Текст книги "Анэстель (ЛП)"

Автор книги: Esteliel

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 12 страниц)

– Тише, pen-neth. Всё закончилось… – нежно прошептал воин, слизывая солёные слёзки с раскрасневшихся щёк.

– Простите. Мне так жаль… – продолжал рыдать Анэстель, вцепившись скрюченными пальцами в тунику Глорфиндела, как будто боялся, что если он отпустит её, мужчина уйдёт навсегда.

Златокудрый воин улыбнулся и целовал его до тех пор, пока рыдания не сменились тихими стонами удовольствия.

– Ты наказан и прощён, малыш… Мы больше не станем об этом вспоминать.

Анэстель устало вздохнул и потянулся вперёд, подаваясь навстречу губам этого сильного, нежного и одновременно жестокого мужчины, – как это вообще было возможно! – умоляя о поцелуе и ласке, и Глорфиндел с радостью дал ему то, о чём он просил. Он продолжал целовать дрожавшего мальчишку, свернувшегося клубком в его сильных руках, давая тому всю нерастраченную нежность, что жила в его сердце, шепча ласковые слова на ушко… пока Анэстель не уснул, убаюканный глубоким низким голосом.

Комментарий к Глава 10. Правила pen-neth = дитя

roch-neth = жеребёнок

roch-neth nin = мой жеребёнок

====== Глава 11. Искушение ======

Анэстель потянулся и сладко зевнул. Солнечные лучи прокрались сквозь прикрытые ставни и потянулись к кровати, где дремал прекрасный юноша.

«Кажется, я безнадёжно проспал завтрак».

Щурясь спросонья, Синда перекатился на ту сторону кровати, где спал Глорфиндел, но скомканные простыни уже не хранили тепло тела его лорда. Нолдо, по всей видимости, отправился разбираться с ворохом государственных дел, которых за время его вынужденного отсутствия скопилось не мало, и не стал его будить. На тумбочке у кровати юношу уже ждал горячий чай, и он нехотя сделал пару глотков. Напиток на вкус был горьким. Мерзким, если уж честно. Тем не менее, Анэстель должен был выпить всё до последней капли, ибо этот настой редких целебных трав готовил для него сам Элронд по старинному рецепту. По мнению Владыки, отвар должен был помочь ему справиться с утренней тошнотой. Но, взглянув на поднос с разнообразными яствами, Анэстель понял, что вряд ли оценит старания целителя по достоинству.

С опаской протянув руку к подносу, юный эльф схватил грушу, жадно уставился на неё и откусил небольшой кусочек. Сладкая, сочная… и безумно отвратительная на вкус. Нахмурившись, Анэстель в ярости швырнул грушу обратно и, тяжело вздохнув, отщипнул кусочек ненавистного лембаса. Не то чтобы он не был голоден… Просто Анэстель понятия не имел, чего именно он хочет. Юноша не поспевал за желаниями своего своенравного желудка: они менялись ежесекундно. Секунду назад он хотел эту грушу больше всего во всей Арде, но стоило ему откусить кусочек, как еда превращалась в нечто несъедобное и омерзительное на вкус. Лембас поддерживал в нём жизнь, но Анэстель на него уже смотреть не мог без слёз, а его желудок… Его желудок соглашался принять пару кусочков опостылевшего хлеба, но не больше.

Обычно Глорфиндел стоял у него над душой, пока он, по крайней мере, не пробовал что-нибудь съесть… что-нибудь нормальное… Но так как в этот момент грозный Нолдо не маячил на горизонте, Анэстель решил, что будет строго пялиться на ненавистные фрукты и цедить мерзкий чай.

– Хочешь убить их взглядом? – отвлёк Анэстеля от его поединка с едой насмешливый голос.

– Они уже мёртвые, – вздохнул юноша и насупился. – Меня от них тошнит, и им это, кажется, безумно нравится!

– Малыш, как же им может что-то нравится, если они уже мёртвые? – подразнил мальчишку Глорфиндел.

– Я им не нравлюсь, и это взаимно! – надулся Анэстель и бросил злобный взгляд на поднос с фруктами. Глорфиндел сгрёб его в охапку и усадил к себе на колено. Юноша был до умопомрачения милым, когда злился.

– Жестокие фрукты! – с улыбкой проворчал Глорфиндел. – Как же им может не нравится самая красивая бука в Средиземье?

Анэстель рассмеялся и, состроив уморительную рожицу, с надеждой посмотрел на своего лорда:

– Тогда можно мне их не есть, если я им так не нравлюсь?

Глорфиндел заглянул в эти бездонные сапфировые глаза, смотревшие на него с такой мольбой, и тяжело вздохнул – он пытался кормить мальчишку насильно, но это не сработало. Его желудок просто отказывался принимать пищу. Медленно и терпеливо скармливать кусочки фруктов и лембаса – вот единственное, что хоть как-то помогало поддерживать жизнь в этом тщедущном тельце. Мальчишка был очень худым… Болезненно худым… В этом вопросе они с Элрондом были единодушны.

– Можно… – сдался Глорфиндел, и Анэстель засиял, как солнышко. – Но ты постараешься съесть что-нибудь за обедом!

Лучезарная улыбка тут же сползла с красивого личика. Анэстель недовольно проворчал себе что-то под нос, и легендарный воин тут же наградил его строгим взглядом.

– Да, я постараюсь, мой лорд… – пробубнил юноша. – Учитывая, как вы помешаны на еде, вам бы шеф-поваром быть, а не сенешалем…

– Ты ходишь по очень тонкому льду, roch-neth nin! – угрожающе проворчал Глорфиндел, но весёлые огоньки, плясавшие в его глазах, сводили угрозу на нет. – Не буди во мне зверя, если не хочешь почувствовать мою тяжёлую руку на своей заднице. Снова…

Анэстель вспыхнул. Это было так унизительно… Глорфиндел отшлёпал его, как сопливого эльфёнка. Но хуже всего было даже не это, Анэстель не был так уж уверен в том, что не хотел бы почувствовать эту сильную, тяжёлую руку на своей заднице… Снова.

– Да буду я есть… Буду! – выпалил Анэстель и прильнул к Глорфинделу. – Вы побудете со мной до обеда? Вы обещали спеть мне балладу о Лютиэн…

Глорфиндел погладил Анэстеля по щеке, юноша ластился к нему, как котёнок, едва ли не мурлыкая от удовольствия.

– Ну если ты так мило меня об этом просишь, pen-neth. Да, я спою для тебя, но сначала… Сначала я хочу почувствовать, как мой сын растёт внутри тебя, – промурлыкал Глорфиндел, положил руку на живот Анэстеля и нежно погладил тёплую, мягкую, как бархат, кожу кончиками пальцев.

Интересное положение Анэстеля ещё не было слишком заметно, когда он был одет, но стоило снять с него одежду и не оставалось ни малейшего сомнения в том, что внутри хрупкого юноши зарождалась новая жизнь… Его сын. Уже минул почти целый месяц с тех пор, как Глорфиндел вернулся. Живот юноши становился больше с каждым днём, и малыш, – его малыш – отзывался на прикосновения и голос. Это было ни с чем несравнимое чувство – всеобъемлющая, сжимавшая сердце в стальных тисках нежность.

Но, к своему удивлению, Глорфиндел обнаружил, что изменения затронули не только тело юного Синда, но и самого Синда… Поначалу воин решил, что это его длительное отсутствие так повлияло на мальчишку. Но одна неделя сменялась другой, а юноша так и не стал норовистым жеребёнком, которого он оставил на попечение Элронда месяц назад. Вернувшись из похода, Глорфиндел обнаружил в своей постели вместо зажатого, испуганного и строптивого мальчишки очень страстного, пылкого и невероятно чувственного любовника. Юноша не просто хотел его, он жаждал его прикосновений. Анэстель стал безумно чувствительным и горячим, с готовностью принимал правила любой игры, в какую бы Глорфиндел не пожелал с ним поиграть. Вот и сейчас он ластился к нему, мурлыкая и извиваясь всем телом, как котёнок.

– Скажи, roch-neth, ты хочешь, чтобы я тебя трахнул? – томно прошептал мужчина ему на ухо. Юноша так сладко застонал, что Глорфиндел едва сдержался, чтобы не наброситься на него. – Я мог бы взять тебя без всякой подготовки, заставил бы тебя дрожать от боли и сгорать от желания. Ты ведь не будешь сопротивляться, малыш? Я знаю, что ты хочешь почувствовать мой член внутри. Твоё тело знает своего хозяина, оно этого требует… Я хочу войти в тебя, малыш, хочу почувствовать, как твоя горячая плоть обнимет мой член, хочу вбиваться в твою сладкую попку быстро и грубо, хочу трахнуть тебя так жёстко, чтобы ты ещё несколько часов дрожал после того, как я закончу с тобой…

Анэстель протяжно и сладко застонал в предвкушении. Закрыв глаза, он представил в своём воображении картину, которую так красочно рисовал ему Глорфиндел, а его тело извивалось, бессознательно прижимаясь к мускулистому торсу мужчины, умоляя его претворить фантазии в жизнь.

– Прошу вас, мой лорд! Не дразните меня!

– Скажи, чего ты хочешь, малыш. И если этот сладкий ротик будет очень мило меня умолять, то я, возможно, сжалюсь и дам тебе это…

– Возьмите меня, прошу вас! Я хочу почувствовать ваш член внутри. Я хочу, что вы трахнули меня так глубоко и жёстко, чтобы у меня внутри всё горело огнём! – взмолился Анэстель, извиваясь на его колене, как кошка в период течки.

Златовласый воин расплылся в довольной улыбке:

– Ты сейчас такой красивый, малыш… Даже не представляешь, насколько ты обольстителен. Ты мог бы соблазнить и камень, pen-neth. Но я ведь обещал спеть тебе балладу о Лютиэн, а я всегда держу своё слово! А вот после, если я ещё буду в состоянии, я тебя трахну…

Анэстель застонал в отчаянии и зарылся мордашкой в плечо жестокого мужчины – он был так возбуждён, что хватило бы всего пары прикосновений, чтобы довести его до оргазма. Но Глорфиндел не был настолько милостив к нему, вместо этого он заключил юношу в объятия, так чтобы тот и дёрнуться не смел, и затянул старинную красивую балладу о Берене и Лютиэн Тинувиэль, которая длилась бесконечно долго…

Целую вечность…

Комментарий к Глава 11. Искушение pen-neth = дитя

roch-neth = жеребёнок

====== Глава 12. Приём ======

– Вымой меня! – Глорфиндел растянулся в горячей ванне и закрыл глаза.

Прошло несколько секунд прежде, чем воин почувствовал неуверенные прикосновения нежных пальцев на своей коже. Не встретив на своём пути сопротивления, пальцы очень скоро стали двигаться более дерзко. Умелые маленькие ладошки тщательно втирали ароматное мыло в его кожу и аккуратно обтирали губкой совершенное тело.

– Ммм, ты так хорошо это делаешь. С ума можно сойти. Трандуилу стоило бы сделать тебя своим личным слугой, а не растрачивать твой талант на лошадей! Безумный король… Выбросить за порог такое сокровище.

Услышав это имя из уст Глорфиндела, Анэстель застыл с губкой в руке, а затем бросился выполнять приказ своего лорда с ещё большим рвением.

«Я не могу рассказать ему о том, кто я. Надеюсь, что он никогда не узнает. Глорфиндел меня точно прибьёт или чего похуже…».

Содрогнувшись от одной мысли о розге, Анэстель принялся тереть Глорфиндела с таким остервенением, что сенешаль даже приоткрыл один глаз и удивлённо посмотрел на Синда, витавшего в облаках.

– Думаю, эта часть моего тела уже идеально чистая, – вернул насмешливый голос Анэстеля с небес на землю. – Вымой-ка мне лучше волосы. Только давай без фанатизма. Сегодня утром в Имладрис прибыл Владыка Келеборн с визитом, и Элронд устраивает пир в его честь. Мне нужно выглядеть презентабельно… Так что не повыдёргивай мне все волосы, pen-neth.

– Я постараюсь, мой лорд, – тихо ответил Анэстель и приступил к выполнению нелёгкой задачи, проклиная себя за трусость.

«Нет ничего удивительного в том, что они относятся к тебе, как к рабу. Именно так ты себя и ведёшь, жалкий трус!..».

Мыть волосы Глорфиндела было очень не просто. Но Анэстель любил эту обязанность. Золотые локоны, которые воспевали в легендах, были длинными, тяжёлыми и волнистыми, а мокрыми они и вовсе напоминали дорогой шёлк. Ему нравилось пробиваться сквозь эти дебри, распутывая колтуны и расплетая косы воина.

Справившись с нелёгкой задачей, юноша намылил руки ароматным мылом. Втирая ароматную пену в волосы своего лорда, Анэстель задумчиво наблюдал за мужчиной, который мурлыкал себе под нос песенку без слов, как довольный рыжий кот. Мыло пахло золотыми подсолнухами, пряной корой и спелыми яблоками. Оно пахло, как тот луг в Эрин Гален, на котором он любил лежать и подолгу разглядывать пробегавшие по небу облака, представляя, что когда-нибудь он станет великим воином и его ada посмотрит на него с гордостью, а не повернётся к нему спиной по обыкновению, не желая смотреть на величайшее разочарование его бесконечно долгой жизни...

Когда Анэстель закончил, Глорфиндел вылез из ванны, с наслаждением потянулся и направился в спальню.

– Прими ванну и поторапливайся, – небрежно бросил он Анэстелю через плечо. – Ты пойдёшь со мной.

– Мне обязательно туда идти? – недовольно вздохнул Анэстель. Он ненавидел ужинать с другими эльфами, ведь те не упускали случая поиздеваться над ним или унизить, а, учитывая, что сегодня за столом должны были собраться все шишки Имладриса и Лотлориэна, вечер обещал стать сущей пыткой.

– Да, обязательно. Пошевеливайся!

Анэстель тяжело вздохнул, но подчинился. Быстро искупавшись и вымыв волосы, юноша завернул своё худощавое тело в мягкое полотенце и, отжав воду, ручьями стекавшую с белоснежных прядей, понуро поплёлся в спальню.

Глорфиндел вертелся перед зеркалом, разглядывая наряд, который портные сшили для него. Зелёная официальная туника, украшенная по краям золотыми цветками, – символом его дома – выгодно оттеняла переливавшиеся в лучах заката золотые волосы и безумно шла к изумрудным глазам. От него невозможно было отвести взгляд.

– На кровати лежит твоя туника, примерь её, – приказал Глорфиндел.

Туника, сшитая портными для Анэстеля, была очень лёгкой, приятной к телу. Юноше она понравилась с первого взгляда… И так же быстро разонравилась, стоило ему надеть её и взглянуть на своё отражение в зеркале. Обычно он расхаживал по замку в безразмерных туниках Глорфиндела, которые весьма удачно скрывали животик, но эта проклятая туника была приталенной и не только ничего не скрывала, а, наоборот, подчёркивала его интересное положение!

– Подойди, малыш, расчеши мне волосы и заплети косы, – приказал Глорфиндел, и Анэстель на автомате поспешил исполнить приказ своего лорда. Он прекрасно знал предпочтения Глорфиндела, умелые пальцы заплетали уже ставшее привычным плетение, а мысли роились в голове.

«Отлично, теперь весь Имладрис, да ещё и Лотлориэн, будет знать, что я ношу его дитя, и эти проклятые Нолдор возненавидят меня ещё больше. Валар, на этом идиотском пире соберутся все враги Синдар. Трандуил, конечно, не нападал на Лотлориэн, но ведь не секрет, что Имладрис и Лориэн союзники. К тому же, именно Трандуил развязал эту треклятую войну, пытаясь свергнуть Келеборна, Галадриэль и Элронда. Надеюсь, на этом проклятом пире не будет галадрим, которые знают меня в лицо. Если мой маскарад раскроется, то не сносить мне головы. А мой эльфёнок… Даже думать боюсь, что они сделают с моим сыном!».

– Ммм, эта туника тебе очень идёт, – промурлыкал Глорфиндел и обвился вокруг увеличившейся в размерах талии юноши, на секунду задержавшись на животике. – Они все лопнут от зависти, когда увидят тебя. Так, а теперь сядь-ка на кровать… Нужно заплести тебе косы.

Анэстель радостно плюхнулся на богато расшитое покрывало и с надеждой посмотрел на своего златокудрого лорда.

«Косы… Так он всё-таки разрешит мне заплести косы!».

Юноша вздохнул и закрыл глаза, пока Глорфиндел заплетал ему волосы, но строгий окрик вернул его с небес на землю.

– Ночью выспешься, мальчишка! Я хочу, чтобы ты заплёл все волосы так же, как это только что сделал я. Тебе очень пойдут локоны.

– Локоны? – шокированно прошептал Синда. – Но вы же сказали...

– Насколько я помню, мы уже обсудили эту тему! – раздражённо рявкнул на него Глорфиндел. – Хватит ныть и просто сделай то, что тебе сказано! И поторопись. Когда я вернусь, ты должен быть готов!

Глорфиндел вылетел из покоев, громко хлопнув дверью, а Анэстель пустым взглядом проводил его прочь. Сейчас всё, чего ему хотелось, – это залезть в самый тёмный уголок ненавистного дворца и тихо сдохнуть в нём…

Таким жалким Анэстель себя ещё никогда не чувствовал. Глорфиндел не только заплёл ему свои узлы, но и заставил высушить волосы так, что теперь они рассыпались по плечам белоснежными волнами. Это было нелепо! Он чувствовал себя, как девочка, впервые явившаяся на бал… Только платья не хватает!

«Но я же уже не эльфёнок и уж тем более не девочка! И почему балрог тебя не прикончил, проклятый Нолдо?!» – тихо выругался Анэстель, но, почувствовав на себе обжигающий взгляд Глорфиндела, захлопнул рот и покорно засеменил вслед за воином, укрывшись за его широкой спиной.

Анэстель мог смириться со многими унижениями: узлами Глорфиндела в волосах; туникой, подчёркивавшей его интересное положение; Эрестором, который с нескрываемым презрением представил его Владыке Келеборну, как «маленького… спутника Синда лорда Глорфиндела». С тем же успехом эта высохшая образина могла бы просто назвать его шлюхой… Но локоны! Это уже был перебор! В конце концов, это были его волосы! Его длинные, красивые, белоснежные волосы, мягкие и гладкие, как шёлк! Он так тщательно следил за ними, мыл, расчёсывал, чтобы они сверкали на солнце, как россыпь бриллиантов. Все всегда восхищались их красотой!

«На кой мне сдались эти проклятые локоны?!».

– Эльф из Эрин Гален, Глорфиндел? Да ещё и мальчишка к тому же? Ты превзошёл сам себя в этот раз! Браво! – отвлёк Анэстеля от его мрачных мыслей весёлый голос Келеборна, изрядно позабавленного необычным зрелищем, представшим его взору.

– Ох, да… Но он такой красивый, правда? – довольно ухмыльнувшись, ответил Глорфиндел и, схватив Анэстеля за локоть, вытащил упрямца из-за своей спины, чтобы Владыка Лотлориэна мог полюбоваться его трофеем.

– Ты обрюхатил мальчишку Синда из Эрин Гален… – не веря своим глазам, задумчиво протянул Келеборн. – Думаю, этот подвиг прославит тебя в веках ещё больше, чем твоё легендарное сражение с балрогом! Глорфиндел, право, ты не ищешь лёгких путей! Твой маленький Синда выглядит в точности, как эллет. Может, он и есть эллет, учитывая, что ты заделал ему эльфёнка?

– Я. Не. Девушка! – злобно прошипел разъярённый Анэстель и с ненавистью уставился на Владыку Лотлориэна, на секунду позабыв о том, кто стоит у него за спиной.

– Ах, так он оказывается не немой! Глорфиндел, я смотрю, ты питаешь слабость к огненным демонам, – расхохотался Келеборн. Внезапная вспышка ярости мальчишки его явно позабавила.

– Поверь, обычно этот демон гораздо более… ручной. И если ты не хочешь, чтобы я отхлестал тебя ремнём по заднице прямо здесь и сейчас, то тебе лучше немедленно извиниться перед Владыкой Келеборном! – угрожающе прорычал Глорфиндел и, схватив мальчишку за волосы, толкнул его вперёд так, что тот оказался прямо перед надменным Синда из Золотого Леса.

– Прошу прощения, – угрюмо пробубнил Анэстель, увлечённо рассматривая изысканную вышивку на мантии Владыки галадрим.

– Чуть больше искренности, малыш! – рыкнул на него Глорфиндел.

– Не буду я перед ним извиняться! Я не девчонка! – огрызнулся Анэстель, скрестил руки на груди, гордо вздёрнув подбородок, и смерил обоих лордов уничтожающим взглядом – его лучшая имитация жестов Трандуила. Келеборн еле сдержался, чтобы не расхохотаться во весь голос, Глорфиндел же разозлился ещё больше.

– Ты будешь делать то, что тебе велено, дикарь! Или завтра ты не сможешь сидеть!

– Я не стану извиняться перед ним! Это он меня оскорбил!

– Видят Валар, я не хотел этого делать! Но ты сам напросился, roch-neth! – прошипел Глорфиндел и, сдержано поклонившись улыбавшемуся до ушей Келеборну, мрачно добавил:

– Прошу меня извинить, Владыка Келеборн. У меня тут огненный демон того и гляди дворец разнесёт.

С этими словами он схватил извивавшегося мальчишку за шкирку и поволок к балкону.

– Cenithach… – пообещал легендарный воин. В его голосе отчётливо слышались угрожающие нотки, от которых у Анэстеля мурашки по спине пробежали.

– Не дождёшься, проклятый Нолдо! – прошипел упрямец и злобно уставился на Глорфиндела, изо всех сил пытаясь не дрожать перед этим огромным воином. Он прекрасно знал, что лишь усугубляет и без того накалившуюся до предела ситуацию, но в те редкие моменты, когда он открывал рот, ему бывало сложно его закрыть. Казалось, всё, что он так долго скрывал внутри себя, – ненависть, обиды и гнев – в одночасье взорвалиось в нём, как вулкан, и теперь эта огненная лава сметала всё на своём пути. – Я тебе не девчонка! Ненавижу тебя, орк безмозглый! Чтоб ты подавился своими локонами!

– Вон! Сейчас же! – рявкнул Глорфиндел и, грубо намотав волосы мальчишки на кулак, вытолкнул упиравшегося, как строптивый жеребец, и сыпавшего ругательствами, как гном с Железных Холмов, юношу на балкон.

– Coelio nin, ascar, cenithach! – с мрачным предвкушением пообещал Глорфиндел.

В этот момент до Анэстеля начало доходить, что, похоже, он вляпался в серьёзные неприятности, и он не был так уж уверен в том, что сможет вынести гнев своего лорда, который грозил обрушиться на него, как снежная лавина.

Комментарий к Глава 12. Приём ada = папа

roch-neth = жеребёнок

pen-neth =дитя

cenithach = ты будешь кричать

Coelio nin, ascar, cenithach! = Поверь мне, дикарь, ты будешь кричать!

====== Глава 13. Боль и наслаждение ======

Оказавшись снаружи, Глорфиндел грубо толкнул Анэстеля к перилам – хрупкий юноша оказался в ловушке между холодным металлом и разгорячённым телом взбешённого воина Первой Эпохи.

– Всё ещё не боишься, pen-neth? – мрачно прошипел ему на ухо Глорфиндел. – А следовало бы… За твою дерзость я выпорю тебя так, что твои вопли услышит весь дворец. Молчишь? Что ж, посмотрим, на сколько тебя хватит, малыш Синда…

Разъярённый мужчина схватил Анэстеля за тунику, – тонкая ткань затрещала по швам – юноша охнул, когда холодный ветер коснулся его кожи. Но Глорфиндел ещё не закончил: с неприкрытым раздражением он развязал завязки на штанах перепуганного насмерть мальчишки и грубо сдёрнул их с него, обнажая белоснежные ягодицы.

– Такая красивая бледная кожа… Интересно, как она будет выглядеть, когда я разукрашу её красными рубцами, – промурлыкал воин мальчишке на ушко, наслаждаясь тем, как тот содрогнулся от ужаса. – А теперь наклонись вперёд и сожми перила. Попробуешь сбежать или дёрнуться, выпорю так, что месяц сидеть не сможешь.

Сгорая от стыда и едва сдерживая рыдания, Анэстель подчинился.

«Он собирается наказать меня прямо здесь, где любой желающий может на это полюбоваться… Им достаточно просто выйти на балкон, чтобы насладиться моим унижением. Все, кто сейчас прогуливаются в саду, тоже это увидят. Не говоря уже о том, что все гости в банкетном зале, услышат мои крики. Нет, проклятый Нолдо! Я не стану кричать. Я не доставлю тебе удовольствие, которое ты так страстно желаешь. Я буду храбрым! Я не навлеку позор на свой народ… На свою семью… Снова… Я не буду кричать!».

И всё же…

Когда на Анэстеля обрушился первый удар, он чуть не завизжал от боли. Это было безумно больно, хуже, чем всё, что ему доводилось испытать за его короткую жизнь! Как будто языки пламени прикасались к коже, выжигая на ней клеймо .

«Больно, так больно…».

Второй удар убедил его в том, что сдерживать рыдания он не сможет, как бы сильно ни старался. Юный эльф так крепко вцепился в перила, что холодный металл впечатался в нежную кожу, оставив на ней красные полосы. Удары сыпались на юношу без остановки – языки пламени кружились в безумном танце, обжигая кожу и выводя на ней замысловатые узоры… Где-то на задворках сознания промелькнула мысль: – «Интересно, а Глорфинделу было так же больно, когда он сражался с балрогом, сгорая в его пламени?». Но когда легендарный убийца слуги Моргота стал хлестать его ремнём наотмашь, все мысли вмиг испарились.

Глорфиндел мрачно улыбался. Тонкий кожаный ремешок скользнул между пальцев мужчины, а затем снова с оттяжкой опустился на бледные ягодицы парнишки. Воин с наслаждением впитывал звуки, что были для него слаще любой музыки, – сдавленные отчаянные рыдания. Он был зол, он был в ярости. И всё же нужно отдать мальчишке должное. Смелость юного Синда вызывала восхищение – ему было очень больно, но упрямец стиснул зубки и молчал.

«Значит молчишь, roch-neth… Хорошо. Это не надолго. Я заставлю тебя кричать!».

Ремень снова разрезал воздух и обрушился на ягодицы с удвоенной силой.

 – Cano! – приказал строгий голос, в котором уже отчётливо проскальзывали нотки раздражения. – Cano an nin!

Но мальчишка бы на редкость упрямым созданием…

Лишь когда тренированная рука ударила в полную силу, Анэстель сдался… Пронзительный отчаянный вопль разрезал тишину ночи, вторя звукам музыки, доносившейся из зала. Как только юноша смирился с наказанием и закричал, ремень тут же упал на землю – неконтролируемая ярость, что двигала рукой Глорфиндела, испарилась столь же внезапно, как и появилась.

– Достаточно с тебя, дикарь? Ты усвоил урок? – нежно спросил Глорфиндел, стирая слёзы с дрожавших щёк мальчишки. Не в силах стоять на ногах, юноша беспомощно повис на мужчине и разрыдался. – Тише, roch-neth, – успокаивал его Глорфиндел. – Я больше не злюсь на тебя, всё закончилось.

– Простите. Мне жаль, – рыдал Анэстель на широкой груди мужчины, повторяя эти слова, как мантру, пока воин нежно гладил его по спине. Когда рыдания стихли и сменились жалобными всхлипываниями, Глорфиндел подался вперёд, чтобы юноша смог почувствовать, как он возбуждён.

– Чувствуешь, как я хочу тебя? – промурлыкал мужчина. – Ты так красиво страдаешь, что даже я не могу устоять!

Анэстель задрожал, как листочек на ветру, но не отстранился.

– Тогда возьмите меня, мой лорд, – хрипло прошептал блондин.

– Я это обязательно сделаю, малыш… Но не сейчас, позже. А сейчас я хочу почувствовать твой ротик на моём члене. Я знаю, ты никогда не делал этого раньше, но ты ведь хочешь доставить мне удовольствие, мой дикарь? – Глорфиндел нежно, но беспрекословно отлепил пальцы юноши от своей туники, и заставил его опуститься на колени.

– Да, мой лорд, – тихо ответил юный эльф. Дрожащими пальчиками он развязывал завязки на штанах статного воина, желая лишь того, чтобы Глорфиндел был нежен с ним, ласкал его, сжимал в объятиях и больше никогда не злился на него…

Справившись с завязками, Анэстель на минуту замешкался и, зажмурившись, прижался щекой к бедру мужчины, вдыхая его запах. Запах возбуждения и желания. А затем робко поцеловал огромный член у основания. Глорфиндел тихо застонал, и этот гортанный эротичный звук придал юноше уверенности – Анэстель проложил дорожку губами и языком к головке члена, с которой стекали маленькие капельки жемчужной смазки.

– Да, очень хорошо… – задыхаясь, стонал Глорфиндел, и Анэстель почувствовал невероятную гордость от того, что может доставить удовольствие этому сильному опытному мужчине. Он обхватил губами головку толстого члена и начал сосать её, с удивлением отметив её горьковато-терпкий вкус. В порыве страсти Глорфиндел намотал белоснежные волосы мальчишки на кулак и притянул ближе, заставляя того принять горячую плоть глубже. Но, учитывая впечатляющие размеры достоинства Глорфиндела, Анэстель был на это просто не способен, поэтому он продолжил ласкать головку члена, массируя ствол руками.

Мужчина томно застонал – у Анэстеля не было опыта в таких ласках, но его рот был горячим и нежным. К тому же, воин был готов кончить ещё тогда, когда ремень впервые коснулся белоснежной кожи мальчишки. Честно говоря, во время порки он еле сдерживался, но когда Анэстель снова принялся дразнить головку его члена своим маленьким дерзким язычком, Глорфиндел сдался. Впившись пальцами в белоснежные волосы, он разрядился в нежный ротик с громким рыком.

Анэстель же изумлённо взвизгнул, почувствовав, как огромный член в его горле, казалось, стал ещё больше, а затем начал пульсировать и извергаться горячей лавой. Юноша попытался проглотить её, но спермы было так много, что он поперхнулся и инстинктивно отстранился, отчего пара капелек жемчужно-белой жидкости упала с дрожавших губ на мраморный пол. Сильные руки снова схватили его за волосы и ткнули носом в пол, как нашкодившего щенка, приказывая убрать за собой.

И юноша подчинился. Он облизывал холодные каменные плиты, пока на них не осталось и следа их бурного акта животной страсти.

– Очень хорошо… – довольно промурлыкал Глорфиндел. – Завтра я покажу тебе, как это делать правильно. Но для новичка ты неплохо справился.

Глорфиндел встал на колено и обнял мальчишку, а тот прильнул к широкой груди, выпрашивая ласку. Нежно улыбнувшись, Глорфиндел дотронулся до его возбуждённого члена:

– Тебе понравилось то, что я заставил тебя сделать?

Юноша, зажмурившись и подавшись навстречу жестокой руке, выдохнул:

– Да, мой лорд.

– Почему?

– Потому что я доставил вам удовольствие, мой лорд…

– Да, это так. Ты доставил мне ни с чем не сравнимое удовольствие мой дикарь, – расплылся в улыбке Глорфиндел, жестокая рука выпустила сгоравший от желания член. – U-delithach. Не заслужил, – приказал строгий голос, убирая непослушную влажную прядку за ухо. – Я вернусь к гостям, а ты останешься здесь и будешь ждать моего возвращения.

– Да, мой лорд, – еле слышно прошептал Синда. Глорфиндел оставил его одного в темноте и вернулся в зал, откуда доносились весёлые голоса, смех, звон бокалов и громкая музыка. Тяжело вздохнув, юноша растянулся прямо на мраморном полу. Было холодно, и он был обнажён, но ему уже было всё равно.

«Если кто-нибудь выйдет на балкон подышать свежим воздухом и увидит меня, то я просто приму это как ещё одно наказание Глорфиндела. Наказание, которое я заслужил», – промелькнула в его мозгу смутная мысль.

Странные, незнакомые доселе чувства, – боль, возбуждение, гордость от того, что он доставил своему лорду удовольствие, щемящая нежность, желание снова почувствовать прикосновение этих грубых пальцев на своей коже, обжигающий стыд… – переполнявшие юное неопытное сердечко и наивную, чистую душу окутали его, словно паутина. Голос в голове шептал смириться, подчиниться воле мужчины, который был в сотни раз сильнее его, и уступить своим желаниям.

Блондин устало закрыл глаза и оказался в объятиях тьмы.

Он был так измучен и в таком замешательстве, что ни за что не смог бы заметить размытую фигуру эльфа, скрывавшегося в тени и с интересом наблюдавшего за бурной сценой последние несколько минут.

Когда Анэстель потерял сознание, незнакомец с насмешливой ухмылкой на губах не спеша вернулся к огням, танцам, веселью, изысканным закускам и превосходному вину, оставив беспомощного мальчишку дожидаться, когда его господин соизволит сжалиться над ним.

Комментарий к Глава 13. Боль и наслаждение pen-neth = дитя

roch-neth = жеребёнок

cano! = кричи!

cano an nin = кричи для меня!

ú-delithach = ты не кончишь

====== Часть 14. Халдир из Лориэна ======

Анэстель стонал, извиваясь на прохладных простынях. Ему снился дивный сон. Его тело ласкали шершавые руки, мягкие губы целовали шею, рука гладила округлившийся живот, а влажный палец медленно массировал анус… Юноша снова застонал, на этот раз гораздо громче… Имя Глорфиндела неосознанно сорвалось с губ, но Анэстеля это не особо заботило, ведь это был всего лишь сон, и потому ему совершенно нечего было стесняться…