Текст книги "Анэстель (ЛП)"

Автор книги: Esteliel

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 12 страниц)

Комментарий к Глава 27. Коварный план penneth = дитя

====== Глава 28. Отчаяние ======

Глорфиндел прислонился спиной к двери, что вела в библиотеку. На его губах порхала самодовольная улыбка – ему нравилось унижать маленького принца, заставлять его ждать, сгорать от возбуждения и стыда…

«Интересно, о чём мальчишка сейчас думает? Может, отправить слугу в библиотеку, чтобы он принёс мне какую-нибудь книгу? Или попросить Элронда осмотреть его ещё раз? Мальчишке определённо нужно напомнить его место».

Пока мужчина рассуждал о том, кого бы отправить в библиотеку, судьба решила всё за него – в конце коридора материализовалась фигура, двигавшаяся с хорошо знакомой Глорфинделу холодной и надменной грацией. Поравнявшись с воином, эльф остановился. Презрительно ухмыльнувшись, он удивлённо вздёрнул бровь:

– Глорфиндел?

– Эрестор, – сухо ответил Глорфиндел.

Эрестор недовольно скривился, что ещё больше развеселило сенешаля:

– И чем же, позволь спросить, ты здесь занимаешься? Устал от своей маленькой шлюшки Синда и теперь ищешь уединения, бесцельно слоняясь по коридорам?

Глорфиндел всё-таки не сдержался и расхохотался. Достаточно громко для того, чтобы Леголас смог услышать его мелодичный голос и занервничать:

– Даже, если это правда, тебя это никоим образом не касается… Но ты же сюда пожаловал не для того, чтобы поболтать о моей маленькой шлюшке Синда?

Эрестор состроил презрительную мину:

– Естественно нет. Хоть ты так и не считаешь, но у меня полно других гораздо более важных дел. А теперь дай пройти. У меня нет времени прохлаждать здесь с тобой и болтать о всяких глупостях. Видишь ли, некоторые из нас пытаются работать, а не изображать видимость занятости.

– Конечно, Эрестор. Проходи. Не смею отрывать тебя от твоих очень важных дел… – расплылся в улыбке Глорфиндел и, сделав шаг в сторону, низко поклонился главному Советнику Элронда, пропуская его в библиотеку.

Эрестор перешагнул через порог и тут же выскочил назад, как ошпаренный.

– Ты… ты маленькая грязная…

– Ах, да… – театрально вздохнул убийца балрога. – Совсем забыл тебя предупредить. Я тут решил поиграть со своим маленьким принцем. Не обращай на него внимания, проходи и бери свою книгу. Он не кусается.

– Проклятый извращенец…

– Фу, Эрестор! – пристыдил его Глорфиндел. – Не пристало главному Советнику так выражаться. Ты же должен служить примером всем нам!

– Смотрите-ка, кто вздумал меня поучать! – прошипел Эрестор. – Ты мне отвратителен! Почему ты не можешь играть в эти грязные игры в своих покоях? Тебе обязательно посвящать всех в свои извращённые фантазии? Хотя именно этого ты ведь и добиваешься, не так ли? Хочешь всегда быть в центре внимания. Так вот, я тебя разочарую. Мир не вертится вокруг тебя, Глорфиндел! Не все из нас хотят видеть те мерзости, что ты творишь!

Глорфиндел фыркнул и покачал головой:

– Хорошая попытка, Эрестор. Но мы ведь оба знаем, что дело вовсе не во мне, а в тебе и твоём каменном сердце. Ты хоть понимаешь, что Элрохир сбежал из Имладриса из-за тебя, глупец? Не знаю, что с тобой не так, Эрестор. Ты вообще хоть кого-нибудь способен полюбить? Неужели даже сын Элронда был для тебя недостаточно хорош? Если даже красавчик Элрохир не смог растопить эту глыбу льда, что ты называешь сердцем, то ты абсолютно безнадёжен.

Эрестор был в бешенстве. Советник затрясся от ярости и покраснел, как вареный рак. Любой здравомыслящий эльф кинулся бы наутёк, столкнись он с главным Советником Элронда в таком опасном расположении духа, но только не Глорфиндел – златовласый воин стоял на своём, улыбаясь оппоненту всё той же надменной и самодовольной улыбкой, которая выводила Эрестора из себя. И, наконец, Советник повернулся к сенешалю спиной и зашагал в противоположном направлении, растворяясь в темноте бесконечных лабиринтов дворцовых коридоров. Правда, в его походке чувствовалась некая скованность, выдававшая бурлившие в нём эмоции.

Позволив себе насладиться сокрушительной победой, Глорфиндел снова прислонился спиной к двери библиотеки и расплылся в улыбке. Он представлял себе, что предстало взору чопорного Советника, который так безрассудно вздумал заглянуть в библиотеку в столь поздний час: маленькую шлюшку, распластавшуюся на столе, обнажённую, с шарами в заднице, дрожавшую от страха и гнева и всю покрытую потом. Свою красивую, восхитительно беспомощную и покорную шлюху Синда…

«Будь я на месте этого глупца Эрестора, я бы не преминул воспользоваться ситуацией. Но, боюсь, тогда мне пришлось бы прикончить эту высохшую воблу. Что было бы весьма недурно, но несколько осложнило бы моё проживание в Имладрисе».

Довольно ухмыляясь, Нолдо переступил порог библиотеки и обнаружил, что его ручная зверушка даже не пошевелилась. Несчастный паренёк задрожал, как одинокий лист на ветру, поняв, что кто-то снова вошёл в библиотеку, но не осмелился даже повернуть голову, чтобы взглянуть на молчаливого наблюдателя. Глорфиндел выждал пару минут, прекрасно понимая, что мальчишка сходит с ума от напряжения и страха, зная, как учащённо бьётся его сердечко, и как кровь бурлит по венам, словно горная речка.

– Глорфиндел? – раздался хриплый от слёз, нежный голос.

И Глорфиндел сдался, несмотря на то, что изначально он хотел подержать Леголаса в неведении ещё пару минут… или даже час. Но мальчишка был слишком уж соблазнителен, и воин не смог устоять перед искушением трахнуть свою шлюшку прямо здесь и сейчас. В считанные секунды оказавшись позади Леголаса, Глорфиндел положил одну руку мальчишке на затылок, прижимая к столу, а второй нежно погладил его по поджарым ягодицам и погрузил пальцы в узкий горячий анус, вырывая из груди юноши сдавленные, болезненные стоны.

– Соскучился по мне, малыш? – промурлыкал Глорфиндел ему в ухо. – Вижу, ты хорошо себя вёл и заслужил награду.

Услышав голос своего лорда, Леголас сначала застонал, а потом громко вскрикнул, когда Глорфиндел потянул за веревочку и маленькие шары начали медленно покидать горящий огнём анус. Тело юноши изогнулось дугой, пытаясь найти хоть какой-то объект для стимуляции, но безуспешно – тяжёлая рука бескомпромиссно прижимала его к столу, не давая и пальцем пошевелить. Сенешаль медленно вытаскивал жестокие шары из ануса мальчишки, а тот стонал с каждым разом всё громче и отчаяннее. Эта сладкая пытка с примесью боли продолжалась до тех пор, пока юноша не начал открыто стонать имя своего лорда во весь голос, захлёбываясь слезами и извиваться на столе, словно змея в руках заклинателя. Сейчас Леголас был готов на всё что угодно, он бы вытерпел любое унижение, только бы это прекратилось. Наконец, последний из шаров покинул его тело, Леголас нервно вздрогнул и громко вскрикнул.

– Хорошо, малыш… – прошептал Глорфиндел ему на ухо, сражаясь с завязками на штанах, пока его возбуждённый член не уткнулся в сладкую ложбинку бледных ягодиц. Леголас не издал ни звука, пытаясь успокоить сердечко, отчаянно бившееся в груди, и дрожь в коленках. – Просто расслабься и дай мне насладиться тобой…

Глорфиндел вогнал в него свой огромный член одним грубым, властным движением и довольно зарычал, почувствовав как плотно обхватило его внушительное достоинство горячее кольцо мышц. Леголас же сдавленно вскрикнул и впился побелевшими костяшками пальцев в край столешницы. Он лежал без движения, словно труп, отдавшись на волю безрадостной судьбы, пока Глорфиндел разъярённо вбивался в его податливое тело, и радовался тому, что у него хотя бы хватило мозгов подготовить себя.

«По крайней мере, сейчас боль более менее терпима. Бывало и хуже… Гораздо хуже».

– Да, просто дай мне трахнуть тебя так, как ты любишь. Ты ведь любишь, чтобы тебя драли, не так ли, принц? Раздвигать ножки – это единственное, на что ты годишься маленькая шлюшка Синда, – язвительно прошептал Глорфиндел, очертив языком контур совершенного ушка. Юный принц задрожал и кончил со сдавленным стоном. – Просто подчинись, дай мне кончить в твою сладкую попку… Ты же сам знаешь, что это именно то, чего ты хочешь…

Он вколачивался в юношу, как будто гвозди забивал в стену, стараясь войти в юное тело ещё глубже. А Леголас… Леголас тихо плакал, уткнувшись лбом в столешницу и делал всё, что требовал от него его лорд: молчал, терпел и не двигался, позволяя Глорфинделу получить то, чего он хотел. Несмотря на то, что его лорд позволил ему кончить, юноша не чувствовал удовольствия или страсти. Всё, что он чувствовал сейчас – это дикую усталость, тупую боль… и отчаяние, которое с некоторых пор прочно обосновалось в его сердце и не желало уходить прочь…

Пытка не продлилась долго – очень скоро Глорфиндел кончил и, разрядившись в мальчишку потоком спермы, впился зубами в белоснежное плечо. Удовлетворённо вздохнув, воин закрыл глаза, давая разгорячённому телу время остыть. Одарив Леголаса поцелуем в длинную шею и на краткое мгновение прижав его к сердцу, Глорфиндел вышел из юного тела и привёл в надлежащий вид тяжёлую мантию.

– Ты доставил мне удовольствие, roch-neth, – сказал мужчина и протянул руку к щеке мальчишки. Леголас низко склонил голову. Белоснежные волосы рассыпались по груди и закрыли лицо, не позволив Глорфинделу заметить отчаяние и боль, что застыли в сапфировых глазах. – Когда же ты научишься подчиняться мне, малыш? Запомни, подчиняться воле своего господина, своего хозяина – это вовсе не стыдно и не обязательно должно сопровождаться болью… Но у нас вся вечность впереди. Ты научишься принимать это, как данность. Ты научишься подчиняться мне. Пойдём, мой сын уже наверняка проснулся и проголодался.

Леголас молча последовал за своим лордом. Всё, чего он сейчас хотел, это уснуть и никогда не просыпаться. Нет, Леголас был очень рад тому, что остался в живых – честно говоря, он даже и не думал, что переживёт роды, – и смог увидеть личико сынишки, подержать его на руках, увидеть его улыбку. Но... Улыбка Гилриона – это единственное, что не давало кромешной пустоте поглотить его сердце. Улыбка сынишки заставляла его вставать по утрам и глотать еду, терпеть бесконечные унижения и вымученно улыбаться Глорфинделу, делать то, что велено и не препираться. Улыбка Гилриона была той хрупкой соломинкой, которая удерживала Леголаса на краю окна в спальне его лорда, где он теперь подолгу сидел в тишине и бесцельно смотрел вдаль. Лишь улыбка сына останавливала юного принца от шага в бездну, хотя мысль о том, чтобы стать свободным – пусть и на краткий миг – казалась ему с каждым днём всё более привлекательной…

По крайней мере, всё закончится быстро… да и больнее быть уже не может. Наверное…

Комментарий к Глава 28. Отчаяние roch-neth – жеребенок

====== Глава 29. Старая подружка ======

Утро Глорфиндел пожелал провести в саду. Леголас взял спящего младенца на руки и последовал вслед за своим лордом, чтобы насладиться тёплыми солнечными лучиками. Расположившись под деревом, воин усадил Леголаса к себе на колено. С тихим вздохом, юноша откинулся на грудь мужчины, и спустил тунику с плеча, чтобы покормить сына. Малыш жадно впился крошечными губками в его сосок, а юный принц погрузился в свои мрачные мысли.

«Он ещё такой маленький… Как хорошо, что он ничего не понимает. Но что будет, когда он подрастёт? Что он будет думать обо мне тогда? Позволит ли Глорфиндел мне видеться с сыном, когда он станет старше и больше не будет во мне нуждаться, или предоставит его воспитание наставникам? К примеру, Эрестору?..»

Леголас содрогнулся.

«Только не этой высохшей вобле… Только не ему, не после того, что он видел. Хотя, наверное, в Имладрисе не найдётся учителя, который бы не ненавидел Синдар всем сердцем, а мой мальчик ведь Синда, пусть и наполовину. Я не смогу защитить его от жестокости, ненависти и унижений, с которыми он непременно столкнётся в этом проклятом месте… Если он вырастет в Имладрисе, каким он станет? Таким, как Элладан или Элрохир?.. Они научат его ненавидеть всех Синдар… Будет ли он ненавидеть и меня тоже? Глорфиндел может делать со мной всё, что ему вздумается, но не с моим сыном. На это я не подписывался! Я хочу, чтобы Гилрион рос в мирном месте, не раздираемом бесконечными противоречиями и конфликтами, без которых эльфы просто жить не могут, по всей видимости. Я не хочу, чтобы он прошёл через то же, через что довелось пройти мне…».

Честно говоря, когда он решил отправиться в Имладрис, он не особо думал о будущем. Это был путь туда без обратно. Леголасом тогда двигало лишь одно желание – спасти малыша, но сейчас… Сейчас он пребывал в растерянности. Первое время после родов Леголас думал о том, что проведёт в Имладрисе лишь несколько лет, пока его сын не подрастёт и будет в состоянии вынести тяготы кочевой жизни. Но чем больше он об этом думал, тем больше сомневался в том, что имеет право лишать малыша беззаботной жизни, которую ему мог дать Глорфиндел.

«А что могу ему предложить я? Жизнь в нищете, в вечных скитаниях в поисках крова и еды; жизнь, полную опасностей, одиночества, презрения и унижений; жизнь изгнанника, без семьи и друзей… А Глорфиндел может подарить ему весь мир. Гилрион получит превосходное образование, титул, станет воином или политиком. Глорфиндел воспитает его, как своего наследника. Он любит моего мальчика, я вижу это в его глазах. Он может подарить ему безопасную жизнь – жизнь, в которой его будут окружать друзья, где у него будет будущее и семья. Жизнь, где ему не придётся стыдиться меня. Мне уже ничего хорошего не светит в этой жизни, но есть ли у меня право лишать сына будущего?».

«Но не могу же я просто оставить моего малыша одного среди Нолдор! Что же мне делать? Я умру, если потеряю его, и сойду с ума, если останусь… Валар, за что вы прокляли меня? Неужели вам мало того, что вы лишили меня всего? Почему вы отнимаете у меня ещё и сына?..» – Леголас тяжело вздохнул и нежно поцеловал сынишку в лобик. Его мальчик был ещё таким крохой и смотрел на него так, как будто Леголас был для него целой вселенной…

Юноша решил, что не бросит своего сына совсем крохой, как это сделала его мать. Он останется в Имладрисе до тех пор, пока его малыш не подрастёт настолько, чтобы он смог понять, почему он не может взять его с собой и почему он должен уйти; пока его малыш не станет взрослым настолько, чтобы запомнить его и простить за то, что он вынужден был оставить его. А пока он ничего не мог изменить…

«Нужно просто потерпеть ещё несколько лет. Может быть, случится чудо и всё изменится к лучшему? Отчаяние и уныние – не лучшие советчики… Может быть, эта кроха сможет побороть ненависть и злобу, что живёт в сердцах обоих народов, и они научатся прощать, ведь его улыбка способна растопить даже сердце моего жестокого лорда? Может быть, он и есть estel, что покинула меня, надежда, что утратили Нолдор и Синдар?».

– Этот малыш всегда голоден… – проворчал Глорфиндел и упёрся подбородком в плечо Леголаса, наблюдая за крошкой-сыном. – А вот ты опять ничего не ешь.

– Но я только и делаю, что ем, мой лорд, – отшутился Леголас. – Владыка Элронд сказал, что я иду на поправку.

– Вот как? А как по мне, так ты слишком худой. Пойду принесу тебе что-нибудь поесть с кухни. За завтраком ты, кажется, уплетал те маленькие миндальные пирожные. Тебе они понравились? Принести ещё?

Леголас удивлённо кивнул, он был несколько сбит с толку тем фактом, что мужчина обратил внимание на такую мелочь, но списал это на то, что Глорфиндел просто волнуется за здоровье сына. Проводив взглядом воина, бодро шагавшего по направлению ко дворцу, Леголас тихо вздохнул и снова сконцентрировался на своём малыше, который никак не мог выпустить его сосок из своего крохотного ротика – совсем, как его папаша!

– Что же будет, когда ты подрастёшь, мой мальчик? Валар, умоляю вас, не дайте ему испытать то же, что довелось испытать мне. Уберегите его от боли, унижений и отчаяния, что выпали на мою долю.

Леголас затянул красивую печальную песню, которую пели лесные эльфы в его родном лесу. Отчасти он выбрал эту песенку потому, что она нравилась Гилриону, а отчасти потому, что она напоминала ему о доме и отвлекала от грустных мыслей. Это была песня, которую брат частенько пел ему в детстве, в ней рассказывалось о том, как первые весенние лучики окутывали только что распустившиеся зелёные листики деревьев золотой вуалью. Леголас часто пел её тогда, когда он ещё был принцем Эрин Гален, когда он ещё был свободен и всё было не просто, но в целом не так безнадежно, как теперь...

Внезапно в кустах, слева от того места, где расположились Леголас с малышом, что-то зашевелилось, но прежде, чем юноша успел опомниться, незванная гостья бодро прогарцевала к нему, чтобы поздороваться. Это была Лайниэль – его гнедая кобылка, которая, несмотря на жуткую бурю, доставила его и его малыша в Имладрис в целости и сохранности. Они не виделись больше года. Его верная и преданная подружка всё это время рыскала по лесу, разыскивая его. Если честно, Лайниэль была единственным настоящим другом, который у него когда-либо был.

– Лайниэль! – тихо позвал свою старую подружку Леголас, пытаясь не испугать малыша. Лошадка весело повела ушами и склонила голову, чтобы потереться носом о плечо потерянного друга. Лайниэль всегда здоровалась с ним таким образом, только в этот раз она была очень осторожна, как будто знала, какое хрупкое существо Леголас нежно прижимал к груди. – Что ты делаешь так далеко от дома, подружка? Скучала по мне? Прости, что не разыскал тебя раньше… Я не мог. И я больше не свободен, моя хорошая. Возвращайся домой, я не могу уйти с тобой, как бы сильно я этого не хотел.

Леголас протянул руку, чтобы потрепать верную лошадку по холке, и рассмеялся, когда она радостно принялась жевать его волосы.

– Нет, только не это! Я не хочу снова их мыть! – расхохотался принц. Лошадка фыркнула и сфокусировалась на сочной зелёной травке. Юноша со счастливой улыбкой наблюдал за ней.

«Нужно попросить Глорфиндела позволить мне оставить её. Я уже почти поправился. По крайней мере, дорогу к конюшне смогу осилить. Надеюсь, он не будет против… Я так по ней соскучился».

– Смотрите-ка, кто у нас здесь? Это же шлюшка Глорфиндела!

Из тех же кустов, из которых недавно материализовалась его лошадка, появились двое юношей. На вид они были чуть старше, чем Леголас, и судя по одежде и сухим травинкам, запутавшимся в волосах, они работали на конюшне. По всей видимости, они преследовали Лайниэль, потому как Леголас никогда не видел в этом саду посторонних: лишь членам семьи Элронда и их близким друзьям было позволено бродить по этим извилистым тропинкам. Глорфиндел несомненно был бы в ярости, застав здесь непрошенных гостей, вот только его лорда здесь не было…

– Что вы здесь делаете? Если вы искали Лайниэль, то забирайте её. Она просто хотела увидеть меня, – Леголас пытался сохранять спокойствие и не подавать вида, что нервничает. Но учитывая, что Гилрион всё ещё сосал его грудь, давалось ему это с трудом.

«Они ничего тебе не сделают, успокойся. Глорфиндел никому не позволит к тебе прикоснуться. А к обидным словам ты давно привык. Пускай называют шлюхой… Плевать! Я знаю, что это неправда, и только это имеет значение».

– Смотрите-ка, какая наглая и надменная шлюшка, – прошипел один из юношей. – Думаешь, ты всё ещё принц? Считаешь себя лучше нас? Ты всего лишь маленькая шлюшка, которой нужен настоящий мужик, чтобы он научил тебя знать своё место!

– Да какой же это принц! Это скорее маленькая принцесса! Смотри, эльфёнок сосёт его титьку. Наверняка, Глорфиндел снова обрюхатил его.

– Да он смазливый, как девчонка. Может, он и есть девчонка?.. – один из юношей, тот, что был повыше, жестоко ухмыляясь, приблизился к Леголасу. Юный принц осторожно уложил малыша на покрытую мхом впадину между корнями дерева и посмотрел на незнакомцев.

– Я не девчонка, – спокойно сказал Леголас. – Просто забирайте лошадь и уходите. Глорфиндел разозлится, если увидит вас здесь.

– Смотрите-ка, а принцесска-то нас боится!

– Угу, и всё ещё думает, что она лучше нас…

В считанную секунду один из эльфов схватил его за волосы и толкнул назад. Леголас потерял равновесие и упал на другого эльфа, тот сжал его запястья и скрутил ему руки. Леголас попытался было вырваться, но тщетно – против двух юношей он был бессилен. Высокий эльф сжал пальцами его подбородок и заставил посмотреть ему в глаза. Жестокие карие глаза уставились на него, не моргая, а губы незнакомца расплылись в самодовольной улыбке.

– Думаю, кто-то просто обязан показать тебе твоё истинное место, шлюха!

Комментарий к Глава 29. Старая подружка estel – надежда

====== Глава 30. Насилие ======

– Прекратите! Когда Глорфиндел вернётся, он взбесится! –  попытался образумить своих мучителей Леголас.

– Да, он взбесится маленькая шлюшка! Но его ярость обрушится вовсе не на нас, а на тебя. Что же нам оставалось делать, если ты сам набросился на нас? Ты просто умолял нас трахнуть тебя шлюха!

Леголас задрожал всем телом:

– Нет, он вам не поверит!

– Ты так в этом уверен? Думаешь, он поверит слову грязной шлюшки Синда? – насмешливо вздёрнул бровь один из насильников.

– Он знает, что я лучше сдохну, чем позволю такому, как ты, притронуться ко мне!

– Да неужели? Ты что, правда, думаешь, что он поверит тебе? Ты думаешь, ему есть до тебя хоть какое-то дело? Ты просто шлюха и годишься лишь на то, чтобы тебя трахали! И если ты до сих пор не знаешь, где твоё место, то мы тебе с радостью его продемонстрируем мразь! – резким движением высокий эльф разорвал тунику на Леголасе, обнажая грудь, и теперь ткань болталась на талии, удерживаемая от падения лишь тоненьким ремешком. Принц было дёрнулся в сторону, пытаясь вырваться, но руки незнакомца ещё сильнее сжались на запястьях – юноша взвыл от боли.

Эльф, стоявший позади него, захохотал и с издёвкой поинтересовался:

– Ой, тебе больно? Прошу прощения, принц…

– Валар, только взгляни на него! – выдохнул высокий эльф. Его рука выпустила волосы Леголаса и теперь изучала линию его шеи. Застыв на его груди, рука сжала чувствительный сосок. – Такая мягкая, нежная кожа… Как у девчонки. Смотри, у него даже сиськи есть. И молоко…

Леголас в ярости уставился на него, он ненавидел этих двух эльфов каждой клеточкой тела.

– Не прикасайтесь ко мне! – плюнул Леголас высокому эльфу в лицо. – Ты отвратительный, мерзкий кусок…

Поток ругательств был прерван пощечиной.

 – Заткнись! Мы обращаемся с тобой именно так, как ты того заслуживаешь, принцесса!

– Я не девчонка! – прошипел Леголас.

– Нет? – фыркнул Нолдо, едва сдерживаясь, чтобы не расхохотаться. – Ты родил Глорфинделу эльфёнка. Я видел, как ты кормил его грудью. А это значит, что ты априори не можешь быть мужчиной! У тебя молоко в сиськах. Да тебя же можно доить, как корову!

– Перестаньте… – взмолился Синда, пока высокий эльф медленно вычерчивал круги вокруг его чувствительных сосков, и сдавленно застонал, когда безжалостные пальцы грубо сжались на них.

– Видишь? – ехидно заметил высокий Нолдо и поднёс пальцы с белой жидкостью к лицу Леголаса. – Этим ты околдовал нашего лорда? Что ты вообще такое мразь? Ты и не девушка, и не парень! Выродок!

Прежде чем Леголас смог что-либо сделать, жестокие пальцы сжались на его члене так крепко, что юноша взвыл от боли.

– Его тело, похоже, думает, что он мужчина. Хотя для принца размер у тебя не впечатляющий.

Эльф, сжимавший запястья Леголаса, расхохотался:

– Не думаю, что он ему вообще когда-нибудь сгодится. Готов поклясться, что другие части его тела используются регулярно и основательно. Расскажи-ка мне шлюшка как часто Глорфиндел тебя трахает? Каждую ночь? Или чаще? Будь ты моим, ты бы ходил враскорячку! Я предложил бы тебя всем моим друзьям. Тебя бы постоянно кто-нибудь драл, да так чтобы ты сидеть не мог.

– А если бы ты был моим мразь, я бы вставлял тебе в зад деревянный фаллос, когда не трахал бы тебя! Огромный фаллос, чтобы ты вопил от боли и ни на секунду не забывал своё место грязная шлюха!

– Глорфиндел – такой жадина, никому не позволяет даже прикасаться к тебе…

– Да, ты совершенно точно околдовал его! – прорычал высокий эльф. – Это твоя вина, что Владыка Элронд подписал этот проклятый мирный договор! Это ты виноват в том, что Элрохиру пришлось уехать в Эрин Гален и гнить среди этих мерзких Синдар!

– Только за одно это тебя бы следовало прикончить! Но мы не такие жестокие, как твой папаша… Мы просто порвём твою сладкую попку!

– Клянусь, он будет даже рад этому… Видел, как эта маленькая шлюшка вьётся возле Глорфиндела? Тебе ведь нравится, когда тебя жёстко трахают, так ведь шлюшка? Он любит большие члены Нолдор. Ты ведь поэтому сбежал из дома и приполз к нашему лорду на коленях?

Леголас затрясся от ярости. Он снова попытался вырваться, но Нолдо так сильно скрутил его руки, что чуть не вывихнул плечо.

– Отпустите меня! Глорфиндел убьёт вас! – задыхаясь от боли, выдохнул Синда. Он ненавидел себя за то, что ему приходилось угрожать этим уродам расправой своего лорда. Он ненавидел себя за слабость, за то, что был не в состоянии дать отпор.

– Думаешь, Глорфиндел – твой защитник? Он трахает тебя, потому что ему нравится твоё тело. Только и всего. И ты очень хорошо умеешь ублажать его в постели, насколько я слышал… Скажи-ка мне, что он делает с тобой? Трахает твой маленький ротик? Или твою сладкую задницу? Он трахает тебя, пока у тебя кровь не пойдёт? Я слышал, ты еле ходишь по утрам…

Леголас не стал опускать до ответа этому ничтожеству и просто плюнул ублюдку в лицо, чем заработал очередную оплеуху. От удара у него зазвенело в ушах.

– Да, как ты смеешь мразь! – прошипел высокий Нолдо. – Животное! Ты годишься только потомство рожать, да давать молоко! И больше ни на что!

Его пальцы впились в нежный сосок юноши и сдавили так сильно, что Леголас взвыл от боли – Нолдо же улучил момент, впился в его губы и насильно протолкнул свой омерзительный язык в рот юного принца. Леголаса чуть не стошнило. Он отпрянул в отвращении в сторону, пытаясь вырваться из лап второго ублюдка, тот зарычал и с такой силой скрутил руки мальчишки, что у того что-то хрустнуло в плече и он не мог больше пошевелить и пальцем. Пока Леголас выл в поцелуй, второй мучитель, воспользовавшись моментом, принялся сдирать с него штаны.

Вот так принц оказался зажат между двумя разгорячёнными мужчинами, каждый из которых наслаждался его страданиями: один из эльфов тискал его за грудь и пытался стащить с него штаны, а другой толкал язык ему в горло. Они так увлеклись, что насильник, стоявший позади Леголаса, на мгновение ослабил хватку, чем тут же воспользовался юный принц и ударил высокого Нолдо в живот. Пока обидчик корчился на траве, юноша кинулся на другого эльфа, и они оба покатились на землю.

Леголас понимал, что если эти двое очухаются раньше, чем он успеет улизнуть, ему крышка. Поэтому с грацией дикой кошки он вскочил на ноги, кинулся к орущему малышу, схватил его на руки и со всех ног бросился во дворец, подгоняемый грузным топотом и проклятьями, раздававшимися позади. Преследователи буквально наступали ему на пятки, ещё минута и они догнали бы его – Леголас был истощён, да к тому же с эльфёнком на руках. Помощь в виде Лайниэль пришла неожиданно и очень вовремя: она закрыла юного принца своим телом, когда один из преследователей уже было протянул руку, чтобы схватить его, и встала на дыбы, преградив Нолдор путь.

Леголас же из последних сил бросился к воротам дворца.

Глорфиндел не спеша выходил из дворцовых ворот, когда смертельно-бледный, обезумевший от страха мальчишка с вопящим младенцем на руках налетел на него, чуть не сбив с ног.

Серебряный поднос с маленькими миндальными пирожными с грохотом покатился по мраморному полу…

====== Глава 31. Шлюха ======

Глорфинделу хватило одного взгляда на Леголаса, чтобы понять, что что-то случилось в то время, пока его не было рядом. Дело было не только в разбитой губе, порванной тунике, которую мальчишка прижимал к груди, и багровых синяках на запястьях. Нет, дело было в глазах – в них застыла паника, ужас, который древний воин бессчётное количество раз имел возможность лицезреть на полях сражений в глазах неопытных мальчишек, которые впервые смотрели на зверства, творившиеся вокруг, и не верили в реальность происходящего. Так смотрели те, кто прошёл через жестокое сражение и видел кровь, сочившуюся из смертельной глубокой раны в своём животе; те, кто видел отрубленные руки и ноги; те, кто держал друга, пронзённого вражеским клинком, на руках, и смотрел в его затухающие глаза; те, кто впервые забрали жизнь у живого существа…

– Что случилось? – спросил Глорфиндел, в два счёта преодолев разделявшее их расстояние, и притянул шокированного мальчишку к груди, но ответа не последовало – юное тело лишь напряглось, как натянутая тетева. Спустя минуту, почувствовав знакомый запах, тельце судорожно вздрогнуло и обмякло, взъерошенная белобрысая макушка уткнулась мужчине в плечо, а дрожащие руки прижали младенца к сердцу ещё крепче.

– Леголас?..

Синда не издал ни звука. Слёзы ручьями струились по его лицу, насквозь промочив вельветовую мантию Глорфиндела. Юноша не мог говорить, не мог рассказать своему лорду о том, что случилось в его отсутствие, потому что единственное, о чём он мог сейчас думать, – это безопасность. Руки Глорфиндела, обнимавшие его, дарили защиту. И Леголас не в силах был понять, когда же он начал ассоциировать эти жестокие сильные руки с безопасностью.

«Валар, как же низко я пал. Я бегу к моему мучителю, моему хозяину в поисках защиты. Слабак… Леголас, какой же ты слабак! Возможно, эти ублюдки правы, и ты и в самом деле шлюха. Ты ведь почти не сопротивлялся ему, он так легко сломал тебя. Есть ли вообще предел твоей раболепному покорности своему господину, Леголас?!».

Юноша горько усмехнулся.

«Какая теперь разница трус? Последний месяц ты был его маленькой хорошенькой зверушкой, покорной и благодарной… Побудешь ей ещё немного, с тебя не убудет. Какой теперь смысл строить из себя невесть что, если Глорфиндел прекрасно знает, что ты не более, чем эльфёнок, который не в состоянии устоять перед желаниями своего тела… Не более, чем шлюха, способная рожать ему детей и удовлетворять его желания».

– Они пытались… Я не смог помешать им… – еле слышно прошептал Леголас, сам не понимая, за что он извиняется перед Глорфинделом. Но почему-то ему казалось, что он должен просить у этого сильного мужчины прощения за свою слабость. Рядом с Глорфинделом он всегда чувствовал себя, как провинившийся мальчишка. И он постоянно просил у него прощения за что-то… За то, что был слаб, за то, что не мог удовлетворить его желания, за то, что не мог заставить его гордиться им…