Текст книги "Никто, кроме тебя...(СИ)"
Автор книги: ErmineWhite
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 30 страниц)
====== Глава 1. Успешный, свободный и недоступный ======
– Ну слава Богу, закончили! – по привычке взглянув на настенные часы, Светлов снял с лица влажную маску, – Коллеги, всем спасибо за прекрасно проведённый день!
Он вышел из оперблока. Сейчас, в вестибюле, терзаемые беспокойством родственники будут задавать привычные вопросы, и возможность ответить «всё прошло благополучно» – высшая награда за многочасовой труд. А желание лишь одно – побыстрей прикрыть за собой дверь кабинета и просто отдохнуть. Задержавшись на посту, перелистал операционный журнал. Осталось заполнить протокол, сделать обход и на сегодня всё.
Рыжеволосая девчонка, сидевшая на диванчике, подскочила с места, неловко поправляя накинутый на плечи белый халат. Вид возникшего перед ним веснушчатого лица с размытым слезами макияжем и торчащим из губы пирсингом в первый момент неслабо озадачил.
– Доктор, скажите, что с ним?.. Только не скрывайте!.. Даже если… – дрожащий голос сорвался на рыдания, – ...Ведь это я во всём виновата: наговорила ему гадостей!.. Никогда себе не прощу!..
Вот ситуация потихоньку и проясняется, вместе с косвенными причинами дтп. Да ещё как эмоционально! Облокотившись о стойку, Сергей переждал, пока иссякнет поток самобичевания.
– Ну, допустим, всё так и было: кто-то кому-то чего-то неприятного наговорил, что ж теперь, на полной скорости в кювет из-за этого бросаться? Неумно, заметь!..
– Тем более, из-за такой, как я!.. – захлёбываясь слезами, причитала девчонка.
Светлов стукнул ладонью по столешнице.
– Всё я, да я! Я виновата! Из-за такой, как я!.. Не слишком ли ты много на себя берёшь?.. И, вообще, кроме тебя, совестливой такой, родственники у него есть?
– Есть, – всхлипнула она, – Только не до него им сейчас: мать с отчимом в Таиланде отдыхают, а про отца он вообще никогда не рассказывал… – за судорожным вздохом последовала новая волна слёз, – ...Скажите, он будет жить?
– Будет, – разглядывая пестрящее веснушками личико, заверил Сергей, – …А ты могла бы как-нибудь связаться с его родителями?
Она кивнула, вытирая рукавом чёрные разводы на лице.
– Правда, его мать меня на дух не переносит… но я постараюсь.
– Постарайся, пожалуйста, это очень важно.
Проводив её взглядом, зашёл в кабинет. Теперь можно откинуться в кресле и, стряхнув напряжение последних четырёх часов, мысленно, шаг за шагом пролистать ход операции. Всё-таки парню повезло: «скорая» без проволочек доехала. Вовремя. Теперь он обязательно выкарабкается. И, не исключено, что когда-нибудь снова влезет на мотоцикл…
В дверь тихонько постучали. Заглянула сестра. На очаровательном личике милая улыбка. Коротенький халат, подчёркивающий безупречность точёных ног. Модель!
– Сергей Александрович, как на счёт чашечки кофе?
Он поднял на девушку благодарный взгляд.
– Поверишь, Ирин, с огромным удовольствием!
В ординаторской тишина.
– И где ж наши труженики?
– На перекур вышли, сейчас подтянутся… – разливая по чашкам кофе, ответила Ира, – Вы, наверное, устали? Сегодня оперировали так долго. Интерны ваши еле на ногах держатся – сами признались.
– А им тут никто курорта и не обещал, – усмехнулся Сергей.
Подхватив тему, она принялась воодушевлённо излагать своё представление об идеальном отдыхе, типичное для женского понимания. Щебетала без умолку. Светлов слушал рассеяно, в пол-уха: всё-таки сказывалась усталость. Взяв со стола чашку, с упоением вдохнул терпкий аромат. Неожиданно поймал себя на мысли, что непрерывно следит за траекторией движения стройных ножек, обтянутых перламутровой лайкрой.
Ира перехватила его взгляд и, похоже, смутилась. Привычным движением поправила упавшую на лоб белокурую прядь и, присев за стол, стала раскладывать на блюдце печенье.
Из вестибюля послышались голоса. Дверь ординаторской с шумом распахнулась.
– Итак, команда в сборе! Надеюсь, мы заслужили по чашечке кофе? – Артемьев откинулся на спинку дивана и обнял сидевшую рядом Ирину. – Эх, коньячка бы сейчас, шашлычка, да красивую женщину!..– мечтательно протянул он. Та, дёрнув плечом, стряхнула его руку. Антон понимающе вздохнул, взял со стола чашку и, обращаясь к присутствующим, попросил внимания. – Коллеги! Предлагаю поднять тост за то, чтоб все последующие операции были столь же успешны, как эта! А тебе, Серёга… простите, Сергей Александрович, – театрально поправился он, – Побыстрее защитить докторскую, чтоб уж лавры, так по полной пожинать, ну и самое главное – наконец-то украсить свой новый дом молодой хозяйкой! Ты только представь: приезжаешь с работы, а для тебя ужин горячий – извольте отведать, массаж перед сном, с утра – кофе в постель!.. Кругом ажур: вымытая посуда, выглаженные рубашки!.. И твой хаотичный распорядок дня, наконец-то, устаканится!..
Светлов со скучающей улыбкой выслушал этот содержательный монолог.
– Красочно ты, Антон Михалыч, всё преподнёс, парировал он, – Только вот реалии оказываются совсем не такими! За утренний кофе и предполагаемый ужин придётся привыкать к ежедневному рэкету и тотальному контролю: «Куда идешь? Где ты? С кем ты?» И опомниться не успеешь, как леди-совершенство превратится в бензопилу, которая будет методично расчленять тебя всю оставшуюся жизнь! Сам-то ты не очень торопишься расстаться с банными пятницами!..
– Банные пятницы – это, Светлов, традиция! А традиции должна чтить даже бензопила! – с напускной серьёзностью ответил Артемьев, – А женился б я хоть завтра! – он снова обнял Иру, настойчиво притягивая к себе. Девушка отстранилась и, одарив своего ухажёра не очень-то любезным взглядом, стала прибирать со стола. – Но, увы, – лицо Антона приняло комически-скорбное выражение, – Сердце моей пассии отдано другому!.. Нет ничего нелепей безответной любви, будь она неладна! – со вздохом подытожил он.
Старшая медсестра оторвалась от журнала.
– Ребят, и откуда ж такое ревностное отношение к личной свободе?
Артемьев сделал извиняющийся жест.
– Елена Васильевна, я всего лишь попытался косвенно аргументировать минусы фривольной жизни. Но, видимо, напрасно: его холостяцкая действительность – это его религия.
– Я рад, что ты, наконец-то, это понял! – Светлов встал, поблагодарил женщин за кофе, – Сейчас сделаю обход, и домой. Может, кого подвезти?
– У меня дежурство в ночь, – уныло отозвалась Ира.
– Елена Васильевна?..
– Спасибо, Серёжа, я Николая Петровича подожду. Что-то он задерживается в Облздраве.
Вскоре все разошлись. Остановившись перед зеркалом, Ира заправляла упрямые локоны под сестринский чепчик. Стоило ли с утра бежать в салон красоты? Всё равно весь этот гламур остался незамеченным. Лучше б выспалась перед дежурством!..
Ещё со школьного возраста, привыкшая к восторженному вниманию сверстников, она уделяла своей внешности уйму времени и средств. Любящий отец, несмотря на суровость характера, ни в чём не отказывал своей «маленькой принцессе». С трудом смирившийся с потерей жены, он посвятил жизнь дочери, став для неё идеалом мужчины. Может поэтому к ровесникам Ира никогда не относилась всерьёз и не стремилась вскружить голову какому-нибудь однокласснику. Даже в медколледже, куда поступила за компанию с подругой, отношение к парням не изменилось, и восхищения многочисленных воздыхателей зачастую сталкивались с холодным равнодушием, порой расценивающимся, как высокомерие.
«Гордячка», – зло шипели за спиной завистливые сокурсницы. «Красотка», – оборачиваясь, бросали вслед парни. Конечно, ей это льстило. И менять своих убеждений она не собиралась. А потом началась преддипломная практика. И тут, в отделении нейрохирургии, два года назад она впервые увидела его…
В тот день группе студентов позволили присутствовать на операции. Плановая позвоночная грыжа. Теоретически их к этому готовили на протяжении четырёх лет, но чтобы зрелище настолько впечатлило!..
– …По-моему, барышне дурно!..– В предобморочном состоянии она даже не сразу сообразила, что обращаются именно к ней. Обернувшись на голос, встретилась со смеющимся взглядом жгуче-черных глаз. – Да… Придётся, девушка, воспитывать в вас выдержку и стойкость духа!..
Над ней тогда, наверняка, втихаря хихикала вся группа. А спустя несколько часов, она столкнулась с ним в вестибюле.
– …Ну, что решила, Селиванова, работать к нам придёшь?.. Я серьёзно спрашиваю.
И с того момента всё перевернулось с ног на голову. Ни уговоры отца, ни сетования знакомых, твердивших про каторжный труд медиков, не убедили её одуматься. И, получив диплом, Ира вышла на работу. Откройся истинная причина такого решения, её сочли бы сумасшедшей: шестнадцать лет разница, ни единого намёка на взаимность… А ей было плевать! Просто быть рядом. Просто видеть его.
– Запасть на великовозрастного мужика, когда за тобой столько чётких парней увивается, – вздыхала подруга, – Вот уж, действительно, любовь зла!.. А вообще, чем чёрт не шутит – пойди, поработай. Хотя, задницей чую – сбежишь ты оттуда через неделю!..
Но прошло уже два года. Стали привычными и ночные дежурства, и мизерная зарплата, которой едва хватило бы на жизнь…
– Нужно подыскать для тебя что-то более подходящее, – убеждал отец, в очередной раз субсидируя шопинг дочери.
– Пап, не начинай! Меня всё устраивает.
– Главное, Ириш, учёбу старайся не запускать. Без высшего сейчас никуда...
И она старалась. Строчила бесконечные курсовые, отпрашивалась на сессии – крутилась, как белка в колесе. А недавно вырвалась с подругами в ночной клуб... и там, в бильярдном зале…
...Такого, как Светлов, нельзя не заметить: высокий, под два метра ростом, он выделялся из кишащей вокруг толпы. Вот, значит, как проводят досуг убеждённые холостяки! Какое-то время она наблюдала издали, а потом вдруг решилась подойти.
– Привет, Ириш, – ослепительная улыбка прям по сердцу резанула, – Прекрасно выглядишь!.. – в столь неформальной обстановке они столкнулись впервые. – …Хочешь сыграть?
– …Я, вообще-то… никогда не пробовала… – от смущения на щеках заиграл предательский румянец.
– Так значит, самое время это исправить!
Она машинально взяла в руки протянутый кий.Оставив бокал с коньяком на барной стойке, Светлов привлёк её к бильярдному столу и встал вплотную за спиной, помогая выбрать правильный угол прицела.
– Расслабь кисть. Твоя задача разбить пирамиду так, чтобы какой-либо из шаров попал в лузу, пересёк среднюю линию или коснулся двух бортов…
Находясь буквально в его объятьях, она ощутила горячее дыхание на своей щеке. Внутри всё оборвалось. Наверняка в этот момент он чувствовал, как в ладони дрожит её рука. Тихий спокойный голос комментировал каждое движение.
– …Единичным касанием бьём по битку… – несмотря на явную помеху, неизбежную при такой игре «в паре», первым уверенным ударом были сыграны сразу два шара. – Отлично! – Светлов оценил раскладку на бильярдном поле и, не выпуская её руки, зашёл с другого края стола. И снова, невольно прижатая к его груди, она затрепетала от непонятного волнения.
– …Сейчас отработаем абриколь…– Биток, срикошетив от борта, удачно забил очередной шар. -…А теперь трик-шот по бортовику... и… – прицельно рассчитанный удар сделал своё дело, – …Кладём его в среднюю лузу! Есть!.. – с довольным видом он отставил кий в сторону, – А говорила играть не умеешь!..
С пылающим от смущения лицом, Ира выскользнула из под руки, всё ещё лежащей на её плече.
– Я и не думала, что это так… – запнувшись при виде нескрываемого любопытства в его глазах, она пыталась подобрать нужное слово.
– Как «так»? – вопросительно изогнув бровь, Светлов ждал ответа.
– …Так... увлекательно!..– на что он рассмеялся и, галантно поцеловав ей руку, направился к барной стойке.
Подруги, наблюдавшие со стороны, сгорая от любопытства, готовились устроить допрос с пристрастием: кто же такой этот эффектный брюнет?
…А потом к нему подошла какая-то баба… Позже, он так и укатил вместе с ней, даже не попрощавшись…
А что сегодня?.. «Спасибо, Ириш, за кофе!..» И всё! Как-будто её не существует!.. Комок обиды, давящий изнутри, вырвался наружу слезами. Титова, заполнявшая журнал назначений, подняла недоумённый взгляд.
– Что с тобой, Ирочка?..
– Он совсем-совсем меня не замечает!..– утирая размытый макияж, рыдала девушка, – Что бы я не делала, как бы не выглядела!.. Он и разговаривает-то со мной из вежливости!..
Усадив её на диван, женщина протянула стакан воды.
– Успокойся! Давай по порядку: кто «он»?
Ира грустно покачала головой, понимая, что наболтала лишнего. Елена Васильевна взяла её за руку и пристально посмотрела в заплаканные глаза.
– Доктор Светлов?..– судя по взрыву рыданий – попала в точку! – Ну успокойся, раскисла, как маленькая. Тебе ли по мужчинам слёзы лить!
– Я старалась в него не влюбляться, честное слово!..– спрятав лицо в ладони, призналась Ирина, – Только без толку это всё: ничего с собой поделать не могу!.. Ну неужели, я ему ни сколечко не нравлюсь? Ну хотя бы чуть-чуть?..
– Конечно нравишься! – подбодрила Титова, – Молодая, красивая! По-другому и быть не может!.. Просто Светлов относится к тому типу мужчин, у которых на первом месте стоит работа. Работа, связанная с трудностями. В этом их суть.
Женщин они принимают, как награду после сражения, упиваются мимолётной страстью, а потом снова в бой. И так за разом раз: на пути к цели покоряют новые вершины и не оглядываются назад. Такие мужчины не любят пускать женщин в свою личную жизнь – для них это неоправданная обуза…
– Бензопила! – нервно рассмеялась девушка.
– А теперь задумайся: хотела бы ты стать его минутным увлечением?.. И стоит ли разменивать по мелочам свою молодость и красоту?..
Ира молчала.
– Сомневаешься? Мужчины уверенные в себе и успешные, одинокие и недоступные, всегда привлекают внимание женщин. Считаешь, воспользуйся он твоими чувствами, было бы лучше?
Девушка задумалась.
– Наверное, вы правы... Да и какой смысл стучаться в стену! – она взяла зеркальце и принялась разглядывать своё отражение. – Конечно! Он ведь признанный хирург! А кто я? Простая медсестра!.. Вот закончу университет, стану успешным психологом!..
– Правильное решение! – одобрила Титова, – Ты целеустремлённая, хваткая! И карьеру сделаешь и на таких, как Светлов, будешь смотреть другими глазами!
Ирина захлопнула пудреницу.
– Елена Васильевна, расскажите, а как вы познакомились с Николаем Петровичем?
– Да что тут рассказывать? Мы в то время на «скорой» вместе работали. Правда, когда сутки по вызовам колесишь, не до романтики... Но, всё же, чем-то я ему приглянулась… и однажды он меня в кино пригласил, потом в театр… А потом предложение сделал. С тех пор мы и вместе. Коля ведь всю жизнь работе посвятил: аспирантура, кандидатская, защита докторской… У меня же с институтом так и не вышло: семья, дети, а теперь уже и внуки… А я всё торчу старой занозой в вашем молодом коллективе.
– Не говорите так! – горячо воскликнула Ира, – Все вас очень уважают! И... неужели это правда… – девушка на мгновение запнулась, – …Что Николай Петрович собрался уходить?
Титова помедлила с ответом.
– Когда-нибудь все уходят на пенсию. Надо уступать дорогу молодым.
– Кто же его заменит? – тихо спросила Ирина, хотя ответ напрашивался сам собой: конечно же он!
– Такие вопросы решают в Облздраве, – уклончиво ответила женщина, – Надеюсь, они прислушаются к нашему мнению, и должность примет кто-то из своих. Поживём – увидим! – Набрав в графин воды, Елена Васильевна полила стоящие на подоконнике цветы. – …Послушай, Ириш, а почему бы тебе к Антону не присмотреться? Отличный парень и, по-моему, к тебе неравнодушен!
Девушка покачала головой.
– Он так убеждён в своей неотразимости, что, порой, становится слишком навязчивым и при этом искренне удивляется, если девушка не разделяет его чувств. Мы вряд ли найдём общий язык.
В сумочке у Титовой зазвонил мобильник.
– Коля вернулся, – она выглянула в окно и помахала рукой выходящему из машины мужу, – Ну всё, Ирочка, мне пора! Спокойного дежурства!
Комментарий к Глава 1. Успешный, свободный и недоступный Кий – бильярдная принадлежность, предназначенная для нанесения ударов по битку;
Лу́за – отверстие на игровом столе, куда забиваются шары;
Бито́к – шар различных оттенков (жёлтого, красного или коричневого цвета), которым выполняется удар по прицельному шару;
Абрико́ль – удар, при котором биток попадает сначала в борт, а затем в прицельный шар;
Трик-шот – «трюковой» удар;
Бортовик (бортовой шар) – шар, стоящий плотно у борта.
====== Глава 2. Это была война... ======
Застряв в пробке в центре города, Светлов коротал время, прикидывая планы на выходной.
Как быстро летит время! Недели сплетаются в месяцы, месяцы в годы. И неплохо, вроде, всё складывается, только как-то однообразно. Скоро день рожденья. И уже тридцать семь! А в личной жизни тишина. Сегодня даже с работы не хотелось уходить – снова возвращаться в пустой дом. И в то же время, от ощущения свободы душа тайно испытывала какое-то мстительное наслаждение.
Пальцы отстукивали на руле ритм звучавшего из колонок шансона. Джип прополз несколько метров и снова остановился. Ничего удивительного: пятница, час пик. Рука по привычке потянулась к бардачку за пачкой сигарет. «Стоп! – осёкся он, – Курить ты бросил!»
Неожиданно на ум пришла Ирина. Красотка! Как же она обольстительна, чёрт возьми! А Антон, похоже, всерьёз запал на мисс-больница и не прочь закрутить служебный роман, только вот она, дурёха, почему-то взбрыкивается. Ничего! Скоро у него будет шанс попытать удачу вне рабочей обстановки.
Предложение отпраздновать тридцатисемилетие за городом коллеги встретили с восторгом: конец мая, грядущие отпуска, к тому же, всем не терпится посмотреть на его новый дом.
На вечер планов никаких. Может позвонить Нике? После недолгого колебания набрал номер: абонент недоступен… Понятно: она дома, с семьёй…
Сергей задумался: любит ли он эту женщину? Вряд ли! Впрочем, как и она его. Но страсть, вспыхнувшая между ними, не угасала вот уже три года и вполне компенсировала этот досадный пробел. Ему нравилась её смелость в любви. На своих мимолётных свиданиях они упивались этой страстью, а потом расходились каждый в свою сторону: она – в семью, к любящему мужу. Он – в своё одиночество…
Нет, он не испытывал к ней тех чувств, которые, порой, толкают на безумства и, вообще, считал непозволительной слабостью поддаться сентиментальности и позволить любви ограничить его личную жизнь и его работу. Просто рядом с ней было очень уютно… В ней было столько настоящего, естественного: и когда она самозабвенно отдавалась ему, вовлекая в водоворот самых смелых желаний, и когда отдохнувшая после головокружительной любовной схватки, выпархивала из его объятий и, накинув не по размеру просторную мужскую рубашку, мчалась на кухню для того, чтобы приготовить что-нибудь вкусненькое. Потом он отвозил её в город до парковки перед гипермаркетом, где она оставляла свою машину, а, вернувшись домой, особенно остро ощущал, как там чего-то не хватает. В спальне ещё витал аромат её духов, на плите благоухал горячий борщ, (за столько лет холостяцкой жизни его-то он так и не научился готовить), а вокруг звенела тишина... И в такие минуты на душе становилось тоскливо.
Стоящая впереди «газель», размеренно покачивая фургоном, тронулась с места: наконец-то движение оживилось. Вырвавшись из удушливого центра, Лэнд Крузер помчался по улочкам города. Проезжающие по разбитому асфальту машины нещадно обдавали друг друга апрельской грязью. Не мешало бы на автомойку заехать – хоть с пользой время скоротать.
Спустя какие-то полчаса отполированный до блеска джип свернул на заправку.Он рассчитывался на кассе, когда за спиной послышался низкий, чуть хрипловатый голос.
– Прожорливый у тебя, Серёга, аппарат!
Сергей оглянулся. В первый момент даже глазам своим не поверил. Так и застыл, тупо глядя на стоявшего в шаге от него человека. В голове лихорадочно замелькали обрывки событий одиннадцатилетней давности. Они всплывали из дальних уголков памяти, где были замурованы всё это время. Он вглядывался в знакомое лицо, чуть перекошенное белёсым шрамом, и не мог произнести ни слова.Затянувшиеся секунды молчания нарушил сдержанный смешок.
– Светлов, ты что, не узнаёшь? – после чего дружеский, но довольно ощутимый удар в плечо вывел его из ступора. Нет, это не глюк! Это действительно...
– ...Андрюха... Волков… Живой!..– глухо выдохнул он.
Миловидная девушка из окошка кассы удивлённо смотрела на двух, совершенно не похожих людей, стиснувших друг друга в крепких мужских объятьях.
– Ваша сдача, – окликнула она.
Светлов махнул рукой.
– Оставь, это чаевые.
Из вереницы выстроившихся в очередь машин уже доносились недовольные гудки.
– Убирай свой бронетранспортёр! Видишь, народ нервничает, – рассмеялся Волков, – И, если есть желание пообщаться, может, рванём в кабак?
– У меня, Андрюх, есть идея получше! – заверил его Светлов.
Лэнд Крузер нёсся по пригородной трассе, оставляя позади суету шумного города.
– Движок силища! – заметил Волков, наслаждаясь полётом внедорожника, – Уважаю надёжные машины!
Сергей согласно кивнул.
– Именно поэтому я его и взял: не капризный, проходимость танковая. Случается в выходные сорваться с ребятами на охоту или рыбалку, вот там-то чувствуешь себя победителем дорог! Да и по городу он достаточно маневренный...
Андрей смотрел на проносящийся за стеклом унылый весенний пейзаж. – Не далековато тебя, Серёга, от цивилизации занесло?
– Какие-то полчаса езды. Мне всегда хотелось жить подальше от города: воздух чище, суеты меньше. Как видишь, мечты иногда сбываются! Ну, а ты-то как? Рассказывай, где скитался столько лет?
– Да что рассказывать? – махнул рукой Андрей, – После ранения со службы комиссовали, уехал в Москву. Меня тут уже ничего не держало: мать умерла, пока я в госпитале лежал… Когда ей из-за путаницы с документами извещение на груз-200 пришло, она сразу слегла. На опознание отчим ездил, выяснил, что ошибка вышла, разыскал меня в Ростове, а когда вернулся с хорошей вестью, было уже поздно… Я даже на похороны не попал. Из госпиталя заехал на могилу попрощаться и рванул в столицу. Там комитет ветеранов и с работой помог и с жильём… Вскоре женился. Сначала неплохо всё было, а потом, как-то, не заладилось… Короче, загуляла супруга моя любимая!.. Детей нажить не успели, поэтому развод оформили быстро. А вот жилплощадь пришлось разделить… Первое время по друзьям помыкался, потом по съёмным квартирам, а когда надоело, плюнул на всё и взял билет на поезд. Вот так и вернулся в родной город... С работой тут, конечно, туговато: не Москва всё-таки. Устроился в автосервис механиком. В общем, пока жаловаться не на что: спрос есть, значит в накладе не останусь! – усмехнувшись, закончил он свой незамысловатый рассказ.
Светлов молча слушал эту, до боли простую историю, а в воспоминаниях всплыл дождливый ноябрьский вечер девяносто девятого, когда в медбат на хромом бэтэре привезли «тяжёлого». Вертолёта не было, и, заступившая в дежурство бригада готовилась к экстренной операции. Сергей узнал его сразу. Бледный от потери крови, с множественными оскольчатыми ранениями, Волков был в сознании и даже пытался шутить.
– …Я смотрю, парень… в девяносто шестом… не настрелялся... – с передышками прохрипел знакомый голос комвзвода, – Не ожидал… тебя тут встретить... – каждое слово давалось ему с большим трудом, а он улыбался своей неизменной, слегка ироничной улыбкой, – …Только попробуй, Светлов, руку мне оттяпать!.. Я тебя потом из-под земли достану!.. Ты меня знаешь!..
– Отставить разговоры, командир! Сегодня приказы отдаю я!.. – прижимая к его лицу кислородную маску, Сергей мысленно просчитывал ход предстоящей операции, – Дыши!.. Не подведи меня, держись, товарищ старлей!
– …Капитан… – поправил санитар, принимающий носилки.
«…Всё-таки судьба хранит смелых...» – думал Сергей, глядя лицо друга. Всё тот же проницательный взгляд и всё та же открытая мальчишеская улыбка, никак не вяжущаяся с сединой. И ему вспомнился светловолосый паренёк из соседнего двора, с которым в детстве гоняли футбольный мяч и строили снежные крепости, играли в войну и мечтали стать офицерами…
Он был ещё школьником, когда Волков уехал в военное училище.
Встретились они, спустя несколько лет, в Чечне, куда роту вчерашних призывников, в числе которых был сержант Светлов, отправили для прохождения срочной службы. Пацаны, окрылённые военной романтикой и преисполненные чувством долга, тогда они ещё не знали, что такое война…
Джип свернул к воротам дома. Волков взглянул на часы.
– Ох, как попрёт нас сейчас хозяйка!..
– Не попрёт! – заверил Сергей, загоняя машину во двор, – Потому что нет её, хозяйки! И не было никогда!
Андрей нахмурился.
– А это, Светлов, уже существенные недоработки!
Волков побарабанил пальцами по стеклу, за которым с царственным видом, проплывали рыбы.
– Красавцы!
– Кстати, это моя третья исполнившаяся мечта! – гордо объявил Сергей, выкладывая на стол купленную в гипермаркете закуску, – Аквариум здорово оживляет интерьер.
– Лучше б ты, Серёга, о бабе хорошей помечтал, да женился бы! – в сердцах плюнул Андрей, – Консервами каждый день давиться бы не пришлось! А то – машина, рыбы!..
– Хорошее дело, Михалыч, браком не назовут! – не отрываясь от нарезки сервелата, отозвался Светлов, – А женщина – приобретение хлопотное! Это тебе не автомобиль, тут всё наоборот: чем дороже она стоит, тем больше ломается! А чем больше ломается, тем дороже обходится! Порочный круг замкнулся, и ты в этом кругу, как белка в колесе барахтаешься. Царапаешься из последних сил, а всё на месте! Нет, дружище, это не для меня! Я свободу люблю и на борщи её не променяю! -справившись с незатейливой сервировкой, он наполнил рюмки, – Ну что, Андрюха, давай за встречу!
***
Сергей снял с полки небольшой фотоальбом.
– До дембельского ему, конечно, далеко, но, всё же, какая-то память...– перевернул несколько листов. За цветными снимками на первых страницах, отображавшими его присягу, последовали простенькие чёрно-белые, отщёлканные на допотопном «Фэде» кем-то из ребят. Он указал на одну из фотографий. – Помнишь Димку Найдёнова?
– Конечно помню! – Андрей взял в руки альбом и пробежал взглядом по снимку, – Вот он, Найдёныш из Северной столицы! Когда колонну громили, парню обе ступни гранатой оторвало…
Сергей кивнул.
– В госпитале его дважды из петли вытаскивали – жить пацан не хотел.
А в две тысячи втором я его в Питере встретил: рядом жена, девчонки-близняшки из коляски выглядывают... Нашёл, ведь, своё место в жизни!..
Волков рассматривал чуть пожелтевшие от времени фотографии.
– А эти двое погибли в первые минуты боя, когда в наливник СПГ попал. Их бэтэр как раз за цистерной шёл… – в застывшем взгляде Андрея отразилась давнишняя боль, – …Я всё, Серёга, помню! И то, как вас, салаг необстрелянных, в роту нашу прислали… и то, как мальчишки эти под кинжальным огнём бились за проданную колонну… – он в сердцах стукнул кулаком об стол.
Светлов поставил на место опрокинувшуюся стопку.
– Это была война, а она без потерь не бывает.
– Это была мясорубка, запущенная амбициями правительства, в которую швыряли неподготовленных пацанов! Чтоб научиться воевать, ребятам приходилось сначала посмотреть смерти в лицо! Мало их в цинке домой вернулось? Чьих-то сыновей, отдавших жизнь за нефть, наркотики, экономические и геополитические интересы! «…Они с честью выполнили задачу, отстаивая Единство России!..» – вот и вся похвала! Только мёртвым не нужны права человека! Стыдно за государство: у чеченцев – наёмники – прошедшие огонь и воду мужики, а у России мальчишки-срочники. Правда мальчишки замечательные!
Третий тост подняли стоя – за невернувшихся.
– ...Да, неразбериха тогда в армии жуткая творилась! С личным составом, который пополнять не успевали, с техникой... Доходило до того, что на боевых машинах пулемётов не было, не говоря уже о ремкомплектах, запчастях и аккумуляторах!.. А помнишь, когда чехи в Аргунском колонну из миномётов молотили, наши вертушки сделали круг и ушли? У них просто не оказалось топлива!.. – Андрей закрыл фотоальбом и отложил его в сторону, – Пройдя через такое, больше в этой жизни нихера бояться не будешь! Одного не пойму, – Волков вопросительно посмотрел на друга, – Что заставило тебя вернуться?
– А чёрт его знает! Просто так решил, и всё! Война, она ведь многому учит, там узнаёшь, кто ты есть.
– Конечно вторая кампания уже серьёзней организована была. Всё-таки контрактники, милиция, ОМОН – мужики опытные, знали, на что шли!.. И, тем не менее, вам, медикам, работы хватало!.. Я, честно говоря, когда тебя в палатке медбата увидел, решил, что у меня крыша едет!.. Но вы, ребята, молодцы: руку мне сберегли – считай, по кускам собрали! – Андрей закатил рукав, обнажив исчерченное шрамами предплечье, и сжал пальцы в мощный кулак, – Работает! В госпитале врачи удивлялись: как вам это удалось?!
– А разве у нас был выбор? В своём амплуа ты неповторим: «...из-под земли достану!» – напомнил Сергей, – Конечно же, проникающее ранение в грудь – мелочи, по-сравнению с раздробленной рукой!
– В тот день мы на бэтерах под гранатомёты влетели! Тогда мне чехи здорово шкуру подпортили, – усмехнулся Волков, – …А ведь я рассчитывал вернуться, должок отдать... Да только списали меня, как разбитую броню...
Светлову была понятна горечь этих слов.
– За три часа операции тебя реаниматологи дважды с того света вытаскивали… – вспоминал он, – Ребята молодцы: ночью, в дождь посадили вертушку… Тогда все переживали, что ты и до Моздока перелёта не выдержишь…
– Как видишь, выдержал! Даже дискомфорта не ощутил. Очнулся уже в Ростовском госпитале… и, что скажу: уж лучше воевать, чем на койке больничной валяться!
– Что ж так? Неужели уход плохой был?
– Напротив: слишком хороший! Но чувствовать себя беспомощным идиотом перед смазливыми девчонками в белых халатах – выше моих сил!
Откинувшись в кресле, Андрей с наслаждением затянулся сигаретой.
– Ну, Светлов, теперь твоя очередь! Рассказывай, как докатился до такой жизни.
– Расскажу, Михалыч. Времени у нас много, водки достаточно… Может что-нибудь и сочиню в своё оправдание.
*** Покружив по узким улочкам, они свернули во двор старенькой пятиэтажки.
– Вот тут я теперь живу, – Волков кивнул в сторону крайнего подъезда, – Может зайдёшь?
Сергей взглянул на время.
– В другой раз. Мне ещё к брату по пути заскочить нужно. А вот телефон твой запишу. На случай, если ты опять вздумаешь потеряться.
====== Глава 3. ...А помнишь, в детстве... ======
Лифт дополз до седьмого этажа и остановился. Примчавшийся на звонок Илья с радостным «привет!» запрыгнул к нему на руки.
– Алинка, дядя Серёжа приехал!
