Текст книги "Я не пытаюсь описать будущее. Я пытаюсь его предотвратить (СИ)"
Автор книги: Эриссу
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 10 страниц)
Дом Хейлов поражал. Огромный особняк в мягких тонах, от которого веяло уютом и ощущением жизни. Как же он был не похож на те горелые руины, которые помнил Стайлз. Наверняка подъехавшую машину услышали еще на повороте к особняку, но открыли дверь только после звонка.
– Офицер Стилински? – удивилась невысокая женщина с поистине королевской осанкой. – Что-то случилось? Вы проходите, что ж на пороге стоять.
Роль прихожей выполняла большая комната, в которую тут же высунули любопытные носы младшие Хейлы, привлеченные голосами и запахом вкусного.
– Добрый день, миссис Хейл, – улыбнулся Джон. – Я тут не как офицер, а как родитель. Позвольте, это – вам, – Клаудия с улыбкой протянула поднос с тортом, который был довольно тяжелым.
– О, право слово… – удивленно распахнула глаза женщина. – Дерек, отнеси угощение в столовую, – позвала она одного из своих детей.
– Дерек? – Джон остро глянул на парня, которому было лет шестнадцать-семнадцать на вид. Удивленно переглянувшись с женой, Джон снова перевел взгляд на Талию Хейл, от которой не ускользнули их переглядки.
– Давайте пройдем в гостиную, – взмахом руки пригласила хозяйка дома нежданных, но очень любопытных гостей. – Мне очень любопытно, чем же моя семья заслужила такой подарок, который уже не терпится попробовать. Мои как раз приготовят чай…
– Мой сын, у него есть некоторые… проблемы со здоровьем. Позавчера, когда он с другом сидел на трибунах, ему стало плохо. Тренер не заметил этого, а вот ваш сын – увидел. Может, обошлось бы и без медицинской помощи, но все же… Поэтому мы приехали вас поблагодарить за наблюдательность вашего сына Дерека.
– Теперь-то надеюсь, все в порядке? – обеспокоилась миссис Хейл.
– Уже да, – чуть улыбнулась Клаудия, и перевела взгляд на возникшего в проеме мужчину.
– Знакомьтесь – мой муж, Саймон Хейл.
– Очень приятно, Джон, – мужчины обошлись крепким рукопожатием, а представленной Клаудии поцеловали руку.
– Все готово, ждем только вас, – приятно улыбнулся хозяин дома.
– Тогда не будем заставлять остальных ждать – мне уже не терпится попробовать то чудо, что так завораживающе пахнет, – лукаво улыбнулась Талия.
За стол они сели не одни. Там уже сидел молодой мужчина, в чьих ярко-голубых глазах танцевали сальсу черти. Это был Питер Хейл, младший брат хозяйки дома. Девушку лет восемнадцати с темными густыми волосами, серо-зелеными глазами представили как Лору Хейл, старшую дочь. Следом представили Дерека Хейла, которому оказалось шестнадцать. Черноволосый, с такими же глазами, как у сестры, и щетиной, как у мексиканца. Потом была Кора Хейл, обменявшаяся со Стайлзом неприязненными взглядами. Русоволосая, с карими глазами, она резко отличалась от старших сестры и брата. Ей было восемь. Самому младшему члену семьи Хейл было шесть, его звали Кайл и он был уменьшенной копией матери.
Когда кривобокий подарок Стилински водрузили на середину стола, Кора презрительно скривила губы, но от своего куска не отказалась.
– М-м-м… Какая вкуснота… – протянула Лора. Прекрасно помня о сверхчувствительности нюха и вкуса оборотней, Стайлз не стал злоупотреблять всякими добавками, что нисколечко не уменьшило вкусовых качеств торта. Скорее – улучшило.
– Действительно, я еще ни разу такого вкусного торта не ела. Поделитесь рецептом? – Талия тоже с удовольствием ела подарок.
– Боюсь, это не к нам, – Джон дождался своего момента. – Честно говоря, мы очень надеялись на приглашение к чаю, так как наш сын категорически запретил трогать его творение, предназначенное Дереку за помощь.
Вышеназванный Дерек подавился только проглоченным куском.
Кора прищурила глаза и уже открыла рот, чтобы сказать какую-то гадость, но ей вовремя зажала рот Лора.
– Стайлз? – очень знакомо прищурился Питер. – Вот видишь, Дерек, я тебе говорил, что ни одно доброе дело не останется безнаказанным… безответственным… как-то странно это прозвучало… – задумчиво поднял к потолку глаза Хейл, не забыв при этом отправить в рот еще кусочек.
– Стайлз, ты действительно сам его испек? Ты молодец! Я вот от Коры даже простой яичницы добиться не могу, а ты уже торты печешь. Тем более что Дерек обожает шоколад.
– Я знаю, – наконец смог заговорить мальчик.
Кора издевательски захихикала, а Дерек с мукой в глазах глянул на свою тарелку, где оставался еще немаленький кусок действительно вкусного торта, который после комментариев родных встал поперек горла.
– Вот как? – Саймон одним взглядом одернул Кору, все еще хихикавшую, и строящую рожи брату; и Лору, которая издевательски облизывала вилку после каждого кусочка. Маленькому Кайлу было все равно – он наслаждался вкусненьким. Воздействовать на Питера было бесполезно, хотя по его хитрым взглядам было понятно, что просто так Дерек от него не отделается.
– Он всегда берет двойную порцию сладкого в столовой, и часто заезжает в кондитерскую, – без всякой задней мысли сдал маленькую тайну Дерека Стайлз. – И почти никогда не берет с собой никого из своей команды по баскетболу. А еще он пробуется в команду по лакроссу, хотя любит баскетбол, и я не понимаю почему он это делает, ведь в баскетболе лучше, и все хотят в лакросс, а в баскетбол почти никто не играет, хотя это более крутая игра и прыгает Дерек здоро...– дальнейшая тирада была прервана рукой отца, прикрывшего рот разговорившемуся отпрыску.
За столом повисла оглушительная тишина, которую нарушили сдавленные смешки Лоры, перешедшие в смех.
– Тебя спалили, братец! Теперь понятно, почему ты столько времени проводишь в спортзале – иначе бы давно стал похож на колобок!
– Лора! – одернула дочь Талия, но сдержать улыбку не смогла и она.
Не желая и дальше смущать сына, который уже стал малинового цвета от прилившей к щекам крови, она перевела разговор на другую тему.
– Джон, мы хоть и живем в некотором удалении от города, но слухами ветер полнится. Говорят, что шериф Коллинз уходит на пенсию и прочит на свое место вас?
– Есть такое дело, – пожал плечами Джон, – но это еще не ясно. Все зависит не только от него, но и от центра. Вот возьмут, и пришлют кого-нибудь со стороны.
– Это вряд ли, – задумчиво нахмурился Питер. – Сколько вы здесь уже живете? Десять лет? И сколько из них вы помощник шерифа?
– Шесть.
– В центре тоже не дураки работают. Им смысла нет присылать в такой маленький городок, как наш, чужака, – покачал головой уже Саймон. – Вы тут уже свой, у вас семья, вы знаете едва ли не каждого жителя. Обычно в таких местах нового шерифа назначают после небольшой проверки по рекомендации предыдущего.
– Папа будет шерифом, самым лучшим и крутым шерифом этого города! – не смог не встрять Стайлз, который уже вполне освоился. – И будет расследовать самые крутые преступления, а я очень умный, поэтому буду ему помогать ловить преступников, и буду подсказывать ему всякие факты, а потом я сам стану шерифом и это будет круто – в этом городе будут сразу два шерифа Стилински, преемственность поколений, ведь генетика штука тонкая, не всякий унаследует от родителей их ум и вообще странно, когда родители одни, а ребенок совсем другой. Та же миссисс Мартин – она обычная, а вот Лидия – богиня: она умная, умнее Джексона, хотя я не представляю, как это – быть глупее Джексона, который похож на ящерицу, и если бы он был животным, то и был бы ящерицей – такой же холоднокровный и свистит сквозь зубы...
Тарахтенье сына, из-за которого глаза Хейлов, не знакомых с некоторыми его особенностями, уже стали чуточку стеклянными, нарушила Клаудия. Неловко дернув рукой, она опрокинула свою чашку. А когда попыталась ее поставить, вообще смахнула на пол. Джон тут же подобрался и начал извиняться, говоря, что уже поздно, завтра ему в утреннюю смену, а Стайлзу в школу. Так что, они не будут и дальше злоупотреблять гостеприимством, и он очень извиняется за разбитую чашку...
Еще некоторое время заняли ответные речи Хейлов, а напоследок Талия гостеприимно предложила Стайлзу приходить в гости, чему мальчик очень обрадовался, а Дерек – смутился.
Провожая взглядом габаритные огни машины Стилински, Талия покачала головой и вернулась в дом.
– Какой интересный мальчик, – Питер, никого не стесняясь, отрезал себе еще один кусок. – Только вот слишком резко от него и матери пахнет лекарствами…
– Да потому что он больной, – фыркнула Кора. – Таскает в рюкзаке таблетки и думает, что никто не видит, когда он их пьет.
– Клаудию Стилински с завтрашнего дня кладут на химиотерапию, – задумчиво добавила Талия, покровительствующая больнице.
– Нда… не повезло семье, – опустился в кресло глава семьи. – Такой смышленый и наблюдательный мальчик, и такая беда.
– Что наблюдательный – это точно, – рассмеялась уже Лора. – Дерек, сколько раз ты у нас задерживаешься на тренировках? А? А сколько раз ты при этом был в кондитерской? Впрочем, можешь не прятаться – судя по всему, тебя теперь будут обеспечивать сладким бесплатно.
– А за Дереком ухаживают, а за Дереком ухаживают! И кто? Придурок-Стайлз! – обидно засмеялась Кора.
– Кора! – уже гораздо резче одернула дочь Талия. – То, что ты оборотень и ничем не болеешь, не означает, что ты смеешь смеяться над чужой бедой! А ты, Дерек, молодец, что заметил. И не обращай внимания на свою сестру – она пока еще слишком глупая, чтобы понимать, насколько уязвимы мы сами. Подрастет еще немного – поймет. И не обижай мальчика – он пока еще совсем ребенок, через пару месяцев блажь пройдет…
====== Глава 6. ======
Глава 6.
В школу Стайлза отвез отец. И он же встретил его после занятий. Серьезный, молчаливый и немного грустный, он вызвал нешуточную тревогу у сына. Впрочем, она улеглась, когда они подъехали к больнице.
Клаудия ожидала от сына разного: тревоги, слез, истерики, еще одного панического приступа, но совсем не того, что ее мальчик сядет рядом, и, гладя ее руку своей маленькой ладошкой, примется утешать ее.
– Мам, ты только не волнуйся! Лежи тут спокойно, лечись. Я присмотрю за папой. Я уже даже и книжки почитал, и рецепты выписал, чтобы готовить ему полезную еду. А еще я ищу для тебя лекарство. Если тебе не помогут наши врачи, то я обязательно найду способ! И Рождество мы будем встречать все вместе, а еще я приглашу Дерека. И я уже знаю, что подарю ему – я даже деньги уже коплю на подарок для него. Ты, главное, не переживай за нас, ладно?
Стоило только мальчику выйти за дверь, весело здороваясь с проходящей мимо миссис Маккол, Клаудия расплакалась. Она надеялась, так надеялась на чудо. Но в отличие от сына прекрасно понимала всю безнадежность своего положения. Ей было страшно так, что в глазах темнело. Но перед обожаемым мужем и горячо любимым ребенком она улыбалась и тщательно не помнила о своем страхе. И так расклеиваться себе не позволяла. Кстати, о муже. Несколько раз судорожно вздохнув, она быстро вытерла лицо уголком пододеяльника и потерла его ладонями.
Не прошло и пяти минут, как в палату вошел Джон. Или глаза и нос не успели распухнуть и покраснеть, или муж сделал вид, что не заметил следов слез.
– Как он?
– Знаешь, в нашем сыне стойкости больше, чем в нас обоих вместе взятых, – улыбнувшись, она повернула голову и прижала к щеке ладонь мужа. – Так что готовься, он уже выписал кучу рецептов здоровой еды, которую намерен готовить для тебя сам. И при этом искать рецепт для меня самостоятельно. Считает, что надо подстраховаться, и самому поискать для меня лекарство, если врачи не справятся. И мне немного страшновато. Ты же знаешь, какой наш ребенок – если Стайлз что-то решил, то переубедить его невозможно. Сейчас он верит, что меня вылечат, и что он найдет лекарство. А если нет?
– Родная, а как же я? Я ведь тоже верю, что ты вернешься домой, – криво улыбнулся Джон. – И потом, неужели ты отдашь меня на растерзание Стайлзу? Он же выполнит свое обещание кормить меня здоровой пищей! Представляешь? Капуста, брокколи, морковка… Никакого мяса и гамбургеров! Я же так с голоду умру!
– Ничего, муженек, тебе полезно будет! – разулыбалась Клаудия. – Вот станешь шерифом, сядешь в офисе за бумажную работу, и начнет у тебя расти живот. А ты мне нужен таким, каким ты меня когда-то поразил – стройным, обворожительным, сногсшибательным офицером полиции.
– Я замученный работой, активным ребенком и красавицей-женой мужчина среднего возраста… – поднял брови «домиком» Джон.
– Тем более – здоровая пища тебе не повредит! – вместо жалости проявила бессердечие жена. – Так что, будущий самый крутой шериф Бикон-Хиллз, идите работать и следить за своим активным ребенком. А я пока буду лежать здесь, пить горькие лекарства и наслаждаться тишиной и злорадством.
– Всегда знал, что женщины коварны. А зловредные жены коварны вдвойне, – пожаловался небесам Джон, вставая со стула и оправляя форму. – Выздоравливай, любимая.
Уже через неделю у Стайлза выработался своеобразный режим. Школа, дом, приготовление здоровой еды для отца, впихивание в него этого самого обеда. Или, если отец на смене, отвезти на велосипеде ему контейнер. Из участка заглянуть в больницу, навестить маму, отчитаться ей о школьных событиях, о том, что отец накормлен и конкретно чем, пожелать выздоровления и помчаться в библиотеку. Там сделать домашнее задание, покопаться в нужных книгах и в интернете, раз пока своего компьютера нет. Из библиотеки поехать к Хейлам, где его обязательно накормят, выслушают, посмеются. Там же помочь с приготовлением ужина и поеданием его же. Как оказалось, Питер всегда имел довольно едкое чувство юмора, это смерть огранила его до ядовитого сарказма. Тогда же Стайлз узнал и причину, почему они все носят фамилию Хейл. Как оказалось, этот обычай тянулся за семьей еще чуть ли не со Средних Веков, когда Хейлы жили в Европе. Семья принадлежала к аристократии, и в какой-то момент вышло так, что единственной наследницей осталась девушка. Особым указом короля, неизвестно за что (а может, это Стайлзу просто не рассказали), он даровал ей милость – она могла ПРИНЯТЬ в род мужа, дав ему свою фамилию. С тех пор так и повелось – когда мужчины женились на девушках семьи Хейл, не она брала фамилию мужа, а муж – ее. Без вариантов, уже несколько веков.
И когда семья переехала в Новый Свет, ничего не изменилось. С удивлением Стайлз выслушал, что земли, которые все считали заповедником, им и был, но только частным. И все округа, кроме города, принадлежала Хейлам.
Саймон Хейл, по осторожным наблюдениям Стайлза, был человеком. А вот все остальные, включая мелкого Кайла, с которым сын будущего шерифа сошелся весьма близко, были оборотнями. Несмотря на то, что с Корой Стайлз был одногодка, а Кайл младше на два года, именно с мальчиком они вместе шкодничали, за что получали от Талии одинаково. С Корой же Стайлз буквально воевал. На грубые, обидные насмешки он отвечал едкими, в духе Питера замечаниями и колкостями. И все усилия отца и матери Коры эту войну остановить не могли.
Лора, которая присутствовала тогда при знакомстве, жила в доме временно. Она уже закончила школу, но взяла себе год на отдых, и дома жила только до дня рождения Дерека, который был в конце октября. После она собиралась совершить тур в Европу.
С Питером Стайлз старался соблюдать дистанцию. Что из себя представляют старшие Хейлы он не знал, а вот Питера изучил весьма неплохо и прекрасно отдавал себе отчет, что с этим представителем семьи надо быть очень, очень, очень осторожным.
Наибольшую боль ему доставлял Дерек. Кора не преминула разболтать детали ужина своим подружкам, те – дома, и в итоге все знали про маленькую тайну ее брата и про ухаживания мелкого Стилински. Естественно, душевного равновесия насмешки одноклассников Дереку не прибавляли, и он все старательнее пытался избежать общества и внимания мальчика.
После ужина Стайлза отвозили домой или Лора, или Талия, или Саймон. Дерек – ни разу. Либо за ним приезжал отец, забирая от Хейлов не только сына, но и что-то из еды. Поначалу он пытался отговориться, но после прочувствованной проповеди Талии о том, как стыдно и неловко ей пользоваться помощью маленького мальчика, и не покормить плодами общих трудов его отца…
Сам Стайлз поражался. Несмотря на очень плотный дневной график, он не уставал, все успевал и открыл для себя целый мир. Не зацикленный на Скотте, с которым продолжал поддерживать дружбу, но не более, и не уткнувшись в комиксы, он понял, сколько упустил в прошлый раз. Общество смотрит на твое окружение и по нему судит тебя в первую очередь. Эту истину стоило если не принять, то хотя бы помнить. И Стайлз, и Скотт болели и принимали лекарства. Но это было единственное общее между ними.
Скотт был из неблагополучной семьи. Разведенная мать без особого образования, плохая успеваемость и низкий достаток семьи. Даже велик Скотта был не новым, а куплен подержанным. Сам Скотт отличался робостью, нерешительностью и некоторой ленью.
Стайлз был полной противоположностью. У него было двое родителей. Отца прочили на должность шерифа, а это в их маленьком городке не кот чихнул – Джон Стилински запросто здоровался за руку с мэром и самыми уважаемыми людьми. Мама была домохозяйкой, но, как все знали, у нее была какая-то работа по интернету, на которую миссис Стилински тратила три-четыре часа в день. Да, он пил таблетки, но это никак не сказывалось на его успеваемости – он все время соревновался с Дэнни Махилани и Лидией Мартин, входя в первую пятерку по успеваемости со своего потока. Язык для восьмилетки у него был подвешен весьма неплохо, и с тех пор, как Маккол перестал все время отираться рядом, с ним начали разговаривать куда охотнее и дружелюбнее.
Он настолько втянулся в этот ритм, что предыдущие события стали казаться ему страшным сном. Полузабытым страшным сном…
… Пока не увидел на школьной стоянке, как Дереку липнет блондинка, которой на вид было лет на пять, как минимум, больше, чем самому Дереку…
Глава 7.
====== Глава 7. ======
Глава 7.
Когда Стайлз едва не влетел в палату носом вперед, намного раньше уже привычного времени, да еще и с школьным рюкзаком, Клаудия сразу же поняла – что-то не так. И была права: едва кинув рюкзак с тетрадками в угол, он кинулся к маме, уткнулся лицом в одеяло и горько зарыдал. Так, как могут плакать только несправедливо обиженные и наказанные дети. С долгими всхлипами и подвываниями. Все, что ей оставалось, это приглаживать рукой непослушные вихры и ждать, когда можно будет узнать, в чем дело.
Ждать пришлось долго, минут пятнадцать точно. Только когда рыдания перешли в икоту, всхлипы перешли в бормотание.
– Мам, почему одни люди любят друг друга, а другие – нет? И как получилось, что вы с папой любите друг друга, а меня – нет?
– Как же так, Стайлз? А я? А папа? А Скотт? Как же ты можешь говорить, что тебя не любят? – она знала, о чем спрашивает Стайлз, но хотела услышать этот вопрос от него.
– Почему ты любишь папу, а папа – тебя? И почему, как бы я не ухаживал за Лидией, она проходит мимо меня, зато улыбается Джексону, хотя он тупой, и гордится тем, сколько у его родителей денег, а сам учиться хорошо только потому, что Лидия ему подсказывает. И Дерек – почему он никак меня не полюбит? Мам? Почему я ему даже не нравлюсь?
Стайлз поднял свои огромные глаза на мать, ожидая получить ответ, но она только смотрела в окно и продолжала гладить его по макушке. Решив, что ответа не дождется, мальчик опять опустил голову на больничное одеяло.
– Давным-давно, когда солнце было маленьким, – неожиданно нарушила тишину Клаудия, – жили на свете люди. Они были странными, те люди. Наполовину мужчины, наполовину женщины с одним огромным сердцем. Они не любили никого, кроме себя. Даже других таких людей. Они не помогали, не смеялись, не радовались жизни и не давали появиться на свет маленьким мальчикам и девочкам. Зачем, если их надо было любить, а этого делать они не хотели. И тогда боги разгневались на них и разделили на мужчин и на женщин. А еще у каждого из них была только половинка сердца. И тогда люди стали чувствовать. Они стали обижаться, злиться, дуться. Но еще они стали радоваться и любить. Не себя, а других людей. И когда встречаются две половинки когда-то разбитого пополам сердца, они женятся, чтобы родить ребенка – символ их любви и единства. Но иногда бывает так, что встречаются люди, чьи половинки сердец совсем чуть-чуть не подходят друг другу. Между сколом остается маленькая щелочка. Они могут прожить всю жизнь, считая, что нашли свою половинку. А бывает, что эта щелочка ранит и ранит своими острыми краями сердце так, что вместо любви бывает только боль.
– Ты думаешь, что между мной и Дереком именно такая щелочка? – после долгой паузы нерешительно спросил Стайлз.
– Я не знаю, сынок, – нежно улыбнулась Клаудия. – И никто не знает. Не забывай одну вещь: ты еще маленький мальчик, а Дерек – уже взрослый. Может быть, вы те самые две половинки, просто он не может пока этого понять из-за разницы в возрасте. Может быть, между вами есть щелочка… Подрасти еще немного, мой Бэтмен, и тогда само время покажет вам, кто вы друг другу.
– Но мне плохо сейчас, – пожаловался маме Стайлз.
– Он же пока не женится на ней, а просто встречается. А со сколькими девушками он встречался до этой… как ее?
– Кейт. Эту гадину зовут Кейт.
– Нехорошо так отзываться о посторонних, да еще и незнакомых людях, – строго заметила Клаудия.
– Мам, ты просто не видела их вместе, – уперто замотал головой сын. – Дерек смотрит на нее, как на самое вкусное мороженое, а вот она – как щенка, которого хочет пнуть, но не может.
– Они сами разберутся между собой, Стайлз, – устало покачала головой Клаудия, но все же отложила в памяти, что надо поговорить с мужем на эту тему. Как бы снисходительно они не относились к внезапному увлечению собственного ребенка, но вот в уме и наблюдательности ему было не отказать. И раз уж Стайлз настолько негативно относится к этой девушке, то стоит на всякий случай предупредить Хейлов.
– Мне надо домой, а потом в библиотеку, – мальчик со вздохом сполз с больничной постели, потягиваясь и вытирая остатки влаги со щеки о плечо.
– Ты не слишком много учишься? Или совсем перестал гулять? – озабоченно спросила Клаудия.
– Ну, в библиотеке я делаю уроки и кое-что читаю. По четвергам мы со Скоттом ходим в магазин за комиксами, едим мороженое и идем в кино, если есть что-нибудь интересное. А так, я перед тем, как еду к Хейлам, немного гуляю или хожу в гости к одноклассникам, – совсем по взрослому пожал плечами ребенок. – А у миссисс Талии я обычно играю с Кайлом, или мистер Хейл нас тренирует – мы бегаем, прыгаем и вообще…
– Стайлз… а ты не слишком много времени проводишь там? – у Клаудии язык не повернулся спросить у сына, не навязывается ли он Хейлам. А вот у мужа она это спросит обязательно.
– Да ну. Миссис Хейл сама меня пригласила! – удивился Стайлз.
– Тогда беги, – совсем бледно улыбнулась Клаудия, из которой эмоциональный всплеск сына вытянул и так невеликие силы. – Но завтра я тебя обязательно жду!
Приподняв брови, Талия задумчиво разглядывала Стайлза. До этого на кухню, привлеченные эмоциональным раздраем, фонившем на весь дом, заглянули почти все обитатели. Кроме Дерека, который опять где-то пропадал. Едва заметным движением брови женщина выставила всех, оставшись наедине с мальчиком, который сейчас, стоя на коленях на табуретке, злобно сопя, размашисто вымешивал ком теста, вымазавшись в нем до самых локтей и рассыпав муку на три шага вокруг стола.
– Дерек? – сочувственно нарушила женщина тишину, снимая ребенка под мышки со стула и накрывая тесто крышкой. Подставив скамеечку к кухонной раковине, она счистила деревянной лопаточкой остатки теста с детских рук и включила кран с водой.
– Вот как так? – порывисто обернулся к ней Стайлз, взмахивая руками и обрызгивая себя, Талию и почти всю кухню брызгами воды и каплями жидкого теста. – Ведь Дерек очень умный, добрый, милый и вообще. Почему он не видит, что она его не любит? И к тому же она старая! И он ей не нужен!
– О! – протянула Талия, поняв причину взбудораженности и так активного ребенка. – Ну, тут уже ничего не поделать, Стайлз. Такова природа всех детей – вырастать. Вырастать, становиться непослушными, встречать девушку или юношу, которого считаешь тем единственным, с которым проживешь всю жизнь. Иногда везет, как твоим папе и маме. А иногда искать приходиться долго. Бывает, что везет уже через несколько попыток, но случается и так, что искать приходится всю жизнь…
– Она – не его половинка, – уставившись на женщину неожиданно тяжелым и взрослым взглядом, заявил восьмилетний ребенок. – Она не принесет ему ничего хорошего, только разобьет сердце. Но я этого не допущу. Она не испортит ему жизнь, потому что я позабочусь о нем сам. Ей нет места рядом с ним.
Больше не обращая внимания на опешившую женщину, Стайлз быстро домыл руки и кинулся с кухни, во весь голос зовя Кайла.
====== Глава 8. ======
Глава 8.
Разговор с Дереком ничего не дал: парень выставил иголки, как дикобраз, и ушел в молчанку. Питер мог бы помочь, но после Пейдж он был последним, кому Дерек мог доверять. А Стайлз сердито сопел и отворачивался, когда с ним пытались поговорить про Кейт. Тем более, что он стал гораздо реже появляться в доме Хейлов – его маму выписали из больницы, и теперь вместо того, чтобы бежать к новому приятелю по шкодам, на которые Кайла совсем не требовалось уговаривать, как Скотта, Стайлз бежал домой. Даже время пребывания в библиотеке сократил до минимума, а уж уроки предпочитал делать дома. Также он познакомил Клаудию с собранием своих рецептов здоровой пищи, которой кормил отца во время ее отсутствия.
Еще Клаудия наконец познакомилась с некоторыми одноклассниками Стайлза поближе. Оказалось, мальчик совсем не преувеличивал, когда говорил, что часто начал ходить по гостям. Так она познакомилась поближе с Джексоном, который уже сейчас старался во всем походить на своего отца – самого знаменитого адвоката штата. Правда, в его возрасте это выглядело скорее смешно. Зато Клаудия наконец поняла, почему Стайлз до сих пор бредит Лидией. Девочка была довольно… пугающей. За ангельской внешностью, огромными глазами и локонами цвета «клубничный блонд» пряталась стальная воля, характер и острый, как бритва ум, который девочка прятала за манерами куклы Барби. Еще познакомилась с Дэнни, весьма обаятельным мальчиком, обладателем экзотичной внешности и широкой улыбки. Он собирался стать самым крутым программистом, когда вырастет. Насторожил ее только Айзек. Робость, переходящая в настороженность, свойственная только детям, подвергающимся насилию в семье. И две девочки, абсолютно непохожие друг на друга: Хизер и Эрика. Родители Хизер были их соседями с самого приезда в этот город, она неоднократно меняла подгузники не только своему сыну, но и девочке, когда приглядывала за ней. Точно так же и миссис Клейн приглядывала за Стайлзом в те редкие моменты, когда это было необходимо уже Клаудии. Так что, дети скорее ощущали себя братом и сестрой, чем просто друзьями. С Эрикой было по-другому. Девочка страдала эпилепсией, и часто бывало так, что приступы случались на глазах одноклассников, которые, вместо того, чтобы помочь, смеялись над ней. Однако, стоило Стайлзу взять ее «под крыло», отношение стало меняться. Особенно после пары вызовов Джона в школу по поводу драк, которые устраивал ее сострадательный сын, защищая девочку от насмешек.
В какой-то из вечеров Клаудия вынужденно согласилась с давним замечанием мужа, что охлаждение дружбы между Скоттом и их сыном пошло последнему на пользу. И без того умный, он стал отлично учиться, не отвлекаясь на более слабого приятеля. Друзья опять же, появились интересы, кроме комиксов. Все было хорошо. Кроме одного.
Химиотерапия не помогла. Состояние продолжало ухудшаться, и встал вопрос о повторном возвращении в больницу. И на расспросы, а насколько в этом случае затянется лечение, лечащий врач отводил глаза.
Такое впечатление, что Стайлз даже не понял, насколько серьезно положение, когда через полторы недели после возвращения домой Клаудию снова положили в больницу. Он легко вернулся к прежнему ритму жизни, сводя с ума своей энергичностью и любознательностью. Следил долгим взглядом за Дереком, когда мог, доводя того до багровых щек и вспышек ярости. Старательно избегал Коры, опять пропадал в библиотеке и пел дифирамбы Лидии, зля этим уже Джексона. Старательно готовил здоровую еду, которой пичкал отца, приходящего домой настолько замотанным, что сил на протесты уже не оставалось: старый шериф Коллинз уходил на пенсию и передавал дела новому шерифу Стилински, одобренному центром.
В принципе, ничего сложного или тяжелого не было. Их городок был небольшим, тихим, убийства здесь случались раз в десять лет, и то – бытовые или по неосторожности. Кражи тоже не заслуживали особого внимания – старая миссис Пиггз просто забыла заплатить за пачку печенья. Неудивительно – ей восемьдесят три года и это случается регулярно. Единственно, если вдруг заглянут гастролеры, но таких старались отслеживать сразу.
Джона знали давно, их с Клаудией сын родился уже здесь, из простого патрульного он поднялся до помощника шерифа, так что, кандидатура ни у кого не вызвала недовольства.
Но вот что этот мальчик будет создавать проблемы, когда на новенькой шерифской звезде не появилось даже царапины – это было неприятно. Сходя с ума от навалившихся бумаг, от той правды, что сказал ему лечащий врач Клаудии, Джон рассердился, когда ему позвонили из школы и пригласили для беседы – Стайлз избил одноклассницу.
Гнев немного поутих, когда на ступенях школы Джон столкнулся с Талией Хейл. Кандидатура одноклассницы сразу обрела имя – Кора Хейл. Вражда между ней и Стайлзом обретала все более масштабные размеры и прекратить ее не могли ни Джон, ни Талия.
Хотя на этот раз все было куда серьезнее их ядовитых перепалок. Стайлз прижимал к глазу пакет со льдом, сиял распухшим носом со следами крови и следил за Корой внимательным ненавидящим взглядом. У Коры покраснел нос и распухла губа.
– Шериф Стилински, примите мои поздравления с назначением, – сухо кивнул директор Роллинз. – Миссис Хейл, жаль, что вы навестили нашу школу при таких обстоятельствах. Я пытался выяснить, что послужило причиной столь безобразной драки, однако ваши дети не желают со мной разговаривать. Это уже не первый раз, когда Стайлз и Кора ссорятся, но это первый раз, когда дело дошло до драки. Поэтому я хочу выяснить, насколько серьезна причина прежде, чем настаивать на визитах к психологу обоих.
– Кора? – Талия была сердита. Она не без оснований предполагала, что зачинщиком является именно ее дочь. Стайлз, при всей своей болтливости, никогда не оскорблял людей, а вот Кора никак не желала принять тот факт, что ей стоит вести себя более осторожно.
