Текст книги "Миссия "Ганимед" (СИ)"

Автор книги: Eo-one

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 9 страниц)

– Я его видел во сне. – Кожа покрылась мурашками от странного ощущения, что Гейб наконец получит хотя бы один ответ. – Но… этого быть не может.

– Может, – терпеливо вздохнул Ишшем, внезапно потерявший значительную часть своей спеси. – Раз это происходит прямо сейчас.

– У меня рак. Я всё равно умру, – Гейба разом накрыло всеми обстоятельствами его жизни. Прошлой ли?

– Рак? – Мэйнарт вскинул брови и легко, словно в нём не было полтора центнера веса, поднялся с дивана.

Гейб не сразу заметил, что в переборке скрыт встроенный шкаф, откуда Мэйнарт извлёк небольшой прибор обтекаемой формы и встал рядом с креслом. Догадаться, что это медицинский сканер, было относительно просто – голографическая консоль выдавала столбики непонятных символов.

– Ты полностью здоров, – сказал Мэйнарт, изучив показания прибора.

– Но… – Гейб нахмурился, силясь осознать произошедшее.

– Тело не твоё. Реплика, – пояснил Ишшем. – Окончательное заключение будет после молекулярного анализа. Но раз мы летим на Титан…

– Можно взять биоматериал, – Мэйнарт оценивающе посмотрел на Гейба, и он невольно провёл ладонью по короткому ёжику волос.

– Эм…

– Да, вот волосы и возьмём, – утвердительно кивнул Мэйнарт. – Раз тебя нельзя целиком на «Цитадель».

– Откуда вы всё знаете? – Гейб сначала посмотрел на него, а потом на Ишшема.

– Я тоже умер, – невозмутимо ответил тот и явно не собирался делиться подробностями.

– Что за?.. – Гейб застыл с раскрытым ртом: ощущение потери твёрдой опоры вернулось.

– Рэнделы – наши создатели, – Ишшем опустил взгляд и говорил негромко. – Ты ещё не закончил в этом мире. – Гейб нервно сглотнул. – Ладно, потом поймёшь… Лучше расскажи, что там у вас на Титане?

– А ты о себе? – упёрся Гейб.

– После тебя, – Ишшем устало улыбнулся. – У нас есть время.

Гейб недоверчиво посмотрел на якобы воскресшего инопланетянина, но он реально приготовился слушать историю ничем не примечательного жителя колонии на спутнике Сатурна. Мэйнарт всегда словно читал мысли – в ещё одном потайном шкафу изыскал бутылку с янтарно-коричневой жидкостью и два прозрачных бокала, заполнил оба на треть и дал Ишшему и Гейбу.

В своё чудесное выздоровление Гейб не верил, но таблеток он не принимал уже несколько часов, потому рискнул и пригубил: алкоголь оказался резким, терпким и настоящим, обжёг нёбо и горло, заставил закашляться.

Но говорить стало действительно легче – Гейб начал чуть ли не с рождения, кратко, но ёмко описывая свою жизнь, зацепляя и второстепенные линии родных, коллег и знакомых. Подробности об отношениях с Крисом опустил, оставив суть: часть Онтарио далась сложнее всего. Ишшем, несмотря на нарочитое высокомерие, хмурился и не перебивал, задав лишь пару уточняющих вопросов.

Событий с момента попадания к повстанцам было очень много, но Гейба подвёл голос – осипшие связки саднило, – и тогда Мэйнарт предложил прерваться на обед.

Из пола перед диваном появился небольшой стол, Гейбу пришлось пересесть – Ишшем предусмотрительно подвинулся. Синтезатор имперского образца выдал вполне съедобную для человека еду. Не только красиво выглядящую, но и вкусную: от эмоций Гейб просто забыл о сильном голоде, но в компании тех, кого он практически не знал, старался есть аккуратно и неспешно. Ишшем держал вилку в аристократически длинных пальцах для видимости, так и не притронувшись к еде, а вот Мэйнарт с большим энтузиазмом поглощал странно пахнущее блюдо.

– Говоришь, на Ганимеде образовали незаконную Республику? – задумчиво спросил Ишшем.

Гейб решил не отвечать с полным ртом и лишь кивнул, а Ишшем вывел бесконтактную консоль прямо перед собой, что-то там набирая: над столом возникла чёткая, словно двумерный рисунок, голограмма Солнечной системы. Управляя жестами, Ишшем приблизил объёмное изображение Сатурна, а потом нашёл Титан – крошечный жёлтый шарик.

– Установка на Дионе? – Ишшем вертел голограмму и щурился, будто прицеливался.

– Да. А что? – Гейб наконец прожевал и решил обождать с новой порцией.

– Ничего, – отрезал Ишшем так, что дальнейшие расспросы стали неуместными.

Затем Гейб увидел на схеме и Юпитер с Ганимедом – гигант, немного не доросший до коричневого карлика, смотрелся игрушечным, равно как и самый крупный спутник Солнечной системы. Ишшем размышлял о чём-то своём, позволив Гейбу и Мэйнарту закончить трапезу.

– Гебриэл, что ты знаешь об Империи? – спросил он, когда Гейб съел последний кусочек.

– Только то, – Гейб прочистил горло, – что вы гермафродиты, живёте долго и у вас самый главный император.

– Негусто, – ухмыльнулся Мэйнарт и взял тарелки со стола.

– Хотите сказать, вы знаете о Земной Федерации больше? – не дал себя в обиду Гейб.

– До встречи с тобой казалось, что да, – загадочно сказал Ишшем и посмотрел Гейбу в глаза. – Так что ты хотел о нас услышать?

– То же самое, что вы услышали от меня.

Ишшем и Мэйнарт переглянулись, но возражать не стали. Ишшем зашёл совсем издалека: рассказал о том, что у Керийской империи есть три головных планеты и два народа – керийцы и относительно малочисленные к-руты. Ишшем – полукровка, кериец на три четверти, а Мэйнарт – чистокровный к-рут. Этим и объяснялись их значительные внешние отличия от общеизвестных стандартов.

Как ни странно, от избытка информации голова не заболела – Ишшем переключился на общественно-политический строй Империи и династию Рэеллинов, которая находилась у руля с самого основания государства. Вот тут от обилия родственных связей и имён мозг Гейба перегрелся.

– Я старший сын младшего брата императора Ардина, – сказал Ишшем дежурным тоном.

– Чего? – Гейб запутался и решил переспросить сразу.

– Ишшем – двоюродный брат нынешнего императора, – его спас Мэйнарт.

– Ни х… фига себе, – только сейчас до Гейба стало доходить, что манеры Ишшема могут быть связаны с его происхождением, а не отношением к конкретному гражданину Земной Федерации.

– И его бывший муж, – со вздохом добавил Ишшем.

– То есть ты спал с императором? – почему-то с губ сорвалась достойная Молли пошлость.

– Это не самое значимое моё достижение, – Ишшем презрительно закатил глаза.

========== Глава 11. Вопрос ==========

Гейб мог сколь угодно раздражаться по поводу стиля ведения диалога Ишшемом, но слушать приходилось: узнал очень много нового и отчаянно старался, чтобы крупицы информации не утекли из головы, как песок сквозь пальцы.

Ишшем, при рождении названный Исаном, являлся истинным аристократом, но начальную часть своей биографии озвучил без подробностей, сразу перейдя к гражданской войне на религиозной почве, разгоревшейся у собратьев по создателям с Авара. Керийская империя и Земная Федерация стремились усмирить огонь, но вместе с миллионами местных жителей от рук аварских экстремистов пострадали и миротворцы.

– Целую планету взорвали? – округлив глаза, переспросил Гейб.

– Я же сказал, что целую, – недовольно подтвердил Ишшем.

– Так большого ума не надо, – хмыкнул Мэйнарт, оставлявший по ходу рассказа реплики, кажущиеся остроумными ему, а Ишшему не очень: заслужил-таки гневный взгляд.

– Аварцы напали ещё на одну, с несколькими миллиардами жителей, но появился рэндельский корабль и уничтожил их армию. После этого Империя ввела свои войска на Авар, – предельно сжато изложил Ишшем, а Гейб в очередной раз не понял, зачем ему именно эти знания, но кивнул в знак усвоения.

– Ты активировал рэндельский корабль во время бомбардировки Нанхи, – уточнил Мэйнарт.

– Я его просто потрогал, – закатил глаза Ишшем. – С того момента у меня начались видения. У тебя же они были, Гейб?

– Только сны. Но я думал, что они из-за опухоли, – честно говоря, Гейб мнения до сих пор не изменил, но признаваться в этом новым знакомым не собирался.

– Ты сейчас корабль чувствуешь? – спросил Ишшем, прищурившись.

– Эм, нет, – Гейб покачал головой. – А должен?

– По идее, да, – нахмурился Ишшем. – Но, может, время не пришло…

– Как ты умер? – вопрос волновал больше всего, но Гейб долго не решался его задать.

– Аварская террористка… – кажется, Ишшем немного побледнел, но выражение лица не изменилось.

– Тринадцать стандартных лет, – перебил его Мэйнарт. – Тебя вернули через тринадцать лет…

– Что-о-о? – Гейб пружиной подскочил на диване, внезапно осознав, что может опоздать. – Какое сейчас число?

Ишшем вывел голограмму даты на продвинутом браслете-коммуникаторе: отражались основные временные пояса, включая центральное время Земной Федерации, и Гейб разом обмяк – с момента атаки на установку Дионы прошло восемнадцать часов.

– Долго тебя не было? – осторожно, после паузы, спросил Ишшем.

– Меньше суток, – выдохнул Гейб и виновато улыбнулся: сердце ещё колотилось, а на лбу выступила испарина.

– У нас ещё полдня, – Ишшем перевёл взгляд на голограмму. – Отдохнёшь или дослушаешь?

– Дослушаю, – согласился на продолжение лекции Гейб, хотя чувствовал адскую усталость.

Принесённый Мэйнартом тонизирующий напиток взбодрил, и Гейб мысленно поблагодарил имперца за заботу: события становились гораздо интереснее и проще для понимания.

Как оказалось, Союз никогда не числился подразделением космофлота Земной Федерации, а являлся межрасовой организацией, призванной защищать мирное население Галактики: во времена после воскрешения Ишшема основными участниками были люди и имперцы. И именно тогда произошёл первый конфликт интересов, приведший к расколу Союза и вооружённому столкновению.

– Уничтожение местного населения ради добычи ценных ресурсов на планете, – пояснил Ишшем. – Вылилось всё в коррупционный скандал и смену верхушки Союза. ЗФ не оценила, попыталась найти единомышленника в лице Конфедерации Аррахве, давнего врага Империи, а к Союзу присоединился ранее исключённый Авар, но в итоге обошлось.

– За счёт того, что ты научился управлять рэндельским кораблём, – добавил Мэйнарт.

– Скорее всего, да, – кивнул Ишшем. – Но конфликт с Земной Федерацией не был исчерпан. Через сорок лет они отравили нового лидера Союза, вновь попытались взять верх, но опять потерпели неудачу и практически лишились влияния в союзных секторах.

– И шпионили на «Цитадели», – слова Мэйнарта всегда раскрашивали повествование Ишшема новыми деталями, – чуть не убив при побеге посла Конфедерации.

– Не могу сказать, что Земная Федерация открыто враждует с Империей, но без Империи у неё были бы развязаны руки, – Ишшем тоже выглядел уставшим.

– И без тебя.

– И без меня, потому что я могу управлять рэндельскими кораблями, а они пока считаются самым сильным оружием из известных, – тяжело вздохнул Ишшем. – То есть Союз остаётся под моей защитой.

Честно говоря, Гейб не удивился факту, что Ишшем главнокомандующий союзным флотом, а вот то, что его законный муж – командир флагмана, поразило: Мэйнарт вёл себя не сказать чтобы серьёзно для военного такого ранга. Взять того же генерала Стайлза, грозы половины Солнечной системы, его образ ассоциировался с исключительной строгостью и даже жестокостью, на фоне которой высокомерные замашки Ишшема казались банальной манерностью. Да и Ишшем признал, что армия Союза слабее будет: её основная задача – патрулирование и защита колоний от мелкого сброда, а не участие в межгосударственных конфликтах. Империя имеет куда более внушительный потенциал, но там решения принимает бывший муж Ишшема – император Верн Рэеллин, устремивший взгляд на внутренние территории. Так что выходит, что метрополия неформально бодается с Союзом за право распоряжения сырьедобывающими колониями. Формально – вносит свой вклад в деятельность Союза наряду с Империей, Аваром и Конфедерацией Аррахве, чтобы организация выполняла предусмотренные Уставом функции. Разногласия множатся, но не перерастают в вооружённое противостояние, и у Союза если и возникают вопросы к ЗФ, то касающиеся финансовой сферы: обязательные платежи приходят нерегулярно.

– И сейчас выясняется, что у Земной Федерации не всё благополучно, – подражая Ишшему, начал рассуждать логически Гейб.

– Особенно у граждан Земной Федерации, живущих за поясом астероидов, если всё так, как ты говоришь, – невесело произнёс Ишшем.

– Точно, – Гейб успел рассказать о зачистке Плутона: Ишшем предположил, что Республика на Ганимеде тоже преходящее явление.

Несмотря на отсутствие полноценного образования и правдивой информации, Гейб всегда старался смотреть на вещи шире, но со временем кругозор сузился до личных проблем: не столько его собственных, сколько касающихся других повстанцев. Переживания, боль, чаяния – из-за мелких деталей общая картина распадалась, становилась нечёткой. Гейб с усилием оттолкнулся от зыбкого дна мелководья и вернулся на глубину: прошлое понимание безнадёги почему-то не тяготило. Наверное, потому, что Гейб уже не болен, а значит, способен что-то делать, не напоминая себе постоянно об отмеренном опухолью сроке. Гейбу до дрожи хотелось, чтобы прибор Мэйнарта не ошибся, и с каждым новым часом разговора уверенность крепла.

– Так, господа высшие, можно о насущном? – оскалился Мэйнарт, и Ишшем вопросительно поднял брови. – Вот прилетим мы на Титан. И что?

– В горах Эхориат есть база, мне нужно туда, – если начистоту, Гейб вообще не задумывался о своём возвращении и теперь уткнулся лбом в тупик.

– И как ты нас представишь своим друзьям? – у Мэйнарта были голубые глаза того же оттенка, что и у Ишшема, но на мужественном лице с резким профилем они смотрелись иначе. – Допустим, мы могли бы быть контрабандистами, – ответил на свой вопрос Мэйнарт. – Откуда?

– С Плутона, – нашёлся Гейб. – Вы можете прилететь с Плутона. Но акцент…

– С этим разберёмся, – махнул рукой Мэйнарт и обратился к Ишшему: – Легенда понятна? Иди переодеваться. Контрабандисту в военной форме не поверят.

– Это не форма космофлота, как они поймут? – проворчал Ишшем, но встал с дивана и почему-то странно посмотрел на рубашку Гейба.

– Там ещё шмотки были, – уловил намёк Мэйнарт. – И переобуйся. Я ботинки Рея отдал.

Ишшем удивлённо наклонил голову и перевёл взгляд на ноги Гейба.

– Он у нас яхту забрал. Обойдётся без ботинок, – с удовлетворением произнёс Мэйнарт, явно точивший зуб на какого-то Рея.

Негромко фыркнув, Ишшем удалился в каюту, а Мэйнарт пояснил ситуацию:

– Это катер био-отца Ишшема и его мужа. Оставили корыто на ремонт и улетели на нашей яхте.

– Вот представь, как «Акрем» сейчас смотрелась бы на Титане, – из двери послышался ехидный голос Ишшема.

– Ты штаны нашёл? – перебил его Мэйнарт, в ответ прозвучало неразборчивое бурчание на неизвестном языке. – Вот и ищи.

Гейб уже не стал спрашивать о троих детях пары и сдержал смешок: в бытовых вопросах высокопоставленные имперцы казались совершенно обычными людьми.

– В душ пойдёшь? – Мэйнарт тоже поднялся и одёрнул футболку. – Как вы там вообще на Титане всё делаете-то…

Что на это ответить, Гейб не знал, равно как не знал, как мыться на инопланетном корабле: без краткого ввода в курс дела от Мэйнарта не справился бы. Система работала слишком автоматизированно, чтобы не испытывать дискомфорт, хотя процесс смывания соли и пыли с кожи всё равно принёс удовольствие, даже дышать стало легче.

Вытираясь, Гейб ощупывал и осматривал себя – не верилось, что на самом деле это новое тело, реплика старого. Но мелких шрамов, росчерками белевших на тёмной коже, он действительно не обнаружил, а многочасовой марафон бодрствования без помощи таблеток подсказывал, что всё, сказанное Ишшемом и Мэйнартом, правда.

К моменту, как Гейб вышел из гостевой каюты, они переместились в кабину катера: схематическое изображение на вспомогательном экране имело подписи на английском языке, в глаза сразу бросилось Море Кракена.

Ишшем облачился в гражданское, и аура властности подчистую развеялась: ровесник Гейба, парень лет тридцати миловидной наружности в клетчатой рубашке и джинсах. Собранный из недлинных волос хвостик и вовсе ломал сложившийся облик, делая Ишшема более живым и осязаемым. Гейб улыбнулся мысли и подошёл ближе к креслам, заметив, что у Ишшема на левом предплечье татуировка, как у Мэйнарта.

– Это клятва триединства, – объяснил Ишшем, проследив за взглядом Гейба. – Дарованного создателями единства рас, энергий и каст. На его основе аварцы сотворили религию, но это неправильно.

– Почему? – Гейб опустился на подлокотник пустующего кресла.

– Религию придумали, чтобы объяснить необъяснимое и управлять коллективным сознанием. А рэнделы реально существуют.

– Понятно.

Фразы плохо складывались в образы, но, кажется, Гейб уловил суть. На контрасте с верой в Единого бога разница была видна отчётливо: рэнделы создавали не только расы, но и артефакты, и даже планеты и имели проводников своей мысли, ничего особо не требуя взамен. Во всяком случае, с Гейба плату ещё не взяли, а Ишшем ни о чём подобном не упоминал.

Мэйнарт продолжил изучать карту Титана, а Ишшем замолчал, предоставив Гейба самому себе: оборудование кабины тоже перекочевало из научно-фантастической истории, поэтому оценивал только внешнюю сторону, а не функциональность.

– Гейб, – Ишшем заговорил неожиданно хриплым голосом, – каким был вопрос?

– Что? – Гейб в глубине души догадывался, о чём его спрашивают, но всё равно не мог ответить.

– Тебе задавали вопрос?

– Нет, – Гейб мотнул головой. – Я просто потерял сознание и очнулся.

– Ясно, – Ишшем опустил взгляд.

– А тебе?

– У нас был диалог, – Ишшем улыбнулся пустоте. – Истины не существует, а дух – высшая форма существования.

– Дух самый сильный? – Гейб покатал слова на языке, но они не пришлись ему по вкусу: чересчур пафосно.

К Гейбу никто из создателей напрямую не обращался, но он опять немного покривил душой – не раз спрашивал себя о смысле всего. Хотя вряд ли именно это имел в виду Ишшем.

Головную панель по-прежнему застилала темнота, и Гейб не представлял, как катер передвигается в пространстве, не знал, где он сейчас находится. Но раз Ишшем и Мэйнарт не волнуются по этому поводу, то и Гейбу не стоит. Сказанное Мэйнартом на берегу теперь приобрело новое значение – выходило, в действительности их транспортом являлся рэндельский корабль на ментальном управлении.

– Гейб, дуй спать, – скомандовал Мэйнарт, и Гейб без раздумий подчинился, вернувшись в каюту.

Только когда лёг на застеленную белоснежным покрывалом кровать, понял, что его назвали неполным именем, которое он имперцам не сообщал. Впрочем, они долго жили среди людей и могли знать, как сокращаются имена – Гейба уже не смущал акцент, а произношение звуков было близким к тому, как говорили в старых голофильмах.

Гейб дремал часа полтора и, проснувшись, вновь потерял ориентацию в пространстве: вдруг всё произошедшее лишь сон? Но каюта не казалась миражом, одежда Ишшема тоже была вполне осязаема и реальна, да и весь катер, несмотря на взрывающий мозг интерьер, не отличался иллюзорностью. Значит, и правдивость речей не подвергается сомнению.

Хотя Гейб опять лукавил: просто не был готов свыкнуться с мыслью о собственном воскрешении, вроде бы верил, но не до конца – мерещилось, что где-то закралась ошибка, что Ишшем и сам не совсем понимает, о чём говорит, и вообще многое придумал. Но точно не лжёт – Гейб это чувствовал.

Как пользоваться синтезатором, Гейб в жизни бы не разобрался, потому на помощь пришёл Ишшем: на удивление, знал, чем питаются люди. В этот раз он присоединился к обеду, но хрустел небольшими желтоватыми лепёшками, запивая их водой – Гейбу его рацион показался неаппетитным.

Оставшееся время Мэйнарт торчал в кабине, изучая строки и столбцы на своей консоли – из кают-компании не разглядеть.

– Ну что, Ишш, отпускай, – сказал он, и Ишшем на несколько секунд замер с отсутствующим взглядом.

Сначала Гейб не заметил изменений, а потом чуть не ахнул – на головной панели появилась рыжая дымка атмосферы Титана.

– Мы что, уже?.. – спросил он очевидное. – Выход из гипера же засекут…

– Подпространство обычно не мониторят, – отрицательно покачал головой Ишшем и направился в кабину.

– Сейчас найдём базу, – перед Мэйнартом возникла ещё одна голограмма.

– Она хорошо замаскирована, – Гейб поспешно к ним присоединился, почувствовав пробежавший по позвоночнику холодок от до боли знакомых видов: да, он вернулся туда, где всё начиналось; нет, ничего ему не приснилось. – Я не знаю точных координат.

– Хорошо, говоришь? – хмыкнул Мэйнарт, и сканер начал свою работу, с ходу обозначив на голографической карте комбинаты, грузовой космопорт, а потом и объект в горах, очень напоминающий базу повстанцев. – Оно? Официально здесь ничего нет.

– Кажется, да, – Гейб занял привычное место на подлокотнике и пытался совместить в воображении оранжевый туман и схему на голограмме: «Беркут» снижался на ускорителях, стремительно приближаясь к конечной точке маршрута.

– Частоту вроде нашёл, – сказал Мэйнарт и кивнул Гейбу. – Поговоришь со своими друзьями?

– Попробую, – согласился он, надеясь, что те ещё не покинули базу. – Эхориат, ответьте. Это Гейб.

База ответила пугающим молчанием, и Гейб вновь ощутил первобытный ужас: опоздал, зря торопился обратно, чтобы вернуться к вакууму.

– Эхориат, вы там заснули, что ли? – голос едва не дрогнул, но Гейб не хотел верить в крах. Абсолютно всё теряло смысл.

– Гейб, это ты? —угадал по интонации Арни, Гейб слитным движением провёл ладонью по голове: успел.

– Арни, сегодня ты на посту? Можешь Молли позвать?

– Нет Молли… А ты вообще откуда?.. – сомнения Арни никуда не делись.

– Меня ребята с Плутона подобрали, – ответил Гейб. – Открывай ворота.

– Живой? – до Арни дошло. – Гейб… ну ты ваще…

Диафрагма медленно начала разевать пасть, напоминавшую Гейбу доисторическое подводное чудовище: катер заходил в шлюз легко, словно маневрирование совсем не требовало от Мэйнарта никаких усилий, а вот Ишшем выглядел напряжённым.

– Их бы в карцер за срач… – проворчал Мэйнарт, после шлюза разглядывая ангар базы. – Гражданские…

– Что-то не то, – Гейб тоже заметил существенные изменения, а ещё не увидел катеров.

Тревога заполняла нутро, но долго ждать развязки было не нужно: к трапу вышли Арни и Ноа.

– Гейб, мужик, мы уже за твою душу выпили! – Ноа кинулся к нему и крепко обнял.

– Где все? – Гейб пытался выпутаться из объятий и говорил механику куда-то в грудь.

– В порту, – наконец Ноа ослабил хватку. – Мы переиграли тут… – его взгляд перешёл на терпеливо ожидающих своей порции внимания Ишшема и Мэйнарта. – А это кто?

– Мэйн, – Мэйнарт без колебаний пожал руку замершему Ноа. – У нас тут дельце было… – говорил он по-прежнему с акцентом, а Ноа и Арни смотрели на него как зачарованные, – но заметили челнок, вот и подхватили вашего товарища…

– Ну это вы пиздец вовремя, – на выдохе промямлил Ноа, задрав голову, чтобы смотреть Мэйнарту в глаза, и не разрывал рукопожатие. – Спасибо…

– Спасибо в карман не положишь, – оскалился Мэйнарт.

– Гейб, ну ты как? – гипнотическое действие внезапно ослабло, и взгляд Арни стал осознанным. – Успешно?

– Конечно, – Гейб натянул на губы улыбку: память о взрыве челнока электрическим импульсом прошила всё тело. – А что вы переиграли?

– Это Чейз с Марком договорился, – Ноа тоже пришёл в себя. – Мы ему два катера, он нам один побольше. Все поместимся.

– С чего такая щедрость? – Гейб сразу почувствовал подвох.

– С нами полетит. И с другом, – последнее слово Ноа неестественно растянул, стрельнул глазами в лжеконтрабандистов и многозначительно замолк. – Он ещё устроил так, что стартовать будем вместе с грузовиком на Марс, чтобы уж наверняка…

– Круто вы провернули… – резко нахлынувшую оторопь следовало подавить, но у Гейба не получалось.

– Да без тебя вообще ничего бы не вышло, – Ноа хлопнул его по плечу. – Давай собирайся, я тебе скафандр найду, поди остались ещё рабочие…

– Так, стоп, – напомнил о себе Мэйнарт, – мы тут старались, вашего друга спасали, и что нам за это будет?

– Прости, брат, мы всё крохоборам Чейза по описи отдаём, – развёл руками Ноа, но Мэйнарт выражением лица дал понять, что подобный ответ его не устраивает. – Ну… разве что компенсатор с эмки. Пойдёт?

– Негусто, – скривился Мэйнарт.

– Больше ничего нет, Единым клянусь, – заверил его Ноа.

– Грузи, – Мэйнарт жестом указал на трап, ведущий в трюм «Беркута».

– Я уже снял аккумуляторы с погрузчиков, – Ноа замялся.

– Значит, грузите, – невозмутимо ответил Мэйнарт.

Гейб предпочёл промолчать, сильно сомневался, что имперцам в принципе нужна какая-то рухлядь с базы. Однако спектакль в его честь выходил вполне достоверным: Арни, Гейб и Ноа поволокли к катеру объёмный металлопластовый ящик, увитый проводами, – как назло, он оказался крайне тяжёлым, и приходилось тратить время на то, чтобы передохнуть и поменять руки.

Наблюдавший за действом Мэйнарт не выдержал и принялся помогать – он превосходил людей в физической силе, Гейб это запомнил из рассказов о к-рутах, а теперь убедился на деле.

– Эй, а ты для красоты тут стоишь? – Мэйнарт окликнул Ишшема, и тот, метнув в него гневную молнию и скорчив недовольную мину, присоединился к остальным.

Когда компенсатор всё-таки затащили в трюм, Арни зацепился языками с имперцами, начав выспрашивать о безопасном маршруте до Плутона. Скорее всего, Мэйнарт собирал всякую чушь, но его слушали с раскрытым ртом и даже верили.

– Надеюсь, они сейчас не поймут, что компенсатор нерабочий, – косясь на Мэйнарта и Ишшема, шепнул Ноа Гейбу.

Гейб лишь пожал плечами, в этом фарсе он выполнял роль декорации, дико желающей рассмеяться в голос. Имевший главную роль Мэйнарт старательно отыгрывал за двоих, компенсируя недовольство Ишшема, скорее напоминающее брезгливость.

Убедившись, что контрабандисты с Плутона не заметили обмана, Ноа отправился искать ещё один скафандр, а перед Гейбом неожиданно вырос Ишшем.

– Береги себя, – негромко сказал он и явно хотел добавить что-то ещё, но отвернулся к «Беркуту».

– И вам удачи, – ответил на напутствие Гейб. – Не знаю, свидимся ли…

Ишшем ещё раз на него посмотрел и слегка улыбнулся, но Гейб принял это за утвердительный ответ. Больше никаких слов прощания, кроме бравады Мэйнарта, сказано не было – катер поднялся к шлюзу и исчез за гермоворотами, провожаемый тремя парами глаз. Нереальная действительность окончательно уступила место реальной: точнее, той, которую Гейб считал своей.

В свою очередь он тоже был уверен, что встреча с Ишшемом не последняя, но весомых причин для такой уверенности не знал. Где опять пересекутся пути адмирала Союза и экс-бригадира с Онтарио и, главное, зачем? Стряхнув последние соринки озарения, Гейб пошёл надевать ушатанный скафандр: до космопорта предстояло идти пятнадцать километров по горам.

Сил было в достатке, голова не болела – и Гейба не пугал путь. Страх словно отключился вместе с сомнениями. Он так и не постиг смысл, просто вновь вернулся на рельсы, ведущие в нужное место. Кто это определял, оставалось за кадром. Ишшем тоже не знал.

– Ну вот и всё, – Ноа окинул взглядом разгромленный ангар. – Гейб, ты как? Дойдёшь?

– Дойду, – кивнул Гейб и пристегнул шлем.

Нового предложить Титан не мог: прежние кромешная мгла и холод, морось и скользкие скалы, но Гейб чувствовал изменения – дымка эфемерности спадала, разрушалась хрупкая оболочка, вырастившая внутри себя нечто. Не изменилось ничего – изменилось всё.

Радиомаяк позволял судам не заплутать в тумане, по нему же и ориентировались – поднимались на перевал, прицепившись друг к другу тросами. К счастью, намеченная повстанцами тропа не была сложной, и неподготовленный к горным походам Гейб легко справлялся. Ноа выносливостью похвастаться не мог и часто поскальзывался – последние километры Гейб с Арни вели его под руки.

С портовым сооружением Гейб уже был знаком, но понятия не имел, как пробраться внутрь без транспортного средства: Ноа провёл к потайному шлюзу, которым пользовались Чейз и другие контрабандисты, но открыли замаскированную гермодверь только после заранее условленного перестука.

Шипение воздуха, резко обдавшего тёплым, оглушило, визор шлема покрыл конденсат, и Гейб стоял, ожидая конца шлюзования, бесцельно транжиря последние секунды перед встречей с повстанцами.

– Так, а почему вас трое? – Фред вышел к шлюзу первым.

– Гейб! – буквально заорал Молли, когда Гейб снял шлем, и снёс Фреда как несущественную преграду на пути перед объятиями. – Где вы его нашли?

– Пидоры с Плутона привезли, – ответил Ноа. – Мутные какие-то…

– Гейб, я глазам не верю! Вот это повезло! – Молли лучился радостью, и Гейб тоже заулыбался. – Пойдём!

Не успел Гейб снять скафандр, как его по узким техническим коридорам поволокли во временное убежище повстанцев – закуток с низкими потолками практически не имел освещения, поэтому сначала чудесным образом вернувшегося члена группы не признали.

– Смотрите, кого я привёл! – привлекая внимание, воскликнул Молли.

От обрушившихся эмоций Гейб невольно вжал голову в плечи, а возбуждённые возгласы снова слились в единый фон. Гейба спрашивали о спасении – оставалось только односложно отвечать, ибо длинные фразы тонули в новых вопросах. К Гейбу прикасались, желая удостовериться, что он действительно жив – он не противился ни единому человеку, а потом посмотрел в глаза и прижал себе Рика, который так и не решился подойти ближе. Кэс не задавала вопросов – запрыгнула на него, обвивая ногами, и выразила ликование кучкой отборного мата.

Даже Каталина не осталась в стороне, обняла, похлопала по спине и шепнула:

– Теперь-то мозги не еби…

Гейб не понял посыла и не собирался вникать – мнение Каталины его волновало мало, хотя по всё ещё ошарашенному взгляду Рика можно было догадаться, чьи именно мозги сношают.

– Блин, ну ты и счастливчик, – Алан тоже лишился привычного спокойствия, но выглядел растерянным. – В какой раз…

– Так получилось, – попытался замять тему Гейб, уже вовсю улыбаясь: общее настроение проникло в каждую пору его кожи, забралось в кровеносные сосуды, растеклось по другому телу и не планировало вступать в конфликт с существующим порядком вещей.

Гейб не заметил только Льюиса, но желания узнавать, куда он запропастился, не возникло.

До вылета вместе со среднетяжем на Марс оставалось часов шесть. Гейба накормили безвкусной питательной массой, напоили приторно сладким синтезированным напитком – от алкоголя он отказался, – повторно расспросили о подробностях его отчаянного броска к Дионе и окончательно угомонились.

За этим безобразием молча и с ухмылкой наблюдал Чейз, не отпуская от себя Луку. «Друг» – последнее слово, которым Гейб назвал бы молодого человека с золотистыми кудрями и капризно поджатыми губами. Теперь становилось ясно, что Ноа, ругаясь на Чейза, подразумевал настоящую ориентацию дельца. Связующей силой для создания отношений с разницей в возрасте лет в сорок могла стать только магия, но Гейб подозревал, что дело в деньгах – у Чейза их было предостаточно. А вот зачем Чейзу понадобилось лететь в Республику, конечно, не афишировалось, но его помощь давала повстанцам многое.