Текст книги "Отголоски старой дружбы (СИ)"

Автор книги: Elen Gor

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 10 страниц)

Глава 17

– Игорь, чтоб тебя!!!

Окончательное примирение случилось утром перед парами, когда Белла так громко окликнула Воронцова, что подпрыгнули все, кто был в холле общежития, а сам Игорь подавился бутербродом, пролил чай себе на шорты и чуть не свалился с подоконника, на котором и устроил себе мини-завтрак. А девушка неслась вниз по лестнице через три ступеньки, что с её ростом было подобно профессиональному акробатическому трюку. На третьем этаже в голос хохотала над ними Даша – уж она точно сейчас наблюдала всю картину, как с театрального балкона!

– Беллс… – прохрипел Игорь сквозь кашель и выступившие на глазах слёзы. – Какого х…

– Ты же прав был! – прокричала подбежавшая девушка практически Воронцову в ухо, оглушив на левую сторону. – Ты же говорил, а мы всё равно… а он же сам…

Игорь сунул Белле в рот остатки бутерброда, пока девушка на эмоциях, чего доброго, не проговорилась о том, что её друзья имеют обыкновение в полнолуние шастать в звериных шкурах. Даша, судя по икающим звукам с третьего этажа, уже каталась по полу.

– Давай кусай, – скомандовал Игорь. – Жуй. Нормально?

– Угу, – пробубнила Белла с набитым ртом. – Игрь… Дафа фкажала…

– Жуй, говорю. На, чайку глотни. – Игорь и сам уже смеялся, хотя Белла часто моргала, как будто готова была разрыдаться. – Молодец. Вкусно?

– Не очень, – ответила Белла. – Не люблю сыр, и чай у тебя слишком сладкий.

– Так тебе и надо, – хохотнул Игорь. – Я чуть яйца себе не обварил!

– Прости… – улыбнулась Белла, но глаза её заблестели.

– Нормально всё, – Игорь спрыгнул с подоконника и обнял девушку. – Проехали, ладно? Я обо всём, если ты поняла.

– Конечно поняла! – Белла тоже прижалась к парню. – Больше никогда ни в чём не буду тебя подозревать!

– Давай уже, пойду, пну Дашку, пока она в холл не вывалилась!

Белла проводила взглядом Игоря, бесшумно ступающего босыми ногами по ковровым дорожкам лестницы третьего общежития, и посмотрела на кружку, что так и осталась у неё в руках: на белой керамике нарисован блохастый Тузик с косыми глазами и летающими над ним мухами, а сверху небрежным зелёным текстом написано «Псина». Даша подарила на Самайн, и у Игоря это была любимая кружка. Белла задумчиво сделала ещё глоток, ощутив на языке приторную терпкость – на сахар Воронцов никогда не скупился! – но и почувствовав прилив сил и бодрости, которого ей в последнее время так не хватало.

Откуда бы взяться силам и бодрости, когда Раду Гредяеву обвиняли в чёрном ведьмовстве и отпускать не собирались?

Старая ведунья до сих пор находилась под стражей. Это не было строгим режимом и ей было комфортно ровно настолько, насколько вообще может быть комфортно заключённой. Но посетителей к ней не пускали. Разрешали лишь раз в неделю писать письма, да через конвойного передавали короткие ответы. Мать Беллы жила в параллели, отправлять почту ей на дом не разрешили, а получать такие вести на работу Александра не хотела, опасаясь слухов и сплетен. Поэтому письма приходили Белле в академию, и, хоть их содержание и оставалось лаконично-оптимистичным, Белла ходила чернее тучи. И люди вокруг это видели.

От Ромы с Игорем девушка отмахивалась тем, что якобы испытывает небольшие трудности в учёбе и скучает по немагической параллели, и лишь Даша знала истинную причину этих тревог. Подруга, как могла, старалась подбадривать, но очень скоро мрачное настроение передалось и ей – Белла чувствовала это. Она вообще очень многое чувствовала на уровне интуиции, хотя мать и говорила, что это всё совпадения – боялась. Ведовство передавалось так же, как и ведьмовство, по наследству, и Александра панически боялась, что Белла добровольно обвяжет себя этой петлёй.

Вдруг Белла вздрогнула, и кружка, что она держала в руках, выскользнула из рук и вдребезги разлетелась об доски пола, разбрызгав сладкий чай по всем углам.

– «КРАМИДЕРА!» – тихо сказала девушка, собирая осколки воедино, но это больше на автомате. В голове об стенки черепа стучала мысль: с арестом Рады злоключения академии прекратились. Как будто кто-то специально пытался подставить ведунью.

***

– Стой!!!

Даша плашмя бросилась на мостки, ударилась грудью об доски, но рука успела схватить только пустоту, а браслет с лёгким бульком опустился на дно.

– Блииин… да ну вас! Раскрякались тут! – девушка махнула рукой, и утки, захлопав крыльями, бросились в стороны.

Обычное воскресное утро обычного апрельского месяца не предвещало ничего особенного. Народ по-весеннему сходил с ума. Как психи, сбежавшие из дурдома и опьянённые свободой, люди носились по окрестностям, совершенно не зная, куда себя деть, и многие студенты, да и преподаватели, сейчас готовы были, подобно загулявшему Рыжику, мяукать по крышам замка и всячески куролесить. Особенно сейчас, когда академия, не в пример осени, стала такой безопасной. Но серебряный браслет, слетевший с Дашиного запястья, покоился на илистом дне, словно говорил категоричное «нет» на дальнейшие планы гулять и расслабляться, потому что у девушки всё никак не получалось поддеть его веткой – мостки уходили довольно далеко в воду, и ни одной ветке украшение было не достать. Дёрнуло же пойти на поводу у депрессующей подруги!

Хотя на тот момент всё казалось совершенно нормальным. Белла в очередной раз отказалась выходить куда бы то ни было, сколько Даша ни пыталась её уговорить.

– Слушай, я понимаю, – говорила она, сев рядом с Беллой на её кровать. – Ты переживаешь за бабушку, но ведь она пишет, что у неё всё хорошо. И твоя мама узнавала, что это не какая-то колония строгого режима, а внятных обвинений ещё не прозвучало. Белка, это просто следствие, а оно всегда идёт долго. Раду оправдают, вот увидишь! И она бы точно не хотела, чтобы ты так замкнулась в себе. Ты же почти полгода сидишь в общаге все выходные!

– Я понимаю, Дашка, – Белла пятернёй зачесала назад густые кудри. – Просто ничего не могу с собой поделать. Наша связь она ведь с самого детства, понимаешь? Из всех родственников мой самый близкий человек – это бабушка, которая буквально живёт в другом мире. Представляешь, что она для меня значит? И как я могу развлекаться, когда всё её дело до сих пор в подвешенном состоянии?

Даша кивнула – конечно, она понимала. Но ей всё равно хотелось хоть как-то растормошить подругу. Видимо, опять не сегодня.

– Иди сама, – сказала Белла. – Не нужно меня караулить, Дашка, со мной всё в порядке. Просто нет настроения.

– Ты бы хоть парням сказала, – ответила ей Даша. – Они уже который месяц допытываются, что с тобой, а я даже ничего внятного не могу им объяснить. Вру, что ты устаёшь на занятиях, но так же нельзя вечно, да и они не идиоты. И по отношению к ним оно… нечестно как-то.

– Я скажу. Просто я и сама не знаю, как начать этот разговор. Не знаю, как они отреагируют.

– Ты зря волнуешься. Рада прекрасный человек.

– Ты встретила её лично, поэтому знаешь. Для Игоря и Ромы она будет просто ведуньей под стражей ОБТС. Дашка, иди же! Не волнуйся за меня, правда, я в полном порядке. Посижу тут, что-нибудь прочитаю, может, перепишу какие-нибудь лекции – у меня полно занятий! А вот тебе стоит и проветриться, ты, вообще-то, тоже выглядишь кислой.

Даша улыбнулась, почувствовав, что Белла ударила каблуком прямо в цель. Мысли давно находились не на своём месте, и причиной тому был явно не арест Рады.

– Сходи в Солнечную Долину, прогуляйся. Из парней кого-нибудь возьми. Вон, Игоря – я видела, как он в холле тёрся.

Даша снова нервно улыбнулась – вот только Воронцова ей не хватало! И как подруга это делает?

– Не, – Даша махнула рукой. – Пусть отсыпается, они с Ромой после занятий на желе обычно похожи. Отдохнуть им не мешает. Пройдусь одна, может, кого-нибудь по пути встречу.

– Смотри, – Белла пожала плечами. – В любом случае, тебе давно пора выгулять это пальто. Я же говорила, что тебе очень идёт! Только… подожди.

И подруга метнулась к ящику тумбочки из которого выудила шкатулку с украшениями.

– Вот, – сказала она, когда витой серебряный браслет занял место на Дашином запястье. – Теперь ты выглядишь просто роскошно!

Даша ещё раз посмотрела на роскошь, покоящуюся на дне озера, и ещё раз без особой надежды поводила по воде веткой. Узкие ладони, которые так любил Артур, находя их восхитительно изящными, сыграли злую шутку.

– Кря, кря! – передразнила Даша уток, что так и плавали вокруг. – Из-за вас всё!

Несмотря на то, что Даша, как могла, пыталась вытащить Беллу на улицу, у неё у самой не было ни малейшего желания развлекаться. После разговора с подругой девушка вышла из комнаты, незаметно прошмыгнула мимо Игоря, сидевшего в кресле у камина с какой-то книгой, и ушла в банкетный зал. Там она купила пару бутербродов и наполнила термос чаем, после чего ноги сами понесли девушку к озёрам. Даша любила эти пляжи хотя бы потому, что они были до странного непопулярны у студентов, и здесь всегда получалось найти место, чтобы остаться в одиночестве.

Чай оказался очень сладким, но в сегодняшнюю прохладную и ветреную погоду пошёл хорошо, а вот на бутерброды аппетита не хватило. Зато хватило у уток, что довольно скоро окружили девушку бодрой стайкой, выклянчивая кусок покрупнее и громко крякая. «Сэндвич с сыром, салатом и жареной куриной грудкой», как гласило меню, и Даше было очень интересно, что чувствуют утки, поедая себе подобных. Пожалуй, покормить этих симпатичных птичек курятиной было равносильно тому, чтобы накормить человека отбивными из кентавра. Но утки, кажется, не замечали некоторой экстравагантности своего завтрака – они дрались за очередной кусок, брошенный студенткой в воду, и с аппетитом его поедали.

«Какие глупые птицы!» – думала Даша. – «Может Сатиров запретил купаться в озере не из-за русалок, а из-за плотоядных уток?»

Девушка усмехнулась своим мыслям. Что ж, пожалуй, они достойны обсуждения с друзьями. Прийти в общагу, рассказать Воронцову, если он всё ещё сидит у камина… Но Даша всё ещё не могла спокойно оставаться с парнем наедине.

Вдруг подумалось, что Даша – самая большая идиотка на свете. Они с Игорем друзья – лучшие друзья, за эти два года Воронцов стал даже ближе, чем был когда-то Генка. Но эта влюблённость перечеркнула всё, и хоть Даша с холодной логикой и перечисляла в голове все причины, по которым не стоило идти у неё на поводу, бестолковое чувство никак не желало уходить, всячески отравляя жизнь, не давая спать спокойно, а в общение с Игорем каждый раз внося что-то вроде неловкости. И как он ещё сам не догадался? А может, догадался. Просто тоже провёл в голове холодный расчёт и решил, что, как подругу, Дашу он ценит намного больше…

Даша со злостью дёрнула от бутерброда новый кусок, и вот тут-то раздражение и особенности телосложения легли на скользкую от курицы и майонеза кожу: браслет соскочил с запястья и упал в озеро. Даша просто физически не успела его поймать – доля секунды, и витое серебряное украшение быстро опустилось под воду.

Обычные манящие чары на глубине не работали, Даша знала это наверняка. И, хотя решение проблемы уже давно созрело в голове, всё-таки водоотталкивающее колдовство лишь защищало собственно от воды. Предстояло по уши погрузиться в ледяную глубину озера и потом выбираться через заросший сухими камышами берег, а делать этого ой как не хотелось. Но ещё больше не хотелось расстраивать и без того грустную подругу: Белла любила этот браслет, Рада подарила к поступлению, когда Белла училась на первом курсе. Придётся лезть. Одно радовало: в такой холод нежить, населявшая местные водоёмы, ещё обитала на глубине в спячке. Можно не бояться, что они попытаются утопить.

– Был бы мой, подарила бы русалкам, – буркнула Даша. – «АНАГИДРА!»

Красивым жестом Даша обвела своё тело от ног до головы, и по заколдованной коже поползло липкое, неприятное ощущение, как будто Даша тонула в большой банке жидкого мёда. После девушка задержала дыхание и спрыгнула в воду, скрывшись в озере с головой.

Поднявшиеся со дна клубы ила и песка дезориентировали, Даша чуть не начала паниковать и барахтаться, но полуслепые от мутной воды глаза успели выхватить на дне металлический блеск прежде, чем его окончательно скрыла под собой озёрная взвесь. Сжав браслет в кулак, Даша вынырнула под мостками, проплыв до их середины. Её голова, оказавшись над поверхностью воды, оказалась совершенно сухой – это было приятно.

Голоса Даша услышала, уже будучи в камышах, когда по грудь в воде шла к берегу, с трудом разгребая ногами прибрежный мусор. Голоса приближались, и в одном из них девушка с неприязнью узнала блеянье Сатирова – он строго запретил купаться, и, если он сейчас увидит Дашу непосредственно в воде, у неё наверняка будут неприятности. Собственно поэтому ей и пришлось затаиться, надеясь на то, что долго сатир здесь не пробудет, потому что срок водоотталкивающих чар был до смешного коротким, а выбраться на берег и пойти в общагу греться хотелось всё сильнее.

Отчётливый цокот копыт возвестил о том, что Сатиров шёл по мосткам. Чьи-то осторожные шаги ступали следом, но этот кто-то остановился довольно скоро.

– Люблю эти места, – сказал незнакомый Даше низкий мужской голос. – Для меня до сих пор загадка, почему рядом с озёрами не гуляют студенты.

– Нежить опасна, – проблеял Сатиров в ответ. – Студентам запрещено купаться, мне казалось, что это не нуждается в пояснениях.

– Купание – да, но почему никто не гуляет по берегу? Мостик идёт так далеко в воду, лес почти рядом, горы и это вечно облачное небо – виды потрясающие! Я слышал, что простаки любят фотографии и делают их по сотне возле каждого куста. Интересно, а из нашей молодёжи кто-нибудь сделал хоть один снимок на фоне местной природы?

Даша, стоя в камышах, подумала, что мужчина удивительно прав: лично у неё действительно не было ни одного фото. Всё больше с друзьями в общаге.

– Кому сейчас какое дело до природы РМТА? – Голос Сатирова показался Даше задумчивым. – Вы отпустили Ядвигу.

– Да, – спокойно ответил собеседник. – И давно.

– На каком основании? Ждёте, пока наша больница снова наполнится пострадавшими? У меня осенью чуть два студента не погибло!

– Мне казалось, что после ареста Рады Гредяевой несчастные случаи прекратились.

– Это так, но… что-то не то. – Даша впервые подумала, что в этом сатир оказался проницателен. – И то, что вы никак не найдёте доказательства её вины, меня немало тревожит.

– Считаете, что она невиновна?

– Напротив. Я считаю, что её давно пора осудить, как настоящую ведьму и применить высшую меру.

Даша чуть не уронила браслет в воду от неожиданности.

– Слышали? – Незнакомый голос явно не оставил всплеск без внимания. – Ещё рано для нежити.

– Утки, – отмахнулся Сатиров. – Одна профессорша прикормила, теперь они в наших камышах всегда. Но вы, кажется, намеренно меня игнорируете.

– Я ничего не игнорирую, работа такая. Но у меня всё ещё много вопросов к Раде Яковлевне. Она помогала нам искать пропавшую студентку прошлой зимой, наводила на след вампира. Без её ведовства мы бы не нашли останков Васева.

– Кто-то прекрасно справился и без её ведьмовства! Васев убит, разорван на куски – мы оба знаем, кто это мог сделать, но, к сожалению, закон позволяет вервольфу сохранять анонимность.

– Я не понимаю, почему вы упорно называете Раду Яковлевну ведьмой. Мы проверили, она свободно пользуется кольцом, к тому же, с момента заключения под стражу эта женщина ведёт себя абсолютно спокойно и ни разу не применила даже невербальную магию. Я думаю, что не стоит оскорблять её и заочно винить во всех бедах, хотя и меня в высшей степени настораживает то, что в академии спокойно.

– Вам стоит применить высшую меру, чтобы так оставалось и впредь.

Даша почувствовала, как вода потихоньку просачивается сквозь одежду. Первыми намокли ноги, потом грудь. А сейчас влага расползалась по джинсам девушки, от чего казалось, что она надула в штаны. А впрочем, сейчас бы Даша этому не удивилась – с такими-то новостями!

– Не в вашей компетенции решать, какую меру применять к Раде Гредяевой. – Безымянный мужчина говорил всё так же спокойно, и его интонация явно бесила Сатирова.

– Сергей Владимирович, вы в своём уме? – Голос ректора мог показаться агрессивным, если б не блеющие нотки. – Она полукровка, откуда такое снисхождение?

– С ума сойти можно, и это мне говорит сатир! – Судя по шагам, этот самый Сергей Владимирович развернулся и пошёл по направлению к берегу, но остановился. – Помнится, в академии преподаёт горгона. Или я ошибаюсь? Почему-то вы не добились её увольнения, как добились увольнения остальных.

– Она хорошо знает предмет. – В голосе ректора послышался неприкрытый страх. – Ей нет равных в сглазах и проклятиях.

– Уволенные преподаватели тоже хорошо знали свой предмет. Я помню, как здесь преподавал кентавр – он был лучшим профессором из всех, кого я знал. А эльфийка? Ведьма, умнейшая женщина, но вы уволили и её. Объясните, почему вы травите преподавателей не человеческого происхождения? Не колдовского? Почему вы не уволили Медузу? Испугались стать каменной статуей? Что ж, могу заверить: ей три тысячи лет, и она давно научилась не обращать на таких, как вы, внимание.

– Я беспокоюсь исключительно о студентах!

– А по-моему, вам наплевать и на студентов, и на преподавателей. Вы беспокоитесь только о своём месте, – с презрением сказал обладатель низкого голоса и ушёл с мостика – Даша слышала отдаляющиеся шаги по песчаному берегу.

Вскоре ушёл и Сатиров, и девушка наконец-то смогла вылезти из воды на берег. Тело замёрзло, конечности еле двигались, но сейчас больше волновало не это, а что Сатиров подразумевает под высшей мерой. Что это будет? Смертная казнь? Веди?

Хлюпая мокрыми ботинками и цепляя песок, Даша шла по берегу. Надо рассказать Белле. Обо всём, что Даша сейчас услышала. Это окончательно добьёт подругу.

Глава 18

– Всё ты понял, жулик! Вон та, под столом, десять бубны. Давай, доставай!

– Не бубны, а червы.

– Бобик, ты совсем охренел?! Я твой друг, между прочим!

– Извини, Романыч, это игра! – Игорь с ликующим выражением смотрел на свою колоду. – Так! Так! И вот так! – он резким движением отбил карты, подброшенные Ромой, а затем кинул козырного туза.

Рома, который и так уже сидел с погонами – а тут эполетами – на плечах, зло отбросил свою карту, а Игорь с довольным видом откинулся на спинку кресла. На лице сияла широкая улыбка, в глазах прыгали зелёные черти.

– Не расстраивайся, дружище, тебе тоже когда-нибудь повезёт!

– Повезёт? Да ты шулер, вся игра не в счёт!

– Э нет, без оскорблений, ты меня поймал, так что не считается.

– Да ты и в тот раз меня нагнул! Сам мой!

– Не поймал, значит, не было. Три раза продул? Продул. Так что бери швабру, уборка сегодня на тебе. А вообще... Вау, что с тобой?!

Рома недоуменно посмотрел на друга, но взгляд того был направлен куда-то поверх его головы. Парень развернулся и увидел на пороге общежития Дашу. Она стояла мокрая и грязная, а из левого кармана торчал пучок сухой травы. На полу вокруг лужей растекалась вода.

– Ты откуда, земноводное?! – Рома изумлённо вытаращил глаза.

Даша, не обращая на парней никакого внимания, прошла к лестнице, оставляя на коврах холла следы песка и ила. Игорь не сводил с девушки глаз и уже начинал улыбаться. Рома откровенно ржал, но сделал ещё одну попытку завязать разговор:

– Ты чем занималась-то?!

– Подводным плаванием, – раздражённо буркнула Даша. Следом полушёпотом понеслись полуматерные тирады про каких-то уток, ювелирный ширпотреб и вонючего козла.

– Нет, серьёзно. – По смеху Игоря было понятно, что серьёзности в нём нет ни капли. – Может, чем помочь?

– Не сейчас, – ответила Даша и поднялась вверх по лестнице на третий, женский этаж.

***

Для второкурсницы Белла довольно сносно изъяснялась на эльфийском, но всё равно продолжала старательно заучивать длинные певучие фразы. У неё была мечта – когда-нибудь посетить Эйладрейс – прекрасный материк-государство, на котором правили эльфы.

Эльфы строили свою цивилизацию, но поддерживали с остальными видами партнёрские отношения и налаживали торговые пути. Эти красивые существа хоть и жили обособленно, но охотно делились опытом в различных сферах, ведь их невероятно долгие жизни – по несколько сотен, а иногда и тысяч лет – позволяли эльфам в совершенстве осваивать науки, искусства и медицину. В ремеслах же с ними могли соперничать разве что гномы.

Белла любила эльфов. Их красота пленила, язык завораживал, а довольно редкое появление за пределами своего континента делало этих созданий ещё таинственнее и загадочнее, чем они были на самом деле. Белла восхищалась этим народом, считала его прекрасным, почти совершенным. И, как истинный фанат, девушка обожала всё эльфийское.

Рада знала о страсти Беллы, поэтому эльфийский браслет её матери, Беллиной прабабки, оказался для любимой внучки как нельзя лучшим подарком. Витое серебряное украшение, сияющее и прекрасное – Белла получила его в день своего первого приезда в РМТА, и именно встреча с бабушкой в своё время едва не стала причиной опоздания на церемонию распределения. Девушка не часто с ним расставалась, но почему-то именно сегодня утром она, оглядывая Дашу с ног до головы, вдруг решила, что образу подруги не хватает какого-нибудь женственного аксессуара, после чего широкий браслет перекочевал на Дашино запястье.

Сейчас Белла немного жалела о своём внезапном дизайнерском решении – она побаивалась за сохранность украшения. Ей было стыдно за жадность, но ничего поделать с собой она не могла – страшное животное, гадкая жаба немилосердно душила девушку.

Дверь в комнату с пинка открылась и на пороге появилась Даша. Она была промокшая до нитки, грязная и воняла тиной так, будто купалась в каком-то болоте. Не сказав ни слова обалдевшей подруге, девушка закрыла за собой дверь, раздражённо бросила на тумбочку запачканный высохшим илом браслет и начала скидывать на пол безнадёжно испорченные вещи.

– Даша?! – Белла наконец-то обрела дар речи. – Что с тобой?!

– Оригинальный вопрос, – саркастически отозвалась девушка. – Сегодня мне его ещё никто не задавал. Кроме Игоря. И Ромы. И Шольцевой, и двух третьекурсников с первой общаги…

– Даша, перестань! Ты ушла час назад и вернулась, как из болота – я же переживаю за тебя!

– Я знаю. – Даша стянула с тела мокрую футболку и бесцеремонно швырнула её в угол комнаты. – Но есть кое-что поважнее того, где была я.

Даша, переодевшись, нырнула под одеяло. Зубы предательски застучали – ощущение холода сейчас проступило в полную силу. Низ живота заныл, приветственно помахав рукой циститу.

– Я один разговор случайно подслушала. Между Сатировым и неким Сергеем Владимировичем. Из разговора я поняла, что он ведёт дело Рады.

– Сергей Владимирович... – Белла нахмурила лоб, пытаясь что-то вспомнить. – Сергей... Сергей Батов! Точно, он начальник ОБТС Академического округа и он ведёт бабушкино дело.

– Возможно. Скажу без предисловий: Сатиров требует для Рады высшей меры.

Белла в ужасе вскрикнула. Даша пристально смотрела на подругу:

– Что это? Смертная казнь?

– Хуже… – прошептала девушка. – Бабушку подозревают в чёрном ведьмовстве...

– Но этот Батов сказал, что она не ведьма! Это проверили.

– Не важно. Какой-то частью ведьминской магии бабушка владеет. А любой, кто владеет ведьминской магией и попадает под суд… – Белла задохнулась от подкативших к горлу слёз, но кое-как справившись с чувствами, продолжила. – Ведьме не нужно кольцо. Она колдует руками. И когда ведьму сажают в тюрьму, её долго судят, и если её признают виновной…

Белла больше не могла справляться с чувствами – она упала на кровать и зарыдала, при этом с силой колотя стоявшую рядом тумбочку. Даша вылезла из-под одеяла и попыталась успокоить подругу.

– Белла, пожалуйста, перестань! Белла!

Никакие слова не действовали – девушка билась в истерике, кричала, даже временами хрюкала в подушку. Неизвестно, во что бы всё вылилось дальше, если б в дверь не постучали, и до боли знакомый голос не прохрипел:

– Дашка?! Ты чего там? Ты что, обиделась?

– Дашь, да брось, – присоединился Рома, – мы и не думали тебя задеть! Ты просто забавно выглядела, вот и всё!

Даша открыла дверь – парни стояли у порога и имели довольно виноватый, хоть и недоумевающий вид.

– Заходите, – девушка впустила ребят в комнату. – Это не я, это Белла.

– Что с ней? – Рома был весьма озадачен, едва лишь увидел подругу, в кровь разбивающую о тумбочку кулаки.

– Истерика, – пояснила Даша. – Надо её успокоить, а потом она сама всё расскажет.

Рома без дальнейших расспросов подошёл к Белле, затем резко поднял её с кровати и коротким отрезвляющим ударом по щеке привёл девушку в чувство.

Белла перестала икать от слёз и ненормального, истерического смеха и теперь смотрела на парней постепенно приобретающим осмысленность взглядом. Пару секунд она смотрела куда-то в пустоту, а затем уткнулась Роме в грудь и заплакала.

***

– Спасибо.

Белла трясущимися руками приняла стакан с водой, принесённый Дашей, и сделала шумный глоток. Глаза девушки были красными и влажными, голос дрожал, но она уже успокоилась ровно настолько, чтобы рассказать Игорю с Ромой обо всём, что тревожило её в последнее время, и о том, что произошло сегодня утром.

Парни слушали очень внимательно и не перебивали. Когда Белла закончила рассказ, они ещё какое-то время осмысливали информацию.

– Мне одно не понятно, – наконец сказал Игорь. – Почему мы с Романычем узнаём обо всём только сейчас? К чему были эти дурацкие отмазки про учёбу и параллель?

Игорь с недовольной гримасой лежал на Дашиной кровати, положив обутые ноги на плед. Даша не обратила на это никакого внимания – мысли её были далеки от того, насколько чистые у неё вещи.

Белла сидела на своей постели с убитым видом. Рома находился рядом с ней с момента своего появления в комнате и тихонько гладил девушку по спутанной гриве кудрей.

– И кальянная, – продолжил Воронцов. – Ты специально травила нас анашой ифритских растаманов, чтобы просто скинуть со счетов? Знаешь, это даже чересчур.

– Простите, – Белла шмыгнула носом. – Бабушка просила никому не говорить о ней. Она сказала, что ведьм не любят. И… – Белла покраснела – Я, если честно, боялась, что вы не станете со мной общаться, если узнаете.

Игорь фыркнул:

– Белка, я незарегистрированный оборотень, а этот вообще вервольф!

– Спасибо, – уныло вставил Рома.

– …и после всего этого ты думаешь, что мы бы заклевали тебя за бабушку-ведунью?

– Мне правда очень стыдно, Игорь. – Белла размазала тушь по лицу, пытаясь стереть вновь навернувшие на глаза слёзы. – Но про ведьм много дурных историй, когда даже друзья от них отворачивались. Вы знаете, что в Солнечной Долине живёт ведьма?

Студенты по очереди отрицательно покачали головой.

– Давно уже, – продолжила Белла, – переехала сюда лет тридцать назад. Моя бабушка её знает. Она старая, живёт на отшибе, почти ни с кем не общается. Только выполняет мелкое ведьмовство за деньги. У неё лицо изуродовано – бабушка рассказывала мне, что когда-то давно Ядвигу, так зовут ведьму, жители её села заподозрили в Худу. Та оправдываться не стала, характер скверный, вместо того, чтобы объясниться, нахамила, а местные вышли из себя. В итоге оказалось, что к Худу ведьма не имела никакого отношения, но… вы поймите, предрассудки очень сильны. Моя бабушка ведунья, и я её не стесняюсь и очень люблю. Но она уже столкнулась с непониманием со стороны ректора и некоторых преподавателей, почему, думаете, она живёт в лесу? Она просила меня держать в тайне от друзей её существование. Она просто боялась за меня, понимаете?

– В тайне от друзей, Белла, – Рома немного отстранился, посмотрев девушке в глаза, – это значит, в тайне от всех друзей. Я понимаю, дружба между девчонками совсем не то, что дружба с нами, но немного обидно, правда. Не стоило скидывать нас с Игорем со счетов и рассказывать только Дашке.

– Я собиралась вам рассказать, честно. – Лицо Беллы снова стало мрачным. – Но в тот день, когда я хотела обсудить это с бабушкой, её арестовали.

– К тому же, Белка мне ничего и не говорила, – вступилась за подругу Даша. – Это я вам соврала. Мы с Радой встретились в тот день, когда появился смерч на спортивном поле. Меня же тогда далеко отбросило. Я упала, сильно поранилась. – Даша продемонстрировала на левом боку тонкий белый шрам. – Рада нашла меня и починила, если так можно выразиться. Так мы с ней и познакомились.

– А вы друг друга стоите! – мрачно ухмыльнулся Игорь.

– Эй, мистер «у меня всё в порядке, не ваше собачье дело»! Тебе напомнить, сколько всего ты сам от нас скрывал? – Даша дёрнула Игоря за ноги, скинув их с кровати и заставив парня сесть. Подобное отношение друга к происходящему начинало раздражать. В конце концов, он был неглупым парнем и должен был догадаться, что Даша молчала только ради Беллы.

Игорь потупил взгляд:

– Ладно, ладно, – лицо его стало более миролюбивым, – с этим не спорю… Белка, какая высшая мера?

Белла вздрогнула, но твёрдым голосом произнесла:

– Единственный способ остановить ведьму, это отрезать ей руки.

Все оцепенели, в комнате повисло гробовое молчание. Нарушила его Даша:

– В смысле… это… Ты серьёзно? То есть, вот так взять и… Боже! – Даша провела руками ото лба к затылку. – Это какое-то средневековье! Мы ведь не дикари! Уж лучше смертная казнь, чем… такое.

Белла со скорбным видом покачала головой:

– Ведьма не может умереть, пока не передаст свой дар другому, а передаст его она только добровольно и только тогда, когда почувствует, что угасает, а сильные ведьмы могут жить веками. И убить её нельзя, даже если обезглавить. Ведьма творит магию руками, и без рук она беспомощна. Осуждённые бьются в агонии в тюрьмах, пока их тело не начинает гнить заживо. Не упокоенные души навсегда остаются в тюремных подземельях. Не призраки – именно души. Они сходят с ума. Злость затмевает все чувства, а желание умереть становится настолько сильным, что ведьмовская магия берёт верх. Меняет сущность. Обезображивает. Так появляются Веди. Они не бессмертны, и для ведьмы такой способ существования – единственный путь к избавлению.

– Но Рада – ведунья!

– Не имеет значения. Если ты владеешь ведьмовской магией, итог предрешён.

Воцарилась длинная пауза. Каждый думал об одном и том же: люди, осуждённые на казнь, виновные и невиновные. Вот палач мощным ударом по плечи отсекает им руки. Вот несчастных бросают в холодную сырую камеру, и они существуют там вечно. Никакого покоя, только истерика, агония до конца света. И стать Веди… нет. Это не избавление. Лишь окончательный способ потерять себя.

Первым молчание нарушил Игорь:

– Мы что, сами создаем этих тварей? – тихо спросил парень. От Даши не скрылся мелькнувший в его глазах ужас. – Я думал, что… не знаю. Они что, все когда-то были людьми?