Текст книги "Детский сад-9 (СИ)"

Автор книги: Джиллиан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

Ошеломлённый Ивар вскочил с кушетки, на которой сидел. Подбежала Аманда и взяла на руки приёмную дочь. Даже во время предсказаний Люция мгновенно успокаивалась на руках своей человеческой мамы.

Ещё секунда – и Селена очутилась рядом с Иваром.

– Что… – выдохнул он, с испугом глядя на девочку-дракончика.

– Что – что, – вздохнула хозяйка Тёплой Норы и хмыкнула, глядя на Люцию, которая вышла из состояния пророчества. – Нам ещё повезло, что она стёкла бить не стала, как было однажды. Люция – предсказательница. Судя по всему, нам сегодня придётся драться за тебя с Пертом. Чуть не до крови. Будем надеяться, что братство приедет сегодня, не оставаясь на факультативы. Или… Аманда, Колр и Джарри после школы не едут в город?

– Нет. Обещали сразу вернуться, – ответила семейная дракона.

– Уже легче, – пробормотала Селена.

– Я и сам за себя постоять смогу, – буркнул Ивар, с неопределённым чувством глядя на Берилла и Ригана, которые в кружке с волчатами-оборотнями обсуждали необычное происшествие, в котором на этот раз были не наблюдателями, а соучастниками.

– Да сколько угодно, – сказала Селена. – Но мы привыкли с бедами справляться дружными компаниями. Так что потерпи, если ты будешь не один.

Он посмотрел на неё, видимо подозревая, что она посмеивается над ним. Но Селена была спокойна, как танк, – по собственным впечатлениям. Хотя заносчивый вид до ужаса худенького мальчика, чью жалкую внешность подчёркивала бритая голова, так и вызывал в ней участливую улыбку.

– Я не вовремя? – осведомился Трисмегист, входя в гостиную – и немедленно замирая взглядом на Иваре. – Доброе утро, леди. Доброе утро, дети.

– Доброе утро, уважаемый Трисмегист, – ответила Селена, чувствуя себя растерянной: вот уж чего она точно не хотела, так чтобы учёный эльф занялся именно Иваром – причём прямо сейчас. А ведь с него станется.

Старый бродяга плевать хотел на все условности, несмотря на внешнюю вежливость. Он спокойно мог забрать Ивара в свой домик и начать обучение: Селена прекрасно понимала, что не только Перт по достоинству оценил некромагический дар Ивара. Но ей хотелось, чтобы Ивар для начала попривык к Тёплой Норе, начал общаться с ребятами, усвоив на практике, что здесь его не тронут, что он под защитой.

Ещё вопрос: хочет ли мальчик вообще совершенствовать свой дар? Пока некромагические способности принесли Ивару только лишения. Их заметили тёмные друиды. Из-за них ему пришлось пережить месяцы осознанных снов в храме некромагов, где он накопил ненависть и злобу на взрослых.

– Мы сейчас пойдём гулять в сад, – довольно нервно сказала Селена Ивару. – Подождёшь немного? Я должна поговорить с уважаемым Трисмегистом.

– А кто он? – вдруг шёпотом спросил мальчик-некромаг.

– Он тот, кто сделал из Коннора машину, – неожиданно для себя сказала Селена. И ахнула: почему она так сказала?

– Леди Селена, – нетерпеливо позвал Трисмегист.

– Что… – шёпотом выдохнул Ивар, обернувшись к старому эльфу-бродяге и сверля его суженными глазами.

– Теперь они подружились, – быстро ответила она, стараясь успокоить его и до сих пор не понимая, что произошло и почему она так…

Дошло. Схватилась за оберег на груди, мгновенно испугавшись. Поймала взгляд Ивара – с кривой ухмылкой: “Сообразила-таки!” Замотала головой и быстро отошла от него, по дороге схватила Трисмегиста за руку и буквально выволокла его в тамбур.

– Леди Селена… – снова начал Трисмегист, но она встала перед ним и подняла медальон, чтобы показать его старому эльфу.

– Что с моим оберегом?!

– С него сняли… – заговорил Трисмегист и замолк. По суженным глазам Селена поняла, что и он догадался. – Мальчик снял с него защиту? – Старый эльф секунды смотрел в лицо хозяйки Тёплой Норы, а потом покачал головой. – Никогда не говорил этого вслух, но, леди Селена, вы очень смелый человек. Что вы успели сказать мальчику, когда он надавил на вас?

– Лучше бы вы спросили… – Селена споткнулась на полуслове. Помолчала и вздохнула. – Он спросил, кто вы. Я ответила…

– Что вы ответили? – терпеливо спросил Трисмегист. Приподнял бровь. Ответил сам: – Вы сказали ему то, что держали в мыслях. Он вырвал у вас ваше сокровенное мнение обо мне. О Конноре?

– Да… – прошептала она.

– Дайте ваш медальон, – велел Трисмегист. – Я наполню его эльфийской силой так, чтобы мальчик не сумел реактивировать его. Он владеет лишь силой некромагов и тёмных друидов, но не эльфов, в отличие от вашего братства. И он, к сожалению, не так силён, как думает. Не говорите ему. Сам он не увидит. Таким образом, вы узнаете из его вопросов, что его интересует на самом деле.

– Его интересует Коннор, – угрюмо сказала Селена. – Ивар считает, что Коннор отдал его некромагам. И я очень боюсь за моего старшего сына. И за его братьев по крови.

– Но ведь он только спрашивает…

– Не только. Вчера я предложила выбрать место для ночлега. Помните, я говорила об этом вчера? Он выбрал кровать на втором этаже. Над этой кроватью – мансарда. И кровать Коннора. Ивар не спал всю ночь.

– Интригует, – покачал головой Трисмегист и уже осторожно спросил: – Вы не хотите, чтобы я пообщался с мальчиком? Тёмный друид с даром некромагии – это необычно. Я мог бы…

– Нет, – резко сказала Селена. – Вы торопите события. Мне это не нравится. Дайте мальчику время свыкнуться с Тёплой Норой, а потом посмотрим. Трисмегист, – заглянула она в ярко-синие глаза эльфа-бродяги, – не надо заставлять меня видеть в вас тех же некромагов, которым плевать на личность мальчика.

– Перт явится сегодня, – почти беспечно сказал Трисмегист. – Если вы позволите, я буду сопровождать вас и вашего нового воспитанника, чтобы некромаги не поймали вас врасплох. Если что – я думаю, мы сумеем отбиться, – улыбнулся он.

Селена вернулась в гостиную, когда дети оделись – осталось лишь переобуться из домашней обуви в уличную. Оглядела отдельные группки и не сразу обнаружила Ивара. Поначалу даже растерялась, где он. Только возглас Ирмы и её смешок привлёк внимание именно к мальчику-некромагу. Он стоял посреди “бандитов” Ирмы и ошарашенно смотрел на себя в зеркало. А не узнала его Селена сразу по двум причинам: невысокий – и Ирма нашла ему вязаную шапочку. Волчишка всерьёз, со времён вернувшегося в Тёплую Нору Вереска, считала, что человек с бритой головой стесняется своего вида, – вот и побеспокоилась, чтобы утешить Ивара. Заодно и утеплить.

Когда он обернулся на шаги, Селена невольно улыбнулась: Ирма права. Он так выглядит примерно на свои годы – на четырнадцать. И уже не таким бесконечно голодным и озлобившимся.

– Собрались? – весело спросила она, стараясь не показать мальчику-некромагу, что сейчас говорила с Трисмегистом о том, что касалось именно его. – Идём в сад.

– Селена!.. – льстиво запела Ирма. – Новый мальчик никогда не катался на самокатах и на скейтах. Можно – мы на улице покатаемся?

– А я думала – ты хочешь показать ему хоккейную коробку! – дурашливо удивилась хозяйка Тёплой Норы.

– А можно?! – обрадовалась волчишка.

– Клюшки на месте, – пожала плечами Селена.

Хоккей надолго займёт как малышню, так и Ивара. Ведь, чтобы объяснить правила новой для него игры, пройдёт довольно длительное время. А она посидит на одной из скамеек для зрителей и болельщиков… Почувствовала движение за спиной. И поправила себя: “Посижу с Трисмегистом!”

Возражать против хоккея никто не стал – напротив, возликовали. Так что заинтересованный Ивар пошёл вместе со всеми во двор, только мельком взглянув на во всех смыслах ушедшего в тень Трисмегиста.

Выходя следом за малышнёй, Селена вполголоса спросила старого эльфа, который следовал своему обещанию сопровождать её до приезда некромагов:

– Вы в самом деле поможете мне с некромагами?

– Да. Я умею разговаривать с ними.

Трисмегист усмехнулся, глядя на хоккейную коробку, и Селене ну очень захотелось узнать, за что его не любят в Старом городе. Но спросила о другом:

– Ивар сильней Коннора?

Старый эльф помолчал, изучающе глядя, как Ивар держит в руках клюшку и внимательно слушает вопящих детей, которые почему-то считали, что он так лучше поймёт игру – в смысле, если орать изо всех сил.

– Коннор – огранённый драгоценный камень, – наконец сказал Трисмегист. – Ему немного не хватает до полной огранки. По своей сути, в силе магии и её понимания он приближается к мощи Рунного Смарагда. Внутренне он драгоценен тем, что постоянно обучается. Он непроизвольно стремится к совершенству, даже не понимая этого стремления. И он, несмотря на то что его главный дар – некромантия, светлый. Ивар же так обляпан грязью жизненных событий, что я не вижу его внутреннего стремления. В нём кипит негатив – скажем мягко. Коннор знает своё место в жизни, знает, чего хочет от жизни, поэтому растёт. Ивар… не определился. Он закрыт так, что не подпускает к себе ни светлого, ни тёмного.

– Что он делает в моей Тёплой Норе? – задумчиво спросила Селена.

– Ищет себя.

– Есть шанс, что найдёт?

Трисмегист насмешливо посмотрел на неё. Она отвернулась, зная, что именно он хочет сказать. Но сказал не сразу. Смотрел на сад за хоккейной коробкой, чёрно-белый из-за облепившего землю и деревья инея, с небольшими всплесками тёмно-коричневого – остатками листьев.

– Вы доверили мне Ригана. Почему же сейчас не хотите доверить Ивара?

– Вы задаёте глупый вопрос, Трисмегист, и знаете это. Я боюсь вашей напористости. Ригану она пошла на пользу. Но по уму мальчик-дракон гораздо младше умудрённого жизнью, как вы сами заметили, Ивара. Что, если вы сломаете Ивара? Тем более он теперь знает, кто вы.

– А может, сработает именно это знание? – проговорил старый эльф, глядя, как Ивар пытается забить шайбу, а его останавливает куча мала, повалившаяся на землю, и он кричит: “Так нечестно!” – Вы всё думаете обо мне, что я не прав. А если мальчику понравится быть таким, как Коннор? Умным, сильным, всезнающим? Общительным? Таким, к кому тянутся остальные?.. Ивара ведь ещё и социализировать надо. Признайтесь, даже вы, леди Селена, заметили, что сам он больше тянется к малышам?

Глядя, как хохочет мальчик-некромаг (хохочет?!), уже валяясь вместе с остальными игроками на мёрзлой земле хоккейной коробки, Селена в чём-то признавала правоту старого эльфа-бродяги, но…

– У меня есть время подумать, – решила она и вскочила, заслышав требовательный звон драконов ограды. Трисмегист, с высокомерной насмешкой, взглянул туда же.

Приехал Перт. Свои бы так не трезвонили.

Глава шестая

До Пригородной ещё дойти надо. Машин-то нет. Школьников увезли на них. Так что Селена хоть и спешила, поглядывая время от времени на задумавшегося Трисмегиста, но была рада, пока шла, уложить в мыслях сегодняшний день и его события. Появление Ивара, в сущности, не слишком сильно меняло привычный распорядок дня.

Минна с сестрёнками ушла к Аманде, в учебный дом – на веранду, пристроенную под швейную мастерскую. Судя по кивку девушки-оборотня ещё в Тёплой Норе, шить она умеет. Что значит – Аманда сейчас проверяет её навыки.

Мимоходом оглянувшись, Селена увидела Асдис и Викара. Они торопились на детскую площадку Тёплой Норы – присмотреть первый час после завтрака за детьми. Селена очень надеялась, что Ивар, о котором они узнали ещё вчера вечером, не станет им очень уж тяжкой обузой. Но самое главное: не только дети будут под присмотром учителей деревенской начальной школы.

Ивар – вот пока основная головная боль Селены. Вчера ещё ничего… Но сегодня, после нападения на него Люции, с её уверенным и жёстким желанием воткнуть в него, в его колени, выпущенные боевые когти… Что-то Селена начинала сомневаться, что дело только в приезде некромагов.

Если бы не приезд Перта, она бы ни на шаг не отошла от мальчика… Есть лишь маленькая надежда, что, пока с ним рядом взрослые, Асдис и Викар, он не будет предпринимать… враждебные действия.

Она поморщилась: поначалу ровные, мысли о распорядке дня в Тёплой Норе быстро и решительно перешли на путаные и беспокойные – об Иваре. Надо переключаться, иначе она не успеет подготовиться к встрече с Пертом. И Селена взяла себя в руки и начала думать: в деревню она некромагов не пустит. Выйдет сама за изгородь. Была бы одна – ни за что бы не пошла. Но рядом шагает сосредоточенный на собственных мыслях Трисмегист. А она однажды, всего раз, совершенно нечаянно увидела, как на тренировочной площадке за учебными домом, проходит поединок Трисмегиста с чёрным драконом. Не сказать, чтобы Колр так уж сильно побаивался старого эльфа, но – ёлки-палки! Трудно было предугадать, глядя на сумасшедше скоростной бой, кто будет победителем!.. Так что… Селена снова мельком глянула на старого эльфа: да, Трисмегист не побоится вступить в драку, если придётся.

Так что надо думать не о том, что некромаги могут угрожать ей лично, а о том, как провести с ними… переговоры.

… В начале второго урока не выдержал Хельми. Он снял браслет, блокирующий Коннора (теперь браслеты у братства были именные), и спросил:

“О чём ты думаешь?”

“Обо всём подряд”.

“Беспокоишься из-за Ивара?”

Коннор сам понимал, что слишком увлёкся размышлениями, да ещё не на темы урока, которые надо бы слушать и анализировать. На предыдущем уроке пару раз он уже ловил на себе недоумённые взгляды учителей, привыкших, что этот скромный и старательный старшеклассник, друживший аж с самим драконом, – один из лучших и внимательнейших учеников класса.

“Да. Утром Колин поговорил с Ирмой, и сестра рассказала ему, что Ивар странно вёл себя, когда знакомился с её компанией и с Риганом”.

“С Риганом тоже? – Голос Хельми посуровел. – Ивар обидел Ригана?”

“Нет. Не обидел. Но Риган не привык, что рядом с драконами обычные люди могут так развязно себя вести. И, отвечая на твой незаданный вопрос, объясняю: он не привык, чтобы в его присутствии кто-то вёл себя так, словно Ригана рядом нет”.

“То есть для Ивара что драконы, что оборотни – всё равно? Любопытно”, – слишком спокойно высказался Хельми

Коннор, сам того не замечая, приподнял уголок губ в еле намеченной усмешке: кажется, юного дракона, старшего в братстве, отношение Ивара к Ригану, а значит – ко всем драконам, задело здорово.

Несмотря на внешнее спокойствие, явно задетый за живое Хельми почувствовал его усмешку.

“Почему?” – бесстрастно спросил он, понимая, что даже в мысленном разговоре, когда они двое не глядят друг на друга, эмоции скрыть трудней.

Для себя Коннор закончил его вопрос: “Почему ты смеёшься?” И ответил: “Я подозреваю две причины, почему Ивар пренебрежительно отнёсся к Ригану. Первая: он просто не знает, что перед вами надо преклоняться. Вторая: мне кажется, у него на душе что-то очень тяжёлое, что его сильно гнетёт. Поэтому ему всё равно, кто перед ним”.

Помолчав, анализируя предположения Коннора, Хельми уже задумчиво откликнулся: “Первый случай – это, примерно, такое, как Селена спасала нас от Вальгарда, когда он хотел забрать меня в свой клан? Когда старый дракон допытывался о моём имени? И она говорила с ним, как с равным?”

“Да. Примерно так”.

“Мне почудилось, ты размышляешь о другом, потому что стал рассеянным, с тех пор как мы выехали из деревни”.

Снова завуалированный вопрос.

Коннор тоже помолчал, не решаясь сразу отвечать на последнее высказывание юного дракона, а заодно вслушиваясь в пояснения учителей. Математику он знал. Но помнил, что на уроке можно узнать и кое-что дополнительное к своим знаниям… Выслушав учителя и поняв, что ничего нового он пока не услышит, решился: “Ивар не спал всю ночь. Время от времени я проверял его состояние. Он пытался влезть в моё личное пространство, чтобы пробраться в моё прошлое”.

“В то прошлое, когда мы с ним встретились? – удивлённо спросил Хельми. – Чтобы выяснить, как он попал к нам в мёртвом лесу? Мог бы и просто спросить…”

“Нет. Он пытался прорваться в моё личное прошлое, которое я помню плохо, а то и вовсе забыл. Если так можно сказать – забыл… В довоенное прошлое…”

“Зачем ему это…”

То, что последняя реплика Хельми была не вопросом, а личным любопытством (Селена называла это риторическим вопросом), Коннор сразу сообразил. Но ответил не сразу, а продолжив рассказ о странной ночи: “Потом мне надоело. Я полностью заблокировал его и уснул. Под утро приснилось то, что мы сумели однажды сделать в разгромленной лаборатории. Помнишь? Нашли воспоминание о том, как я оказался в лаборатории вампиров, у Трисмегиста. Я так понял, что Ивар тоже увидел этот сон. По линиям его личного пространства видно было, что он вообще не спал. И я не понимаю… То ли он сам добрался до моей памяти и нашёл это единственное воспоминание, то ли я был из-за него взволнован, а потому откликнулась моя память. Но, когда я проснулся от этого сна и проверил Ивара, он больше не пытался лезть в моё личное пространство. Он просто лежал на кровати и ждал побудки. Помнишь – вышел вслед за нами, когда услышал наши шаги?.. Но что самое странное для меня – так это его желание спрятать своё настоящее имя. По впечатлениям он использовал довольно странное заклинание из арсенала тёмных друидов, взорвав имя и разбросав по всем тёмным закоулкам памяти”.

“Попробуем собрать его имя вместе?”

Коннор снова замолчал, записывая под диктовку учителя две задачи по новому материалу. И, лишь когда ученикам дали время на решение, ответил: “Селена назвала бы нашу попытку узнать его имя агрессивным вторжением в личное”.

“Но ведь он тоже не стеснялся, вторгаясь в твоё личное пространство!” – настаивал юный дракон.

Уставившись в тетрадь и не видя записей, Коннор раздумывал недолго, объяснив затем свою нерешительность: “Ночью было – один на один. А если мы навалимся всем братством на одного… Это несправедливо даже для Ивара”.

“Но это необходимо, чтобы понять его замыслы”, – заметил Хельми.

“Если бы я был уверен, что мы не поступим, как некромаги с Вереском… – вздохнул Коннор. – Я бы не сомневался”.

“И что теперь делать?”

“Вопрос к чему? – снова усмехнулся Коннор. – Меня больше тревожат даже не помыслы Ивара. Меня тревожит, что нас нет в деревне почти до вечера. Да, там Колр, Трисмегист… Но что, если Ивар сумеет что-то натворить? Не следят же там за ним ежеминутно… Поэтому и задумываюсь, не могу сосредоточиться…”

“С этой точки зрения я не смотрел на ситуацию”, – признался юный дракон.

Зато, как минутой позже выяснилось, с этой же, Конноровой точки зрения смотрели на ситуацию другие члены братства.

“Мирт стучится”, – удивился Коннор, взглянув на один из тонких браслетов, отчётливо потеплевших. Обычно во время уроков на связь никто из ребят не выходил. Хельми тоже поспешно снял свой браслет, блокирующий мальчишку-эльфа. Почти одновременно к старшим братьям “постучался” Колин.

Уже встревоженные, Коннор и Хельми переглянулись, чего не делали в течение всего предыдущего мысленного разговора.

“Я бы понял, если бы напросился на связь Мика… – продолжал недоумевать Коннор, снимая браслет Мирта. – Он частенько “стучится”. Мирт, я тебя слушаю”.

“Я ухожу из школы и прямо сейчас! – Панику в мысленном голосе мальчишки-эльфа расслышал и Хельми, присоединившийся к неслышной другим ученикам беседе. – Я так больше не могу! С этим Иваром остались Гарден и Оливия! Мне страшно за них!”

“И там осталась Ирма, – жалобно проворчал Колин. – А если Ивар снова обидит её и заставит плакать?!”

“И я не собираюсь даже отпрашиваться! – снова встрял возбуждённый страхом Мирт. – Я просто соберу учебники и убегу! Пешком добегу до деревни за сорок минут! И пусть учителя сами думают, что происходит!”

По тому, как мальчишка-эльф истово перечислял свои будущие действия, несложно было догадаться, что он пока не решается претворить их в жизнь, а надеется, что братья придумают то, что позволит им беспрепятственно и по уважительной причине уйти из школы. По затаённому молчанию Колина стало ясно, что и мальчишка-оборотень выжидает, надеясь на изобретательность старших братьев.

Хельми снова вопросительно посмотрел на Коннора. Он тоже прекрасно понял чаяния Мирта и Колина.

“Мы всегда вели себя в школе паиньками, – задумчиво и медленно сказал Коннор и услышал еле заметный вздох Мирта. – Даже вампиры и эльфы в прошлом году устроили пару раз на уроках кое-что, чтобы сорвать их”.

В пригородной школе существовали параллели для эльфов и вампиров, людей и оборотней. Но если в параллелях людей и оборотней было по два-три класса, то для эльфов и вампиров было всего по одному объединённому классу…

Коннор сузил глаза, подбираясь к решению. Хельми тут же склонился над партой, будто собираясь немедленно кинуться туда, куда Коннор скажет. Сначала мальчишка-некромант даже удивился: Мирт и Колин – понятно. У них младшие. Но Хельми?.. И тут же сообразил: для Хельми важен калека Риган! Хоть тот и начал с помощью Трисмегиста выкарабкиваться из своей калечности, но малыш так уязвим!

“Мирт, чем вы сейчас занимаетесь? Какой у вас урок?”

“Современная эльфийская литература. Пишем сочинение”.

“Какой класс из ваших занимается сейчас по алхимии или по магии? Вереска? Или Мускари и Космеи? Пренита и Агаты?”

“Кажется, Мика сегодня уходил третьим уроком на алхимию”, – не совсем уверенно сказал Колин.

Коннор вызвал Мику: “Какой урок у вас сейчас по расписанию?”

Все словно перестали дышать

“Алхимия”, – недовольно ответил Мика. Алхимию он не любил: слишком много веществ и их сочетаний надо запоминать, не говоря уже о формулах, которые своей многоэтажностью и вывертами его порой приводили в бешенство. И поразился, наверное сообразив посмотреть на руку с разогревшимися браслетами и тут же снять их все – на всякий случай и чтобы убедиться: “Вы что – все посреди урока болтаете?! Вам что – делать нечего?!”

Но Коннор не дал уйти от темы: “Теория или практика?”

“Практика, – отозвался мальчишка-вампир обескураженно и тут же добавил, не дожидаясь уточняющего вопроса: – Лабораторку делаем! Первоначальный синтез!”

“Что, кроме серы, входит в состав лабораторки? – нетерпеливо спросил Коннор. – Прочитай по тетради – вспоминать некогда!”

“Серьёзно? – пробормотал Мика, а через секунды перечислил все вещества по пунктам и ехидно закончил: – Процесс по учебнику тоже пересказывать?”

“Мирт, – позвал Коннор, – что не так сделали ваши вампиры на лабораторке в прошлогоднем буреломнике?”

Братство услышало судорожный вздох мальчишки-эльфа, а потом его нервный голос: “Мика, записывай наш план – к твоей работе. Если сумеешь, подключи кого-нибудь из одноклассников. Чтобы эффектней было. Пиши. Во-первых…”

Ошарашенный Мика, убедившись, что его почти идеальные старшие братья абсолютно серьёзны, не сошли с ума и потом наверняка расскажут, что их вдруг подвигло на невероятное школьное преступление, только и оценил: “Вообще с катушек слетели, да? Диктуй медленней, Мирт!”

Через полчаса третий этаж школы, с кабинетами для лабораторных работ и с небольшим спортивным залом для занятий гимнастикой в зимнее время, заполнил зловещий чёрно-серый дым, который затем решительно и даже неумолимо начал опускаться на нижние этажи школы. От него ученики и учителя начали не только кашлять и задыхаться, но и брезгливо морщиться от присущей ему жуткой вони. Ещё несколько минут погружения в этот рукотворный туман – и многих начало тошнить от выворачивающего внутренности смрада.

Вскоре вся школа: и ученики, и учителя – стояли за забором здания, кашляя, чихая и сердито плача от едкости алхимического дыма. Впрочем, некоторые уже начали втихаря радоваться, узнав этот дым. Коннору было стыдно, но три выходных дня для своей школы он обеспечил…

Присмотревшись к жалко выглядевшим ученикам младшей школы, он не выдержал и чуть не бегом помчался на помощь самым пострадавшим. Дым не убивал, но вызывал у многих тошнотворный эффект. Братья бросились за мальчишкой-некромантом в отдельно стоящее здание – в школьную столовую. Даже Мирт и Колин забыли о своих страхах за родных и помогали тем, кто пострадал от неудачной лабораторной работы эльфийско-вампирского класса. Немного погодя к ним присоединились Мускари и Космея, за ними явились Вереск и Агата. Вынырнули из толпы Анитра и Лада, за ними – ребята-оборотни. Требовалась вода (помнили по прошлому году) умыться и промыть глаза, вот и бегали ребята в столовую, набирали воду в любые доступные и спешно данные работниками столовой сосуды…

Ещё немного – и к ребятам из Тёплой Норы сами начали подходить те, кто нуждался в помощи… Из одной такой группы выбежал Мика. Именно его спросил встревоженный Мирт:

– Учителей не накажут? Из-за вас?

– Нет, – категорически сказал Мика, а потом опустил бедовую голову, зыркнул по сторонам исподлобья и тихонько признался: – Это не я сделал. Я одному мальчику, эльфу (он сидит сбоку), заклинание ряби пустил по тетрадной странице. Он и… перепутал с ингредиентами. Так что этот дым именно он устроил, а не я. Только пока про это не знает. И никто не узнает. Тетради-то у нас всегда проверяют перед лабораторкой, чтобы мы не испортили ничего. Так что учитель не при чём. Он проверил нас и перед уроком тоже опрос устроил, чтобы мы вслух прочитали всё, что надо. Будут думать, что в процессе кто-то ушами прохлопал.

– Ладно, – сказал Коннор, осматриваясь. – Что дальше? Нам нужен транспорт.

– Первыми по домам будут развозить эльфов и вампиров, – встревоженно сказал Мирт. – Но не всех эльфов и вампиров. Нас, конечно, много, но мы приютские.

– И мы привычные ко многому, – вмешался леденяще спокойный Хельми. – У некоторых работников с-свои машины. Получают они здес-сь, нас-сколько я знаю, не с-слиш-шком много, так что деньги, которые им заплатит С-селена, будут для них х-хорош-шим подс-спорьем.

– Сколько у них машин примерно – ты знаешь? – спросил Мирт.

– Видел троих с маш-шинами.

– Но нас много, – возразил Мика. – У нас не только эльфы и вампиры, у нас оборотни! А ещё наши деревенские! Дети магов и ребята-оборотни Сири! Не будем же мы их здесь оставлять одних! Что делаем, Коннор?

– Хельми может долететь, – задумчиво и напряжённо сказал мальчишка-некромант. – Я могу остаться с Микой и дойти так. Может, кто-то из ребят с нами пойдёт? Мирт, Колин и те, кто хочет быстрей добраться, поедут на машинах, если мы их выпросим.

– Свои давно надо иметь, – пробормотал Мика, хотя предложение Коннора погулять ему понравилось. – А как мы выпросим?

– Хельми? – усмехнулся Коннор, глядя на юного дракона, который тут же хмыкнул, понимая, что сейчас услышит. И был прав. – Кроме Мирта, только ты умеешь быть со всеми существами изысканно вежливым. Но Мирт сейчас слишком обеспокоен, так что придётся идти на поклон именно тебе.

– А что ещё случилось? – с недоумением спросила подошедшая Анитра.

– Я пойду, – кивнул всем Хельми и быстро пошёл к подсобным школьным помещениям. Потоптавшись на месте, Мирт всё-таки бросился за ним.

Когда ребята Тёплой Норы собрались в кружок, Коннор коротко объяснил ситуацию: с неожиданными событиями на уроке с лабораторкой им всем повезло, потому что дома неизвестная величина – Ивар. А потому Хельми беспокоится за Ригана. Потому и Мирт беспокоится за своих брата и сестрёнку, а Колин – за Ирму.

– Ага, только за Ирму и переживать, – проворчал Мика, а когда Колин вскинулся, объяснил: – Главное, что она там не одна, а со своими бандитами.

– Забудьте, – с досадой сказал Коннор и тут же спросил: – Кто идёт пешком?

И через пять минут все рассмеялись: идея идти пешком понравилась всем! Даже Вереск поморщился, но возражать не стал.

Алхимический дым начал оседать. Учителя, завернувшись в чистые полотенца, выданные в столовой, вынесли из гардеробов одежду учеников. Ребята-оборотни, обладающие тонким обонянием, покривились, но, встряхнув одёжку, смирились-таки с небольшим химическим запахом на себе.

Коннор на всякий случай подошёл к директору-эльфу, злому из-за происшествия, и предупредил его, что Тёплая Нора забирает деревенских школьников и уезжает. Уже изумлённый, директор поинтересовался, откуда столь предприимчивые дети взяли свободный транспорт. Выяснив же происхождение транспорта, только махнул рукой: здешние дети, эльфы и вампиры, разъезжались из школы на комфортабельном транспорте самого директора и нескольких учителей.

Всё. Директор забыл о слишком самостоятельных детях Тёплой Норы. Так что огромная толпа ребят организованно вышла за пределы пришкольного участка, к дороге. Здесь уже поджидали самых маленьких и деревенских, как уверенно и обещал Хельми, три машины. Дети деревенских магов даже слегка обиделись, что им не придётся погулять с ребятами Тёплой Норы. Но старшие напомнили, что дорога слишком долгая. И тренировались по ней ходить только они, старшие.

Затем, разбившись на парочки, следом за машинами, в путь двинулись и остальные.

Коннор шёл с Ладой, и ему повезло больше всех. Лада терпеть не могла спрашивать о чём-то, предпочитая выждать, пока Коннор сам всё расскажет, а когда – её интересовало меньше всего. Так что мальчишка-некромант воспользовался своей привилегией помолчать рядом с ней и принялся снова раздумывать об Иваре и его странных попытках достучаться до прошлого.

Вереск, уже не скрываясь, шёл вместе с Агатой. Эрно, единственный узнавший от братства, что произошло в школе на самом деле, шёл с Маев, болтая о дельтапланах – любимая тема и любимое занятие обоих на досуге. Мускари и Космея шли, привычно чуть-чуть склонившись друг к другу… Хаук с Гердом шагали, на ходу решая задачки из домашней работы. Вильма шла с Моди и что-то выговаривала ему, а он только поддразнивал её. Анитра шла вместе с Ринд, уцепившись за любезно подставленные руки Орвара и мечтательно улыбаясь: она сегодня подольше побудет с Александритом. И Коннор, приглядываясь к ней, время от времени расслаблял свой браслет, блокирующий Берилла. Но браслет был привычно еле тёплым. Значит, Берилл справляется с чем бы то ни было сам. Ринд тоже улыбалась улыбкой Анитры, наверное думая о Вилморе и о трёх днях выходных, которые она сможет провести с ним.

И лишь когда все перешли пригородный мост и пошли по дороге, ведущей к кукурузному полю, Коннора окатило холодной волной: а ведь сегодня в деревню мог приехать Перт! Чтобы забрать Ивара!.. Боги… Вроде Селена даже говорила об этом?.. Как же он, Коннор, не подумал об этом?! Почему он не сел вместе с ребятами в машину?! Надо было в тесноте – да хотя бы стоя! – но доехать до Пригородной изгороди!

И не заметил, как довольно крупно прибавил шагу. Только когда оказался впереди растянувшейся вереницы ребят, Лада жалобно попросила:

– Коннор, ты или иди нормально, а то я не успеваю за тобой, или давай побежим!

– Коннор, правда, а ты чего? – крикнул запыхавшийся Мика, шедший за ним.

– Понимаешь, Мика… – пересохшими губами выговорил мальчишка-некромант. – Дурак же я… Надо было поехать… Надо было!

– Да ты скажи точно, что случилось! – рассердился Мика.