Текст книги "Ангелы моих снов (СИ)"

Автор книги: Джиллиан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 23 страниц)

8

Сон. Чёрный Пёс Исира.

На выходе из переулка пространство впереди сильно расширилось: высоченные дома будто отпрянули в стороны от бесконечной дороги, исчезающей где-то между зданиями. И затаились прижавшиеся к ним одноэтажные домики-пристрои – по всей видимости, нынешние лавки. И опять внизу ни одного привычного глазу булыжника или плиты. Опять не мостовая. Всё та же ровная чёрная поверхность. Впрочем, не совсем чёрная. И уж точно не ровная.

Дасти, в прошлом – до службы воином – охотник-следопыт, быстро окинул оценивающим взглядом улицу – возможный бульвар.

Повсюду беспорядочно стояли странного вида огромные ящики, из металла и стекла. Судя по колёсам – здешние повозки. Между ними брели люди: кто в одну сторону, кто – в противоположную. "Зомби – их сущность", – сказал видящий маг. Зомби брели словно из последних сил, и Дасти легко бы поверил, что все они вот-вот, спустя секунды, начнут падать, если б не помнил недавней стычки и если б сейчас же не видел другого.

Двое, обходя конец здешней повозки, внезапно столкнулись, сразу не заметив друг друга. И мгновенно вцепились друг в друга мёртвой хваткой. Один схватился за другого, намертво прилепившись к нему, второй – будто клюнул, вонзив зубы в плечо противника. Оба свалились, обдирая друг друга – пальцами! Впиваясь пальцами в плоть! Кожа-то у них – боги! – совсем дряхлая!.. Всё это – с глухим воем и рычанием, а остальные сгрудились постепенно вокруг них – и вот уже первые потянулись присоединиться к пиршеству того, который сбил более слабого с ног и жрал его, вырывая куски от тела, всё ещё вздрагивающего в конвульсиях…

Этого маленького происшествия внутри монотонного шествия хватило, чтобы насторожиться. Гнилушки-зомби ещё и друг друга едят…

Дасти всё поглядывал на Исира. Неужели и он уязвим, отчего и предупредил, что будет наравне с людьми использовать лишь то оружие, которое нашли в той оружейной лавке? Феникс стоял, кажется, спокойно, лишь по еле заметно дёргающемуся уголку губ, то и дело обнажающему крепкий острый клык, и слишком светлому опалу то и дело вспыхивающих голубых глазищ, ясно было, что нервничает и он. Наконец, Чёрный Пёс оглядел дорогу от своей компании до места её исчезновения и пришёл к какому-то выводу. В первую очередь он обернулся к Дэй-Ассу:

– Магию использовать, только когда совсем плохо. Здесь её восстановить негде.

– Заметил, – сумрачно кивнул маг, который, набычившись, разглядывал улицу. И Дасти понял, почему Дэй-Асс то и дело закрывал глаза: искал источники силы.

– А почему? – прошептал Дасти, надеясь, что маг поймёт недосказанный вопрос.

Но, как ни странно, ответил Исира – не глядя на спрашивающего:

– Город каменный. Земля далеко. Из живых Зверь выжирает всё. Он идёт по дороге, а потом обезжизненные убивают живых, и Зверь продолжает тянуть силу дальше, из тех, кого не задел. Нам силу можно взять от неупокоенных, но вам с нею не справиться. Слишком грязная. Сожрёт вас сама.

Разговор оборвался внезапно. Необычный даже в этой толпе звук человеческого голоса заставил оглянуться.

Через дорогу – Дасти вскинулся – пробежали сначала трое, которые будто специально затем начали собирать за собой постепенно увеличивающийся шлейф толпы. Первый бегущий то и дело оглядывался, задыхаясь – уже настолько уставший, что дышал, громко, со стонами и чуть не плачем всасывая воздух. Наверное, он выскочил из какого-нибудь переулка, как и троица, и сразу напоролся на неупокоенных. В руках ничего. Дасти мельком удивился: выходить на улицу, кишащую гнилью-зомби, безоружным?..

Не прошло и минуты, как за беглецом пристроилась колонна преследователей, которые, как показалось, чем дальше – тем бежали быстрее. Беглец уже выл от ужаса – тратя на вой последние силы, злился от отчаяния Дасти. Бедняга безнадёжно отставал, а расстояние между ним и преследователями стремительно сокращалось. Хуже, что с дороги к нему начали оборачиваться и остальные и, постепенно наращивая скорость, от шага переходили к бегу – за живым мясом!

У Дасти с отчаяния уже руки дёргались – выстрелить. Но он понимал: выстрели – и беглецу не поможет, и привлечёт к себе внимание.

И чуть не подскочил, когда по ушам ударило жёсткими металлическими щелчками.

Вытянув руку с каким-то странным оружием, которое велел запихать в вещмешки в самый последний момент, и жёстко сжав рот, Чёрный Пёс стрелял из этого оружия. Без грохота. Одни щелчки. Упал первый преследователь – пробитой головой к стене. Упал второй, третий – причём Исира стрелял так, чтобы второй свалился на первого, третий – на этих двоих. Остальным пришлось огибать кучу малу – но первый же зомби, бежавший за ними, споткнулся о неожиданную преграду и грохнулся. На него – остальные, ближайшие. Следующие уже шарахались от странной свалки, ничего не понимая. А шарахнувшись, потеряв из виду беглеца, многие из неупокоенных прекратили погоню, кроме первых, что всё ещё пытались продолжить преследование.

Исира медленно опустил странное оружие. Большой рот расслабился. Чуть склонив набок голову, Чёрный Пёс насмешливо смотрел на сторону через дорогу.

– Я дал ему шанс. Спа-асёт ли он свою шкуру? – ломким, тянущим голосом спросил Исира в воздух.

Человек вдруг припустил ещё сильней и буквально налетел на дверь в пристрое. Он рванул её и пропал в чёрном проёме, хлопнув за собой дверью. Добежавшие до этой двери неупокоенные остановились и стали оглядываться, недовольно помыкивая и явно не понимая, куда делась их потенциальная жертва… Дасти снова затаил дыхание: сообразят ли эти гнилые зомби сломать дверь, чтобы преследовать беглеца дальше? Феникс лениво сказал:

– Спас. – И закончил издевательски: – До этой двери.

Дасти даже не осмелился переспросить, а что же случилось с беглецом за этой дверью. Спросил другое, едва перевёл дыхание. Шёпотом:

– А из чего ты стрелял? Почему не показал в лавке?

– Там стреляли громко. А это арбалет. Привыкнете быстро.

Своего оружия Дасти не стал доставать. Пригляделся к небольшой штуке в руке феникса. Точно – арбалет! В три болта-заряда! На сердце у воина потеплело, когда он вспомнил про такой же в своём мешке. А про беглеца постарался забыть, ограничившись вздохом: нечего было без оружия выходить! Зато не забыл Дэй-Асс.

– Исира, – нерешительно позвал он. – Может… Может, надо было спасти его по-настоящему? Пусть бы был с нами?

– Чревато! – вырвалось у Дасти.

Чёрный Пёс, улыбаясь во весь большой рот, обернулся к ним.

– Мо-ожет, – чуть не промурлыкал он. И снова оскалился. – Маг прав: единственный источник силы – и всегда под рукой. Чуть что – выпил. В следующий раз?

Дэй-Асс чуть не поперхнулся. Дасти промолчал и про себя решил больше не напоминать Чёрному Псу о спасении ещё живых. А вдруг с феникса в следующий раз и в самом деле станется спасти человека, чтобы убить его, если придётся использовать магию и понадобятся силы на восстановление? Честней будет дать человеку погибнуть страшной смертью от рук гнилушек, чем умереть смертью поедаемого магами… И воин сморщился: что там пожрут, что здесь… Чем они, трое, сами в таком случае отличаются от неупокоенных или причины, их породившей, – Зверя?

И покосился на Исира. А потом, если ему понадобится сила, он возьмёт её у нас – понял вдруг Дасти. Встревоженно взглянул на Дэй-Асса.

Думал ли маг о такой страшной возможности? Скорее всего – да.

Феникс кивнул на дорогу, а потом высказал им:

– Я – свободен от обещания старухе. Я привёл вас туда, куда вы хотели попасть. Если мне нужно будет, я брошу вас здесь и предупреждать не буду.

И перезарядил арбалет. Воин и маг переглянулись. Но когда феникс побежал, два человека последовали за ним. Причём бегущие распределились так: впереди – Чёрный Пёс Исира, замыкал Дасти. Три мчащиеся по городу смерти – из живых.

Они отличались от горожан этого времени многим.

В оружейной лавке Дасти поразился богатству и убойной силе имеющегося в ней оружия. А переодеваясь в воинскую одежду, на всякий случай обыскал карманы той одёжки, внутри которой очутился при переносе. Ничего похожего на оружие. Мимоходом спросил у Дэй-Асса, есть ли что-нибудь в одежде его тела. Тот показал лишь игрушку, найденную в кармане – плоский кусочек металла, в палец длиной, в середине которого, в узком отверстии, пряталось тонкое лезвие. Нож, с которым в Шаньджаке постеснялся бы выйти на улицу даже ребёнок. Игрушка. А здесь с ним разгуливал парень лет за двадцать. Дасти втихомолку покачал головой: даже крестьянская молодёжь брала с собой из дома хоть какое-то оружие – мало ли, может, с ровесниками из другой деревни в драке придётся поучаствовать, да и обидят – чем по-другому ответить, как не оружием?

Наверное, в этом мире давно не было войн, поэтому его обитатели так легкомысленны, выходя на улицы совершенно безоружными. Но – свербила в мозгах Дасти упрямая мысль: если в этом мире так всё благостно и спокойно, зачем тогда нужна в городе столь поразившая его воображение богатая лавка с самым разнообразным оружием?

Удобная обувь, чья тяжесть грела сердце и наполняла душу уверенностью, в беге звучала довольно громким топотом. Но трое, отличные от горожан жёсткой, военной, чисто практической подготовкой, несмотря на груз за плечами, мчались так быстро, что гнилушки не успевали среагировать на их появление. А когда начинали реагировать, бегуны уже исчезали из поля зрения.

Они бежали, быстро и ловко огибая "машины" – объяснил Дэй-Асс сущность металлически-стеклянных ящиков-повозок, перепрыгивая через трупы и неизвестного назначения предметы. И лишь одна мысль теперь, в этом суматошном беге, довлела над Дасти: скоро вечер! Скоро вечер! Как мы здесь, в этом городе, сможем пережить наступающую ночь?

… Дорога ровная, прямая. И бегунов начали замечать раньше – издалека, несмотря на её загруженность "машинами". И дорогу словно охватила тревога. Уже через несколько минут грохота ботинками гнилушки начали оборачиваться на доносящийся ритмичный шум, а вскоре начали сбиваться в толпу прямо на дороге, сдвигаясь с обочин.

В руках бегущих – мачете, за ремень каждого всунут арбалет, на бёдрах пулемёты, но последнее – на самый последний случай. Никому из троицы не хотелось бы слишком громким звуком собирать вокруг себя толпу неупокоенных… Тем более через минуты бега пришлось в прямом смысле прорубать себе дорогу. Феникс действовал сильно и даже мощно, благодаря своей поразительной гибкости и стремительному движению. Он словно чистил путь от нападающих-набегающих неупокоенных, экономно размахивая ножами и скорее нападая сам, чем просто защищаясь. Дэй-Ассу пришлось заниматься не совсем благодарной работой: он бил руками и ногами в стороны, отпихивая уже с пути Дасти павших под ножами Исира мертвецов. А воин, перепрыгивая трупы, убивал оставшихся, бегущих позади, но всё ещё пытающихся сомкнуть плотный круг и поймать бегущих. Их, оставшихся после точных ударов Чёрного Пса, было мало, но они упорно надеялись сбить живых бегунов с ног – численностью.

Вскоре дорога пришла в такое волнение, что к воину присоединился маг. Они вместе, теперь уже рука об руку, отбивали атаки гнилых зомби, стараясь держаться ближе к спине Исира, который уже буквально пробивал дорогу вперёд. Но и стараясь держаться на определённом расстоянии от него, чтобы не мешать ему. А он дрался так, словно вообще не чувствовал усталости. Похожий в своём стремительном и дёрганом движении на дикого зверя, пойманного охотниками и забавы ради посаженного на цепь, с которой он и рвётся на свободу.

Рывок – и дорога перед ними шагов на десять свободна. Пробежать бы её чуть дальше – может, и вырвались бы из основной толпы, преследующей их.

Но Исира вдруг как с ума сошёл. Он внезапно прыгнул в сторону, к обочине, – и вся толпа неупокоенных ринулась за ним.

Дасти бился, вертясь, как кипящий горный поток в том ущелье, где ловил рыбу. К Чёрному Псу старался не приближаться: тот рычал таким зверем, что впервые воин почуял тот самый животный страх, который всегда испытывал в тюремном замке перед тогда совсем ещё неведомым ему узником. Дэй-Асс не отставал, хотя по его лицу было понятно, что он тоже в недоумении и даже напуган поведением Чёрного Пса. Но делать было нечего. Надо охранять Исира, а значит – идти за ним.

В какой-то момент Дасти скользнул взглядом в том направлении, куда пробивался теперь феникс. В маленьком углу между двумя лавками-пристроями сгрудилась компания зомби, численностью где-то штук в шесть-семь. Они сосредоточенно мычали над чем-то в этом углу и не обращали внимания на происходящее на дороге, хотя вроде и шум стоял такой, что трудно было хотя бы не оглянуться на производящих его. Все они пытались дотянуться до чего-то лежащего на земле. И Чёрный Пёс тоже изо всех сил стремился пробиться именно в этот угол. Что же его там заинтересовало до такой степени, что он готов пожертвовать ну ладно бы только их жизнями, но ведь и собственной?

Мокрые от гнилой жидкости и крови рассечённых, руки скользили, не помогали уже даже рифлёные рукояти ножей. Ноги устали бить по мягкому и податливому… Оружие то и дело норовило выскользнуть из пальцев, когда Исира первым подал пример, расстреляв зомби впереди себя из пулемёта.

Обрадованные люди вздохнули (мысленно) с облегчением и вскинули своё огнестрельное оружие. Били только на поражение, твёрдо помня, где находится сосредоточение жизни в шатающихся, но не желающих успокоиться зомби.

На какие-то короткие мгновения вокруг Исира образовалась пустота. И он неожиданно застыл – в метрах трёх от той компании, ползающей вокруг нечто. Дасти успел обругать на все корки Чёрного Пса, когда тот, наконец, уронив оружие и хищно ссутулившись, не спеша поднял пустые руки в стороны. Из ладоней выстрелили мечи, чьи клинки немедленно вспыхнули разноцветным огнём. Полутёмная от подступающих сумерек улица в сиянии магического оружия словно потемнела ещё больше. Исира медленно обернулся к дороге, свёл руки перед собой и снова развёл их. Только что голубые, глаза феникса полыхнули оранжево-красным…

Сначала ничего не происходило. Только вдруг наступила относительная тишина. Потом стало понятно, что зомби замерли на местах – в тех позах, в которых их застала магия Чёрного Пса. Воины растерянно оглядывались: неупокоенные сдвинуться с места не могли… Секунда-другая – рухнул один совсем рядом. У Дасти сердце в пятки ушло: ни одного движения со стороны Чёрного Пса… И этот первый как будто подал знак остальным. Неупокоенные падали с мягким стуком, словно мешки, набитые тряпьём.

Вскоре большая часть улицы оказалась недвижимой. Только за спиной Исира утробно ворчали те, что ползали по земле. И он снова обернулся к ним и бросился к ним с рычанием, таким страшным, что двое, беспрекословно следовавших до сих пор рядом, не решились идти за ним на этот раз.

Мечи исчезли. Чёрный Пёс привычно вооружился мачете и с неожиданной злобой, невиданной до сих пор воином и магом, накинулся на компанию зомби. Стремительный, словно бушующий вихрь, он снёс семерым головы – и они, кажется, даже глазом не успели уследить за ним, не то чтобы броситься на него или даже просто среагировать на его появление. А он, всё так же рыча, быстро раскидал их ногами.

У края лавки лежала девушка. Она вздрагивала в судорожной агонии; и с каждым движением из её полуоткрытого рта выплёскивалась кровь. Узнать в ней девушку было сложно: на ней старые синие штаны, как у того парнишки, в теле которого оказался маг, зато когда-то светлые – сейчас чёрные от крови волосы, которые разметались по поверхности дороги, были длинные, и в них поблёскивали какие-то украшения. А подтвердила предположение, что это женщина, изорванная на груди слишком лёгкая, облепившая тело одёжка. Но сразу женщину и правда было не разглядеть – слишком уж она была залита кровью…

Дасти так удивился, что машинально шагнул к Исира. Тот быстро, но коротко оглянулся – и воин отпрянул, чуть не свалившись – споткнулся о труп неупокоенного за спиной: глаза Чёрного Пса горели – в них полыхало сумасшедшее и уже не красное, а ослепительно-жёлтое пламя.

– Он же сказал, не будет использовать… – вырвалось шёпотом у Дэй-Асса.

Но Исира уже торопливо упал на колени перед девушкой, на которой, казалось, места живого нет – так её успели разодрать, быстро стянул с плеч вещмешок – и достал из него флягу с водой, которой тоже потребовал запастись ещё в оружейной лавке.

Что не будет использовать феникс? Дасти с трудом вспомнил – магию.

Забыв обо всём, Дасти изумлённо следил за всеми действиями феникса. Только раз его отвлёк Дэй-Асс. Маг, со странным выражением муки и боли, вдруг качнулся вперёд, несмотря на предупреждающий взгляд Исира, а потом резко отвернулся, отойдя на несколько шагов и даже закрыв лицо ладонями.

Ничего не понимающий Дасти снова повернулся к Чёрному Псу. Феникс молчал, действуя быстро и даже лихорадочно, – и по всему, размышлял, глядя на него, воин, выходило, что он собирается помочь умирающему человеку. Почему же Дэй-Асс так себя ведёт?.. Хотя Дасти это тоже поражало до глубины души: феникс и сострадание к человеку?.. Чёрный Пёс развинтил крышечку фляги и быстро вылил всю воду на голову девушки. Отшвырнул опустевшую флягу, всмотрелся в лицо, ладонями смахивая с него воду и смывая кровь. Даже стоя в стороне, Дасти рассмотрел тонкое лицо, почти не тронутое неупокоенными. Девочка на пороге совершеннолетия. Неужели Чёрный Пёс думает, что сможет её спасти? Он же говорил, что укус неупокоенного убивает, превращая человека в такого же зомби!

Исира просунул руку под спину девушки и осторожно, почти нежно приподнял её, вызвав новый приступ выплёскивающейся изо рта крови. Глаза её закрыты, но по всё ещё напряжённому лицу ясно, что она ещё жива, пусть ничего и не соображает. Скорее всего – потеряла сознание от страшной боли.

Дасти в ужасе шарахнулся назад, когда Исира обнял её и другой рукой. А затем наклонился к её лицу, и его длинный раздвоенный язык облизал её полуоткрытый рот, застыв на кровоточащей царапине сбоку. Раздвоенный кончик легко и ласково проехался по ней раз, другой…

– Смотри на меня…

Феникс мягко поднял девушке голову, которая сама не держалась. Неужели он думает, что она услышит его?.. Чёрный язык метался из стороны в сторону, пока Исира вглядывался в это лицо, будто подёрнутое туманной дымкой всё ещё испытываемого страдания.

– Смотри на меня! Дыши-и…

От этого шёпота, почти шипения, у Дасти – мороз по сердцу.

– Дыши! – безо всякого милосердия встряхнул девушку Исира, добавив в голос интонацию рычащего повеления. – Смотри-и… Смотри мне в глаза… Дыши!

Чего он добивается?! Дасти уже готов был шагнуть к нему и потребовать оставить умирающую в покое, как она очнулась, с трудом открыла глаза и, не понимая, не узнавая, уставилась в глаза феникса. А тот ласково провёл узкой ладонью по её мокрой голове, раскрытыми пальцами огладил её лицо и повторил уже вкрадчиво и нежно:

– Дыши…

И снова наклонился к ней, словно запечатывая её рот своим ртом.

Дасти даже мигать не мог. Наслаждение на лице склонившегося к девушке феникса его околдовало. Он понимал, что так нельзя, что это невыносимо, что происходящее – против всех человеческих законов, писаных и неписаных, но… Его трясло от неведомого и страшного, а он глаз не мог отвести от ужасающего поцелуя, пока его в полном смысле слова не освободил от завораживающего зрелища шёпот Дэй-Асса:

– Дасти, повернись ко мне. Не смотри.

Воин еле отвёл глаза.

– Что происходит, – еле выговорил он с трудом.

– У неё кровь ведьмы. И, пока она не преобразилась в неупокоенную… – маг не договорил, сморщился от отчаяния, с силой сжал кулаки.

Опустив голову, Дасти старался не слушать того, что происходит за спиной, но скривлённые губы не мог расслабить, как ни старался…

Прошла, наверное, вечность, прежде чем они услышали привычно ломкий голос за спиной, заставивший их обернуться:

– Я вознесу её к солнцу.

Феникс, невозмутимо спокойный, стоял, держа мёртвую девушку на руках. За его спиной покачивались крылья.

– Мы подождём, – обыденно ответил Дэй-Асс.

Когда Чёрный Пёс взлетел к невидимым отсюда крышам, Дасти нашёл в себе силы спросить:

– Зачем он это делает?

– Не знаю. Но… Вчера в замке он тоже вышел из темницы с ведьмой на руках и оставил её так, чтобы на неё падали лучи солнца. Я видел. Но что это значит – не знаю.

Пока Исира не было, они успели прочистить своё оружие, а заодно привести себя в порядок. Правда, практичным было бы поесть, но и после недавно увиденного, и среди трупов, которые пока прохаживались далеко от них, но постепенно заполняли пустующее пространство, освобождённое магией Чёрного Пса, первая же мысль о еде вызвала тошноту. Так что оба сидели на приступке у одной из лавок и угрюмо ожидали Исира.