Текст книги "Песнь ночной птицы (СИ)"
Автор книги: Dying nemesis
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 22 страниц)
Не потребовалось приближаться к месту взрыва, чтобы почувствовать на языке тошнотворный вкус крови. И не животной, а человеческой. Верить в это не получалось. Лишь заметив покрытый красным снег, смешанный с мутной грязью и разметавшимися по округе остатками и внутренностями, Йегер только и сумел, что подавить рвотный позыв. Скорбеть будет позже. Сейчас следовало спасти живых. Если только тварь не добралась до города раньше. Не могла. Не смела. Повернув Призрака, он одарил его впервые шпорами, сразу извиняясь, и с не меньшей скоростью погнал его уже обратно.
Неужели всех убили? Неужели все оказалось настолько плохо, что никто не уцелел? Должны же были выжить. Хоть кто-то. Невозможно, что умер каждый. Эрен, как доверчивый мальчишка, позволил себе наивную надежду. Только вот проку от нее не было. И это он тоже понимал.
Оставив Призрака на улице, Йегер, дрожа всем телом, смахивая с лица следы попавшей на него грязи, долбил в дверь дома Шерифа.
– Ты! Ты гребаный сукин сын! – Шериф поднял его за грудки и прижал к стене. – Да как ты посмел так сглупить?! Как посмел нарушить уговор?!
Шериф резко отпустил Йегера, из-за чего тот повалился на пол. Аккерман тут же нервно заходил по дому.
– Зря я надеялся на тебя. Ты виноват в смерти моей жены! Ты подорвал шахту! Ты понимаешь, что теперь произойдет?!
Быстро вскочив на ноги, Эрен скривился, рука дернулась было к кобуре, но он передумал в последнюю секунду, хоть и мог запросто за подобное пустить пулю Шерифу в лоб.
– Твоя жена свалила ночью, как полнейшая дура! Не я ее толкал на это. С шахтой вышло не так, как я планировал! Но мои люди мертвы! Там сейчас полнейший ад, Шериф! Нужно срочно собрать где-то людей, вооружиться, спрятаться. Я увезу Микасу отсюда как можно дальше. Дай мне спасти хоть ее! Где она?
– Не смей приближаться к моей дочери! – тут же рявкнул Аккерман, надевая свою шляпу. – Даже думать забудь, понял? Ты ей не пара. Ты уголовник, одной ногой в виселице. Как ты ее спасешь?!
– Ты совсем из ума выжил, старик! – Эрен оказался в опасной близости от Аккермана, но уже держа кинжал наготове. – К черту мне отношения! Твой язык способен только грязь жрать. И сейчас сюда могут заявиться твари, которые нахер вынесут твой город. Я хочу попытаться увести ее из города. Призрак умный, он сможет. Отдам его ей. Говори, где она, и вели уже всем готовить оружие! – Настала очередь Йегера приставить лезвие к горлу шерифа. Безумный взгляд говорил лишь о том, что его требование обязано было воплотиться в жизнь.
– Я и сам способен защитить свою дочь. – Он фыркнул, проверяя наличие пуль в револьвере. – С чего бы такое великодушие? Неужели влюбился?
Глаза Йегера вспыхнули чем-то опасным, но тут же потухли, стоило убрать руку от горла шерифа.
– Я могу только завалить девушку в постель, а влюбляются одни идиоты. На кой мне ваша любовь? Сопли детям вытирать? Рот лучше закрой свой! Я помощь предлагаю, а ты нос воротишь, как девчонка! Жену вон уже защитил прекрасно, смотрю. Шериф, мы сейчас все в одной заднице. Не слышал? Эти монстры моих головорезов уложили! Нет времени, чтобы страдать херней.
– Папа? – Микаса стояла на лестнице, как-то разочарованно оглядывая их двоих. – Что происходит?
– Вернись сейчас же к себе, неугомонная девчонка! Выпорю тебя к чертовой матери, если еще раз вмешаешься в чужие разговоры! – рявкнул Шериф, от чего она вздрогнула, и, всхлипнув, бегом направилась в свою комнату. – Что касается тебя, то шевели своими смуглыми булками, раз уж хочешь подсобить. Поздно ножом махать перед моим горлом, усек? Пойдем.
– Да пошел ты, – отмахнулся Йегер, бросив взгляд на лестницу, хмурясь и плотнее сжимая зубы. Если Микаса и слышала, то точно ведь должна была понять, что он не серьезно. А если не поняла? Думать и об этом следовало позже, как бы ни давило противно в груди. – Сам разберусь, когда мне тебя грохнуть, если выживем.
Аккерман слышала, как дверь хлопнула и встревожено заржали кони. Взрыв произошел около часа назад, и за это время город погрузился в полнейший хаос. Большая часть домов горела, из-за чего город был достаточно освещен, чтобы Микаса видела все в окно. Животный страх пропитал все вокруг нее, выжигая все, кроме одного единственного желания: забиться в угол и звать мать, словно ребенок, угодивший в неприятности.
Она села на пол, затыкая уши ладонями. Это был ад. Самый настоящий ад, где всех грешников наказывали за каждый их промах. В какой-то момент, устав вздрагивать от выстрелов на улице, Микаса прислушалась к тому, что происходит в доме. Тонкие стены позволяли слышать каждый скрип половицы, каждый лишний шорох. И сейчас она всем своим нутром почувствовала, что больше не одна. Зажечь свечу, казалось, единственным спасением от страха в кромешной темноте. Тусклый желтый свет осветил лик высокого, статного мужчины, которого она уже видела в лесу.
– Таким красивым леди не подобает в такую ночь оставаться в одиночестве. – Он улыбнулся. Его акцент чистый, английский выдавал в нем приезжего, а манера держаться позволяла сложить впечатление, что он какой-нибудь граф – не меньше. От страха она словно лишилась способности говорить. – Так уж сложилось, что мир настолько жесток, что мне придется убить вас.
Микаса всхлипнула, не смея отвести взгляда от его ярких серых глаз. Она чувствовала себя бабочкой, которой вот-вот оторвут крылья. Когда-то в детстве Аккерман любила их ловить, наблюдая за тем, как они умирают, в попытке сбежать. Теперь же, все было иначе. Из мучителя она перешла в мученика.
– Я прожил достаточно лет, чтобы этот мир мне наскучил. – Он присел рядом с ней, накручивая волнистые локоны на длинный палец. Ноготь слегка царапнул ее кожу, из-за чего по щеке пробежала тонкая струйка крови, которую он небрежно стер. – Все это было лишь моим посмертным развлечением. Я выбрал вас, как верного слушателя моей посмертной эпитафии. Но еще и для того, чтобы выступить в роли жертвы бесполезной мести. Я давно наблюдал за тщетными попытками убить нас, но для меня самого стало неожиданностью то, что вы убили мою, хоть и бездарную, но дочь. Как бы досадно это не было, и как бы мне не было на нее плевать, ее пара желает смерти всем виновным. В частности тебе, твоему партнеру и всей семье.
– Что вы такое? – прошептала Микаса, найдя в себе силы сказать хоть что-то.
– Ты ведь и так знаешь ответ на свой вопрос. – Мужчина лишь ухмыльнулся, бросив взгляд на существо, стоящее на пороге. Это «нечто» сложно было назвать человеком. Обезображенный ошметками мяса и чужой крови, его глаза горели огнем, а грудь быстро вздымалась. Его лицо было омерзительным, совсем не похожим, на прекрасный лик его спутника. Аккерман тут же вскочила, забиваясь в угол.
Существо оказалось рядом с ней за доли секунд, рывком вытягивая из угла и бросая на кровать. Микаса почувствовала, как ломаются ее ногти, вцепившиеся в его кожу на руке. Выхватив с тумбы ножик для вскрытия конвертов, Аккерман воткнула его в глаз нападающего. Воспользовавшись секундным удивлением, она отскочила в сторону, и выбежав в коридор, она бегом спустилась вниз, к столу, но так и не смогла прикоснуться к оружию, спрятанному под ним. Схватив ее за голень, существо потянуло, из-за чего Микаса с силой ударилась носом об пол. Подобие человека сжало ее лицо, словно желая сдавить его, но Аккерман вцепилась зубами в кожу, и без того разошедшуюся словно из-за пореза. Откусив приличный кусок от ладони, она почувствовала, как омерзительная кровь наполняет ее рот и непроизвольно сглотнула ее вместе с куском кожи, сразу же откашливаясь и давя в себе рвотные позывы. Острые длинные клыки тут же вонзились в ее руку, начиная высасывать кровь. Микаса не могла вырваться, всхлипывая и крича от боли. Это была агония. Ее вены словно выжигало изнутри, но и в этот же момент она чувствовала дикий холод, словно вышла зимой в ночной рубашке на улицу.
– Идиот! – Выругался мужчина, нервно одергивая полы своего пальто. Он откинул существо в сторону, из-за чего клыки вспороли половину ее руки. Микаса вскрикнула, зажимая рану. – Ты лишь мешаешь.
========== Глава 7. Судная ночь ==========
Комментарий к Глава 7. Судная ночь
Освальд: https://ibb.co/JKTqcqb
– Микаса! Микаса, ты… – Эрен не сразу смог разглядеть присутствующих из-за крови, что он пытался вытереть с лица пропитавшимся рукавом.
Он словно вошел в дом из Преисподней, поднявшись из мертвых, как демон. Сориентировавшись, Йегер выстрелил в непонятное существо, но ничего не произошло, поэтому он направил обрез на мужчину, но раздался лишь щелчок. Пулей не осталось. Ни одной. Тяжело дыша, Эрен не сдержал разбитого вздоха, когда увидел Аккерман, истекающую кровью, измученную, которую он посмел оставить одну.
– Отойди от нее, – откинув обрез, Йегер прошипел, надвигаясь медленно, сжимая в руке кинжал, хоть и прекрасно понимая, что его попытка выглядела, должно быть, совсем никчемно. – Отойди, паскуда!
– Жизнь отплатила тебе тем же. – Мужчина притворно улыбнулся. – Зови меня Освальд. Ты убил пару моего сына. Он – твою. Все честно. – Освальд развел руками, улыбаясь. – Можешь не переживать так, она давно уже испустила дух.
– Завались! Звать никак не намерен! – Йегер ощутил, будто кто-то сжал его сердце, но не спешил отпускать. Метнув кинжал в Освальда, моментально падая на колени перед телом Микасы, оторвал часть ткани от ее подола, пытаясь перемотать ей руку, осознавая, что проку от этого не будет. Пересохшими губами он шептал, повторяя: – Живи же, давай, я ведь с тобой. Микаса, прошу, не умирай. – Он припал к ее лбу губами. – Ну, же, любимая, давай, не умирай.
Смахнув выступившую слезу, Йегер выполнял все на полнейшем автомате, пока в его голове рассудок подергивался пеленой безумной ярости. Резко поднявшись, выхватил из сапога небольшой нож в попытке вонзить его в горло Освальда. В любом случае и ему умирать, так хоть в борьбе.
Освальд ухватился за лезвие, позволяя разрезать свою ладонь, и после прижал ее ко рту Эрена, заставляя испить крови. Убедившись, что он это сделал, старый вампир вцепился в его шею, сразу же отстраняясь и начиная хохотать.
– Но знаешь что? Я еще не расквитался. Точнее, уже это сделал. – Он махнул рукой на его шею, садясь в кресло. – Горю в простом человеке тесно, так пронеси же свою ношу сквозь пелену вечности, мое последнее творение. Сегодня я добр. Разрешаю похоронить ее там, где хочешь. К утру я буду мертв. Стараться тебе незачем.
Освальд устало наблюдал за тем, как тлеют угли в камине, думая о чем-то своем.
– Все это – лишь извращённый акт самоубийства. Прямо как и все наше существование. Не находишь это ироничным? – Вампир усмехнулся. – Так занимательно наблюдать за тем, как зарождаются светлые чувства. Хотя, девица тебя не обманула, действительно любила. Ее сердце всегда так быстро билось в твоем присутствии, что я мог услышать его за километр. Мне даже стало интересно понаблюдать за вами ближе. На редкость красивая леди, словно нежный бутон белой розы.
– Сучий выродок, – прохрипел Йегер, падая на колени, судорожно пытаясь дышать, но в груди все распирало, а тело пылало, как если бы его сжигали заживо.
От боли, пронзавшей все органы, невозможно было оставаться в здравом сознании, и, кажется, он взвыл от нее. Все ускорялось, менялось, путалось, оставляя лишь мутные мысли, насквозь через которые проходила горькая скорбь, плавящаяся в нескончаемой убивающей любви к той, которую уже никогда нельзя будет прижать к себе. По венам ядовитым потоком струилась уже не его кровь, она испарялась, замещенная чем-то другим – холодным, как пальцы Микасы, до которых удалось дотянуться. Дыхание постепенно усмирялось, а в голове начали стучать непонятные до этого момента желания, которые и распознать было невозможно.
Йегер впился ногтями в свою шею, силясь выцарапать, вырвать место укуса, но, сколько бы он ни пытался, ничего не происходило. Он вновь и вновь сдирал с себя часть кожи, но она заживала с завидной скоростью. Схватив свой собственный кинжал, он вонзил его себе в грудь, где когда-то билось сердце, и уставился, не ощущая особым счетом ничего.
– Ты что сделал? – сорванным голосом произнес Эрен, продолжая сжимать рукоять. – Ты что со мной сделал?!
Осмотревшись, Йегер втянул воздух через нос, уже иначе ощущая все запахи, иначе воспринимая все происходящее, только непонятное чувство, которое хотелось заглушить, с каждой секундой стучало все сильнее, занимало весь его разум, вперемешку с болью, усилившейся, казалось, до невозможного. Она разрывала на части, как и то теплое чувство к Микасе, которое не позволяло отойти от нее ни на шаг.
– Всего лишь обратил тебя. – Освальд хмыкнул, не удивленный происходящим. – Ты либо сойдешь с ума, либо станешь достаточно сильным в будущем. Обращенный от крови древнего. Многие готовы пожертвовать всем ради такой возможности.
Освальд подошел ближе, всматриваясь в лицо Аккерман, словно ожидая чего-то, но лишь фыркнул.
– Она могла стать такой же, но, судя по всему, ее тело не выдержало. – Вампир, казалось, был огорчен. – Посмотри на него. Возможно, станешь таким же от боли. Ты ведь чувствуешь, как твое сердце разрывает от чувств? Так будет всегда до тех пор, пока ты не умрешь. Сам себя убить не сможешь, сразу предупреждаю. Вынужденная пытка. Возможно, когда-нибудь ты оценишь все то, что я сделал для тебя. Кроме убийства пары – это было гнусно с моей стороны.
Эрен всмотрелся в того, кто беззвучно, казалось, ревел, срывался на непонятный хрип, готовый вцепиться в любого. Его не было жаль, ему Йегер не сострадал, но отчего-то понимал его боль. Боль от потери. И это хотелось заполнить чем-то, но он не понимал, чем.
– Я не стану одним из вас. И не буду убивать людей. Пусть умру, мне уже все равно. – Только даже произнося это, Эрен слышал будоражащий запах с улицы, от которого становилось еще тошнее. Он раздражал. Вынув из груди кинжал, Йегер притянул к себе тело Микасы, поднимаясь с ней на ноги. Она казалась сейчас совершенно невесомой, будто и не весила ничего. – Я умру, отказавшись от крови. И буду снова с ней. Пока ты, паскуда… пока ты тут радуешься своей мести. Не выйдет. Я отказываюсь делать так.
– Ты ведь и раньше убивал людей, так в чем разница? – Освальд улыбнулся. – Не советовал бы тебе сейчас трогать ее. Хотя…
Освальд мигом оказался рядом, проведя по ее окровавленной шее пальцем, а затем по его губам, оставляя на них кровь.
– Ты не сможешь отказаться от крови. Никто не может из нас. Так что ешь на здоровье, хоть ее высоси. Все равно это просто пустое тело без души.
Давление в груди Эрена усилилось мгновенно, как и звон в ушах, из-за чего перед глазами все помутнело, подернулось черно-красным. Он безрезультатно мотал головой, но животное желание, как первобытный инстинкт, никак не покидало Йегера, только сильнее сжигало его изнутри, словно ломая каждую кость во всем теле, пробуждая извращенно возбуждающую потребность в утолении голода. Он будто видел то, как пульсировала кровь в теле Микасы, он ощущал ее вкус, запах, и единственное, что стучало в голове, так это желание впиться в ее шею, выпить все до остатка, не оставить ничего. Она – его. Целиком и полностью. Но все это разбивалось о стучащее на подкорке понимание, что его Микаса мертва. И как уместить все эти раздирающие чувства внутри себя? По щекам потекло что-то густое, холодное, но сейчас Йегер даже не заметил, как выпустил из рук Аккерман. В какие-то доли секунды он впечатал Освальда в стену, схватив за горло, но никак не мог сжать сильнее, сжать так, чтобы причинить хоть какой-то вред. Его будто останавливало что-то. И, чем больше сил Йегер прикладывал, тем сильнее ощущал давление на себе. Жмурясь, отворачиваясь, Эрен безрезультатно пытался нанести хоть какое повреждение Освальду, но ничего не получалось.
– Бездушная гнилая тварь, я перебью каждого из вас, кто мне попадется, пока сам не сдохну. И первыми будете вы. – Йегер не мог отступиться, но все равно силы явно были неравны.
– Обязательно, мой мальчик. – Освальд рассмеялся. – Это мне и нужно.
Существо в углу оживилось, и стало наступать на ее тело, ужасно хрипя. Его клыки резали его же губы, а глаза сияли настолько неестественно, что их было ярко видно даже в кромешной темноте.
– Начни с него, видишь, он хочет ее съесть. Как остальных. Разодрать тело и выпить оставшуюся кровь. – Освальд зашептал, не отрывая взгляда от существа.
Внутри Йегера все переворачивалось, и так, как было прежде, уже точно ничего не могло стать. Шепот словно снес последнюю стену в сознании, убрав все препятствия, высвободив из заточения ставшую истинной сущность. Ту, которая жаждала только одного: мести, крови, убийства. Ту темную сторону, которая поглотила Йегера в считанные секунды.
Склонив голову, он стоял с оторванной головой существа, не делая ни вдоха, ни выдоха. Во рту пекло от странного привкуса тягучей крови, стекающей по его лицу, впитывающейся тут же в одежду. Сейчас он почти ничем и не отличался от этого убитого бедолаги. Взгляд Эрена уж точно был таким же безумным, исполненным горечи и безысходности.
Отбросив от себя голову, направив начавшее иссыхать тело к стене, Эрен двинулся было к Освальду, но замер, когда его взгляд вновь остановился на Микасе. От одной только мысли о ней становилось настолько дурно, что даже, взвой он волком, уничтожь хоть всех вампиров, ничего бы не помогло. Полнейшая обреченность. Полнейшая пустота. Лютый и неконтролируемый голод, пробудившийся в короткое мгновение.
Он точно вернется за ней. Умрет с ней. Огрызнувшись на улыбающегося Освальда, Йегер зажмурился, попытавшись в очередной раз усмирить пресловутые инстинкты, поселившиеся в нем, но никакого результата не последовало. Предсмертные крики на улицах, стучащие кое-где человеческие сердца, непрекращающийся манящий запах. Эрена разрывало на части от всего этого. Он не помнил себя в моменты, когда метался от тела к телу, осушая каждое до последней капли. Не было отличий, кто возникал перед ним: человек или животное. Все – источник пищи. Его жертвы. Он не отдавал отчет своим действиям, погрузившись в настоящее животное безумие, требовавшее унять никак не прекращавшийся голод.
Среди пылающих строений он скользил тенью, двигаясь настолько быстро, что при всем желании ни один человек не заметил бы его. Только когда из всех звуков остался треск дерева, да тихий ветер, Йегер остановился, закрыв глаза, выпрямившись, совершенно не двигаясь. Все произошедшее и могло бы показаться кошмарным сном, но слишком отчетлив был вкус крови, слишком отчетливы оставались запахи. Все казалось чересчур, слишком, вне его сил. С таким нельзя было смириться, нельзя было жить дальше.
Йегер отчетливо слышал запах Микасы. Он двинулся обратно, неторопливо, словно опасаясь вновь взглянуть в ее лицо, которое навечно запечатлелось в его памяти. Каждая черточка, каждый изгиб тела – он помнил все настолько ярко и отчетливо, будто она поселилась в его голове. Скривившись от таких мучительных чувств, Эрен вошел в дом, только чтобы поднять тело Аккерман уже спокойно. Опустошенный, он взглянул на Освальда, сидящего величественно в кресле.
– Каждый из вас, – он поморщился, понимая, насколько глупо звучало это отделение себя, – каждый будет жалеть, что ты сделал меня таким. В ваших интересах, чтобы я умер поскорее. Ведь ты сам сказал, что я не усмирю все свои чувства к ней, не смогу быть с ней. Тогда и вы все перестанете существовать. А я… Я найду способ, как умереть. Не вышел идеальным твой план.
– Раз уж тебе так хочется мести, то слушай внимательно. – Освальд поднялся и вышел на улицу, наблюдая за тем, как восходит солнце. – Скоро прибудет совет князей. Они – власть над всеми вампирами. Клан Фриц правит нашим обществом не одно столетие и пользуется достаточным уважением. Сейчас ты – никто. Ты слаб, неопытен и глуп, что доказывает труп на твоих руках. Когда они убьют меня за нарушение кодекса, тебя могут отправить в одно из верных им княжеств, либо убить вместе со мной.
Освальд шел медленно, наслаждаясь прохладным бризом и запахом тлеющих тел.
– При первом варианте превратись в губку, пользуйся тем, чему они будут учить тебя. Чем ты старше – тем лучше контролируешь голод. Чем больше самоконтроля – тем сильнее и продуманнее твои шаги. Засунь свою месть куда подальше. Вряд ли твоя пара хотела бы, чтобы ты так глупо умирал. Хотя, знаешь, она была так прекрасна в страхе. А глаза! Какие же красивые глаза. Чистые, серые, ну просто прелесть. Да еще и такая храбрая, чуть не вынесла мозги нашему мертвому другу.
Вампир блаженно улыбнулся, игнорируя злобное пыхтение Йегера.
– Она напоминает мне мою пару. Мне не повезло полюбить человеческую женщину. Я был неосторожен, из-за чего она погибла. Мы так близки по духу, сын мой. Так вот, объясню тебе некоторые моменты природы. Ведь должен создатель дать что-то своему творению? Вампиры – венец творения эволюции. Мы быстрее, сильнее и умнее людей в сотни раз. Поэтому ваши глупые планы все были обречены на провал. Есть один минус, правда. Но в то же время – большой плюс. Пары. Мы жуткие однолюбы. Настолько, что наша память способна пронести сквозь века точное изображение лица, ощущение касаний и прочие малейшие важные воспоминания. А важны все, абсолютно. И когда ты находишь свою пару, ты становишься сильнее. Дело в связи, которая создается между двумя особями. Выходит так, что они питают друг друга. И когда кто-то из пары погибает… Второй сходит с ума. Тебе повезло, ты был обращен уже после ее смерти. Ты будешь лишь страдать. Впрочем, это наша последняя встреча.
Освальд вдруг остановился, выпрямляясь. Он взглянул на Йегера абсолютно серьезно.
– Лучше бы тебе не хамить Фрицам.
Сказав это, он исчез, оставляя Эрена одного. Потупив взгляд, Йегер хоть и выслушал Освальда, запомнил все, но… Какая ему разница была до того, убьют его или отправят куда-то? Конечно, предпочтительнее был первый вариант, Эрен даже не сомневался. Мертвые твари, неспособные к какому-либо состраданию. А он сам? Сам скольких убил за свою жизнь? Видимо, это и была расплата за все содеянное, за все те поступки, которые он совершал когда-то.
Единственное, что Эрен знал точно – он должен был похоронить Микасу. Там, где ей было бы комфортно, как бы глупо это ни звучало.
Раскинувшее корявые ветви дерево в это время года выглядело мрачно, даже устрашающе. Словно в нем и не было никогда жизни. Однако Йегер помнил его другим. Когда-то под ним он и встретил впервые совсем юную Микасу Аккерман. Тогда он хотел выглядеть для нее совсем не тем, кем являлся. Хотел быть лучше. Видимо, сработало, раз она настолько влюбилась в него. В того, кто и стал причиной ее смерти. В груди вновь защемило. Устроив тело в талом сугробе, Йегер старался не смотреть, как кровь смешивалась с белоснежным снегом, как он таял и растекался под ней, обнажая черную безжизненную землю.
Вырыв достаточно глубокую яму, он разместил в ней Микасу, поправил ее волосы. Несколько алых капель из его глаз упало на ее бледное лицо, и Эрен, жалобно всхлипнув, вытер их большим пальцем. Он не мог заставить себя довольно долго отойти от ее тела. Что уж говорить о том, когда пришлось засыпать землей ту, которая, казалось, могла очнуться в любой момент. Следовало только подождать. Совсем немного. Совсем чуть-чуть. Но Эрен не слышал биения ее сердца, не ощущал в ней жизни, как бы сильно его не тянуло остаться рядом. Поэтому, когда над землей возвышался небольшой холмик, Йегер вспомнил о синих цветах, которые когда-то держала в руках Микаса, и, найдя их, осыпал ими ее могилу.
Связь. Неразрушимая. Его что-то не пускало отсюда, а боль становилась только острее. Стоило прикрыть глаза, и все касания, все слова, все их взаимодействия, как и говорил Освальд, становились настолько явными, что появлялось ощущение – не выдержит, взорвется в груди сердце, замедлившее свое биение почти до полнейшей остановки.
Мысль о том, что вампиры – дети тьмы, натолкнула Эрена на идею остаться на открытой местности до последнего. Солнце ведь должно было его изжарить? Следовало проверить. Опустившись на землю, он устроил голову на свежевырытой земле, что комьями прилипла к его волосам в один момент. Он смотрел на небо, как медленно оно начинало менять свой цвет, а вскоре зажмурился.
– Прости, но я не смогу так жить дальше. Не смогу без тебя. Сколько еще будет так болеть внутри? Всегда? Я не выдержу, Микаса. Слабый я, видимо, для таких чувств. Говорил же, что любовь мне не по силам. И меня любить нельзя. Видишь, как все вышло. Но сейчас мне ничего не нужно. Только ты одна в башке моей идиотской застряла. Хочу просто прекратить все это. К черту. Пусть сами разбираются, пусть играют в свои игры. Мне дела до них нет.
– Солнце не убьет тебя, парень, – скучающим тоном сказала девушка, становясь перед ним и оглядывая могилу. – Меня зовут Александра Браус, ты должен пойти со мной. Давай сделаем все мирно, мне не хочется тебя обижать.
– Если продолжишь заслонять его, то так и будет. Да и угрожать можешь столько, сколько захочешь. Плевать. Могу даже не сопротивляться, – огрызнувшись, Йегер даже не взглянул на Браус, лишь заложил обе руки за голову.
– Я не хотела. – Она поджала губы и, мигом оказавшись рядом, вколола в его шею странную серую жидкость, от которой в скором времени у него должно было помутиться сознание. – Все равно ты мирным путем со мной не уйдешь.
– Да что у вас за тяга ненормальная к шеям?! – Вскрикнул Эрен, вскакивая, вновь пытаясь хоть что-то сделать с местом укола, но все было так же бессмысленно, как и в случае с Освальдом. Постепенно все начинало плыть перед глазами, и собственные слова звучали иначе. – Оставь меня. Просто оставь, пожалуйста.
Едва получилось сжать горло Браус, но из-за утопающего в тумане сознания, силы оказалось недостаточно, чтобы причинить ей какой-то вред. Скорее он держался за нее, чтобы не упасть навзничь. Все растворялось, и нельзя было понять, что сейчас реальность, а что вымысел. Какой-то новый мужской голос отразился в голове Эрена, властно озвучив приказ:
– Можешь идти. У нас здесь еще осталось одно дело.
– Да что за… Мерзкие сучьи… – Йегер до последнего держался, но все же, стоило еще раз моргнуть, как все погрузилось во тьму, сотканную из его эмоций и страхов.
========== Глава 8. Дания ==========
Комментарий к Глава 8. Дания
Эрен: https://ibb.co/NCcdtNc
Гул в голове только усилился, когда Эрен попытался в очередной раз открыть глаза. Достаточно долго его сопровождало ощущение, что его куда-то везли. Микаса. Его же забрали от нее, и сейчас он ощущал, что находился чересчур далеко от нее. От этого к горлу подступала паника, которую следовало заглушить. Кто вообще посмел усыпить его? Освальд ничего не сказал о подобном. Да и вообще, он, видимо, был отвратным отцом. Отцом? Йегер скривился и в очередной раз дернулся, но уже сильнее, из-за чего прохрипел моментально. Руки словно в огонь поместили, насадив на вертел. Заведенные за спину, кожа на них зашипела, дымясь при каждом движении. Регенерация в этот раз играла злую шутку. Стоило цепям ослабиться, как кожа затягивалась, чтобы вновь плавиться при соприкосновении с металлом.
Когда Эрен смог начать соображать лучше, он огляделся, но кроме пустых серых стен в полумраке ничего не было. Лишь уже знакомая девушка, услышав, видимо, что он очнулся, вошла в помещение, распахнув тяжелую дверь.
– Ты. О, как я рад тебя видеть сейчас! Я поступил не очень хорошо в нашу первую встречу, знакомство не заладилось, прошу меня извинить. Жаль, не могу отвесить реверанс. Но, тут, видимо, какая-то ошибка. Я же совершенно обычно жил возле Каули. Маленький городок. Там такое творилось, что вспоминать страшно. – Йегеру не пришлось особо напрягаться, чтобы изобразить скорбь, которая и без того оставалась с ним, ничуть не усмиряясь. – Может, договоримся с тобой, и ты меня просто отпустишь? А я отправлюсь к себе обратно.
– Я не могу отпустить тебя одного. – Она встала напротив, внимательно осматривая его. – Ты опасен для людей и не можешь контролировать себя. Не пытайся обмануть и выторговать свободу. Теперь ты должен жить здесь. Да и вернуться будет весьма… затруднительно. Каули больше не существует. И тебя не существует, князь позаботился об уничтожении твоей личности из памяти многих
– Я могу себя контролировать, – порычал Йегер, дернувшись в очередной раз, и в очередной раз зашипел от боли. – Мне не нужны люди. Мне плевать на них всех! На всех, кроме одной. Да что б тебя! Если я так опасен, просто прикончи уже меня, и всем будет хорошо! – Рванувшись, Эрен едва не вырвал стул, прикрепленный к полу, но цепи все еще держали крепко. Кровавый цвет утонченно подобранного платья Александры вызывал только агрессию, напоминая то, как пропитана была одежда Микасы. – Убей. Или хочешь, чтобы я разнес все здесь к херам и убил тебя первой? Если ты не сделаешь этого, я уничтожу здесь все, пока не найдется тот, кто сможет убить меня.
Приступ ярости душил, подпитываемый непониманием происходящего, он то и дело пытался вырваться, и, казалось, даже цепи не выдержат.
– Не заставляй меня вновь вкалывать это. – Александра тут же нахмурилась, кладя на небольшой стол коробку с неизвестным содержимым. – Ты не сможешь убить меня. Я сильнее. Что касается твоего контроля… Он, как карточный домик. Стоит мне привести сюда человека – ты сразу же вцепишься ему в шею. Хотя, давай проверим.
В комнату вошел мужчина, одетый, как крестьянин. Он словно не видел ничего перед собой и делал все так, как захочет Александра. Вытащив небольшой узорчатый нож, она провела им по его руке, выпуская кровь, а затем сняла оковы.
– Отсюда тебе не выйти, пока я не захочу, сбегать бесполезно.
Втянув носом воздух, как настоящий хищник, Эрен вцепился было в стул, пытаясь запретить себе даже смотреть на бедолагу. Он предпринял попытку броситься на Браус, но тут же отшатнулся, оказываясь рядом с мужчиной. Все перестало существовать. Одно лишь острое желание насытиться. Эрен слышал, как переливалась в живом организме кровь, как разгоняло ее сердце, а запах сводил с ума. И плевать было, какой у него привкус, он не различал его. Как бы Йегер ни старался сохранять над собой контроль, как бы ни пытался держать в голове мысль, что это – человек, что его нельзя трогать, но все тем же шепотом Освальда, натравившего его на своего обезумевшего сына, стучали слова: «разодрать тело и выпить оставшуюся кровь». Все рассыпалось в момент, когда очередная капля глухо упала на пол, отозвавшись в голове Эрена ударом, как по наковальне. Его выдержки хватило на какие-то минуты.
