Текст книги "Связанный кровью (СИ)"
Автор книги: Dying nemesis
сообщить о нарушении
Текущая страница: 22 (всего у книги 46 страниц)
– И вот куда мне что здесь совать? – Вздохнув, понимая, что без Микасы в таком вопросе не обойтись, он просто оставил сумку, отданную Галлиардом еще в аэропорту, возле шкафа.
Оставался душ, после которого от Эрена пахло уже совсем не больницей, самолетом и гастролями, а чем-то удивительно приятным, напоминавшим шоколадное печенье. Хоть ему, привыкшему к более острому запаху своего геля, было немного непривычно, но этот запах успокаивал. Дрожь в руках прошла окончательно.
Обернув вокруг бедер полотенце, он принялся заваривать чай из трав, закупленных еще при нахождении в больнице. Ромашка, липа, облепиха и немного черной смородины для цвета. Аромат стоял невероятно дурманящий.
– Нет, ну ты представляешь? – Микаса зашла, захлопывая за собой дверь, и сердце Эрена, провернувшись в груди, наконец, вновь вернулось в прежний ритм, однако бледность наверняка не прошла окончательно. – Даже в магазин не выйти: гребаные журналисты пытались меня поймать, но я вовремя заметила неладное и смогла свалить.
– Нашли с кем соревноваться, – рассмеялся Эрен в ответ, ставя на стол кружку с чаем, стараясь выглядеть как можно спокойнее и спрятать остатки волнения. – Ты Сатану обведешь вокруг пальца, если потребуется. – Прислонившись поясницей к столешнице, он сделал пару глотков из своей. – Я уже успел забыть, что с ними надо бы пообщаться. Но так лень, честное слово. Я лучше закроюсь с тобой здесь и просто понаслаждаюсь отсутствием посторонних в нашей жизни.
– Все равно на суде они нас задушат. – Она вытащила из пакета сок и вставила трубочку в упаковку. – Одну неделю в неизвестности переживут. Все.
– Пей давай, я кому вообще заваривал это все? Себе одному, что ли? Еще отец научил травам. Хоть что-то от него хорошее осталось. – Поправив полотенце, затянув сильнее, Эрен придвинул к Микасе кружку. – А то погоню спать, а сам так и не побреюсь.
– Если не побреешься – будешь спать на полу. Серьезно. Хоть налысо брейся. Мне насрать. Но борода – нет. Я не выдерживаю. – Она закатила глаза, со вздохом отставляя сок. – Ладно, мамуль, выпью.
– Да что мне с тобой делать-то, мелкая? – взвыл Эрен, произнося следом что-то непереводимое, похожее на немецкое «жаль, что вытрахать качественно не получится в ближайшее время за все твои колкости. Слабак. Черт. Как я хочу в тебя». – «Мамуль», – передразнил он. – Чёрта с ума сведешь, – беззлобно усмехнулся он, демонстративно доставая из принесенного пакета бритву, и помахал ею в воздухе. Аккерман глянула на него как-то смущенно. Лишь на секунду, после чего отвернулась. – Ну хоть самое важное тоже не забыла, – хмыкнув, он взъерошил волосы Микасы, проходя мимо.
– Шевели булками, красавчик. – Она ущипнула его за ягодицу. Прошипев, он прижал ладонь к многострадальному заду, на который и без того обрушилось слишком много приключений, из-за чего он больше походил на сплошной синяк. – Не демонизируй меня, и вообще. Что ты там постоянно бормочешь?
– Тебя я боготворю, – прошептал он на ухо, и едва задел кончиком носа кожу на шее. – Лучше бы готовилась, а не угрожала. Пара часов всего, пока еду не привезут. – Пройдясь подушечками пальцев по ее шее, остановившись на плече, Эрен, хмыкнув, поскорее направился в ванную.
Каждое такое касание Микасы порождало рой мыслей, заставляя вновь и вновь проигрывать в голове то, как она стонала под ним, как выгибалась… Ее тело было настолько манящим, что мысли о ее принадлежности к какому-то роду фей казались не такими уж странными. Невозможно же настолько сильно кого-то хотеть, что аж зубы сводило. И ведь не шутил, что хотелось, как тогда. Не сдерживаясь. На эмоциях. Без всех этих чертовых резинок, которые только мешали. Мешали – это он точно теперь знал, вспоминая, насколько горячее, приятнее было двигаться… Вдох. Выдох. Вдох. Прикрыв глаза, потому что возбуждение уже зарождалось в животе, сползало ниже… Этого еще не хватало! Асексуал, ага, как же. Это до Микасы у него отсутствовала какая-либо потребность в сексе. Даже с Аннабель Йегер воспринимал секс, как неотъемлемую часть отношений. Просто потому что так положено. Так нужно и правильно. Но в голове, в душе, он не получал удовлетворения от всего этого процесса, действуя интуитивно – так ведь все делают. Да и отказать на тот момент возлюбленной он не мог. Сейчас же Йегер замечал, насколько те отношения были ошибочными, болезненными, убийственными.
С Аккерман все было иначе. Он себя чувствовал иначе. Будто внутри кто-то поставил лампочку на нужное место, и все засияло поразительно красиво, влекуще… Настолько приятно и красиво, что хотелось снова и снова. И снова. До одурения, до бессвязной речи, до черноты перед глазами. Блять. Эрен тяжело и прерывисто выдохнул, затем так же вобрал в себя воздух. Он сгорал изнутри без Микасы. Это пугало, но было невозможно приятно. Приятно ощущать себя настолько зависимым от человека, который чувствует то же самое.
Умывшись, Эрен стянул с себя одежду, залезая под холодный поток воды. Нужно было освежиться. Противная ситуация. Хотелось до одури вбивать Микасу в кровать. Вбивать до криков, до мольбы, до помутнения рассудка и до того, чтобы она могла выговорить только его имя, чтобы единственное, о чем могла думать, – о нем и том, сколько наслаждения получала с ним.
«Угомонись, Йегер!»
Ледяная вода жгла кожу, но становилось немного легче. Не заниматься же самоудовлетворением, как пубертатный мальчишка. Не думать о том вечере в отеле. Не думать об этом. Блять. И когда он успел растерять весь свой хваленый самоконтроль? Когда месяц воздержания или немногим больше стал чем-то невероятно сложным? Ответ на этот вопрос заставил улыбнуться. Микаса Аккерман. Райское создание демонов.
Смотреть на себя, пришедшего отдаленно, но в божеский вид, было приятно. Мысли упорядочились и больше не пронзали сознание порно-роликами.
– Нет, точно надо будет попробовать отрастить бороду еще раз. Не сейчас. Позже. Гораздо позже… – Понимая, что в итоге это все сводилось в «никогда», Эрен усмехнулся и, оставив полотенце сушиться, влез в свои свободные домашние штаны, которые оказались ему велики. Затянув веревку сильнее, он все же надел футболку.
– Мне определенно нужны будут тренировки, – начал он, заходя в спальню, – как я буду тебя… кхм… на руках носить и к стене прижимать, если мышцы не верну в прежнее состояние?
– Ну, можешь не носить. – Микаса безразлично дернула плечами. – Я вообще разницы не вижу. Максимум, что ты немного похудел. Как был качком, так и остался.
Горько хмыкнув, Эрен поправил футболку, передумав раздеваться. Возможно, что в глазах Микасы он и не изменился… Или же она специально говорила так. Как знать.
– А знаешь что… – протянул он задумчиво, опускаясь на кровать и устраивая голову на коленях сидящей Микасы, чтобы смотреть на нее снизу, – проблема в том, что я глубоко расстроен одним фактом, который буквально заставил меня вернуться в этот мир. Я так и не видел тебя в новом белье. Представляешь? – Он прижал ладонь к ее щеке, не позволяя отворачиваться. – Мне кажется, я забыл, что сейчас собирался сказать, – сглотнув, добавил он, повторяя пальцами чуть заострившиеся черты лица. – И не могу понять, как вообще заслужил то, что сейчас лежу здесь с тобой. Это тот самый неловкий момент из фильмов, когда персонажи целуются, да?
– Ты определись, что тебе нужно. Целоваться или на белье смотреть. – Она слегка укусила его за палец.
– Вот умеешь ты все перевести в пошлое русло, – ухмыльнулся он, ложась на спину и затаскивая Микасу на себя. – А кто сказал, что это нельзя совместить? Если только ты сейчас не… – Его руки забрались под ее легкое платье, которое она надела в спешке в магазин, и дыхание остановилось на короткое время. – Без белья. – Глубоко вдохнув, Эрен прикрыл глаза, медленно выдыхая, приводя свои фантазии в норму. Получалось отвратно.
Она стянула с него футболку и села удобнее, очерчивая пальцем его торс.
– Тебя так легко возбудить. – Аккерман усмехнулась. – Не понимаю почему ты загоняешься, если все еще выглядишь шикарно?..
– Просто это ты. И долгие… – пальцы прошлись по коже вдоль ребер, – очень долгие, – руки сжали обе груди, выбив из легких воздух, – болезненно долгие дни и ночи без твоего тела. И ради тебя такой хочется всегда быть лучше.
Волнение затмевалось накопившимся возбуждением, которое разрывало тело изнутри, требуя позволить воплотить желание в реальность. Рука Йегера пробралась между разведенных бедер Микасы, и на его лице мелькнула довольная улыбка, когда его пальцы несколько раз затронули чувствительные точки ее тела.
– Ты ведь и сама хочешь. – Ответная ухмылка, и он поддал бедра вверх.
– Хочу. – Она провела ладонью по его шее, целуя. Рука медленно опускалась ниже, ловко пробираясь в его штаны. – Поиграем?
Йегер только изогнул бровь, звучно сглотнув, не сводя взгляда с Микасы.
– И что же ты… – прервавшись, ощутив тепло ее пальцев, он шумно втянул воздух через нос, сразу же садясь, – делать собралась?
– Пробовать нечто новое. – Микаса снова припала к его губам, не давая ответить, сжимая его волосы, а другой рукой проводя от плеча до шеи. Когда воздуха перестало хватать, она отстранилась, придавливая его к постели. Розовая маска для сна тут же оказалась на его лице. – Если снимешь – обижусь.
– Это чуточку так нечестно – лишать меня возможности видеть. – Голос начал немного хрипеть, опускаясь, а пульс только участился. – А если она сама случайно слетит? Может ведь случайно слететь? – с какой-то надеждой предположил Эрен.
– Потом увидишь, – кусая его шею, прошептала она, слыша отчетливое шипение на свое действие. – Не заставляй меня привязывать тебя к кровати.
Эрен только хмыкнул, погружаясь в собственные ощущения, усиленные и столь долгим воздержанием и лишением возможности хоть что-либо видеть.
Аккерман опустилась ниже, целуя его шею, ключицы, живот. Пальцы ловко стянули его штаны, обхватывая давно затвердевший член. Язык медленно прошелся по головке, которую она сразу же вобрала в рот.
Прерывисто вздохнув, Эрен стиснул зубы, сжимая плотно губы, решительно не издавая звуков. Пальцы дрогнули, и он сжал их в кулаки, но запрет был ведь только на маску. Опустив не с первой попытки ладонь на голову Микасы, он не подталкивал ее, не перенимал контроль, только собрал волосы, сжав их, не отвлекая от процесса.
Наверное, стоило сказать какую-то банальную фразу «ты не должна», «можно ведь и без этого»… Но какого хрена, если это было настолько приятно и приносило удовольствие? Лицемерить, останавливая, точно не хотелось. Раз она это делает – значит, захотелось.
Микаса двигалась медленно, вбирая его все глубже, при этом помогая рукой. Аккерман кинула взгляд на его лицо, как он старательно сжимал челюсти, и отстранилась.
– Хочешь помолчать, да? – Она дунула на розовую головку и усмехнулась, заметив, что маска все-таки съехала, и откинула ее в сторону. Эрен вздрогнул, прожигая ее затуманенным взглядом. В контрасте с румянцем на его смуглой коже и приоткрытым ртом это выглядело достаточно интересно и чертовски притягательно. Словно смешанная невинность с дичайшей похотью. И все это сочеталось в его горящих глазах.
Аккерман медленно провела кончиком языка по стволу вверх, проходясь по тонкой нити уздечки. Не отрывая взгляда от лица Эрена. Она знала: тушь сегодня подведет. И она уже начала плыть от слегка слезящихся глаз, из-за чего взгляд Аккерман стал более пронзительным. Йегер сильнее сжал ее волосы, чувствуя, как она снова вбирает его, но теперь глубже и глубже. Легкие сдавило, и он не сдержал стона, инстинктивно надавливая на ее затылок.
Вспоминая, что неплохой способ – считать от тринадцати до нуля, Эрен прокусил свою губу, сразу ощущая слабоватый соленый вкус во рту. Дурацкий способ. Совсем нерабочий. И этот ее взгляд… Только за этот взгляд можно было продать душу, как минимум. С каждым движением Микасы, с каждым ее действием Йегер рвано хватал воздух сквозь зубы, уже не сдерживая довольное мычание. Его тело непроизвольно напрягалось, пробиваемое мелкой дрожью.
– Мика, я же так… – хрипло почти проскулил он.
Он двигал ей навстречу бедра, усиливая столь приятные мучения. Она отстранилась, снова проводя по головке напряженным языком, выводя на ней узоры, и только после обхватывая ее мягкими губами.
Зубы скрипнули от силы, с которой Эрен их сжимал, и это послужило причиной сорвавшегося глухого рычания и ускорившегося дыхания; от этого голова шла кругом. Микаса издевалась, как делала это всегда. Продолжила брать глубоко: ей хотелось слышать его тихие постанывания, вздохи. Ощущать на себе этот взгляд, от которого у нее кружилась голова и безбожно тянул низ живота. И она делала все, чтобы это продолжалось столько, сколько ей захочется.
– Блять, – вырвалось слишком громко и раздраженно.
Тяжело вздохнув, Йегер быстро отстранил ее, сразу же кидая на кровать и оказываясь сверху, задирая одной рукой юбку платья, а другой – сжимая ее руки над головой. Дрожащие пальцы никак не могли спустить трусики, от чего Микаса начала хихикать и послушно приподняла бедра. Но это не понадобилось. Прозвучал треск белья – порванная ткань приземлились прямо на прикроватную лампу, – и Аккерман снова не сдержала смех, слишком быстро перетекший в глухой стон. Он дернул заклепки, распахивая несчастное шифоновое платьице, и сразу же сжал двумя руками ее бедра, приподнимая их так, чтобы оказаться как можно быстрее внутри. Полностью. Одним толчком. Эрен уже не помнил себя; в его голове стучала твердая необходимость как можно скорее выбить из Аккерман столько криков и стонов, сколько было возможно. И плевать, что дышать было труднее обычного, что черные мушки летали перед глазами. Все это неважно. Он успел пару раз толкнуться глубже, прежде чем был вынужден чуть замедлиться.
– Дай мне привыкнуть, – прошептала Микаса, бесконтрольно сжимая мышцы и окончательно скидывая с себя лишнюю одежду. Волосы цвета вороньего крыла беспорядочно разметались на белой простыне, а изящные кисти рук сжали его грубоватые ладони, заставляя навалиться на себя всем весом. Аккерман слегка выгнулась навстречу медленным движениям, проводя ладонями по его спине.
Как бы ни сопротивлялся Эрен, но сдерживаться он уже не мог. Почти два месяца без близости давали о себе знать, пробуждая в нем нервное волнение, но Микаса тут же выбивала все мысли у него из головы, стоило только им встретиться взглядами. Грубо впиваясь в ее губы, он чуть придушил ее, сразу же возвращая небольшое расстояние. Он чувствовал, как сильно стучало ее сердце, ощущал и слышал, как она реагировала на каждое его движение. Даже с его талантом в написании текстов, он не мог подобрать слов, способных передать собственное состояние.
Беззвучно схватив воздух ртом, Йегер прижал средний палец к ее клитору, упираясь второй рукой в матрас рядом с ее головой и совершая хаотичные движения бедрами, хоть это и давалось не так просто и не так энергично, как еще недавно. От понимания, что пока еще не в полной мере восстановился, было не по себе, от этого он ускорил движения пальцем, прикусив губу, концентрируясь на своих мыслях.
– Черт, – простонала она, выгибаясь сильнее и откидывая голову назад, позволяя ему тут же припасть к шее, оставляя после себя красные следы. Дыхание сбилось, отросшие ногти впились в его спину.
Зашипев от внезапно остро ощутимой боли, Эрен двинулся еще несколько раз и, позволив ей кончить, поднялся. Руки сжали ее бедра, заставляя их двигаться ему навстречу. Он расслабился, позволяя мыслям разыграться. Только почувствовать бы это снова. И он почувствовал. Встретившись с ней взглядом, он все-таки не сдержался: кончая снова внутрь с тихим стоном, он навалился на Микасу.
– Никаких физических нагрузок, мистер Йегер, – еле слышно прошептала Аккерман, убирая дрожащими пальцами налипшую на лоб челку.
– Я бы скорее сдох не из-за этих нагрузок, а из-за того, что ты бы меня соблазняла постоянно, а я был бы вынужден дрочить в душе. – Прерываясь через слово, Эрен едва смог подцепить ногой покрывало, сморщившись от короткой судороги, но все же натянул его на себя. – Мистер Йегер, – с улыбкой тут же протянул он. – От тебя это так звучит…
– Как? – спросила она закрывая глаза.
– Чрезмерно пошло и развратно, – ухмыльнулся он, слизнув соленые капли с ее виска. Нагрузка и впрямь оказалась нехилой, и перед глазами какое-то время витали черные пятна. Только эйфория постепенно начала спадать, и он нахмурился, задумываясь.
Вопрос зрел уже давно, но Эрен никак не мог вскрыть его, вытащить наружу. Возможно, что и этот момент был неправильным, но оттягивать еще дальше уже было нельзя.
– Поговорим немного? Время еще есть. – Пригладив волосы ладонью, Йегер прикрыл глаза и вобрал побольше воздуха. – Ты… – Формулировка застряла в груди и не получила огласку. Спросить в лоб о том, хотела ли Микаса детей? Нет, слишком глупо. Но все ее фразы о том, что это чуть ли невозможно, заставляли Эрена непроизвольно задумывать снова и снова… Тогда зачем презервативы? Что-то явно было не так, и это не отпускало его. – Я не уверен насчет своих возможностей после стараний Стиви сплавить нас в мир иной, но… Я только что забыл о презервативе. Это же как-то неправильно. Мика, мы не говорили на эту тему в подробностях. – Он сжал ее пальцы, переплетая со своими. – Скажи мне, пожалуйста…
– Остановись. – Она приподнялась, нервно глядя на свои ногти. – Я же сказала, не переживай по этому поводу.
– И как мне прикажешь не переживать, если это напрямую тебя касается? – Он склонил голову, стараясь говорить как можно мягче, спокойнее. Вроде получалось. – Послушай, я не хочу, чтобы между нами были какие-то недомолвки. Боже. – Эрен прижал ладонь к лицу, а затем притянул к своей груди Микасу, обвивая ее руками. – Я просто хочу знать, что с тобой. Ты же знаешь, что твои проблемы теперь напрямую касаются меня. Я принадлежу тебе, как и ты мне. Забыла? Расскажи мне, прошу. Вместе решим, что будем делать.
Эрен выдерживал дыхание, стараясь, чтобы его сердце не сбивалось с ритма. Он должен быть спокоен, чтобы суметь окутать и Аккерман этим спокойствием.
– Я бесплодна, – спустя несколько минут молчания сказала она. – Полностью. Даже одного процента нет на то, что у меня будут дети.
Вместо ответа Йегер только сильнее прижал к себе Микасу. В голове стучала пустота непонимания. Шутка? Нет, он не задумывался о детях, даже, скорее, не особо и хотел их. Разве что когда-нибудь потом. Когда перевалит за четвертый десяток – как минимум. Но ведь возможность должны была оставаться. Это все было несправедливо, паршиво и давило бетонной стеной, которую удавалось сдерживать, чтобы она не рухнула на них обоих. Черт. Эрен провел ладонью по спине Микасы, пытаясь понять, что говорить в таком случае. Однако лучше правды пока что ничего не было изобретено:
– Ну, мы же остаемся друг у друга. – Медленно сознание выползало из тумана, возвращая и способность чувствовать. – Ты – моя семья, мелкая. Так и останется.
В груди противно запекло от понимания, сколько же Микасе пришлось держать все это в себе, жить с этим. Волной накатывали мысли о возможной ошибке. Ведь могло же быть так? А если провериться еще раз? А если диагноз подтвердится, и получится, что он позволит ей на что-то надеяться, только чтобы снова столкнуть во мрак переживаний? Медленные и абсолютно нежные, успокаивающие поцелуи прошлись по лбу Аккерман, пока Йегер не прижался губами к ее виску. Совершенно дурная ситуация. Ненавистная несправедливость по отношению к его Микасе. Не могло столько сваливаться на плечи его любимой девчонки. Будь у него возможность, он обрушил бы весь этот чертов мир, если бы это помогло как-то Микасе.
Микаса отстранилась, неловко улыбнувшись.
– Хватит. Я не хочу больше об этом. И задевать эту тему. Мне некомфортно. – Она хотела еще что-то сказать, но ее прервал звонок в дверь. – Я встречу, отдыхай.
Микаса поднялась, наспех завязывая волосы, и, натянув на себя платье, чисто ради галочки, исчезла в ванной. И только спустя минуту забрала заказ.
– Хочешь есть?
– Очень! Но еще больше радовался бы, будь там что-то существенное, соленое и с острым перцем. Но я заказал ровно ту гадость, которую разрешено. – Обреченно вздохнув, он собрал влажные волосы в небрежный небольшой хвост, умудрившись за это время привести спальню в божеский вид. – Это… Я тут подумал. Выдели мне хоть полку, что ли. Уж не стал трогать все эти твои девчачьи штуки и точно не рылся в твоем белье. Откуда ж я знаю, сколько ты там будешь думать насчет переезда, а жить отдельно от тебя, ну… В общем, не хочу отдельно.
Разговаривать о чем угодно. Выглядеть как можно спокойнее. Это все, что оставалось. Возможно, Эрен еще не до конца осознал слова Микасы. Не до конца понял свое отношение к этому, но он точно знал, что останется с Аккерман. Что бы ни было.
– Ладно. Иди, ешь, я пока с этим разберусь. – Она подтолкнула его к двери. – Если не доешь, буду наказывать. И вообще, обещаю, что после суда дам точный ответ.
– Эй, – Эрен сперва сделал послушно шаг в направлении кухни, но остановился, – я упустил момент, когда ты переняла мою роль контролирующего. – Он выгнул бровь, скрестив руки на груди. – Наказывать в случае непослушания – моя прерогатива. Неужели так понравилось мной управлять?
– Помолчи и ешь, дай мне подготовить тебе место в шкафу. – Аккерман нахмурилась, окончательно выталкивая его из спальни.
Мягко улыбнувшись, Йегер устроился на кухне и, обреченно вздохнув, начал неохотно ковыряться в доставленной еде. Все типично: пресно, однообразно и скучно. Отличались только сейчас его мысли, с которыми он на удивление послушно ел. Находиться в квартире Микасы было странно, непривычно и уж точно выбивалось из его представлений о «правильности». Но что вообще в их отношениях было правильным? Поразмыслив еще во время перелета, Эрен решил, что даже если Аккерман не будет готова дать ему ответ насчет переезда в Германию, то он останется с ней здесь. Зачем ему другая страна, другой дом, если спокоен он только рядом с Микасой? Еда исчезала с тарелки с каждой новой мыслью.
Впрочем, даже в этой квартирке был свой шарм, были свои плюсы… Жаловаться не приходилось. Да и привыкнуть можно ведь ко всему.
========== Глава 22 ==========
В день назначенного заседания, совсем не ожидав от себя, Йегер влез в свой черный костюм, избавившись только от пиджака, который прихватил чисто для вида. Ботинки жали, что было вполне естественно для ног, привыкших к разношенным кедам.
– Ну что? – поправляя галстук, что цеплял взгляд ярким красным пятном на фоне черной рубашки, произнес Эрен, скрывая нервную улыбку. – Появился повод выпендриться. Только и всего.
Пригладив рукой с нанесенным на нее гелем волосы, он ухмыльнулся. Нервозность стучала в висках. Еще бы: ведь наконец должны были вынести приговор уже бывшему продюсеру и его соучастнику Райнеру Брауну. И если из-за маячившей судьбы для Стива Эрен вообще не волновался, то осознание предательства со стороны Райнера все еще плохо укладывалось в голове. Все отражалось в нервном дрожании рук, которое он пытался изо всех сил скрыть от Микасы, так как это было проявлением слабости.
– Черт, – выругался Йегер. Вытерев руки салфеткой, он заметил, что несколько прядей все же не удалось захватить.
Аккерман стояла в коридоре, делая селфи в свое винтажное зеркало. Черный комбинезон с крепким корсетом на груди прекрасно смотрелся с черной атласной рубашкой с принтом бутонов алых роз. Все это завершали кружевные перчатки с подходящими к ним чулками.
– Перед лицом смерти выпендриваться? – Она заблокировала телефон, заглядывая в ванную. – Ладно, я тоже выпендриваюсь. Оставь их и пойдем, иначе пропустим заплаканную рожу Стиви.
Йегер, плюнув на не совсем удавшуюся укладку, подтолкнул Микасу обратно к зеркалу, чтобы посмотреть на себя. Стоя позади нее, он опустил руки ей на бедра, прижимая к себе, целуя при этом в шею, явно наслаждаясь их видом.
– Лучше бы помогла мне застегнуть эту дурацкую пуговицу верхнюю, – прошептал он на ухо, едва касаясь губами.
– Ой-ой. – Она повернулась, с легкостью застегнула пуговицу и резко затянула галстук. – Так пойдет?
Кашлянув, Эрен кивнул, закатывая глаза.
– Ну никакой нежности, – усмехнулся он. Однако это помогло немного отвлечься. – Их сажают. Мы выдыхаем спокойно. Стиви не выдыхает. Стиви трахают в зад. Идеально, считаю.
– Главное, чтоб больше никакого мышьяка. – Микаса похлопала его по плечу. – Пойдем.
Надеть каблуки, взять пальто, сумку и покончить уже со всем этим. Казалось бы, что сложного? Но ее выворачивало от тревоги. Они мало говорили о том, что вообще произошло тогда, и он не знал, насколько ей было страшно посмотреть на них. Понимать, что она бы умерла прямо на сцене, если бы выпила ту бутылку.
***
Всю дорогу до самого здания суда Эрен крепко сжимал руку Микасы, хоть и смотрел молча в окно, старательно делая вид, что его ничего не беспокоило. На выходе из такси Йегер успел помочь вылезти Аккерман и укрыть собой от назойливых журналистов, прижимая к себе, и, выдержав ничего не говорящее выражение лица, пройти так в само здание. Только там получилось выдохнуть, ослабив галстук. Разговоров с прессой было не избежать, но некая паника при одном только воспоминании произошедшего накрыла внезапно и резко.
Бросив на Микасу быстрый взгляд, он подмигнул ей, понимая, что могло выйти это очень уж криво. Но чтобы не выдать свою панику перед ней, он должен был сохранять спокойствие. Хоть самому и хотелось прижаться к ее груди, ощутить ее тепло, укрыться вдвоем от всего мира… Достаточно несправедливости вывалилось на них. Иногда Эрену казалось, что одной капли хватит, чтобы не выдержать и сломаться. Но он тут же вспоминал, что это был бы чересчур эгоистичный поступок. Глупый поступок слабака. В нем нуждалась Микаса, и это придавало сил, даже если после их серьезного разговора и осталось непонятное смазанное послевкусие горечи. Он гнал от себя рассуждения на тему здоровья Микасы. Все эти размышления сейчас не привели бы ни к чему хорошему, кроме как к импульсивным решениям. В любом случае им обоим предстояло восстанавливаться неторопливыми шагами, как бы трудно не было. Ничего. Все должно ведь разрешиться. Иначе что это за сказка такая? Какой тогда он к чертям рыцарь, если его принцесса не под защитой?
– Все будет в порядке, да же? – взволнованно поглядывая через стеклянные двери на журналистов, спросила Аккерман, прерывая бесконечный поток мыслей Эрена. – Меня сейчас стошнит от волнения.
– Не надо, – как-то слишком резко ответил Эрен, хватая Микасу за руку, лишь бы не было этого противного чувства, что она не с ним.
Мелькнувший страх в его глазах отразил весь спектр переживаний по этому поводу. Иногда Эрену казалось, что, отпусти он Микасу, не имей возможности прикоснуться и ощутить ее присутствие, то вновь провалится в смоляную пустоту, из которой не было выхода. Каждое пробуждение в больнице было пыткой, потому что рядом он не всегда мог видеть Аккерман. Первым делом он, плюнув на все, шел именно к ней, боясь только одного, что все окажется сном, а он – плавающей частичкой в каком-то потустороннем мире, из которого никак не дотянуться до любимой. Эта странная паника накатывала всякий раз, стоило Микасе оказаться далеко, вне поля его зрения. Такое состояние выматывало, раздражало. Эрен давал обещания, которые, как ему казалось, мог сдержать, а в итоге… Чуть не бросил Микасу в одиночестве. Воспоминания гулом застилали рассудок, будто все было только вчера. Проморгавшись, Йегер мягко улыбнулся, заставляя себя вырваться из потока непрошенных мыслей.
– Все. Будет. Хорошо. – Он чуть склонился, чтобы приблизиться к Аккерман, заключая ее лицо в ладони. Мазнув кончиком носа по ее щеке, он вновь выглядел уверенным. Таким, как и полагалось мужчине, способном защитить свою девушку от всех невзгод. – Это всего лишь заседание. И все получат по заслугам. А я сейчас рядом с тобой. И, если хочешь, не отпущу твою руку, пока ты сама этого не захочешь. Согласна?
– Ладно, согласна. – Они прошли дальше, разнося эхо от каблуков по высоким коридорам.
Перед дверью в зал суда стоял Порко, нервно включая и выключая экран смартфона.
– Ну я думал, что помру здесь один. – Он вздохнул, подходя ближе к ним.
– Так Стив же пойман, как и Райнер, кто тебя-то бы убить пытался? – бросил Эрен, нервно усмехнувшись.
– Очень смешно, Йегер, – откликнулся Галлиард, убирая телефон. – Твой юмор как всегда на высоте. Как вы вообще? – Он окинул внимательным взглядом Эрена и Микасу, одобряюще кивнув. – Выглядите так, будто пришли на похороны – на те, где радуются за виновника торжества.
– Конечно, нужно же похоронить их карьеру. – Микаса скинула кожаный плащ и кинула его на кушетку. – Как думаете, сколько лет им дадут?
– Адвокат обещал максимум. Плюс откопал доказательства сексуального домогательства, и одна девушка согласилась выступить сегодня. А так классика: попытка доведения до суицида; злоупотребление своим положением; психологическое давление и манипуляции; покушение на убийство, отравление… Там еще полно всякой херни, в которую я даже лезть побоялся. Лет пятнадцать должны дать точно. И Райнеру за пособничество полагается. Блять, Эрен, ты вот реально хоть сейчас начинай читать, что подписываешь, с кем связываешься… При расторжении контракта только по твоей инициативе, ты чуть ли не голым бы остался.
Йегер нахмурился, сильнее нужного сжав пальцы Микасы. А что ответить на такое? Он и сам прекрасно знал, что накосячил по юности и все это привело к таким последствиям. Чувство вины хоть и отпускало периодически, но если накатывало, то закрывало собой большую часть трезвости, необходимой для адекватного взгляда на вещи. Да еще и перед Микасой было неловко. За глупость неловко; за то, что мог бы все потерять; за страх остаться без музыки…
– Ладно, хватит. – Аккерман мягко постучала Порко по плечу. – В этот раз контракты проверяем все вместе. Вот и все. И ни к чему теперь вечно оборачиваться назад – сейчас все закончится и останется где-то там, а мы пойдем вперед.
Взгляд Эрена, полный благодарности, словно прилип к Микасе. Вроде ведь и не сказала ничего такого, но не прозвучало осуждения, насмешки… Этого ему было больше, чем достаточно. Спешно поцеловав ее в висок, Йегер выдохнул в ее волосы. И как можно вообще отпустить такую? Пусть порой и почти невыносимую, но настолько идеальную. Таким посвящают песни, за такими следуют. Именно таких женщин оберегают, как самую великую драгоценность в мире.
– Нам нужен будет потом человек, способный общаться с прессой за нас. Я не смогу все время брать их на себя. Да и вы вон те еще любители, как посмотрю, теряться наедине. – Видеть Галлиарда серьезным было даже немного непривычно, но он был прав. – Но это уже, когда…
