Текст книги "Связанный кровью (СИ)"
Автор книги: Dying nemesis
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 46 страниц)
– А ты должен знать, что у меня в доме… – Она замолчала, серьезно глядя на него. – Ничего нет. Кроме моей тетради и дневника времен школы. Серьёзно, мне буквально нечего вписывать в завещание. Только коллекцию прозрачного белья.
– Главное, что мне ты досталась. Разве еще что-то нужно? – Он мягко коснулся губами ее лба и переместился на пол. – Может, тебе еще что-то принести? Выезжаем скоро. – Поднявшись, Эрен начал собирать вещи, аккуратно складывая в сумку. – Еды взял нормально. Будем издеваться над ребятами. Пусть нюхают и слюньки пускают, – уже из спальни произнес он.
– Поделимся, если надо будет, ни к чему жадничать.
От скуки она теребила пальцем трубочку от фреша. Вещи даже не были разобраны, так что смысла сейчас бегать и готовиться не было. Просто быстро закинуть сумку с ванными принадлежностями в чемодан и все. Снова автобус, снова шум и попытки расположиться удобнее, после чего новый город, новый концерт. Куча пьяных, или не очень, людей. Это было похоже на ад.
Когда все вещи уже стояли возле двери, Эрен глубоко вздохнул и, взглянув на цифры на экране смартфона, неторопливо подошел к Микасе. Этот жест скорее был инстинктивным, обычной привычкой, ведь в любом случае он сделал бы ровно то, что решил. Даже если бы они безбожно опаздывали.
– Давай, двигайся, – неловко произнес Йегер, но, не дожидаясь ответа и какой-либо реакции, он отставил на столик стакан и примостился рядом на диване, легко переместив Микасу на себя, прижимая ее голову к своей груди. Даже получив немного времени, чтобы обдумать, он так и не смог подобрать слов, поэтому решил прибегнуть к проверенному методу – объятиям. – И не думай вырываться. – Нежно перебирая ее волосы, он поглаживал пальцами кожу ее головы, вспоминая, как в детстве приходил в норму именно таким образом. Это дарило ему спокойствие, поэтому сейчас Эрен старался поделиться этим и с Микасой.
– Что сделаешь, если попытаюсь? – Она прикрыла глаза, пытаясь успокоиться, но это не помогало. – Покусаешь?
– Если потребуется, и если от этого тебе будет легче. – Он поцеловал ее в лоб, убрав волосы как можно аккуратнее. – Но даже если ты начнешь кусаться, то все равно не отпущу тебя сейчас никуда. Буду обнимать и целовать, пока тебе не станет легче. – Он говорил на полном серьезе, давая понять, что так бы все и было. – Мика, мне тоже бывает страшно. И тоже хочется спрятаться от всех проблем, переживаний, воспоминаний… Но я сейчас скажу самую банальную вещь, над которой можешь посмеяться. Мне не хочется убежать домой от этого. – Сердце забилось еще чаще и в ушах зашумело. Сглотнув, Эрен сперва чуть запрокинул голову, но тут же опустил взгляд на руку Микасы, переплетая с ней свои пальцы. – Дом будет там, где ты. И с тобой всегда спокойно, – произнес он хрипло, сразу замолкая.
Микаса молчала, внимательно слушая его. Судорожно вздохнув, она села на его живот и, громко всхлипывая, стала стирать со своих щек слезы. Но они не переставали идти – напор только усиливался.
– Сука, – прошептала она, глубоко вздыхая и пытаясь встать. – Мне нужно побыть одной. Ненавижу плакать.
– Я уже сказал, что никуда тебя не отпущу и одну не оставлю. – Сейчас его голос звучал даже властно, четко обозначая серьезность намерений. Приподнявшись, Эрен прижал Микасу вновь к своей груди, обнимая двумя руками. – Ты – самая сильная девушка, из тех, кого я только знаю. И невероятно добрая; я и это знаю, хоть ты и скрываешь. – Его руки медленно проходились по спине Аккерман, но не давали отстраниться. Поясница медленно начинала ныть от напряжения, но Йегер не менял положение, разве что поудобнее разместил ноги, скрещивая их за спиной Микасы. – Все проблемы решаемы, и просто попробуй поверить, что я буду рядом. Начни уже привыкать, что теперь не одна. По себе знаю, что это сложно. Черт. Я не умею толкать речи. – Прижавшись подбородком к ее макушке, он медленно выдохнул. – Ты сказала мне, что не бросишь меня. Тогда, в автобусе. Теперь я скажу тебе то же самое. И если ты мне не веришь, то обижусь уже я. Понятно?
Микаса отстранилась и перестала плакать, удивленно уставившись в его зеленые глаза и выдавив из себя тихое «понятно». Сморгнув последние слезы, она аккуратно поцеловала его, стараясь вложить в это действие всю нежность, которая пряталась где-то глубоко внутри, которая не иссякла после череды крупных разочарований. Отстранившись, она положила лоб на его крепкое плечо, ощущая, как сильно пульсировали глаза.
– Умирать страшно. Я не хочу умирать.
– Я всегда буду тебя оберегать, родная, всегда. – Он опустил ладонь на ее голову, аккуратно поглаживая, стараясь не зацепить грубыми пальцами ее волосы. – Что бы ни произошло. – Йегер говорил тише, но не с меньшей уверенностью. Спроси его, был ли в его жизни момент, когда он готов был выполнить любую просьбу, преодолеть любое препятствие, – он назвал бы именно этот. – И я не допущу, чтобы ты плакала вот так горько. – Его сердце сжималось, готовое разорваться, но Эрен сохранял видимое спокойствие. Сейчас он должен был делиться с Микасой именно этим. И не нужно никому бить носы, доказывая что-либо: Йегер просто пытался стать опорой для его самостоятельной, любимой, невозможной девчонки, которая сейчас позволила ему увидеть свою слабость. – Я ведь рядом, а значит и бояться тебе нечего.
Приподняв лицо Аккерман, заключив его в ладони, он провел большими пальцами по ее щекам. Легкая улыбка засияла на его губах, и он привычно коснулся своим кончиком носа ее, прикрывая глаза.
– Хорошо. Я… доверяю тебе.
Микаса вдруг хрипло засмеялась, скрещивая ноги за спиной и, приподняв его лицо, чмокнула в губы. Аккуратно в щеки, кончик носа, лоб, веки и снова к губам, мягко обхватывая нижнюю и крепко обнимая.
Обняв в ответ, Эрен слабо усмехнулся, ответив на поцелуй. Понимая, что реакцию организма никак не спрятать по щелчку пальцев, он сомкнул колени, устраивая Микасу чуть повыше, утыкаясь, как кот, в ее шею, все еще дыша спокойно.
– Полегчало хоть немного, м? Я просто сказал то, что думал, то, что хотел, чтобы ты знала.
– Полегчало. – Она вздохнула, нервно поджимая губы. – Не знаю, что на меня нашло. Чувствую себя плаксой.
– Я рыдал перед тобой, как мальчишка. Так что, считай, что мы квиты. – Он отстранился, и, все ещё улыбаясь, оставил теплые поцелуи на щеках, ощущая солоноватый привкус, и прижался носом к ее губам. – Я все равно люблю тебя любую. И с такой нагрузкой, которая на тебя рухнула… Все нормально. Если хочешь, я сделаю вид, что не видел твоих слез. Хотя, лучше бы ты плакала по другим причинам. Я бы тогда сказал, что ты выглядишь очень мило. – Приобняв Микасу за талию, Эрен усмехнулся.
– Ты не понимаешь, это другое. Я не должна плакать, не хочу. Я же… Панк. – Микаса хмыкнула, укусив его за нос.
Инстинктивно рванувшись назад, Эрен потер место укуса, щурясь, рвано усмехаясь от неожиданности. Пора было бы привыкнуть к такому перепаду поведения, но что-то пока не получалось, поэтому до сих пор Микаса заставала его врасплох. Но он и не жаловался. Ничего бы не изменил в ней, даже имея такую возможность.
– Может, ты плачешь, потому что… – Вернув руки на ее талию, он замолчал на короткое мгновение, обдумывая, стоило ли озвучивать свою догадку. – Потому что иногда можно побыть и обычной девчонкой, пока я рядом? Капризной, способной плакать, смеяться, расслабляться… Разве не так проявляется доверие к мужчине? – Он замолчал, но в глазах мелькнула хитринка недосказанности. Впервые в жизни Эрен сам смог прийти к выводу, что был не просто симпатичен кому-то, а что эти чувства были намного сильнее. Да еще и принять это оказалось не так уж и сложно.
Она выгнула бровь, чуть краснея и отворачиваясь.
– Я не буду отвечать тебе на этот вопрос. Ты и без меня все это знаешь.
– Ты, конечно, лиса, – с нежностью произнес Йегер, вытягивая ноги, откидываясь на диван. Он оставил руки на ее бедрах, не в силах разорвать контакт. – Но когда-нибудь ты это скажешь. Вот что я знаю точно. Поэтому я просто подожду, когда броня вокруг моей ледяной принцессы сарказма и щипков спадет еще немного.
– Может быть, может быть. А может и не быть. – Она поправила его футболку, глубоко вздыхая. – Всякое случается.
– Ты случилась в моей жизни, и этого достаточно. – Вырвалось непроизвольно, но довольно легко, хоть и заставив Эрена вздрогнуть. Он вновь провел широкой ладонью по ее щекам, бережно убирая остатки влаги. – И по какой-то причине мы оказались нужны друг другу. Вот то «всякое», что случилось. – Мягко улыбнувшись, он пригладил ее волосы, убирая за уши. – Поэтому мы сейчас поднимаемся и идем дальше, что бы ни случилось.
Каждый случайный взгляд Микасы, каждый поцелуй, каждое касание Эрен запечатлел у себя внутри, заботливо спрятав, собираясь хранить до последнего, чтобы в дальнейшем сложить в окончательный рисунок их собственной мозаики.
***
В автобусе поделиться все-таки пришлось. По большей мере в виду того, что Эрен перестарался, набрав слишком много всего, и съесть это вдвоем было невозможно никоим образом. Да еще и предавший внезапно аппетит. Галлиард был рад такой удаче.
– Микаса, да благословен будет тот день, когда ты свалилась на голову этого обалдуя, – дожевывая стейк, признался Порко, чем вызвал смешок у Райнера. – Еще никогда он не делился с нами такой едой.
– Да потому что я никогда и не покупал. – Эрен устало прикрыл глаза. Несколько кусков куриного мяса так и стояли в горле, а тяжесть в животе не сняли ни овощной салат, ни таблетка.
– Ну и жмот. Хоть теперь тратишься. – Слова Гала прозвучали скомкано из-за его набитого рта.
Микаса коротко улыбнулась, незаметно пододвигая Порко вафли. Глаза болели и чуть покраснели, да и поведение ее было мягче обычного. Все это время она молчала, улыбалась и смотрела на вафли, от которых ее точно стошнило бы.
– Я не хочу, – она прошептала, открывая салат. По правде говоря, хотела. Но есть ничего кроме овощей не могла. Отвратительный металлический вкус преследовал ее уже который час, а обманчивые рвотные позывы настроения не добавляли.
– Поспишь? – предложил Йегер, придерживая тарелку Микасы. – Мне не нравится, что ты настолько выматываешься. Эти дни будем только спать. Сразу после концерта – в отель. Если что, то сразу вызываю доктора. И, ради меня, давай хоть неделю без сигарет. Я постараюсь снимать твой стресс иными способами. Возражения не принимаются.
– Какими способами? В нарды со мной играть будешь? – Она прошла на свое место. Спинка медленно откинулась, но удобнее от этого не стало. – Я не перестану курить, хватит!
– Да что с тобой делать, – обреченно вздохнул Йегер, возмущаясь себе под нос. – Сама додумаешься, что можно сделать вместо сигарет. Выполню твое желание. Закуплюсь семечками и леденцами. Будем вместе грызть и сосать.
– Какая романтика, – рассмеялся Порко, толкая Райнера в бок.
– Грызть и сосать. Это так ужасно звучит, – вторил Браун, соглашаясь все-таки угоститься сырными шариками. Прожевав один, он пораженно поднял брови, отправляя тут же следующий в рот.
– Ну хорошо, погрызем. – Аккерман выделила последнее слово. – И пососем. Все, что душеньке угодно. Только вот семечки тоже наркотик.
– Из твоих уст это звучит немного устрашающе, – заметил Галлиард. – На месте Эрена я бы спал чутко, чтобы если что… А то проснешься от оглушающего «клац!», и спать больше не сможешь. И вообще…
– Хватит делать из мелкой членовредителя, – не сдержался Йегер, рассмеявшись. В сон клонило необыкновенно сильно после насыщенных дней.
– А вдруг, – тихо сказала она, поправляя небольшую подушку. – Всякое бывает.
Поперхнувшись, Йегер замотал головой.
– Да, знаешь, вроде и так все у нас вполне меня устраивает. Не будем прибегать к таким вещам. Иногда и сигарету выкурить можно. – Задумавшись, Эрен почесал затылок и, прищурившись, посмотрел на Микасу.
– Ну ты и… – протянул Галлиард, махнув на него рукой, – да ну тебя. Все с тобой ясно. Прогнулся. Тоже мне мужик.
– Порко, не ты ли минут пять назад взглядом готов был душу продать за мои вафли? – Микаса бросила в него запасную подушку. Автобус резко затормозил, из-за чего она навалилась на сидения, стукаясь лбом об спинку.
– Мне можно. Я только благословил один-единственный день. И не за вафли. Мясо – вот ценность для музыканта. Белок и прочая херня. Я не разбираюсь в этом. Это вон – твой шарит в питании. Для голоса вредно пить холодное. Я не пойду с вами по девочкам, мне нужно высыпаться. Я сам в серьезную сомневаться насчет него начал и Флока. – Почесав плечо, по которому однажды и схлопотал от Йегера за подобный вопрос, Галлиард вернулся к прежней теме: – А сам дымил как паровоз. Ты знаешь, что он только сейчас курить решил бросить? Пиздун тот еще, отвечаю.
– Гал, да у тебя язык – находка для шпиона, – пробасил Райнер, сдерживая смех. – Вот так сдать с потрохами друга?
– Да что я такое сказал, господи. – Порко закатил глаза. – Они едва ли не едят из одной тарелки. А этот врать не умеет – уши краснеют. Так что все равно она выпытала бы все, если б захотела. – Галлиард настолько просто и естественно все говорил, не задаваясь вопросом, что мог сболтнуть лишнего и на него даже обижаться нельзя было.
– Ну, спасибо тебе, мужик. – Эрен хлопнул по сиденью и развел руками. Не так же раскрываются все секреты. Совсем не так. – Ты еще сказал бы, что если напиваюсь, то…
– Мурлычишь во сне? – продолжил Галлиард, заливаясь смехом. – Я же говорил, что он балабол и сам себя закапывает!
– Вот я тебя сейчас, – процедил Йегер сквозь зубы и, если бы не Микаса, расположившаяся рядом, точно ухватил бы предателя за ухо. – Я все запомню!
– Мурлычишь, значит? – Аккерман задумалась, оглядывая выезд из города, освещаемый ночными фонарями, после чего бросила взгляд на Порко. Он высунул язык с протяжным «бе-е-е», а она повторила за ним. А Браун, снимавший историю в Инстаграм, конечно же заснял этот момент. – Надо было купить беруши.
– Это ложь. Обман и провокация. Я же не из кошачьих. – Лицо Эрена наливалось краской, хоть он и пытался оправдать «свое честное имя». А если Микаса уже слышала? Нет, она была пьяна не меньше, поэтому наверняка спала слишком крепко. – Все. Молчать всем. Мне петь так-то завтра. Из-за вас – нарушителей моего режима – я и так чуть не налажал в прошлый раз. Уже совсем хрипеть начал, – пробубнил Йегер, устраиваясь удобнее, притягивая к себе Микасу, словно личную подушку, чтобы прижаться своим ухом к ее макушке. Этот жест стал таким привычным, что уже начало казаться, что он не сможет уснуть никак иначе.
– Ну и скучный зануда ты, – протянул Галлиард, забирая остатки еды. – Мурчит-мурчит. Я даже на видео записывал. Еще дергается, если за ухом почесать, – прошептал он, приблизившись к Микасе, и только после этого перебрался на свое место.
Аккерман незаметно поднесла руку к уху Эрена и начала чесать. Действительно: дернулся, вытягивая шею, будто хотел подставить ее под ее пальцы.
– А Порко не соврал! – засмеялась она.
Йегер схватил руку Микасы, нахмурившись. Только долго изображать недовольство не вышло, глядя в эти холодные глаза, в которых он сумел разглядеть уютное тепло. Нежно коснувшись внутренней стороны ее ладони, он переплел их пальцы, сжимая, и нежно коснулся губами.
– Меньше слушай этого идиота. Чушь несет. – Непроизвольно коснувшись уха, Эрен прорычал, закатывая глаза. Вспыхнули ведь предательски.
– Скажи еще, что тебе не понравилось. – Она отняла руку, ложась на мягкую подушку. Снова пошел дождь, из-за чего пришлось закрывать окна в автобусе. Складывалось такое ощущение, что все вокруг действовало с расчетом на подавление ее состояния. В самом деле, чего это она так расклеилась?
– Тебе одной разрешаю пользоваться этой моей функцией, – проворковал Эрен, накрывая Микасу пледом, и, сильнее откинув кресло, он погрузился, наконец, в долгожданный сон.
Такие уютные разговоры ни о чем приносили живость в гастрольные будни, а сейчас были необходимы, как никогда, чтобы хоть как-то заставить мозг не думать о неприятном, отстраниться от мыслей о Стиве… Дернувшись во сне, Йегер сильнее прижался к Аккерман, все еще считая ее своим настоящим спасением. Он уже решил, что при первой возможности обналичит счета, свяжется с лучшим юристом и… точно изменит свое завещание, упомянув в нем Микасу. Заявку на это он уже подал, оставалось только подписать документы при случае.
***
Автобус благополучно доставил группу к очередному клубу. Этот ничем особо не отличался от предыдущего. Несколько раз Эрен с ребятами уже выступали здесь, поэтому все в целом было знакомо. Организаторы постарались, доставив по просьбе завтраки для всех. Ничего необычного: черный чай, сэндвич с отварной говядиной и свежими овощами, немного фруктов. С небольшими спорами, но Йегеру пришлось доесть сэндвич и за Микасой, которая предпочла ковыряться во фруктах. Компромиссом стало то, что Эрен отдал ей свои.
До концерта оставалось еще предостаточно времени, поэтому можно было немного расслабиться, приняв душ. Ополоснувшись наспех, Эрен опустился на диван, ожидая задержавшуюся Микасу, отправившуюся на поиски воды, которой в гримерке не оказалось.
– У них серьезно на весь клуб только эта бутылка? Придется разделить на двоих. – Она зашла, возмущенно размахивая затемненной пластиковой бутылкой с заурядной этикеткой. – И то ее достал Райнер.
– Он точно спаситель. Я с ума сошел бы без возможности горло промочить. Вечно укачивает в этих автобусах, когда не высыпаюсь. – Поднявшись, Йегер, увлекая в поцелуй Микасу, перенял у нее бутылку. – Спасибо, мелкая. Давай, шустрее мойся, и пойдем на прогон, а я отправлю техника в ближайший магазин, пока не привезли партию воды в бар. – Он отвесил ей шлепок, подмигнув.
– Почему мы вообще должны заниматься этим? – Она подхватила полотенце и ушла мыться.
Решив не переодеваться раньше времени, Эрен только подвел глаза черным, подготовил сценическую одежду, осушая по мере действий бутылку. Настроение было ужасным, как и самочувствие, стремившееся к отвратному. Но стоило Микасе вернуться, он натянул улыбку. Зрителей сегодня ожидалось немало, и подвести никого Йегер не мог. Поэтому, по проверенной схеме, он старался держаться. Ведь были случаи в его карьере и выступления со сломанным мизинцем; с высоченной температурой, когда он обливался водой и периодически валялся на полу; с рассеченной бровью; а выступление после сильнейшего алкогольного опьянения вообще можно было занести в список сверх силы Эрена. Тогда он смог вытянуть из себя все три запланированных песни, а свалился уже в гримерной рядом с унитазом. Вот и сейчас хотелось свернуться где-нибудь в углу, и чтобы никто не трогал до самого начала концерта. А еще лучше, чтобы его отыграли без него. Было бы это возможно…
– Слушай, ты иди, я тут пока с гримом закончу да присоединюсь к вам, лады? – бросил Эрен, усаживаясь в кресло перед тускло освещенным зеркалом. В животе пылало огнем, но это можно будет позже решить парочкой таблеток, спросив у персонала.
– Все в порядке? Ты бледный. – Она задержалась на выходе, с силой сжимая дверную ручку. После слов Стива о том, что он может убить, уровень ее тревожности заметно подскочил.
– Так добавил белого. Не стоило? Потом еще, думаю, линзы прикупить цветные. – Затянув волосы резинкой, Йегер всмотрелся в свое отражение и чуть не присвистнул. Тут действительно и грим не требовался особый. Но это мелочи ведь. – Точно. Погоди. Я это… Тут накатал на днях. – Достав из джинсов бережно сложенный тетрадный листок, исписанный аккуратным почерком, он подошел к Аккерман и, откашлявшись, убрал ей в карман. – Прочти, когда будешь одна. Если я буду на тебя смотреть при этом, то будет неловко. Только обязательно прочти. Стив назвал это днищем, но мне… Мне нравилось ассоциировать некоторые строки именно с тобой. А теперь – все. Беги. Я скоро буду. – Сдержав очередной порыв внезапного кашля, он вернулся в кресло, неторопливо доставая из косметички разные баночки. Микаса подошла к нему, медленно проводя по плечам вниз по торсу, приобнимая.
– Я тебя люблю. – Быстрый поцелуй в щеку, и Аккерман удалилась прочь на сцену. Где Райнер и Порко уже вовсю готовились к началу.
В груди запекло так, будто все демоны, молчавшие раньше, решили прорваться наружу разом. Эрен даже не сразу сообразил, что произошло, в ушах звенело. Неужели на каждое признание Микасы его организм будет реагировать подобным образом? Опять сорванный концерт? Йегер помотал головой, отбрасывая желание кинуться за Аккерман и сжать ее в объятиях. Только вот порхание в груди переместилось к горлу и застряло в нем горечью, которую Эрен едва успел донести до унитаза. Полоскало отовсюду, как девчонку, перенервничавшую перед первым сексом и решившую успокоиться с помощью алкоголя и позже, по какой-то дурости, влившей в себя прокисшее молоко. С этими нервными срывами точно нужно будет что-то делать. Прополоскав рот, чуть смазав лайнер, Йегер прихватил бутылку с остатками воды и поплелся в зал.
Доведенные до автоматизма действия помогли взять в руки микрофон, разместившись на краю сцены – спиной ко всем, – чтобы не позволить никому отвлекаться на очевидно болезненный свой вид. Слова застревали в горле, перемешиваясь с рвущимся кашлем в моментах, где следовало бы взять ниже. До одурения хотелось пить, но когда в бутылке закончилась вода, то странные мысли прошлись по сознанию. Привкус был настолько противным и неестественным, что Эрен взглянул на Райнера, но спросить ничего так и не получилось, закашлявшись, он растерянно рассматривал свои ладони с мелкими красноватыми каплями.
Что-то шло совсем не так. Особенно зудящее чувство в животе, поднимающееся выше, словно внутренности кто-то методично разрывал острыми маленькими раскаленными когтями. Очередной ряд спазмов, и Йегера чуть не вырвало, но он прижал ладонь ко рту, ощущая что-то густое и горячее. Первая реакция была наверняка в корне неверной, но он спрыгнул со сцены и, едва держась на ногах, устремился в гримерку. Становилось только хуже, и в голове стучало совсем детское желание – спрятаться от боли в кровати, сжавшись калачиком. В пылающем горле было настолько сухо, что казалось, будто оно покрыто кровоточащими трещинами.
Распахнув дверь, оставляя на ней красный отпечаток, Эрен успел сделать несколько глотков воды из-под крана, плюнув на все, прежде чем рухнуть на пол, пытаясь добраться до кресла. Тело стало совершенно чужим, неподвижным.
Только теперь слова Стива заиграли иначе. Совсем не Эрен должен был находиться здесь в таком состоянии.
«Хочешь, чтобы я устроил тебе повторный траур? Так я сделаю, если это поможет твоей заднице взлететь в рейтингах».
Тогда Йегер только рассмеялся, восприняв это, как попытку Стива придумать какую-нибудь очередную слезливую историю. Придумать, но не воплотить в жизнь ведь.
– Микаса. – С паническим ужасом Эрен взглянул на дверь, понимая, наконец, кого Стив хотел забрать у него. Облажался.
Сознание уплывало, пытаясь задержаться, рисуя перед собой лицо Аккерман. По крайней мере, он услышал от нее то, что так хотел. Сказал то, что хотел. Жаль, что настолько пиздецки мало было у них времени. Слезы потекли сами собой, когда все вокруг стерлось ластиком безумного автора, оставляя на губах горячие сгустки крови.
Комментарий к Глава 18
Вот и подъехало стеклишко обещанное…
========== Глава 19 ==========
Микаса судорожно вздохнула. Полнейшая тишина в зале давила на троих оставшихся членов группы. Порко взволнованно поглядывал то на нее, то в сторону выхода к гримерным, куда ушел Йегер. Райнер же, в свою очередь, побледнел. Не выдержав, Аккерман неаккуратно отставила гитару, отчего та с неприятным звуком стукнулась об сцену. Быстро прихватив телефон, она побежала через узкие коридоры в сторону гримерных.
«Что-то не так, так не должно быть», – крутилось у нее в голове.
Дверь в гримерную была приоткрыта, из-за чего она смогла быстро зайти, и пожалела об этом. Воздух тут же выбило из легких, ноги подкосились, заставляя ее болезненно удариться об дверной косяк спиной. Пальцы не хотели слушаться, но всем известный номер девять один один она смогла набрать, пролепетать что-то и назвать адрес.
– Порко! – Истошный крик вырвался из груди. Это все, на что Микаса была способна сейчас. Эрен лежал, не двигаясь, в собственной крови, слезах и рвоте.
На ватных ногах она подошла и проверила пульс: есть, но слабый. Когда ей говорили о том, что оказывать помощь близким людям тяжелее, чем незнакомцам, она не верила. Теперь поверила и, давя нарастающую панику, пыталась вспомнить хоть что-то.
– Господи, кто-нибудь! – Истерика медленно брала верх. – Где вас всех носит, когда вы так нужны?!
В комнату влетел Порко.
– Твою ж ты, скотина такой, – вырвалось непроизвольно. Галлиард подскочил и, не боясь испачкаться, опустился рядом с телом. – Если его рвет, то нужно на бок, как наркоманов. – Зачем добавил? Многое видели они на концертах, и запомнилось как-то само собой. – Чертов ты ублюдок, подохнуть решил? – ругался Порко, пробуя перевернуть Эрена. – Вот ты туша отожравшаяся.
Вместе они перевернули Йегера на бок – вышло очень даже кстати. Его вырвало кровью прямо на Микасу, которая поправляла его голову. Она удивленно вздохнула, но никак не прокомментировала это. Слезы текли по ее бледному лицу, из-за чего она неаккуратно их вытерла и попыталась оценить ситуацию.
– Реветь продолжай – так он сразу очнется, – рявкнул Порко. – Что за херня вообще?! Ты! – Он повернулся к Микасе. – Ищи давай, что делать при потере сознания и рвоте кровью. Вперед! – Слушать причитания точно не хотелось, поэтому и нужно было хоть чем-то занять Аккерман. – Давай же, ну, держись только! Умирать решил? Вот так вот тупо? Да лучше бы действительно вены прорезал – эстетичнее было бы!
– Да блять! Мы сделали все, что могли! – рявкнула она в ответ. – Положить на бок – язык у него в этом положении не западет. Только если проверить ротовую полость… – Она аккуратно открыла рот, проверяя на наличие инородных тел, но ничего не было. Только кровь. – Ничего. Мы сделали все, так что хватит кричать! Я не знаю, что за хрень происходит. Все было нормально, когда я уходила!
– Ну наконец ты очнулась. – Порко поднялся и направился к выходу. – Следи, я врачей встречу.
Он вышел, оставляя ее одну. Не теряя времени, Аккерман, быстро скинув окровавленную одежду, натянула джинсы, футболку и кеды, затянула волосы в неаккуратный хвост. Она никогда еще так быстро не переодевалась. Сразу же к сумке: первым делом нужные документы, а остальное – уже не важно.
– Если ты умрешь, я тебя возненавижу, – прошептала Аккерман, влажными салфетками вытирая кровь с лица Эрена.
В комнату зашли врачи. После всех экстренных манипуляций, когда Йегера выносили из здания, работник медслужбы, держа в руках бумаги, поинтересовался:
– Есть у него близкие или родственники? Для дальнейшего оформления документации нам нужен кто-то из его окружения. – Безразличие и спокойствие этого тощего и высокого мужчины поражали, но внушали доверие.
– Нет. Нет родственников, я его девушка. Подойду? – взволнованно говорила Микаса, кидая короткие взгляды на Йегера. Райнер остался на сцене: нужно же было уладить как-то ситуацию.
– Если не боишься, то вперед, – все так же равнодушно бросил мужчина, кивая в сторону машины. – Только быстро. Документы его прихватите. Мало ли труп в машине оформлять придется, чтобы не дожидаться и никого не задерживать.
Микаса дернулась, зло глянув на парамедика. Порко довольно ловко сбегал в гримерную, притащил бумажник Эрена, достав из его куртки.
– Езжай, я подъеду, как здесь все разрулим. – Галлиард сильно сжал плечо Микасы. – Вытащи его, если сможешь. Вдруг тебя слышит, как в фильмах. – Он улыбнулся криво, что совсем уж не было похоже на привычную насмешку.
– Ему лучше очнуться, если слышит, – как-то зло сказала она, сжимая в руках его документы. Не то, чтобы у нее была клаустрофобия, но сейчас ее буквально воротило от того, настолько тесно было внутри.
– Вы готовьтесь, что в большинстве таких случаев все заканчивается быстро, – холодно проинформировал медицинский служащий, словно каждый день говорил подобное. – Черт знает, что он выжрал. Вряд ли доедем. Главное без панических атак здесь.
Аккерман начало мутить. Шумно втянув воздух, она прикрыла глаза.
– Так, сознание не теряем, девушка. – Медик, проводя какие-то только ему известные манипуляции с бессознательным телом Эрена, всучил в один момент Микасе бумажный пакет. – Или сейчас придется спасать тебя – толку больше будет. – Он ругался, бубнил что-то себе под нос, но каждое его движение было четким и уверенным.
– Как всегда, – проворчал второй, приглаживая торчащие во все стороны, как у ежа, волосы. – Что ни смена, то трупы и обдолбыши. Город к чертям катится. А нам возиться с документацией. – Раздраженно махнув на замечание коллеги быть хоть каплю помягче, он продолжил: – Да хоть кто бы знал, чем он ширнулся, чтобы сразу в отчете указать причину… – «Смерти» повисло в воздухе горячим шаром, от которого, казалось, нельзя было укрыться.
– Он ничего не принимал! – Микаса отпихнула пакет, прислонив голову к стене. – Я уверена в этом. И он жив. Не стоит говорить так, будто бы пульса нет.
– Да мы все равно не довезем его до нормальной клиники, – предположил второй врач, который явно был недоволен предстоящей волокитой, проигнорировав тон Аккерман. – На вид все признаки отравления какой-то дрянью. Давай в ближайшей скинем, пусть уже они сами разбираются. Чейз, не довезем же, смотри на него.
Коллега нахмурился, не отвлекаясь от дела. Кому захочется возиться с трупом знаменитости?
– В клинику, – заключил Чейз холодно. – Если и потеряем, то хотя бы пытались. Разница в пять минут пути, а квалификация врачей? Ты об этом подумал? Нас потом их адвокаты по судам затаскают, что, как бомжа, повезли в Первую Городскую, а не в частную, – добавил он уже шепотом. – Работай давай. – Он повернулся к Микасе. – Послушай, ты понимаешь, что иногда все зависит от того, насколько сильно борется пациент. – Второй врач хмыкнул, и тут же словил строгий взгляд. – Если он сильный, то справится. Нет – тут уж извини. Понимаешь? Любую информацию вспоминай. Что ел, принимал, пил. Не кололся – отлично. Мы не ясновидящие, в больнице – тоже. Ручку держать и писать можешь?
– Он выпил воду. Несколько дней назад меня тоже рвало с кровью. Мне кажется, что кто-то мог подмешать что-то в воду.
– Ну вот и умница. – Чейз кивнул в знак благодарности. – Вспомнишь еще что, запишешь сюда. – Он протянул ей планшет с ручкой и каким-то бланком.
– Если выпил – ему хана, – прошептал второй, качая головой. Хоть оба и выполняли добросовестно все необходимые на данном этапе процедуры, но время будто проходило через широко расставленные друг от друга ладони, не останавливаясь, не задерживаясь.
