Текст книги "Связанный кровью (СИ)"

Автор книги: Dying nemesis

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 46 страниц)

– Да, родная, конечно. – Эрен достал бумажник, где хранился флаер-приглашение с прошлого фестиваля, и уверенно вывел витиеватую подпись и четыре цифры. – Не знаю, правильно или нет, но пусть попробует на входе показать это на следующий год. Может, получится пройти в фанку. Охрана должна знать мой номер, поэтому… Пусть попробует. Как его зовут?

– Эндрю, – немного удивленно ответил водитель, притормаживая возле неприметного здания. – И, если не трудно, можно я вас сфотографирую вдвоем? Забавные вы.

Йегер пожал плечами, не отказываясь, и вопросительно посмотрел на Аккерман.

– Конечно. – Она улыбнулась, показывая «пис», пока водитель их фотографировал.

На одной фотографии Эрен вполне миролюбиво смотрел в камеру, а на второй умудрился поцеловать Микасу в щеку, рассмеявшись при этом. Они выглядели, как вполне типичная милая пара влюбленных, у которых из проблем разве что цвет коврика в ванную комнату да когда ехать за продуктами, ведь так хочется понежиться еще в уютной кровати.

– Продадите в издательство, судиться не стану, – улыбаясь, предупредил Йегер, оставляя оплату и чаевые сверху. Выйдя на улицу, он протянул руку Аккерман, помогая ей выйти из машины.

– Стиви будет зол. – Резко появившийся солнечный свет резанул по сетчатке, заставляя глаза слезиться даже через очки. – Ну и хер с ним.

– Хороший мужик ведь. Хоть и чертом обозвал. Не Стиви. Водитель. Серьезно: я что, похож на черта, скажи? – Эрен взглянул на Микасу с самой лучезарной улыбкой, на которую только был способен.

– По тебе сразу видно, что бесноватый. Иначе не объяснить весь твой сексуальный потенциал, который ты демонстрируешь по ночам. – Она говорила с абсолютно серьезным лицом.

– Это было один раз! – возразил он, удивляясь, как настоящий мальчишка, получивший нагоняй за шалость, которую он и не совершал вовсе. – Дождешься, что секс будет только в миссионерской позе с минимумом травматичности, ведь в других позах – это унижение тебя, как женщины. – Над этой цитатой, найденной Порко на просторах социальных сетей, совсем недавно они смеялись всей группой. Особенно Эрен, вспоминая, что именно нравилось Аккерман. – И вообще. – Наклонившись, он быстро провел языком по шее Микасы и ухватил зубами за ухо, вскоре отпуская. – И что ты мне сделаешь?

– Ты говоришь это так, будто бы от твоих ограничений страдать буду только я. У меня вообще вибратор есть и лучшие подружки каждой девушки. Только они дома. – Микаса закатила глаза, заходя в здание. – Ничего я тебе не сделаю. Хоть сто лет не еби меня.

– Ладно. С вибратором я смирился. Штука интересная. – Эрен напрягся, предчувствуя, что пожалеет о своем вопросе, но… – И чего же я еще не видел в твоей квартире – царстве разврата?

– Большой. Толстый. Резиновый. Член, – она шептала ему прямо на ухо, чтобы никто не услышал. – Думаешь, все это время сама с собой я обходилась только вибратором?

Потребовалось немного времени, чтобы Йегер двинулся с места, переварив информацию. Он всегда отличался живым воображением, яркой фантазией и способностью проигрывать в голове услышанное. Пригождалось для проработки выступлений, образного представления и построения общей картины той или иной песни. Сейчас же он проклинал это свое умение.

– Никогда, слышишь. Не подавай мне идеи. Блять, Микаса, я не хотел ведь знать такие подробности, находясь здесь. – Прикрыв глаза ладонью, он понял, что лицо полыхнуло. Пришлось откашляться и сглотнуть, прежде чем заговорить: – Нужна вода.

– А что такое? Хочешь посмотреть, как я это делаю? – лукаво спросила она.

– Прекрати. Ты ведь специально все это. – Эрен прижал ладонь к ее губам. Его лицо было совсем близко к ее, а в глазах мерцали странные и опасные искры. – Я же отвечу и обязательно спрошу, чего же хочешь в сексе ты. Потом обязательно найду в этом здании свободное помещение, и мы оба знаем, чем это закончится. Мы выбьемся из графика, и в следующем городе у нас не будет нормально времени на с… на сон. Поэтому, мой личный суккуб, пойдем и найдем, где здесь достать воды.

Микаса засмеялась, обходя его, и, элегантно вытащив пластиковый стаканчик, набрала холодной воды из кулера.

– Voilà, mon cher. Ты же хотел ограничить количество половых контактов со мной, а сейчас расписал мне такое…

– Danke, meine Liebe. – Наигранно улыбнувшись и кивнув, изображая педантичную вежливость, он все же не сдержал нервного смешка. Принимая стакан, Эрен осушил его залпом и, смяв, выкинул в мусорку. – Вот только не проси теперь шептать тебе пошлости на немецком. Все равно потом сам это сделаю. Хоть ты ничего и не поймешь, но это буду знать я… – Он закатил глаза. – Это все ты начала, мелкая.

– Жду не дождусь.

Они шли по длинному коридору, в тупике которого находилась дверь в студию. Снова этот запах сырости. Дверь скрипнула, открывая им вид на Стива, раскинувшегося в кресле, и какую-то стажерку, сидящую перед ним на коленях, занимаясь всем понятным делом.

– Господи! – Аккерман тут же закрыла дверь, пытаясь не блевануть от увиденного.

– К такому жизнь меня не готовила. – Проморгавшись, Эрен уставился на закрытую дверь, хмурясь.

– Она что, плакала? – тихо спросила Микаса.

– А я видел голого Райнера, танцующего под… – протянул Йегер отстраненно, немного не понимая, как сейчас реагировать. – Проехали. Херня какая-то. – Стукнув несколько раз по двери кулаком, что не услышать было невозможно, он потянул дверь на себя, прищурившись, но это уже было лишним, потому что раскрасневшаяся девушка сама вылетела из кабинета, придерживая на груди блузку. Видимо, пуговица удачно отлетела. Странно вообще все это. Но не по принуждению же она там была. Или… Мотнув головой, Йегер стиснул вновь руку Аккерман, заходя внутрь.

– И чего же ты пришел? Принес текст, наконец, или решил извиниться за сказанное ранее? Но не утруждайся, я не обидчивый. – Стив поправил галстук, удобнее усевшись в кресле, возвращаясь к ноутбуку.

– Я не отказываюсь от пожеланий оказаться в твоем заду ровно тому числу хуев, которое я озвучил ранее. – Эрен скривился, понимая, что в присутствии Микасы не очень-то хотел озвучивать всю грязь, которая лилась в прошлом разговоре. Извечные напоминания о новых текстах злили уже не на шутку, но сейчас он держался. Видимо, присутствие Аккерман имело и такое влияние.

– Тогда не вижу смысла в твоем присутствии, мой сладкий, свободен. – Стоун привычным жестом указал на дверь Йегеру, но тот только скрестил на груди руки, не двинувшись с места.

– Господи, – прошептала Микаса, садясь в кресло. Руки Эрена тут же опустились на ее плечи. – Ты хотел, чтобы я пришла и доработала. Пожалуйста, я здесь. Командуй, Дарт Вейдер.

– Отлично. Ты все верно понимаешь, любовь моя золотая. – Подавшись вперед и ослепительно улыбнувшись, он добавил: – Вперёд! Успеешь перезаписать припев. И вроде как что-то не сходится во втором куплете. – Он уставился в экран ноутбука, начиная щелкать по клавиатуре. – Тебе все расскажут на месте. Куда идти – знаешь. Вы еще здесь? Вперед-вперед, вам еще уезжать сегодня.

– Я ему сейчас нос хочу исправить, как никогда, – проворчал Эрен, выходя из кабинета, продвигаясь по узкому коридору в сторону кабинки для записи.

В комнату зашел молодой техник, который провожал Аккерман в прошлый раз, отвлекая на себя внимание. Коротко улыбнувшись, она прошла с ним в кабинку, чтобы подправить этот несчастный момент.

– Ну и где не сходится?

Парень объяснил, что требовалось от Микасы, а именно: всего лишь заменить пару слов для лучшего звучания и немного замедлиться.

Эрен же, чувствовавший себя в таких местах довольно легко, выслушал замечания, но не влез в разговор. В этот раз не он был звездой, и это хоть и казалось непривычным, но вызывало гордость за Микасу. Он прекрасно видел, каким талантом она обладала, и отдал бы все, чтобы в этот раз музыка приносила ей удовольствие.

Но Стив… А ведь Эрен и впрямь начистил бы рожу Стоуну. Только что бы это дало? Минимум – выплеск агрессии. Наваливалось ощущение, что изменить уже точно ничего было нельзя, поэтому он опустился на стул и, устроив локти на коленях, потирал виски.

Каждый раз, когда Микаса начинала петь, обязательно что-то шло не так. Наушники вышли из строя; ее не слышно; провода отходили. Под конец бедный парень взволнованно стоял, осматривая все в кабинке под пристальным взглядом Аккерман. Еще чуть-чуть и, казалось, что он умрет прямо там.

– Вроде все. – Он сильно смутился, выбегая из комнатки.

И, наконец, записав все, что нужно, вышла и Микаса.

– Точно все?

– Да. Да. Это точно все. Если нужно, я перешлю получившийся вариант, как только все будет сведено. Сама запись хорошая была, но такие косячки иногда вылезают.

– Да хорош уже объяснять, – бросил Эрен, странно улыбаясь, отчего парень немного дернулся. – Просто скинешь ей запись. – Удивительно, как не возникло ревности к пареньку, так усердно ошивавшемуся возле Аккерман. Слишком еще он был «зеленый» для нее, по мнению Йегера. – И скажи, что у нее потрясающий голос, от которого мурашки по телу. – Заметив растерянность на лице техника, Эрен рассмеялся. – Да шучу я, расслабься. Какие вы тут серьезные все и на работе помешанные.

– Всего вам доброго, – бросил парень, смущенно улыбнувшись Микасе, и удалился.

– Удачного дня, красавчик. – Она помахала ему рукой, после чего показала фак Стиву и вышла в коридор. Улыбка тут же исчезла с ее лица. – Заебали.

– Отличный поход в задницу слона, – бросил Эрен. – Но зато хоть тебя послушал. – Он приобнял ее за плечи, притягивая к себе.

– Не считая того, что настроение реально в жопе, то да. Отличный, – устало подметила она.

– Эй, – он заключил ее лицо в ладони, останавливаясь, смотря прямо в глаза, – у нас точно есть этот день, вечер, ночь. Завтра будет новый город. И плевать, что и кто там сказал. Даже если мне нельзя будет прикасаться к тебе во время выступлений, выкладывать что-то совместное. Это ведь не будет значить, что я стану любить тебя меньше. Хорошо? В конце-то концов, выплачу я все штрафы и напишу все тексты, которые ему нужны, и начну создавать все заново. Отдам ему свою прошлую жизнь, а с тобой начну новую.

Его губы прижались к ее лбу. Страх потерять все, сорви он окончательно пункты контакта, еще трепыхался внутри Йегера, но сейчас важнее было совсем другое. То, как отразилось бы его решение на Микасе.

– Ну, или я все еще могу дать ему в нос.

– Когда этот тур вообще закончится? Слушай, я понимаю все это и не требую от тебя ничего. Пойдем уже. – Аккерман потащила его к выходу, не обращая внимания на заинтересовавшихся работников, поглядывающих в их сторону.

– Когда я сдохну от очередной дурости Стиви, – хмыкнул Эрен. – Это прям верный способ.

– Да хватит уже, – прошипела она, с силой сжимая его руку. – Я серьезно спрашиваю.

– Да я тоже серьезно. Ну а что? Ты только обязательно закажи искусственные цветы. Какие-нибудь черные розы. Я бы тебе дарил именно такие, только настоящие. А я живые не хочу, потому что их надо менять ходить, а эти только закрепить получше и все. Еще хочу фонарик. Чтобы ночью светился. А кто мимо будет проходить, чтобы пугались. «Ох ты ж, что за херня там светится?!». Ну, вот как-то так. – Эрен грустно усмехнулся, понимая, что еще недавно ведь все могло закончиться именно так.

Микаса закатила глаза, шумно выдыхая.

– А я бы хотела, чтобы меня кремировали, а прах развеяли где-то в горах, – серьезно сказала она. – Не хочу гнить.

– Зато польза природе от меня будет. Червячки там разные меня пожрут, перегной появится… Или что там при разложении? А еще будет возможность посидеть со мной рядом. Прикинь, под деревом каким-нибудь таким красивым. – Он задумчиво посмотрел на потолок, представляя примерно, какой высоты должно быть это дерево. – Жаль, что в Германии не растут секвойи. Но не хочу, чтобы делали из моей могилы культовое место. Хочу все просто и спокойно. А если развеять прах, – он как-то сжался, попытавшись на секунду забрать руку, потому как пальцы непроизвольно задрожали, и пришлось замолчать, чтобы хоть как-то справиться с этой надоевшей недавней чертой своего организма, – если его развеять, то не будет определенного места, где можно хоть немного обмануть разум, представив, что сидишь рядом с любимым.

– И пусть. Я не хочу, чтобы ко мне кто-то приходил, – мрачно сказала она, вспоминая заросшую могилу матери. – И вообще. Хватит говорить так, будто бы тебе семьдесят восемь лет. Мужчины столько не живут чаще всего.

– Ну хорошо, – нервно рассмеялся Эрен, – не буду. Мужчины и впрямь столько не живут. Да и на могилу к тебе не смог бы ходить. Зачем жить, если тебя нет? – Смеясь, он продолжил: – Жарился бы с тобой в одном котле. В рай ведь не пустили бы. А все из-за той порванной простыни.

На улице солнце нагло увеличило температуру, наслаждаясь тающими людьми. Глухая духота, как перед готовящейся грозой. Весна напоминала о себе только редким прохладным ветерком и неторопливо увеличившимися тучами, которые в любой момент могли обрушиться дождем, либо пройти стороной. Но сейчас весна все чаще уступала летнему городскому жару. Стянув с себя косуху и поправив кепку, Йегер втянул воздух, прищурившись.

– А так… Не умирай раньше меня*. Ведь я еще хочу пожить с тобой. Будет немного несправедливо, если так произойдет.

– Ничего обещать не могу, – Микаса ухмыльнулась. – Пошли в Мак? Тосты, конечно, классно, но нормально поесть никто не отменял.

– Вот от такого питания я точно ноги откину. – Он закатил глаза. – Нормальная еда, слышишь, нормальная. А не та, из-за которой в желудке кирпич. Это ты на сцене стоишь, а мне скакать по ней надо. Поэтому я хочу заказать с собой чего-нибудь толковое. Ну, хотя бы с намеком на толковость и питательность. – Его рука опустилась на ее голову, взъерошив волосы. – Вон – кафешка. Должны быстро что-нибудь приготовить. Возьмём с собой в дорогу. А мы пока с тобой кофе выпьем с каким-нибудь пирожным. Пробное свидание. Считай это официальным приглашением. Банальным, конечно, донельзя.

Он почесал затылок и виновато улыбнулся. Конечно, следовало бы придумать что-нибудь романтичное, запоминающееся… Но иногда вот такой обычный незапланированный поход в случайное кафе мог соперничать с любым самым вычурным планом. Ведь главное, кто был рядом.

– Я совсем забыла, что ты торчишь свидание. – Микаса поправила свои волосы. – И хватит уже все время портить мне прическу, серьезно. Я и так хожу вечно растрепанная.

– Просто о таких вещах я уж точно забыть не могу. – Прижав ее к себе за плечо, он быстро поцеловал в макушку. – Может, мне нравится видеть тебя именно растрепанной. Это даже мило. Особенно утром, когда ты сопишь и слюни пускаешь. Это так… Уютно и по-домашнему. – Пожав плечами, Эрен подставил лицо солнцу, зажмурившись, как кот. Он готов был просыпаться раньше, лишь бы наблюдать эту картину как можно чаще.

Открыв дверь, Эрен галантно пропустил Микасу внутрь.

– Хочу кофе, а еду закажи на свой вкус. – Она села за столик у окна, поглядывая на цветущие деревья. На удивление, этот город был красив. – Ты по утрам тоже слюни пускаешь. На мои волосы. У тебя какой-то пунктик насчет этого?

– У меня на тебя пунктик, вот непроизвольно и помечаю тебя. – Куртка приземлилась на соседний стул, а рука Йегера легла на затылок Аккерман, притягивая к себе для поцелуя. – Мало ли кто подумает украсть тебя, пока меня рядом не будет. Ну и, смотри, та деваха таращилась на меня, когда только увидела. А так… – Проведя большим пальцем по шраму на ее щеке, он улыбнулся. Непроизвольно он пытался сделать так, чтобы, касаясь этой отметины, Микаса вспоминала именно его нежность, тепло его рук, а не кошмары прошлого. – Так она точно не решится подойти. Я отчего-то не хочу видеть твою ревность. Интуиция, знаешь ли.

– Зачем помечать меня? Я же не вещь. – Аккерман кинула быстрый взгляд на его лицо, но ее отвлекла вибрация в сумке. На экране большими буквами было написано «Планктон», обреченно вздохнув, она сняла трубку. – Ну и что такое?

– Знаю, что далеко ты не ушла. Возвращайся в студию, есть один разговор. Мальчика нашего только в покое оставь сейчас. Нам он не нужен.

Устало вздохнув, Йегер провел рукой по плечу Микасы и сел напротив, ожидая. Наверное, им еще долго не удастся вот так вот просто посидеть где-нибудь вдвоем.

– Ты издеваешься? Ты не мог поговорить со мной, пока я была в студии? – Аккерман пыталась сдержать нарастающую злость.

– Угомонись, – рявкнул Стив, – нет интереса слушать твои возмущения. Я могу и сам прийти, но уверен, что это тебе не понравится. Поэтому бегом обратно, если и дальше хочешь, чтобы он сидел напротив тебя. Не вынуждай давить на тебя этим.

Микаса дернулась, не ожидая того, что он крикнет.

– Завались и не смей повышать на меня голос, иначе я вырву твои гнилые яйца. Сейчас я приду, – прошипела она, бросая трубку. – Я не долго. Просто выслушаю, что ему от меня надо и вернусь.

– Уверена? – Эрен поднялся, внимательно смотря на Микасу. Что-то внутри требовало идти с ней. Отчаянно требовало. – Можем ведь потом просто что-то прихватить в автобус из отеля. – Нахмурившись, он взял Аккерман за руку. – Если нужно, я пойду с тобой. – Прикинув, что максимум, на что сейчас был способен он сам, – сломать нос или другое насилие, в виду кипевшей внутри ненависти к Стиву, идти к нему было не лучшим вариантом. – Но, если что, пожалуйста, держи телефон в руке, чтобы набрать меня. Хорошо?

– Да все будет хорошо, не парься. – Она сжала его щеку, немного оттягивая. – Что он мне сделает, по-твоему? Наорет и все.

Йегер фыркнул, дуясь на такое слишком откровенное действие. И чему потом удивляться, когда на публике они вели себя ровно противоположно тому, что вытворяли наедине?

– Да понял я, понял, – он отстранился, потирая щеку, – что ты и сама за себя постоять можешь. Но все же, Аккерман. Аккуратнее.

Комментарий к Глава 17

* “Rammstein” – “Stirb Nicht Vor Mir (Don’t Die Before I Do)”

========== Глава 18 ==========

Погода менялась в худшую сторону, словно чувствуя изменения в настроении Аккерман. Она поправила очки, кидая взгляд на Стива, который, прислонившись к окну, ждал, пока она придет.

– Омерзительный уродец, – прошептала Микаса, переходя дорогу.

Долго идти не пришлось: лишь подняться на лифте и пройти по коридору в его отвратный временный кабинет. Она остановилась на несколько секунд, задумчиво глядя на свой смартфон, и, провернув несколько манипуляций, заблокировала его. Только после этого дверь в кабинет была открыта, выпуская запах чего-то затхлого вперемешку с сыростью.

– Ну, я пришла. Выкладывай, что тебе надо. – Микаса кинула сумку на длинный кожаный диван, покрытый трещинами, а сама села на соседнее кресло.

– Успокойся. Просто поговорим. Вон, вода на столе. – Он кивнул на маленькую бутылочку, отпивая из такой же. – Мне, как и тебе, нужно, чтобы ты сейчас озвучила Йегеру любую причину, по которой отказываешься работать с ними дальше. Девочка ты умная, поэтому придумаешь. – Проследив, как пустела бутылка, он равнодушно махнул рукой в сторону двери, давая понять, что сказал все, что хотел.

– Когда мне было это нужно? – Микаса сложила руки на груди. – Слушай, Стив, ты можешь успокоиться? Продажи только выросли с тех пор, как я пришла. Я не буду увольняться. Это бред.

– Продажи – не спорю. В остальном остался стопор. И то, в каком направлении может двинуться творчество группы, мне не нравится. Попсовых рокеров, скачущих вокруг щели, расплодилось сейчас, как резиновых утят. На этом поприще Эрен проиграет в момент со своей скованностью, неумением по-настоящему заигрывать с девушками на сцене и чрезмерным романтизмом. Его песни хоть и хороши, но ты же слышала, что он пишет сейчас? Что это за дешевая пошлость штампованная? А его наброски? Он показал мне вчера свои зарисовки – дрянь из розовых соплей для малолеток. Чепуха о том, насколько сильно он любит, уже не в почете. Его стезя – драма. На этом он выезжал с самого начала группы. Хочешь, чтобы он загубил свою карьеру? Или думаешь, что он сможет смотреть на тебя спокойно, когда в тридцать уже станет ненужным и забытым? Смешно. Поэтому прошу по-хорошему. Объясняй причины. Я верну Флока на твое место. Или, после вчерашнего, есть еще в кандидатках одна весьма способная девушка.

– А Флок так же отрабатывал место в группе, как и она недавно? – Ее кровь начинала закипать от злости. – Тебе так нравится наживаться на суицидальных мыслях Эрена? Не боишься, что потеряешь свою яйценосную гусыню в один день? На грустной истории о суициде далеко не уедешь. Она перестанет приносить тебе прибыль – и что тогда? Новая группа, новое рабство, а затем либо суицид, либо суд. Доводишь своих подопечных до расстройств и наслаждаешься тем, что стажерки тебе сосут. Мило. Ты ничтожество, Стив.

– От злости, говорят, морщинки появляются. – Стив хмыкнул и продолжил уже вновь полностью равнодушно: – Флок, на удивление, прошел кастинг. Да и на пустом месте ориентация не выстраивается. Всегда есть предпосылки, какие-то моменты… – Он раскинулся в кресле, заложив руки за голову. – Ты ведь и сама попала в группу, умело выбрав член, на котором прыгаешь до сих пор. Или я что-то упустил? Поэтому я предлагаю тебе подняться наконец с разбитых колен да спокойно уйти в закат. Мое предложение взаимовыгодное, поверь. Пользуйся, пока я добрый. Объяснять тебе, – он слишком выделил крайнее слово, – почему выгодно такое поведение фронтмена, я не собираюсь. Поэтому доигрываешь следующий концерт, а потом озвучиваешь, что устала и это не для тебя. Есть вариант, что тебя переманили в другую группу. Те же «Winter Blume» примут тебя с радостью. Да и, кажется, там тебе тоже будет кому отсосать. Простите. Отлизать? Так? Я видел таких, как ты, сотни. Можешь назвать сумму. Я выпишу тебе гонорар побольше за твою сольную песню. А она выстрелит. Как иначе? Разбитое сердце Эрена, а та, что его разбила, выпускает новую песню о несчастной любви. И кому будут верить? Вот и конфликт, сладкая.

Микаса шумно втянула воздух и, стукнув по старому столу ладонями, нагнулась прямо к Стоуну.

– Я не уйду, пока Эрен сам лично меня не уволит. – Аккерман улыбнулась. – И что ты сделаешь? Заставишь его расторгнуть контракт? Задушишь меня ночью или погонишь меня по шоссе метлой? Ты можешь сколько угодно рассуждать о том, как удобно строить из себя гея. Мне похуй. Засунь свой гонорар себе в анус.

Аккерман агрессивно махнула рукой и плюхнулась обратно, отворачиваясь от Стива.

– Вариантов слишком много, дорогая. И каждый мне нравится по своему. Например, давно было пора запихнуть суицидника, разлагающего мозги малолетним слушателям, в специальное заведение. Уверен, что ему там понравится. Говорят, творческие люди там задерживаются надолго. И, что очень удобно, выдают хиты даже в таких местах. Сколько даст за психоделический хит о любви Бибер?

Она сжала телефон, пытаясь сдержать свои эмоции.

– Запихнешь его в психушку? А если об этом все узнают? О том, что Бритни удерживали, ведь узнали. Пом-пом, как думаешь, надолго сядешь, если все вскроется? Я в курсе: здесь есть что-то еще. И когда я узнаю – ты сядешь. Любыми путями я добьюсь этого.

– А ты, такая глупенькая, не видела его состояния? Любая экспертиза подтвердит наличие расстройств. Забыл. Шрамы. Не видела, что ли? Такая мелочь ведь, точно. Как-то ты плохо изучаешь своего партнера. Трахаетесь в темноте? И эти его попытки подтвердит хоть Райнер, хоть… Порко. Тогда мы решили скрыть эту ситуацию. Не было выгоды. А что мешает сейчас нанести ему несколько подходящих царапин и выдать за очередной приступ? – Стив демонстративно потянулся, зевая. – Мне продолжать? Я в любом случае буду в выигрыше. Даже после его смерти останусь с прибылью, ведь контракт подписан на лучших условиях, которые только можно придумать. Его наработки, песни, имя – все принадлежит мне. Я – его хозяин. Поэтому настойчиво тебе рекомендую не усложнять никому жизнь, а просто тихо и мирно уйти. Последнее предупреждение. – Стив подался вперед, похожий на хищника, но тут же его рот расплылся в фирменной белоснежной улыбке.

– Его состояние более-менее стабилизировалось. Он не пытается вскрыться, да и никаких признаков для госпитализации нет. Лишь психотерапия. Правда думаешь, что я настолько глупая, что не могу понять, кому нужна психушка, а кому нет? Я повторяю еще раз. Я не уйду из группы, пока он меня не уволит. Хочет ли он этого? Нет. Я знаю, что тебе нужно сделать, чтобы я ушла. Рыть могилу. Вперед, ущербный.

– Если так хочется копаться в грязи, то можешь уже начинать это делать. Будешь продолжать дрыгаться, то и такое организую. Убью тебя так, что никто и не узнает, от чего ты умерла. Завещание бы только написать успела. Думай. Времени у тебя – до завершения завтрашнего концерта.

– Я не буду думать, я все уже сказала. – Она поднялась и, показывая ему фак, вылетела из кабинета, смачно ударяясь об Йегера. Микаса быстро схватила его за руку, утаскивая в сторону выхода.

– Только без глупостей, ладно? – Микаса сильнее сжала его руку, дергая ближе к себе.

– Глупости?! – шипел Эрен, переполненный праведным гневом. – Ты была в кабинете, – его голос опасно опустился, походя больше на грудное рычание загнанного зверя, которому оставалось разве что броситься на ружье в последней попытке разодрать горло врага, – и ты просишь меня не делать глупостей?

Однако, даже не смотря на весь убийственно полыхавший пожар внутри, Йегер сперва пошел за Аккерман, но вскоре застыл, не двигаясь с места, но и не вырвал свою руку из цепких пальцев Микасы. Одно ее слово, и он рванулся бы туда, не сомневаясь.

– Если ты сейчас туда зайдешь, он точно запихнет тебя в психушку. – Она сильнее сжала его запястье, утыкаясь в его грудь. Девушка, сидящая на ресепшене, с интересом наблюдала за ними. Заметив ее, Микаса выпрямилась и отошла, выдыхая. – В номере поговорим.

– Да что б его! – вскрикнул Эрен и стиснул до боли зубы, что только чудом не откололся кусок. В глазах пекло от безысходности. Набить бы кому-нибудь морду… Зачем кому-то? Был один определенный человек, который напрашивался на это очень уж усердно, хотя его трогать было нельзя. И это справедливость? – В номере, – повторил он совсем растерянно, снимая кепку, проводя ладонью по волосам. Бумажные пакеты с продуктами зашуршали, ведь отпускать руку Микасы будто было запрещено.

Сжав переносицу, он направился к выходу, пытаясь фокусироваться на двери, чтобы не исчезнуть в мыслях. В каком же дерьме он находился все это время? И почему вдруг вылезать из всего этого оказалось так непросто? Да еще и Микасу с собой потянул… Нет. Тут точно нужно было что-то делать. Расторжение контракта со Стивом несло слишком много последствий для всей группы. Стоуну остались бы все права, имя, и включился бы запрет на использование даже названия, не говоря уже о самих текстах. Эрен бы перестал существовать, как исполнитель, музыкант, автор… Но если выложить все накопленное на лучшего юриста? Если нарыть на Стива компроматы? Но это все потом. Сейчас еще было рано действовать. Йегер едва не впечатался в дверь, погрузившись в размышления.

Холодный уличный воздух ударил в лицо. Скоро начнется дождь. Микаса словно провалилась в другое измерение, наблюдая со стороны, как они садятся в такси. Как едут и потом как заходят в номер. Даже не разуваясь, она села на диван и долгое время смотрела в одну точку, после чего вытянула телефон и врубила запись:

«Вариантов слишком много, дорогая. И каждый мне нравится по своему. Например, давно было пора запихнуть суицидника, разлагающего мозги малолетним слушателям, в специальное заведение. Уверен, что ему там понравится».

После быстро перемотала на другую, особенно важную фразу:

«Нет. Я знаю, что тебе нужно сделать, чтобы я ушла. Рыть могилу. Вперед, ущербный.

– Если так хочется копаться в грязи, то можешь уже начинать это делать. Будешь продолжать дрыгаться, то и такое организую. Убью тебя так, что никто и не узнает, от чего ты умерла. Завещание бы только написать успела. Думай. Времени у тебя – до завершения завтрашнего концерта».

– Это уже тянет на срок, тебе так не кажется? – отстранено спросила Микаса, наблюдая за тем, как трясутся ее пальцы.

– Ты… что, записала всю эту грязь?! – От удивления и находчивости Аккерман у Эрена дыхание перехватило. – Ты же… Это ведь прямая угроза. Твою мать, – протянул он, быстро ходя по номеру. Нездоровый смех разрывал изнутри, но вылился только в сдавленную улыбку.

– Немного поиграла в глупую. – Микаса отложила телефон на кофейный столик и легла на диван, чувствуя легкое головокружение. – И пожалуйста. Он выложил вот это.

– Да ты жена декабриста, – бросил Эрен, наконец останавливаясь. Удачно всплыло сравнение в памяти из обычно скучных школьных уроков. Странно, но всевозможные темы различных революций, идеи о стремлении к чему-либо большему его привлекали. Нельзя было сказать, что он разделял все эти взгляды, но изучать данную тему было интересно. – Всегда верна, и в любую дрянь за мной. Удивительная. – Он присел рядом, с волнением кладя ладонь ей на лоб, а после осторожно целуя ее пальцы. – Ты в порядке вообще?

– Я устала. – Она вздохнула, пытаясь сдержать рвущиеся наружу слезы, но вышло плохо. Слеза покатилась по краснеющей щеке, из-за чего Аккерман отвернулась и быстро смахнула ее. – Серьезно: почему жизнь стала похожей на какой-то дешевый сериал? Я хочу домой.

– Наверное, потому что я тогда вышел из клуба с таблетками в руке? – немного виновато предположил Йегер. Он хотел было тут же заключить Микасу в объятия, но и не намного меньше пылал яростью, готовой уничтожить Стоуна. Никто не имел права доводить до слез столь прекрасную девушку, защищать которую и любить Эрен пообещал уже не только самому себе. Но пока что нужно было разрядить обстановку, отвлечь Аккерман хоть немного. – Я прихватил тебе яблочно-морковный фрэш. В интернете сказали, что ты это любишь. – Быстро достав из бумажного пакета, он протянул стакан и легко улыбнулся, стараясь прогнать хоть часть негатива.

Микаса засмеялась, глубоко вздыхая.

– В интернете? – Она взяла фрэш из его рук. – И кто за мной следил?

– Те же, кто предположил, что я терпеть не могу грейпфрут. – Дрожь от волнения не прошла, но Эрен как мог старался переключиться на что-то более приятное. – Слушай, я хотел сказать, что… – Поправив волосы Микасе за ухо, он отвел взгляд. – Понимаю, не лучшее время. Но в моей квартире под кроватью есть небольшой сундук. Там код тридцать три тринадцать. Лежат мои старые записи, тексты, наброски, всякая другая чертовщина. А ключи от квартиры я всегда храню во втором дне в сумке. В бумажнике. Или еще у соседки сверху. Она знает, кому можно отдавать запасной ключ. Я хочу, чтобы ты об этом знала. Просто хочу. Мне так спокойнее.