Текст книги "В любви все возрасты проворны (СИ)"

Автор книги: Doom_and_Gloom

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 10 страниц)

– О, наконец-то! – радостно воскликнул вдруг Крам, подзывая кого-то из толпы. – Гермиона, познакомься – Ева Полякова. Вратарь «Варшавских див» и, как ты уже знаешь, моя девушка.

Следующие несколько часов Гермиона провела знакомясь с Евой и выслушивая историю их с Виктором закрутившегося романа. Позже Гарри удалось поймать её пляшущей на танцполе, чтобы предупредить, что им с Джинни было самое время возвращать наклюкавшегося Рона в Гриммо. На вопрос Гермионы о том, где они потеряли Сириуса, Гарри ответил просто: там, где и трезвое сознание Рона – у бара. Но Блэк, в отличие от своего молодого и неопытного друга, был всё ещё трезв и во всю развлекал каких-то новых знакомых своей болтовнёй. Вскоре, вдоволь насытившись общением и с лёгкостью обзавёдшись полезными контактами, он прощально махнул Гермионе рукой и удалился вслед за ребятами. Она ещё танцевала с Виктором и Евой какое-то время, но с уходом друзей почувствовала подступившую усталость и быстро утратила интерес к веселию на чужой вечеринке. Попрощавшись со старым другом и его девушкой и обменявшись обещаниями о новой встрече, Гермиона аппарировала на ночную Ворлок-роуд.

Мисс Грейнджер устало нашарила в сумочке связку ключей и начала перебирать их в поисках того, что впустил бы её домой. Она ступила навстречу крыльцу, но напугано отпрянула, услышав громкое дыхание из темноты. Присмотревшись, она увидела на ступеньках тень, что мгновенно выросла перед ней в знакомую высокую и стройную фигуру. Руки девушки привычно скрестились на груди.

– Это так ты пообещал мне не язвить сегодня?

Сириус притянул Гермиону за локоть в тень и в знак сожаления оставил на её щеке долгий поцелуй.

– Я думала, ты уже дома. Что ты здесь делаешь?

– Хотел убедиться, что ты добралась спокойно.

– Как видишь, дорога домой от этого столба до входной двери выдалась без особых приключений, если не считать поджидающего меня в темноте Грима, – съязвила Гермиона, голос её звучал строго. – А если бы я вернулась под утро, ты так и проторчал бы здесь на холоде всю ночь?

– В виде собаки ночь кажется не такой уж холодной. Так что… Часом больше, часом меньше...

– Сириус, я серьёзно, – огорчённо вздохнула Гермиона, шлёпнув его по груди. – Ты снова чуть не выдал нас своим странным поведением, а теперь поджидаешь меня под дверью моего дома. Что всё это значит?

– Ни хрена это не значит, – слегка раздражённо отмахнулся Бродяга. – Я просто соскучился.

– А как твоё «соскучился» связано с нападками на моего друга?

– Да какие там нападки! Я же позволил вам... – Блэк зашипел, пытаясь сдержать свои истинные чувства, членораздельно выдавил: – Пообщаться.

Глаза Гермионы лукаво заискрились. Тонкий, уверенный голосок заполнил слух Сириуса:

– Ты позволил нам? Надеюсь, ты понимаешь, что твоя ревность не остановит меня, и я сама буду решать, с кем мне общаться.

– Ревность? Да кто он такой, чтобы Я ревновал тебя к НЕМУ? Каким бы он там ни был чемпионом, ему никогда не дорасти до такого красавца, как я!

Сириус резко затих, накрытый лёгким ступором под звуки девичьего хихиканья.

– Чего ты смеёшься?

– С тебя, красавца, смеюсь.

– А что я, не красавец? – практически возмутился Мародёр.

– Красавец, красавец. Да такой, каких волшебный мир ещё не видывал, – не унимала смеху Гермиона, хотя в глубине души прекрасно знала, что не лукавила. Пусть Сириус уже не был молодым и горячим юнцом, теперь, после отступления всех ненастий и с началом их отношений, неповторимая статность его благородной породы незамедлительно возвратилась к нему, и он превратился в донельзя обворожительного мужчину в полном расцвете сил. – Тебе не стыдно вообще? Взрослый, опытный мужчина… Да как ты вообще додумался сравнивать себя с Крамом? У которого, как ты видел, есть девушка... – Она заботливо прошлась рукой по смольным волосам, нежно поцеловала строптивый рот, прошептала: – Сам подумай, если бы я хотела кого-то другого, зачем соглашалась бы быть с тобой?

Гермиона провела подушечками пальцев по тёплым губам Сириуса. Он наконец услышал её и вмиг забыл о каком-то там Краме. Отстранив её руку волевым движением, он накрыл её губы всей нерастраченной нежностью, которую успел накопить за этот вечер. Немного позже, когда сознание лениво возвратилось к ним после долгожданного поцелуя, Сириус тихо спросил:

– Когда мы увидимся снова?

– Ой, я и сама не знаю, – напряжённо вздохнула Гермиона, предвкушая очередной накат недовольства Блэка. – У меня на ближайшие две недели куча работы и всё расписано по дням и по часам. Надо подготовиться к предстоящей серии заседаний комиссии по внесению запрета на физические наказания ничем не провинившихся домовиков...

Уже со средины сказанного Сириус слушал Гермиону через слово и, как, в общем-то, всегда, плевать хотел на то, что происходило с домовиками. Он раздражённо зарычал. Гермиона нежно поцеловала его, чтобы смягчить его напряжение, осторожно добавила:

– Если мы не сможем увидеться в ближайшие несколько дней, то в любом случае через две недели проведём все рождественские каникулы вместе.

– Две недели! – взвыл Блэк, напугав этим свою девушку, но резко перешёл на шёпот, надеясь, что не успел никого разбудить в округе. – Да я с ума сойду без тебя за это время!

– Я же тебе говорила, не сойдёшь. Потому что для тебя и так уже всё потеряно, – Гермиона невесомо ткнула Бродягу пальчиком в лоб. – Ты же знаешь, что я сразу скажу тебе, если у меня появится время для нас. Я обещаю.

Сириус недовольно фыркнул, но не нашёл другого выхода как покорно сдаться ей. У него ещё будет время придумать, как им видеться почаще, а пока он решил не терять времени и просто насладиться поцелуями любимой перед тем, как пожелать ей спокойной ночи и расстаться на невыносимо долгие несколько дней впереди.

Комментарий к Глава 4. Команда Блэка против команды Крама Эстетика к главе: https://t.me/Sirione_by_Doom_and_Gloom/22

Поздравляю всех с завершением самой объёмной главы этого фанфика🎉

В следующей главе намечаются кратковременные ООСные перемены в поведении Гермионы. Заранее прошу «панять, прастить» и позволить самой талантливой ведьме века побыть обычной хрупкой девушкой😌

========== Глава 5. Плохой хороший пёсик ==========

Комментарий к Глава 5. Плохой хороший пёсик Декабрь, 1999 г.

C наступлением новой недели Гермиона зарылась в тонны бумажной работы и бесконечные часы читанины и писанины как в школьные годы. Она не жаловалась, ведь наконец занималась чем-то поинтереснее и значимее любимых домашних заданий в Хогвартсе. Теперь она активно работала над предоставлением свободы эльфам-домовикам, что было намного проще делать в стенах Министерства магии, а не в роли школьницы или главы Г.А.В.Н.Э{?}[Г.А.В.Н.Э – Гражданская Ассоциация Восстановления Независимости Эльфов.].

Джейкоб Уоллис поручил ей ответственное задание: подготовить всё необходимое для защиты на комиссии на среду следующей недели. Времени до заседания оставалось не так много, а работы было невпроворот, поэтому Гермиона не стала терять ни дня и ни минуты и сразу же приступила к выполнению этого задания. Она проводила все дни на работе не подымая головы и даже ни разу не столкнулась с Гарри и Роном в Министерстве. Хотя, вряд ли бы у них это вышло – последние две недели перед Рождеством юные авроры проводили на выезде с Кингсли где-то за Лондоном, совершенствуя свои навыки окклюменции. Прекрасное занятие перед началом семейных праздников и чудесным завершением года.

Если бы Мисс Грейнджер могла, то и ночевала бы в Министерстве, ведь на работе в её распоряжении всегда были все необходимые материалы, да и ей не приходилось бы отвлекаться на домашние заботы. Именно поэтому она засиживалась в своей офисной кабинке допоздна и часто напрочь забывала о времени. Она возвращалась домой тогда, когда на Ворлок-роуд и в округе уже не оставалось прохожих, кроме местной шпаны, что изредка проплывала мимо неё как стайка упырей.

Гермионе впервые приходилось бродить в одиночку по улицам Лондона в такую пору, и впечатления от этих прогулок сложно было сравнивать с теми, что возникали у неё во время прогулок с Сириусом. Каждый раз оставаясь на безлюдной, малоосвещённой улице, которую даже водители предпочитали объезжать стороной, она будто ощущала на себе мерзкое давление чужих глаз, что наблюдали за ней исподтишка. Это липкое чувство леденило ей кровь, незамедлительно заставляя ускорять шаг. И в такие моменты она чувствовала себя подобно брошенному котёнку и скучала по своему Бродяге как никогда.

Гермиона до последнего надеялась, что могла выкроить хотя бы один свободный вечер с Сириусом на этой неделе, работая как проклятая первые несколько дней, но уже к среде поняла, что это было невозможно. В этот вечер перед уходом из бюро она успела отправить ему краткое письмо совой, предупредив, что их следующая встреча откладывалась на неопределённое время. Она почти не удивилась, что его ответ прилетел домой раньше неё и ожидал её на пороге дома. С опаской разворачивая письмо, она предполагала, что прочтёт в нём тысячу и одну причину, по которой Блэк ненавидел её работу. Однако он обошёлся подозрительно простым ответом, в котором кратко указал, что он, естественно, был огорчён, но готов был ждать, сколько нужно. И кто бы мог подумать, что этот безбашенный Мародёр такой терпеливый и понимающий, по-прежнему поражалась Гермиона.

И вот первая неделя подготовки к комиссии подошла к концу. К вечеру пятницы мисс Грейнджер успела закрыть множество задач, но впереди её ждало ещё столько же. Прихватив с собой несколько папок для выполнения отчёта дома, она вышла с работы на полчаса раньше обычного и решила прогуляться, чтобы немного развеяться.

Вечер был довольно холодный, но сухой, и полностью соответствовал нормальной погоде для 15 декабря. Гермиона проходила одну улицу за другой и радовалась тому, что уже скоро распрощается с предстоящей комиссией и сможет отдохнуть с близкими во время праздников в Гриммо. Прохожих вокруг становилось всё меньше и меньше, пока к пересечению Сазерленд-авеню и Харроу-роуд в нескольких минутах от её дома их след совсем простыл. Гермиона летала в грёзах, планируя следующее свидание с Сириусом, когда мрачная фигура в капюшоне выплыла перед ней из темноты на свет фонаря и нагло сдёрнула сознание девушки обратно на грешную землю. Напуганная неожиданным встречным, она качнулась в сторону, чтобы обойти его, но он отзеркалил её движение и преградил ей дорогу.

– Прошу прощения, – невнятно буркнула Гермиона и хотела снова обойти незнакомца, но он не дал ей проходу и вдруг противно заржал:

– Ты слышал, Бенни? Похоже, нам попалась одна из этих – вежливых.

Гермиона попятилась назад и резко оглянулась, ища путь к отступлению, но его преградила вторая фигура под предыдущим фонарём. Очевидно, тот самый Бенни.

– Куда идёшь, милая? – скользко ухмыльнулся Бенни. Девушка осторожно отшагнула назад между двумя мужчинами. – Я спрашиваю, куда собралась?

Гермиона по-прежнему не отвечала, нервно сглотнула, быстро осмотревшись в поисках помощи.

– Ты смотри, а со мной не хочет говорить, – обиделся Бенни. – Барни, похоже, ты ей понравился больше.

– Отлично, тогда нашу милую беседу продолжу я, – Барни зверски ощерился, вызвав холодный жар по спине Гермионы. Она потянулась к своей сумочке за волшебной палочкой, но была слишком напугана и даже не успела заметить, как Барни подскочил к ней и выхватил сумочку, перебросив Бенни. Что ей теперь делать в одиночку без палочки против двух огромных хулиганов?

– Спасибо за содействие, крошка. Бенни получил свою награду, теперь и мне время получить свою.

Гермиона задрожала, судорожно соображая, что делать. Без палочки она была как без рук, без головы, да и вообще! С каких это пор она настолько расслабилась, что вконец потеряла бдительность и не додумалась спрятать палочку в карман или рукав пальто, как обычно? Что теперь, драться и отбиваться вручную? Даже если бы она умела, против таких амбалов с её габаритами толку от драки было бы мало. Кричать? Возможно, но это не гарантировало бы скорый приход помощи и, скорее всего, всё равно вылилось бы для неё в плачевный конец.

Барни окончательно выключил свою наигранную мерзкую вежливость и стремительно зашагал к Гермионе с нечеловеческим блеском в глазах. Ещё два-три шага, и он припёр бы её к кустам вдоль обочины. Но Барни вдруг застыл на месте.

Гермиона услышала низкое рычание у себя за спиной. Серые глаза угрожающе сверкнули хулиганам из темноты, и чёрный как ночь Грим вышел на свет, став поперёк них и Гермионы. Он широко оскалился и низко прогнулся, готовясь к прыжку в любую секунду. Мужчины опасливо протянули руки, не отрывая от животного испуганных глаз.

– Тише, тише, пёсик, – успокаивал Барни. – Хороший пёсик…

Грим зарычал громче и напористее, устрашающе надвигался на громил, подталкивая их к противоположной стороне улицы.

– Блядь, откуда ты вообще взялся? – проскулил Бенни. – Хороший пёсик. Вали отсюда…

Пёс раздражённо гавкнул, заставив всех подпрыгнуть с перепугу. Гермиона увидела, как Бенни осторожно потянулся в карман куртки, медленно доставая складной нож, закричал:

– Барни, нож! Я отвлеку его!

– Нет! – истерически вскрикнула Гермиона.

– Заткнись! – рявкнул Барни и имел неосторожность махнуть на неё рукой. В ту же секунду пёс ринулся и схватил его за руку, затрепав её как свёрток утренней газеты. – Бенни! Сделай что-нибудь! – завопил верзила сквозь боль и панику.

Бенни рванулся к псу с ножом, но Гермиона подбежала и ударила его ногой под коленку. Падая, Бенни успел толкнуть её рукой, и она с грохотом рухнула на асфальт. Барни несколько раз зарядил Гриму ногой по челюсти, пытаясь ослабить его хватку, но только удар снова поднявшегося Бенни псу в бок смог отбросить его к Гермионе.

– Бродяга! – в сердцах взвизгнула Гермиона, боясь, что он потерял сознание. Но пёс лишь быстро вскочил на лапы и приготовился к бою с новыми силами и ужасающим рыком.

– Беги! – толкнул Бенни соучастника в плечо и побежал. Барни перепугано вздрогнул и немедленно последовал за напарником под злостное рычание и лай Бродяги, который скрылся за ними за углом ближайшей улицы.

Всё произошло настолько быстро, что Гермиона не успела никак среагировать и упустила убегающих из виду.

«Сириус!», – панически пронеслось у неё в голове. Она должна была что-то сделать, помочь ему, но как? Он убежал, она уже не слышала его лая, а без своей палочки только стала бы обузой.

Растерянная и напуганная не меньше своих обидчиков, Гермиона подорвалась с холодного асфальта и побежала в противоположном направлении домой. Она летела словно по чистой инерции, даже не видя ничего вокруг сквозь заплаканные глаза. Молилась, что Сириус не сотворит никаких глупостей и вскоре прибежит обратно к ней.

Добежав до дома, Гермиона судорожно захлопала по карманам пальто в поисках ключей, но в ужасе замерла: ключи, как и её палочка, остались в сумочке, украденной хулиганами. Она припала спиной к двери и сползла на крыльцо в полнейшем смятении. Эта внезапная стычка сбила её с толку, неприятно напомнив о давнем неудачном бегстве от отвратительных егерей Волдеморта. Она хотела бы сообразить, что ей сейчас делать, но не могла совладать с собой из-за неконтролируемого страха и глубочайшего разочарования в себе.

Гермиона вздрогнула от внезапного цоканья приближающихся откуда-то лап, что привели к ней Бродягу с её сумочкой в зубах. Вместо радостных воплей она встретила его с немой паникой на лице, выхватила сумочку из его пасти и, нашарив ключи трясущимися руками, впустила их в дом.

Она заперла за ними дверь на все замки. Впридачу подпёрла её руками, пытаясь отдышаться. Свет зажёгся за её спиной, и жилистая, окровавленная рука мягко легла на её плечо. Гермиона испуганно вздрогнула, резко сбросив с себя руку Сириуса. Увидев его лицо, девушка ахнула и с ужасом прикрыла рот ладонью.

– Не бойся, – почти прошептал Сириус.

– У тебя кровь на лице!

– Ничего страшного. Не вся кровь моя.

Бродяга тихо засмеялся, но тут же дёрнулся, зашипев от боли. Гермиона быстро осмотрела его: губа разбита, кровь разбрызгана на лице и груди. Новые джинсы и свитер, которые они купили вместе только недавно, запачкались и потрепались, а из окровавленного надреза в свитере и футболке выглядывал длинный, свежий ножевой порез под ребром.

– Сириус, ты ранен! – вскинула руки Гермиона.

– Фигня это.

Гермиона сразу поняла, что Сириусу было сложно сдерживаться, когда вместо улыбки его лицо исказилось болью.

– Я сейчас что-то придумаю. – Растерянно засуетилась она, но даже спустя несколько круговых метаний между гостиной и кухней не смогла собраться с мыслями и на самом деле помочь Бродяге.

– Гермиона, – тихо позвал он её, но она не переставала потерянно мельтешить перед глазами. – Гермиона, остановись.

Он легко поймал её за руку, и она наконец-то снова взглянула на него. Глаза её были красные и заплаканные, а взгляд пустой и далёкий. Лицо её не выражало теперь ни испуга, ни злости, ни печали. Сириус проникновенно взглянул на неё, осторожно спросил:

– Ты в порядке?

Гермиона несколько мгновений смотрела сквозь него, а потом осознание всего произошедшего настигло её и бесцеремонно влепило обжигающую пощёчину. Девушка надрывно всхлипнула несколько раз и припала к груди Сириуса, громко разрыдавшись. Он беззвучно скривился от боли, но всё равно заботливо обнял бедолагу и успокаивающе погладил по голове. Он мужественно сдерживал боль от свежих ран, давая Гермионе возможность вылить всю горечь и страх на его груди.

– Всё хорошо, девочка моя. Всё кончено, – шелестел он ей на ушко слова утешения. – Теперь ты в безопасности.

– Сириус, я... испугалась. Я даже не успела достать палочку… – надрывно тараторила Гермиона сквозь слезы.

– Я знаю. Ты была у этих ублюдков на примете уже несколько дней, но теперь всё позади. Я разобрался с ними.

Плач Гермионы вдруг резко стих. Она осторожно отпрянула от Сириуса.

– Что?..

– Я нагнал их и надрал им задницы. Больше ты их не увидишь, – заявил новоиспечённый герой, но это было совсем не то, что Гермиона хотела узнать. Она продолжала недоуменно таращиться на него, недоверчиво спросила:

– Откуда ты знаешь про их планы?

Сириус нервно сглотнул.

– Я, э-э-э… Видел, как они следовали за тобой ранее, и подслушал их разговор.

– А как ты?.. – Гермиона осеклась, неуверенно отступив от Сириуса. Шок постепенно начинал отходить, возвращая ей здравое мышление, которое с каждым следующим словом Блэка собирало всё более ясную картину того, что происходило с ней в последнее время. По мечущимся глазам Сириуса она сразу же прочла, что вся эта история попахивала чем-то неладным, и, особо не церемонясь, выплеснула на него: – Ты не хочешь рассказать мне, какого хрена здесь происходит? Откуда ты всё это знаешь и как здесь оказался?

– Я, хм… – растерялся Сириус под шквалом таких прямых и сложных вопросов.

– Даже и не думай придумывать какие-то небылицы! Я хочу знать правду.

Глядя на Сириуса, который в коем-то веке по какой-то неведомой причине не мог найти подходящих слов и объясниться, Гермиона почувствовала, как её глаза вновь стремительно наполнялись влагой. Однако на этот раз это не были слёзы испуга. Её глаза заблестели от злости. Она ненавидела этот вечер, ненавидела то, что с ней произошло. Ненавидела себя за то, что смогла однажды устоять против могущественной армии Пожирателей Тёмного Лорда, но сегодня не смогла защитить себя сама перед двумя олухами без волшебных палочек. Она чувствовала омерзение к ним и самой себе, её тело сводило от вымышленных фантомных прикосновений бандитов к ней. Все самые ужасные мысли и чувства теперь накатывались одним огромным, давящим комом, и она даже не пыталась его остановить. Плюс ко всему, её откровенно начинала раздражать недоговорённость Сириуса, и она постепенно теряла терпение.

– Я просто… хотел немного увидеть тебя и превратился в Бродягу.

– Ты следил за мной?! – окончательно вышла из себя Гермиона и повысила на него голос. – Как?.. Когда?.. Ты что, не доверяешь мне?

– Нет! – спохватился Сириус. – Я всего-навсего не хотел оставлять тебя одну по вечерам. Я видел, что ты возвращалась очень поздно.

– Ты видел?! Сколько дней уже так прошло?

Опущенные глаза Сириуса говорили Гермионе, что он явно не хотел уточнять. Она затряслась, понимая, что он многого не договаривал. Он попытался отделаться словами:

– Слушай, я просто не мог смириться с тем, что целых две грёбаные недели проведу без встречи с тобой, и решил всё равно…

– Ответь мне, – холодно перебила Гермиона, не желая больше слышать никакой пустой болтовни или отмазок. Сириус опешил от такой настойчивости. – Как долго ты уже следишь за мной?

– Твою мать… – Блэк нервно разгладил пальцами окровавленные усы и, вздохнув, словно поражался самому себе, пробурчал: – С августа.

Комментарий к Глава 5. Плохой хороший пёсик Эстетика к главе: https://t.me/Sirione_by_Doom_and_Gloom/23

Ну что, вы тоже осуждаете поведение Сириуса как Гермиона?🤓 Как бы вы отреагировали на его поступок на её месте?

========== Глава 6. Где сердце лежит, туда Бродяга и бежит ==========

Комментарий к Глава 6. Где сердце лежит, туда Бродяга и бежит Декабрь, 1999 г.

Гермиона оторопела, с открытым ртом уставившись на Сириуса. Она не могла поверить, что мужчина, который всегда казался ей таким гордым и принципиальным, опустился до слежки за девушками.

– Как ты мог? – выдавила она из себя.

– Подожди, не драматизируй, пожалуйста. Я же не маньяк какой-то, – раздражённо скривился Сириус, но пока держал себя в руках. Гермиона безумно хмыкнула:

– Не маньяк. Я так и знала! Я чувствовала на себе чей-то взгляд уже давно – противный, холодный, пожирающий. Поверить не могу, что всё это время это был ты! – орала она сквозь слёзы, размахивая руками. Её лицо вмиг исказилось в отвращённой гримасе. – Хотя, постой-ка: чему я вообще удивляюсь? Это же ты! Только ты мог додуматься следить за своей девушкой! Как это гадко, низко…

Теперь был черёд лопнуть терпению Сириуса, и это произошло намного быстрее и сильнее, чем он сам того ожидал.

– Гадко?! Да я только что спас тебя!

– Мне не нужна была твоя помощь! Я прекрасно справилась бы сама! – врала Гермиона в порыве ярости не только Сириусу, но и самой себе.

– Правда? Тогда в следующий раз я позволю этим ублюдкам схватить тебя и затащить куда-нибудь подальше в тёмный угол! Может, их грязные лапища тебе придутся по душе больше, чем я рядом, и ты позволишь им закончить начатое!

Гермиона безмолвно вздрогнула. Сириус мог бы продолжать и дальше, но мысли о том, что могло случиться с его дорогой девочкой только вызывали у него ещё больше ненависти и омерзения. Он замолк, запыхавшись от криков и распирающей его злости, с болью в сердце глядя на то, как Гермиона снова расплакалась.

– Гермиона… – уже спокойно подался он к ней с распростёртыми объятиями, но она обижено отстранила его:

– Не надо… Я больше не хочу ничего слышать.

– Нет, ты выслушаешь меня! – взвыл вдруг Сириус, и от страха Гермиона отпрянула назад. – Что мы с тобой всё время грызёмся из-за всякой херни? Разве ты не рада, что я оказался в нужное время и в нужном месте? Разве ты не понимаешь, зачем я украдкой наблюдал за тобой? Посмотри на меня, – он направил заплаканное лицо Гермионы прямо к своему, понизил голос, чтобы больше не пугать её. – Неужели ты не видишь? «Где сердце лежит, туда Бродяга и бежит».

И пусть на самом деле старая поговорка звучала не совсем так, как это представлялось Сириусу, Гермиона прекрасно его поняла. Его слова подействовали, она заметно обмякла. Её злость тотчас сменилась стыдом за то, что она так просто пошла на поводу своих эмоций и повелась с ним как с простым лгуном и пройдохой как многие, кто не знал настоящего Сириуса. Кто не видел его доброты, неустанной заботы и самоотверженности, которыми Гермиона всегда восхищалась.

– Я согласен, что, может, это был и не самый умный поступок в моей жизни – следить за тобой, – признал Блэк. – Но я просто… Ещё летом, после дня рождения Гарри, я совсем помешался и не находил себе места без тебя. Тогда я бы ещё не осмелился признаться тебе во всём и не знал, что мне делать. Но проклятье! Как же я хотел увидеть тебя! – со сладкой горечью вспоминал он. – Вот так мне и пришла в голову эта бредовая идея подкрасться к тебе поближе. Я несколько раз тайком встречал тебя после работы и провожал до дома, как сегодня. Раза три, не более. И только тогда, когда я просто до ломоты в теле хотел встретиться с тобой, но не мог – не в таком виде, не у всех на глазах. Всё это время я просто любовался тобой, моя восхитительная девочка, мечтая о том, чтобы больше не прятаться и быть там, с тобой, в своём истинном обличье.

Гермиона растерянно хлопала ресницами, слушая его. Какие же они идиоты, думала она. Сириус, что вёл себя как неугомонный влюблённый мальчишка, и она, что всё время обижалась на него за это как глупая неприступная девчонка. И пусть по сравнению с ним она и правда была ещё девчонкой, она знала, что он прав. К чему были все эти ссоры и обвинения на пустом месте? Пора бы им уже облагоразумиться. По крайней мере настолько, насколько это было возможно в их случае – просто приняв друг друга такими, как есть, со всеми странностями.

– Видишь? Нет здесь ничего злонамеренного, ничего пошлого или… гадкого, – тихо добавил Сириус в чашу вины Гермионы. – Я всё это затеял, потому что… я так люблю тебя, солнышко моё.

Гермиона широко распахнула глаза, взглянув на него. Да, он и правда прямо признался ей в любви и осветил её самым нежным взглядом, который только мог выражать все его истинные чувства к ней. Она до последнего считала, что услышать такие слова от Сириуса Блэка было сродни фантастике и даже сейчас, спустя месяц отношений с ним, не ожидала получить их в свой адрес. Она хотела бы ответить ему что-то, но была настолько поражена, что попросту онемела, вызвав у него умилённую улыбку.

– Я бы расцеловал тебя, как сумасшедший, но не хочу запачкать твои сладкие губки, – будто невзначай проговорил он, по-хозяйски оглядев крохотную гостиную. – Где у тебя здесь есть полотенца и что-нибудь, чтобы умыться? На мне не было столько дерьма со времён вынужденных скитаний в виде Бродяги.

– Ой, сейчас! – очнулась Гермиона, снова вспомнив, что вообще-то Сириус всё ещё был ранен и на самом деле выглядел далеко не самым лучшим образом со всеми пятнами грязи и крови. Она дёрнулась с места, чтобы побежать за полотенцами, но он успел поймать её за руку, мягко сказав:

– Не беги. Я сам всё возьму. А тебе пора расслабиться.

Гермиона взглянула на него одновременно грустно и любовно. Грустно, потому что опять вспомнила о причине его потрёпанного состояния, и любовно, потому что как же его не любить и не обожать, этого Сириуса, который всегда был здесь для неё, который только что подарил ей столь необычное признание в своих чувствах, но тактично сменил тему, чтобы не смущать свою неопытную девушку? Как его не любить, этого настолько милого и хорошего Сириуса, что хоть к ранке прикладывай? Жаль только, что сейчас он не мог залечить себя сам.

Гермиона обхватила его за голову и нежно поцеловала в уцелевший от удара хулиганов уголок губ в награду за его смелость и преданность. Он мечтательно улыбнулся, теперь точно зная, что его слова не остались незамеченными.

– Это ты заслужил отдых. Я сейчас всё для тебя приготовлю.

Пока Гермиона ринулась за всем необходимым, Сириус достал свою волшебную палочку и направил на себя. Прошептав «Репаро», он постепенно заделал все дыры на своей одежде. Результат порадовал его, так как ему удалось спасти свитер с футболкой и новые любимые джинсы. Затем он очистил себя от грязи и следов крови при помощи заклинания Экскуро. К тому моменту, как Гермиона вернулась с полотенцем и уцелевшей безразмерной сумочкой в руках, Сириус уже выглядел почти как новенький, не считая всё ещё окровавленного лица и бочины, которую его девушка ещё не видела.

– Эпискеи, – проговорила Гермиона, направляя палочку к его лицу. Её заклинание бросило Сириуса в лёгкий жар, моментально сменившийся холодом во всём теле, и остановило кровотечение из всех ран. – Теперь покажи, что там у тебя на боку.

– Да всё нормально, там только царапина, – по-геройски фыркнул Блэк, отстраняясь.

– Сириус, покажи.

Сириус закатил глаза как подросток, недовольный излишней материнской заботой, но послушно выполнил просьбу Гермионы. Сквозь боль он осторожно приподнял свитер и футболку на животе, раскрывая порез. Гермиона беззвучно ахнула, прикрыв рот ладонью.

– Видишь? Ничего серьёзного, – оптимистично соврал ей Мародёр, только чтобы успокоить.

Гермиона напряглась, изо всех сил пытаясь придумать лёгкое решение. Быстро нашла в своей сумочке нужную бутылочку и дрожащими руками протянула Сириусу. Залечивание окровавленных ран явно не было её любимым занятием.

– Вот, у меня ещё осталась одна бутылочка экстракта бадьяна. Я хотела найти рябиновый отвар или укрепляющий раствор, но они уже давно закончились… Чёрт! Как же я не подумала приготовить новые порции?

Сириус любовно погладил Гермиону по щеке.

– Малыш, не волнуйся. Это пустяки.

– Никакие это не пустяки! Что ты скажешь Гарри, когда он увидит твою разбитую губу? Что упал?

– Именно, – уверенно повёл Блэк бровью. – Скажу, что нажрался, как скотина, и поплатился за это своей несравненной красотой. Он мне поверит.

Бродяга тихо захохотал, но последние несколько смешков прозвучали надрывно из-за боли в боку. Гермиона укоризненно вздохнула.

– Выпей, пожалуйста. Ради меня.

– Это лишнее. Пусть всё заживает само по себе. Оставлю этот шрам на память как трофей.

Сириус лучезарно улыбнулся, указывая на свою бочину, и Гермиона поняла, что он не шутил. К сожалению, он не шутил, а она больше не знала, как ещё возразить или заставить его выпить лечебное зелье. Она сдалась первой, ведь уже так устала за этот вечер. Хотела бросить флакончик с зельем обратно в сумочку, но в последний момент Сириус перехватил её руку и всё-таки послушал её.

– Фу, ненавижу эти вонючие сопли, – скривился он в отвращении, выпив содержимое бутылочки.

– Зато эти сопли не оставят на тебе никаких следов сегодняшнего вечера. Завтра Гарри уже ничего не заметит на твоём распрекрасном лице.

Сириус нежно осмотрел Гермиону. Наконец-то она приподняла краешки рта в неуверенной улыбке, но вдруг поникла. Заламывая руки от растерянности, она едва слышно протянула:

– Сириус… Ты, эм-м-м… Останешься сегодня со мной? Синди у Мелдона до понедельника...

– Моя хорошая, конечно.

Сириус трепетно прижал Гермиону к груди и поцеловал в лоб. Он чувствовал, что она всё ещё дрожала, снова и снова прокручивая в воображении навязчивую сцену нападения и драки с бандитами, но готов был на всё, чтобы помочь ей побыстрее избавиться от этих мыслей. Она отпрянула от него, уже улыбалась: