Текст книги "Королева. Последнее восхождение Луны (СИ)"

Автор книги: Девочка с именем счастья

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 12 страниц)

Люси и Элизабет мгновенно отвернулись, а слезы предательски защипали глаза. Это была знакомая мелодия, которую они слышали почти целую жизнь назад, Люси – целиком, Элизабет же только отрывки. Эта мелодия, эта колыбельная, вилась как веревка, тонкая, но прочная. И она неизменно вытягивала из сердца те образы, которые вспоминать были особенно грустно – не только детей, с которыми им предстояло встретиться в самом конце всего пути, но и семьи Бобров, фавна Тумнуса, который стал первым другом и соратником Королей и Королев, верного грифона Корделия, служанки Нины. Все образы, так бережно хранимые под печатями любви и светлой грусти, вырвались из-под замков и вновь поселили тоску в сердце.

Люси отвернулась, смаргивая слезы, и Том перестал играть.

– Всё, давайте ложиться, – приказал Каспиан. – Завтра предстоит много сделать.

Элизабет привычно обвили руками и притянул к себе, уткнувшись носом в черные волосы. Элизабет положила руки поверх обвивших ее рук Эдмунда, и едва голова девушки коснулась покрывала, она мгновенно заснула.

***

Погода была непредсказуемой. Питер Пэванси с сожалением глянул в окно, раздумывая, пойдет ли сегодня дождь, и если да, то как долго он будет идти и какой силой. Однако свинцовые тучи, угрожающе сгущающиеся на небосводе, говорили о том, что дождь будет сильным, но, вероятно, коротким. И Питер решился выйти из дома, предварительно предупредив профессора Керка о том, что отправится в город.

– Там же вот-вот начнется гроза, – заметил профессор, заправляя свою трубку.

– Я быстро, – пообещал юноша. На его губах внезапно заиграла теплая улыбка, и он сказал. – Верхом.

Профессор хмыкнул, а потом коротко рассмеялся хриплым смехом. Питер улыбнулся и вышел из дома, провожаемый хмурым взглядом миссис Макриди, которая так и не смирилась с его присутствием в доме. Пэванси все еще представлялся ей тем маленьким мальчиком, которым приехал сюда в первый раз, сказав о том, что кроме вещей у него и его семьи только они сами. И это мнение не могло сломать даже то, что Питер превратился в прекрасного юношу, умного и очень талантливого. С самой миссис Макриди он общался очень вежливо, улыбался, заводил какие-то разговоры на отдалённые темы – как ей нравится погода, что она посоветует почитать, не разрешит ли послушать экскурсии вместе со всеми остальными. Питер Пэванси вел себя с управляющий поместья миссис Макриди почти так же, как Король Питер Великолепный к няне своей жены Нине.

Поместье Дигори Керка находилось недалеко от города – примерно полчаса пешком, и минут десять верхом. Городок был маленький, и хотя машинами там почти никто не пользовался, все с недоумением смотрели на красивого юношу, который ехал верхом на лошади. Впрочем, Питер не обращал на них внимания – он держался гордо, как и подобало Королю, которым он был и остался навсегда. Ведь кто день правил в Нарнии…

Необходимый книжный магазинчик Питер нашел быстро – он уже был здесь, когда только приехал, и работающая в магазинчике старушка любезно помогла ему найти все, что он хотел. Добросердечная миссис Венейбел была вдовой, детей не имела, и после смерти мужа переехала сюда – случилось это около полугода назад. После мужа у нее остался довольно приличный капитал. Всегда любящая книги, она открыла небольшой магазин, где была собраны довольно редкие книги на ровне с современными произведениями и учебной литературой. Книги выдавались как и в прокат, так и продавались на совсем. Сам магазинчик был опрятным – в нем всегда пахло корицей, на подоконниках лежали домашние красивые кошки, а стеллажи с книгами уходили глубоко внутрь. Миссис Венейбел гордилась своим магазином, и всегда была рада посетителям. В начале лета и осени, когда стояли еще теплые деньки, Питер любил готовиться к вступительным экзаменам прямо здесь, сидя за столиками рядом с большими окнами. Напротив располагалась пекарня, куда Пэванси мог сбегать, чтобы перекусить, и в такие моменты он чувствовал себя просто прекрасно.

Находится в доме профессора Керка же временами было довольно непросто. Не отдельные места, а весь дом был полон воспоминаниями, полнился им. Вон в той комнате они сидели все вчетвером, и Сьюзен читала по слогам слово «гастроваскулярный», вон в том сундуке он прятался, когда они играли в прятки, вон в той Эдмунд и Элизабет корпели над подготовительными тестами в июле, когда Питер только приехал сюда, вон в той они втроем пили чай и читали письмо Рабадаша из Америки. В библиотеки появились новые полки, и Питеру было приятно перечитывать альбомы, исписанные красивыми и аккуратным почерком Элизабет – первое путешествие в Нарнию, второе. Он точно знал, в комнате с платяным шкафом лежит множество украшений из их сокровищницы, и что именно благодаря им дом не продали с аукциона, когда у профессора Керка возникли сложности, но войти туда Питер не решался – он столько старался отпустить прошлое, что увидеть сейчас свадебную корону Элодии, или брошь Перлиты, вещи близнецов, которых он не знал и которые не знали отца, было бы непросто. Надо было жить настоящим, жить счастливо, и верить словам Элизабет о том, что там, после всего они встретятся со всеми, кого потеряли.

В магазинчик Питер зашел за несколько минут до того, как внезапно ударил сильный дождь. Привязанная к столбу лошадь надменно фыркнула и зашла под навес, под которым поместилась с трудом. Питер сочувствующие ей улыбнулся.

– Миссис Венейбел, здравствуйте! – громко сказал он, не увидев старушку в привычном месте у прилавка. На нем свернулась серая персидская кошка с черным ошейником, которая подняла мордочку, посмотрев на гостя. Сверху раздался какой-то шорох: сверху к магазинчику примыкала небольшая квартира, которую миссис Венейбел использовала для хранения книг, которые не помещались в самом магазине. Она все причитала, что уже не может справляться в одиночку, и стоит нанять кого-нибудь – молодого и энергичного. При этом она выразительно смотрела на Питера, но тот, виновато улыбаясь, разводил руками: у него серьезные экзамены, надо готовиться. Но по возможности Пэванси помогал ей, чем мог: донести тяжелые книги в верхнюю комнату, протереть большие окна, починить ножку у стеллажей. Но судя по быстрым и торопливым шагам, которые явно не могли принадлежать миссис Венейбел, она все-таки нашла кого-то.

– Простите, – раздался звонкий девичий голосок со стороны лестницы в конце магазине, которая и вела на второй этаж. – Миссис Венейбел сегодня нездоровится, – и, аккуратно и ловко лавируя между стеллажами, держа в руках две книги, перед Питером появилась девушка, младше его примерно на года три. Светлые шелковые волосы заплетены в косу, и переброшены на правое плечо. Ярко-зеленые глаза ее сверкали, а на бледном личике играла широкая улыбка. Девушка была очень красивой. – Я могу вам чем-то помочь?

Перед Питером стояла Корнелия – маленькая фея, которую Элизабет вместе с остальными нарнийцами вытащила из плена Мираза. Нарнийская фея, одной из первых вступившая в портал, созданный Асланом, чтобы желающие могли попасть в мир Королей и Королев.

Питер растерялся.

– Эм… Привет, Корин.

Черные брови Корин удивленно взлетели вверх, но улыбка вовсе не пропала с ее лица. Стала только какой-то извиняющийся.

– Простите, я вас знаю?

Питер мысленно усмехнулся на глупость самого себя. Конечно, не было вероятности того, что попавшие сюда тельмаринцы и фея будут помнить о жизни в Нарнии. Даже если он и его брат с сестрами забывали о какие-то аспектах своей жизни, вплоть до имен детей и жены, то неужели Корнелия, которую своем ничего не держало в том мире, должна была помнить его.

– Ой, прости, – сказал Питер. – Я – Питер Пэванси…

В зеленых глазах Корин мелькнула какая-то осмысленность, и она внезапно улыбнулась еще шире, обнажив ровные белые зубки. На щеках ее заиграл румянец, и она слегка склонила голову.

– О, Король Питер, простите, я вас сразу и не узнала.

– Можно просто Питер, – сказал Пэванси протянув ей руку. Белокурая перехватила книги одной рукой и пожала протянутую руку. – Как тебе здесь живется?

– Столько впечатлений! – с восторгом ребенка воскликнула фея. – Казалось, всего два года прошло, а этот мире не перестает меня удивлять! Он такой шумный, большой и… красивый! Конечно, не без своих изъянов, но и наша Нарния не была идеальной.

Питер сдержанно улыбнулся: если этот небольшой уютный городок казался ей таким, то какого будет ее удивление, если она увидит города побольше?

– А как ты живешь? – спросил Питер. – Аслан сказал, что твоя жизнь будет очень хорошей.

– Так и случилось, – сказала Корнелия, не прекращая улыбаться. – Слава Великому Льву – когда мы пришли через портал, то я оказалась в доме у миссис Венейбел. Конечно, было очень неловко, но она добрая женщина, помогла мне освоиться, не выгнала, дала кров и пищу, – тут Корин смутилась, и поправила воротничок платья. Только сейчас Питер заметил, что она была одета в обычное бежевое платье – без обилия страз, блесток и пайеток, не вызывающего вида. Такое платье можно охарактеризовать несколькими словами: скромное, лёгкое, удобное. И оно необычайно шло скромной, но доброй и энергичной феей, которая еще тогда зацепила взгляд Короля. – После смерти ее супруга – хороший был человек – мы переехали сюда, я занималась какой-то домашней работой в ее доме. А сегодня ей стало немного плохо, поэтому она попросила меня приглядеть за магазинчиком. А мне это только в радость.

На несколько секунд повисла тишина. Потом Корин тряхнула головой и сказала:

– Вы зачем пришли? Я могу чем-то помочь?

– Да, точно, – спохватился Питер, доставая из кармана брюк сложенный листок. Профессор Керк написал книги, которые юноше могли пригодиться в подготовке. Корин подошла к прилавку и оставила книги там, потом взяла протянутый список и бегло посмотрела его. Кивнув каким-то своим мыслям, она показала Питеру, чтобы следовал за ней и пошла к стеллажу с учебной литературой.

– Готовлюсь к вступительным экзаменам, – внезапно пояснил Питер, неизвестно для чего. Корин глянула на него и улыбнулась.

– Я поняла. И кем ты будешь: адвокатом, судьей или кем-то еще?

– Нет, я собирался быть переводчиком, если честно, – смущенно пояснил юноша. – Адвокат скорее Эдмунд. Ну, а мне кажется интересным посмотреть мир, а не сидеть на одном месте. Будучи ребенком во время войны – насиделся с лихвой.

Корнелия кивнула, внимательно вглядываясь в список, а потом практически с первого раза извлекая книгу с полки. Она двигалась легко и уверенно, и Питер понял, что ей действительно нравиться работать здесь. У него было много вопросов к Корин, но юноша от чего-то не осмелился их задавать.

– Миссис Венейбел и меня хотела отдать в университет, – внезапно сказала девушка. Питер удивленно приподнял бровь. – Но в итоге мы ограничились школой на дому, – Корнелия внезапно тихо рассмеялась, а потом глянула на Питера, так и оставив руку на корешке одной из книг. – Когда я оказалась в вашем мире, то было не просто – я мало что о нем знала, и мистер и миссис Венейбел решили, что я немного… больная. Но теперь все намного лучше: я много читаю о истории вашего мира, изучаю литературу и… политику, – последнее слово Корнелия произнесла с запинкой, и несколько покраснела. Питер не предал этому значению – конечно, проведя всю жизнь в мире меча и магии, сложно привыкнуть к такому серому и скучному миру. Даже им, после их первого возвращения из Нарнии было сложно, что уж говорить о фее.

– Но прошло всего два года, – внезапно оптимистично заявила девушка. – Думаю, я смогу как-то собраться, возможно, даже поступлю в колледж. В конце концов, сам Аслан пророчил мне счастливую жизнь, а значит, я не должна бояться. И кстати, как там поживает Королева Элизабет? – спросила Корин, проходя мимо полок, заглядывая в список доставая новые книги, передавая их Питеру. Тот послушно двигался вслед за ней.

– У нее с Эдмундом все хорошо, – сказал Питер уверенно. Они провели втроем неделю, после чего Эд и Элиз уехали к Люси в Кембридж. И пара выглядел донельзя счастливой; Питер знал, что дело верно идет к свадьбе. – Они собираются пожениться, как только Эду исполнится восемнадцать. Ты разве не застала их здесь?

– Нет, – Корин поморщилась, видимо, жалея об упущенной возможности. – Очень жаль, я бы хотела пообщаться с Королевой Элизабет. В конце концов, без неё я бы так и гнила в клетке Мираза. Покупаете книги или берете в прокат?

Питера поразила такая быстрая смена темы, но акцентировать внимание на этом он не стал. Очевидно, что давно минувший плен не там тема, которую Корнелия хотела бы обсуждать.

– В прокат, – сказал Питер. Корнелия кивнула, и пошла к прилавку, аккуратно складывая список пополам.

– Если вы не против, я оставлю его себе, – смущенно попросила фея, когда Питер опустил стопку книг на стол. Пэванси непонимающе глянул на нее, и Корин пояснила. – В вашем мире столько всего, что я просто не знаю, за что хвататься, поэтому беру книги, которые читают другие люди. А то, – она махнула рукой, указывая на огромное количество стеллажей. – Тут утонуть легче чем в море.

– Оставляй, конечно, – улыбнулся Питер. Корнелия выписала ему чек, указывая срок, после которого придется повторить выплату. Цены напрокат книги был чисто символическим, миссис Венейбел была богатой старушкой, но магазин тоже должен был приносить какой-то доход, а не играть роль библиотеки. Правда, старушка все чаще подумывала о том, чтобы превратить магазинчик в небольшую библиотеку, и интересовалась мнением Корнелии на этот счет.

– Послушай, – внезапно сказал Питер, сложив книги в предварительно захваченную сумку и уже собираясь выходить. Дождь был сильным, но кратким; привязанная к столбу лошадь недовольно отряхивающуюся от воды. – Если ты… ну, я думаю, что могу помочь тебе адаптироваться в нашем мире. Мы можем как-нибудь встретиться и поговорить.

Глаза Корнелии удивленно распахнулись. Она глянула на Питера с каким-то смешанным чувством, не зная, соглашаться или нет. Еще тогда, в Нарнии, ей понравился этот красивый Король, смелый и решительный, заботящийся о своем народе. Проходя через портал Аслана, она и помыслить не могла, что их пути снова пересекутся. Так если один ее рискованный поступок изменил ее жизнь к лучшему, так не будет ли разумным сделать еще один, и посмотреть, куда это ее приводит.

Щеки девушки покраснели.

– Я не работаю на выходных.

– А вот прекрасная пекарня напротив работает, – сказал Питер, улыбнувшись и подмигнув ей. – Увидимся, Корин.

– До свидания, Ваше Величество, – пробормотала девушка, смотря как Питер отвязывает лошадь, смахивает капли с седлами и с необычайной ловкостью садится верхом. Да, так может ездить только король. Корнелия внезапно обнаружила, что колени у нее подрагивают, поэтому она опустилась в зеленое, обитое бархатом кресло. На обложке книги, забытой на подоконнике приходившими днем школьниками, и рядом с которой спала светло-коричневая кошка, был изображен лев, распахнувший свою пасть.

========== Предложение для наследницы Чарна ==========

– Элиз, – девушку что-то толкнуло в плечо, и та недовольно зашипела, стараясь уловить обрывки сна. – Элиз, вставай. Люси пропала.

Назойливый шепот сначала не был воспринят, после удалось его идентифицировать и понять, что говорит с ней Эдмунд, и только потом понять, о чем именно ей говорят.

– Что? – вскрикнула Элизабет, вскакивая. Приятное и теплое ощущение от сновидения испарилось – сна не в одном глазу, словно и не спала вовсе. Но Эдмунд внезапно прижал пальцы к губам, и шикнул на нее. Элизабет оглянулась и поняла, что Каспиан и Рипичип будят других матросов, а Люси среди них действительно не было. Сердце в груди тут же забилось быстрее, а волны беспокойства едва не утащили девушки. Элиз глубоко вдохнула, стараясь успокоить. Она все еще была Колдуньей, и все еще могла сжечь всех, кто попытался – или попытается – навредить ее семье.

Но похититель, или похитители, кем бы он или они не были, явно прогадали – на песке оставались следы, большие, от голых ног. Элизабет слегка склонила голову, хмурясь и разглядывая их. Следов волочения или сопротивления не было, значит некто был достаточно силен, чтобы поднять Люси над землей.

– Следов много, – сказал Каспиан хмуро.

– Они странно расположены, – заметила Элизабет. Причем были расположены они так явно намерено, будто стремясь запутать, однако направление угадать было можно. Цепкий взгляд Колдуньи выхватывал мельчайшие детали: сломанную ветку, неестественно раздвинутую листву, словно сквозь нее кто-то продирался, маленький кусочек ткани, повисший на дереве. Один из парных клинков сверкнул в левой руке. – Пошли.

Элизабет первая нырнул между деревьев, которые рассвет уже начал окрашивать в ярко-оранжевый цвет. Уже через несколько минут они оказались в каком-то саду, аккуратном, где дорожки были зигзагами описаны рядом с какими-то фигурами из кустов. Светило солнце, пчёлы влетали, жужжа, в открытое окно, газон был совсем такой, как в Англии.

– Кинжал Люси, – внезапно сказал Эдмунд. Элизабет обернулась. Она чувствовала примерно тоже самое, когда приближалась к Одиноким островам – давление. Но идентичной, абсолютно похожей магии не существует ни в одном из миров, поэтому чувства Элизабет тоже отличались. Колдунья знала, что что-то такое находится рядом с ней, но магия ей не угрожала и не пыталась сдержать, как это было на островах. И явно не источник этой магии – а это явно был человек – забрал Люси. Впрочем, Элизабет уже устала разбираться что да как – ее сестру похитили, и тем, кто это сделал, придется несладко.

До сознания девушки внезапно донесся неразборчивый шепот. Элизабет поморщилась и отмахнулась от него, как от назойливого насекомого. Ей надо было сосредоточиться, чтобы найти Люси, как внезапно шепот повторился, и Элизабет явно уловила знакомый голос. Говорила Пэванси, но вот что именно…Раздался пронзительный свист, и буквально в шаге от девушки вонзилось копье, едва ли не с нее ростом. Элизабет рефлекторно вскрикнула и сделала шаг назад, но тут же второе копье вонзилось на точно такое же расстояние.

– Элиз! – вскрикнул Эдмунд, рефлекторно бросаясь к своей девушке, но неожиданно копья посыпались на всех и со всех сторон, рассекая воздух с отвратительным свистом, от которого начинали подрагивать руки. Кончики пальцев Колдуньи знакомо защипало – в любой момент ладони могли объять пламенем и тогда бы не поздоровался тому, кто был настолько глуп – вставать между ней и ее семьей.

– Ни с места! —раздался голос из пустоты. Все лихорадочно оборачивались, только сейчас уловив тяжелое дыхание. – Или мы вас убьем!

Элизабет максимально напрягла все остальные чувства, раз зрение сейчас было бесполезно. Она их слышала – не так много, тяжелые и какие-то… нечеловеческие. Девушка напряглась сильнее, но из-за звуков, с которыми перемещались невидимые существа, у нее получалось это плохо – Колдунья шарила практически в слепую в темноте, зная, что нечто есть, но не зная, как ухватиться. Бум, бум, бум… Земля подрагивала, это приближалось, но не было видно ничего. Элизабет подумала, что это сзади, – но нет, стучало впереди, на самой аллее, даже песок взлетал от ударов; а видно ничего не было. Колдунье стало не по себе– вокруг было пусто, а неподалёку от неё кто-то говорил.

Невидимые враги не были вежливыми – они вырвали оружие, зная, что их не смогут остановить, нанесли пару ударов. Кинжал вылетел из руки Элизабет. Девушка глубоко вдохнула: ее внезапно начало всю колотить от ярости, поэтому она вскинула руку, и ладонь тут же поглотил огонь. Яркое пламя осветило исказившее судорогой лицо Элиз,

– Или мы вас, – прошипела она, поворачиваясь на месте. Судя по звукам и удивленным, даже испуганным, вздохам и перешептыванием, эти существа были знакомы с магией, и ничего хорошего она им не принесла. Поэтому выпад Элиз не только напугал их, но еще и хорошенько разозлил, а это, как известно, опасная смесь —злость и страх. Не прошло и мгновения, как Элизабет круто развернулась, и упала на землю таким образом, словно ей дали сильную пощёчину; в нос ударил запах свежескошенной травы, а щека начала гореть от боли. Колдунья, впрочем, часто получаемая какие-то болезненные, но неопасные раны и синяки, тут же попыталась встать, но что-то с силой ударило ей по спине, и Элиз вскрикнула.

– Черт! Элиз! – услышала она восклицание Эдмунда, в котором смешались злость, испуг, любовь, переживания и все-все чувства, которые Пэванси только мог испытывать. Элизабет смогла повернуть голову, и увидела, как матросов, которые тоже попытались прийти к ней на помощь, точно так же опрокидывают на земле невидимые противники. Элизабет зажмурилась и снова попыталась встать, в этот раз медленнее; руки ее слабо тряслись; у нее получилось встать на четвереньки, а потом перевернуться и сесть. Боль в спине была ощутимой, но не такой сильной, чтобы мешать двигаться. Элиз подумала, что при менее удачном раскладе у нее могли бы быть проблемы с позвоночником.

– Что вы за существа? – спросил Каспиан, тоже поднимаясь после подлого удара от невидимок, который вполне можно было рассматривать как удар в спину. Оружие нарнийцев, схваченное невидимыми руками, застыли в воздухе, направляемые на недавних хозяев. Лишь клинок Элизабет сиротливо лежал рядом с основанием какой-то фигуры из куста, и периодически начинал искриться ярким серебристым светом; Элизабет предполагала, что таким образом он защищается от чужого посягательства. Клинок, заражаясь магией от ее внуков, оставался верным только ее крови и ее магии.

– Мы огромные! С головой тигра и телом…! – прорычал, растягивая гласные, голос из пустоты раскатистым басом. Элизабет кое-как встала, тут же опираясь на фигуру из куста.

– Другого тигра! – подхватил новый голос, менее сильный. Но внезапно в глазах у Элизабет резануло что-то, или это действительно видели все, но голоса из пустоты начали словно… пузыриться. Колдунья не знала, как это объяснить, но там, где стояли эти невидимки, начали прорисоваться какие-то искажённые силуэты, будто кто-то пролил на них воду, которая застыла на невидимках. А еще внезапно раздался какой-то тихий, вибрирующий звук, исходящий точно из тех же мест.

Элизабет отошла от куста и медленно подошла к Эдмунду, чувствуя, как за ней следует один из противников, держа меч наготове. То, что ее до сих пор не убили, было явным знаком того, что противники хоть и прикидываются свирепыми и жестокими, на самом деле на убийство не способны. Это вселяло надежды. Едва она подошла к Эдмунду, тот сразу взял ее за руку, переплетая пальцы и стараясь заслонить ее собой, что было невозможно при полном окружение.

Но невидимки уже переставали таковыми быть, и теперь Элиз была уверена, что видит это не она одна.

– И не злите нас! – прорычал первый голос; мечи стали отлетать в сторону.

– Или что? – выкрикнул Эдмунд, едва ли не краснея от ярости. Неразборчивый шепот, который Элизабет уже слышала ранее, стал громче и увереннее, и в нем явно угадывался голос Люси; Колдунья расслышала слова, и поняла, что девушка читает какое-то заклятье, а зная Лу, Элиз решила просто подождать, что будет, кроме того, очень опасно мешать уже начатому заклятью: неизвестно чем это обернется.

– Или я порву вас когтями! – воскликнул второй голос, внезапно обретая форму. Точнее, хозяин голоса начал становиться видимым, и Элизабет, не удержавшись, хихикнула, когда перед ней с Эдмундом появилось два карлика, один из которого держал за ногу другого. В руках у него была какая-то палка с выпуклым концом, чем-то напоминающая дубинку, но сами существа были похожи чем-то на гномов, только с одной ногой. Не стоит и говорить, что они были вовсе не тиграми, у них не было клыков, бивней, на которых они обещали насадить противников, зубов, чтобы перегрызть их и клыками. Существа, судя по всему, не понимали о том, что их видят, поэтому продолжали сыпать угрозами, но матросов уже откровенно пробирало на смех.

– И раздавите своим жирным брюхом? – с усмешкой поинтересовался Эдмунд, оглядываясь. Элизабет открыто улыбнулась: несмотря на то, что эти одноногие гномы ударили ее, у нее уже не было желания сжигать их, да и биться с ними – все равно что сражаться с детьми, потому что, судя по всему, они рассчитывали только на свою невидимость, являющимися значительным преимуществам. Потеряв его, они стали такой же легкой мишенью, как раненное животное, а значит в сражение не было смысла.

–Даа! – снова прорычал, видимо, вождь этих существ – одноногий старец с рыжей длинной бородой, которого держали сразу двое его соплеменников, но тут же последовал нестройный ряд несогласий.

– Защекочите ногой? – усмехнулся Каспиан, и многие матросы засмеялись. На лице одноногих отразилось настоящее недоумение, и некоторые попадали с держащих их соплеменников. Томас, улыбаясь, подошел к Элизабет и Эдмунду, протянул им их оружие. Эдмунд, только сейчас Элизабет поняла, что внезапное открытие того, кем были их противники, вовсе не уменьшило злость Эда. Да, они были всего лишь одноногими гномами, но мало ли, что они могли сделать с Люси.

– Что с моей сестрой, малявка? – спросил парень, и голос его дребезжал от ярости. Отданный Томом меч слегка подрагивал в дрожащий руку прямо перед лицом их главарь.

«Они так испуганы и глупы, – подумала Элизабет. – Мне жалко их… Но я сожгу их, если они навредил Лу, или подпалю их единственную ногу. Каждому.»

– Эм…ээ, успокойся, – пробормотал рыжий бородач, с испугом смотря на лезвие у своего лица.

– Где она?! – громче спросил Эдмунд. Элизабет переглянулась с Каспианом, а одноногие начали поддакивать, говоря, чтобы их вождь сказал требовательному Королю, где находится девушка.

– В особняке, – произнес одноногий. Элизабет изогнула бровь, замечая, что некоторые гномы все еще смотрят на нее с осторожностью; щеку неприятно засаднило. Девушка поднесла к ней руку, и рану обожгло холодом.

– В каком? – спросил Эдмунд, а нарнийцы стали осматриваться, ища хоть что-то. Гномы были не в том положении чтобы врать, но с этих одноногих станется принять какой-нибудь домик за особняк, а два дома – за поселение, особенно если они никогда не покидали острова. Но внезапно Элиз услышала какой-то дребезжащий звук, похожий на тот, что она слышала перед тем, как одноногие перестали быть невидимыми. Но этот звук был настолько тихим, что кто-то кроме Колдуньи вряд ли ее уловил. Она смотрела на Эдмунда, и звук как раз шел сбоку от него.

– Думаю, он про этот особняк, – сказал Элизабет, и Эдмунд посмотрел в ту сторону, в которую смотрела его девушка.

– Вероятно, – сказал Эдмунд. Все смотрели на роскошный трёхэтажный особняк с многочисленными башнями, шпилями, куполом библиотеки-обсерватории и плющом, покрывающим внешние стен. До его появления на его месте было видно только простирающийся вдаль сад, который представляет из себя несколько холмистую местность, поросшую травой и кустарником причудливой формы. Внезапно сзади что-то зашуршало.

– Нет, мне надоело, что меня все постоянно бросают, – сказал недовольный и забытый всеми Юстас, появляясь из зарослей и отряхиваясь. Он остановился, с недоумением взирая на представшую перед его глазами картину: одноногие маленькие люди с него ростом, но лицами взрослых мужчин, сидящие друг на друге. Одноногие его появление восприняли по-своему.

– Это свинья?

– Свинья проснулась.

– Здесь все чудесатее и чудесатее, – сказал Юстэс.

– Это мы-то чудесатые?

Но из дома вместе с Люси появился, судя по всему, хозяин острова. Это был старец с короткой бородой в красных одеждах, который шел величественно и уверенно, взгляд его был прямой и ясный; с первого взгляда он понравился Элизабет.

– Люси! – воскликнул обрадованный Эдмунд, чувствуя облегчение от того, что с ней все в порядке, и сестра ободряюще ему улыбнулась. Старец же остановился и, приложив руку к сердцу, сделал легкий поклон; на его лице появилась вежливая, теплая улыбка и выражение глубоко почтения.

– Ваши Величества, —сказал он глубоким голосом, и Элизабет вздрогнула; Эдмунд убрал меч в ножны, а глаза хозяина острова нашли Элизабет, и он опустил голову.

– Каспиан и Эдмунд, – представила Люси. Посмотрев за спину Эдмунду, она увидела Элизабет и улыбнулась ей. – И Элизабет. А это Кориакин, хозяин острова.

Колдунья поравнялась с Королями и вместе с ними приветственно поклонился волшебнику. Но тут возмутился вождь одноногих – которые, как оказалось, являются однотопами – и Кориакину пришлось угомонить их с помощью пуха. Элизабет улыбнулась, и ее сознание как-то совсем не зацепилось за фразы Кориакина о том, что он сделал однотопов невидимых для их же безопасности. В некотором роде она была сейчас под сильным чувством спокойствия и радости, ведь сейчас никому ничего не угрожало, и все остальное казалось таким далеком. В Нарнии, где Короли и Королевы оказывались только в разгар каких-то войны, такие моменты ценились на вес золотом.

– Для меня честь познакомится с Королем Каспианом, и великими Королем и Королевами Золотого века, – сказал Кориакин. – Особенно с вами, Королева Элизабет.

– Со мной? – переспросила девушка, неловко улыбаясь.

– Я наблюдал за вами очень долго, – сказал Кориакин, но угрозой это отнюдь не прозвучало; скорее, внушало какое-то спокойствие, будто ты только что осознал, что рядом с тобой всегда был мудрый наставник, о котором ты понятия не имел. – Впрочем, пойдёмте в дом. Там мы сможем все обсудить.

Матросам был предложен ужин, и вскоре все сидели за одним большим круглым столом в весёлой, светлой комнате, уставленной цветами. На столе ничего не было, но, конечно, стол был волшебный, и, едва хозяин произнёс какое-то слово, на нём появились скатерть, серебряные вилки, тарелки, стаканы и еда. Элизабет села рядом с Кориакином, Эдмунд сел рядом с ней, Люси и Каспиан сидели по другую сторону от волшебника. Помимо обычной нарнийской еды, к которой привыкли Каспиан и его матросы, были блюда, которые пробовали только Пэванси и Грейс в Лондоне: горячий омлет, холодная баранина с горошком, клубничное мороженое, лимонный сок и чашка шоколада на сладкое. Волшебник ел только хлеб, пил только вино.

– Вы сказали, что наблюдали за мной, – сказала Элизабет спустя какое-то время. – Что именно это значит?

– Понимаете, моя Королева, – произнес Кориакин с почтением. – Я не всегда был волшебником здесь, на земле. Еще когда вы и ваши дети правили Нарнией, я был одной из звезд на огромном небосводе.

– Звездой? – переспросил пораженный Каспиан, а Люси серьезно кивнула, и объяснила ему шепотом, что некоторые звезды могут становиться людьми, если захотят. Впрочем, обсуждать это прямо при хозяине острова, который внезапно погрустнел, было бы слишком нетактично, и Элизабет сошла с неудобной темы. Кориакин тут же воодушевился, когда его снова попросили продолжить: