Текст книги "Мия. Гравитация Vs Свобода (СИ)"

Автор книги: Devi Ant

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 18 страниц)

Глава 35. Символ притяжения

Смотрю на себя в зеркало. Ассиметричное вечернее платье из струящегося креп-сатина сидит идеально. На груби – шелковая драпировка. Глубокий разрез до верха бедра слишком откровенен. Провокационен. Но, полностью оголяя ногу, добавляет огня в образ. Однако, главная изюминка – фурнитура. На одном плече, которое оголено, красуется металлическая медуза Горгона – символ Версачи. Поглаживаю массивную объемную пряжку пальцами. Как сказала Дюваль – в бренде она символизирует неотвратимую силу притяжения и искушения.

Прямое попадание. С учетом гравитационных свойств притяжения темной материи.

Но цвет платья не черный – красный. И его я выбрала неслучайно. Сегодня я пара Короля Наваррского. Я, как вино из его винодельни.

Купаж кариньяна и гарначи, которую выращивают и в Приорате, и в Наварре. Элегантное, шелковистое и редкое. Нотки ежевики и вишни.

Красные губы подчеркивают образ. Будто я только что насладилась бокалом изысканной Л'Эрмиты.

Тянусь к кольцам. Выбираю массивный рубин, символизирующий злость. Она никуда не делась. Я по-прежнему раздражена всей этой семейкой, свалившейся мне на голову. Прокручиваю в сознании разговоры и визуалы.

Хмурюсь. Совершенно не помогли. Абсолютно. И совсем не убедили разворачиваться в сторону Брая.

Единственное, в чем я согласна – весь этот лакшери мир достался мне совершенно незаслуженно. Я не заработала ни на супер-дорогое швейцарское обучение, ни на все это гламурное шмотье, шоппинг и вечеринки, которые я воспринимаю как забавную игру. Въехала в рай не на своих салазках. Даже несмотря на то, что Айс мне предлагает отношения, а не содержание. Успокаивает два фактора. Во-первых, я не завишу от гламурной жизни и лиши меня этого хоть сегодня, хоть через год, плакать не буду. Пойду работать даже официанткой, если по причине моего молодого возраста меня не возьмут в турфирму или в отель. Привыкать к красивой жизни и становиться ее рабом… Ну такое.

Во-вторых, слишком заманчива перспектива обучения в швейцарской школе менеджмента, где преподают ведущие спецы и из которой выходят реальными профи.

Вновь гашу вайб раздражения. Смотрю на себя в зеркало. Поворачиваюсь спиной. Часть символов видны из-под косого разреза, но в целом смотрятся гармонично. Хмурюсь. Все-таки нужно поговорить с Айсом о глифах. И хочу это сделать как можно раньше. нет, вопрос выбора по-прежнему не стоит. Я с Айсом. Просто хочется прийти в баланс и забыть об этой трэшевой семейке.

Беру шелковый клатч и с мыслью поставить сегодня точку в какофонии, направляюсь на палубу к лифту.

Выхожу на корму. Стараюсь не цокать красными каблуками с логотипом знаменитого бренда по палубе.

Айслер в смокинге уже ждет меня внизу. Мониторит смарт. Отрывается от экрана. Оценивающе рассматривает. Мажет взглядом по оголенному бедру. Чувствую – нравится.

– Значит, сегодня – красное.

Медленно подхожу к нему. Вечерний бриз ласкает плечи и спину. Доносит до меня его дорогой нишевый парфюм.

– Как терпкое красное вино. Твой Приорат. Твоя «L'Ermita».

Улыбаюсь. Дразню в нем собственника своим «твоя».

На секунду в его глазах зажигается эмоция. Но я ее не боюсь. Я ему доверяю.

Кладет руку на мою спину, отчего по позвоночнику бежит приятный ток. Ведет меня к трапу.

– Съездим в Каталонию до твоего отъезда в Швейцарию.

Улыбаюсь. Ловлю будоражащий вайб.

– Уверена, это будет незабываемо.

Садимся в машину. Запах дорогой кожи и парфюма напоминают о том, как я первый раз попала в его машину и как он мыл мои ноги от песка. Как и его красивая мужская рука, лежащая на подлокотнике. Рука короля Наваррского.

Но ощущение дисбаланса заставляет действовать. Пока не приехали на пати и его не накрыла новая волна дел, самое время поговорить.

– Ты сказал, что знаешь о моей тату. – В лоб.

Смотрит на меня.

– Ты хочешь расшифровку символов.

– Да.

– Еще не время.

Блин. Да что же они как сговорились. Сестра Брая тоже говорила, что информация закрыта, потому что я еще не доросла.

– А когда будет время? – прячу раздражение.

Молчит, а я вдруг понимаю. Когда будет секс. Своеобразная активация. И, скорее всего, сестра Брая не имела права говорить больше.

– Я поняла.

– Все будет происходить постепенно, Колибри. – В подтверждение моих мыслей.

Становится как то совершенно спокойно. Знаю. Все будет именно так.

Накрываю красивую большую ладонь короля Наваррского своей. На фоне его ладони, моя кажется совсем маленькой. От его кожи идет приятный вайб. Уютный. Родной. Брюнет был прав. Между нами какая-то крепкая связь. Созданная не здесь. А где-то наверху. Гораздо выше неба. Не здесь и не сейчас. Только Айс в силу опыта и знаний понял это сразу. В отличие от меня.

Руку не отстраняет. Даже чувствую, как его пальцы незаметно отреагировали на прикосновение. Поддались вверх, к моим.

– Мне важна не только расшифровка символов. – Добавляю.

– Знаю, Колибри.

Скользит взглядом по моим ключицам и оголенному плечу, рассматривает Горгону.

– Мне сказали, что это символ неотвратимого притяжения. Как гравитация темной материи.

Молчит. Но продолжает изучать. Спускается к моей тонкой кисти, накрывшей его.

Рассматривает перстень злости. Массивный красный рубин в ладонях из розового золота в обрамлении бриллиантов и граната.

– Гармонирует. – Дает оценку. Чувствую, что нравится.

– Спасибо.

– Ты на что-то сердишься. – Не спрашивает. Утверждает. Будто тестирует. Будто читает мои мысли. И очень надеюсь, что я ошибаюсь.

Могу конечно сказать, что так влияет перстень грехом злости, или что он идеально подходит под красный насыщенный look. Но это не то, что я хочу донести до Харда.

– Сержусь. Сейчас я не хочу тебя делить ни с кем. Хочу в ночное море. В морскую вселенную. Чтобы никого на километры. Только ты, я и ветер в парусах. – Немного взволновано. Потому что, несмотря на желание, чувствую волнение. Как прыгнуть со скалы в бездну.

– Скоро.

Рассматриваю его черты лица. Нет в нем суеты. Он не подгоняет время. И это тоже плюс. Какой-то очень спокойный вайб. Уверенный. И вселяющий уверенность в меня. Будто говорящий – всему свое время, Колибри. Все будет хорошо.

Так и оставив руку на ладони Айса, поворачиваюсь к окну. Узнаю дорогу. Роллс-Ройс направляется к площади казино, которая мне уже хорошо знакома,

– Корпоратив будет в казино? – не удивляюсь. Просто интересно.

– Ты любишь Оперу? – вопросом на вопрос. А я отмечаю, что мы заворачиваем вправо, не доехав.

– Так опера закрыта.

– Мероприятие будет в зале Гарнье.

– Благотворительность в казино. Корпоратив в Опере. – Усмехаюсь.

– Это Монте-Карло, – Иронично.

Останавливаемся возле лестницы, ведущей ко входу в оперу.

Швейцар в черной ливрее открывает дверь для Айслера. Тот помогает мне выйти из машины и подставляет локоть.

Уверенно обвиваю его предплечье тонкими пальцами, и мы вместе идем по черной с золотом ковровой дорожке вверх. Я сделала правильный выбор. Повернулась к Айслеру.

Глава 36. Nessun Dorma

Вот уже час сидим на гала-ужине. На этот раз все достаточно традиционно. Никаких узких длинных столов и подиумов с модным показом и молекулярной кухни. Хотя все тот же стиль, что и в казино – мрамор, позолота, фрески, бархат и хрустальные люстры.

За исключением одного. Кресла в партере и амфитеатре убраны, а вместо них на освободившейся площади стоят круглые банкетные столы. Что тоже смотрится необычно.

Два ведущих стола – как и в прошлый раз. За одним Стефан, за другим Габриэлла.

В королевской ложе разместился струнный квартет и, пока мы ужинаем, наигрывает кажется что-то из Гайдна.

От драгоценностей и белых улыбок слепит глаза. Но корпоратив остается корпоративом. Тут и денежные бонусы, и отдых на частных островах, и подарки в виде лакшери авто и парусной яхты.

Из гостей… много незнакомых лиц. Но часть из приглашенных почетных, к счастью, я уже знаю. Здесь и французский премьер со швейцарским банкиром, и американцы, владеющие Формулой, и французы Бернары. Правда к ним присоединился старший сын с женой – бывшей российской супермоделью.

Как я и предполагала, Стефан не отлипает от Харда. Но я без претензий. Понимаю – работа есть работа. Тем более я в предвкушении концерта и секретной оперной звезды.

Единственное, есть один напрягающий момент. Почему-то вспоминаются слова сестры Брая «интересно, что ты заговорила об опере…» Значит, она знала или предполагала, что мы пойдем. А еще вспоминаются слова Брая «завтра выйду на связь».

Но, к счастью, ни Брая, ни ее самой на корпоративе не наблюдаю.

Зато присутствует другой персонаж. Молодой человек, который сидел вместе с сестрой Брая в ресторане. Смазливый блондин. Как я его назвала, смесь молодого Бреда Питта и ДиКаприо.

– Меня зовут Сат, – коротко представился он в начале ужина.

Это имя помню. Его я услышала в казино при коротком разговоре Айса и Брая.

Факт его присутствия энтузиазма не добавляет. Но одно хорошо. Женщины улыбаются ему во все 32, включая Хизер за соседним столом и жену французского премьера за нашим. А это значит, что молодая американка отстанет от Харда и больше не будет меня сватать к младшему сыну Бернара.

– Все гадают, кто из оперных звезд нас порадует, – к нам поворачивается Хизер.

– Приглашен знаменитый тенор. Бочетти. – улыбается Льежуа, уже не считая нужным держать информацию в секрете.

Неподражаемый слепой певец мне был хорошо знаком по хиту, который крутили в Италии на каждом углу. После пандемии голос Бочетти итальчнцы назвали символом надежды.

– Завораживающий голос.

– “Time to say goodbye” – шедевр на все времена.

– А я бы еще послушала Nessun Dorma в его исполнении, – поддерживаю я разговор.

– О, я тоже на это рассчитываю, – улыбается Сат.

– Где-то это событие будет освещаться? – спрашиваю у Льежуа.

– Нет. Как и ювелирный показ. Строго закрытые мероприятия.

Логично. Это тебе не програмку оперы посмотреть на сайте театра.

– Вы когда-нибудь раньше бывали в Опере Монте-Карло? – внезапно спрашивает Сат, дружелюбно улыбаясь.

– Нет. И очень рада, что попала сюда.

– Зал Гарнье – это жемчужина Монако. Построенная в 1870-х годах по заказу князя Карла III, является торжеством стиля Belle Époque. Здесь выступали легенды балета и оперы, Сара Бернар, Рудольф Нуреев, и Михаил Барышников…

Ловлю себя на мысли, что его голос кажется странным. Будто втягивает в беседу.

Пока поглощаю изысканный десерт, продолжаю анализировать Сата. Бойфренд сестры Брая определено моложе ее. Одно непонятно, почему один. Без своей девушки. Единственное предположение – семейка Брая уехала. Чему я рада.

Могла бы, конечно, спросить у Айса, но, во-первых, он занят. Во-вторых, не хочу, чтобы он знал о моей встрече с сестрой Брая. Последуют вопросы, на которые я вряд ли смогу ответить вразумительно.

Мысли прерывают поднимающийся на сцену Льежуа и аплодисменты.

– Дамы и господа. Сегодня мы отмечаем не просто юбилей – мы празднуем годы упорного труда, смелых решений и невероятных достижений. Каждый из вас – часть этой истории…. – он продолжает пламенную речь, а я, откинувшись на стуле, продолжаю расслабляться. Улыбаясь в предвкушении выступления. Рядом Айс. И это тоже добавляет позитива. Даже несмотря на то что он в беседах почти не принимает участия, я наслаждаюсь его присутствием. Чувствую его незримое внимание. Не надзор, а именно внимание. Я намерена насладится этим вечером, великолепным голосом звезды оперы, и ничто мне не помешает.

Радует еще один момент – не чувствую никаких взглядов на себе. А это значит, Брай понял, что я повернулась к Айслеру, и решил не тратить время попусту. И с его стороны это правильный шаг.

– Уверен, впереди у нас не менее яркое будущее. Пусть этот вечер станет символом нашей силы, единства и новых горизонтов. – И вновь аплодисменты. – А теперь позвольте представить великолепного и неподражаемого Андреа Бочетти [изменено].

На сцену выходит знаменитый тенор в смокинге, и зал тонет в овациях. Следом поднимается занавес, открывая оркестр с не менее именитым дирижером и небольшой женский хор.

– Определённо, нас ждет ария из «Турандот», – улыбается Сат, и жена Льежуа кивает.

[Ария в буке. Рекомендуем послушать]

Свет становится тише, будто тоже склоняется перед талантом, все замирает и театр наполняют узнаваемые аккорды знаменитой арии «никто не спит».

Откинувшись на спинку стула, опускаю взгляд и наслаждаюсь.

Вслушиваюсь в каждую ноту, передаваемую бархатистым тембром. Здесь не только профессионализм, переходящий из ре мажора в соль мажор. Ловлю эмоцию голоса. Уверенность принца Калафа, внутреннюю силу.

Эту внутреннюю силу я сегодня уже ощущала. Провожу неосознанные параллели. Бросаю взгляд на Айса. Он поворачивает голову ко мне, почувствовав мою реакцию.

«Ты как?» – читается в его глазах.

Скольжу взглядом по его лицу. Улыбаюсь. Вновь чувствую спокойное внимание.

«Отлично», – отвечаю я.

Кульминация на самой высокой ноте и зал взрывается аплодисментами.

Гений начинает новую тему, а жена премьера, не отрывая взгляда от сцены, говорит:

– Тенор Бочетти звучит более вкрадчивей, чем напористый Паваротти.

– я бы сказал интимнее, – поправляет Сет.

– Согласна, – включаюсь я в разговор. – Его «vinceró» звучит не как крик триумфа, а обещание.

– Без лишних сотрясений, – улыбается Сат, а к нашему столу вновь поворачивается Хизер.

Смотрит на Сата и включая моуд «наив» спрашивает:

– В опере никогда не была. Понятно, что тема знаменитая. Но о чем она? Не сильна в итальянском.

Сат внимательно слушает, думаю, понимает, что с ним заигрывают, но терпеливо, без флирта и с дружеской улыбкой, ей рассказывает.

– Принц Калаф с первого взгляда влюбившийся в принцессу Турандот и выполнивший все ее условия, уверен, что добьется любви холодной принцессы, отказавшей ему.

Мне показалось или он бросил на меня взгляд?

– А почему Ария называется «Nessun Dorma»?

– Принц тоже ей поставил условие. Она должна разгадать его загадку – узнать его имя. Если она не узнает его к утру, Турандот станет его женой. Калаф уверен в своей победе, и пусть весь город не спит всю ночь под угрозой смерти, пытаясь узнать имя чужеземного принца…

Вновь отмечаю, что у блондина странный голос. Будто нашептывает колыбельную. Меня даже повело. Улыбаясь, извиняюсь и встаю из-за стола – нужно освежиться.

Правда, выйдя из дамской комнаты, вспоминаю, как Сат рассказывал об опере, и решаю пройти по галерее.

– Эй. Ты мне должна за ремонт спорткара, – внезапно эхом отдается голос Брая в пустынном фойе, и я резко оборачиваюсь.

Идет ко мне, поднимая черные очки на лоб. Как всегда, в черном. Небрежный взгляд. И такая же ироничная улыбка. А мне даже не до иронии. Кривлюсь. Испортил такой шикарный вечер.

– За какой ремонт? – даже не прячу недовольства.

– В Пуэрто-Банусе. Ты устроила аварию на автошоу. – продолжает он.

Чертов Ктулху. Я и забыла об этом инциденте. Значит он знал, что это я. Знал с самого начала.

– Не надо было на меня воздействовать. – Не скрываю. – Опять хотел заблокировать?

– Нет.

Вижу, что хочет что-то добавить, но молчит.

– Отойдем. Поговорим.

На секунду зависаю. Но все же решаю пойти. Нужно поставить окончательную точку.

Выходим в коридор, ведущий к ложам. Здесь тихо и можно спокойно расставить точки над «i». Не хочу, чтобы нас видели вместе.

Ловлю его взгляд. Рассматривает и оголенное плечо, и высокий разрез.

– Мы здесь не за этим. – В лоб.

Продолжает скользить внимательным взглядом.

– Ясно. – Будто сделал выводы. – То есть ты не получила обо мне инфу.

– От кого? От твоей сестры? Так она мне тоже ничего толком не сказала.

– Твой выбор очевиден. – Задумчиво. И будто не мне.

– Я его и не скрываю, – тоже без предисловий.

– Не простишь блокировку?

– Да. Я злопамятная. Но дело не только в этом. Я тебе не доверяю.

Внимательно смотрит на меня.

– И ты даже не пыталась.

– Не вижу необходимости.

– Только не говори, что услышала разговор с моим отцом об отношении Айса к тебе, и тут же растаяла, как маленькая девочка? – иронично.

– Забота не имеет отношения к возрасту, – парирую я, но он почему-то усмехается.

– Просто ты еще не понимаешь.

– Чего не понимаю?

– Себя.

Недовольно смотрю на него. Опять сплошные ребусы.

– Я чувствую связь с Айсом, чего не считываю с тобой. И мне этого достаточно, чтобы сделать выбор.

– Наша связь отличается по характеру взаимодействия.

– Каким образом?

– Узнаешь, если будешь со мной.

Разговор вновь напоминает пинг-понг. И мне порядком осточертел.

– Пойди туда не знаю куда, найди то, не знаю что, – недовольно по-русски. – Скажи спасибо, что я не сказала Айсу о твоих подкатах. Иначе искал бы пятый угол на максималках.

Молчит. Но страха в лице или в реакциях вообще не наблюдаю.

– В любом случае, выбор не в твою пользу. – Уверенно.

О чем-то думает. Будто не слыша.

– Слишком мало времени… – бормочет, потирая переносицу. – И он блокирует инфу обо мне на всех уровнях…

Хмурюсь.

– Не строй из себя Принца Калафа. Или оскорбленного героя-любовника. Ты просто увидел, что теперь я занята, и в тебе взыграло соперничество.

Продолжает молчать, зависнув на какой-то теме.

– Fuck. Все-таки вынудили… – внезапно делает шаг ко мне.

Резко отступаю, но не успеваю. Он больно хватает меня за шею, я, предполагая, что он сейчас полезет ко мне приставать, хочу его оттолкнуть, но он вдруг прижимается своим лбом к моему.

Вспышка в голове... и я резко застываю, ловя визуал.

Глава 37. TIME FOR GOODBYE

Кадры проносятся так быстро, что напоминают фильм в режиме таймлапс. Складывая все в единую картину. Эпизоды жизни Брая. Реперные точки. Сестра. Отец. Близкое окружение.

Пронесся и визуал с матерью. В числе первых. Брай маленький. Я его даже не узнала поначалу. На руках у женщины. Обнимает ее за шею. Я не вижу ее лица. Так как Брай что-то ей нашептывает на ухо и та, нежно обнимая сына, что-то отвечает тихим голосом.

Но кадры продолжают нестись, как свайпы на экране смартфона. Торопятся. Будто опасаясь не успеть.

Иногда застывают, давая мне возможность рассмотреть детали. И я рассматриваю. Ловлю каждый штрих, не хочу ничего дропнуть.

Хмурюсь, наблюдая за безбашенностью Брая, устроившего коллапс на бирже ради забавы.

Улыбаюсь, наконец увидев кадр, где он заключил пари с сестрой.

Отмечаю странные пейзажи и антураж. А ещё много стран. Вернее континентов. Штаты, Европа, Китай, даже Австралия. И Брай. В диком темпе, в обойме развития. Кружит по всему миру. Как когда-то я пела свою любимую vivo la vida loca. Мой вечный слоган. «Живу сумасшедшей жизнью».

Что ж, Он подходит и Браю. Мы и правда похожи, – делаю выводы, а меня вновь накрывает очередной порцией визов.

Не только хорошие. Плохие тоже. Его отрывы. Как сказала его сестра, выход за берега. Жесткий блок отца. Падение на самое дно. Выход из этих блоков. Он будто Феникс воскресал из пепла. Что в принципе соответствовало его сути. Доказывая свою живучесть, стойкость, бешенную энергию. Отстаивая себя, свой путь и независимость.

Приоткрывая завесу жизни, он будто показывал себя со всех сторон. Чтобы у меня сложилось правильное о нем мнение.

Но больше того. Он показывал мне свою суть. Вернее, одну из граней. Из чего он состоит. До молекул.

Кадр меняется. И я вижу себя. Мы с Браем несемся по ночной дороге в открытом спорткаре. Мои ноги высоко на передней панели. Перед глазами ночная трасса, освещенная лишь фарами авто. Волосы распущены. Их треплет ветер, жестко путает, заставляет хлестать по лицу. Но мне плевать. Я выставляю руку наружу и закрываю глаза. Свобода – это все, что я чувствую. Без границ и ограничений.

Картинка обрывается, и я, вздрагивая, открываю глаза.

По позвоночнику идет ток. Глубоко дышу. Будто меня только что вырвали из машины, оборвав кайф. Натыкаюсь на взгляд прозрачных глаз.

– Ты показал часть своей жизни, чтобы у меня была возможность выбрать.

– Я не имел права тебе давать эту инфу. Но слишком мало времени. Если ты уйдешь под крыло Айса, у меня больше не будет возможности для взаимодействия с тобой.

Хмурюсь, вспоминая кадры. Какой беспредел он творил. Начиная от манипуляций людьми ради развлечения и заканчивая групповыми оргиями.

– Ты был еще тот отморозок, – качаю головой.

– Я им и остаюсь, – пожимает плечами. – Просто контролирую.

– Почему остаешься?

– Мне скучно. И тесно.

Что ж. По крайней мере, честно.

Он продолжает молчать. Ждет моих реакций. И они есть. Сам факт, что он со мной честен и оголил передо мной свое нутро, о многом говорит.

– Ты хочешь, чтобы я начала тебе доверять.

Молчит, а я продолжаю.

– Вы и правда с Айсом противоположности. – Зависаю. Пытаюсь сформулировать. – Если он представляет темную материю, порождающую гравитацию, то ты обозначаешь темную энергию, которая действует как антигравитация. Сила, отвечающая за ускоренное расширение Вселенной.

Информацию о свойствах Брая, как о темной энергии, я тоже получила из загруженного в меня визуала.

– Я не люблю ограничений.

Собственно, как и я.

– Ну да. Антигравитация же. – Задумчиво. – И у меня есть возможность выбрать…

– В тебе есть и то, и другое.

Теперь понятны слова блондина при разговоре с отцом Брая – “она подходит им обоим”.

– Это обозначено в символах на моей спине.

– Тебе решать. – Добавляет.

И правда, мне решать. Остаться в гравитации или уйти в свободный полет. Вспоминаю слова сестры Брая о том, что нас определяет выбор.

– Я не вижу здесь неправильного выбора.

– Верно.

Рассматриваю его неживые глаза. Мне нравится ответ Брая. Он не опускает Харда в моих глазах. Скорее, напротив. Приоткрыв завесу своей жизни, выглядит непрезентабельно на фоне Айса.

– Мне нужно подумать.

– Думай. Но ты ограничена во времени.

Молчу. Что-то сдвинул он в моем отношении к нему. Будто появились первые ростки доверия. Но… Хард… Он не стал от этого менее родным. При упоминании о нем тепло в груди. Я и правда в него влюблена.

А с Браем все непонятно. Слишком непонятно. Он отмороз еще тот. И даже не скрывает этого.

– Почему ты передумал насчет меня?

– С тобой будет нескучно, – отвечает он и, добавляя «выйду на связь позже», разворачивается и направляется в пустынное фойе.

– Одного не поняла. Твое ещё одно имя. Оно было смазано. – В догонку.

– Отгадай, Турандот. – Не оборачиваясь.

Горько усмехаюсь. Да уж. Есть в этом какая-то параллель с оперой и арией «Nessun Dorma».

Иду в зал, и в груди тяжело. Но становится еще тяжелее, когда вижу спину Харда. Я бы могла, как и прежде, отмахнуться от Брая. Но понимаю. Все эти визуалы, разговоры, муть вокруг меня в последние дни, и, главное, моя тату мне даны не просто так. Я реально должна сделать выбор. Хмурюсь, осознавая простую истину. Если я уйду, то сделаю Айсу больно. Он увидит в этом предательство и никогда меня не простит.

Сажусь за стол. Айслер поворачивает голову в мою сторону. Выглядит спокойно. Вопросов не задает. Вполне логично. Я отсутствовала совсем недолго.

Интересно, он понимает, что сейчас со мной происходит? Возможно.

Рассматриваю ставшие родными черты. Меньше всего хочу сделать ему больно.

На сцену тем временем вновь выходит неподражаемый Бочетти, и все вокруг заполняют овации.

– О, сейчас должна быть его знаменитая «time for goodbye» [изменено], – улыбается Льежуа.

– Все с нетерпением ждут, – кивает Сат, а я смотрю на него уже другими глазами. Он тоже присутствовал в визуале. Он не просто приятель Брая. Но его друг. Настоящий. Преданный.

Звучат первые аккорды, и зал вновь зависает, преклоняясь перед гением мастера.

[Музыкальная тема в буке. Рекомендуем послушать]

Чистый, насыщенный тенор. Сначала шепчет на ухо откровения, но постепенно набирает силу. Обволакивает все вокруг густым звучанием. Проникает в сознание.

Но насладиться величием голоса не получается. Вслушиваюсь в микс английского и итальянского и хмурюсь.

Время прощаться.

Горизонты совсем близки.

Придется ли мне искать их в одиночку,

Без истинного света с тобой?

Я поплыву на кораблях за море,

Время для прощания… [изменено]

Взгляд выцепляет кисть жены французского премьера. Ее пальцы нервно сжимают салфетку. Поворачиваю к женщине голову.

– Для меня эта тема очень неоднозначна… – шепчет она.

– Почему?

– На итальянском она переводится – «отправлюсь с тобой». На английском «время для прощания». В итальянской версии герой отправляется в путь, чтобы быть с любимой, даже если этот путь – в неизвестность. А в английской – все грустно. В дуэте идет яркий акцент расставания, а не совместного пути. Не люблю английскую версию. Смысл двоякий.

– Да. Смысл двоякий. – Эхом.

Хмурюсь. Чувствую, как вновь накатывает тяжесть.

Казалось бы понятно, что Бочетти предпочел международный вариант песни, так как в зале микс национальностей, но я вижу в этом очередной знак. Требование выбора. Его неизбежность.

Перед глазами встают два визуала. Мой старый сон. Я разговариваю по телефону. Увлечена новым энопроектом. А на столе фото. Я обнимаю Айса. Теплая улыбка. Счастье в глазах. И рука Харда, крепко сжимающая мое предплечье. Будто говоря «ты со мной, и это главное». Сон не врал. Как и светловолосый визитер. «Он будет о ней заботиться и пестовать…» – слышится эхом. Так и будет.

Однако, рядом встает другой визуал. Я мчусь на сверхзвуковой в спорткаре. Рядом Брай. Одна его рука на руле. Другая на моем бедре. И я, закрыв глаза, ловлю неимоверное чувство свободы. Драйва. Чистое ощущение движения. Пока мир вокруг превращается в размытые линии.

Голос набирает силу. Поднимаясь до величественного крещендо, бьет по эмоциям.

«Время для прощанья» – выводит тенор, прессуя неизбежностью. Да. Бочетти прав. С одним из двоих я должна попрощаться…