Текст книги "Разврат (ЛП)"
Автор книги: Desert_Sea
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 12 страниц)
***
– Не понимаю, – Джинни вытянула ногу и запрокинула ее на спинку дивана, где лежала, наблюдая за Гермионой, мечущейся по кухоньке как пинбольный*(1) мячик.
– Тут нечего понимать, – фыркнула Гермиона, запихивая в сумку лук и картошку, а затем кинулась обратно в кладовку.
– Так он собирается уволиться? – Джинни бросила в рот горсть арахиса.
– Нет.
– А ты?
– Очевидно, что нет, иначе я не собирала бы вещи.
Джинни пожала плечами и сделала глоток вина.
– Так что ты собираешься делать?
Гермиона запихнула в сумку несколько консервных банок и возбужденно уперла руку в бедро.
– Я собираюсь отморозить себе задницу, скитаясь по унылым болотам Шотландии и пытаясь избежать нападения темных тварей, самым страшным из которых является мой попутчик, которого мне придется постоянно держать на прицеле волшебной палочки, чтобы в случае чего оторвать ему яйца.
– Значит, «разобраться в нем» не вышло? – Джинни села, подтянув колени к груди.
– Нет, Джинни, – отрезала Гермиона. – Боюсь, что не смогу привить ему человечность ради твоих будущих счастливых потрахушек. Он животное.
– М-м-м, это точно, – пробормотала Джинни.
– И не в хорошем смысле слова, – бросила Гермиона через плечо, доставая из ящика столовые приборы.
– Тогда ты, наверное, не захочешь получить подарок, который я тебе принесла, – Джинни сделала еще один глоток вина.
– Это зависит… – Гермиона схватила миску и тарелку из верхнего шкафа.
– От?
– От того, что это за подарок: если это зелье, вызывающее импотенцию, то оно очень пригодится одному человеку, у которого нет ни грамма самоконтроля.
– Вообще-то, – Джинни подняла бровь, – ты удивительно близка к истине.
Гермиона схватила свой бокал с вином и на пути в гостиную двумя большими глотками осушила половину.
– Так что это?
Джинни закусила губу, разглядывая раскрасневшиеся щеки и растрепанные волосы подруги.
– Не уверена, что хочу тебе говорить, когда ты в таком настроении.
Гермиона плюхнулась на диван рядом с ней и вытерла вино, плеснувшее ей на колени.
– Если это поможет мне выжить, я хочу знать, что это.
– Я так думала… но теперь я уже не уверена.
Гермиона повернулась лицом к Джинни.
– Выкладывай. Я уезжаю завтра.
Джинни помолчала, явно все еще сомневаясь, но потом поставила стакан на кофейный столик и потянулась за сумкой. Покопавшись внутри, она вытащила маленькую синюю бутылочку и протянула ее Гермионе.
– Так это все-таки зелье для импотенции? – Гермиона поднесла бутылку к свету и медленно покрутила.
– М-м-м… не совсем. Это больше похоже на Амортенцию.
Гермиона нахмурилась.
– Ты хочешь дать Снейпу любовное зелье?
– Это не для него, – тихо ответила Джинни. Несколько секунд Гермиона осознавала сказанное. А затем взорвалась.
– Нет! – воскликнула она, бросая бутылочку на диван. – Ты хочешь, чтобы я влюбилась?! В этого ублюдка?!
– Это не любовное зелье, Гермиона. Это зелье Эймори, вызывающее похоть.
– Похоть? Еще лучше! Ты хочешь, чтобы я захотела самого неразборчивого мудака на планете? Который переспал с половиной лондонских женщин?
Джинни вздохнула.
– Я же говорила, сейчас не самое подходящее время давать его тебе.
– А когда будет подходящее время? Когда для меня настанет идеальное время переспать с самым мерзким и развратным человеком, с каким я когда-либо имела несчастье общаться?
– Сделаем вид, что я тебе его не давала, – Джинни забрала бутылочку. – Я лучше пойду.
– Нет. Ответь мне, – Гермиона схватила Джинни за запястье. – Для чего оно на самом деле?
Джинни поджала губы и отбросила упавшие на глаза волосы.
– Если хочешь знать, мы решили, что это лучший способ тебе разобраться в нем… И ему в тебе.
– Подожди минутку, – пальцы Гермионы сжались еще крепче. – Кто это мы?
– Отпусти меня, – вздохнула Джинни.
Гермиона стиснула зубы: она не хотела, чтобы подруга ушла, не ответив на ее вопросы.
– Миона.
Та неохотно выпустила ее запястье, отбросив его с раздражением.
Джинни схватила Гермиону за руку, сжав ее обеими ладонями.
– Не надо меня ненавидеть, Миона. Пожалуйста.
Гермиона вздохнула.
– Если бы я хотела возненавидеть тебя, то сделала бы это уже давно.
Джинни слегка улыбнулась, но вдруг стала серьезной.
– Он мудак – это бесспорно. Но когда я была с ним, у меня появилось ощущение, что он действительно облажался.
– Серьезно, – устало простонала Гермиона. – Мы уже обсуждали это.
– И я подумала… – продолжила Джинни, – ему нужно, чтобы кто-то его любил. Кто-то жесткий… и властный, чтобы он не смел больше шляться по бабам.
У Гермионы отвисла челюсть, но Джинни успела отскочить, прежде чем та снова взорвалась.
– Гермионы, это ты! Ты смогла бы удержать его на верном пути.
– И зачем мне это нужно? – скептически спросила она.
– Затем, что… затем, что… Просто я не знаю никого, кто был бы достаточно умен для тебя, – Джинни раздраженно вскинула руку.
Гермиона растерянно нахмурилась.
– О чем ты говоришь?
– Миона, – вздохнула Джинни. – У тебя нет секса, потому что ты считаешь их слишком глупыми, чтобы с ними возиться.
– Я такого не говорила! – Гермиона вырвала свою руку из хватки Джинни.
– Вообще-то говорила, – Джинни скрестила руки на груди. – И не раз.
Гермиона засопела. К сожалению, она помнила, что и впрямь говорила это. И это было отчасти правдой, хоть и делало ее похожей на унылую ханжу. Которой она не являлась. У нее просто были… свои стандарты.
– Но ты же сама сказала, что хочешь потрахаться с ним снова, поэтому я должна «разобраться в нем», – Гермиона подозрительно сощурилась.
– Интересно, почему? – воскликнула Джинни. – Если бы я сказала, что вы идеально подходите друг другу, как ты бы это восприняла?
Гермиона потерла глаза пальцами: от разговоров о нем у нее начала болеть голова.
– Ты так и не сказала мне, что значит «мы».
– Ох, – Джинни отвела взгляд. – Мы это я… и… Драко.
– Что?! – Гермиона подпрыгнула. – Драко Малфой?
– А ты знаешь какого-то другого? Это не слишком распространенное имя, – огрызнулась Джинни, уставшая от вспышек гнева подруги.
– И зачем вмешивать во все это Драко?
– Потому что он один из лучших зельеваров, которых я знаю, – заявила Джинни. – И у нас есть… общие интересы.
– Джинни! Как ты могла! – Гермиона взялась рукой за лоб и начала ходить туда-сюда.
– Миона, я не хочу больше это обсуждать, – раздраженно ответила Джинни. – Что я делаю со своей личной жизнью – мое дело. Я просто была рада, что Драко согласился сварить зелье Эймори, используя… ну ты понимаешь… материал Снейпа, так что…
– Подожди-ка минутку, черт тебя побери! – прорычала Гермиона, поворачиваясь к ней. – Что ты сказала? Используя какой такой материал Снейпа?
Джинни бросила на нее сердитый взгляд.
– Его сперму. Ясно?
– Не хочу знать, откуда она у тебя, – усмехнулась Гермиона.
– Неважно… так или иначе, зелье было сделано с добрыми намерениями.
– С добрыми, мать их, намерениями? Драко Малфой? Не смеши меня, – издевательски улыбнулась Гермиона.
– Ну, может, намерения Драко были слегка эгоистичными, – признала Джинни. – Его достало, что Снейп трахает всех, кто ему нравится. Он мечтает убрать его со сцены.
– Разве ему мало девок, которые вечно ошиваются вокруг него?
Джинни вздохнула, прекрасно понимая, на кого намекает Гермиона.
– Все, я ухожу, – она схватила сумку. – С меня хватит этого дерьма.
– Значит нас таких двое, – отрезала Гермиона. – Я просто не понимаю, с чего ты взяла, что мне вообще нужен мужчина. Не говоря уже о таком, как Снейп.
– Потому что, моя дорогая подруга, – Джинни серьезно посмотрела на нее с неподдельным беспокойством на лице, – тебе срочно нужно вволю потрахаться.
После чего она направилась к двери.
– Знаю, ты не веришь мне, но я правда надеюсь, что эта ваша поездка сработает.
Прежде чем Гермиона успела спросить, что она имеет в виду под словом “сработает”, Джинни исчезла за дверью.
***
Пока Северус плелся к воротам Хогвартса, ему казалось, что к ногам привязаны неподъемные гири. За последние годы он неоднократно возвращался в школу в качестве учителя и гостя. Но на этот раз его вызвал сам Дамблдор. В прошлом ему удавалось избегать бывшего директора и его пронзительного испытующего взгляда. И Дамблдор не вмешивался, давая ему полную свободу, хотя, без сомнения, был в курсе сложившейся ситуации. Однако на этот раз он вторгся в его жизнь, и это пробудило слишком много воспоминаний, которые мог вызвать только Дамблдор и от которых на сердце поселилась тяжесть.
Со своего первого прибытия в школу, еще будучи тощим пареньком из Коукворта, он почитал Дамблдора как наставника. И даже когда Снейп стал самым пугающим профессором школы – после того, как сменил свою неуверенность на авторитарность и избавился от акцента, чтобы тот не напоминал о прошлом, – даже тогда Дамблдор имел для него значение и прекрасно знал об этом.
Минерва встретила его у ворот.
– Северус, рада тебя видеть, – докатился до него ее неукротимый шотландский акцент. В ее голосе звучала легкая обеспокоенность, но за ней скрывалось нечто большее. Ее тревожило такое нервозное состояние бывшего коллеги, и это было очевидно даже Снейпу.
– Минерва, – Северус сухо кивнул. – Полагаю, у тебя все хорошо?
– Да, а у тебя?
– Думаю, вполне, – вздохнул он. – Так в чем же дело? У меня много работы, и я не могу позволить себе задержаться здесь дольше, чем необходимо.
Минерва, как и всегда, когда дело касалось Дамблдора, ожидала от Северуса обычных колкостей, но он, скорее, был измученным и покорным, чем раздраженным. Она постаралась говорить спокойно:
– Дамблдор лишь просил меня встретить тебя. Остальное будет между вами.
– Прекрасно, – пробормотал Северус. – Тогда давай покончим с этим.
Ведя Северуса по коридорам, Минерва заметила, что он больше не шагает так целеустремленно, как раньше, и ей пришлось замедлить шаг, чтобы подстроиться под его усталую походку. Она знала, что ему не по душе вернуться в то место, с которым его связывали суровые и безжалостные воспоминания. В этих стенах над Северусом то издевались, то пренебрегали им, затем недооценивали его, боялись и, в конечном счете, осуждали весь тот год, когда он был директором при Темном Лорде. Она не могла представить себе, как он вообще может выносить это место.
– Интересно, почему в этом случае ты сочла нужным сопровождать меня? Мне не доверяют? – голос Снейпа трепетал, как мантия, которая была на нем, а его баритон стал заметно мягче.
– Конечно, нет, Северус. Это обычная вежливость.
– Я знаю, она была здесь, – продолжил он еще тише. – Подозреваю, что именно ты рассказала ей о моей… деятельности.
Минерва остановилась и повернулась к нему.
– Если ты о мисс Грейнджер, то так и говори, – спокойно ответила она, сверкнув зелеными глазами. – Да, она была здесь. Она спрашивала о тебе, и я отвечала на ее вопросы… правду.
– Ты не имела права, – процедил он, сверкая глазами в ответ с не меньшей интенсивностью, – потворствовать ее вмешательству.
– Вмешательству? – она быстро огляделась и понизила голос. – На самом деле, это было беспокойство. Ты, наверно, удивишься, что есть еще те, кому небезразлично, что случится с тобой, даже если тебе самому все равно.
Снейп усмехнулся.
– Ей есть дело только до себя самой. Маленькие победы подпитывают ее огромное эго.
– И поэтому она так сильно тревожилась, когда тролль чуть было не покалечил тебя?
– Тревожилась? – усмехнулся он. – Если она так тревожилась, то где же она была? Пряталась со всеми остальными?
– Она была там. С тобой. И все время держала тебя за руку, – хрипло ответила Минерва напряженным из-за эмоций голосом.
Северус нахмурился.
– Нет, это была… – он вдруг умолк.
Минерва склонилась, пристально глядя на него.
– Да, похоже, ты скорее поверишь в невозможное, чем в правду, которая прямо перед тобой.
Северус отвел взгляд. Он явно был потрясен.
– И уверяю, мой мальчик, если бы я была на месте мисс Грейнджер в тот вечер, когда ты чуть не задушил ее, ты больше не смог бы продолжать свои безнравственные выходки, – она обхватила его руку морщинистой ладонью. – Она хорошая девушка. И как бы сильно я ни любила тебя, Северус, если с ней что-нибудь случится в этой поездке, я спрошу с тебя лично.
Слегка сжав его руку, она повернулась и спешно удалилась.
***
В голове Северуса кружился вихрь слов и образов. Невозможно было отличить реальность от вымысла, порождающего самые яркие его сны, после которых он просыпался мокрым от пота и слез. Дамблдор был последним человеком, которого он хотел бы видеть сейчас, но все же его нельзя было и дальше избегать. Повернув дверную ручку, он вошел в его кабинет, тяжело ступая.
– Северус, – голос Альбуса звучал мягко, но в нем чувствовалась тяжесть прожитых лет. – Рад, что ты смог прийти.
Северус был не в силах ответить. Вместо этого он подошел к креслу Минервы и сел, зажав руки между коленями.
– Как твои дела? – спросил Дамблдор.
– Ты за этим меня сюда позвал? Обменяться любезностями? – пробормотал Снейп, опустив взгляд.
– В некотором смысле, да, – мягко ответил Альбус. – Я беспокоюсь о тебе.
– Как мне повезло, что обо мне все так беспокоятся, – с горечью процедил Снейп сквозь зубы.
Дамблдор вздохнул.
– И впрямь, наверное, уже поздно. Не могу выразить, как я сожалею…
– Довольно! – прошипел Снейп. – Я пришел сюда не ради отпущения твоих грехов. И не для того, чтобы выслушивать оправдания…
– Нет, никаких оправданий, Северус, – голос Дамблдора был тихим, успокаивающим. – Но возможно, я задолжал тебе извинение за все, что произошло между нами…
Северус резко вскинул голову, его глаза были наполнены болью.
– …включает ли твое извинение тот день, когда Поттер и Блэк устроили так, чтобы Люпин мог растерзать меня под Гремучей Ивой? Когда этот гребаный волк чуть не разодрал меня до смерти, и я две недели проторчал в больничном крыле? Когда ты всего лишь пожурил их за содеянное, а мне сказал… нет, приказал… молчать об этом? Твои драгоценные Мародеры. Ты защищал их. Ты ценил их. А что я? Просто отребье из бедного промышленного городка. Северус переживет. Северус будет молчать… хороший мальчик, наш прекрасный мальчик для битья…
Глаза Дамблдора наполнились слезами. Он покачал головой и опустил взгляд. Так много боли от того, что случилось более тридцати лет назад. И у него было чувство, что это лишь верхушка айсберга, лишь одна ниточка, вытянутая из клубка страданий, в котором запуталась измученная душа Снейпа.
– Мой дорогой мальчик, – медленно начал Дамблдор. – Пожалуйста, скажи, чем я могу помочь тебе? Ты страдаешь. Это очевидно. Что я могу сделать, чтобы помочь?
– Слишком поздно, – сдавленно прохрипел Снейп после своей вспышки. – Что бы ни произошло между нами… это произошло. И это нельзя отменить. Теперь я сам делаю выбор и принимаю решения. Никто не властен надо мной. Больше нет.
– Но, Северус, пожалуйста, подумай хорошенько. Вряд ли ты хозяин своей жизни. Не тогда, когда ты причиняешь себе столько вреда. Ты стал рабом собственных прихотей, собственного нездорового влечения…
– И что с того? – прорычал Северус. – По крайней мере, это МОЙ выбор. Ни твой, ни гребаных Мародеров, ни ублюдка Волдеморта… мой! Мой собственный!
– И какой же ценой? – тихо спросил Дамблдор.
Северус помолчал, дрожащей рукой проводя по волосам.
– Я… я не знаю, – прошептал он скорее самому себе, чем портрету.
Он вспомнил о том, что сказала ему Минерва. О той лжи, которую он сам себе внушил. Очевидно, не только он расплачивался за все. Он втянул в процесс бессмысленного саморазрушения множество других людей.
И впрямь, какой ценой?
Он упал в бездну столь глубокую, из какой не видел выхода. Он утопал в грязи собственной могилы, которую сам же и вырыл себе. Не Дамблдор. Не Мародеры. Не его родители. И даже не Темный Лорд.
А он сам.
И он хотел выбраться. Чертовски сильно хотел.
Но просто не мог понять как.
_____________________________________________________________________
*
(1) Пинбол – просто посмотрите фото по ссылке, уверена, все видели эту игру в фильмах https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%9F%D0%B8%D0%BD%D0%B1%D0%BE%D0%BB
========== 10. Совращение и просвещение ==========
Холод охватил Гермиону, стоило ей покинуть точку трансгрессии. Ботинки скользили по рыхлой земле, и пришлось сделать несколько неуверенных шагов, прежде чем она смогла поднять глаза и осмотреться. Может, этот уголок Шотландии и был глухим, но вовсе не пустынным: пышные зеленые холмы тянулись насколько хватало глаз, исчезая среди далеких мрачных вершин горного хребта. Медленно повернувшись, она увидела скопления огромных серых валунов, нависших над ней, как часовые. Среди них темным неподвижным столбом выделялся один, и над ним слева клубился дымок.
У Гермионы упало сердце. Она надеялась прибыть раньше него: отыскать идеальную высокую точку обзора, откуда можно было бы наблюдать, как он пытается сориентироваться. К несчастью, теперь она вынуждена цепляться ногами за пучки мокрой травы и поскальзываться на тропинке. А также довериться ему в выборе точки для ориентирования: по факту самой высокой на склоне. Возможно, она тоже выбрала бы ее, ведь это лучшая позиция, чтобы обозревать окрестности, но раз это Снейп, а он тот еще ублюдок, то это явно уловка с его стороны, чтобы вывести ее из равновесия.
К тому времени, как Гермиона добралась до него, пыхтя и выдыхая облачка пара, ей стало по-настоящему жарко. Он глубоко затягивался сигаретой, зажатой между большим и указательным пальцами, а его угольно-черные глаза оценивающе смотрели на нее.
Она стояла рядом с ним, тяжело дыша, и понимала, что ей абсолютно нечего сказать. Снейп тоже не делал попыток поприветствовать ее и просто выдыхал дым тонкими струйками, поэтому Гермиона отвернулась, неловко теребя лямки рюкзака, и оглядела окружающий пейзаж. Нигде не было видно ни дороги, ни даже тропинки. Но справа вдали мерцала река, извивающаяся среди холмов.
Гермиона была полностью дезориентирована. В ее сумке лежала подробная карта, но она не хотела рыться и искать ее у него на глазах. Он, вероятно, точно знал, где они находятся, но она не собиралась спрашивать. Перед командировкой она получила от него единственное сообщение в виде записки, обнаруженной на столе, где его аккуратным почерком было указано время встречи и точка трансгрессии.
Они даже не обсудили экипировку и, вероятно, взяли всего в двойном размере. Хотя его кожаная сумка, небрежно перекинутая через одно плечо, не казалась слишком забитой. Гермиона украдкой скользнула по нему взглядом: похоже, Снейп уменьшил все до размера атома, и среди его вещей мог быть и палаточный Тадж-Махал. На самом деле, она не представляла себе, что он может обходиться без комфорта, поэтому, скорее всего, взял с собой кучу всего. Наверняка там даже завалялась какая-нибудь пьяная похотливая шлюха.
Он уже бесил ее, хоть она и знала, что подобные мысли не конструктивны. Гермиона надеялась, что в своих сшитых на заказ костюмах и полурасстегнутых рубашках он будет выглядеть и чувствовать себя здесь нелепо, но этого не случилось. На нем были выцветшие черные джинсы, которые, к сожалению, сидели на нем как вторая кожа, и черное шерстяное пальто с высоким воротником. Под ним виднелся серый шарф такой тонкой вязки, что ей захотелось коснуться его. Волосы Снейпа цвета воронова крыла растрепал легкий ветерок, но это лишь придало ему суровости, в отличие от его извечного образа гуляки.
Наконец, когда неловкость достигла предела, Гермиона сдалась.
– Вы знаете, куда идти?
Он бросил на нее пренебрежительный взгляд, одним движением заставил окурок исчезнуть и длинными уверенными шагами начал спускаться с холма. Гермиона закипела, последовав за ним обратно вниз: он мог бы избавить ее от этого чертового лишнего подъема. Засунув руки глубоко в карманы пальто, Снейп свернул в ложбину у подножия и направился к далекой реке. Хотя нигде не было видно четких тропинок, имелись хорошо протоптанные звериные тропы, и он вел их по одной из них.
Гермиона пристроилась сзади и с облегчением обнаружила, что он задал удобный темп, который она легко могла выдерживать. Она даже смогла бы идти рядом, если бы хотела поговорить, но она не хотела. Отказ от какого-либо общения, вероятно, осложнит командировку, но, с учетом их омраченного прошлого, единственным ее итогом наверняка будет пустой отчет Парсонсу о том, что они ничего не обнаружили.
Плетясь вперед, Гермиона сосредоточила взгляд на его черных ботинках на толстой подошве, но затем скользнула глазами вверх и поймала себя на том, что пялится на раскачивающиеся формы его обтянутых джинсами ягодиц. И тут же разозлилась на себя. Меньше всего ей хотелось глазеть на него, на какую бы то ни было его часть, хотя она уже не раз ловила себя на мысли, что восхищается его «частями».
Наверно, она и впрямь испорченная. Этот ублюдок пытался ее унизить, запугать и, в конце концов, задушить. Рядом с ним ни на секунду нельзя терять бдительность, и идти прямо за его гипнотической задницей было не очень хорошей идеей. Если бы только она знала, куда они направляются, то могла бы пойти впереди. Но тогда он смог бы смотреть на ее задницу. Нет, это еще хуже. По крайней мере, она хоть немного владеет собой. Он же совершенно неуправляемый. Ну или его член совершенно неуправляемый. Снова бесполезные мысли, Миона.
Вздохнув, Гермиона подняла голову, чтобы рассмотреть окрестности. Это действительно было потрясающе. И конечно, сразу напомнило ей о годах, проведенных в Хогвартсе. Свежий воздух, низкое серое небо и яркая зелень наполнили ее ностальгией, которую она не ощущала уже много лет. Следовало ценить возможность выбраться из Лондона, даже если человек рядом с ней является последним на земле, с кем она хотела бы разделить это событие.
Некоторое время они продолжали петлять вдоль подножия холмов, пока, наконец, не вышли на ровную местность, где Снейп внезапно остановился. Он нахмурился, рассматривая то, что казалось небольшим камнем, расположенным в центре травянистого луга. Он осторожно приблизился, глядя в небо во все стороны. Гермиона понятия не имела, что он ищет.
Подойдя, она поняла, что это не камень, а мертвая овца, лежащая на боку. Им не встречались никакие другие животные, и обнаружить здесь это тело казалось странным, но, вероятно, поблизости были фермы, с которых она могла сбежать, или этот большой равнинный участок мог оказаться пастбищем.
Несмотря на отсутствие явных признаков повреждений на теле, Снейп продолжал хмуриться.
– Что там?
– Овца, – сухо ответил он.
Гермиона с трудом сдержалась, чтобы не сказать в ответ гадость.
– Почему мы разглядываем ее? – чеканя каждое слово, произнесла она.
Не ответив, он присел рядом на корточки и провел рукой по траве. Гермиона фыркнула.
– Может, вы объясните свое внезапное увлечение мертвой овцой, которая, насколько можно понять, скорее всего, умерла естественной смертью?
Он поднял на нее глаза, изогнув бровь, после чего встал и подошел к животному. Ткнув ботинком ему в живот, он потянул тушу вверх.
– Что за дерьмо! – воскликнула Гермиона, поднося руку к губам.
Овца была совершенно пустой, по сути, лишь шерстяной оболочкой, лишенной внутренних органов. Было и еще кое-что странное.
– А где же кровь?
– Раны прижгли, – ответил он, обводя взглядом тушу и осматривая все вокруг.
Гермиона знала только одно животное, способное на такое.
– Вы думаете, это сделал дракон?
– Так все и было.
– Где же следы огня?
Тогда она поняла, что Снейп искал, когда ранее изучал землю.
– Ее переместили.
Шестым чувством Гермиона ощущала, что он прав. Скрывать действия драконов от маглов было чрезвычайно трудным делом и требовало частого применения заклятия Обливиэйт, замену убитых животных и уничтожение улик. Однако это не было похоже на работу кого-либо из Министерства. Они бы ни за что не оставили тушу просто так лежать.
– Я никогда не слышала, чтобы драконы питались исключительно внутренними органами: обычно они едят и мясо. На самом деле большинство из них только его и ест. Мы имеем дело с новым поведением драконов?
– Нет, – Снейп убрал ногу, и края раны на животе овцы сомкнулись. – Мы имеем дело с новыми драконами, – скользнув взглядом своих темных глаз к горизонту, он повернулся и продолжил длинными быстрыми шагами спускаться по тропе к реке.
Голова Гермионы вдруг загудела от сотни вопросов, которые ей хотелось задать Снейпу, но она все еще относилась к нему с большим подозрением: вряд ли он будет откровенен, к тому же она все еще пыталась изгнать из памяти образ Кэти, старательно и с энтузиазмом отсасывающей ему.
Хотя ее удивили знания Снейпа. Похоже, он не только трахал людей в своем кабинете, а, кажется, действительно работал. На самом деле, по сравнению с ним Гермиона казалась себе неподготовленной. И это побудило ее взглянуть на свои исследования под новым углом. И случилось так, что у нее внезапно появилось много времени поразмышлять об этом, потому что Снейп вдруг увеличил темп своих шагов, и ей пришлось отстать, наблюдая, как он удаляется и исчезает в мрачной рощице у реки.
Гермиона вытащила палочку из рукава, не в силах отделаться от чувства тревоги, охватившего ее с момента обнаружения жуткой «овечьей оболочки». Мысль о драконах, голодных, готовых потрошить, пикирующих с неба, чтобы схватить и утащить ее на закуску, заставляла Гермиону постоянно оглядываться через плечо. И если ее действительно схватят, то Снейп, возможно, даже не узнает об этом, учитывая, что он уже исчез из поля зрения. Хотя, даже если и узнает, то наверняка и глазом не моргнет. Он только порадуется, лениво выкурит сигаретку-другую, а затем вернется, чтобы доложить об очередной жертве несчастного случая на работе в Министерстве.
Вариант уволиться снова всплыл у нее в голове. Еще не поздно. Она могла бы просто подняться обратно на холм, трансгрессировать домой и написать письмо. По крайней мере, ей не придется беспокоиться о том, что ее кишки съедят, или иметь дело с мужчиной, который явно хочет сбежать от нее как можно дальше. Но от мысли, что придется отказаться от всего, над чем она так усердно работала, ей становилось физически плохо. Будет несправедливо, если она уйдет из-за какого-то безнравственного нарушителя спокойствия, маскирующегося под нормального сотрудника. По крайней мере, так она подумала бы о нем, пока не увидела, как Шерлок Снейп мастерски анализирует место преступления. Очевидно, наркотики и алкоголь не убили все мозговые клетки в его голове: он все еще чертовски умен. Она раздраженно почесала голову палочкой. Эти бесконечные хождения по кругу в спорах с самой собой были абсолютно бесполезны, они лишь раздражали ее. А зачем раздражаться самой, когда рядом человек, у которого отлично это получается?
Гермиона неохотно ускорила шаг. Чем скорее она окажется под защитой деревьев, тем лучше будет себя чувствовать. Однако, когда она приблизилась, мертвенная тишина среди мрачных стволов, тонких и изогнутых, словно скрюченные пальцы, заставила ее вздрогнуть. Где же Снейп? Она хотела позвать его, но быстро передумала. Она даже не знала, как его теперь называть. «Эй, мудак» казалось не совсем правильным. Пробираясь между стволами, она вдруг уловила запах дыма. Разрываясь между злостью и облегчением, она пошла на запах к другой стороне узкого леса, который выходил на поляну у реки. Снейп был там, уже не курил, но все еще игнорировал ее, уставившись в землю.
– Мы переправимся здесь? – с нетерпением спросила она.
С таким же успехом можно было не говорить ничего. Он сделал несколько шагов вперед, затем повернулся и взглянул на реку. Вся эта молчаливая игра в детектива начала потихоньку становиться неубедительной. Гермиона раздраженно фыркнула, но Снейп по-прежнему не обращал на нее внимания, и тогда она решила, что может заняться собственным расследованием. Она была одним из лучших специалистов по крылатым созданиям в волшебном мире и собиралась воспользоваться возможностью, чтобы найти доказательства, объясняющие снижение их численности.
Медленно повернувшись, она посмотрела на деревья вокруг себя и вскоре заметила маленький плетеный кармашек, прикрепленный к стволу одного из них. Это было гнездо: грязь, смешанная с перьями и речным камышом. Гермиона мгновенно определила, что оно принадлежит синегорлой винтле, редкому виду птиц, численность которого резко сократилась за последние месяцы. Такое случалось уже не в первый раз: за винтлами вели охоту контрабандисты, поскольку их волшебное пение погружало в сон. Немалую прибыль можно было бы получить, отлавливая и продавая этих птиц отчаявшимся родителям беспокойных детей. Однако на этот раз, похоже, произошло что-то еще, к тому же они были не единственным видом, чья численность сократилась.
Ей нужно было взглянуть поближе. Бросив рюкзак на землю, она оглянулась через плечо и увидела Снейпа, копающегося в грязи у берега. Похоже, он вообще не пользуется своей палочкой. И она тоже не будет. В прошлом она много лазила по деревьям с Гарри и Роном, и, на самом деле, у нее получалось гораздо лучше них обоих. Ухватившись за ствол, она зацепилась пальцем ноги за мелкий сучок и, приподнявшись, взялась за нижнюю ветку. Сделав рывок, она ухватилась второй рукой за ветку повыше и нашла впадинку для ноги. Подтянувшись на руках, Гермиона хотела взяться за следующую ветку, но внезапно ее нога сорвалась, и она соскользнула.
Размахивая руками и ногами, она скользила дальше, но вдруг кто-то оказался прямо под ней, и сильная рука подхватила ее под задницу. И теперь большой палец прижимался ровно между половыми губами, а остальные четыре были на ягодицах, один из них – в расщелине между половинками.
Она ахнула от шока и глянула вниз, увидев лишь коронное снейповское закатывание глаз.
– Поверьте, если бы я намеренно дотронулся до вас там, вы бы об этом знали, – мрачно пробормотал он.
Гермиона почувствовала, что заливается краской, но затем поставила ногу ему на плечо и приподнялась. Поставив вторую ногу ему на голову, она услышала приглушенное ругательство и оттолкнулась, чтобы ухватиться за ветку. Забравшись на дерево, Гермиона не решилась смотреть вниз: может, если она будет его игнорировать, то сможет притвориться, что ничего не произошло. Вот только ощущение сильного и, по всей видимости, непреднамеренного давления между ногами не оставляло ее, и от этого желудок переворачивался.
Сделав несколько судорожных вдохов и взяв себя в руки, она вскарабкалась по остальным веткам, пока не оказалась достаточно высоко, чтобы заглянуть в гнездо. Оно был пустым: по крайней мере, там не было птиц, но имелись остатки яичной скорлупы и довольно большое количество крови. Маловероятно, что птенцы вылупились. Их кто-то убил и, возможно, съел. Мало кто из хищников охотился на крошечных винтл: мяса на них было немного. Если некто забрался на дерево, чтобы достать их, то это явно был кто-то отчаянный – тревожный знак.
