Автор книги: Deni1
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 13 страниц)
— Вы уже передумали про моего папулю разговаривать? Поступило более выгодное предложение?
— Цигель, цигель… — стекло наручных часов нужного звука от постукивания по нему ногтем выдавать отказалось, но Сомов и без этого сразу яростно замотал головой, мгновенно сообразив про намек.
— Ай лю–лю… Не, все о–Кей. Добрый доктор Айболит наше сегодняшнее рандеву отменил. Родителям я об этом рассказывать не стал. — Максим снизил тон до шёпота, — не выдавайте мой секрет. Просто очень уж тортику захотелось. До дрожи сладкое люблю.
Петр сцепил руки в замок, игнорируя правила приличия и упираясь локтями. И упор отличный, и повод лицо спрятать. На случай, если не удержит оскал.
Поведение Сомова напрягало. На сей раз, кажется одинаково и Ликадо, и его человеческую составляющую. С какой стороны не посмотри, охота прибить гавнюка. И тут, как никогда требовались возможности Потомка. Но после вчерашнего Петр еще опасался использовать даже те куцые способности, что остались в этой оболочке. Поэтому придется рассчитывать на способности человеческие и надеяться, что магнетизм Истинного сознания сработает все равно.
— Диабет заработаешь. Знаешь, мне категорически не нравится твой тон. Что случилось?
— День тяжелый был. — Взгляд Сомов отвел, значит, не так уж он в себе и уверен, как хочет показать. Подтверждение пришло сразу же. — Извините. Не надо уходить. Мне впервые так…
— Как?
— Так. Когда не пытаются подмазаться, когда на равных, но без жалости.
— Я как раз пытаюсь подмазаться. Мне же покровительство твоего отца нужно, забыл?
— Не забыл. Даже начал… Ну, почву готовить. Проблем не должно быть!
— Вот видишь, стандартная схема использования.
— Я вас тоже… вроде того… использую…
— Пока нет, но можешь начинать. Так что ты хочешь взамен?
Вода в стакане, который принесли, пока ждал Максима, нагрелась. Пузырьки стали редкими и вялыми, а стенки запотели. Петр почти невесомо поводил по ним пальцем, оставляя полосы. Сомов смотрел, как заворожённый, но в какой-то момент, резким движением отодвинул стакан на край стола. Вода качнулась и выплеснулась маленькой лужицей на скатерть.
— Прекратите, бесит! — В голосе неприкрытая злость. — Чего я хочу? Расскажите о себе. О своей жизни…
— Зачем?
— Интересно, как обычные люди живут.
— Детство трудное? Ладно, я не издеваюсь, просто хочу понять, что именно тебе интересно.
— Да всё! Вот, например, как травму получили?
— Я же рассказывал, упал неудачно. Не веришь? Правда упал, Макс. — в тембр удалось влить немного силы. Едва заметно, лишь чтобы поверил. Не нужно ему слышать официальную версию про молнию, это Петр еще в прошлый раз решил, хоть и не смог себе объяснить, что его удержало. Интуиция, вопросов будет меньше.
— Поскользнулся, упал, потерял сознание… — гримаса на лице Сомова на этот раз не улыбка, именно гримаса. Слушает жадно, даже дышит, кажется через раз.
— Да сам я упал, честно! Дебил, согласен. — Пачка салфеток на лужице окончательно промокла и Петр, скомкав ее, аккуратно переложил на край. И помахал пустой салфетницей проходящей мимо официантке.
— Ну, на медаль не тянет, согласен. — Максим резко наклонился, шаря в рюкзаке, но не прерываясь. Голос звучал из–под стола гулко и несколько натужно. — Здесь-то как очутились?
— О, меня с начала полечили, вроде все хорошо было, а потом начались эти провалы. Еще полечился дома, вроде опять все прошло. А после очередного приступа дали направление сюда, в институт. А тут пока обследовался, пару раз помог на ресепшене с компом, ну и предложили задержаться… — Сомов продолжал копаться в сумке. Странно, и раздражало. — Макс, тебе там удобно?
— Да. Нет. Вот, — Сомов выложил несколько салфеток, — с собой всегда ношу. Вам, похоже, важно, чтобы не нервничали… Вытереть, — пояснил он тут же, кивком указывая на лужицу на столе.
— А что ты еще всегда с собой носишь? За салфетки, спасибо, конечно, но невротическими расстройствами я не страдаю…
— Пожалуйста. Не стоит благодарности. Я просто хотел быть милым. — Сарказм неприкрытый, почти агрессия.
— Не огрызайся. Просто это немного странно, когда сначала просят что-то рассказать, а потом посреди рассказа молча уползают под стол.
— Прерывать не хотел. Так что дальше?
— Дальше ничего. Работаю пока, надеюсь, и дальше буду работать.
— Душераздирающая история… А чем тут занимаетесь? Я вас видел, в лаборатории. — Максим, опустив голову, со странным упорством рассматривал рисунок на скатерти. — Они так смотрели…
— Как смотрели? Кто они? — Слова вырвались скорее по инерции. Последняя фраза Максима фонила Знанием, заставив полотно Служения пойти трещинами. Всё же, вчерашний выплеск не был случайностью и не стоило его игнорировать, но момент уже упущен, сокрушаться сейчас смысла не было. Сейчас решать что-то нужно и побыстрее, но на улице в этот момент сверкнуло, а через секунду раздался грохот.
Поток воды обрушился, разбрызгивая пыль и заставляя перейти на бег застигнутых им пешеходов. Почти без паузы сверкнуло вновь, тут же ударившись в стекло плотной волной звука. Потоки воды, то и дело сменяющие направление под напором ветра, приковывали взгляд, погружая в подобие транса. Петр словно застыл в безвременье, растворился в стене воды за окном. Где-то глубоко внутри выла сила Истинного Потомка, запертая глубоко в человеческой оболочке и будто спелёнатая каркасом из воспоминаний оригинала. Теперь, когда угроза разоблачения стала реальностью, необходимости прятать Истинное сознание больше не было. Наоборот, необходимо было использовать все возможности для скорейшего устранения препятствия в Служении, но Ликадо смотрел на ливень под аккомпанемент урагана внутри собственного сознания, почти равнодушно перебирая все мелькнувшие и отвергнутые им странности с момента интеграции, и ждал.
— Люди. Люди смотрели… — продолжил Максим даже будто нараспев. — Красивая гроза. Почти такая же, как и та, с твоим переходом, да, Истинный? — Показалось, у Сомова даже тембр поменялся, став жестким, и это все же пробило слой накатившей апатии. Петр отвел взгляд от окна.
Дуло пистолета смотрело прямо в лицо. Вот зачем он на самом деле под стол лазил. Сомов, накрывший рукавом кисть почти целиком, корпусом старался прижать руку, державшую ствол, но даже это не помогло полностью погасить дрожь. Мелкая, частая вибрация прокатывалась по его телу, заканчиваясь постукиванием металла о стол, чуть приглушаемое скатертью.
— Ты бредишь. — Апатия медленно сменялась раздражением. Кем бы он ни был, этот странный мальчик Максим, откуда бы ни узнал, он все равно оставался низшим. Неразумным. Предсознание еще не разум.
— Нет, не брежу, Истинный. Твое Служение, боюсь, закончено. — Максим прервался, наклонив голову по–собачьи и задумавшись. — Какие все-таки странные аналогии! Просто нет у этой расы нужных, вот и заменяет на что попало. Ведь даже приблизительно не отражает сути. Служение, ха! — Сомов на секунду отвлекся на щедро поливаемое дождем витринное стекло. — Но я именно за этим тут. Можно сказать, это, — он кинул короткий взгляд на дуло пистолета, — МОЁ Служение.
— Тогда ты слишком много говоришь. — Раздражение достигло того уровня, когда оно уже почти ярость, но удивительно, на ясность мышления это не влияло. Сила внутри уплотнилась, все еще сдерживаемая Каркасом, но Истинное Сознание уже у самой поверхности оболочки. Ликадо понимал: скорее всего, дотянуться, поглощая, останавливая в враге перед ним самое биение жизни, ее суть, успеет, но и сам успеет получить смертельную дозу железа. Пат. Люди говорят, пат.
— Много, охотно соглашусь. — Сомов едва заметно улыбнулся. — Но… скажем, все пошло не по плану. Ты ведь тоже это заметил, Ликадо? Что в этой оболочке всё через… — Сомов засмеялся. — Знаешь, она мне нравится. Низшая форма, предсознание, а сколько же в ней скрытой мощи… — внезапно посерьезнев, Максим припечатал. — У меня есть вопросы и мне нужны ответы. Пока отвечаешь… — он красноречиво посмотрел на кончик дула, выглядывающий из–под рукава.
Решимость человека сомнению не подвергалась. И человеческой, и истиной сущностью она ощущалась ясно.
Петр свои примитивные инстинкты хоть уже и мог разглядеть в деталях, все же еще контролировал. Разум работал на пределе, но и это было слишком медленно. Тянуть время, пока он не сможет найти выход, учтя все факторы.
— Кто ты?
— Напоминаю, что вопросы тут задаю я. — Лицо Сомова скривилось, будто от судороги. — Какое же наслаждение наблюдать твое бессилие, Ликадо. Ты даже видеть в этой оболочке не можешь…
Здесь он был прав, и знал это наверняка.
Этому обучали каждого Потомка, выбранного Прародителем для Служения. Готовили к моменту перехода, к контролю за Силой, обезумевшей от чужой органики и отказывающейся ее принимать. Учили помнить Песню — Зов Роя, выстраивать защиту и существовать в этих условия, отказываясь от возможностей Высшего разума, которые уничтожили бы органическую оболочку, но все же помнить. Даже то, как Ликадо здесь мог хотя бы видеть чужую ауру, было редкостью. Теперь, оказавшись на пороге гибели, как любая из примитивных рас Слуг, Истинный разум требовал полного слияния.
Слияние с органической оболочкой всегда было частичным, как и с некоторыми расами Слуг, полное слияние возможно лишь для разума Высших — Итинных. Другой энергетический уровень, который не в состоянии выдержать ни одна органика. Некоторые синты могли, но и то, очень недолго. Ликадо медленно выдохнул, ощущая, как нагревается тело.
Во славу Роя. Он успеет.
Во славу Роя. Пусть это станет последним в его Служении, но эта биологическую единицу следовало уничтожить.
— А если могу? — Потомок расправлял свернутые пласты сознания, аккумулируя силу. Нужно еще немного времени…
— Если бы ты мог, я бы уже, захлебываясь от счастья, ползал перед тобой на брюхе! Нет, ты беспомощен и на это я бы мог смотреть вечно, но не буду. И так, первый вопрос. Сколько Дронов тут осталось? Из тех, что подбирали твою оболочку…
Особенность интеграции в органические оболочки заключалась в неспособности низших раз принять сознание Высших. Копирование части сознания Роя, осуществляемое Деришами, позволял сохранить воспоминания бывшего носителя и даже успешно их использовать, превращая оболочку в идеальный скафандр. Это хоть и ограничивало возможности, но помогало избегать конфликтов Истинного разума с предсознанием, А еще подобная имитация сохраняла возможность обратной интеграции — возвращения к Рою. Полная интеграция невозможна. Значит он сделает невозможное! Во славу Роя.
Нити Каркаса накалились, натянувшись до предела и вибрируя от потока энергии, и наконец, лопнули. Ликадо начал полную интеграцию. Его цель — единый организм. Органический Высший, хоть это и невозможно в принципе. Органика не могла выдержать силу истинных, но и истинные, словно чистейший сплав, в который попал шлак, угасали. Сознание пыталось запустить процесс регенерации, но слишком медленно, недостаточно для восстановления. Вселенная отдалялась.
Аура человека выглядела странно, но времени на любования не было — он ударил не мешкая, пока оставалась энергия, взламывая защиту. Прерывая жизнь. И наткнулся на плетение чужого Каркаса. Дериш! Перед ним сидел Дериш. Раса проводников, Слуги, что принесли Рою дар интеграций и одна из иллюстраций величия Роя, одарившей расу Деришей знаниями Высших и став с ними еще сильнее. Полное Слияние, единство с разумом Истинных им пока было недоступно, но эта раса могла достичь необходимого уровня. И Рой терпеливо ждал.
Ликадо замер. Впервые он видел Дериша так, а не в процессе переноса, и это было новое Знание, редкое в его жизни. Теперь понятно, откуда у человека Сомова информация о Рое — при перемещениях они взаимодействовали напрямую с Прародителем. Насколько глубоко — неизвестно никому, кроме самого Прародителя, центра Роя, но как вообще он пережил интеграцию?
Быстрее, надо быстрее! Отринуть несущественное. Сила Потомка стремительно разрушала органику, в которой была заперта. Даже в расслоенном потоке времени оставалось недолго. Ликадо знал это и все равно тянул.
Дериши находились под защитой Роя. Они были очень ценными Слугами. И их было катастрофически мало.
Другие расы ждут, когда Рой позаботится о них. Но с приходом Деришей, Потомки перестали быть ограничены необходимостью ждать созревания Предсознания. Вселенная открыла двери своим детям.
Ликадо держал нити жизни Дериша-Сомова, но не отсекал. Подобная нерешительность странна для Служителя, но информация важна для Роя. Или она представляет опасность? Дериши способны к интеграции? Почему вообще этот представитель расы Слуг Роя хотел помешать Служению?
Время подходило к концу. Ликадо надавил, прожигая нити Дериша Зовом, заставляя склониться перед величием Истинного. Заставив вспомнить свое место — Слуги Роя.
Время закончилось. Изменения в оболочке стали необратимы. Но Служение не закончено, Рой ждет, Рой придет…
Петр открыл глаза. Теперь можно было не тратить силы на иное зрение. От тела шел пар, пальцы почернели, но Вселенная еще была в нем. Ее было мало, но она еще была. Он еще существовал. Вопреки всему. Ликадо осторожно потянул обугленные нити своего Каркаса. Удивительная оболочка! Мозг, хоть и поврежденный резким повышением температуры тела, функционировал, заставляя раз за разом наполнять легкие кислородом, поддерживая тело в том, положении, в котором его застал энергетический шквал и заставляя ощущать боль. Ликадо погружался в мозг носителя так же, как привык использовать Истинное сознание. И это получалось. Внешние пласты пострадали сильно, но в глубине все еще ощущалось живое. Вливая энергию по капле, столько, сколько сейчас ему отведено, проникал глубже, заполняя оболочку целиком, и заставляя ту восстанавливаться. Процесс сбоил, обрываясь то и дело, но все же шел.
Никакая органика не способна усваивать энергию Вселенной напрямую, это доступно лишь Истинным, но тем не менее процесс шел. Информация, память — не просто конкретного оригинала, память поколений, заключенная в молекулах, читалась легко. Сила успокаивалась, втягиваясь в измененные нервные связи, делая сродство полным.
Интеграция закончилась. Нити Каркаса оплели теперь уже единую оболочку. Не Потомок, не человек. Кто?
Дериш, чьи нити все еще Ликадо крепко держал, попытался освободиться. Слуга сохранил способность к сопротивлению? Видимо частично, да. Дуло накренилось и пистолет легко выскользнул из пальцев Сомова. Вреда Слуга причинить не сможет, но и поглощения он избежал. Ликадо посмотрел внимательнее.
Интеграция Дериша тоже была закончена. Так и не отпустив его, Ликадо случайно утащил Слугу за собой, заставляя не только слышать Зов, но и спаивая сознание Дериша с оболочкой. Им это проще, они синты, наполовину неживые, видимо поэтому его процесс прошел почти незаметно. Но если органика собственного тела неизбежно ограничивала силу Высшего, то тело Дериша стало своеобразной прослойкой, защищая его от полного поглощения. Возможно, Дериш оказался в более выгодном положении. И все же, Слияние произошло. Слияние, которое мог осуществлять лишь Прародитель…
В голове, вызывая тоску, медленно затухала Песнь Роя. Тело работало иначе, непривычно, включаясь медленно и постепенно. Из расслоения времени Ликадо выходил поэтапно, но неровно, словно перескакивая через ступеньки.
Сначала вернулось в полном объеме привычное зрение, потом выступил пот, почти сразу собравшись в струйки между лопаток, остужая тело, и лишь потом включился слух.
Сомов смеялся. Почти улегшись грудью на стол и вытирая слезы. Пистолет так и лежал на столе, пока не замеченный другими посетителями, но поймав взгляд, Максим все еще всхлипывая, но явно отходя от приступа странного веселья, отточенным, автоматическим движением поставил предохранитель и скинул оружие в рюкзак.
— Да, Ликадо… Ликадо Петр, приземлил ты нас. Во всех смыслах… Ты понимаешь, что обратная интеграция теперь невозможна?
Из миллиона вопросов Пётр выбрал тот, ответ на который давал наиболее количество информации.
— Почему ты хотел прервать мое Служение? — голос больше напоминал карканье. Связки словно рассохлись, потеряв эластичность.
— Убить. Я хотел тебя убить. Ну же, адаптируйся! Чем быстрее, тем больше у нас шансов. — Говорить не пришлось, хватило взгляда, чтобы сбить вновь зажёгшееся, нездоровое, веселье Сомова. Веселье, но не запредельную наглость, хоть и заставило чуть сменить тон. — Хорошо. Давай так. Я тебе, ты мне. Я отвечу на твои вопросы, ты на мои…
Не «расскажу, все, что знаю», а отвечу на вопросы.
–Зарываешься Дериш… Говори. — Собственный стакан давно опустел, и Пётр допил чай Сомова. Приторный, противный, но тело требовало влаги. Регенерация продолжалась, хоть и уже не такими темпами, как раньше.
