Текст книги "Pain Makes People Change (ЛП)"

Автор книги: Deidei

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 19 страниц)

Сначала его свитер был отброшен куда-то в сторону холодильника, а затем по стройным ногам стянули пижамные штаны. Луи буквально только что встал с постели и еще толком не успел переодеться. Рука Гарри скользнула вниз от поясницы к пышному изгибу задницы, где уже было так мокро от естественных выделений. Луи почувствовал, как мужчина указательным пальцем обвёл края его дырочки, аккуратно погружая его внутрь, в то же время не оставляя в покое его шею.

На мгновение Гарри остановился, чтобы расстегнуть свои брюки и спустить их. Не дожидаясь приказа, Луи опустился на колени и взял в рот гордо стоящий член альфы, плотно обхватывая его губами. Он с упоением посасывал орган, втягивая щёки и обводя языком всю длину, дабы доставить своей паре удовольствие. Он слышал, как Гарри гортанно стонал, что служило лишь мотивацией работать своим ртом ещё усерднее. Луи почувствовал, как у основания возбужденного члена начал увеличиваться узел, что указывало на скорую разрядку. Гарри, должно быть, тоже это ощутил, потому что в следующую секунду Луи подхватили и уложили лицом на кухонный стол с выставленной в воздухе задницей.

– Альфа… – тихо простонал Луи, почувствовав, как Гарри развел руками его ягодицы в стороны и провёл языком по обнаженной коже, совсем рядом с сокращающимся отверстием, пробуя свою восхитительную омегу на вкус. А затем чуть шершавый язык альфы закружил вокруг его входа, ещё сильнее распаляя желание Луи. Стоны парня становились с каждым мазком все громче, и он сорвался на скулеж, как только Гарри вошёл одним пальцем следом вторым, разводя их ножницами и растягивая тугие стеночки. Гарри выпрямился, не прекращая двигать в умеренном темпе рукой. Он принялся покусывать кожу слишком чувствительной шеи, пальцами ища внутри простату. Вдруг омега дернулся, вскрикивая, и мужчина довольно ухмыльнулся.

– Я знаю, ш-ш-ш…

Комочек нервов внутри был невероятно чувствительным, обычно именно в него вдавливался узел, и Гарри нашел его. Луи попытался увернуться от пальцев, которые безжалостно ритмично надавливали на него, но другая рука альфы удерживала его за шею на месте.

– Давай, омега, кончи для меня, давай… – повторял Гарри снова и снова, в то время как его пальцы двигались быстрее, все сильнее и сильнее потирая простату.

У Луи на глазах выступили слезы, когда волна эйфории обрушилась на него. Он практически взвизгнул, выкрикивая имя Гарри, крупно дрожа всем телом. Мышцы ануса судорожно сокращались, выпуская струей огромное количество природных соков омеги. Гарри отпустил его шею, но не замедлил движений пальцев.

– Весь пол покрыт твоими жидкостями, Луи, ты такой грязный омега… – хрипло прошептал альфа парню на ухо. – Мой маленький грязный омега.

Ноги Луи согнулись в коленях, не прекращая дрожать, и, если бы не этот стол, он бы рухнул на пол. Гарри замедлился, давая ему перевести дыхание, прежде чем он вернулся к прежнему темпу.

– Нет, альфа, я больше не могу, пожалуйста… – проскулил Луи между стонами, но даже при такой просьбе он сильнее прогнулся в спине, поднимая свою задницу выше для лучшего проникновения.

– Да, кончи снова для меня… еще раз, Луи, ты же хороший мальчик.

Луи покачал головой и попытался ухватиться за что-нибудь, но лишь беспомощно проехался ногтями по столешнице. Он был сверхчувствительным из-за оргазма, что случился всего несколько минут назад, но его альфа хотел, чтобы он кончил еще раз, еще один раз…

– Да, да, там! – глаза Луи расширились, когда Гарри вновь ударил по разбухшему комочку нервов

Альфа почерневшими от похоти глазами наблюдал, как уже четыре пальца исчезли в скользкой дырочке голубоглазого, и, когда он начал непрерывно массажировать простату изнутри, высокие стоны омеги стали громче, и, судя по тому, как его руки сжались в кулаки, он снова был близко. Гарри начал грубо двигать рукой, отчего по кухне раздавались непотребные хлопающие звуки, пока не почувствовал, что Луи снова начал извиваться, пытаясь избавиться от пальцев.

– Нет, – прорычал он, снова схватив его за шею и заставив опустить голову, – кончи для меня, давай.

– Да, да, да!

И снова его настиг оргазм, еще более мощный, чем предыдущий. Омежья естественная смазка потекла по ногам на пол, в то время как Гарри продолжал изводить своими длинными пальцами Луи, который теперь открыл рот в беззвучном крике, из широко распахнутых глаз брызнули слёзы и побежали по щекам. Наверное, это был самый интенсивный оргазм, который он когда-либо испытывал.

Гарри снова замедлился и притянул Луи к себе для поцелуя. Омега словно находился в прострации, с трудом лениво отвечая на поцелуй. Луи думал, что все закончилось, но в тот момент, когда он уже собирался обессиленно рухнуть, его подняли на дрожащие ноги и одним плавный движением в растянутую дырочку вошёл член Гарри.

– Альфа… – Луи в приветствии выгнул спину, поставив локти на стол и облокотившись на них всем весом.

Большие руки Гарри схватили женственные бедра, и он начал медленно совершать толчки. Громкое дыхание альфы соответствовало стонам Луи. Чем ближе Гарри был к своему оргазму, тем громче становились его стоны, которые постепенно превратились в рычание.

Постепенно узел начал увеличиваться, и в одно мгновение с громким стоном Гарри кончил, сцепляясь с омегой. Альфа обхватил Луи за талию и крепко прижал его к своей груди, вновь надавливая на простату головкой.

Но она была слишком чувствительна, поэтому парень отчаянно попытался отстраниться хоть на сантиметр, но альфа не позволил, железной хваткой удерживая на месте. Луи трясся всем телом, не в силах успокоиться.

Их тяжелое дыхание совпадало, когда Гарри осторожно сел на стул за обеденным столом и усадил мальчика к себе на колени как можно аккуратнее, насколько это было возможно, учитывая огромный узел. Его руки ласково поглаживали живот.

– Через два месяца я снова оплодотворю тебя, омега, во время твоей течки.

– Да, пожалуйста, альфа…

– Да, конечно, милый… всегда.

Они оставались в таком положении ещё некоторое время, пока затуманенные желанием и страстью головы не просветлели. Они говорили об этом, наверное, уже раз сто. Теперь у них было пятеро детей, о которых достаточно сложно заботиться. Но когда Луи и Гарри занимались сексом, это происходило.

Их волки брали над ними верх, и они просто не в силах были противостоять инстинктивным желаниям размножаться. Луи подсчитал, что если он будет беременеть в каждую течку до сорока лет, то, скорее всего, станет бесплоден, как и большинство омег, но у него будет по меньшей мере двадцать детей. И это только при условии, что у него будет по одному ребенку, а если близнецы? Или ещё больше за раз? Тогда Луи мог дойти и до отметки в пятьдесят детей.

И очень жаль, но он не мог с этим справиться. Не только в плане физического состояния, но и ментальное здоровье сильно подорвется. Дело в том, что он не сможет побороть инстинкты и взять контроль над рождаемостью. Избавиться от матки тоже не вариант, и Гарри ни за что не пойдет на операцию по удалению узла. Отсрочка течки была возможна, но только на полгода… Честно говоря, пока это был единственный подходящий для них вариант.

Через два месяца у Луи должна была начаться течка, и, скорее всего, он забеременеет и через девять месяцев опять родит, и, предположительно, через четыре-пять месяцев у него снова начнется течка, но если омега смог бы отложить её и добавить еще шесть месяцев, то у него будет почти год отдыха.

Ему придется этим всерьёз заняться.

Наконец узел Гарри спал, и Луи смог собрать свою одежду и подняться наверх, чтобы привести себя в порядок и одеться. Гарри остался ответственным за уборку кухни.

– Почему я? – протянул альфа, надув губы.

Луи поднял брови.

– Ты напал на мою простату, о чем ты думал? Мне кажется, что я запачкал даже потолок, Гарри!

– Но так горячо смотреть на твой сквирт!

– Не называй это сквиртом… – взвизгнул Луи, сморщившись. Гарри хихикнул, повторяя это слово снова и снова. – Это не сквирт!

– Тогда что это по-твоему?

Луи на мгновение задумался.

– Не знаю, просто назови это жидкостью и как-нибудь по-другому, но не сквиртом!

Гарри усмехнулся – ему нравилось видеть Луи таким возмущенным, с горящими глазами и розовыми щеками. Ему вновь захотелось наклонить его маленькую сучку и снова трахнуть его, заставить безостановочно течь и умолять о его узле… Гарри облизнулся, и, зная своего альфу, Луи точно понял, о чем тот думал, поэтому быстро покинул кухню.

Трое старших детей все еще пристально смотрели «Короля Льва». Черт побери, Луи прекрасно помнил, какая сцена должна была последовать дальше, и не собирался увидеть собственными глазами в очередной раз. Бедный Симба нашел Муфасу безжизненным на земле. У Луи до сих пор была душевная рана из-за этого мультфильма.

Пока омега принимал душ, то услышал, как Эйва заплакала внизу, видимо, тоже проникшись душещипательным моментом.

========== Глава 32 ==========

Даже спустя три недели прогресс был очень, очень медленным. Эйва все ещё плакала каждую ночь и доставляла Луи определенные неудобства, но он старался помочь ей всем возможным. Кроме того Луи спросил у Мейсона, хочет ли он поселиться в одну комнату с Элиасом, чтобы была возможность нормально высыпаться, вместо того, чтобы каждую ночь слушать плач и крики сестры, но Мейсон отказался. Он хотел спать в одной комнате вместе с Эйвой.

Гарри предложил пододвинуть друг к другу кровати детей, чтобы Мейсон мог успокоить Эйву, и дело пошло ещё лучше. Эйва вставала с кровати около пяти или десяти раз за ночь, иногда родители слышали её громкий плач, который чуть погодя прекращался – должно быть, Мейсон успокаивал её.

Но даже он не мог постоянно её утешать.

Мейсон тоже хорошо справлялся, будучи прилежным братом для своих брата и сестер. Он до сих пор не называл Луи и Гарри мамой или папой, но иногда эти слова самопроизвольно вылетали из его рта. Луи ни разу не слышал, чтобы Мейсон назвал его мамой, причем Гарри он уже несколько раз назвал папой. Луи отводил их на игровую площадку, в парк аттракционов, в зоопарк да просто покупал мороженое, но, несмотря на то, что Мейсон открылся им, он все равно не называл Луи мамой! Было много ошибок, много неудач, которые Луи и Гарри было необходимо переосмыслить.

Они стали замечать другую сторону характера Элиаса, более агрессивную, которую так отчаянно пытались избежать. Мальчик хорошо вел себя в детском саду, плохо контактировал с обществом, но ни разу не нападал на других детей, ограничиваясь предупреждающим рычанием.

Дома становилось все иначе.

По крайней мере, один раз за день он дрался с Мейсоном, и сначала Луи и Гарри думали, что зачинщиком был именно Мейсон, но после того, как они повесили в доме камеры, то узнали, что на самом деле это был Элиас. Ребенок ничем не хотел делиться с Эйвой и Мейсоном, отчего начиналась настоящая война. Он просто хотел играть в одиночестве или с родителями и без других детей, что являлось такой же проблемой в детском саду, и в последнее время становилось все хуже.

Они пытались наказать Элиаса, забирая его игрушки и пробуя своеобразные уроки по обмену этими же самыми игрушками, но это не сработало. И сегодня была последняя капля, которая очень сильно разозлила Луи.

Гарри был на работе, поэтому Луи один управлялся с пятью детьми. Мейсон помогал кормить малышку, чтобы Луи смог одеть Эйву и Элиаса. Он одевал их на первом этаже и одновременно с этим приглядывал за Мейсоном и маленькими дочками. Настала очередь Эйвы, которая положила своего любимого розового зайчика Пинки на диван и мило попросила Мейсона приглядеть за ним, что он, конечно, и согласился сделать. Когда Луи одевал Эйву, то услышал громкое рычание Мейсона и, подняв глаза, увидел, как Элиас схватил розового зайчика.

Мейсон держал Лорен на коленях и ничего не мог сделать, но Луи быстро схватил Элиаса за руку, когда тот попытался удрать. Эйва плакала рядом с Луи и молила Элиаса отдать Пинки.

– Нет! – повторял Элиас снова и снова.

Луи встал на колени, притянул Элиаса ближе к себе и строго приказал вернуть Пинки.

– Нет…

– Сейчас же, – повторил омега.

Луи поднял бровь, с каких пор Элиас сказал ему «нет»? Ребенок должен быть послушным. Может быть, природа альфы влияла на его поведение?

Элиас зарычал и в истерике потянул Пинки за ухо, случайно оторвав его. И это… это заставило Эйву просто горько закричать. Девочка подняла с пола оторванное ухо и, с огромными слезами, стекающими по лицу, посмотрела на Элиаса.

– У вас огромные неприятности, мистер, – Луи чуть сильнее сжал руку сына, чтобы тот отпустил игрушку, и как только омега собрался потянуть его на лестницу, он услышал, как Мейсон подскочил с дивана и рванул к Элиасу.

Луи заметил в глазах Мейсона жажду крови и успел во время остановить его. Дети кричали друг на друга, причем Мейсон ругался самыми грязными словами, которые когда-либо слышал Луи. Черт, омега даже не использовал эти слова, когда действительно очень сильно злился.

Элиас игнорировал угрозы Мейсона, царапал Луи и не прекращал попыток освободиться. Рука Луи кровоточила от царапин, он почувствовал жар на щеке и то, как что-то капало с лица. Хотя он не мог сосредоточиться на себе, но на секунду посмотрел на руки и обнаружил на них кровь. А Мейсон и Элиас, воспользовавшись случаем, начали драться.

– Я сыт по горло! – громко закричал Луи и назвал каждого по имени, затем схватил их за руки и раздвинул друг от друга, но снова почувствовал, что они царапают его.

У него не осталось выбора.

Он буквально истекал кровью, а Элиас с Мейсоном снова дрались, и это больше не могло продолжаться.

– Хватит себя так вести! – он поднял мальчиков-альф за руки и продолжил кричать на них, чувствуя, как внутри него самого растет огорчение. – Ты заставил свою сестру плакать, это одно, но ты испортил её кролика! А ты, черт возьми, думаешь, что это нормально – нападать на своего брата?!

Мейсон и Элиас были потрясены криками Луи и никогда не видели его таким злым. Затем Элиас обратил внимание на кровь, стекающую по лицу, шее и рукам Луи.

– Мамочка? – он понял, что только что натворил.

Элиас расплакался, а Мейсон выглядел сильно потрясённым.

Сначала Луи за шиворот отвел Элиаса на лестницу и велел ему сидеть там целый час, а если только он ступит на землю раньше положенного времени, то Луи его отшлепает и не будет сдерживаться. Сейчас омеге было очень тяжело с двумя детьми альфами, и Луи не сможет с ними справиться дальше, что они серьёзно ранят или друг друга, или себя.

После этого он посадил Мейсона в угол лицом к стенам и сказал те же самые слова, что и Элиасу, ни больше, ни меньше.

– Оставайся здесь на час и хорошенько подумай о том, что ты сделал!

Затем Луи поспешил утешить малышек, поцеловал их, уложил в кроватки и был с ними, пока девочки не успокоились.

– Все в порядке, сладкие, все в порядке…

Омега вернулся к Эйве, которая все ещё продолжала плакать, прижимая Пинки к груди и сжимая оторванное ухо в ладошке. Пух разлетелся на полу, и девочка пыталась его собрать.

– Пинки… – она снова всхлипнула.

Луи опустился на колени рядом с ней и спросил, может ли он взглянуть на Пинки, на что Эйва кивнула и передала ему игрушку. Омега осмотрел Пинки и понял, что сможет пришить ухо назад и еще добавить забавную заплатку или миленькую ленточку.

– Мамочка?

Луи улыбнулся ей и поцеловал в макушку.

– С Пинки все будет хорошо, я отведу его к доктору, который сможет все исправить, – весело сказал омега, тем самым приободрив свою дочку, что и сработало.

– Правда? – ее глаза слегка искрились, хотя она не улыбалась.

– Да, почему бы тебе не дать мне несколько минут, я отнесу его к врачу?

Эйва несколько раз кивнула, и Луи тоже улыбнулся. Он протянул руку и хотел вытереть её слезы, но девочка заметила раны на его руках и заволновалась за Луи.

– Мамочке тоже нужен доктор…

– Я пойду туда прямо сейчас, попрошу вылечить Пинки и спрошу его об этих ранах, хорошо?

– Извини, мамочка, Мейсон не хотел так сделать… – сказала она и чуть не заплакала, Луи осторожно вытер её красные щеки тыльной стороной ладони.

– Я знаю, но драться нельзя, потому твои братья наказаны до тех пор, пока мама не решит, усвоили ли они урок… Почему бы тебе не поиграть с кукольным домиком, пока я схожу к доктору с Пинки?

Эйва кивнула и села играть, Луи достал швейный набор и небольшую аптечку из кабинета, и ушел на кухню. Сначала он вымыл руки и осмотрел повреждения. В принципе, все было нормально, но три царапины оказались достаточно глубокими и продолжали кровоточить, но не нуждались в сшивании. Смотрясь в зеркальце, Луи промыл кровоточащие ранки на лице, продезинфицировал их и заклеил лейкопластырем. Теперь пора приступать к операции Пинки.

Луи засунул весь пух обратно в игрушку и оторванное ухо и с помощью дополнительного кусочка ткани пришил ухо обратно, после чего обмотал вокруг повязку. Омега вернулся в гостиную и заметил, что уже прошло сорок минут, и он даже не услышал, как Гарри вернулся домой! Скорее всего, его альфа только что переступил порог дома и теперь внимательно слушал рассказ Эйвы о том, что Пинки сейчас у врача.

– Эйва, доктор сказал, что теперь все будет хорошо, и наложил ему повязку! – Луи прервал их и приподнял игрушку, чтобы Эйва её увидела. Девочка обрадовалась и подбежала к Луи, мягко забирая из его рук зайчика и осматривая его.

– У него повязка? – спросила она.

– Да, доктор сказал, что Пинки надо немного побыть с повязкой, – ответил омега. Кивнув, Эйва поблагодарила его за помощь. – Не за что, милая, будешь дальше играть?

Эйва вернулась к кукольному домику и подключила к игре Пинки, а Гарри незамедлительно осмотрел перевязанные раны и царапины.

– Кто это сделал? – сердито спросил он.

– Они оба одновременно. Я сказал им посидеть наказанными час, и они на самом деле сидят все это время… – Луи покачал головой.

Гарри скинул свое пальто на пол и, проигнорировав мольбы Луи, подошел к лестнице, где на нижней ступеньке молча плакал Элиас. А когда мальчик поднял глаза на отца и заметил его разочарование, то заплакал еще громче.

– Мне так жаль, папа, мне так жаль, – снова и снова повторял он. Это разбило сердце Гарри, потому что его сын был так расстроен и напуган, а особенно напуганы были окружающие, может быть потому, что он источал слишком много негативных альфа феромонов в доме. Дети знали, что это происходит из-за них, что и пугало их.

Гарри присел напротив Элиаса и не почувствовал необходимость утешить ребенка. Он ранил Луи, и это зашло слишком далеко.

– Мне все равно, расстроен ты или сердишься, или что еще. Мы никогда не причиняем боль маме. Никогда. Понятно? – глаза Гарри предупреждающе сверкнули.

Элиас кивнул и еще раз извинился, продолжая побаиваться отца. Прежде Гарри никогда так не злился на своего сына, но и не думал, что Элиас может серьезно ранить Луи. Те раны, которые сегодня получил Луи, были не страшны, но если Элиасу будет около десяти лет, и его альфа гормоны проснутся, из-за чего он станет гораздо сильнее Луи. По сравнению с альфами омеги гораздо слабее, хотя Луи сильнее остальных омег, но он все равно остается слабее альф.

В своей человеческой форме он уязвим, как и остальные, а в форме волка может быть гораздо сильнее некоторых альф, но сейчас именно Луи надо было защищать.

– Мы должны защищать маму, Элиас, мы альфы. Мы не имеем права причинять вред маме и другим омегам.

– Я знаю, папа, мне очень жаль. Я не хотел причинять боль маме, мне очень жаль, папочка, – Элиас все еще плакал, его глаза были красными и опухшими от слез.

Гарри кивнул.

– Скажи это маме, но кроме этого ты причинил боль своим брату и сестре. Мы семья, Элиас, мы обязаны защищать друг друга и помогать друг другу. Подумай об этом, – сказал он и, встав, ушел от Элиаса, который плакал и повторял, что ему очень жаль.

Отлично.

Может быть, это научит их быть более добрыми друг к другу, ведь они не соперники, а семья.

Затем он подошел к Мейсону, который послушно сидел в углу, чуть ли не прижавшись носом к стене. Даже у него были покрасневшие и опухшие глаза, он больше не плакал, но Гарри видел, что мальчика трясет. Мейсон учуял его и осторожно оглянулся назад на Гарри, который источал вокруг сердитые феромоны и хотя попытался сдержать их, мальчик все равно заплакал. Гарри подошел к нему и снова присел рядом.

– Мама в порядке? – голос мальчика был тихим и слабым.

Глаза Гарри удивленно расширились – он никогда не слышал, чтобы Мейсон называл Луи «мамой». Иногда он обращался к Гарри «папа», но прежде не говорил «мама».

– С ним все в порядке, хотя он ранен.

Мейсон кивнул, а затем начал плакать громче, вспоминая стекающую по лицу Луи кровь:

– Я… я видел, как мамочка истекает кровью… Я не знал… я был так зол на Элиаса, я никогда раньше не видел Эйву такой грустной…

– Тем не менее, мы не нападаем друг на друга, не причиняем друг другу боль и не обижаем маму. Мама одевает тебя, кормит тебя и следит за тобой. Содержит наш дом в порядке и все делает для нас. Нам надо оберегать маму, помогать маме, но теперь у мамы много повязок, и руки мамы истекают кровью из-за вас, потому что вы не умеете контролировать себя.

– Я знаю, мне очень жаль. Я больше никогда не сделаю мамочке больно, папочка, я обещаю тебе, что не причиню мамочке вреда.

– А Элиас? – улыбнулся Гарри.

– И Элиасу я не сделаю больно…

– Тогда пойди и извинись перед братом, а потом иди к маме, – сказал Гарри, и Мейсон сделал то, что велел ему папа.

Мальчик пошел на запах Элиаса и обнаружил его плачущим на лестнице. Он знал, что папа находится позади него, но все равно нервничал. Затем Элиас поднял голову и фыркнул, увидев, что Мейсон подходит к нему. Но прежде чем Мейсон что-либо сказал, Элиас сам начал извиняться:

– Мне очень жаль, Мейсон, мне очень жаль.

Мейсон тоже извинился и подошел обнять Элиаса, который поначалу не знал, как отреагировать, но затем по-настоящему обнял брата в ответ.

– Нам нужно извиниться перед мамой, – пробормотал Элиас.

Гарри улыбнулся им обоим, наконец, они вели себя как братья. Конечно, будут драки, в свое время у него с Джеммой тоже были потасовки, но они никогда не причиняли друг другу серьезного вреда, но бывало, что они случайно царапали друг друга и не более того. Гарри наблюдал за маленькими альфами, которые вдвоем прошли через гостиную к кухне, где Луи занимался приготовлением ужина, а Эйва сидела за обеденным столом и наблюдала за ним. Альфа молча проследовал за детьми и смотрел, как Мейсон и Элиас, нервно глядя друг на друга, стояли перед дверью на кухню.

Элиас был первым, кто открыл дверь и вошел внутрь. При виде повязок Луи он снова заплакал, чем привлек внимание омеги.

– Мне очень жаль, мамочка, – громко воскликнул он, на что Луи просто не мог злиться и обнял его.

– Все хорошо, Элиас, я в порядке.

Элиас крепко обнял его за шею и продолжал плакать, говоря, что ему жаль. Луи чувствовал, насколько сильно произошедшее встревожило сына, и надеялся, что подобное больше никогда не повториться. Также Луи заметил, как Мейсон нервничал, и попросил Элиаса подойти к Эйве и проверить Пинки, чтобы он сам смог обнять Мейсона, который выглядел таким же потрясенным от всего инцидента, и да, точно так же, как и Элиас, при виде повязок Мейсон расплакался. Луи обнял его, а Мейсон пытался что-то сказать, но начал икать.

– Тише, тише, успокойся, а потом говори, родной. Я в порядке, – Луи поднял его и наконец услышал те волшебные слова, которые Мейсон никогда ранее не говорил ему.

– Мамочка, прости меня, мамочка. Я не хотел обидеть тебя, мамочка.

Со слезящимися глазами Луи ответил, что все хорошо, и Мейсон прощен за свои поступки. Все трое становились большими, потому Луи пришлось опустить Мейсона, который стал тяжелым. В этом году им будет шесть лет! Шесть! Он вытер слезы Мейсона и попросил его присоединиться к ним за столом и, быть может, даже помочь накрыть на стол. Мальчик был рад помочь Луи и осторожно нес тарелки и столовые приборы на стол. Луи заметил, что Элиас и Эйва тоже помирились, Элиас поцеловал повязку на ухе Пинки и извинялся перед игрушкой.

– С ними все будет хорошо, да? – пробормотал Луи, обняв Гарри за талию, и вот таким образом они наблюдали за воссоединением братьев и сестры.

– Я уверен, что да, просто им надо учиться обществу друг друга. И я думаю, что это самый большой и, наверное, лучший урок, который они усвоили за свои несколько лет.

– Да, они действительно были потрясены от причиненного мне вреда, – хихикнул Луи.

– Только будь осторожен. Пусть им всего лишь пять лет, они альфы, а если они снова повздорят друг с другом, то просто возьми какую-нибудь палку и разгони их в разные стороны.

– Ты с ума сошел, они же наши дети. Я справлюсь с ними, я не какой-то слабый омега, Гарри, – сказал Луи, обнимая своего альфу.

Гарри покачал головой и улыбнулся в ответ, думая о том, что, возможно, он ошибся, и Луи действительно совсем не слабый омега.

========== Глава 33 ==========

Последние несколько недель дела обстояли позитивнее, чем раньше. Элиас, Мейсон и Эйва вели себя как настоящие братья и сестра, играли вместе и не дрались. Конечно, случались некие камни преткновения, но все неприятные моменты разрешались крайне быстро и, по сути, были глупыми.

Можно сказать, что Мейсон стал зависим от Луи – он постоянно называл его мамочкой и очень часто обнимался. То же самое происходило и с Эйвой, но девочке было необходимо внимание Гарри, и она прекрасно ладила с Элиасом. Со сном по-прежнему были проблемы, но постепенно все становилось гораздо лучше. Элиас все еще не особо любил делиться, но в те моменты, когда начинал злиться, он просто отправлялся немного посидеть на лестнице и успокаивался. Причем мальчик делал это самостоятельно! В детском садике Элиас оставался необщительным и отстраненным.

Поскольку Мейсон и Эйва вели себя прекрасно, с понедельника они тоже начнут ходить в детский сад, и пойдут они в то же дошкольное образовательное учреждение, что и Элиас, потому что в вопросах воспитания и работы с «дикими волчатами» Луи доверял только Джейн. Кроме этого существовала возможность того, что Эйва и Мейсон смогут подружиться с другими детками, а за ними и Элиас стает более отзывчивый.

Аппетит Луи набирал обороты и, конечно же, Гарри начал вести себя довольно странно из-за приближающейся течки своего омеги. Луи чувствовал, что она может начаться в любой момент, поэтому попросил Энн позаботиться о трех старших детях в течение нескольких дней, а о малышках Джоанне и Лоран он сможет ухаживать самостоятельно. Луи заранее приготовил несколько бутылочек с молоком для девочек, поэтому даже если у него не получиться их покормить, то Гарри всегда придёт на помощь.

Когда он привел Элиаса, Мейсона и Эйву к Энн, то даже мимолетно не подумал, что Эйва и Мейсон могут быть сбиты с толку внезапной поездкой к бабушке. Во время поездки Мейсон злился и недовольно ворчал, Эйва плакала, а Элиас пытался утешить их и объяснял, что маме и папе необходимо несколько выходных.

Обычно это было то, что Энн говорила Элиасу, когда тот был у нее дома во время предыдущих течек Луи – родителям тоже хочется немного поиграть.

– Поиграть? – Мейсон обхватил себя руками. – Они лгут, они возвращают нас обратно.

Гарри прочистил горло и сердито посмотрел на сына:

– Не пугай свою сестру. Ты же знаешь, что мы никогда не избавимся от вас троих. Вы просто погостите у бабушки некоторое время.

– Мы сделали что-то плохое? – всхлипнула Эйва. Ее глаза слегка опухли от слёз, а щёчки покраснели.

– Нет, дорогая, у мамочки скоро начнется течка, и ты не можешь быть дома в это время, понимаешь? Я не смогу о вас позаботиться, поэтому за вами присмотрит бабушка, а как у меня все закончится, мы заберём вас домой.

– Что такое течка? – невинно спросила девочка.

Луи на мгновение задумался.

– Ну, это происходит с омегами, когда они становятся старше и могут родить детей, милая.

– Так у тебя будут ещё дети? – Эйва не совсем поняла ответ, но не стала вдаваться в подробности.

– Да, через девять месяцев у тебя будет ещё младший братик или сестрёнка, или даже несколько, – кивнул Луи.

– Я не хочу больше… – проворчал Мейсон, так как у него уже было три младшие сестры. Куда же ещё? Хотя, может быть, младший брат был как раз кстати…

Расставание прошло трудно, потому что Эйва и Мейсон до последнего не верили Луи, когда он говорил, что обязательно вернётся за ними. Мало того, что Эйва постоянно плакала и звала Луи, так и Мейсон тоже заплакал.

Даже Элиас, ранее успокаивавший брата и сестру, потерпел поражение и, в конце концов, просто сдался и пошел внутрь дома Энн. Бабушка Энн тоже может быть страшна в гневе, они просто ещё этого не знают. Когда бабушка Энн счастлива, то у вас все хорошо, и вам обязательно купят все, что хочется, но если бабушку Энн рассердить, то она заберет всё ваше любимое печенье и съест его перед вами, даже не пощадив вас.

На прощание Луи поцеловал Мейсона и Эйву и сказал им, чтобы они вели себя хорошо. Гарри сделал то же самое, а затем они оставили на крыльце двух всхлипывающих детей. С ними всё будет в порядке.

– Как ты? – спросил Гарри. Вряд ли получится с уверенностью сказать, как именно Луи может отреагировать на истерики детей. Но Луи только пожал плечами и кивнул ему, что заставило Гарри улыбнуться самому себе. За последние два года Луи действительно сильно вырос, как личность и на самом деле достиг значительного прогресса, что было по-настоящему замечательно.

Они вернулись домой и решили отдохнуть до обеда, пока течка Луи не вступила в полную силу. Лишь стоило резкому, сводящему с ума запаху омеги заполнить пространство вокруг, как Гарри схватил его и, теряя весь здравый смысл, потащил по всем комнатам, трахая в различных позах и на всевозможных поверхностях. Они оба потерялись в животных инстинктах, бредя о необходимости размножаться и большом количестве щенков. Их смешанные феромоны, казалось, остались повсюду, распаляя в них нечеловеческое желание и позже, когда пара оставалась без сил, будоражили обоняние.

Наконец, Луи смог принять душ и одновременно собраться с мыслями. Когда он взглянул на календарь, то был потрясен тем, что уже шёл третий день его течки. Омега практически ничего не помнил – лишь какие-то незначительные моменты остались в памяти и то те отражали потребность размножаться. Ему действительно нужно будет после этой новой беременности сделать несколько инъекций супрессантов, чтобы отсрочить следующую течку, иначе он сойдёт с ума. Луи только принял душ и попытался вытереться, когда почувствовал, как естественная смазка вновь потекла по внутренней части бёдер, а жар охватил всё тело.