Текст книги "Больше, чем портрет (ЛП)"

Автор книги: debjunk

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 7 страниц)

***

Покинув свою раму, Северус оказался возле дверей, ведущих в директорский кабинет напротив горгульи. Он огляделся и увидел пруд, по которому величественно проплывали три лебедя. На левом берегу пруда росла большая ива.

– Ну, наконец-то, – пробормотал он себе под нос. Это дерево вполне подходило для того, чтобы читать под ним. – Интересно, почему я раньше не замечал этой картины? – Продолжая думать в этом направлении, Северус изучал глазами ствол дерева. – Видимо, оттого, что я все время был сосредоточен на предстоящей встрече с Дамблдором, либо на той информации, что он сообщал.

Далее его мысли прервались. У него не было никакого желания вспоминать о том ужасном времени, когда он сам был директором Хогвартса, и выяснять, почему он и тогда не замечал эту картину.

Он спустился к берегу и обошел пруд. Подойдя к дереву, он провел ладонью по его стволу. Наощупь его было не отличить от настоящего. Подняв руку, он коснулся листвы одной из свисающих лоз, которые образовали густую крону дерева и тоже казались настоящими.

– Если у меня будет то, что кажется настолько реальным, то этот ад может быть не так уж и плох, – пробормотал он и, снова осмотревшись, заметил, как где-то вдалеке парит птица. Это оказалось приятным сюрпризом. – Мне нужно что-нибудь почитать. Пойду-ка я в библиотеку.

Это казалось странным, но Северус инстинктивно знал, как переходить из картины в картину. Он подумал о том, что, наверное, заклинание ДиГрегорио дало ему это знание. Он был несказанно рад этому новому навыку, потому что у него совершенно не было настроения посещать некоторые картины. При мысли о Полной Даме его пробрала дрожь, и он от всей души пожелал никогда не столкнуться с ней в этой вечности, которую теперь вынужден провести в тюрьме, именуемой портретом. Если в реальном мире его пугала встреча с Трелони, то встреча с Толстой Дамой здесь была в десятки раз хуже. Среди портретов ходило много слухов о ее игривой натуре, любящей кокетничать и флиртовать. Многие портреты даже перешептывались о том, что она не пропускает ни одного нарисованного мужчину.

Северус быстро добрался до картины с изображением библиотеки. Он никогда не понимал, с какой целью она здесь нарисована, но сейчас был безмерно рад тому, что она существует. Возможно, причина была в том, чтобы у портретов было какое-то занятие.

Он ухмыльнулся и, оглядевшись, направился к запретной секции. Казалось, здесь было гораздо больше книг, чем в запретной секции настоящей библиотеки Хогвартса. Он провел кончиками пальцев по пыльным корешкам, и его внезапно осенила мысль. Здесь были собраны все книги, которые когда-либо находились в библиотеке. Даже те, что впоследствии были изъяты по каким-то причинам. Его рука остановилась на одном из пыльных фолиантов: Зелья и заклинания до времен Мерлина. Он с интересом изогнул бровь и, взяв книгу с полки, стал осторожно перелистывать потрепанные ветхие страницы. Закрыв книгу, Северус провел пальцем по обложке и исчез, вновь устремившись к дереву у пруда.

========== Глава 4 ==========

Прошла уже целая неделя, в течение которой Гермиона практически не встречалась с Северусом Снейпом, что было крайне удивительно. Но за кучей бумажной работы, которую могла сделать только она, у Гермионы не было времени поразмышлять о неуловимом и остром на язык волшебнике. Она так сильно погрузилась в работу, что не заметила, как он появился в своей раме в директорском кабинете. Он негромко кашлянул.

Гермиона подняла удивленный взгляд. Ее несколько позабавило то, что он хотел привлечь ее внимание. Однако, присмотревшись, она обнаружила, что он смотрит вовсе не на нее, а увлеченно читает какую-то книгу.

– Ты что-то хотел? – спросила она.

Он оторвался от страниц книги и лениво скользнул взглядом по ее лицу.

– Нет.

– Просто… Ты кашлянул, и я подумала…

Но он снова уткнулся в книгу, полностью ее игнорируя. Гермиона нахмурилась и зыркнула на него исподлобья. Затем тоже откашлялась. Но Снейп и ухом не повел, не поднимая от книги взгляда. Она шумно выдохнула и вновь вернулась к своим бумагам. Она писала прошение в Совет попечителей о том, чтобы те выделили средства на новые метлы для квиддичных команд. Те метлы, что имелись на сегодняшний день, были не то чтобы в очень плохом состоянии, но, согласно отчетам Минервы, их не обновляли уже целых восемь лет. Безусловно, сейчас для этого было самое время.

Но буквы словно разбегались, мешая прочесть слова, а цифры сливались друг с другом. Гермиона, в очередной раз почувствовав досаду от грубого поведения Снейпа, напряженно прищурилась. Его безразличие – это все, о чем она могла сейчас думать, и другие дела мигом отошли на второй план.

Как он смеет проявлять к ней такое явное неуважение?

Поняв, что больше не в силах ничего поделать со своим негодованием, она повернулась лицом к его портрету.

– Знаешь… – начала она. – Ты мог хотя бы попытаться быть более дружелюбным.

– Нет, не мог бы.

– Мог бы.

– Заставь меня.

Гермиона хмуро свела брови.

– Что ты сказал?

Снейп подался вперед и посмотрел прямо на нее.

– Я сказал, заставь меня.

Гермиона ощетинилась.

– Ты ведь понимаешь, что ты всего лишь портрет? Твой хмурый взгляд и попытки запугать не работают и вполовину также хорошо, как раньше.

– Да, но ведь работают, Гермиона, не так ли? – устрашающим шепотом спросил он.

От этого шепота Гермиона почувствовала странный озноб, что прошел от макушки до кончиков пальцев на ногах, а по спине пробежал табун мурашек. Но она понимала, что это была всего лишь провокация, ничего более. Она прищурилась.

– Северус, похоже, ты забыл, что у меня есть волшебная палочка, а у тебя ее нет.

– Возможно, но я по-прежнему владею беспалочковой магией, – хрипло произнес он, вызывая новую волну мурашек вдоль ее позвоночника.

«Мерлин, держи себя в руках!», – подумала Гермиона.

Немного придя в себя, она снова прищурилась и взглянула на Снейпа.

– Ты будешь вести себя так, как подобает, или пожалеешь, – в ее голосе послышалась явная угроза.

Он по-прежнему вальяжно сидел в своем кресле, откинувшись на спинку, и не спускал с нее насмешливого взгляда.

– Я могу делать все, что захочу, – он ухмыльнулся. – Я ведь уже мертв и не обязан никому подчиняться, особенно выскочке вроде тебя!

Ладони Гермионы сами собой сжались в кулаки, и она поднялась с места.

– Теперь это мой кабинет, сэр, и в этих стенах вы будете меня уважать! Oratio innuo confuto!

С кончика ее палочки сорвался ярко-синий луч и ударил в грудь Северуса. Его отбросило на спинку кресла, но уже через секунду он вновь вернулся в прежнее положение.

– Зачем ты р… – Его рот резко закрылся. – Ты… – Все повторилось вновь после очередной попытки заговорить. Его губы растянулись в усмешке, и он оскалился, обнажив кривоватые зубы. – Что ты со мной сделала?

Она бросила на него самодовольный взгляд.

– Просто несложное заклинание для того, чтобы ты был вежлив в разговоре со мной.

Он так резко вскочил на ноги, что ударился о невидимую стену, которая была границей холста с изображением его портрета.

– Сними его! – зарычал он.

Гермиона чуть наклонила голову.

– И не подумаю.

С этими словами она развернулась и вышла из кабинета.

– Грейнджер! – крикнул он ей вслед. – Грейнджер, вернись сюда и отмени заклинание, иначе я…

Но Гермиона лишь весело хихикала, удаляясь прочь от кабинета. Было в этом что-то невероятное – одержать победу над упрямством Северуса Снейпа.

***

Задерживаться надолго Гермиона не стала. Во-первых, ее все еще ждала кипа бумаг, с которыми ей предстояло разобраться, а во-вторых, она хотела знать, что скажет ей Северус Снейп после того, как она оставила его одного, немного подумать над своим поведением. Она вошла в кабинет и уселась на кресло, одарив портрет широкой улыбкой.

Северус окинул ее хмурым взглядом.

– Немедленно отмените это заклинание, профессор Грейнджер.

Улыбка Гермионы резко исчезла.

– Прости, Северус, но я не собираюсь этого делать. Я явно тебе не нравлюсь, но, как уже говорила, не позволю оскорблять меня в собственном кабинете.

Она перевела взгляд на портрет Финеаса Найджеллуса Блэка.

– То же самое касается и вас, профессор Блэк. Никаких воплей о грязнокровках до тех пор, пока я являюсь директором школы. Иначе вас постигнет та же участь, что и профессора Снейпа.

Блэк глухо проворчал что-то нечленораздельное и покинул раму. Дамблдор сдавленно захихикал в своем углу, за что получил уничижительный взгляд Снейпа в свой адрес.

– Ты – м-м-ф! – мрачно проговорил Северус.

Гермиона не смогла сдержать злорадный смешок. Он был в ярости, но его неспособность обозвать ее выглядела комично.

– Я сниму заклятье только после того, как ты убедишь меня, что больше не будешь грубить, – сказала она Северусу.

– М-м-ф, профессор, м-м-ф, Грейнджер!

Но Гермиона лишь с притворным сочувствием покачала головой.

– Я бы очень хотела посмотреть на твои попытки оскорбить меня, Северус, но у меня очень много дел.

Она отвернулась и продолжила разбирать бумаги. На некоторое время в кабинете воцарилась тишина, которую нарушал только скрип пера по пергаменту.

– Над чем ты работаешь? – спросил Северус через некоторое время.

Гермиона повернулась вполоборота так, чтобы видеть его и, немного поерзав в кресле, уселась поудобнее.

– Это финансовый отчет для Совета попечителей. Я пытаюсь убедить их, что детям необходимы новые метлы для игры в квиддич.

Северус фыркнул.

– Они никогда на это не пойдут. Попечители становятся невероятно скупыми, когда речь заходит о средствах для Хогвартса. Несмотря на то, что многие из них поклонники квиддича, они не могут одобрить растрату средств на что-то, не относящееся к изучению науки, на что-то вроде спорта.

Гермиона пожевала перо.

– Так было двадцать лет назад. Как ты думаешь, нынешние попечители также категоричны в вопросах распределения средств?

– Хорошо ли зарабатывают члены Совета? – спросил Северус.

Гермиона кивнула.

– Большинство из них – чистокровные, выходцы из старинных богатых семейств.

Северус поймал ее взгляд.

– Если бы они легкомысленно тратили деньги, то не смогли бы сохранить свое богатство в течение стольких лет. Они все скряги. Тебе понадобятся очень веские доводы, чтобы убедить их.

Гермиона невесело хмыкнула и, опустив голову, посмотрела на исписанный пергамент.

– Думаю, тот факт, что старым метлам уже более восьми лет, не растопит их сердца.

Северус негромко хрипло засмеялся, и Гермиона снова подняла на него удивленный взгляд. Она была уверена, что смех этого человека слышала впервые в жизни. Он звучал довольно приятно.

– У попечителей нет сердца. Ты должна воззвать к их самолюбию.

– И как же мне это сделать? – растерянно спросила Гермиона.

– У скольких из них дети или внуки учатся здесь?

Гермиона на мгновение задумалась.

– У всех.

– Вот и ответ.

Гермиона заговорщически усмехнулась.

– Если их драгоценные дети проиграют на очередном квиддичном турнире только лишь из-за старых метел, ученики и их семьи будут опозорены. Члены Совета – выходцы со всех факультетов, поэтому они не допустят, чтобы на одном факультете оборудование было лучше, чем на другом. Северус, это блестяще!

Быстро отвернувшись, Гермиона взяла чистый пергамент и начала заново писать письмо для Совета попечителей. Она совсем не обратила внимания на изумленное выражение, которое застыло на его лице, когда Северус услышал ее последнее восклицание.

***

Северус вновь сидел под деревом и читал. Ему нравился пейзаж вокруг него, поэтому именно эта картина стала его любимым местом в замке. Все здесь дышало спокойствием и безмятежностью даже несмотря на то, что снаружи коридоры Хогвартса были почти всегда заполнены гомоном студентов, картина, казалось, не пропускала посторонние звуки внутрь, и Северус мог сосредоточиться на своих мыслях. Сейчас он сидел и, прислонившись спиной к стволу ивы и согнув ноги в коленях, читал книгу. Справа от него журчал небольшой ручей, который впадал в пруд. Это журчание навевало на Северуса умиротворение. Он поднял голову и, улыбнувшись уголками губ, посмотрел на лебедей, грациозно плывущих вдоль пруда.

– Ах, вот ты где! – воскликнула Гермиона. – Я искала тебя наверху, но твоя рама пуста. Я хотела сообщить, что Совет попечителей одобрил мое прошение о новых метлах, и поблагодарить тебя. – Она внимательно вгляделась в пейзаж, изображенный на холсте. – Тебе нравится эта картина?

Северус закатил глаза, раздражаясь оттого, что Гермиона нарушила его покой.

– Это очевидно, что она мне нравится, ты, м-м-м-ф-м-ф-м-ф!

Он злился из-за того, что не мог выразить словами то, что чувствовал в данный момент. Вскинув бровь, он бросил на Гермиону обвиняющий взгляд.

– О, нет! – проговорила она предостерегающе. – Я ни за что не сниму с тебя заклинание до тех пор, пока ты не станешь вежливым и любезным.

– Но ведь оно действовало в твоем кабинете! – раздраженно выпалил он.

Гермиона пожала плечами.

– Для этого заклинания не важно место, только отношение.

– Ты – ин… м-м-м! Ну, хватит, женщина, это же просто смешно.

Гермиона кивнула.

– Я знаю, профессор Снейп, – тон ее неожиданно стал очень серьезным, и в нем отчетливо послышались нотки… сарказма. – Можно подумать, что вы вели себя по-взрослому, когда оскорбляли меня в моем же кабинете. – Она снова пожала плечами. – Сколько вам лет? Ах, да, тридцать восемь, верно?

Северус поднялся и отбросил книгу в сторону. Он обошел пруд и оказался прямо на краю картины, возле рамы. Он так сильно стиснул кулаки, что костяшки пальцев, и без того бледные, стали белыми, как мел. Весь его вид говорил о том, что, если бы он мог, то ударил ее.

– Кем ты себя возомнила? Как ты смеешь говорить со мной подобным образом?

Она окинула его взглядом с головы до ног.

– Я знаю, кто я, Северус Снейп. Я – директор этой школы, а не ребенок, который готов выпрыгнуть из своих ботинок, стоит только тебе бросить взгляд в его сторону. Я женщина твоего возраста, и я заслуживаю хоть толику уважения с твоей стороны. Если ты отказываешься дать мне его, то я вынуждена прибегнуть к помощи заклинания. А тебе пора бы уже повзрослеть!

– Я тоже не ребенок! И не нужно разговаривать со мной как с ребенком! – отрезал Северус.

– Я подумаю о снятии заклятья только тогда, когда ты прекратишь вести себя как испорченный подросток, и вспомнишь, наконец, о том, что ты взрослый мужчина.

Северус почувствовал, как его переполняет ярость, а кончики пальцев начали мелко подрагивать.

Как она смеет так с ним разговаривать?

– Знаешь, – продолжала она, не обращая внимания на его все нарастающий гнев, – раньше я думала, что твой суровый нрав как-то связан с войной. Для меня ты был кем-то вроде романтичного героя, непонятого и непринятого, который просто великолепно играл свою роль, но я ошиблась. Оказывается, ты просто мерзавец!

– Как ты смеешь дерзить мне, м-м-м! – Он потянулся к ней и, схватив за край мантии, дернул на себя, столкнувшись нос к носу. Его яростный взгляд говорил о том, что настроен он вполне серьезно. – Как ты смеешь судить меня? – зарычал он ей в лицо.

Гермиона с трудом вырвалась из его хватки, испуганно озираясь по сторонам. Глаза ее стали огромными. Северус проследил за ее взглядом, гадая, с чем связан ее испуг. И наконец понял. Она стояла прямо перед ним… в картине.

========== Глава 5 ==========

– Отпусти меня! Что ты наделал? – закричала Гермиона, пытаясь вырваться из хватки Северуса.

Он растерянно моргнул и огляделся вокруг.

– Я… я не знаю.

Он отпустил ее, и она, развернувшись, отошла к краю картины и попыталась снова пройти сквозь нее, чтобы вернуться в свою реальность, но лишь ударилась о невидимую стену.

Она снова посмотрела на Северуса. В глазах ее застыл испуг.

– Что ты наделал? – повторила она.

– Клянусь, Грейнджер, я не знаю.

Он встал рядом с ней и протянул руку, которая, как обычно, наткнулась на невидимое препятствие.

– Я был зол на тебя. Ты привела меня в такую ярость, что я захотел встряхнуть тебя изо всех сил, чтобы сбить с тебя спесь. Я вытянул руку и схватил тебя, но сейчас у меня не выходит. Что, черт возьми, происходит?

– Верни меня обратно. Немедленно! – зашипела она.

Северус повернулся к ней.

– Ты… м-м-ф, р-г-м-н, м-м-ф! Разве ты не видела, что я только что попробовал пройти сквозь полотно? Я не могу. Я не знаю, как у меня получилось сделать это раньше, но сейчас ничего не выходит.

Гермиона отошла немного дальше и, разбежавшись, прыгнула прямо на полотно, но тут же отскочила обратно и упала прямо на Северуса, который крепко обхватил ее руками. Он внимательно посмотрел на нее сверху вниз, и ей показалось, что это его позабавило.

– Ты в любую авантюру прыгаешь с головой? – спросил он с издевкой.

Гермиона раздраженно зашипела и высвободилась из его объятий. Пройдя в противоположный край картины, она искоса посмотрела на него, затем закрыла глаза и сделала несколько глубоких размеренных вдохов. Он не сводил с нее глаз, наблюдая, до тех пор, пока она не открыла глаза и снова не взглянула на него.

– Прекрасно, теперь я спокойна, – проговорила она. – Должен быть способ выбраться отсюда, верно? Может быть, это ты должен вытолкнуть меня, тогда я снова окажусь в своем мире.

Мгновение Северус молчал, скользя по ней изучающим взглядом.

– Хорошо, давай попробуем, – согласился он наконец.

Он крепко схватил ее за мантию и с силой толкнул в ту сторону, где был Хогвартс. Гермиона со всего размаху врезалась в невидимую стену. Сила удара была такой внушительной, что ей показалось, будто она слышала, как затрещали кости ее лица. Северус вновь дернул ее за мантию на себя и повторил маневр, на этот раз применив еще большую силу. Услышав громкий протестующий возглас, он отпустил ее и сложил руки на груди.

– Ради Мерлина, вовсе не обязательно ломать мне нос, – проворчала Гермиона, потирая вышеупомянутую часть лица.

– Ты же сама хотела, чтобы я тебя вытолкнул…

– Но ведь, если мыслить логически, то становится очевидным: раз с первой попытки у тебя ничего не вышло, то не нужно продолжать меня выталкивать. Так зачем ты продолжил это делать?

– Видимо, оттого, что я, словно маленький ребенок, не знаю, как более правильно тебя выталкивать.

Какое-то время Гермиона молча смотрела на него и наконец отвела взгляд.

– Прости. Определенно ты не ребенок. Но я все-таки хотела бы, чтобы ты перестал грубить мне. То, что я не нравлюсь тебе, – это нормально. Я не прошу меня любить, я лишь прошу быть со мной вежливым!

Северус продолжал сверлить ее хмурым взглядом.

– Было бы гораздо проще, если бы меня не принуждали к этому с помощью заклинания.

Гермиона нахмурилась и достала свою палочку. Внимательно осмотрев ее, она задумчиво проговорила:

– По крайней мере, она все еще при мне. Возможно, от нее будет хоть какой-то толк. – Она взмахнула палочкой, и в грудь Северусу ударила фиолетовая вспышка. – Вот… Я сняла заклинание. – Она кривовато улыбнулась. – Мне жаль, что пришлось прибегнуть к таким методам. Думаю, мне нужно научиться сосуществовать с собой таким, какой ты есть.

– Глупая вредная всезнайка.

Гермиона прищурилась, сверкнув глазами.

– Я просто проверил вновь обретенную свободу слова, – пояснил Северус. – Впредь я постараюсь вести себя прилично, какие бы глупости ты себе не позволяла.

Гермиона со вздохом покачала головой.

– Ты неисправим.

– Я горжусь тем, что я такой.

Она поймала его взгляд и увидела в самой глубине его глаз искорки смеха. Весь ее серьезный настрой испарился, и не успел Снейп моргнуть, как она уже вовсю смеялась.

– У тебя странное чувство юмора, Северус, – проговорила она, делая глубокий вдох между приступами смеха.

Он скептически вздернул бровь.

– Это ведь ты смеешься, а не я.

Отсмеявшись, она закатила глаза.

– Неисправимый.

– Это все отлично, но тем не менее не решает нашу проблему.

Гермиона вмиг стала серьезной. Опустив голову, она взглянула на свою палочку.

– А может, аппарация?

Он кивнул в знак согласия.

Гермиона прикрыла глаза, взмахнула палочкой и крутанулась на месте. Послышался громкий треск, и она исчезла… только для того, чтобы появиться на другом берегу пруда.

– Что за черт?! – донеслось до него издалека возмущенное восклицание.

Она попробовала аппарировать снова и очутилась у ивы. В результате третьей попытки она с громким плеском плюхнулась прямо в середину пруда, подняв столько брызг, что лебеди, до этого мирно плававшие, поспешили улететь прочь. Не сдержавшись, Северус разразился хохотом.

Пруд был неглубоким. Вынырнув, Гермиона обнаружила, что вода едва доходила ей до пояса. Отплевываясь, она тряхнула головой. Ее локоны под тяжестью воды распрямились и лезли в лицо. Она провела ладонью по лицу и убрала мокрые пряди от глаз.

– У вас прекрасные волосы, миледи, – язвительно заметил Северус, и Гермиона сердито посмотрела на него. – Да ладно, ты выглядишь прекрасно, – проговорил он, давясь смехом.

Она опустила голову и развела руки в стороны, и Северус мельком заметил на ее щеках привлекательный бледно-розовый румянец. Не успел он и глазом моргнуть, как Гермиона Грейнджер, эта самая настоящая зазнайка, разразилась безудержным звонким смехом. Он никогда бы не подумал, что она может так смеяться, особенно если шутка была адресована ей. Видимо, она была не единственной, кому предстояло узнать много нового о товарище по несчастью. Он подошел к кромке воды и протянул руку.

– Давай помогу.

Гермиона добрела до берега, крепко ухватилась за его ладонь, и прежде чем он успел что-либо сообразить, ее лицо исказила хищная ухмылка, и она что есть мочи резко дернула его на себя. Северус рухнул в пруд вниз головой. Вынырнув спустя пару секунд, он крепко уперся ногами в илистое дно и злорадно оскалился. Победоносная улыбка медленно сползла с ее лица.

– О, ты за это заплатишь, – угрожающе зашипел он и, схватив ее за мантию, потянул к себе.

Гермиона так яростно сопротивлялась, что в результате они оба ненадолго погрузились под воду. Когда Северус снова вынырнул, то услышал ее надсадный кашель. Он вмиг стал серьезным и похлопал по ее спине ладонью, чтобы выгнать воду из легких.

– Что это было? Попытка меня убить? – прохрипела Гермиона.

Убедившись, что она полностью оправилась от погружения под воду, он ответил:

– Я просто пытался укротить ту буйную гриву, которую ты почему-то зовешь волосами. Она начала подсыхать, и я испугался, что она меня задушит.

Гермиона ударила его кулаком в грудь.

– Неисправимый! – воскликнула она, и нанесла еще один удар. – Сначала тебе не нравились мои зубы, теперь волосы. Есть ли во мне что-то еще, что ты считаешь уродливым?

Он крепко обхватил ее запястья, спасаясь от последующих ударов.

– Я ни разу не сказал, что считаю тебя уродливой.

На миг она замерла, перестав вырываться из его хватки, и посмотрела ему в глаза. Он нашел их чрезвычайно привлекательными, но не успел как следует обдумать это, потому что в следующий момент она высвободила руки и, отступив на некоторое расстояние, жестом показала, следовать за ней.

– Хватит дурачиться. У меня есть дела поважнее. Нам нужно выяснить, как мне отсюда выбраться.

Северус выбрался из пруда и нахмурился.

– А что, если мы ничего не сможем сделать? Что, если ты останешься здесь навсегда?

Гермиона покачала головой и, взмахнув палочкой, высушила их мокрую насквозь одежду.

– Это невозможно. Ты ведь как-то затащил меня сюда. Значит, должен быть способ вернуть меня обратно. Нужно просто его найти. Жаль, что у нас нет доступа к библиотеке.

– Нет, у нас есть доступ. В библиотеке Хогвартса висит картина с изображением библиотеки.

Гермиона кивнула.

– Точно. Как же я могла забыть о ней? Ты можешь путешествовать по замку, переходя из картины в картину. – Она посмотрела на него. – Как ты думаешь, а у меня получится?

Он пожал плечами.

– Не вижу причин, почему у тебя не должно получиться.

– Как ты это делаешь?

Он поджал губы так, что они превратились в тонкую линию, и, подумав, ответил:

– Я не совсем понимаю. Я просто делаю это и все. Для меня это так же естественно, как для тебя – дышать.

– Не думаю, что эта информация мне чем-то помогла.

Он протянул ей руку.

– Вот, возьми меня за руку. Я буду направлять тебя.

Некоторое время она обдумывала его предложение. Наконец кивнув своим мыслям, она вложила свою ладонь в его, и в ее глазах загорелся лукавый огонек.

– Ты же не собираешься снова столкнуть меня в пруд? – с вызовом спросила она.

– Мадам, как вы могли подумать такое? – спросил он и приложил вторую ладонь к груди в знак искренности.

Она покачала головой и крепче сжала его ладонь.

– Неисправимый.

И в следующее мгновение они исчезли.

========== Глава 6 ==========

Северус и Гермиона вошли в библиотеку, изображенную на картине. Сжав его руку в своей, Гермиона изумленно огляделась вокруг.

– Ах, это просто потрясающе! Здесь совсем как в настоящей библиотеке.

– Для меня это и есть настоящая библиотека.

– Ну, да, – тихо проговорила Гермиона, смутившись.

Северус смерил ее мрачным взглядом.

– Не нужно оплакивать мою смерть. Я вовсе не сожалею по этому поводу. На самом деле, я был даже вполне доволен ею, пока не появился на том дурацком портрете, что ты заказала.

Гермиона недоуменно посмотрела на него.

– О чем ты, Северус?

– О моей смерти… ну, знаешь, о том времени, когда я был мертв.

Она покачала головой.

– Я думала, что портрет – это просто отпечаток личности. Ты не должен помнить ничего, кроме того, что случилось с тобой при жизни. Я никогда не слышала, чтобы портрет помнил все, что произошло с ним после его смерти.

– Ну, теперь слышала, – огрызнулся Северус.

Он прошел в Запретную секцию библиотеки и провел пальцами по корешкам книг, считывая названия. С обеспокоенным лицом Гермиона внимательно следила за ним какое-то время, затем начала свои собственные поиски, немного поодаль от него. Она прочесывала взглядом названия книг и бормотала себе под нос:

– Я знаю, что эта книга была где-то здесь.

Северус отвлекся от поисков и скосил на нее глаза.

– Что ты ищешь?

Она задумчиво качнула головой.

– Я не могу вспомнить название, но знаю, что книга, которую я ищу, всегда была здесь, между «Смерть, где жало твое?» и «Взгляд на жизнь после смерти»

Северус подошел к ней.

– Это прозвучит странно, но я обнаружил, что на этих полках гораздо больше книг, чем в настоящей библиотеке.

– Может быть, ее взял кто-то другой?

Он покачал головой.

– Если я возьму какую-то книгу с полки, – сказал он и взял одну из книг, – на ее месте сразу же появится новая.

Гермиона кивнула, когда на месте той книги, что вытащил Северус, появилась новая.

– Значит, той книги, которую я ищу, нет на этой картине?

– Возможно, книга в библиотеке появилась гораздо позже, чем была нарисована эта картина, – предположил он.

Гермиона задумчиво нахмурила брови.

– Нет, я уверена, что это было очень старое издание. – Она указала рукой в сторону книжной полки. – Но, возможно, ее действительно приобрели уже после того, как нарисовали эту картину. Что ж, придется поискать ее, когда я вернусь в реальный мир.

Северус помрачнел и, не сказав ни слова, вернулся к полке, где искал ранее. Осознав вдруг свою оплошность, Гермиона подошла к нему и положила руку на его плечо.

– Я знаю, что для тебя это и есть реальный мир. Я не хотела тебя обидеть. Просто мой мир находится там. – Она указала рукой туда, где по другую сторону холста за столами, уткнувшись в книги, сидели дети. Северус проследил за ее рукой и покосился на сидящих в библиотеке студентов, а потом снова погрузился в свои поиски. Гермиона вздохнула. – Так, что ты ищешь? – спросила она.

– Книгу под названием «Заколдованные портреты и как они устроены».

Гермиона снова внимательно осмотрела книжный шкаф сверху донизу. На верхней полке она увидела нужную книгу и указала на нее.

– Северус, это она?

Он поднял голову и кивнул. Протянув руку, он достал ее и, жестом пригласив Гермиону следовать за ним, расположился за столом. Он положил между ними книгу и открыл ее. Пробежав по оглавлению, он нашел нужное название: «Как переходить из картины в картину».

– Мы могли бы начать с этого, – сказал он.

Гермиона открыла нужную страницу, и они оба углубились в чтение. Спустя несколько минут она взглянула на Северуса.

– Значит, это похоже на аппарацию. Ты думаешь о том, где бы хотел оказаться, и попадаешь именно туда.

– Похоже, но со временем я обнаружил, что это не обязательно должно быть какое-то конкретное место. Если ты не уверена, куда именно хочешь попасть, то можешь сконцентрироваться на общем месте. Например, подумать: «Коридор третьего этажа за лестницей», и появишься на картине там.

Она кивнула.

– Северус, могу я тебя кое о чем спросить?

Он с любопытством взглянул на нее, изогнув бровь.

– Ты знал, что умрешь?

– Все когда-то умирают, Гермиона.

– Я имею в виду… – С минуту она колебалась. – У тебя было хоть малейшее предчувствие, что Волдеморт прикажет своей змее убить тебя?

Северус невольно содрогнулся. Он посмотрел в пустоту, размышляя над ее вопросом.

– Я не ожидал, что переживу войну, нет. Вообще-то, учитывая мое прошлое, смерть была более приоритетна, нежели заключение в Азкабан. Думал ли я, что Темный Лорд натравит на меня Нагини? Думал.

– Но… разве у тебя не было какого-нибудь противоядия или чего-то подобного?

Северус задумчиво кивнул.

– Я думал и об этом. Я даже сварил антидот, использовав яд Нагини. Я все распланировал. Антидот необходимо было принимать каждый день небольшими порциями, чтобы остаться в живых. Но в итоге я решил не принимать его.

Гермиона вздохнула.

– Почему? Зачем ты позволил ему убить себя?

Северус перевел на нее удивленный взгляд. Казалось, его повергло в шок то, что ее так волнует его смерть. Он пожал плечами.

– А ради чего мне, собственно, было жить? Все считали меня убийцей. У меня не было никакого желания провести остаток дней в Азкабане. Смерть для меня была более желанной.

– С тебя сняли все обвинения, Северус. – Ее рука потянулась к его руке. – Сейчас ты был бы свободен.

Северус хмуро взглянул на ее руку.

– Я и так свободен… По крайней мере, был свободен. Провести здесь вечность не так уж и плохо.

По щеке Гермионы медленно скользнула слеза. Северус озадаченно уставился на нее.

– Я сам выбрал свою судьбу и вполне доволен ею.

– Но… – она на миг запнулась. – Подумай о том, что ты мог бы сейчас сделать. Подумай о той свободе, которая могла бы у тебя быть. – Она отвернулась, не желая показывать ему своих слез. – Это все кажется таким бессмысленным.

– Посмотри на меня, – потребовал Северус.

Гермиона смахнула слезы с ресниц и повернулась к нему.

– Почему ты плачешь? – неверяще спросил он.

– Я… Я просто… Я думаю, что это очень несправедливо. Всю свою жизнь ты посвятил борьбе с Волдемортом, но так и не узнал, каково это жить в мире, в котором его больше нет.