Текст книги "Рядом с тобой (СИ)"

Автор книги: Dear_Jolie

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 8 страниц)

– Ты как?

– Нормально… дай полежать, – приоткрываю глаза и закрываю обратно. Звонок, надо ответить.

– Да? – едва шевелю языком, не могу говорить громко.

– Элен! Элен, ты слышишь?! Где ты?!

– Внизу… Наверху, не знаю. Поднимаемся.

– Ты в порядке?

– М, да… я забрала кошку. Не переживай. Я знаю, ты занят.

– Да как здесь!.. Не могу говорить.

– Ничего, всё хорошо… Хакс?

Он всё-таки отключается.

Транспортник содрогнулся, на тяге входя в ангар «Финализатора». Снаружи слышался шум. Пора подниматься. Повсюду беготня, сотни людей снуют туда-сюда. Мне надо избавиться от кошки, и как можно скорее.

– Куда ты?

– Прости, надо торопиться. Надеюсь, скоро ещё увидимся… Когда всё успокоится.

– Успокоится? Сомневаюсь в этом. Ладно, не пропадай.

Незаметно пробираюсь за рядами техники к ближайшему выходу.

«Напиши, где твоя каюта на Ф. и код от двери, пожалуйста, поскорее».

Звонок.

– Да?

– Ларсон на связи!

– Стив!

– Подтягивайся в госпиталь! У нас тут завал: я тебя забираю, Форкс дал добро.

– Да, хорошо! Скоро буду.

Выпускаю кошку и тяжело опускаюсь на пол, как только закрывается дверь. В комнате ясно ощущается нечто знакомое, но, кажется, Хакса давно здесь не было. С нынешними обстоятельствами я вообще не представляю, когда мы теперь сможем нормально увидеться. Насыпаю две полных, с горкой, миски корма и наливаю несколько ёмкостей воды (смешно – кофейная чашка и три стакана под алкоголь. С кем он тут квасит?). Неизвестно, когда кто-то из нас сможет сюда прийти. Мне невыносимо хочется оказаться рядом. Проверив наличие туалета для животного, заставляю себя уйти, настраиваясь на бой.

Ожоговое и травма переполнены. В приёмном отделении в нос ударяет горелый запах, и мне приходиться призвать на помощь всё своё хладнокровие при виде людей, которых рвёт от боли. Снова в белой форме, снова на своём месте. Стив предлагает пойти в оперблок – отказываюсь и остаюсь в стационаре. На мне десять коек, а это ещё мало. Тот самый, первый, взрыв на «Старкиллере» накрыл госпиталь, и мы оказались не готовы столкнуться с таким числом раненных. Не замечаю, как проходит час, другой. Я не помню, когда последний раз что-то пила. Хочется разорваться.

«– Пиши мне. Не смогу отвечать, но буду видеть».

«– Помогаю в госпитале. Очень тяжело. Очень по тебе скучаю».

К ночи трое из моих умирают – с минуту прижимаюсь к стене в коридоре и снова иду работать.

Понимаю, что миновало уже десять часов, когда мою смену отправляют спать. Речь уже не идёт об эффективности, когда от усталости становишься опасным. У меня нет сил; из последних добредаю до комнаты персонала и устраиваюсь на одном из футонов, разложенных на полу. Сейчас мне не надо возвращаться к отряду, так что посплю здесь. Утром схожу в душ – и сразу в отделение. Сигнал:

«Сдал мостик, иду спать. Ты придёшь?»

Конечно, я хочу. Но:

«Прости, я уже не в состоянии идти, честно. Отдыхай».

…

«– Расскажешь, какой у нас план?»

«– Тебе расскажу. Отследили базу Сопротивления на Ди’Куаре, Илиниум. Скоро будем там».

Интересно, эта девочка, Рей, смогла выбраться? Она сейчас там?

«– Разнесёшь всё к чертям собачьим?»

«– Именно».

Это нехорошо. Но мы потеряли планету. Почти засыпаю.

«– Хакс?»

«– ?»

«– Я люблю тебя».

Шесть часов до побудки. Я засыпаю с улыбкой, но сон тревожен. Я вижу его на мостике и взрывы за иллюминаторами. Я чувствую страх. С самого начала я затыкаю это внутри, каждую минуту, как можно глубже, но я боюсь за тебя каждую секунду своей жизни. Это сводит с ума.

Картинка меняется, и я слышу их крики. Вопли людей, разорванных красным пламенем. Они проклинают тебя. Проклинают нас.

Утро… не задалось. Мне потребовалось привести из хирургии шар-дроида, чтобы подправить швы одному из пациентов. Станции с ними должны быть в каждой перевязочной, но из двух ближайших дроидов уже кто-то увёл, и я пошла к отдельным палатам, ожидая найти в сьюте запасную модель. По журналу здесь вроде бы свободно, я никого не потревожу.

Внутри и правда пусто: спокойно, в своих мыслях подхожу к зарядной станции. Внезапно раздавшийся звук заставляет обернуться.

Парень. Высокий, широкоплечий. На темных волосах капли воды, полотенце на шее. Повязка на животе явно скрывает большую рану.

–Извините. Я ненадолго заберу дроида, если вам не назначена перевязка.

Шрам на лице, как от лазерной коагуляции. Черные полимерные швы.

– Забирайте.

Смотрит бегло, оценивающе. Я его не знаю. Глаза карие, внимательные. Общее впечатление рождает чувство дежавю… Если только?

–Пора перестать так встречаться. Вечно где-то попадаешься.

Фигура, нависшая в коридоре. Руки, которые меня вынесли.

– Я уже ухожу.

С ума сойти. Вот так встреча.

– Стой. Раз пришла.

–Вам что-то нужно?

Какая-то помощь? Позвать врача? Опять осматривает, заглядывает в лицо и кивает.

– Так ты выглядишь лучше.

– Вы тоже, – вот дела, мне бы не надо хамить. Усмехается.

– Ты уже называла меня по имени.

– Мне стоит извиниться?

– Острый язык. Что в тебе особенного? – подходит ближе, и ситуация повторяется. Нечего светить на меня своими мышцами. Хочу повернуться к двери и подаю знак дроиду.

– Не так быстро.

– Я тороплюсь.

У него что, хобби – нависать над людьми? Молчит, думает. Опять кивает самому себе.

– Ты на неё похожа. Чуть меньше раздражаешь.

– На кого?

– Не важно. Больше мне не попадайся. Иначе я решу, что мне стоит задуматься над содержимым твоей головы. Можешь идти, – отступает и убирает руки, которыми до этого упирался по бокам. Чертовски злюсь, выносясь из палаты.

«Цепной пёс и пугливый щенок».

– Да пошёл ты!

Позади отголоском мерещится смех.

Через пару часов я не была готова услышать, что атака на Сопротивление уже началась. Почему-то мне казалось, что у нас будет больше времени; тревога с интуицией наперебой затвердили, что одно неверное действие – и события начнут принимать лавинообразный характер.

Имплант – не единственное, что оставил мне плен, не пройдя бесследно: от стресса грудь непредсказуемо сдавливало спазмом, мешая нормальному дыханию. Вот и сейчас я опустилась на край койки, расстёгивая воротник… Не теряй контроль, надо держаться.

– Чёрт. – Проступающая на лбу испарина вынуждает несдержанно дёргать кнопки.

От борьбы с приступом меня отвлекает гул, распространяющийся снаружи.

Выбежав в коридор вместе с другими, в ужасе раскрываю рот перед развернувшейся огненной картиной. Дредноут «Молниеносный»… гибнет. Он же только что подошёл! Объятый пламенем корпус раздираем на части, и взрывы взметают в пустоту крошево с частями обшивки. Он мерцает… Оставшись без двигателей, корабль берет крен. Не успеем подойти на помощь.

Совсем схватило. Со свистящим выдохом опускаюсь на пол, не в состоянии оторвать глаза от трагедии.

– Элен, что, плохо?

– Нормально… Щас пройдёт. Он же сгорит в атмосфере, надо им помочь.

– Шаттлы уже вылетели, вон, видишь?

– Да.

Ладони мокрые. Набираю, через раз попадая в буквы.

«– Скажи, что ты не там».

Я знаю, но мне нужно подтверждение. Секунды тянутся. Очередной взрыв выбивает стёкла целого яруса, и вакуум вгоняет смертельную взвесь обратно. Ответь, ну же, пожалуйста. Пускай это глупо, пускай ребячество.

Комлинк молчит. Ругаюсь и с опорой на поданную руку поднимаюсь на ноги. Это было ожидаемо. Мне стоит засунуть себе в задницу свои жалкие попытки всё время о нём беспокоиться, ведь подобная срань может происходить ежедневно. И обратиться за препаратами тоже не помешало бы… Отпускает.

Ответ приходит, когда спасательные шаттлы уже оказываются в ангарах, и мы переходим на гиперскорость. «Финализатор» принял больше всего потерпевших с «Молниеносного», так как в момент крушения находился ближе всех остальных. Надо отметить, что почти все они, к счастью, не пострадали; тех, кого там накрыло, было уже не спасти. Через полчаса пути все обозримое пространство по левому борту занял подошедший

«Супримаси», ведя за собой ещё несколько разрушителей и заменяя нас в роли флагмана. В воздухе повсеместно висело напряжение вкупе с бессильной агрессией. Потеря

«Старкиллера», катастрофа дредноута – как вообще все это могло случиться? От окружающей суеты нахлынуло желание зажать руками уши и хорошенько проораться. Прыжок окончен.

– Так, – подошёл Стив. – Сейчас загрузим модуль: повезешь с анестезистами пациента на головной. Нужен хирург, который там работает; сразу везите к шлюзу, готовьте, как закончит операцию – возьмёт вас. Ребята знают, куда ехать. Есть вопросы?

– Нет, сэр, так точно.

– Молодец, – Ларсон улыбнулся и привычно хлопнул меня по плечу. – Всё, пошуршала.

Модуль стартовал плавно, но я всё равно придержала купол капсулы, боясь потревожить лежащего внутри человека. В иллюминатор стало видно несколько светящихся точек вдалеке, перед самым носом линкора.

– Что там происходит?

– Догнали флот Сопротивления. Вроде хотят щемить, пока у них не кончится топливо.

– Почему все, кроме меня, всё знают?!

– Потому что ты циклишься. Выдохни: у них своя работа, у нас – своя. Надо уметь расслабляться.

– Ну, тоже верно.

Мы подошли к ангарному шлюзу. С ума сойти, какой же он всё-таки здоровый! В обе стороны не видно, где кончается корпус. Размах крыльев шестьдесят километров: настоящий город с несколькими миллионами. Я и так не особо ориентируюсь, а тут потеряться – как нечего делать.

– Круто, правда?

–Я просто в шоке.

Мы выгрузили капсулу, и нас повезли к ближайшему лифту.

– Будешь с нами оставаться, когда пройдёт кипишь?

– Честно, не знаю. Вообще я закреплена за отрядом; мне учиться ещё три месяца. Не знаю, идут у них сейчас занятия или нет. Так-то я не хочу пропускать программу.

– А потом?

– Потом буду думать. Пока нам дают «учебку»; скорее всего, будет распределение. Думаю, что планы на нас могли поменяться.

Мы вошли в большой лифт. Ехать примерно двадцать минут, и меня удивляет, что он движется по горизонтали.

– Это как метро.

На одной из остановок вваливается группа детей с куратором: совсем ещё козявки.

– О-о-о, это что такое вообще?! – расплываюсь в улыбке при виде их формы.

– Тут своя школа и офицерская академия. Рождаешься – и сразу попадаешь в оборот.

Один малой показал мне язык. Мне вспомнились слова Хакса о проведенной на кораблях жизни. Инстинктивно проверю комлинк – в сообщениях пусто. Конечно, я знаю, тебе сейчас не до меня. Как бы так сделать, чтобы вечером увидеться?

Лифт наконец остановился, и мы вышли. Медицинский корпус встретил большим белым холлом с высоким потолком – не слишком практичный расход пространства, но так красиво. Как настоящее здание. Даже растения кое-где стоят.

Операция длилась долго. Назад не звали, и меня никто не припахивал: я успела осмотреться, почитать и продумать несколько безнадёжных вариантов для организации совместной ночи. Крифф, кем вообще надо быть, чтобы твои передвижении никто не отслеживал? Явно рангом повыше, чем у меня.

– Слушай, как вообще медиков селят?

– Каюты, в основном – по двое, есть, где больше людей. Редко одиночные. Думаешь, где остаться?

– Ага. Сегодня спала в ординаторской. Тупо.

– У Дейи соседка вышла замуж и ушла служить на другой корабль, спроси у неё. Только надо будет сходить отметиться.

– Это очень кстати, спасибо, что сказал. У меня даже вещей никаких нет, нужно пойти получить. Только эта форма и то, в чём прилетела с базы. Жалко одежды из дома… как-то душу грела, что ли.

– И правда жалко. О, всё, пошли, вон нашего везут. Посидели – пора батрачить.

Мы посмеялись, поднимаясь с дивана. Я всё ещё продолжала улыбаться, когда пол ушёл из-под ног.

Удар, силы разорвавшейся бомбы, не дал опомниться, как всё накренилось, и я полетела по наклонной вместе со всеми. Боль в выставленном локте пронзила до позвоночника; меня несло вниз. Грохот и падение дезориентируют, пытаюсь выцепить глазами силуэты, и последнее, что удаётся увидеть – летящую кубарем каталку.

Темнота расступалась медленно, глухо. Я слабо простонала, ощутив чужую тяжесть, и попыталась вытащить руку. В раскрытые губы сочилось тёплое, мокрое железо. Кровь. Шепоты… повсюду. Надо осмотреться.

Людей сбило в кучу. Некоторые поднимались на ноги с опорой на стены, в попытке удержаться прямо, хватаясь за части тел, но большинство просто лежало друг на друге. На сколько меня отключило? Кашель спазмировал лёгкие, стоило приподняться.

С тяжёлым стуком с потолка, ограждая холл, начали опускаться огромные панели в сопровождении интервального сигнала.

– Гермодвери!

Но пожара нет. Значит, разгерметизация где-то впереди.

– Надо убрать людей, задавит!

Сцепив зубы, через силу поднимаюсь на четвереньки. Как на этом склоне кого-то тащить? Устоять бы. Цепляюсь за плечи ближайшего тела, превозмогая боль в руке и смаргивая текущую кровь. Мы заперты. Вариант только один – перезапустить механизм снаружи.

– Кэм. – Натыкаюсь взглядом на знакомую голову и скатываюсь обратно, стараясь не въехать ни в кого ногами.

– Кэмерон, очнись, давай же. – Голова парня лежит под неестественным углом, и на секунду я пугаюсь, что у него свёрнута шея. Шевелится.

– Чёрт возьми, – облегченно провожу рукой по лбу, отмечая, что кровь остановилась.

– Где мы? – Он стонет и медленно переворачивается ко мне.

– Там же. Что-то произошло, нас отрезало системой защиты.

– Есть связь?

– Да, должна быть. – Поздно спохватываюсь проверить.

– Послушайте! – оборачиваюсь к мужчине, взобравшемуся на стойку регистрации. – У нас пробоина. Корабль разбит на две части. Снаружи знают, что мы закрыты; скоро организуют коридор для эвакуации. Только придётся подождать.

– Хорошие новости. – Кэмерон заходиться кашлем, и я улавливаю характерный запах. Что-то в вентиляции.

– Топливный пар. Дерьмо. Эй! – теперь уже я обращаю на себя внимание. – В воздухе топливо! Здесь же должны быть респираторы или противогазы?

Кто-то охает и начинает зажимать лицо рукавами.

– Да! – женщина сбоку подаёт голос. – Там! – она указывает на дверь, расположенную теперь наверху. – Только как туда забраться?

Пытаюсь подняться, и голову резко ведет.

– Оу, осторожно, – Кэм удерживает меня за ноги. – Лихо тебя приложило.

– Что, поползли? – смотрю на него и сотрясаюсь от новых толчков диафрагмы.

– Поползли. Хули делать.

Фильтрующих масок оказалось в избытке. Вентиляцию частично удалось перекрыть собственными силами, и запах утечки начал ослабевать. Я разлеглась на полу, набросив на лицо мокрый бинтовой материал, и не стала сопротивляться, когда Кэмерон принялся стирать с меня кровь.

– Глаз сушит. Задрало, – через маску голос звучал приглушенно.

– Имплант?

– Как догадался? Видно?

– Не видно, просто знакомо. У меня искусственное лёгкое. – Смывающие прикосновения холодной ткани к лицу ощущались божественно в нарастающей духоте. – Они все поначалу сохнут. Первый месяц сидел на ингаляциях. Заведи себе капли.

– Хорошо, спасибо. Ты становишься всё полезнее, – парень подмигнул.

– Мы отдаляемся.

– Что?

Его взгляд был устремлён в иллюминаторы.

– Всё, что там видно: планета, обломки – всё отдаляется. Мы дрейфуем. Наше крыло дрейфует. Не знаю, что так рвануло, но вон плывёт мёртвый разрушитель. Напополам тоже.

Внутри похолодело. Комлинк продолжал хранить гробовое молчание, но, понимая обстановку, я не давала себе надежды на звонки.

Где же ты.

Сердце сбивалось с ритма от мыслей о Хаксе, но я не позволяла панике захлестнуть себя. Нижняя гермодверь дала ход.

– Ура, блин, ура! Ю-хуу!

В помещении раздались аплодисменты.

Насквозь к шахте лифта приварили шлюз, и наше полуторачасовое заключение закончилось. Когда я снова оказалась на борту «Финализатора», мне захотелось обнять стены: только удача уберегла корабль от разрушительной волны. На этой мысли улыбка сползла с лица. Полным ходом шла эвакуация людей и техники с «Супримаси». Это горько. При отсутствии угрозы взрыва его, наверное, частично разберут.

Полчаса ушло на то, чтобы вернуться в госпиталь, найти едва знакомую Дейю, заполнить документы на заселение и наспех получить новый комплект одежды. Я больше не хотела терять ни минуты.

Новая соседка с усмешкой наблюдала за отчаянным забрасыванием вещей в шкаф. Наскоро вымывшись, я открыла для себя автоматическую сушку волос прямо в освежителе и, стараясь не бежать, прямиком направилась в дальнюю часть жилого отсека.

– Ещё одна, – иронично отметила Дейя перед тем, как я вылетела из каюты. Радость и ожидание – все чувства переплелись в один волнующий импульс, и, поворачивая в нужный коридор, задыхаюсь от подступивших не вовремя слёз.

Ведь по факту я всё ещё ни черта не знаю. Дождавшись, пока пройдут люди, обнаруживаю каюту пустой, за исключением кошки. Показалось невыносимым дожидаться внутри, и мелькает мысль усесться прямо у стены в коридоре. Несколько раз повторю путь до поворотов и обратно, для отвода глаз, и это уже сходит за идиотизм…

– Идёт. – Задушено вскрикиваю, зажимая рукой улыбку. Не видит меня, в своих мыслях. Внутри всё сжимается. Нихрена не вижу, замечательно… Наконец поднимает взгляд.

– Армитаж.

Меняется при виде меня… Позволяю увести себя за руку. К хатту свет, он сейчас не нужен…

Поцелуй выходит жадным, изголодавшимся, чуть ли не стукаемся зубами; стараюсь быть осторожной с разбитой губой. Думаю о том, как это случилось.

– Ты в порядке?

– А ты?

– Да.

– Да.

Не разрывая поцелуя, спускаюсь руками по груди, расстёгивая китель, и стоит с нажимом огладить бок, в ответ раздаётся шипение.

– Что, милый?

– Больно.

– Ты не в порядке.

Нащупываю панель, и зажигается свет: перед глазами предстаёт край повязки. Меня поражает вид в целом: Хакс выглядит измотанно, даже затравленно. Запекшаяся кровь на губе резко контрастирует с бескровным лицом. Зелень в глазах померкла, уступая место холодному серому оттенку.

– Что с тобой? Тебе плохо?

– Нормально. Бывало и хуже.

– Ну-ка, идём. Нет, не наклоняйся.

Помогаю снять сапоги, чем, кажется, вызываю у него приступ смущения, разуваюсь и веду в спальню.

– Тут есть чайник или кулер с горячей водой?

– Кулер, в прихожей.

– Чай, сахар?

– Да.

– Отлично. Никуда не уходи. – Хакс слабо улыбается; помогаю устроиться сидя в постели, подставляя подушки под спину и отправляюсь готовить крепкий сладкий чай – банальная помощь при упадке сил.

– Держи. Осторожно, кружка горячая.

– Спасибо.

Про себя отмечаю, что посторонняя забота ему в новинку.

– В медблоке был? Что-то назначили?

– Только обезболивающее. Ничего серьёзного, просто ушибы.

Удерживаюсь от матерной тирады про несерьёзность, с облегчением наблюдая, как к любимому лицу возвращаются краски.

– Только не нервничай. Я была на «Супримаси» во время взрыва.

– Блять.

– Нет, тогда ни слова об этом, всё завтра. Тебе надо отдохнуть.

Отставляю пустую кружку на тумбочку и осторожно забираюсь сверху, продолжая расстёгивать одежду. Бинты тянутся до самого бедра.

– Ты точно цела? Всё обошлось? – замечает пластырь на лбу и отводит волосы.

– Всё хорошо… Я больше волнуюсь за тебя. – Снимаю китель, оглаживая плечи. Действие отзывается в собственной груди. – Пойдём в душ?

– Утром. Повязка с бактой, сказали пока не смывать.

Пульс предательски учащается, стоит опустить руки к ремню.

– Собираешься меня раздевать? Серьёзно? – гладит мои ноги, пытаясь скрыть неловкость. От этого щемит сердце.

– В этом ничего такого… Просто помощь. Освещение 40.

Темнеет, склоняюсь вперёд, ловя губы для поцелуя. Я уже не уверена, кто кого раздевает. Помогаю избавиться от одежды, сводя к минимуму нагрузку на травмы. Прикосновения заводят так, как не следует… Нет, надо успокоиться. Только как?

Возвращаюсь в прежнее положение и млею, когда он нежно проводит кончиком носа по шее, покрывая поцелуями.

– Ты меня мучаешь… Тебе же не стоит сейчас…

– Дай тобой надышаться.

Слова попадают в цель, и я позволяю себе отдаваться, зарываюсь в волосы. Поцелуи спускаются к груди… Желание начинает одерживать верх, я держусь из последних сил.

– Думаешь, мне легко, когда от тебя нет вестей? – Жар дыхания окутывает сосок, и я не сдерживаю стон. – Я же просил – писать мне. А ты молчала.

– Прости. А, – прихватывает зубами и втягивает внутрь, совершенно крышесносно играя языком. Задыхаюсь.

– Мне стоит наказать вас, О’Деро? Помучить и оставить в таком состоянии? – Начинаю дрожать, когда пальцы касаются через бельё, скользя по пропитавшей его влаге. Снова и снова.

– Пожалуйста, Ха-акс.

– Как прикажешь вести наступление, когда хочется послать к хаттовой матери весь командный состав, чтоб услышать твой голос в трубке? Только Рен может позволить себе творить бардак из-за женщины.

Не выдерживаю и начинаю тереться о руку и твёрдость под собой.

– Непослушная, развратная… Что надо сказать?

– Да, генерал, пожалуйста. Я сделаю всё. Я хочу тебя…

Отводит тонкую полоску моего белья в сторону и стягивает своё. Держась за его плечо и изголовье кровати, медленно опускаюсь, на пробу качая бёдрами. Ох…

– Не больно прижимаюсь?

– Нет, продолжай.

Сперва – дразняще медленно, двигаюсь волнами, не позволяя выходить из себя, и от нарастающего удовольствия ускоряю темп. Хакс направляет меня, и я чувствую, что тоже начинает забываться. Опираюсь на свои ноги, чтобы усилить трение.

– О, да. Элен.

Сжимаю внутри, выгибаясь. Такой твёрдый, так хорошо, горячо. Невероятно.

– Я люблю тебя! О боже, Хакс!

Чувствую приближение финала, позволяя ему самому вбиваться в меня снизу. Чёрт, как он это делает! Завтра всё будет болеть, а пока… Теряюсь в наших стонах и замираю, цепляясь за его плечи…

– Теперь у нас новый Верховный Лидер. Рен сказал, что Сноука убила мусорщица, но больше чем я уверен – он сделал это сам.

Мы курили в постели, пристроив пепельницу поверх одеяла.

– Думаешь, он справится?

– Конечно нет. Даже не попробует. Мальчишке нет дела ни до чего, кроме джедайских загонов. Он будет искать её, как одержимый, а всё, чем распоряжался Сноук, свалится на меня.

Я устроилась у него под плечом, стараясь сильно не давить на поврежденный бок.

– Ты такая тёплая. Приятно греешь.

Улыбаюсь. Целует в лоб.

– Что нам теперь делать?

– Стягивать силы. «Старкиллер» был не единственной, хоть и основной базой, а погибший флот – не последним. Ты бы видела, что он устроил на Крэйте: приходилось переводить его ор на человеческие приказы. Провалить эту атаку было физически невозможно, но Рену это удалось. Мы просто отпустили остатки Сопротивления, пока он размахивал световым мечом и носился за престарелым Скайуокером, который в конечном счёте вообще оказался форс-версией.

– А это откуда? – невесомо пробегаюсь пальцами по повязке.

– Пытался делать свою работу, и Рен приложил меня об стену своим телекинезом.

– Что? – пожалуй, моим тоном можно было рубить дрова. – Пугливый щенок, я покажу ему бешеную суку при следующей встрече.

Хакс хохотнул.

– Остынь, хищница. Это он тебя так назвал?

– Да, а тебя цепным псом.

– Где вы успели пересечься?

– До начала атаки, в медицинском корпусе. Кто-то не хило его потрепал.

– Да, это они так с девчонкой с Джакку симпатию проявляют.

– Ты его спас?

– Так точно, – Хакс потушил наши окурки и убрал пепельницу. – Спать?

– Ага.

– Возвращаясь к твоему вопросу про «справится». Через час после боя он уже запрыгивал в шаттл, выражая намерение «собрать рыцарей Рен». Полагаю, его уже след простыл из системы. Ну и какой помощи от него можно ждать?

– Тебе бы тоже не помешал отпуск.

Ласково гладит по руке, я начинаю засыпать.

– Отпуск… Формально это возможно.

– Что, правда?

– Да, вполне. Моё фактическое присутствие не обязательно, я могу отдавать распоряжения удалённо, пока верховное командование не решит объединиться.

На мгновение мне становится одиноко, и Хакс будто улавливает мою мысль.

– Ты же поедешь со мной? Не думаешь, что я тебя тут брошу? – целует в нос, и я улыбаюсь.

– Да, но я же должна продолжать подготовку. И меня запрягли в госпитале.

– Не нужна тебе эта подготовка. И не нужно ждать ещё три месяца, ты можешь получить звание уже завтра.

– Это блат. Пошлый и неприкрытый.

– Это допустимое применение полномочий, не учи меня.

– Ай, не щипайся.

– К тому же, – Хакс приподнялся и взглянул на меня сверху. – Вообще я планировал поговорить с тобой об этом позже, но раз уж зашла такая речь.

– Вся во внимании.

– Мне тебя хвалили. – Мои глаза расширились. – Логисты, которые преподают вам теорию игр. Я видел записи твоей симуляции, несколько боёв. Надо сказать, я заинтригован. Ты ведешь интуитивно, осторожно, но при этом азартно. Строишь тактику, исходя из ситуации, а не по учебнику. У тебя есть задатки хорошего логиста, и я могу сделать так, чтобы ты попала к правильным людям. Я не против медицины – ты можешь заниматься этим, если захочешь. Но советую внимательно подумать над моим предложением.

На меня обрушился поток перспектив, о которых я раньше даже не задумывалась.

– И не смей говорить, что это блат. Я горжусь тобой и хотел бы иметь такого сотрудника.

– Хакс…

– Да-да. А теперь спим.

Я всё ещё пребывала в лёгком шоке, отвечая на поцелуй… Ты даёшь мне слишком много.

Блип.

«—Системное сообщение: рядовой Элен О’Деро, порядковый код OE019. Ранг повышен. Новое звание: младший сержант, порядковый код SSOE1617. Конец сообщения».

– ХАКС!!!

Возглас посреди отделения чуть не довёл несколько человек до инфаркта.

Он всё-таки сделал это! Блип.

«—Новое системное сообщение: младший сержант Элен О’Деро, порядковый код SSOE1617, обучающий взвод, командующий майор Сандар Форкс.

Статус: отчислен.

Конец сообщения».

– О боже, – цепляюсь за стойку, чтобы не сползти на пол. – Я убью его.

Рыжий демон. Звонок.

– Бойся, – зловещая аура заставляет людей обходить меня стороной.

–Вижу, сообщения уже дошли? – Я прямо вижу эту довольную ухмылку.

– Какого?!

– Поздравляю с назначением. Готова лететь?

–Что, уже сегодня?

– Уже сейчас. Жду вас в ангаре, О’Деро, через двадцать минут. Не опаздывайте.

Отключается. Когда-нибудь у него точно прорежутся рога.

Мероприятие до последнего граничит с фарсом, и только увидев Армитажа, стоящего возле шаттла, понимаю, что он не шутит.

– Я одновременно хочу сказать спасибо и немого придушить тебя.

– Чуть позже дам тебе возможность, – шепчет на ухо, когда мы скрываемся от посторонних глаз.

– Сколько у нас будет времени?

– Несколько дней, в лучшем случае – пара недель. – Занимаем привычные с прошлого полёта места.

– Боюсь, что не смогу уделять тебе много внимания. Хотя я распределил часть работы, задач остаётся ещё очень много.

– Ничего. Я счастлива. Только не знаю, как потом привыкнуть обратно к твоему расписанию.

– Можешь поверить, что я думал об этом?

– Что за планета? Такая красивая. – Наблюдаю обилие зелени в приближающейся атмосфере и замечаю несколько циклонов. – И дождливая.

– Терпение, – Хакс улыбнулся.

– Сэр, – по громкой связи раздался голос пилота. – Запрашивать посадку в Порт Скапарус?

– Нет, Порт Э́дел. Спасибо. – Это интересно.

– Что за секретность?

– Ты наверняка удивишься. Ты необычно на меня влияешь.

Надписи на голоэкранах космопорта гласят: «Добро пожаловать в Порт Эдел, Арканис!».

– Арканис? Ты шутишь? Ты сказал, что не возвращался сюда.

– Говорил же, что удивишься.

Впереди остановился дорогой чёрный спидер, и вышедший из-за руля дроид-шофёр приглашающее открыл перед нами двери.

– Нас встречают?

– Ага, пошли.

Небо было подёрнуто тучами, и в воздухе витал аромат свежепрошедшего дождя. Пейзаж города за окнами быстро сменили поля и деревья, начали мелькать уединённые частные владения.

– Мы едем в отель?

– Нет. Решил, что безопаснее будет остановиться у «своих».

– Нас там ждут?

– Ждут, не переживай.

Дорога недолго вела по лесу, прежде чем из-за поворота показалось большое поместье, и, к моему удивлению, дроид свернул именно туда.

– Ух ты. Чей это дом?

– Друга, можно сказать. Здесь можно не опасаться за приватность. – Неожиданно Хакс усмехнулся и задумчиво потёр ладонью затылок.

– Ты чего?

– Да так, настраиваюсь.

– На что?

– Это всё ты виновата. Идём.

Спидер остановился, и мы направились к входу. Я с любопытством рассматривала ухоженные дорожки, статуи и видневшиеся вдалеке подстриженные деревья.

Хакс принял серьёзное выражение, нажимая на дверной звонок. Почему у меня такое чувство, что мы приехали к дьяволу?

Послышались шаги, и из-за двери моему взгляду предстала красивая темноволосая женщина в годах.

– Армитаж! Наконец-то, я так рада тебя видеть. Столько лет прошло!

– Здравствуйте, Маратель. И я рад видеть вас в добром здравии.

Матерь божья и все святые! Медленно перевожу взгляд на Хакса, и, видимо, моё лицо говорит за себя очень громко, потому что Маратель заливается звонким смехом и хлопает в ладоши. Это что, фильм «Знакомство с родителями»?!

– Какая красивая девочка, ты приехал с невестой?

Х: Что?

Я: Нет!

Х: Нет?

Я: ЧТО?!

Господи, да вы добить меня хотите?! У меня и так сейчас будет обморок!

– Не стойте, дети, проходите в дом! Как тебя зовут, милочка?

– А, прошу прощения: рада знакомству, миссис Хакс. Я – Элен.

– Зови меня Маратель.

От смены цвета лица с красного на белый я должна была уже покрыться пятнами. Холл дома оказался очень просторным, в выдержанном стиле. Наверх вела широкая лестница с колоннами.

– Мне распорядиться приготовить вам одну комнату?

– Н-нет, отдельные, если можно. – Хакс вопросительно поднял бровь, и я губами прошептала: «А что?».

– Хорошо! Значит, вы вместе работаете?

–Да, всё верно.

Миссис М. устроила нам экскурсию. Я заметила, что генерал выглядит слегка понуро. Когда женщина отходит от нас, тихо окликаю.

– Я запаниковала, прости. – Мягко перехватываю руку.

– Нет, я понимаю. Это вправду очень неловко. – Он понимающе улыбается, и мне становится легче.

– Конечно, я собираюсь спать с тобой, но мне показалось этичнее сразу это не озвучивать. Слишком неловко.

– Слишком. Пошли, а то заставит пересказывать.

Немногочисленные вещи были распакованы. Хакс ушёл с датападом на воздух; стало понятно, что он нисколько не преувеличивал, говоря, что собирается работать.

– Ты сказал, это отпуск.

– Отпуск.

Я поставила на столик сок и поднос с фруктами, приступая к реализации плана по поднятию здоровья одного трудоголика.

– Тогда пойдём погуляем, хотя бы по территории? Пока погода хорошая.

– Элен.

– Что?

– Мне уже прислали несколько отчётов, и нужно пересмотреть хотя бы часть из них как можно скорее. Только не обижайся, я ведь предупреждал.

– Хорошо. Я понимаю. Я сейчас уйду и оставлю тебя в покое, а пока – отложи.

Осторожно забираюсь к нему на колени.

– Как ты? Получше? – Мягко касаюсь живота, зная, что там всё ещё бинты. Хакс гладит меня по спине.

– Нормально. Скоро пройдёт.

Нежно касаюсь губ, стараясь вложить заботу.

– Ничего, если я съезжу в город? Надо же как-то тратить получку.

– Развлекайся. Дай мне несколько часов, и вечером я к тебе присоединюсь.

– Хорошо.

Дроид отвозит меня в центр, до ближайшего крупного молла. Привычная жизнь… мне едва знакома. Выбираю красивую одежду, дорогую тушь и запас уходовой косметики, а магазин нижнего белья затягивает на битых два часа. Все эти вещи – пусть они кажутся несущественными. Но они, чёрт побери, лечат.