Текст книги "Дорога истинной любви (СИ)"
Автор книги: Dark_Lord_Esti
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 10 страниц)
Чароит смутился.
– Не уверен. Один полезный человечек обещал подвезти безопасным маршрутом, но пока что это только планы… Знаешь, что… Как ты смотришь на то, чтобы тоже полететь на Амой? Увидишь нашего маленького совенка, – он пролистал несколько страниц с фотографиями, показывая изображение двух обнявшихся маленьких блонди.
– Очаровательный малыш, – Алавин улыбнулась. – А второй мальчик, наверное, сын его величества? Тоже очень похож на папу.
– М? Ага. О небо, я так и не привык, что ты и твоя родня зовете господина Бома “величеством”. Этот принц-полукровка был диким волком, так и остался, – ехидно сказал Эрид. – Так ты полетишь со мной, если будет рейс?
Алавин обняла его.
– Хорошо, – и прошептала на ушко: – Если вы захотите проводить ночи вместе, я не возражаю.
Чароит усмехнулся.
– Ценю твою военную прямоту, – и виновато добавил: – Не будешь ревновать?
Эльфийка вздохнула.
– Разве можно противиться тому, что предназначено судьбой…
*
Через несколько недель они вылетели на Амой. Эрид беспокоился о жене – всё-таки это было ее первое космическое путешествие. Чутко прислушивался к ее ощущениям, готовый помочь и успокоить. Но Алавин на редкость быстро привыкла к новым условиям, и с любопытством осматривалась на корабле, расспрашивая мужа о его прежних путешествиях и об амойских лайнерах. Так всегда было – они говорили обо всем, как давние друзья, и всё же теперь чароит волновался. Он не мог забыть о том, что, если уж смотреть правде в глаза, он с женой летит на встречу с любовником.
Когда шаттл приземлился и они вышли в космопорт, Алавин прижалась к Химере, с опаской поглядывая на толпы людей и нелюдей всех рас и вслушиваясь в многоголосый говор на всех языках галактики.
– Эрри, здесь всегда так шумно?
– Шумно? Это мы еще не добрались до Мидаса. В Апатии, правда, потише, но туда еще добраться нужно. Мы в самый час пик прибыли.
Следуя за мужем, Алавин оглядывалась по сторонам, сначала осторожно, но, когда они ехали в автоматически управляемом каре, смотрела в окно с явным интересом.
Вскоре автомобиль остановился у ворот дома, окруженного садом. Особняк будто состоял из двух частей, соединенных, как части феодального замка, переходом-галереей.
– У нас на Юге когда-то похоже строили, до войны, – тихо сказала Алавин, приближаясь к воротам.
– Помню, мне кто-то говорил. Ну, тут просто дом составлен из двух, тот второй кто-то из прежних владельцев перекупил и присоединил к своему, – беззаботным тоном ответил Эрид, набрав знакомый номер.
Вскоре ворота открылись, и навстречу гостям вышел фурнитур, сопровождая в дом.
Блонди встретил гостей, одетый по-домашнему, в свободную рубашку и джинсы. Малыш сидел у отца на плечах, крепко держась за него. Прическа у Фредди была немного растрепанная – видимо, Хайне постарался, играя.
– А совенок так подрос! – воскликнул Эрид. – Помнишь меня, маленький?
Хайне улыбнулся. Чароит забрал малыша на руки. Тем временем блонди заговорил с Алавин.
– Рад видеть вас, госпожа Алавин. Располагайтесь и чувствуйте себя как дома. Эрид рассказывал мне о вас. И в жизни вы выглядите еще прекраснее, чем на фото.
– Я тоже слышала много хорошего о вас. Правда, Химеры не говорили мне, что блонди такие мастера говорить комплименты, – весело ответила Алавин.
Эльфийка незаметно осматривалась вокруг, когда блонди провел ее и Эрида в их комнату, чтобы отдохнуть и освежиться с дороги перед ужином. Странно: муж говорил, что на Амой женщин мало и что в доме у элиты хозяйство ведут только мальчики-фурнитуры, но здесь что-то женское и уютное чувствовалось. В одной из комнат, через которые она проходила, она заметила красиво одетых и изящно причесанных кукол на полках. Да и в обстановке было что-то такое, не свойственное ее родному дому – мягкие подушки, украшенные вышитыми узорами или кружевами, картины с цветами. Ее родной дом больше напоминал жилище воина.
Предназначенная ей и Эрри спальня не так напоминала будуар знатной дамы, но, несомненно, рука того же творца уюта чувствовалась.
– Я здесь спал, когда только-только переехал в этот дом… – тихо сказал чароит, когда они остались одни.
– Вот как. У твоего любимого хороший вкус. Это он фотографировал? – спросила эльфийка, взглянув на весенний пейзаж на стене.
– Кто-то из его предков. Фред говорил, что самые красивые картины оставил на стенах, хотя многое в доме переделал, когда унаследовал должность. Но мы и вместе пару раз ходили поснимать природу и пофотографировать малышню из Академии…
Алавин с удовольствием растянулась на широкой кровати. Эрид прилег рядом.
Им обоим было немного тревожно и непривычно.
*
Но, вопреки всем волнениям, ужин прошел спокойно и даже весело. Алавин присматривала за малышом и угощала его сладостями, которые привезла с Мирайи, Фред и Эрид беззаботно переговаривались о последних новостях и общих знакомых… разве что взгляды, которые блонди и Химера бросали друг на друга, выдавали то, что главное говорится всё же без слов. Позже все вместе смотрели какой-то фильм о жизни хищных кошек, и взрослые улыбались тому, как Хайне повторял названия животных, старательно выговаривая “р”.
========== 53 ==========
Фредди смирился с мыслью, что, скорее всего, засыпать будет по-прежнему один, и с удивлением приподнялся на постели, услышав, как кто-то тихо постучал в дверь, и почувствовав присутствие чароита совсем рядом.
– Эрри?
Эрид зашел в спальню, сел на кровать и обнял любимого, прижался, вдыхая знакомый сладковатый аромат.
– Я так соскучился по тебе…
Блонди слегка вздрогнул.
– Милый мой… я тоже… но ты ведь женат…
– Алавин с самого начала знает о нас с тобой, и сама отпустила меня к тебе, – ответил Химера.
– Всё равно, мне так неловко, будто я отбираю тебя у нее, – смущенно сказал Фред, закрывая лицо ладонями. – Эрри, я так виноват перед вами обоими. Может, мне следовало отпустить тебя на Мирайю и даже не ждать встреч, но я не могу.
– Ты ни в чем не виноват, – чароит поцеловал его в висок. – Солнышко, мы будем вместе, пока возможно – будем. Я тоже не могу отказаться от тебя. С Алавин меня держит вместе дружба и чувство долга, но люблю я только тебя.
Фред обнял Химеру в ответ, с силой прижимая к себе.
– Эрри… Эрри, мне так тебя не хватало…
“Будь со мной… я не могу отказаться от того, что у нас было…”.
Эрид страстно целовал его, не в силах оторваться от таких желанных губ. По телу пробегала дрожь желания, когда он чувствовал, как Фредди раздевает его, ласково прикасаясь к обнаженной коже.
Влечение чувствовалось каждой клеточкой тела, Эрид только усилием воли сдерживал себя, стремясь продлить минуты ласки и нежности, когда больше всего хотелось владеть, снова и снова подчинять себе… страсть захватывала, будто стихия, будто ураган, сметающий все сомнения, угрызения совести и мысли о будущем.
Ничего больше не значило. Ничего не было, кроме страстных прикосновений и поцелуев, движения в такт, в быстром ритме, похожем на захватывающий танец.
*
Утром ничего в виде блонди не напоминало о прошедшей безумной ночи. С милым и скромным видом он помогал фурнитуру накрыть на стол, присматривал за сыном, рассказывал Алавин о том, что стоит в первую очередь увидеть в Мидасе и обещал составить компанию в походах по магазинам и выборе подарков для родных и друзей.
Эрид улыбался, поддерживал общий разговор, но на душе было немного тревожно. Царящий сейчас покой казался хрупким и недолговечным. Да, наверное, самые безмятежные моменты уже навсегда остались в прошлом.
Даже позже, когда они все вместе заехали к Доминику Лагату, забрали Хью и Леона, и повезли детей в парк аттракционов, чароиту было неспокойно на душе. Лагат видел иллюзорный облик и явно не помнил прошлого – что и следовало ожидать – а малыши так же, как Хайне, спокойно верили в полуправду о гостях издалека.
Дети счастливы. Дети еще не знают всех противоречий жизни…
========== 54 ==========
Сидя в кресле в углу комнаты, Эрид наблюдал за тем, как Фредди расчесывает роскошные волосы Алавин, укладывает темные пряди в корону и закрепляет тонкими шпильками и изящными серебристыми заколками с темно-синими камушками. Эльфийка с любопытством смотрела на свое отражение в зеркале и выглядела вполне довольной результатом.
– Вот, теперь он тебя взял в плен и до самого отъезда не отпустит, – хмыкнул чароит. – Нашего совенка хлебом не корми, дай о ком-то похлопотать и подобрать прическу и одежду. Помню я, мы собирались на какой-то прием, и тут его посетила Муза.
– Эрри, но я же тогда вовремя остановился, – мягко напомнил Фред. – И это было в первые недели после того, как ты ко мне переехал. Мне тогда так хотелось о тебе позаботиться.
– И приложить руку к моей гриве. А то я не помню, как ты восхищался, и как вздыхал, что я за собой недостаточно ухаживаю.
– Я всегда о тебе беспокоился, – спокойно согласился блонди. – Даже теперь, когда я знаю, что ты в надежных руках.
Алавин улыбнулась, слушая их привычные “супружеские” разговоры.
– Ну, я совсем не против таких хлопот. Кто бы меня дома уговаривал хоть иногда делать такие прически. Фред, да у тебя самый настоящий талант.
– Скорее много практики, – смутился блонди. – Сколько я еще в Академии девочкам косички заплетал… а со временем и более сложные прически освоил. Как-то само вышло.
“Еще немного, и я начну ревновать тебя к собственной жене!..” – подумал Химера. – “Вы так легко нашли общий язык. Так весело проводите время вместе, будто всю жизнь были знакомы”.
“Эрри, ты не меняешься, всё такой же собственник. Но почему бы нам не ладить? Нам есть о чем поговорить… и… у нас главный общий интерес”.
Эльфийка обернулась, взглянула на них. Фред и Эрид обменялись всего парой взглядов, но, казалось, что-то, понятное только им двоим, выражалось и без слов. И в то же время она не чувствовала себя лишней. Эрри прав, его блонди особенный.
*
Неделя пролетела, будто один миг. Спокойные вечера, такие уютные, – Эрид даже забывал ненадолго обо всём, что уже пережил, и о предстоящей разлуке. Ночи с любимым – невозможно было насытиться лаской и теплом. Но и эта неделя закончилась, как всегда заканчивается безмятежное счастье. И снова разлука. Снова прощаться и ждать… каждый день и каждый миг – ждать.
========== 55 ==========
*Прошло 2 года*
Эрид нежился в объятиях любимого, почти не обращая внимания на тихое звучание музыки на каком-то музыкальном канале. Фред любил какой-нибудь ненавязчивый фоновый перезвон на фоне, так ему легче было вечером отвлечься и отдохнуть, да и Химера давно приноровился к этой привычке.
Они были одни – Хайне гостил с ночевкой у Клэров – но переговаривались по-прежнему тихо.
– Время так быстро летит… – задумчиво сказал Фред, поглаживая чароита по плечу.– Хайне всего год остался до Академии, даже чуть меньше. На следующий год нам придется куда-нибудь лететь вместе… мелкий уже много спрашивает о тебе, теперь полуправдой обходиться труднее. А он у нас сообразительный.
– Да, дети растут, вот так оглянуться не успеешь… – согласился Эрид. – Ничего, что-нибудь придумаем. Мир увидим.
– Эрри… я тебя не оставлю, даже не сомневайся, – блонди поцеловал его в висок.
Вдруг Химера вздрогнул и повернулся в объятиях, взглянув на экран. Легкий перезвон смолк, яркие кадры сменились строгой обстановкой студии новостей, и монотонный голос диктора сообщил:
– Экстренный выпуск новостей. Катастрофа на космической трассе Леда – Мирайя.
– Мирайя… – прошептал Эрид, сев на диване и напряженно вглядываясь в кадры и слушая сводку.
Корабль потерпел крушение. Сбили пираты. Направлена группа спасателей. Команду эвакуировали, но владелец лайнера с супругом не успели перейти на спасательный шаттл.
– Это “Серебряная волчица…” – повторил Фред, услышав страшную новость и закрыв лицо руками. – Оскар… Сяомин… они же там!.. их не смогли спасти… силы небесные, почему… как же Хью теперь без отца будет…
Впервые за всё время, что они были вместе, Эрид не мог утешить любимого, сам будто выпав из реальности и не веря в происходящее.
Волк погиб.
Как бы Химера ни относился к Оскару, он не мог не признать, что обязан Волку и спасением собратьев, и своим собственным счастьем. Бома свел его с Фредериком много лет назад, и все годы после того, как Химеры поселились на Мирайе, помогал устраивать тайные встречи.
Да, блонди-полукровка временами казался неотесанным дикарем из трущоб, но за грубой оболочкой билось доброе сердце.
А теперь его не стало.
И…
Отрывочные образы мелькали в сознании один за другим.
Гилберт и Осси, умирающие в один и тот же миг, и даже в смерти не размыкающие объятий. Боль потери, ужасающая пустота вместо привычного чувства единства с близнецом.
Собственный отчаянный шепот: “Будь проклят ты, шлюха, и вся твоя линия!”.
Пробуждение после сна в капсуле.
– Меня извлекли по приказу Робера Бома?
Спокойный голос военного медика:
– Господин Робер умер. Погиб в бою тридцать лет назад. Ведомством руководит его сын.
Робер встретил смерть на поле боя, Оскар – в охваченном огнем лайнере. Это ведь может быть совпадением? Пусть это окажется только совпадением, пусть это просто случайность, не может же быть, что слова, пусть брошенные в момент высшего отчаяния, имели какую-то силу!..
*
– Они были там вместе… – шептал Фредди. – Сяомин… он не мог оставить Волка… не могу поверить…
“Сирин ждал ребенка!”
Эту мучительную мысль Эрид так и не мог произнести. “Я виноват, я желал зла потомству Гилберта, но погубил собрата… А ведь Сяомин доверял мне!”.
Блонди обнял чароита.
“Эрри, не вини себя. Зачем? Это случайность, никто не мог предугадать, что лайнер обстреляют пираты. Это могло случиться с любым мирным кораблем”.
Случайность.
Это было то, что Эрид хотел услышать, и в то же время память будто нарочно подбрасывала воспоминания, которые говорили об обратном.
“Проклятие. Оно действует! И губит не только тех, кому было предназначено!”.
========== 56 ==========
Капитан корабля, на котором Эрид обычно летал на Амой, позвонил, напоминая:
– Я вылетаю домой через два дня, и в следующий раз буду только в Голден-Мун и только через месяц. Забирать тебя или передать моему брату? Его корабль будет в ваших краях на следующей неделе.
Химера до боли сжал кулак. Два дня – ничтожно мало! Мало даже недели, вряд ли за неделю Фред полностью придет в себя после такой потери…
– Лучше пусть Франц меня заберет, скажи ему, – уверенно ответил Эрид. – В долгу не останусь. Ты говорил, он хотел, чтобы я заглянул на день рождения его супруги и сыграл пару мелодий на рояле? Я буду. Только уж пусть извинит меня, петь не смогу, голос подводит.
Химера всегда ехидно отзывался о попытках друзей и приятелей Волка выглядеть “интеллигентными гуманоидами”, но сейчас было не до смеха, и если мелкая уступка давала ему возможность побыть с любимым в такие трудные дни – пусть.
Неделя. Всего неделя. А потом – снова разлука, и неизвестно, какой долгой она окажется. Хайне растет, и умный ребенок не будет довольствоваться красивой сказкой, а дать ему узнать правду – слишком опасно. Алавин беременна, сейчас срок еще небольшой, но в следующие месяцы, да и после рождения малыша, ей будет необходимо внимание, ее нельзя будет оставить без заботы и поддержки.
И это значит год, а то и больше, не видеть любимого, быть далеко именно тогда, когда ему трудней всего оставаться в одиночестве.
После известия о гибели Оскара и Сяомина Фред несколько дней почти не ел, пил с неохотой, привычными обязанностями занимался на автомате, а дома постоянно вспоминал о друге, жалел обо всем, что они вместе не успели сделать. В роскошных темно-золотых локонах появились едва заметные седые нити.
Блонди не говорил о том, что тяжелым камнем лежало на душе, но почти всё свободное время не отходил от Эрида, обнимал, прижимая к себе, будто молча умоляя: “не оставляй меня”. А по ночам плакал, плакал даже во сне.
Эриду не спалось. Фред лежал, свернувшись клубочком и зажмурившись, и Химера чувствовал, что у него уже даже на слёзы сил не осталось.
– Фредди, солнышко, чудо мое, чем я могу помочь тебе? – чароит ласково поглаживал его по спине.
– Не знаю, Эрри… если бы я мог заснуть…
Химера поцеловал любимого в висок и принялся тихо напевать что-то вроде колыбельной, успокаивая голосом и мысленным воздействием. Если каждую ночь так убаюкивать, должно стать легче. Боль хотя бы притупится, станет не такой ощутимой. Но останется, душевная рана заживет, а шрам останется.
*
Проходили дни, и Фред с усилием возвращался к привычной жизни. Даже после такой потери приходится становиться на ноги и заботиться о тех, кто жив. Хайне нужно внимание отца. Хью теперь остался сиротой, и ему необходима забота тех взрослых, которые еще остались рядом. А дети в Академии. А собратья, в душах которых трагедия тоже оставила свой след.
Прощаясь, Эрид пообещал любимому:
– Я обязательно найду возможность увидеться с тобой. Я тебя не оставлю. Никогда и ни за что.
========== 57 ==========
“Алавин родила мальчика. Мы назвали его Амалем. Недавно состоялась церемония имянаречения в храме”.
“Моя супруга и малыш здоровы и прекрасно себя чувствуют. Алавин говорит, Амаль очень похож на меня”.
“Я был бы счастлив тебя увидеть, но не знаю, когда это будет. Алавин готова отпустить меня, но я все еще беспокоюсь о ней и ребенке. Пусть время пройдет”.
Короткие строчки по защищенному каналу. Это почти капли в бескрайнем океане отчаяния и одиночества. Как теперь передать более подробную весточку, как излить в письме всю нежность, которая жива в душе, несмотря на расстояния?!
У Эрри есть родной по крови сын. Помнится, чароит говорил в ту последнюю встречу – “Если у нас с Алавин будет дочь, назовем ее Ханной. Правда, было бы хорошо дать нашим детям похожие имена?”.
Фред так надеялся, что их семьи сохранят связь, несмотря ни на что. Может, детям повезет жить в более спокойное время, встретиться, познакомиться, быть друг другу поддержкой и опорой?
Мечты!
Пока он не видел сына любимого даже на фото. Только мог представлять себе, каким симпатичным должен быть маленький Химера.
Мирайские народы жили замкнуто. После гибели Оскара и Сяомина принцы-эльфы поддерживали связи в основном с эльфийскими королевствами, и на Амой никто почти ничего и не слышал о жизни в бывшей колонии. Казалось, страница под названием “Нойеланд” окончательно перевернута и забыта.
*
“Эрри… не проходит ни дня, чтобы я не думал о тебе, не обращался к тебе мысленно, даже зная, какое расстояние разделяет нас. У меня есть собратья и сын, и все равно, я не могу не волноваться о тебе. Не забывай меня, умоляю, не забывай!
На празднике в Академии Хайне видел детей-эльфов, которые учатся в Международной школе… после того вечера он спрашивал о моих “друзьях издалека”. Так больно говорить ребенку, что взрослые не могут видеться всегда, когда захотят, и уходить от темы. Но иначе нельзя, я знаю”.
Еще одно письмо, которому суждено остаться в надежно скрытом тайнике.
========== 58 ==========
*Прошло четыре года*
Маленький домик для отдыха был надежно скрыт от посторонних глаз высокой оградой и огромными деревьями с густыми кронами. Жилье обслуживалось автоматически, постояльцам оставалось только вовремя вносить плату и делать заказы. На Мийо издавна знали толк в хорошем отдыхе и тщательном скрытии своих и чужих тайн. Люди и нелюди, снимавшие жилье в дорогом курортном комплексе, ценили эту приватность и, если и пересекались на пляже или автостоянке, предпочитали обходить друг друга стороной. Притом, некий эльф за умеренную как для этих мест цену мог создать и иллюзорный облик.
– И вертятся же вокруг разные… индивидуумы, – ворчал Эрид. – А так спокойные края, тихие.
Он-то мог поддерживать иллюзию сам. Фред же действовал по принципу – “хочешь остаться незаметным – спрячься под фонарем”. И, если на Амой его видели со скромной прической и почти без украшений, здесь он наносил на локоны краску-шампунь, ненадолго придающую волосам рыжеватый оттенок, позволял себе модные прически и носил серьги с яркими подвесками и массивные браслеты. Не так уж много приметных деталей – а облик другой.
– В кои-то веки мы на море выбрались, – блонди держал любимого в объятиях и на привычное ворчание не реагировал. – Четыре года не виделись… Хайне так подрос, вытянулся, если бы ты побывал у нас в гостях, ты бы его не узнал.
Четыре года разлуки. Казалось, целая вечность прошла. Но Эрид не мог вырваться с Мирайи раньше, не мог оставить жену, которая сначала вынашивала сына, потом вскармливала, и как-то вскоре забеременела еще одним ребенком. А маленькая Ханна долго капризничала, чуть ли не с первых дней было заметно, что характер у крохи еще тот. Притом, попробуй решиться на далекое путешествие, когда пираты на космических трассах активизировались… к счастью, ненадолго, Кристиан очень быстро показал наглому молодняку, что не стоит переходить дорогу матерому барсу.
Химера молчал, греясь в теплых объятиях.
“Фредди, я так хочу верить, что мы доживем до того дня, когда Белая Богиня не будет мешать своим детям быть счастливыми с любимыми”.
“Она заплатит за то, что пережили мы с тобой, и все Химеры, и все, кто терял близких по ее вине. Не в наши времена, но будь уверен…”.
Эрид удивленно взглянул на Фредерика. Эта мысль была слишком неожиданной теперь, когда они сидели на покрывале, расстеленном на траве в саду, и нежились под солнечными лучами. Он знал своего блонди, как самого себя, и ни разу не чувствовал, чтобы Фредди, такой ласковый и добрый, мог даже чисто теоретически подумать о мести, не то что воплотить план в жизнь.
“Мать ждет от всех покорности. И она слишком легко сбрасывает со счетов не совсем идеальную элиту. А всех, кто склонен к свободомыслию или просто неугоден ей, я под благовидными и рациональными предлогами высылаю в колонии. Якобы ради блага Юпитер в том числе. Но именно так те, кто свободен духом, останутся живы… не прогневают Мать, не погибнут в интригах… со временем они или их потомки смогут вернуться и что-то изменить”.
А ведь и правда…
О том, что кто-то пытался преодолеть влияние Юпитер, смутные слухи ходили. Но пусть даже попытка или несколько закончились поражением – когда-нибудь всё изменится!..
“И ты не боишься?” – все же чароит заволновался.
“Мать ведь не может читать мои мысли так, как ты, Эрри. А что до блага Амой – когда-нибудь элита достигнет такого совершенства, что перестанет нуждаться в Юпитер”.
В минуты таких мысленных разговоров Эрид иногда с горечью сознавал: годы летят, с годами никто не молодеет… думать и говорить о судьбах родины, даже оставшись наедине – как это свойственно возрасту!
“Мне часто не хочется думать о будущем. Но у тебя подрастает сын, у меня дети…”.
“Я буду с тобой столько, сколько смогу, драгоценный”.
Даже после стольких лет поцелуи заставляют обо всем забыть, будто впервые…
Эрид на миг вцепился пальцами в плечи Фреда, но, услышав тихий стон, ослабил хватку. Невозможно, невозможно насытиться этими днями счастья, украденными у самой судьбы.
Целых две недели вдвоем. Две недели, когда можно плавать в море, нежиться на солнце, строить замки из песка, собирать ракушки и не думать о долге перед теми, кто остался дома.
========== 59 ==========
Вернувшись на Амой, Фред еще долго не мог заставить себя перестать возвращаться мыслями к тем счастливым дням, когда он был рядом с любимым.
Это счастье они крали у семьи, у родных… он обманул сына, сказал, что вылетает в командировку, что должен побывать на важной и секретной встрече. Пока что Хайне поверил, говорил, что переживет две недели спокойно – как раз Лагаты звали его к себе в гости. “Ты не волнуйся, пап. Доминик и Гидеон обо мне позаботятся. Хью будет рад меня увидеть. Мы с ним поиграем в какие-нибудь бродилки, в парк аттракционов съездим. И если получится, я и там к фурнитурам загляну, посмотрю, что и как они готовят”.
Золотой характер у ребенка! Хайне никогда ни на что не жаловался, преподаватели его хвалили, из года в год – ни одного замечания за какие-либо проделки…
И от родного ребенка, такого доброго и послушного, тоже приходится скрывать правду! Фреду становилось не по себе, когда в космопорту его встречали Гидеон и Хайне, и сын бежал ему навстречу, обнимал, рассказывал, как соскучился. Тепло объятий, солнечный взгляд…
– Пап, почему у тебя такой грустный вид? В командировке что-то случилось?
– Ничего, совёнок, не волнуйся. Просто полет выдался трудный. Когда ты в первый раз будешь лететь на космическом корабле, ты сам узнаешь, как иногда бывает трудно во время перелета.
Хайне так легко отвлекался на всё новое, было даже неловко этим пользоваться.
– А когда мы полетим куда-нибудь вместе?
– Осенью мне придется на три дня полететь в Сильвер-Мун. Если хочешь, могу взять тебя с собой. Но тебе придется самостоятельно заниматься по тем темам, которые ты пропустишь в Академии, – предложил Фред.
– Ты же мне объяснишь, если мне что-то будет непонятно. Значит, решили?
– Решили… – согласился он.
Хорошо, что Хайне пока ни о чем не догадывается. Хорошо, что ему сейчас интересно совсем другое – игры в компании приятелей, книги, забота о животных, посиделки на кухне с фурнитурами. Если повезет, всё это займет внимание достаточно долго, чтобы он не пытался выяснить, куда отец пропадает на целые недели. Детское и подростковое любопытство бывает так опасно… на что только ни пойдут шустрые парни, чтобы докопаться до родительских секретов.
Как раз незадолго до «командировки» Мишель рассказывал: Леон попробовал вскрыть фамильный архив. Докопался до дневников родоначальника линии, хорошо еще, что скачать успел только первую часть – с воспоминаниями о начале колонизации Амой. А если бы полностью всё прочитал? А если бы узнал что-то о совсем недавних скелетах в шкафу?
Дети, дети… иногда их приходится беречь от себя самих. Даже самые спокойные и милые из них, бывает, не ценят этой беззаботной поры, не знают, насколько счастливы, пока от них скрыты тайны прошлого и настоящего.
*
Не один день после возвращения Фред просыпался среди ночи оттого, что так неуютно, так холодно засыпать в одиночестве, не чувствуя знакомых, родных прикосновений. Он уже знал: нужно потерпеть, потом снова станет привычно жить одному. Одиннадцать лет уже – в разлуке, прерываемой этими встречами время от времени. Одиннадцать лет. Не верится.
«У меня уже сын. У Эрри с Алавин трое детей. Я уже не надеюсь, что дождусь светлых дней… Юпитер продолжает давить на элиту, из выпуска следующего года троим сильверам точно необходимо будет подобрать должности в колониях, с таким бунтарским характером они в Танагуре не удержатся, Мать сможет потребовать их утилизации. Правда, в колониях свои трудности… но лучше так».
Невесело вспоминать прекрасные дни, которые пролетели так быстро – две недели, всего две недели, почти ничего, оглянуться не успели… вспоминать и уже не впервые за много лет опасаться того, что ждет впереди.
Нельзя так думать. Если давать волю своей тоске, Хайне рано или поздно может почувствовать, догадаться. Чувствует же он, что у Хью не всё ладится в Академии, спрашивает, почему преподаватели так несправедливо относятся к тем юным элитникам, чьи родители остались на Мирайе.
Жить для сына. Вот что оставалось теперь…
========== 60 ==========
Переступив порог зала аудиенций, Фред испытывал странное чувство. В последние несколько лет, говоря с Юпитер, он будто раз за разом возвращался в прошлое. Он вырастил не один поток юной элиты, его собственному сыну идет четырнадцатый год… но всё остается неизменным в холодном зале с бледно-голубыми стенами, голограмма с изображением Матери мерцает так же, как десятилетия назад. И, как десятилетия назад, Мать требует от элиты новых и новых достижений, не считаясь с личными чертами характера, со слабыми и сильными сторонами. Ради блага Амой можно пожертвовать кем угодно и чем угодно – вот основной принцип, на котором столетиями держалась власть.
– Ты изменился в последнее время, Фредерик, – ровный и спокойный голос остался прежним еще с тех пор, когда юный блонди принимал свой пост. – Рука времени уже коснулась тебя.
Блонди склонил голову.
– Я еще достаточно силен, чтобы служить Амой и быть опорой наследнику до его совершеннолетия.
Да, неудивительно, что Юпитер заговорила об этом. Фред сам знал, что тревоги последних нескольких лет оставили свой след серебристыми нитями в темном золоте волос и первыми морщинками в уголках глаз. Взгляд уже выдавал возраст… таков удел элиты.
– Амой необходимы сыновья и дочери, безусловно верные ей. Я рассмотрела твои предложения насчет молодых элитников, чьи родители не оправдывали моего доверия, и согласна дать им шанс. Но, к сожалению, я не могу разрешить отправить Герберта Кейджа на заслуженный покой.
Фред предполагал, что Мать вновь будет оправдывать наставника Кейджа и требовать оставить его на посту, но почему-то именно сейчас эти слова причиняли боль и заставляли усомниться в себе. Всего одно решение, но он возвращается к этому разговору год от года, и никак не может убедить Юпитер, не может спасти детей, страдающих от жестоких методов чопорного старика!
– Методы господина Кейджа устарели. Притом, я не раз сообщал о его поступках, которые отрицательно сказываются на здоровье будущих военных, – спокойно и уверенно настаивал он. – Чрезмерные нагрузки, которые он дает, не способствуют развитию физических навыков, действительно пригодных в бою с противником.
– Но именно такие методы позволяют искоренить бунтарские порывы в зародыше. Господин Кейдж представил отчет об успехах юного Бома, и я осталась довольна. Хьюберт должен стать достойным наследником линии, намного лучшим, чем отец.
Блонди потер виски кончиками пальцев. Контакт с электронным разумом год от года давался ему всё труднее.
– Могу ли я надеяться на разрешение предоставить наставнику Кейджу почетную пенсию, как только Хьюберт и его однокурсники достигнут совершеннолетия?
– Мы вернемся к этому разговору года через три-четыре, Фредерик.
Вот и всё.
Он снова не смог спасти тех, кто ему дорог!
*
После аудиенции Фред спустился в эосскую квартиру – добираться до особняка в Апатии не хватало сил. Снова, снова горькое чувство, что и это бывало не раз. Только раньше с ним был Эрри. Раньше было так хорошо спрятаться от всех бед окружающего мира в тепле объятий и закрыть глаза, слыша тихий голос, напевающий какую-нибудь древнюю песню.
Уже с полгода Фред не посылал вестей на Мирайю. Корил себя за то, что сдался, что боится признать правду, боится сообщать элитникам, навсегда оставившим Амой ради новой родины, как растут их дети, какие трудности преодолевают. Убеждал себя – это ради их же блага, трудно предсказать, на что способны отцы и матери, у которых сердце болит в разлуке. А сейчас не время для нового бунта. Нескоро это время придет! Но всё равно – это был шаг назад. Это было отступление, за которое ему было стыдно и перед ушедшими, и перед живыми. Стыдно перед любимым.
