Текст книги "Чего хотят Малфои (ЛП)"

Автор книги: cullen's pet

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 9 страниц)

Когда Скорпиус предложил образовать трио, Драко снова взялся за книги. Никогда еще в истории магического мира не существовало вейловских трио. Был только случай с двумя братьями, которые претендовали на одного партнера, но чтобы отец и сын – никогда. Малфои договорились, что втроем в интимные отношения вступать не будут – хотя Гермионе бы понравилось. Драко бросало в дрожь при мысли об этом. Они также договорились, что потомство будет только у Скорпиуса – было бы странно, если бы Гермиона родила ему брата или сестру.

Драко настороженно глянул на спящую ведьму. С ее ядовитым характером она, вероятнее всего, сразу начнет ворчать, когда проснется. Ему до сих пор было не понятно, как Скорпиусу удалось так долго удерживать ее в мэноре. Наверное, потому что он конфисковал ее палочку. Умно! Грейнджер была хитрой и расчетливой ведьмой, если верить слухам. Он должен предупредить сына, чтобы тот всегда был начеку. Особенно когда он вернет ей палочку.

– Отец, – тихий голос прервал размышления.

– Да? – ответил он.

– Она, – Скорпиус судорожно сглотнул, прежде чем продолжить: – она будет в порядке?

Драко тепло улыбнулся и ответил:

– С ней все будет хорошо, Скорп. Просто небольшое потрясение… Ей нужно время, чтобы переварить информацию.

Юный вейла кивнул и повернулся к Гермионе:

– Может, стоит вызвать врача? Она ударилась головой, когда я напугал ее в кабинете зельеварения, – тихо проговорил он. – Я не знал, как заживить повреждение, поэтому смешал болеутоляющее со снотворным, чтобы она еще немного поспала.

– Не беспокойся, Скорп, – Драко успокаивающим жестом положил руку ему на плечо. – Я исцелил ее голову после того, как она упала в обморок. С ней все будет хорошо. Я это чувствую.

– Как ты можешь чувствовать ее лучше меня? – спросил Скорпиус раздраженно. – Это не справедливо.

Драко усмехнулся про себя. Сын иногда становился похож на него самого, и это было жутко.

– Ты еще не достиг зрелости, Скорп. Через неделю после того, как тебе исполнится семнадцать, мы оба будем на равных. Но, разумеется, я все еще останусь более опытным и с более привлекательной внешностью.

Скорпиус с лукавством посмотрел на отца:

– Более опытным? Ты, наверное, имеешь в виду возраст, отец. В этом вопросе я, безусловно, выигрываю.

– Ты намекаешь на то, что я старый, Скорп? Мы с мисс Грейнджер одногодки, и я не позволю, чтобы она услышала, как ты называешь ее старой. Она приходит в ярость, если ее разозлить. Ты понятия не имеешь, во что себя впутываешь, – бросил вызов Драко.

Скорпиус ухмыльнулся ухмылкою отца.

– А вот тут ты ошибаешься, отец. Ты бы не смог соревноваться с Гермионой в умственных способностях, в отличие от меня, потому что я когтевранец.

Драко снова ухмыльнулся:

– Ну, хорошо. Может, тогда возьмешь на себя смелость ошарашить свою прелестную возлюбленною новостью о том, что она больше не будет преподавать в Хогвартсе?

– Что ты только что сказал, Драко Малфой? – раздался раздраженный голос проснувшейся ведьмы.

========== Глава 6 ==========

Гермионе казалось, что она плывет по воздуху. Она чувствовала себя невероятно легкой, невесомой… и счастливой. Сознание медленно возвращалось к ней. Она слышала тихие голоса, но не могла разобрать ни слова. У нее возникло ощущение, будто она оказалась под водой, где не распространяются звуки.

Она чувствовала, как чья-то теплая ладонь сжимает ее руку и кто-то гладит ее по волосам. В детстве она любила, когда мама гладила ее по волосам – это помогало ей уснуть крепким беспробудным сном. Но сейчас, когда мамы уже не было в живых, она знала, что это делает кто-то другой. После того, как она разыскала своих родителей в Австралии после Великой Войны, они настояли на возвращении домой маггловским путем. Самолет разбился у берегов Африки, и все, кто был на борту, погибли.

Все ее внимание было сосредоточено на том, что кто-то неизвестный гладит ее по волосам. Ее глаза оставались закрытым, пока она оценивала ситуацию. И тут ее осенило.

Драко Малфой.

Скорпиус.

Вейлы.

Партнер.

Рон.

Дети.

Расторгнутый брак.

Гермиона оставалась неподвижной, прислушиваясь к разговору двух вейл. Она должна признать, что Драко Малфой любил своего сына – это было очевидно, учитывая, как любезно они друг над другом подтрунивали. Если бы еще в школе ее спросили, будет ли Драко Малфой хорошим отцом, ее ответом было бы звучное «нет». Но теперь, слыша, как он утешает своего сына, просит его не беспокоиться, она была больше не вправе осуждать его. В конце концов, на что мы только не пойдем, чтобы защитить своих детей?

Гермиона улыбнулась про себя, когда Скорпиус назвал своего отца старым. У этого мальчишки явно есть чувство юмора. Однако настроение ее резко изменилось и кровь заклокотала в жилах, когда Драко сделал следующее заявление:

– Ну, хорошо. Может, тогда возьмешь на себя смелость ошарашить свою прелестную возлюбленною новостью о том, что она больше не будет преподавать в Хогвартсе?

Ее глаза резко распахнулись и обвели взглядом бывшего заклятого врага и ученика, которые глядели друг на друга в упор. Ни один из них не заметил, что она проснулась.

Отлично.

Настало время показать им, с кем они имеют дело. Гермиона знала, что даже если разозлит их, то ни Драко, ни Скорпиус не причинят ей вреда, потому что она – их партнер.

– Что ты только что сказал, Драко Малфой? – произнесла она раздраженно.

К своему удовлетворению, она увидела, как кровь отхлынула от лица старшего Малфоя. Драко правильно сказал: они понятия не имеют, на что она способна, если ее разозлить. Только дай ей в руки волшебную палочку – и она мигом поставит их на место!

– Грейнджер! – удивленно произнес Драко. – Как ты себя чувствуешь?

Гермиона выдернула руку из ладони Скорпиуса и попыталась сесть, но тут же получила мягкий толчок в плечо.

– Гермиона, тебе нужно отдыхать. Ты прошла через довольно тяжелое испытание.

– Пусти меня, – прорычала она. – Я провела достаточно времени в этой гребаной постели. Я чувствую себя так, как должна чувствовать ведьма, которую похитили.

Гермиона с усилием приподнялась и села, прежде чем продолжить:

– Что ты имел в виду, сказав, что я больше не буду преподавать в Хогвартсе? И не пытайся уйти от ответа, Драко Малфой.

Скорпиус, глядя на нее, скривил лицо в хмурую гримасу, а Драко побледнел и принялся ослаблять галстук на шее. Отлично. Она надеялась хорошенько поиграть на их нервах.

– Я не знаю, как лучше это выразить, – начал Драко, – так что скажу просто: ты не можешь продолжать преподавать в Хогвартсе и одновременно состоять в отношениях с одним из своих учеников. Я не говорю, что ты станешь как-то по-особенному относится к Скорпиусу или что-то в этом роде, но это может вызвать множество домыслов. Как только я узнал, что ты в мэноре, я отправил Минерве сову с письмом о том, что ты вынуждена оставить пост.

Гермиона была настолько шокирована, что даже раскрыла рот. Как он мог? В ее голове почти не осталось ни мыслей, ни слов. И сил, чтобы произнести что-то, тоже не осталось.

Почти.

– Что ты сделал? – закричала она, скидывая с себя одеяло. Она была одета в шелковую ночную рубашку, из-за чего скользила по простыням, и это послужило еще одной причиной, чтобы она сильнее разозлилась. Кудри ее чуть ли не искрились от количества бушующей в ней магии. Как они посмели? В них что, совсем нет ничего святого?

– Я не могу в это поверить! – закричала она, свесив ноги на пол. Гермиону совершенно не волновало, как коротка была ее сорочка. Она спокойно прошла вперед, не обращая внимания на пожирающие взгляды двух вейл. Ей было наплевать на их чувства. Они тоже особо не переживали о том, что разрушили ее жизнь. Она даже не знала, когда вновь увидит своих детей.

Сжимая и разжимая пальцы, она двинулась на Малфоя-старшего, ярость виднелась во всех чертах ее лица. Гермиона еле сдерживалась, чтобы не влепить ему пощечину, которая бы навсегда убрала эту дурацкую ухмылку с его смазливого лица. Она ударила его однажды и не побоится сделать это снова.

– Как ты мог? – начала она со злостью в голосе. – Тебе не достаточно того, что твой сын похитил меня и привел сюда против моей воли? Или того, что меня домогался сексуально озабоченный ученик шестого курса? Мой студент. Или того, что ты аннулировал мой брак, в котором я, между прочим, была счастлива шестнадцать лет? Тебе не достаточно, что я буду всю жизнь связана с тобой и с твоим сыном? Теперь ты сообщаешь мне, что я больше не буду преподавать? Ты собираешься отнимать и отнимать, пока у меня совсем ничего не останется?

Она твердо уперла палец в грудь Драко, толкая его через всю комнату. Скорпиус замер на месте – Гермиона открылась ему с совершенно другой стороны. Обычно она была спокойной и сдержанной, но они двое зашли слишком далеко. Она больше не будет их бояться. Она хоть и не все знала о вейлах, но в одном была уверена точно – они не могут причинить вреда своему партнеру.

Чего она не знала, так это того, какими доминантами и собственниками они могли быть и что поведение Скорпиуса было результатом проявления его чар вейл. Возможно, потому, что он еще не достиг своей зрелости, чего нельзя сказать о Драко.

Закончив с обвинениями, она потянулась, чтобы ударить его так же, как тогда, на третьем курсе, – но Драко поймал ее руку, до синяков впившись пальцами в запястье. Он резко повернул ее так, чтобы она оказалась зажатой между ним и стеной. Гермиона не видела, как Скорпиус молча удалился из комнаты, оставив отца наедине со своим разъяренным партнером.

– Неужто ты думала, принцесса, что я позволю тебе снова себя ударить? – прошептал он, его губы соприкоснулись с ее ухом. Гермиона вздрогнула, когда он прижался к ней, полностью припечатывая ее к стене. Она была поймана в ловушку и бессильна. – Теперь отвечаю на твои вопросы по порядку: ты спросила, как я мог? Я уже ответил. Ты не можешь учить того, с кем состоишь в отношениях. Это правила Хогвартса, а не мои собственные. Мне-то все равно, и Скорпиусу тоже. Но только представь, если директор разрешит одному из своих профессоров обучать его или ее супруга. Это был бы скандал века.

Драко уткнулся носом в ее волосы, и Гермиона отвернулась, прежде чем он продолжил:

– Теперь о Скорпиусе. Я сожалею о его поведении. Все должно было произойти иначе. Мы собирались дождаться конца семестра и сделать тебе предложение официально и через все необходимые каналы. Полагаю, в случившемся есть и моя вина. Я никогда ни в чем его не ограничивал и позволял ему абсолютно все. Он не понимал, почему нельзя взять то, что принадлежит ему. Поэтому он тебя похитил. Что касается его, как ты сказала, озабоченности – за это я извиняться не буду. Такова природа вейл, у нас довольно сильное половое влечение, – он прижался к Гермионе, чтобы она смогла оценить силу его желания, столь явно чувствующегося и упирающегося ей в ягодицы.

Удовольствие разлилось по ее телу слабыми приятными волнами, и она закрыла глаза, стараясь держать себя в руках. Драко усмехнулся и лизнул ее в шею.

– По поводу твоего брака я уже объяснял. Если бы мой отец не был таким чистокровным фанатиком, я бы уже давно сделал тебя своей и твой брак с Уизелом никогда бы не состоялся.

Одинокая слеза скатилась по щеке Гермионы, и Драко осторожно вытер ее подушечкой большого пальца. Он вздохнул и еще теснее прижался к ней, прислонившись шеей к ее влажной щеке. Его аромат начал мощно излучаться, заключая ее в свои нежные объятия. Гермионе не хотелось признавать, но это ее успокаивало, хотя и было вызвано химией. Он мог манипулировать ею одним своим запахом, и это беспокоило ее больше всего.

– Рано или поздно ты покоришься, Гермиона, – продолжал чувственный голос.

Она хотела воспротивиться, возразить, закричать, что этого никогда не произойдет, однако сама в этом сомневалась. Эта мысль ужаснула ее. Даже сейчас, когда Драко особо и не старался околдовать ее своими чарами, она уже готова была броситься ему на шею. Он всего лишь пытался ее успокоить. Ее тело дрожало в то время, пока она боролась сама с собой.

– И когда это время наступит, дорогая моя, ты уже не сможешь себе помочь.

Великие Мерлин и Моргана, помогите ей. Гермиона знала, что он был прав. Знала, что, когда придет время, она ничего не сможет сделать, чтобы остановить саму себя.

Отсчет начался.

========== Глава 7 ==========

Рон Уизли никогда не отличался большим умом, и он сам это прекрасно понимал. Но у него был свой собственный набор сильных и слабых качеств. После того, как несколько дней назад он получил письмо, то уже наверняка должен был заподозрить что-то неладное. В праздники Гермиона всегда старалась уйти с работы пораньше, чтобы побыть с семьей. Впрочем, как и сам Рон.

Как профессиональный игрок в квиддич он часто бывал в разъездах, и это послужило Гермионе одной из причин стать преподавателем в Хогвартсе. Когда она пришла на собеседование к Минерве МакГонагалл, та, не долго думая, определила ее на должность преподавателя зельеварения, потому как прежний, профессор Слагхорн, ушел в отставку. Гермиона с радостью заняла его место. Однако из-за этого они с мужем стали видеться реже, чем когда-либо, поэтому делали все возможное, чтобы в праздники отложить все дела и провести время с семьей.

Рон испытывал величайшее огорчение. Он, не моргая, читал письмо. Видимо, родственник Флитвика снова почувствовал себя неважно, и тот поехал к нему, чтобы отдать дань уважения, а Гермиону попросили остаться в школе из-за нехватки учителей. Также она написала, что Хьюго останется у своего школьного товарища Ньютона Скамандера, а Роуз – у Алисы Лонгботтом, и что они оба прибудут в дом к его родителям в рождественское утро.

Вместо того, чтобы написать ей ответ, Рон собрал свои вещи и уехал к родителям. Он старался как можно чаще их навещать – насколько позволяла работа, – потому что прекрасно понимал, в каком они возрасте. Ему хотелось провести с ними как можно больше времени, пока еще была возможность.

Оглядываясь назад, он думал, что, возможно, нужно было внимательнее изучить письмо от Гермионы. Но это было так похоже на его жену – она бы без всяких сомнений согласилась остаться в Хогвартсе вместо Флитвика.

Рон очень удивился, когда на второй день своего пребывания в Норе ему пришло официальное письмо из Министерства. Он никогда ничего не получал оттуда – только однажды Гермиона обращалась с запросом на какую-то экспертизу. Но в этот раз конверт был адресован ему, а не ей.

Нахмурившись, Рон отвязал от совиной лапки письмо. Птица благодарно ухнула и поспешно вылетела в окно. Покраснев от негодования и недоумения, он с минуту вертел в руках конверт, на котором было указано «Отдел Регулирования и Контроля за Магическими Существами». Медленно он начал вскрывать его, мысленно удивляясь тому, зачем им понадобилось что-то ему присылать.

Там был не один, а два отдельных пергамента. Рон прочитал все, и внутри у него похолодело.

«Уважаемый мистер Уизли,

Драко Малфой обратился к нам с официальным заявлением о том, что ваша жена, Гермиона Уизли, является его партнером и партнером его несовершеннолетнего сына, Скорпиуса Малфоя. На основании предъявленных им доказательств, а именно воспоминаний, я, к сожалению, вынужден аннулировать ваш брак с Гермионой Уизли. Учитывая права мистера Малфоя, предусмотренные Подразделением Существ, у нас нет другого выбора, кроме как позволить ему оформить опекунство над вашей бывшей супругой. Я сожалею за принесенные вам неудобства, однако должен осведомить, что вейлы находятся под угрозой исчезновения и охраняются законом.

Напоминаю, что вейлы очень ревнивые и неуравновешенные существа, особенно когда дело касается их партнеров. Поэтому советую вам не совершать глупостей. Счастливого Рождества.

С уважением,

Касберт Мокридж».

Рон раскрыл рот от изумления. Его лицо побледнело, а руки задрожали, держа письмо – официальный документ от председателя Визенгамота, в котором говорилось, что его брак с Гермионой аннулирован. Он смял пергамент в кулаке, пытаясь сохранять самоконтроль.

– Рональд, дорогой, что случилось? – поинтересовалась Молли, кладя несколько яиц в и без того полную тарелку сына. Его отец, Артур Уизли, выглянул из-за своей газеты, гневно смотря на трясущегося Рона. Да как он смеет!

– Сын… – осторожно начал он. – Сын, у тебя все в порядке?

Рон встал так резко, что стул отъехал назад и громко ударился о стену. Молли напугалась.

– Нет, у меня не все, мать его, в порядке! – прокричал он. – Этот ублюдок бледномордый! Тощий гадкий засранец! Долбанный Пожиратель смерти!

– Рональд Уизли! – воскликнула Молли. – Следи за языком и перестать кричать на нас с отцом. Мы ничего плохого тебе не сделали. Ты можешь нам спокойно объяснить, что случилось и на кого ты ругался?

С раскрасневшимся лицом он глядел, как Молли подняла стул с пола и пододвинула его обратно к столу. Рон взглянул в ее глаза и, к своему не малому смущению, прослезился. Он так сильно любил Гермиону. Как же он теперь будет жить без нее?

Взглянув в сторону отца, он увидел, как тот расправил смятый пергамент и изумленно уставился в него, читая. Крутя кухонное полотенце в руках, Молли не отрываясь смотрела на мужа; кровь отхлынула от ее лица.

– Что там Артур? – спросила она. – Что?

Он поднял на нее взгляд:

– Ничего хорошего, Молли. Похоже, Драко Малфой на правах вейлы решил претендовать на своего партнера. И мы ничего не сможем с этим поделать.

Молли смотрела на него, все еще недоумевая:

– Артур, я не понимаю. На кого он претендовал?

– На Гермиону, – хрипло прошептал Рон. – Он забрал Гермиону. Точнее, они забрали: он и его сын.

– Что? – загремела Молли. – Но Гермиона замужем за тобой. И у вас дети.

– Мы больше не женаты, мам, – пробормотал Рон. – Они аннулировали наш брак. Она даже не Уизли больше.

– Артур! Они не могут так поступить! Ведь не могут? Как же этот Драко Малфой может вот так просто рушить чужие семьи? Это не правильно.

Артур глубоко вздохнул:

– Боюсь, что может, дорогая. В соответствии с новыми законами по защите исчезающих магических существ, Драко Малфой может делать почти все, что ему заблагорассудится.

– А что же будет с детьми? – спросила она дрожащим голосом. – В Министерстве, несомненно, должны принять это во внимание. Никто не вправе забирать мать у детей.

– Формально никто не забирает у них Гермиону. Это Малфой забирает ее у Рона, – объяснил Артур.

– Но это все равно неправильно, – воскликнула Молли. – Может, нам всем стоит сходить в Министерство. Попросить их пересмотреть решение…

Рон сидел за столом, опершись на него обоими локтями и закрыв руками голову. Он предчувствовал наступление головной боли и чуть было снова не заплакал, думая о том, что Гермиона больше не принесет ему обезболивающее зелье. Все эти годы он воспринимал ее поступки как само собой разумеющееся, а теперь стало ясно, что он будет скучать по этому.

Рон слышал, как отец снова вздохнул, прежде чем ответить:

– Молли, я не думаю, что это хоть на что-то повлияет. Эти законы нельзя изменить. Возможно, мы сделаем только хуже.

– Конечно же, нет. Вы герои войны. Вы многое сделали для магического мира. – продолжила она. – Может, Гарри сможет помочь?

– Молли… – настаивал Артур.

– Нет, – вдруг заговорил Рон. – Мама права. Думаю, нужно навестить Гарри. Он работает в Министерстве. Может, он сможет что-то посоветовать.

Артур кивнул.

– Хорошо, сынок. Я хочу, чтобы ты знал: мы с мамой всегда здесь, чтобы обеспечить помощь и поддержку тебе и детям.

Рон встал и обнял отца.

– Спасибо, пап. Я ценю это.

Сразу после этих слов он вышел из кухни; аппетит давно пропал. Он направился к камину в надежде, что Гарри поможет ему вызволить жену из лап Малфоя.

========== Глава 8 ==========

Рон первым же делом отправился в Министерство в надежде застать Гарри на его рабочем месте. Однако там его ждали не самые утешительные новости: секретарь Гарри сообщил, что тот неважно себя почувствовал сегодня утром и взял недельный больничный. Спрятав трясущиеся руки в карманы и сжав их в кулаки, Рон направился к камину. Он надеялся, что с Гарри все хорошо, потому что Мерлин знает, удастся ли ему перенести еще одну порцию плохих новостей за сегодня.

Рон бросил щепотку летучего порошка в камин и четко произнес:

– Дом Поттеров! – и тут же растворился во вспышке зеленого огня.

Рон очутился в гостиной Поттеров, и, к его огорчению, она оказалась пустой. В доме было устрашающе тихо. Тяжело вздохнув, он отправился на поиски своей сестры или друга и вошел в кухню, позвав их по именам:

– Гарри!.. Джинни! – ответа не последовало. Тогда Рон поднялся по лестнице в кабинет Гарри, из-под двери которого сочился тусклый свет. Приоткрыв дверь, Рон обнаружил там своего друга, сидящего на кожаном диване лицом к камину. Тот даже не обернулся, чтобы поприветствовать его. Рон заметил в его руке стакан, содержимое которого подозрительно напоминало огневиски, – хотя был еще только полдень.

– Гарри… – неуверенно начал Рон.

– Мне очень жаль, – прошептал тот.

Рон не понимал, о чем он говорит.

– Эм… Гарри? Что случилось? – спросил он, заняв место рядом с ним.

– Я пытался помочь, – начал он, поднося бокал к губам. – Правда, пытался. Кингсли дал мне краткосрочный отпуск после того, как я к чертям разнес его офис.

Рон удивленно поднял брови – обычно Гарри всегда оставался непоколебимым. Он не перегибал палку и не выходил из себя; спокойствие было его коньком.

– Я не понимаю, – признался Рон.

Он был просто потрясен, когда Гарри повернул к нему голову: его лицо было измождено, и под глазами виднелись темные круги, словно он не неделю не спал.

– Гермиона, – объяснил Гарри. – Я видел Малфоя в Министерстве. Как только я узнал цель его визита, то тут же отправился к Кингсли, просить помощи… Но тот лишь пожал плечами и сказал, что не в силах ничего сделать. И тогда я взбесился. Малфой ненавидит Гермиону! Как они могли позволить ему просто так взять и забрать ее? Ты знал, что Малфой-младший похитил ее из школы? И закон дал ему право так поступить! Эти двое ублюдков могут делать с ней все, что захотят! Они могут заставить ее вступить с ними в интимную связь! Или заставить пить их кровь!

Совсем обессиленный Гарри привалился к спинке дивана:

– Я должен был следить за правопорядком, Рон. Но как я теперь могу это делать, когда сами законы несправедливы? Гермиона хороший человек. Она не заслуживает до конца жизни быть привязанной к этим… этим высокомерным ублюдкам!

Рон протянул руку и похлопал друга по плечу:

– Все нормально, Гарри. Это не твоя вина. Получается, что мы вообще ничего не можем сделать против них. Нам остается только отойти в сторону и позволить им выиграть.

Гарри встал и подошел к буфету, чтобы разлить остатки огневиски по стаканам. Он протянул один Рону и обвел рукой окружающий их беспорядок: комната выглядела как после прошедшего по ней торнадо. Не было ни одной поверхности, не заваленной книгами и тетрадями. Рон даже не замечал этого раньше. Он был слишком обеспокоен состоянием Гарри.

– Я не спал всю ночь, изучая этот вопрос, – объяснил он и снова сел. – Кингсли был прав. Мы ничего не можем сделать. Жизнь вейл непосредственно связана с их партнерами. Без партнера вейла не может жить полноценной жизнью – им остается только медленно увядать, ожидая смерти. Лишить вейлу его партнера – то же самое, что лишить его жизни, а это уже убийство. Мы не можем взять на себя такой риск.

– А как же Пэнси? – Рон отчаянно цеплялся за соломинку. – Малфой был женат на ней много лет. Как он может утверждать, что Гермиона его партнер?

Гарри с грустью посмотрел на Рона:

– Я видел воспоминания Малфоя. Гермиона действительно его партнер. И партнер его сына Скорпиуса. Он женился на Пэнси только чтобы обзавестись наследником. Она с самого начала была в курсе всего этого. Более того, он уже аннулировал свой брак, а теперь намерен инициировать связь с Гермионой в ночь на Рождество, сразу после дня рождения Скорпиуса.

Помедлив, позволяя Рону усвоить полученную информацию, Гарри спокойно продолжил:

– Так же я видел, что он хотел отпустить Гермиону. Он наблюдал за ней, знал, какой счастливой она была, и уже готов был смириться с тем, что умрет молодым. Но он изменил свое решение, когда Скорпиусу приснился сон. Тогда Малфой решил, что не позволит своему сыну пройти через все то, через что прошел сам.

– Прям-таки отец года, не иначе, – продекламировал Рон. – И что же нам теперь делать?

Гарри тяжело вздохнул:

– Ничего. Мы не можем вмешиваться. Не только потому, что данное правонарушение карается Азкабаном, а потому, что Малфой может убить нас и остаться безнаказанным. Я даже не знаю, как после такого смогу продолжать свою деятельность. Законы несправедливы.

Рон закрыл лицо руками. В глубине души он понимал, что придется отпустить Гермиону, но от услышанных слов сделалось еще больнее. Он любил Гермиону всем своим сердцем. Любил еще будучи мальчишкой. Он не мог вот так ее лишиться.

– Я не знаю, что буду делать без нее, Гарри. Она всегда была рядом, – признался он, сморгнув слезы. – Я никогда не понимал, как много она для меня значит… а теперь она навсегда ушла.

Гарри понимающе посмотрел на своего друга. Он действительно не знал, что сказать, чтобы его утешить. Он не мог себе представить, если бы на месте Гермионы оказалась Джинни.

– У тебя еще есть я и Джинни, мать с отцом и братья. И у тебя есть дети, в конце концов. Мы всегда будем тебя поддерживать, что бы ни случилось, – проговорил Гарри. – И Гермиона не навсегда ушла. Не могу представить, чтобы она позволила таким, как Драко Малфой, управлять своей жизнью слишком долго. Пусть теперь она не твоя жена, но я уверен, она всегда будет о тебе заботиться.

Рон фыркнул и вытер глаза. Гарри прав. Он справится с этим. По крайней мере, у него есть дети, родители и друзья. И Гарри был абсолютно прав по поводу Гермионы: она бы не позволила Малфою управлять своей жизнью. Рону стало почти жалко этого хорька – он точно знал, на что была способна его бывшая жена в порыве гнева.

========== Глава 9 ==========

Вейлы – наполовину люди, наполовину магические существа, потомки сирен из греческой мифологии. В основном эта раса состоит из представительниц женского пола, но существуют также вейлы-мужчины, хотя это и очень редкое явление. Единственной целью в жизни вейлы является поиск ее второй половинки и продолжение рода. Из-за явного преобладания в природе женских особей над мужскими вейла ищет свою пару среди обычных волшебников или волшебниц – свою истинную пару, которая идеально подходила бы ей. Партнер также должен обладать выносливостью и крепким здоровьем, чтобы пройти через трансформацию.

«Трансформация, – отчаянно подумала Гермиона. – Что за трансформация?» Она продолжила читать.

Когда вейла находит того единственного, то она стремится как можно скорее закрепить с ним связь. Жизнь вейлы напрямую зависит от жизни ее партнера. Если последний погибает, то вейла начинает медленно угасать, а потом впадает в кому, откуда уже не возвращается.

Вейла не может причинить вреда своему партнеру, так как чувствует и испытывает его физическую и эмоциональную боль с утроенной силой. Она скорее будет править своим партнером железной рукой, чтобы тот не подверг себя опасности, и будет оберегать его как зеницу ока. Как известно, вейлы собственники и любят все контролировать. Особенно это касается мужских особей. Они очень ревнивые, и даже самый невинный жест может быть истолкован как попытка увести у них партнера. Этот инстинкт собственности особенно обострен в течение первого года спаривания. В этот период партнеру лучше всего избегать близких контактов с окружающими, дабы не разозлить вейлу, так как, рассвирепев, они становятся очень опасны.

Гермиона откинулась на спинку кресла. Ничего нового из прочитанного она не узнала. Ей и до этого было известно, что вейлы испытывают сильное чувство собственничества к своему партнеру. Лицо ее побледнело при мысли о том, что теперь ей придется жить по указке Драко Малфоя. Ей не хотелось верить, что она больше не будет в состоянии контролировать собственную жизнь. Гермиона помассировала виски и снова взялась за книгу.

Когда вейле исполняется тринадцать, она впадает в глубокий сон, где ее посещает видение о ее партнере. В этом сне она либо слышит голос своего будущего избранника, либо видит его образ целиком – это зависит от количества вейло-генов в ее крови. После пробуждения еще незрелая вейла фиксирует в памяти увиденное и начинает поиски своей второй половинки, которой может оказаться совершенно незнакомый ей человек.

На семнадцатом году жизни вейла проходит через полную трансформацию. Необходимость найти своего партнера и закрепить с ним связь становится их движущей силой. Пока вейла не закрепит магическую связь со своим партнером, все остальное для нее становится второстепенным и малозначительным. От того, как скоро вейла находит своего спутника жизни, зависит ее душевное и физическое состояние. Без своего партнера вейла живет лишь наполовину, она всю жизнь проводит в тоске и депрессии, что негативно сказывается на состоянии здоровья и долголетии. Если же вейла по каким-либо причинам осознанно игнорирует партнера, то при встрече с ним, она будет испытывать боль, сопоставимую той, если бы ее с ног до головы облили кислотой. Поэтому совет всем вейлам, читающим эту статью: будьте всегда рядом со своим партнером и не подвергайте себя мучениям.

Гермиона задумалась, смотря в текст. Ей было почти жаль Драко Малфоя. Неудивительно, что за все эти годы он почти ни разу не попался ей на глаза. Ему, должно быть, стало бы невыносимо, если бы он увидел ее рядом с Роном. Гнев Гермионы по отношению к Малфою смягчился, но не на много. Ее тронули его слова, когда он сказал, что не хотел вмешиваться в ее жизнь, потому что видел, как счастлива она была. Она также понимала, что он не хотел, чтобы его сын страдал так же, как он. Но это совсем не значило, что такой поворот событий ее устраивал. Она продолжила читать.

Чтобы закрепить магическую связь, вейла проводит своего рода ритуал, при котором оставляет свои отметины на теле партнера в трех конкретных местах. Первую она ставит в плечо у основания шеи, вторую – в живот, ниже пупка, а третью – в область сердца. Это делается для того, чтобы в кровоток вошло столько яда, сколько понадобится для трансформации. Особенно важно это сделать, если партнер вейлы – женщина. Каждый ее орган должен измениться для того, чтобы она смогла родить здорового ребенка, продолжателя расы вейл.

В ритуале так же должен быть задействован обмен кровью. Во-первых, это нужно для того, чтобы вейла стала со своим партнером как одно целое, тогда они смогут ощущать настроение и эмоции друг друга, а иногда даже, в случае очень сильной связи, читать мысли.