Текст книги "Рождественская сказка (СИ)"

Автор книги: cucu.la.praline

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 9 страниц)

– Я рада за него. Мне не хочется этого, понимаешь? Всей этой романтики, походов в кафе, цветов, подарков, комплиментов и прочей хуйни. Я не могу доверять абсолютно левому человеку! Не после случившегося, – сказала, сразу пожалев об этом. Обещала же не поднимать эту тему. Не ковырять старые раны, до сих пор не покрывшиеся защитной коркой.

– Прости. Посчитай за дружеский совет все, что я сказала. Следовать ему или нет, решишь сама. Я уверена, что ты не ошибёшься с выбором.

А она ошиблась. Не поняла, что судьба предоставила ей второй шанс, продолжая отказываться от него.

***

Наступил вечер. Посетителей становилось все меньше, и к концу дня на диванчиках сидела пара человек, заказавших воду чисто ради приличия. Бетти жаждала поскорее оказаться в теплой квартире, лечь на кровать и отдохнуть после рабочего дня. Напрасно она думала, что бар сможет отвлечь ее от ненужных мыслей. Кажется уже ничто не сможет.

Джагхед не появлялся, хотя обещал заехать сегодня. Элизабет чувствовала себя раздражённо, потому что надеялась поскорее покончить с этим. Завтра она точно никуда не поедет, у нее законный выходной, который она потратит впустую, пялясь в потолок.

Наконец стрелка на часах достигла отметки девять, что означало закрытие бара. Последние люди разошлись, оставив пару купюр в качестве чаевых. Накинув пальто, девушка попрощалась с Попом и вышла на улицу. Поп понравился ей сразу: не упрекал, не спросил о стаже работы, поверив тому, что сказала Топаз (что именно она ему наговорила оставалось секретом, но Бетти смогла выйти на работу на следующий день. Рабочих рук не хватало – предыдущие ребята, работавшие раньше, уехали на каникулы).

Не обратив внимания на стоящий неподалеку автомобиль, собиралась пойти домой, но услышала знакомый голос:

– Решила сбежать? А ведь обещала уделить мне время, – Джаг стоял возле машины, докуривая сигарету и следя за Купер. – Привет, Элизабет.

– Давно тут стоишь? Мог бы и зайти внутрь, я же не знала, что ты ждёшь меня тут. К тому же сейчас поздно, – вздохнула Бетти. Ее планы на спокойный тихий вечер рушились.

– Ты только что закончила работать, не уверен, что ты бы отпросилась с работы в первый же день, не так ли? – усмехнулся, видя ее растерянность. Он, черт возьми, прав. И поэтому хочется задеть его ещё больше. Слишком убежден в правоте своих слов.

Нахал. Придурок. Красивый.

Мотнула головой и спросила с плохо скрытым любопытством:

– Куда поедем?

– Увидишь, – таинственно улыбнулся, понимая, что разжег в ней интерес. Первый шаг сделан.

Дорога была долгой. За окном сменялись пейзажи: они выехали за город, и маленькие аккуратные домики сменились изящными деревьями, а следом и полями, покрытыми снегом. Во время поездки Джагхед и Бетти сохраняли молчание. Девушка лишь раз саркастично спросила, везёт ли он её в лес, чтобы никто не увидел, как парень прячет труп, и это была единственная фраза, брошенная ей. Джонс уверил, что это была бы слишком лёгкая смерть для нее, и дальше диалог не завязался, но это не напрягало. Молчание было приятным.

Спустя несколько минут они подъехали к замерзшей реке, покрытой плотным слоем льда.

– Вот мы и на месте, – сказал Джагхед, когда они вышли из машины. – Знакомься с рекой Свитуотер, одной из главных достопримечательностей Ривердейла.

– Свитуотер? Что за странное название? – парень жестом пригласил Бетти присесть на скамейку, находившуюся рядом. Сев на нее, оказалась максимально близко к Джонсу, прижимаясь к нему плечом. Отодвинуться возможности не было, скамейка была слишком короткая. И девушка не сомневалась, что это был продуманный ход, смотря на лукавое выражение лица парня.

– Раньше всем в городе заправляли Блоссомы, основавшие индустрию кленового сиропа, вот и назвали Свитуотер.

– Раньше?

– Многое изменилось за последние пять лет. Клиффорд Блоссом и его жена Пенелопа уехали из Ривердейла сразу же после того, как вскрылся их второй бизнес, на этот раз незаконный. Они обеспечивали весь город не только кленовым сиропом, но и наркотиками. Поднялась шумиха, всеобщее возмущение было так велико, что превратилось во всеобщий гнет, и Блоссомам пришлось покинуть город. Их дочь Шерил свалила отсюда за месяц до начала переполоха. Реку переименовывать не стали, у многих есть приятные воспоминания о детстве, связанные с ней. Ну знаешь, пикники, кто-то учился здесь плавать, лагерь с палатками и остальное, – рассказал Джагхед, повернув голову в сторону собеседницы. Та слушала, затаив дыхание.

– У нас было общее семейное озеро, на которое мы часто ездили купаться летом. Я там нырять училась. А потом оно обмелело, и мы уже не приезжали туда. Я так хотела бы вернуться туда, посмотреть в каком состоянии оно сейчас.

– Почему же не поехала и не проверила?

– Не могу, – призналась, судорожно хватая воздух ртом. – Тем более это озеро в Лос-Анджелесе, а я сейчас живу в Нью-Йорке.

– Бетти, Тед, собирайтесь мы едем на озеро! – прокричала Элис, складывая полотенца в плетёную корзину.

– Правда? Классно! Я буду нырять! Мы же будем задерживать дыхание под водой? – обратилась к брату девочка, поправляя косичку, а после высунула язык и показала ему. – В этот раз я точно выиграю!

– Надейся, Свинка, – Тед потрепал блондинку по волосам. – Мой рекорд ты не побьешь.

Бетти смешно надула губы, отворачиваясь от него. Она не любила, когда он называл ее Свинкой, находя это прозвище обидным. Впервые он так назвал ее, когда она измазалась сырным соусом, и Тед смеялся с этого весь вечер, едва не доведя девочку до слез. Мать была в негодовании и заставила его просить прощения. Через неделю прозвище забылось, и Бетти думала, что все наладилось.

А на самом деле парень звал ее свинкой всю жизнь, но Элизабет в отместку дала ему кличку Жук за его излишнюю хитрость.

Она впервые научилась нырять и открывать глаза под водой на озере, не без помощи брата. Ловила с ним бабочек, собирала цветочки, которые росли рядом и пряталась в кустах, когда они играли в прятки. Это место неразрывно связано с Тедом.

Как и половина всех мест, где она побывала за всю жизнь.

Глаза увлажнились, а ресницы задрожали. Она наверное не должна плакать сейчас? Прошло почти три года, разве не должно стать легче?

Должно. Но не легче, а лишь тяжелее, будто груз увеличивается с каждым днём.

– Эй, ты чего? Все хорошо? – заметив слезы, застывшие в глазах девушки, спросил Джагхед. Подвинулся ближе, взяв в руку ее ладони, тут же дернувшись. – У тебя ледяные руки, ты замёрзла?

– Нет. С чего ты вообще заботишься обо мне? Возомнил себя мамочкой? Без тебя справлюсь, – выдернула ладони из его хватки, вытирая слезы. Она не хотела выглядеть беспомощной.

– Мамочка из меня получилась бы дрянная, не спорю, – улыбнулся парень, доставая что-то из кармана, и протянул к Бетти. Это оказались шерстяные перчатки, похожие на те, которые вязала им с Тедом бабушка, чтобы у ее любимых внучат зимой не мёрзли ручки. И когда Элизабет было пятнадцать она закатила скандал, потому что не хотела надевать варежки, не подходящие под голубое платье и куртку, в которых она шла на вечеринку к однокласснице. Тогда вся семья Куперов едва заставила ее надеть мамины кожаные перчатки (девушка все равно сняла их, как только зашла за угол дома). – Возьми, погрейся, а то скоро совсем пальцев не почувствуешь.

– Зачем?

– Что зачем?

– Вот это все: наш вчерашний разговор, поездка сюда, твоя настойчивость… Зачем ты это делаешь? Я не дочка какого-нибудь магната или влиятельного человека, чтобы настолько сильно привлекать людей без явной на то причины. С какой целью ты назначил мне эту встречу и теперь даёшь перчатки, чтобы согреть меня?

– Когда человек тебе нравится, ты можешь сказать, почему именно он тебе нравится, если знаешь его несколько часов? – усмехнулся Джагхед, все же надевая перчатки на руки девушке.

– Разве может человек понравится за несколько часов? Максимум, что может зацепить – внешность. А я терпеть не могу людей, которые общаются с другими только потому, что они красивые. Это подло, ведь мы не выбираем, какими нам родиться, – Бетти рассуждала в точности, как и Тед.

С самого детства он говорил ей, что ценить человека нужно не за смазливое лицо, а за его характер и душу. Не всегда люди, обладающие незаурядной внешностью, хорошие и преданные приятели. Люди, не отличающиеся красотой, могут быть гораздо лучшими друзьями, чем некоторые «первоклассные красавцы». И пускай правило работает не на всех, в его правильности Купер пришлось убедиться и не раз.

Девочка сидела на краю кровати их в общей с Тедом комнате. Она тихо всхлипывала, размазывая слезы по личику, болтая ножками в воздухе и стараясь не издавать громких звуков, чтобы не обратить на себя лишнего внимания соседей.

В это время Тед вернулся из школы и уже поднимался по лестнице в комнату, собираясь немного отдохнуть. Но едва он открыл дверь, как увидел плачущую сестру, и тут же подлетел к ней, присаживаясь рядом и посадив на свои колени.

– Кто обидел мою принцессу? Одно твое слово, и он пожалеет об этом.

– Кейт. Она отобрала у меня мою любимую игрушку – ту самую плюшевую собачку, помнишь как мы выиграли ее на ярмарке? И забрала себе, хотя я просила вернуть ее. Почему она так сделала, у нее ведь тоже много игрушек? – прижавшись к парню крепче, спросила Элизабет, заглядывая в глаза Теда, заставляя того немного улыбнуться. Он не переставал говорить ей, что ее глазки похожи на океан, отливающий всеми оттенками голубого. Глубокие и светящиеся, они хранили целую вселенную.

– Возможно Кейт просто хотела себе твою собачку, потому что эта игрушка не продается в обычных магазинах, ее можно было только выиграть в конкурсе, а Кейт его пропустила или не проиграла, получив другой приз. Не волнуйся, если хочешь, то завтра же мы подойдем к её маме, и попросим вернуть Лило. Ты ведь так назвала игрушку? – ответом ему послужил утвердительный кивок, и он продолжил. – Просто пообщайся с остальными ребятами, Кейт же не единственная твоя подруга.

– Да, я ещё дружу с Милой и Джеком, – подтвердила девочка, а после добавила. – Но Кейти показалась мне доброй. Она такая милая и все мальчики всегда хотят играть с ней. Поэтому я подумала, что если она такая, то может и мне стоит с ней поиграть. Но она сказала, что будет играть со мной только если я дам ей Лило. Я отдала, но на время, а она забрала его навсегда. Это нечестно!

– А ещё нечестно судить о человеке по его красоте. Разве ее длинные косички и пышные платья делают Кейт доброй или щедрой? Разве можно думать подобным образом, если ты не общалась с ней до этого? Правильно, нельзя. Беттс, не нужно опираться на внешность, она бывает обманчива. Например, Джек. Он ведь не популярен в вашей группе, и многие не дружат с ним, потому что у него большой и некрасивый шрам на руке, так? Но ты ведь понимаешь, что этот шрам не делает его уродливым?

– Да, – согласилась Бетти. – Джек хороший, на прошлой неделе он дал мне свою кофту во время дождя, а ещё он всегда угощает меня конфетами.

– Вот видишь: поступки не определяются внешностью человека.

– Получается, что все красивые люди на самом деле плохие? Но ведь наша мама красивая и она не плохая. И папа. И ты, – на последних словах Тед широко улыбнулся, целуя девочку в макушку и немного покачивая на коленях.

– И ты красивая, Беттс. Я знаю, что у тебя доброе сердце. И у нашей мамы, и у нашего папы тоже. Это правило работает не всегда, я должен был сказать, молодец, что заметила это. Просто старайся не делать поспешных выводов, особенно из внешности людей, хорошо? Многие на самом деле хорошие, но для того, чтобы это узнать, нужно сначала поговорить с ними. Поняла?

– Да, Тедди. Я больше не буду так делать. Только я хочу чай. Давай достанем пирожные?

Родители Элизабет часто пропадали на работе, из-за чего воспитанием сестры занимался Тед. Он заложил в ее светлую головку основные понятия, рассказывая интересные истории и помогая осознать, что действительно имеет ценность в современном мире. Привил любовь к книгам и учебе, старался подавать пример, объяснил ей вред, который несёт чрезмерное употребление алкоголя или сигарет – в каком-то смысле он заменил ей родителей, потому она была более близка с ним, чем с Элис и Гарольдом.

Тед был ее стержнем, ее мотивацией, ее главным другом. И без него жизнь начала терять смысл.

– Не могу поспорить, – подметил Джагхед, стуча пальцами по скамейке. – Но могу ли я что-то поделать, если ты и правда зацепила меня? Своей внешностью и манерой общения. Что мне нужно было сделать? Сказать тебе, что ты не похожа на остальных, и ты особенная? Использовать нелепый подкат? Назначить свидание в ресторане при свечах? Девушки вроде должны любить настырных парней…

– Должны, но не обязаны. Знать, что парень интересуется тобой из-за того, что считает тебя симпатичной, не особо приятно.

– Мы даже не общались толком, так что я не могу сделать других заключений. Какой у тебя характер? Твой любимый цвет? Напиток? Фильм? Я ничего из этого не знаю, а потому не могу сказать, что у тебя хороший вкус, или что ты творческая личность. Можешь считать это за свидание, на котором я хотел бы узнать тебя получше.

– Допустим, я скажу тебе, что предпочитаю Рея Брэдбери и вишневый сок. Пойдем устраивать свадьбу? Построим дом, где будем растить наших детей? Что изменится? Я все также не горю желанием общаться с тобой. Думаешь симпатичной внешности хватит, чтобы привлечь мое внимание?

– Ты назвала меня симпатичным, думаю дело сдвинулось с мертвой точки, – хмыкнул Джонс, на что Бетти закатила глаза. Невыносимый парень. – И со свадьбой можно немного повременить. Как там… Штамп в паспорте ничего не значит?

– О Господи, ты понимаешь сарказм? Я бы на твоём месте не стала бы заводить разговор о моих интересах, ведь мы договаривались на одну встречу. Не надейся, что я пойду с тобой на второе, третье, четвертое и так далее свидание.

– Посмотрим. В любом случае, у нас плюс один общий интерес – я тоже люблю Брэдбери. Любимый фильм?

– Скажу, если отстанешь.

– Ответь, а потом отстану. Итак, что насчёт фильма?

– Все части Гарри Поттера.

– Я ждал какую-нибудь философскую драму с элементами ужасов, но ладно… На кого учишься и учишься ли вообще?

– Журналист, учусь второй год.

– Оу, любопытно. Любимая еда?

– Фаст фуд и яблочный пирог. Так, хватит, это превращается в блиц опрос и начинает меня раздражать, – фыркнула Бетти и встала со скамейки, вдыхая свежий воздух и осматривая место, куда они приехали, подробнее. Здесь было очень красиво: высокие пушистые деревья, белоснежные сугробы и широкая замёрзшая река. Подобный пейзаж внушал девушке покой и умиротворение. Хотелось приехать сюда одной, включить музыку и наслаждаться одиночеством, чувствуя единение с природой. Такие моменты напоминали ей детство, когда любая мелочь казалась чем-то сказочным и недосягаемым и все было в новинку.

Свитуотер походила на декорацию для фильма – такая же волшебная, обладающая магической энергетикой. Как будто легче дышать при взгляде на эти бескрайние просторы. Ривердейл приятно удивлял с каждой минутой все больше, Бетти и подумать не могла, что в таком неприметном городишке есть подобное чудесное место. Нужно будет обязательно вернуться сюда.

– Я смотрю тебя впечатлила обстановка, – заметил Джагхед, подходя к Купер, которая подняла голову, рассматривая небо, и усмехнулся. Такой она нравилась ему ещё больше. Заинтересованная, вдохновлённая, без лишних грубых словечек и хладнокровности… Искренняя? Он не знал, какое слово подойдёт лучше для описания картины, представшей перед ним: хрупкая девушка с покрасневшими щёчками и покусанными губами, кружащаяся по снегу, словно видела мир впервые. Но Джаг не скрывал и не стал бы отрицать – он любовался этим.

– Тут… Есть своя эстетика, – выдохнула Бетти, переводя взгляд на парня, который стоял около одного из деревьев и в упор смотрел на нее. – Что ты так пялишься на меня?

– Законом не запрещено, – улыбнулся, поднимая руки вверх. – Если ты замёрзла, я могу отвезти тебя домой.

– Нет! – слишком громко воскликнула, ловя недоумение в зелёных глазах. Всего на секунду заглянула в них, подмечая яркий оттенок изумруда, завораживающий своим свечением. Встряхнув головой и сбросив наваждение, поспешила сказать, пока Джагхед ничего не заподозрил. – Давай побудем здесь ещё немного, а потом уедем? Мне здесь нравится.

Парень лишь кивнул. Он был совсем не против.

***

Спустя час Элизабет и Джагхед вернулись обратно. Они успели ещё чуть-чуть поразговаривать и узнать друг о друге больше (хотя Бетти и противостояла этому как могла, закидав Джонса множеством бессмысленных вопросов, надеясь показать как он достал ее своими, но он спокойно отвечал, чем выбешивал ее ещё больше). Такими темпами они сошлись на том, что чёрно-белое кино лучше цветного, спагетти со сливочным соусом – дрянь полная, и что современная молодежь явно недооценивает всю важность бумажных фотографий.

Бетти даже не поняла как это произошло: стоило парню просто спросить ее о чем-то, и их диалог завязался, после чего они общались, перескакивая с одной темы на другую. Она в который раз убедилась, что совсем не умеет разбираться в людях, потому что Джонс перестал казаться ей настойчивым козлом, которому нужна девушка на одну ночь. У них оказались общие интересы, и Джагхед умело поддерживал диалог, представляя из себя отличного собеседника. Конечно, он бесил ее местами, особенно когда речь заходила о его внешности (как она вообще об этом заходила – отдельный вопрос), потому что парень не уставал утверждать, что является красавчиком (даже если это и было так). Это невероятно злило, ведь Бетти не любила самовлюбленных мудаков, поэтому пару раз она едва сдержала в себе порыв зарядить ему снежком в лицо. Может и зря.

– Неправда, фильмы Тарантино замечательные. Чего стоит недавно вышедший «Однажды в Голливуде», ты не смотрела? – спросил Джонс, когда они вышли из машины, направляясь к домику, где жила Топаз. Девушка помотала головой. – Эй, не разочаровывай меня, ты обязана его посмотреть!

– Кто ещё кого разочаровывает, – хмыкнула, сложив руки на груди. – Этот твой Тарантино снимает полную безвкусицу, не хочу время тратить попусту.

– О Боже, когда посмотришь – ещё придёшь ко мне с воплями «Джагхед, я такая дура, что раньше не смотрела, это же восхитительно!» – на этой фразе Бетти действительно захотелось его ударить, но она ограничилась хлопком по плечу. – Тише, леди Элизабет, это шутка.

– Перестань меня так называть! Пристанет же, – надула губы, отворачиваясь, чем позабавила парня. Ее бесило прозвище, придуманное им буквально этим вечером.

– Окей, не дуйся. Улыбка тебе идёт больше, – они неспеша подошли к дому, останавливаясь около крыльца.

– Я сама решу, что мне идёт больше.

– Все, все. Успокойся.

– Я спокойна.

– Я вижу, – губы Джагхеда тронула улыбка при виде нахмуренной Купер. То, насколько милой она была в этот момент, нельзя было передать словами. За вечер девушка успела понравиться ему всем: начитанностью, умением вести споры (если не считать количество раз, когда она назвала его дураком) и рассуждать, манерой общения и взглядами на жизнь. У Джагхеда появилось ощущение, что с ней можно было обсудить абсолютно все, и это подкупало. Он понял, что ее резкость и колкие словечки были лишь защитной реакцией – это тоже радовало парня. Давно он не имел дела с подобными девушками: не помешанными на купюрах и не заинтересованными в твоём достатке. Одним словом, Бетти Купер смогла собрать в себе то немногое, что его привлекало.

– Уже поздно, так что спокойной ночи, Джагхед Джонс, – пожала плечами Элизабет и хотела зайти внутрь, но парень остановил ее своим вопросом:

– Даже не обнимешь на прощание? – протянул руки, выставляя их вперёд и демонстративно показывая готовность к объятиям.

– Обойдешься, – Бетти показала ему средний палец и зашла в дом. Джагхед ухмыльнулся, крутя в руках ключи от автомобиля.

– Ты просто мастерица обламывать моменты, леди Элизабет.

========== Глава четвертая // Каток и горячий глинтвейн ==========

Комментарий к Глава четвертая // Каток и горячий глинтвейн

Перед прочтением этой главы хочу вас предупредить: я (не)много переписала вторую часть третьей главы (прочитайте и не бейте меня, ахаха)

Воооть, приятного прочтения 💅🏼

И да:

* шестой размер обуви – наш 35

** 5‘0” – 152 см

Бетти удивительно плохо спала этой ночью. Постоянно просыпалась посреди ночи от мучающих ее снов и один раз разбудила Тони своим криком. Отделавшись тем, что ей почудилась чья-то фигура в комнате, Купер почти не солгала. Ей действительно казалось, что за шторами проскальзывают тени людей, крадущихся к ней. У них были длинные руки и большие мантии. Эти фигуры преследовали ее и во снах, хватая то за горло, то за руки, то за ноги, при этом вереща писклявым голосом. Они посылали ей проклятья и желали смерти, смотря в упор хищными желтыми глазами, посылая дрожь по коже. Их лица были прикрыты капюшонами, но Бетти будто знала их всю свою жизнь. Эти фигуры ходили за ней по пятам. И ей было страшно до потери пульса.

Едва дожив до утра, девушка расшторила окна, надеясь немного смягчить обстановку, но погода была пасмурная, и солнца не было видно. Только хмурые тучи. Внизу слышались чьи-то шаги, и Бетти, накинув на себя первую попавшуюся вещь, поспешила спуститься по лестнице. На второй кухне (оказывается их было две) беспокойно расхаживала Тони, шагами меряя комнату и сжимая руками подбородок. Она явно было чем-то взволнована.

– Привет. Что-то случилось? – робко спросила Элизабет, переминаясь с ноги на ногу. Шатенка выглядела уставшей и под ее глазами виднелись темные синяки. Бетти догадалась, почему ее подруга так выглядит и неловко поджала губы, понимая, что своими кошмарами заставила Тони не спать всю оставшуюся ночь. Неправильно. Другие не должны страдать, потому что страдает она.

– Да, – вздохнула Топаз, заставив Купер занервничать ещё больше. Заметив как та напряглась, добавила. – Ты тут не замешана, не переживай. Стив как обычно забыл купить продуктов, и я пытаюсь понять, что мы сегодня будем есть.

– Я могу сходить в магазин и приготовить что-нибудь, – предложила Элизабет. Она не хотела быть обузой для парочки, которая и так терпела ее присутствие, и обрадовалась шансу быть полезной. Антуанетта прищурилась, собираясь что-то сказать, но Купер опередила ее. – Это не составит мне большого труда, я давно не готовила. Думаю пора бы вспомнить.

На этих словах она слегка улыбнулась, надеясь убедить подругу.

– Спасибо, я у тебя в долгу, – улыбнулась Топаз, отчего Бетти нахмурилась.

– В долгу у тебя я, учитывая то, что ты приютила меня, ты кормишь меня и терпишь мои закидоны, – усмехнулась, разминая пальцы. – Только расскажешь, где здесь ближайший супермаркет?

***

Несмотря на достаточно понятное объяснение Тони, как дойти до магазина, Элизабет потратила добрые полчаса, прежде чем наконец добралась, успев проклясть неблагоприятную погоду и весь мир в целом.

Магазинчик был маленьким, с яркой вывеской «Счастливого Рождества!» и золотыми флажками – похоже, в этом городе уже все было украшено. Даже продавцы были одеты в милые фартучки с желтыми звёздочками. Бетти поражалась тому, как в Ривердейле продумано абсолютно все. Атмосфера приближающегося праздника зашкаливала, отражаясь в витринах и гирляндах, витая в воздухе и казалось, что можно схватить и потрогать ее, ощутив Рождество в руке. Конечно, Нью-Йорк всегда был оформлен очень красиво, пафосно и все декоративные ёлки, фигуры оленей и другие украшения буквально кричали о своей стоимости. В Ривердейле же оформление было простым и несложным, но от того ещё более уютным.

Чертыхаясь и отряхивая снег с рукавов куртки, Элизабет зашла в магазин, тут же застывая на месте. Перед ней предстали несколько длинных рядов с продуктами. А снаружи магазинчик казался маленьким, кто знал, что он вмещает в себя столько барахла. Откуда здесь столько видов томатной пасты и сортов груш?

Впрочем, теперь стало понятно, почему Тони несколько раз спрашивала, не заблудится ли Купер. Заблудится. Только она поняла это слишком поздно.

Теперь Бетти уже не была уверена в том, что сможет управиться за десять минут, как рассчитывала сначала. Здесь пока найдешь нужный отдел пройдет вечность. Не то чтобы Бетти не любила ходить по магазинам (вообще-то не любила), но потратить целый день, выбирая овощи или ища выход отсюда, точно не хотелось. В детстве она обожала ходить даже в простой супермаркет, потому что это дарило ей радость (и превращалось в игру «Упроси маму скупить весь отдел со сладостями»). Но со временем радость от подобного занятия ушла и поход в магазин превратился скорее в рутину, чем во что-то необычное.

– Мааам, – девочка подбежала к Элис, едва удерживая в руках несколько шоколадок и пачку зефира, и скинула в корзину. – Я выбрала, что хочу.

– Милая, ты набрала слишком много сладкого. Не желаешь взять сыра или твоего любимого миндаля? – мягко попыталась настоять женщина, но Бетти оставалась непреклонна, скривив лицо в знак протеста.

– Мам, я принес тунец, как ты и просила… Эй, Свинка, ты опять решила скупить весь стенд со сладостями? – насмешливо спросил Тед, вынимая из корзинки то, что старательно положила девочка. – Не хочешь мандаринок? Они такие же вкусные, но менее вредные.

– Но я хочу зефир! – воскликнула Бетти, топая ножкой и морща нос.

– Давай мы купим пачку зефира и мандарины, а шоколадки положим обратно, идёт? – предложил парень.

К семейству подошёл Гарольд, внимательно слушая возникший спор.

– Так, отстаньте от моей девочки и купите ей все, что она хочет. Заслужила, правда, котенок? – мужчина подхватил девочку на руки, слегка пощекотав, и получил в ответ широкую довольную улыбку и кивок головой со стороны Бетти, тяжкий вздох от Элис, осознавшей, что пререкаться на пустом месте нет смысла и усмешку Теда, мысленно прозвавшего сестрёнку хитрюгой.

Хотя потом зефир все выходные валялся нетронутым, пока Элизабет тщетно пыталась выпросить у брата дольку мандарина.

Бетти незаметно подошла к отделу со сладостями и взяла в руки упаковку первого попавшегося печенья, бездумно осматривая его и повертев в руках.

– Оно не особо вкусное и сильно сыпется, лучше возьми эти, они проверены временем, – неожиданно раздался голос прямо над ухом девушки, заставляя ту вздрогнуть и выронить пачку. Обернувшись, она увидела Джагхеда, протягивавшего ей имбирное печенье (а может и другое, она была занята рассматриванием явно не печенья). Он смотрел на нее изучающе, и от этого взгляда она невольно поежилась.

– Я не собиралась его покупать, просто решила посмотреть, чем вы питаетесь. У вас нормальных конфет вообще нет, как вы живёте? – фыркнула, поднимая несчастное печенье и отворачиваясь, чтобы поставить обратно.

– Смотря что ты подразумеваешь под нормальными конфетами. Трюфелей у нас конечно нет и конфет из золота тоже…

– Слишком дурацкие стереотипы о людях, живущих в Нью-Йорке. Мы не купаемся в деньгах и не носим Гуччи 24/7, так что перестань, – девушку всегда бесили эти странные представления о людях из крупных городов. Да, ее семья была не из бедных, родители могли позволить себе путешествовать, оплатить обучение в университете и не особо в чем-то отказывали себе или детям. Но Бетти очень бережно относилась к деньгам, не тратя их впустую (что нельзя было сказать о Теде, любившем прикупить ненужный значок, лишнюю пару наушников и прочую ненужную ерунду). Ей нередко говорили, что она ведёт себя словно зазнавшаяся стерва, но девушка так и не поняла, как модель телефона и бренд одежды определяют ее как личность.

– Спасибо, что сказала, от сердца отлегло. А то я думал, куда уж нам до вас, Нью-Йоркских птичек.

– Тебе повезло, что здесь камеры, иначе я бы кинула в тебя шоколадкой или чем-нибудь потяжелее.

– Это твой план Б? Что бы ни случилось, угрожай и кидайся всем, что под руку попадется? – рассмеялся Джонс, всё ещё держа кулёк со сладостью. Бетти закатила глаза, не понимая как он тут оказался и зачем она все ещё терпит его общество. Да, Ривердейл – маленький город, но такого совпадения она не ожидала (наверное просто не знала, что они живут в соседних районах, и что он специально искал ее после разговора с Тони).

– Ты почти раскусил меня, вот черт, – кивнула Элизабет, двинувшись в противоположную сторону, делая вид, что ее очень заинтересовал состав консервированной кукурузы. Хотелось закончить разговор поскорее. Вчера она неплохо провела время с ним (в этом она не признается даже под дулом пистолета, не желая увидеть его чересчур довольную улыбку), но это не означает, что они друзья или приятели. Бетти переживала, лишняя привязанность ей точно ни к чему, да и одного вечера не хватит, чтобы понять сущность Джонса, а на второй она не согласится. Осталось донести это до него. – Слушай, ты что, следишь за мной?

– Конечно, мне ведь делать больше нечего, как следить за тобой. Кстати, получше зашторивай окна.

– Хам.

– Лучше просто Джагхед. Знаешь, у нас в центре города не так давно открылся каток, не хочешь съездить? – небрежно спросил парень, замечая как Элизабет скептично подняла одну бровь, как будто не поняла, всерьез ли он это сказал (серьезнее некуда).

– Кажется ты забыл, что мы договаривались на один вечер. Один! Послушай, я понимаю, что ты похоже не теряешь надежды подкатить ко мне, но поверь – твои шансы не равны даже нулю. Вчерашний вечер не означает, что я прыгну в твои объятия или потеряю от тебя голову. Не надо стараться, приглашать меня на каток или ещё куда-нибудь, хорошо? Я сама разберусь со всем. И к твоему сведению – я предпочитаю проводить время в одиночестве, – Бетти попыталась сдержать себя в руках и не нагрубить ему (он конечно засранец, не понимающий ни намеков, ни прямых заявлений, но посылать его не хотелось. Хотелось поскорее уйти, разобравшись с этим дерьмом. Просто свалить. Побыстрее). Она чертовски боялась новых знакомств, зная свою привычку привыкать к человеку. Ее сердце уже разбито, и добивать его она боялась. Она вообще много чего боялась, пусть и прошло достаточно времени.

Однажды обожглась и теперь готова сделать все, что угодно, лишь бы избежать этого ужасного чувства, выжигающего огромную дыру в груди.

– Попытки подкатить к тебе я забросил. Сегодня у тебя выходной, раз Тони работает в баре, ты хотела посмотреть город, считай это моя услуга: совершенно бесплатно такой красавчик как я будет показывать тебе интересные местечки в Ривердейле. Разве можно отказаться, особенно от катка, где продают лучший глинтвейн, который ты когда-либо пробовала, особенно в такой приятной компании? – Джагхед не уступал, продолжая искушать (как ему казалось) девушку, смотря как та усмехается. Этим утром Топаз успела промыть ему мозги, попросив его развлечь Купер (на этом моменте парень долго смеялся от двусмысленности фразы, получив подзатыльник от подруги) и сходить с ней погулять. Было видно, что Тони совсем не хотела оставлять Бетти одну, стараясь вытянуть ее хоть куда-нибудь, чтобы девушка не осталась наедине со своими мыслями (она знала, насколько они давили на Элизабет, доводя до истерики, и всеми силами пыталась не допустить подобного. Но в разговоре с Джагом об этом конечно не упомянула). Ну, а сам Джагхед не мог упустить возможность провести время с девушкой, которая определенно его зацепила.