Текст книги "Исполнение желаний (СИ)"
Автор книги: Чук
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 8 страниц)
– Вы меня явно недооцениваете, – Лорканн пересел, старательно не приближаясь к Шайлих больше, чем того требовал разговор. – Довольно распространенная ошибка, – просиял, стоило ей несмело поднять взгляд. – То, что я умудрен опытом, не значит, что мне не нужен новый, – желтые глаза разгорелись жаждой заполучить знания и вознаграждение в виде просветлевшего лика Шайлих.
Одна из наград не заставила себя ждать, девушка слабо улыбнулась сквозь слезы:
– И это говорит, – напоказ задумалась, – Древнее Зло, спеленутое по рукам и ногам волшебными веревками? Свой плен вы тоже воспринимаете как новый опыт?
– О, безусловно, – Лорканн принял настолько беззаботный вид, насколько мог, откинулся на ствол дерева в расслабленной позе, ощутил напряжение в веревках и тут же застыл на середине движения, немного неловко. Поморщился, осознавая, что оказался меж двух огней – Шайлих заметит или сползающие веревки, или колдующего Лорканна. Поэтому грифон постарался улыбнуться как можно безмятежнее, но решил позу впредь не менять.
Обеспокоенный голос девушки стал для него сюрпризом.
– Не шевелитесь! Я понимаю, что для вас выказать хоть малейшую слабость – невыносимо, но я обещаю, что никому не скажу, если вы ради сохранения своего здоровья посидите немножко неподвижно, не как больной, о нет, но как выздоравливающий собеседник!
Очевидно, все эти неловкие жесты истолковывались Шайлих в сторону нанесенных травм, беспокоящих избитого и поверженного противника. Этим можно было воспользоваться, и Лорканн, добавив во взгляд капельку подозрительности, мол – правда не скажешь? – аккуратно кивнул.
Девушка странным образом обрадовалась, так что грифон мысленно себя похвалил, но решил не останавливаться на достигнутом, даром что его именно теперь осенил напрашивающийся вывод:
– Так вот почему вы стояли во втором ряду! Так вот почему моего победителя не чествовала вся банда! Так вот почему!.. – часовой, стороживший лошадей, обернулся, Лорканну пришлось понизить голос и примолкнуть на момент.
Чем Шайлих и воспользовалась.
– Да, именно поэтому, моя заслуга считается заслугой для общего дела и не имеет собственной ценности, – кривоватая улыбка исказила прелестные черты, а грифону захотелось в это же мгновение разорвать бунтовщиков на очень-очень много маленьких-маленьких бунтовщиков.
– А ещё вы явно наказаны моим обществом, – поджал губы в извиняющейся улыбке и постарался смирить желтое кровожадное пламя в глазах. – Вас приставили к вашему собственному пленнику в качестве наказания за дерзость с вашим самопровозглашенным королём, – голос против воли исказился, пламя все же вырвалось на волю. – Королём, который не в состоянии ни оценить преданность, ни почтить заслуги!
– Нет, не говорите так про Онгхуса! Он повел себя столь низко лишь потому, что вы вывели его из себя! – Шайлих подалась вперед и горячо зашептала, выразительно выговаривая слова, всем лицом стараясь донести смысл, убеждая грифона в том, в чем явно теперь не была полностью убеждена сама.
Такие нюансы Лорканн чувствовал отчетливо: одна нотка фальши, вздох сожаления невпопад…
– Он повел себя так потому…
– Потому, что увидел перед собой того, кто слабее, – Лорканн подхватил и договорил фразу легко, бесстрастно, делая вывод и подводя итог. Онгхус объективно был приличной сволочью и оказал грифону этим большую услугу. – Пусть я весьма лакомая добыча, поставить короля Неблагого Двора на колени уже унижение, однако некоторым мало победить, надо растоптать!
Узкая ладонь несмело похлопала Лорканна по плечу, отвлекая от воистину кровожадных планов, утишая желтое пламя в глазах, явно принятое за благородное негодование. Не иначе как ради разнообразия, в этот раз Шайлих не ошиблась. Грифон с трудом взял мимику под контроль, натянуто улыбнулся, вгляделся в приблизившиеся синие очи и улыбнулся живее, печальнее.
– Впрочем, если оставить меня в покое, почтить ваши заслуги вчерашним днем и вечером Онгхусу ничто не мешало, очень жаль, что он этим шансом не воспользовался…
Шайлих удивленно приподняла забавные брови, изогнутые нетипично и все равно красиво, Лорканн понял, что слегка заговорился и поспешил объяснить удобоваримо:
– Видите ли, победительница Древнего Зла, – девушка закатила глаза и чуть усмехнулась, на что грифон не обратил никакого внимания, продолжая менторским тоном, – Древнее Зло, – сделал круглые глаза, слегка подсветив их желтым огнем в сгущающейся темноте, девушка хохотнула, немного испугавшись от неожиданности, – то есть меня, побеждали не так уж часто, следовательно, событие следует отметить!
Каштановые кудри терялись в сумерках, но обозначившиеся отблески огня освещали милое личико Шайлих, веселящейся от его, Лорканна, небольшой шалости Шайлих, и крошечные язычки пламени, отражавшиеся в синих глазах, делали девушку вовсе неотразимой.
Надежда засияла в груди свободной птицей, и впервые в жизни Лорканн ощутил полет, будучи привязан к земле.
========== Часть 4 ==========
– Знаете, из вас вышел бы чудесный собеседник, если бы вы еще отвечали, – задумчивый голосок раздался неожиданно близко.
Старый грифон ощутил, что маленькое настырное создание оккупировало его каменные колени и, похоже, развлекалось чем-то магическим – воспоминания в парке подрагивали хрустальным звоном.
Стоп, Искажение же еще не кончилось?
Значит, ему все кажется, значит, это несущественно, значит, можно спать дальше…
***
Третий день от знакомства с Шайлих начался для Лорканна нетипично – не было пробуждения от беспамятства, не мучила пересохшее горло жажда, не ныла разбитая накануне челюсть… В общем, день сразу показался прекрасным!
Еще более прекрасным его делало снова обозначившееся присутствие девушки рядом: судя по склоненной над мелкой работой голове, она старалась что-то починить. Проморгавшийся со сна Лорканн с изумлением разглядел в её руках тот комплект сетей, который носил уже два дня и несколько раз укреплял магией. Руки, конечно, все равно были связаны, а поверх опять было нечто, больше всего похожее на издевательство над здравым смыслом, но факт оставался фактом. Шайлих чинила его поизносившиеся путы.
Видимо, Лорканна перепеленали, пока он спал, впрочем, ситуацию в целом это не спасало: эти веревки были такими же крепкими, как их предшественницы. Иначе говоря – никакими. Грифон шумно вздохнул, щурясь на рассветное солнце и стараясь не напугать увлеченную своим занятием девушку. Шайлих, правда, все равно вздрогнула и резко оборотилась к нему лицом.
Лорканн почти удержал порыв улыбнуться. Почти. За что был вознагражден смущенным взглядом и румянцем в придачу.
– Похоже, ваш подвиг заслуживает самого сурового наказания, дорогая победительница, – прищурился больше, вглядываясь в её глаза против света, не щадя свои, давно пострадавшие, – иначе как объяснить, что вы мой бессменный страж, да ещё и с тележкой другой работы вдобавок?
Шайлих сердито насупилась, а Лорканн пообещал себе быть впредь поаккуратнее, её явно задела формулировка.
– Всё равно я сейчас не могу заниматься своими прямыми обязанностями, раз вынуждена за вами следить, – от взгляда на помятого грифона Шайлих чуть смягчилась, – вот и трачу время с толком, волшебные путы сами себя не починят.
Смена часовых прошла в опасной близости, едва не пнув грифоновы ноги. И пусть Лорканн допускал, что ноги у него изрядно длинные, это было невежливо, вынуждать его лихорадочно их подтягивать! Поэтому тон его стал зловеще задумчивым, когда он протянул:
– Что верно, то верно, – как на охотничий силок, напоролся на острый взгляд Шайлих, прибавил примирительно, – время нужно тратить с толком, – и для пущей убедительности пожал плечами.
Девушка, нахмурившись, пригляделась к желтым глазам Лорканна, в свете прямых лучей солнца, как он знал, кажущимся бесцветными, однако не отвернулась в ужасе, отвращении или презрении, а будто постаралась заглянуть ещё глубже, оценить, какой смысл прятался за всеми словами, что стояло у Лорканна за душой.
Сам Лорканн с огромным удовольствием прямым текстом поведал бы Шайлих, что стояло за его сердцем, но подобное признание скорее шокировало и оттолкнуло бы девушку. Поэтому Лорканн продолжал свой неблагой спектакль.
– Сегодня, я полагаю, мы тоже двинемся в путь, развейте мои сомнения, благородная победительница, мы едем в сторону столицы? – в этом вопросе почти не было никакой подоплеки, и, как нарочно, именно тут Шайлих насторожилась.
– А откуда вы знаете, что мы движемся и в какую именно сторону? – подозрение напополам с искренним интересом. Грифон похвалил себя за отлично выбранное направление движения.
– Догадаться, что мы едем, вовсе нетрудно, – выразительно обвел круг глазами, – поляны каждый день разные, на живое воображение это не спишешь, к тому же, – к выразительному взгляду прибавилось не менее выразительное кряхтение, – тело может болеть как избитое, если оно правда избитое либо если его перевозили, не слишком заботясь о целостности. Больше о скорости.
Шайлих покраснела и кивнула, подтверждая его опасения – побить его тоже успели.
– А куда можно торопиться, свергнув предыдущего короля? Исключительно в столицу, чтобы трон не успел забыть, кого именно ему предстоит принять, – прикрыл веки, уставший от проговаривания простых фактов, а ещё вдруг усомнившийся, что Шайлих он может быть интересен. – Всё просто.
Разнывшееся с утра тело требовало разминки, поэтому подошедших вчерашних без-чувства-юмора-стражников Лорканн встретил практически с радостью. Его подняли на ноги и снова повели, судя по всему, разговаривать. Хотя грифон не исключал полностью и возможности пересчитывания ребер. Как будто со вчерашнего дня ситуация с ребрами могла радикально перемениться. Портило общий настрой также и то, что Шайлих, похоже, осталась чинить его бесполезные сети.
Лорканн постарался приободриться, несмотря на то, что больше всего ему хотелось находиться возле своей очаровательной победительницы, и найти в происходящем те положительные стороны, за которыми он шел изначально. Разговор с бунтовщиками по душам. Разведка боем (в частности опять, видимо, ребрами). Тренировка стойкости и терпения без траты сил на Окно до Мидира.
Мысли, своенравно перескочившие на благого волчару, заставили Лорканна собраться вернее, чем любые другие. В конце концов, он, Лорканн, даже королю благих кротости нрава не демонстрировал и не сдавался. Уж тут-то с чего? Онгхус даже близко не Мидир.
Что лидер бунтовщиков не преминул тут же доказать: едва выведенного на небольшую полянку Лорканна ударили древком копья под колени, вынуждая упасть.
Не растерявший, несмотря на это, свою царственную осанку, грифон поморщился и огляделся. Сегодня повторять представление для широкой публики Онгхус явно не планировал: возле него мрачными изваяниями застыли трое ши-подручных, плюс два стража и сам Лорканн, итого семь присутствующих.
– Вот теперь, грифон, поговорим всерьез! Тут тебе выделываться не перед кем, можешь даже скулить от ужаса, я пойму! – усмехался Онгхус весьма нехорошо.
У Лорканна мелькнула стремительная мысль, что этой ночью подлечился он как никогда вовремя. В ответ на подобные заявления смолчать не мог никогда.
– Что-то, прости, бунтовщик, не припомню, когда это я говорил не всерьез, – напоказ задумался, хмыкая и словно бы действительно прикидывая, когда такое было. – Однако, я полагаю, бывает трудно разобраться в светских манерах с непривычки, поэтому скажу сразу, – грифон серьезно подобрался, подпуская в свой облик кровожадного безумия, известного и славного среди многих, – я вообще редко шучу!
И грозно нахмурился. Желтые глаза при свете яркого солнца, конечно, не производили очень пугающего впечатления, но в сочетании с манерой свое дело сделали: грифон увидел в их глазах страх. Проняло и Онгхуса, пусть тот опомнился быстрее прочих.
И как настоящий лидер поспешил взять ситуацию под свой контроль.
– Поздно пугать, грифон, ты уже пойман в свою самую надежную клетку! Волшебную! – скрестил руки на груди и склонился вперед, приближая свое лицо, чтобы показать, что нисколько Лорканна не боится. – И в твоих же интересах рассказать по-хорошему, что за ловушки нас ждут в столице и как правильно взять предусмотрительно оставленную тобой дома корону!
За густыми кустами громко хрустнула ветка, но Онгхус шарахнулся от Лорканна с приличной скоростью. Грифон улыбнулся с неприкрытым превосходством:
– Боюсь, моя клетка не настолько прочна, как ты пытаешься мне внушить, мой наивный преемник, иначе не отскакивал бы от меня столь неважным образом! – Лорканн сознательно выматывал терпение Онгхуса, чтобы разговор не затягивался. – Так что, прости уж, трепетать я погожу. Или биться в панике, – усмехнулся, явно давая понять, насколько он далек от паники.
Разговор с Онгхусом наскучил Лорканну, не успев толком начаться. Этот ши метил в короли, полагал, что все решает сила и наблюдал высших неблагих венцом творения. С Шайлих и её идеями о свободе-не-свободе женщин общаться было в сотню раз интереснее. И не потому, что об этих идеях вещала Шайлих. Лорканн на самом деле надеялся услышать от неё ещё что-нибудь свежее, ранее не приходившее ему в голову, неиспытанное, неиспробованное, интересное.
В конце концов, про свою страсть к новому опыту он ей не врал!
Онгхус тем временем принялся испытывать свое и его терпение.
– Ты упертый старый сумасшедший король, грифон, твое время прошло, пора признать и склониться перед новым поколением, которое оказалось сильнее тебя, свободного, магически полноценного тебя, лишь вооружившись сетями!
К слову о сетях: эти были все-таки покрепче предыдущих, но все равно не внушали доверия. Лорканн в подобные путы и цыпленка бы заматывать не стал. Уверенный в себе и веревках Онгхус наводил на мысль о своем сходстве с тем же цыпленком. Где-то в районе оценки действительности они были, наверняка, очень похожи.
– Ты прав в одном, наивный бунтовщик, – Лорканн прищурился, спасая глаза от бликующего прямо из леса солнечного луча, – ты очень даже прав, однако лишь в одном, – улыбнулся, насмешливо поднимая брови, – я всё ещё король!
Древко копья снова напомнило ребрам, что они как раз не железные, в отличие от выдержки их хозяина – Лорканн и не пикнул, вздохнул лишь, задирая гордо голову.
– Вот уж дудки! Ты бывший король, грифон! Мы победили тебя! Спеленали! И тащим в столицу, на обозрение всего честного народа! – Онгхус воодушевился, отчего его подручные перестали быть настолько мрачными, расслабились, опустили скрещенные до того руки. Марионетки. – Ты предстанешь перед неблагими ши в своем истинном облике!
Лорканн захохотал – весело, заливисто, не обращая внимания ни на тычки, ни на удары, ни даже на то, что его опять опрокинули. Остановить свой смех, более оскорбительный оттого, что искренний, грифон попросту не мог. Наконец, стража оставила его в покое, позволяя отсмеяться, видимо, на этот раз ведро с водой они не захватили.
– Ты? – Лорканн не мог сдержать улыбку, светил глазами и изо всех сил сжимал руки, сцепленные в замок, чтобы не порвать путы. – Ты полагаешь, что можешь показать меня? Меня? – опустил голову, приподнимая брови, чтобы осознать услышанное. – Меня в истинном облике? Ты? Меня? В истинном облике?
Побуревший до кирпичной красноты Онгхус злобно испепелял Лорканна взглядом, но отвечать пока было не на что, поэтому ши молчал. Ну хоть на что-то ему ума хватает!
– Ты уверен, бунтовщик, что вообще хочешь видеть меня в истинном облике? – глаза Лорканна заполнил кровожадный свет. – Ты уверен, что хочешь видеть свирепого грифона? Ты уверен, – Лорканн выговаривал слова медленно, подчеркивая их значимость, – что ты сумеешь справиться со свирепым грифоном, укротившим Семиглавого?..
Онгхус слегка подался назад, тут же опомнился и навис над Лорканном, занося тяжелую руку, однако страсть к балагану не дала ударить сразу:
– Ты слишком болтлив, стар и беззуб, бывший король! Если бы твои угрозы были не пустыми, мы бы не разговаривали! – выражение удовлетворения на лице не понравилось Лорканну сразу. – Впрочем, мы и так не будем! В клетку его!
Стражники прочувствованно подхватили грифона под руки, не гнушаясь лишний раз ткнуть его промеж лопаток кулаком или копьем. Чего-то подобного грифон ожидал. Как и того, что клетка – временная мера, пока лагерь опять не тронется в путь, там пленника удобнее всего оглушить и перекинуть через коня, подобно седельным сумкам.
Чего Лорканн не ожидал, так это что клетка окажется настолько крошечной – чтобы уместиться, пришлось согнуться в три погибели. Никакого особенного возмущения, впрочем, выказывать он этим фактом не стал: странное убежище отчасти спасало уставшие от яркого света со всех сторон глаза, а если устроиться набок, то можно было даже вздремнуть.
Тем более – Шайлих не было видно, а без синеглазой ши смотреть тут было вовсе не на кого. Не на Онгхуса же, право слово. Чтобы задремать быстрее, несмотря на неудобную позу, Лорканн стал прикидывать – чем она занималась в отряде, пока не была приставлена к нему стражем. По всему выходило, Шайлих была разведчицей: бесшумный шаг, ловкие движения, настолько ловкие, что не шевелились даже ветки, манера закрывать лицо капюшоном и платком, ради полного растворения в листве и ветвях.
Какая-то мысль пыталась последовать за этим откровением, но уставший от местного общества Лорканн попросту уснул.
Что бы это ни было, он успеет разобраться и позже.
Наброшенный на клетку плащ, защитивший глаза от яркого света, ему наверняка показался.
========== Часть 5 ==========
Послеобеденное солнце было не таким ярким, а кто-то, копошившийся на коленях беспрестанно, вдруг протяжно зевнул и замер.
Прозвучавший сонный голосок стал для Лорканна тем более сюрпризом:
– Вы знаете, я обычно не отдыхаю после обеда, но дело или в вас, или в парке, так тянет в сон… – ещё один зевок. – Извините, вы не против, если мы поговорим чуточку позже?
Ребёнок засопел, а грифон выждал несколько минут и поменял положение рук, чтобы тот не соскальзывал с гладких каменных колен.
Да, ему тоже надо поспать.
***
Пробуждение в клетке, предсказуемо, не порадовало отдыхавшего грифона. И дело было не в клетке, не в пробуждении и даже не в грифоне! Дело было в очередном ведре ледяной воды, выплеснутом сквозь прутья на всего Лорканна. Дыхание захватило, глаза распахнулись сами собой, но король Неблагого Двора удержал себя от вздрагивания и попытки вскочить. Уж не настолько он жаждал развлекаться, чтобы наблюдать веселящихся бандитов.
Нервы могут и не выдержать! А следом за нервами не выдержат путы.
Отплевавшийся от воды Лорканн с трудом пошевелился, сосредоточился на звуках внешнего мира:
– …а вы что?! Он же просто спал! Можно было обойтись и без ледяной воды! – высокий, изумительный голос, полный возмущения и внутренней доброты.
Несомненно, Шайлих.
Лорканн почувствовал, что согревается одним этим фактом. Огляделся пристальнее: солнце склонилось к обеду, больше не выжигая уставшие глаза прямыми лучами, лагерь потихоньку собирался в путь, видимо, настало время дневного перехода.
Клетку открывать, впрочем, никто не торопился. Зато было видно узкую спину Шайлих, её крепко сжатые кулачки, опущенные в жесте сопротивления и вызова. Плащ девушки лежал у её ног и подозрительно напоминал Лорканну привидевшийся перед сном. Если он правильно понимал ситуацию, разведчица набросила плащ утром, пусть и по неясным мотивам, а теперь лишь успела снять свою вещь, как грифона окатили свежей водой.
И теперь, о, теперь девушка выплескивала родившееся возмущение, беря под защиту пленного! Лорканн опустил голову как можно ниже и незаметно улыбнулся – он знал! Знал! Знал, что может надеяться! И получил своим надеждам столь яркое подтверждение! Все было не зря!
Необходимость терпеть воистину неблагое общество ещё некоторое время встала перед Лорканном в полный рост.
По иронии судьбы, свет заслонила фигура Онгхуса. Лорканн изумился буквальности своих воплощенных мыслей, но задрал голову вверх, насколько мог, насмешливо поглядел в лицо ши.
– Помолчи, Шайлих, ничего с этой безумной тварью, – грифон оскалился на эти слова, а Онгхус довольно кивнул в ответ, – помешанной на власти и крови, не сделается! Ты только посмотри на него, палец сквозь решетку просунешь, откусит руку!
Разведчица развернулась к ним лицом резко, каштановые кудри мотнулись, синие глаза засверкали воинственно, Лорканн против воли залюбовался.
– Онгхус! Мы идем за тобой не потому, что Лорканн плох! А потому, что ты хорош! Не заставляй нас сомневаться и сравнивать! – перевела дух, нарочно не глядя на грифона продолжила спокойнее. – Сейчас он не опасен! Это просто пленник, такой же, каким могли бы быть ты или я, сложись обстоятельства иначе и подведи нас предсказание гадалки!
Слова девушки привлекли внимание грифона как тем, что она сознательно от него отдалялась, так и предположением про плен. Отдаление от Шайлих встревожило бы его, если бы не возмущение и плащ – поступки говорили яснее слов. А вот с пленом… Лорканн не врал, когда говорил, что не бьет лежачих, но редко давал кому-то упасть. Впрочем, и спасающихся бегством не догонял. В основном.
Ради Онгхуса он бы сделал исключение.
– Шайлих, не сходи с ума и знай своё место! – высокомерно задранный подбородок бунтовщика, его оскорбительный полуоборот в сторону разведчицы, намеренный взгляд не на собеседницу, а на землю у своих ног.
Лорканн мысленно считал благих волков и синеньких фоморчиков, играющих в салки. Не то путы грозили расползтись от одного движения. Грифон чуть не расхохотался, когда сосредоточился на своем намерении: держать то, что должно держать его. Потрясающе прекрасно!
– А ты лучше не скалься, тварь, мы с тобой еще побеседуем по душам! – Онгхус обратил внимание и на кривящегося грифона.
Лорканн не выдержал и расхохотался, громко, весело, не обращая внимания на путы и прутья клетки, вполне осознавая, насколько безумно сейчас выглядит, но не в силах остановиться. Как говаривал в подобных ситуациях Айджиан: «душа у меня тёмная». Онгхус с таким восхитительным упорством лез туда, куда лезть не стоило, так здорово не замечал попытки Лорканна сдержаться…
Ну право слово! Смешно!
Онгхус дерзко сощурился, щелкнул пальцами одному из своих ближайших прихвостней, чтобы вытащили Лорканна из клетки. Все-таки везти упакованного таким образом грифона было бы неудобно.
С удовольствием разогнувшийся и выпрямившийся грифон расправил плечи, покрутил головой, вздохнул полной грудью, не обращая внимания на стоящего совсем рядом Онгхуса и взгляды его ближайшего окружения. Преимущество высокого роста позволяло смотреть поверх голов неприятных особ, и Лорканн огляделся, задрал голову, безбоязненно обнажая горло. Оценил положение светила точнее, сообразил, что если они будут ехать оставшуюся половину светового дня, то такими темпами прибудут в Золотой город примерно дней через пять.
Столица ждала своего короля, это Лорканн знал точно.
Чувствовал, собственно, как король.
Привычный удар под колени вернул грифона с неблагих небес на еще более неблагую землю. Онгхус, очевидно, не любил, когда его игнорировали. Особенно, если это происходило не специально и весьма естественно. Лорканн заинтересованно приподнял брови, как будто забыл – где он, с кем и что всем этим странным ши от него надо.
Бунтовщик на этот раз побелел. Какое похвальное разнообразие цвета!
– Онгхус! – Шайлих успела перехватить своего предводителя за локоть и замедлить, предотвратить удар, за что удостоилась горячо неодобряющего взгляда.
Грифон не удержался и покосился обеспокоенно: если Онгхус не сдержится и ударит девушку, Лорканн сорвется очень быстро.
– Ты не должен его бить! Зачем? Он не глупец и понимает, куда мы едем, зачем его оглушать каждый раз? Ты хочешь привезти в столицу не поверженного короля, а жалкого сумасшедшего?
Надо сказать, её аргументы Лорканну не особенно понравились. Она подставлялась, делая очевидным, что говорила с ним, пусть преподнося все под соусом заботы об Онгхусе, но выгораживая грифона довольно явно.
Она подставлялась!
– Ты защищаешь это исчадие тьмы?! – Онгхус грубовато вырвал свой локоть из хватки разведчицы, но не ударил. Лорканн потихоньку перевел дух. – Это создание, – тыкать пальцем ему в лицо вообще-то было не обязательно, всем и так понятно, что это за “создание”, – которое гремит славой безумного и кровавого короля?! Ты защищаешь его?!
– Не сходи с ума, Онгхус, перед тобой не безумный и кровавый король! – рука Шайлих, раскрытой ладонью указывающая на заинтересованно переводящего взгляд с Онгхуса на неё Лорканна, нравилась ему гораздо больше. – Перед тобой насквозь мокрый пленник, руки которого связаны уже три дня, избитый, помятый, замотанный в сети!
Онгхус аж захлебнулся (к сожалению, не смертельно) возмущением, воздевая руки, пытаясь прожечь взглядом дырку Шайлих между глаз. Именно в этот момент фоморовы сети снова напомнили, что держатся на честном слове. Обоюдном честном слове – своем и Лорканна.
Желательно еще и магическом.
Грифону пришлось склониться, скрывая шепот за весьма своевременными криками Онгхуса.
– Ты не понимаешь! Ты ничего не понимаешь! Высмотрела себе жалкое и несчастное создание! – не дочитав заклинания, Лорканн расправил плечи снова, демонстрируя, что до жалкого ему ой как далеко. Это было, в конце концов, обидно. – Ты не понимаешь, что это опасный убийца! Его надо истребить, как Семиглавого! Мы оказали бы миру услугу! Благое королевство и фоморы благодарили бы нас!
Шайлих откачнулась на каблуках назад, неверяще посмотрела на Онгхуса, продолжавшего развивать мысль. Лорканн прикинул размеры той благодарности от Мидира и Айджиана. По всему выходило – как минимум два войска и парочка огромных волн: магии и воды. Интересно, они бы расстроились?
– Если бы не нужно было сначала снять с него корону! Если бы в столице не было ловушек на такой случай!
Сердитый вздох пришлось подавить, веревки затрещали, обещая неловкую ситуацию.
– Если бы этот сумасшедший грифон не разбрасывался заклятьями направо и налево! Мы могли бы вполнить свою миссию уже сейчас! Но нам приходится терпеть этот балласт!
Лорканн слишком отвлекся на удерживание своих несчастных веревок, чтобы отреагировать на внезапный удар, но успел напрячь мышцы, так что довольно подлый удар в живот обошелся без тех последствий, на которые рассчитывал Онгхус. Нет, Лорканн, конечно, согнулся и собирался с силами, чтобы вздохнуть, но на землю так и не упал, да и воплями никого не порадовал.
– Онгхус! Его можно повезти просто дополнительным седоком на лошади! Он не в состоянии причинить вред! – голос, звенящий беспокойством неясно за кого, опустившегося в её глазах лидера или поднявшегося пленника, приводил Лорканна в боевую готовность, как тревожный набат.
Предчувствие, которое просыпалось в нем редко, взвыло, и краем глаза он уловил дернувшегося в сторону Шайлих Онгхуса. Сейчас бунтовщик был слишком взвинчен, а Шайлих слишком настойчива, чтобы отступиться. Лорканн приподнялся шустро, неловко покачнувшись на одеревеневшей от холода и неудобной позы ноге, но стараясь привлечь к себе внимание сколь возможно много и быстро.
– Ты, бунтовщик, зря разбрасываешься словами! – вдобавок приблизил свое лицо к лицу Онгхуса, в глаза которого стало возвращаться осмысленное выражение. Первое выражение при виде желтых глаз грифона – страх! – Тебе придется отвечать за свои слова рано или поздно! И поверь, самое время задуматься над возможными ответами!
Онгхус предсказуемо зарычал, сорвался, но сорвался обыкновенно, без самозабвения, без боевого безумия и забытого контроля своих действий. Это был тот самый бунтовщик, который только и мечтал, что выцарапать Лорканну его желтые глаза, а не проявившаяся на мгновение злая безумная марионетка простейших движений души.
– Теперь ты видишь? – Онгхус обернулся к Шайлих. – Видишь, за кого просишь?! Он не заслуживает ни сочувствия, ни жалости, ни прощения! Тем более – не от тебя! Моей будущей королевы!
Эффект этих слов был сравним с еще одним ударом под дых, Лорканн прикрыл глаза, отмирающая нога подвела, покачнулся, но быстро поправился, глядя по-прежнему лишь на Онгхуса:
– Я и не прошу тебя ни о сочувствии, ни о жалости, ни о снисхождении! – насмешливый тон выводил Онгхуса из себя, и теперь Лорканн, признаться, ждал беспамятства. – Прощать меня?! Какая славная шутка! А насчет столицы… Мечтать не вредно!
Шагнул вперед, изо всех сил выравнивая походку, дождался удара по голове и, уже падая, ощутил, как бунтовщики проходятся по спине, ногам, связанным рукам. Подавил озорное желание порвать веревки именно сейчас и забылся в благословенной тишине.
========== Часть 6 ==========
На коленях опять завозились, приподнялись, потянулись и зевнули.
– Мне кажется, что вы какой-то очень волшебный, на вас так уютно спать, и камень как будто не совсем камень, даже теплый, – стряхивающий сон ребенок говорил медленно и слезать не спешил.
Пересел, обхватил Лорканна за шею, встал на ноги, удерживаясь за грифона, перегнулся через каменное плечо.
– Это интересно, это очень интересно!
Лорканн незаметно передвинул плечо, смещая опору, чтобы ребёнок не сверзился головой вниз. Пока что любопытный визитер так и замер, поэтому Лорканн обратился к прошлому, полному горечи, но и сладости…
***
На этот раз мир спешил порадовать Лорканна равномерным покачиванием, отчего казалось, будто он плывет по волнам. Все инстинкты тут же взвыли об опасности – ближайшие отсюда волны принадлежали Хрустальному морю и были смертельно опасны даже для него, короля, грифона, мага. Разумеется, пребывать в блаженном беспамятстве он больше не мог – и открыл глаза, убеждаясь, что инстинкты сыграли с ним злую шутку. Да, он давненько не ездил на лошади, предпочитая добираться до места на собственных широких крыльях, а потому позабыл, до чего сходны бывают ощущения от перемещения по земле и воде.
Спина отчетливо болела, как будто кто-то из бунтовщиков забыл в ней свой кинжал, грудь и живот с каждым лошадиным шагом отзывались свежими синяками, и Лорканн пожалел, что очнулся так скоро. Надежду внушало лишь то, что сумерки уже начинали сгущаться, а значит, привал близко.
Стараясь дышать ровно и не привлекать особенного внимания, грифон поднял голову, осматриваясь. Везли его на предпоследнем коне в процессии, что было обидно: захоти он, скатился бы на очередном повороте, никто бы и не заметил. А это означало, что все были свято уверены в двух вещах: во-первых, в своих родных, трещащих на каждом шагу, путах Лорканн не представляет угрозы, а во-вторых, что он будет без памяти на протяжении всей дороги.
