Текст книги "Прототипы (СИ)"
Автор книги: chromewitch
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 11 страниц)
– Пожалуйста, – сиропно-сладким голосом, от которого девушка на ресепшене передергивает плечами, говорит Флай, – прежде чем сюда нагрянут копы и спецназ, разрешите нам пройти без очереди?..
Ее крылья с шелестом распахиваются за спиной, занимая едва ли не весь этот холл, но этот жест – только и исключительно ради красоты. Ее узнали пятью секундами раньше.
– Мы не причиним никакого вреда.
Флай кажется, что она говорит мягко, но сложно оценить наверняка из-за гулко стучащего сердца и невозможности рассмотреть чужую реакцию. Видимо, все же, она где-то ошиблась с интонациями, раз влезает Полли:
– Пять минут на опознание – и вы никогда больше нас не увидите.
– Мой друг из Волчьей Стаи говорит правду.
Флай поднимает руку, как апостол с иконы, и не сдерживает кривой ухмылки. «Сила рекламы, дорогой друг-наемник, ты еще оценишь ее».
– Пожалуйста, – повторяет Флай снова, складывая пластиковые руки в молитвенном жесте, и ее крылья трепещут, со скрежетом задевая стены.
Девушка за стойкой медленно поднимает руки так, чтобы их было видно, и очень спокойным и благожелательным голосом говорит, что они могут пройти.
– Большое спасибо, – не менее дружелюбно отвечает Флай, первой отворачиваясь к коридору и лестнице вниз, в морг.
Они уходят царственно – Флай впереди, Полли вслед за ней, но наедине красивая картинка меркнет, стоит только последнему раскрыть рот.
– Ненавижу тебя, – с облегчением выдыхает он. – Предполагалось, что ты мертва.
Он старался ради этого, черт побери! Сочинял на ходу этот план с ее падением в бухту, таскал ее до врача, платил врачу, сделал все, чтобы Флай так и оставалась мертвой для корпоратов! Да, никто не бросится доносить на нее прямо сейчас, но все-таки – ни один секрет не выживет там, где есть толпа людей!
– Рано или поздно они все равно бы заметили меня, – отвечает Флай на его тихие злые упреки. – И – ты сам сказал! – нужны какие-то принципы. Вот мои: я их не тронула, а скромно попросила меня пропустить. Не вяжется с тем образом кровожадной психопатки, какой меня рисует ТВ. И они... – Флай бросает взгляд за плечо. – Они уж точно запомнили меня. И тебя тоже.
Полли молчит, пока они идут по длинному кафельном коридору, приближаются к источнику холода и трупной вони. С кем другим Флай бы порадовалась, что заткнула ублюдка. Но этот, как она уже успела заметить, не склонен спорить и оставлять последнее слово за собой. Жаль. Придурков проще обманывать.
Спустя полминуты он доказывает, что умнее прочих.
– Так ты, – со странной смесью раздражения и умиления говорит он, – совсем не собиралась прятаться.
Пожалуй, она сама поняла это только сейчас.
– Да, – вздыхает Флай, – не собиралась. Мне надоело это почти сразу.
Проблема только в том, что она все еще не знает, ради чего ей оставаться на виду. Доказать, что она невиновна, и вернуть старую жизнь?.. Эта мысль отдает вонью хлеще, чем здесь, в морге. Эта мысль заставляет желчь подкатывать к горлу. И впрямь задавить «Новатех», как она намекала восторженным раннерам? Она не настолько мечтательна и не настолько тупа.
Морг встречает ровными рядами контейнеров из непрозрачного полимера, от пола до середины стены – только выдвижные ячейки.
Здесь трое сотрудников – три пятна, чье присутствие кажется почти мистическим. Хорошо освещена только зона с ячейками, так что светло-серый цвет формы делает местных работников и впрямь тенями для неполноценного взгляда Флай. Четвертый – очевидно, посетитель, – скрывается в дальней двери, толкая перед собой каталку, направляясь по стандартному маршруту «морг – крематорий».
Похоронные процедуры упрощены до предела, даже ритуальные агентства не капают на мозги жителям городского дна, прекрасно зная, что ни у кого здесь не будет денег на их услуги. Мрачное царство бедняков и бюджетных работников.
«Наверное, – думает Флай, – сначала надо просто понять, что во мне осталось от меня». И для этого...
– Номер 152, – быстрее, чем кто-либо из сотрудников успевает удивиться, говорит Полли. – Нас пропустили вперед.
Дальнейшее смазывается в кашу – Полли трещит без умолку, располагая к себе людей быстрее, чем любой рекламный агент. Ключ в искренности, это Флай помнит из собственного опыта. Сделай вид, что тебе не наплевать на них. Сделай вид, что ты сопереживаешь. Сделай вид, что даже если твоя единственная помощь это милая улыбка – то это будет самая сладкая и добрая улыбка на свете.
Сделай вид, что ты их любишь, – самый болезненный удар для тех, кого не любит никто. Нокаут.
Флай выучила это искусство, зазубрила искренность в сменах тембра и мимических паттернах, отрепетировала перед зеркалом и в виртуальном тренажере. Но у Полли это выходило само собой, что... неудивительно, на самом деле. Они из одной среды, тогда как она здесь новичок.
И именно поэтому Флай читает сейчас по их позам, обмякшим плечам, расслабленным жестам, настолько хорошо, насколько позволяют ей очки дополненной реальности, – они успокоились. Они и не переживали сильно.
– Простите за это вторжение, – кротко говорит Флай, пока Полли, с помощью одного из работников, перекладывает на каталку тело своего мертвого товарища.
Сначала к ней подходит один из них, затем второй. Третий, закончив с телом, тоже приближается. Они выстраиваются в линию в метре от нее, и Флай невольно завораживает их спокойствие.
– Фея, – говорит один.
– Убийца с телеэкрана, – второй.
– Так ты все же не умерла? – третий.
– Интересно...
– Разве ты не должна сносить все на своем пути?
– Разве ты не психопатка, за которой охотится «Новатех»?
По размытым движениям и запаху Флай понимает, что первый из них затянулся сигаретой. Как будто без дыма их призраки были недостаточно неземными. Кто они, черт возьми? Кто подобрал их так, что один ниже другого примерно на голову? Как заставил их двигаться так плавно? Кто научил их говорить, подхватывая речь друг друга? Как никогда хочется снять очки. За ними обычные люди, умом Флай понимает это, но на виду лишь серые пятна, а на слуху лишь искаженные голоса, и это делает их взаимодействие сюрреалистичным.
– Наверное, мы должны быть напуганы?
– В ужасе.
– В панике.
– Полли сказал вам, что мы здесь только за телом, – замечает Флай.
– И с благой целью, – вклинивается Полли.
Вторая тень приподнимается на цыпочках, чтобы рассмотреть, как Полли неуклюже и на околосветовой скорости заполняет какую-то бумагу.
– Тогда заполняй бланк побыстрее.
– Иначе нам влетит.
– Заполняй-заполняй.
– И дай нам посмотреть.
– На такую красоту.
– На падшего ангела.
– Как долго, думаешь, она протянет?
– День?
– Два?
Последний из них сбивается на мерзкое хихиканье, и Флай чувствует, что больше не в силах этого выносить. Она знает один отличный способ прекратить этот кошмарный сон, и для этого даже не нужно снимать очки. Ей хватит нескольких ударов, усиленных экзоскелетом, и доброму Полли не придется заполнять дурацкие бланки.
Но...
Но они люди.
Как он там говорил? Половина покалеченные, остальные в депрессии. Кофе, стимуляторы и ТВ спасают от бездны. И ей нельзя быть хуже того, что ждет их там... Но это вовсе не значит, что она должна резко изменить поведение. Одного добряка более чем достаточно.
– Тогда смотрите внимательнее, мои дорогие горожане, – отвечает Флай угрожающе. – Больше такого шанса не представится.
Ее крылья сбивают что-то за ее спиной, раздается гулкий грохот. Флай приближается к призракам одним шагом и хватает за шиворот ближайшего. От этого жеста до смерти – меньше секунды и меньше вздоха, она даже не заметит собственного усилия. Но Флай не наносит удар, вместо этого пальцы, уже не чувствующие ничего, скребут по шее одного из этих мойр загробного царства.
– Хочешь сделать фото, призрак? – спрашивает Флай серьезно. – Что-то, что скрасит твою личную бездну.
– Флай, – напряженно говорит Полли откуда-то из-за спины. – Флай. Не приближайся к ним. Не...
Он не договаривает, но Флай понимает, о чем он. Так близко, лицом к лицу... Нечто в ее башке начинает достраивать смазанные черты. Подбирать, прикидывать, сравнивать с шаблонами. Придумывать его лицо – и это может закончиться новой катастрофой.
Флай отшатывается, отпуская работника, и наигранно улыбается, прекрасно зная, что сейчас даже самое доброе выражение ее лица покажется устрашающим.
– Не старайся нас запугать, девочка, – уже не так спокойно говорит призрак.
– Слишком много смертей в последние два дня, – пожимает плечами второй.
– Уже совсем не страшно, – добавляет третий.
– Это интересно, между тем...
Тот, которого она едва не ударила, отходит к столу, чтобы сложить заполненные документы. Продолжает второй, все еще мусоля свою сигарету:
– Последние два дня все как с цепи посрывались.
– Слишком много стычек.
– Слишком много запоротых операций.
– Прямо как...
Флай поворачивается в сторону Полли вместе с ними тремя.
– ...у тебя.
Полли хватается за каталку и машет рукой Флай, чтобы подошла.
– Заткнитесь, парни, – бормочет он с беззлобным отчаяньем. – Я и так знаю, что все плохо. Но сейчас...
Он смотрит на труп в черном пластиковом мешке, на то место, где должна быть голова.
– Есть шанс, что все это закончится.
Оптимист даже по ту сторону.
11. Гвардия и артиллерия
Вместе с каталкой они проходят к выходу, мимо крематория. Тело Берга – это последний ключ к этой тайне. Мозг мертв, и даже волшебник не сможет его оживить, однако остаются импланты. Память чипов, которая – теоретически – может подсказать, что именно случилось с ним в банке.
Это то, что спасло Флай. Полли честно собирался вскрыть ее череп, но случился звонок Артема из больницы. Тот был не в курсе всего произошедшего с Полли, но наслушался разного от врачей и медсестер. Чуть позже это подтвердило трио из морга: за последние пару суток уровень преступности в Аркадии поднялся на десяток процентов. Виной этому был переворот в корпоративной сфере – все та же «Эккарт», вдруг сменившая президента, и разгром Триады. Когда уходит столь крупная преступная организация, город начинает штормить: проигравшие бегут любой ценой, победившие зачищают территорию, а все остальные пытаются урвать свой кусок в этом хаосе или занять вакантное место.
Так вот Артем предположил, что в этом бардаке никому нет дела до Берга. Их дело не расследуют, а его труп не вскрывают – а значит, если кто-то не объявится в морге в ближайшие часы, то тело Берга просто разберут на запчасти. Так и оказалось – полиция была слишком занята на вызовах, и смерти в банке, скорее всего, списали как жертвы разборок внутри Волчьей Стаи.
Артем руководствовался простым желанием похоронить Берга «по-человечески», в печи крематория. Даже собирался прийти сам, но Полли быстро его отговорил. Не посвящая в подробности своего плана, конечно. В любом случае, объясняться еще придется – не так уж много больниц, работающих с наемниками, знал Полли. И в одной из них лучше бы остаться Артему и Марго. Во-первых, потому что так безопаснее, а во-вторых – на случай, если тамошний Док заартачится.
– Ты знаешь, а мы ведь могли просто отрезать его голову. – Флай смотрит на тело в черном пластиковом пакете, уложенное в багажник. – Было бы гораздо проще.
– Ой, да заткнись, – отвечает Полли. – Я стараюсь не слушать социопаток.
– Извини, – Флай неуверенно пожимает плечами и поднимает на него взгляд. – Вы были очень близки?
– Он был моим братом.
Кажется, не в первый раз он уже это говорит. Каждый раз – все легче.
– Он был моим братом, – продолжает Полли, усаживаясь на водительское сидение, – и одним из самых лучших людей, которых я знаю. Знал. Ты когда-нибудь руководила сотней человек? Даже нет – ты когда-нибудь начинала группировку, которая дошла бы до сотни человек?
– Прости меня, но вы не показались мне особо успешными.
Ее голос безэмоционален, но Полли не оставляет попыток достучаться. Это уже даже не гордость за Стаю. Точнее, не только она. Это уже надежда вбить в голову одной случайной знакомой, что не все в мире можно измерить в гонорарах и экранном времени.
– Вернись в морг, – предлагает Полли. – Вернись и попробуй рассказать всем собравшимся, что хочешь включить их в дело. Что зависимость от стимуляторов можно перебороть, что утраченные навыки можно вернуть, что деньги можно получать. Что людям – вот их соседям по очереди, например, – можно верить. Скажи, что ты их поддержишь, дашь шанс начать все заново и просишь в ответ только их верности. Кто тебя послушает?
Риторический вопрос. Флай возится с креслом, чтобы поудобнее усесться со своим сложенным планером, и напряженно сопит.
– А вот его – послушали, – заканчивает Полли. – И, что самое крутое, он их не обманул. Никогда не обманывал.
– То есть, вы все из низов?
– Бегал без трусов по этой самой улице! – Полли широким жестом обводит закоулок у морга, с мусорными баками и разбитой машиной на углу.
Заметив, как перекосило Флай, поспешно добавляет:
– Мне было пятнадцать, и это было на спор!.. Короче, забей. Ответ – да. Да, конечно, сотня людей, оставшихся на обочине жизни. И кто мы теперь? Да крутейшая наемничья семья в истории Аркадии!
Полли ожидает спора и новых равнодушных оскорблений, пока отмечает маршрут на бортовой панели. Флай несколько раз открывает и закрывает рот, но не торопится возражать.
Ха, неужели проняло? Ну, или хотя бы заткнуло этот фонтан пессимизма?
– То есть ключ – это честность, – наконец, Флай делает вывод и кивает собственным мыслям.
– Порой даже более действенный, чем сила, – соглашается Полли. – Берг был сильным тоже, к слову. Во всех смыслах.
– Это... внезапно имеет смысл.
Больше похоже, что Флай говорит сама с собой. Она не поворачивается в его сторону, смотрит прямо, не шевелится. Не видно глаз, но Полли уверен, что брови под очками дополненной реальности сошлись на переносице.
– Ира, мой менеджер, рассказывала... – продолжает Флай все так же отстраненно. – Рассказывала мне, когда мы выпивали у меня в квартире... Говорила, что Триал – уникальная организация Аркадии, самая популярная и самая стойкая, нужная всем, от преступников до корпораций.
– При чем здесь Триал?
Флай его не слышит.
– ...И дело здесь не только в связи и анонимности. Дело в честности, как и в твоем случае. Безупречная честность Триала во всем, что касается скрытия данных, – это то, что сделало их великими.
И вправду, имеет смысл, отмечает Полли про себя. Раньше он даже не задумывался об этом, но да – в городе, полном коррупции, кто-то, кто честно выполняет все свои обязательства, станет известным и любимым, не чета даже феечке с телеэкрана. Триал доказывает это своим примером. Жаль, что на обычном человеческом уровне это работает не так гладко – вот Берг, например, был честен, собрал вокруг себя кучу крутых ребят, продержался много лет, но сейчас лежит мертвым в багажнике.
– Я правильно понял, что ты бросила меня донимать и теперь пророчишь Стае величие? – спрашивает Полли, чтобы отвлечься от поганых мыслей.
Флай отмирает и поворачивается к нему. Рассматривает заново, думает очень долго – и, наконец, медленно качает головой:
– Нет. Не в том виде, в котором вы сейчас. Не без предводителя. И не без хорошей пиар-кампании.
Опять она за свое...
– А как хорошо все начиналось!
– Может, вам просто нужен толковый менеджер, – криво ухмыляется Флай. – Я знаю одного.
– Эта твоя Ира? – Полли с готовностью хватается за возможность говорить о чем-то кроме печального состояния Стаи. – Познакомишь? Я не против менеджера, с которым можно выпивать в свободное время.
– Познакомлю, – серьезно отвечает Флай. – Как только разберемся с телом, обязательно познакомлю.
В другой раз и с другим человеком Полли бы только посмеялся. И пустился бы в пространные и ничего не имеющие под собой планы на будущее. Но не с этой двинутой на соседнем сидении. Полли уже насмотрелся на то, как лихо Флай рискует. Уже убедился, что та не собирается возвращаться в блистательным мир шоубиза. Или даже – начинать новую тихую жизнь. Судя по выходке в морге, тишина вовсе не ее тема.
Так что Полли спрашивает прямо:
– Что ты задумала?
– Мы, кажется, торопимся, – Флай безучастно смотрит вперед.
– Нет, серьезно, – не сдается Полли. – Что?
– Нам и вправду надо торопиться, – настойчивее повторяет Флай.
– Нет, это со мной не прока...
– Да Полли!
– Да пош...
– Правда! – Флай указывает вперед, в лобовое стекло.
Полли поворачивается.
– Да твою же мать...
На углу теперь не только разбитая тачка. Там еще две вполне целых. И они надежно перекрывают проезд.
– Таран? – предлагает Флай. – Как ты сделал на шоссе?
Полли еще пару секунд смотрит на две машины, и за эти пару секунд в его голове проносится многое. Вчера он буднично собирался на ограбление, шутил с Бергом, переругивался с Артемом, и главной опасностью его жизни было попасться в лапы полиции. Ну, может, еще словить пулю?.. За последние сутки этих пуль вокруг были сотни, если не тысячи. Одна застряла в его ноге, другая в боку, и Док лишь совсем недавно их выковырял... И вот теперь Полли, во внезапном приступе ясновидения, предвидит еще эдак миллион выстрелов, и вновь толпы врагов, и вновь погоню... Но нет.
На самом деле, все гораздо хуже.
– Док меня убьет, – говорит Полли. – Вылезай.
– Что?!
Из машин выходит семь человек. Еще один скрывается за авто, и судя по тому, как торчит над капотом ствол крупнокалиберной винтовки, этот последний стрелок – специально для Флай. Следит за небом, так сказать.
Не копы. Не похожи на спецназ «Новатех». Двигаются уверенно, с показным спокойствием. Они одеты в скромные офисные костюмы с белыми рубашками и галстуками. Не хватает только черных масок с белым прицелом – эмблемы Аркадийского Креста.
Они же уже не Крест, напоминает себе Полли, как будто это напоминание волшебным образом сотрет их из поля видимости. Прекратили свое существование пару дней назад, когда их босс – теперь президент «Эккарт» – добилась своего... На деле, как оказалось, Крест просто перестал носить маски и из преступников стал чем-то вроде личной гвардии.
И когда, силы небесные, Полли и Флай успели перебежать дорогу еще и им?!
– Вылезай! – резко повторяет Полли. – За багажник!
Флай, слушается, наконец. И вовремя – первая очередь бьет по распахнутой двери кабины, а вторая уже пробивает ее насквозь.
– Надо было ехать! – шипит Флай.
– Да что ты говоришь! – Полли достает пистолет. – Нас бы в гармошку смяло! Это же не полицейская тачка!
Да, это тачка Дока, и скоро ее измочалят в труху.
А потом Док убьет Полли.
Он делает несколько выстрелов, но больше от безысходности, чем и вправду надеясь отбиться. Семеро не приближаются – очевидно, что из-за Флай. И Полли прекрасно знает, что творится сейчас у нее в голове.
– Даже не думай. Станешь решетом раньше, чем сделаешь шаг.
И, как назло, обратно в морг тоже не сбежать – от багажника до дверей метра три наискосок, но эти метра три стопроцентно станут для них фатальными.
И его автомат остался на заднем сидении.
И Берг в багажнике – задело ли его? И как скоро какая-нибудь пуля пройдет через всю машину?
– Прикрой меня! – бросает Флай, подбираясь, готовясь к прыжку.
– Я же сказал, что...
Полли прерывается, чтобы выстрелить снова, воспользоваться крохотным окном в стене огня, и Флай, не слушая его, бросается из-за машины.
Не к нападающим, к счастью.
К дверям морга.
Она скрывается за ними быстрее, чем Полли понимает, что произошло. Она его кинула? Она?! После всего, что он для нее сделал?! Со злости он даже попадает по одному из налетчиков.
Вот, кажется, и все.
Патроны закончатся – и, самое плохое, патроны Полли. У этих, в костюмах, похоже, бесконечный запас. В переговоры, очевидно, не вступить, даже если Полли найдет где-то белую тряпку.
Кажется, это приходит в голову и противникам. Либо они соображают погнаться за Флай, либо считают, что Полли задело, раз тот больше не показывается, но выстрелы становятся реже, и Полли слышит, как несколько человек бегут к нему. С обеих сторон.
Фокус в том, решает Полли, чтобы снять хоть кого-то – будет позорно подыхать, не оставив за собой ни одного трупа. Так что он быстро считает «эники-беники», разворачивается вправо и стреляет в показавшуюся черную-белую фигуру.
Сначала ему кажется, что это пистолет взрывается у него в руках – грохот оглушительный. Но нет, пистолет цел, и надежный двенадцатый калибр оставляет уродливую дыру в черепе пиджачка. На миг Полли думает, что второй противник, у него за спиной, выстрелил в него из гранатомета или чего-то вроде того. Но он жив.
Полли оборачивается и видит, что труп с размолотой в месиво башкой все еще стоит по его левую сторону.
Он падает, и на миг в закоулке повисает тишина.
Тишина взрывается изумленным воплем со стороны нападавших и новыми очередями.
– Я ПОПАЛА?!! – кричит Флай из-за дверей морга. – Я ЦЕЛИЛАСЬ В ГОЛОВУ, НО НЕ ВИДНО Ж НИХРЕНА!!!
Полли хватает ПП с тела трупа, высовывается, чтобы дать отпор, и только после этого отвечает:
– ДА! СПАСИБО!
Не то чтобы это их спасет, но что за дрянь попала ей в руки?! И где она ее взяла?
Флай стреляет снова, но уже неудачно – это убойное дерьмо, чем бы оно ни было, явно не рассчитано на дальнюю стрельбу, а ребята в костюмах не торопятся приближаться вновь.
– Флай! Добежишь сюда?!
– Если будешь стрелять!
– Заметано!
Под его прикрытием, она вновь преодолевает это короткое и опасное расстояние.
– Но зачем? – спрашивает она, сидя на корточках и глядя в небо. – Зачем я это сделала?..
В ее руках – ружье, какого Полли раньше не видел. Древнее, как дерьмо мамонта, и очевидно модифицированное, потому что Полли ни разу не слышал, чтобы в прошлом веке воевали гибридом дробовика и гранатомета с дальностью в пару метров.
– Это называется «рефлекс», – отвечает Полли. – Нам отсюда не выбраться. Сунемся обратно в морг – не выживем все равно, да и ребят подставим. Так что я предлагаю штурм. Сможешь взлететь – вперед, только у них там один хрен с крупнокалиберной явно для тебя. И он не высовывается, так что я не смогу его снять.
– Ты сейчас серьезно? – Флай дышит, но не может отдышаться. – Решил убиться?
– Нет, я бы хотел остаться в живых, но под таким огнем... аргх!
Пуля проходит через багажник прямо между ними.
– Под таким огнем не выживают, – заканчивает Полли.
Но суицидальный порыв не успевает затмить ему разум. Его прерывают – со стороны дверей слышится мат. Громкий – но невыразимо жалобный. Как будто матерящийся ссытся в штаны и ругается, скорее, на себя за это.
– ПРИКРОЙТЕ МЕНЯ-Я-Я-Я!
Полли с удивлением смотрит, как из дверей морга выбегает мужик-охранник, на полусогнутых и прикрыв голову руками. Флай выпрямляется и делает еще один бесполезный выстрел, но все-таки замечает специально для Полли, падая обратно:
– А я прикрыла!
Гордо.
Охранник приземляется между ними, и тут же новая пуля вырывается из багажника и застревает в его плече. Охранник падает лицом вперед и вытягивается, стараясь стать ниже и вообще врасти в асфальт.
– Так, нет, правда, а ты здесь зачем? – спрашивает Полли его спину, от неожиданности добавив в вопрос много лишних слов.
Охранник ворочается, не рискуя приподняться даже на сантиметр, но все же вытаскивает что-то из карманов и не глядя, вывернув руки назад, протягивает это Полли и Флай.
...Гранаты.
Мир мгновенно становится ярок, светел и полон любви.
– Что с ним? – спрашивает полуслепая Флай.
Пожалуй, кидать их Полли лучше одному.
– Выстрели еще раз, – просто говорит он. – Как раньше.
Она резко кивает.
Полли выпрямляется вместе с ней, выдирает первую чеку зубами, а вторую пальцем, и бросает гранаты одна за второй с разницей в пару секунд.
В первое мгновение кажется, что гранаты – такие же старые, как и ружье Флай – не сработают.
А в следующее – машины подлетают в воздух в клубах огня.
Невысоко.
Но красиво.
– Эх, а вид-то какой! – выдыхает Полли, сгибаясь пополам, потому что воздуха в легких внезапно недостаточно.
Уши закладывает от грохота, и хочется орать от восторга, но не время – минимум трое из восьмерых еще живы. Полли стреляет, пока они не успели подняться, и вот уже потом – потом радостно орет и победно вскидывает над головой сжатый кулак.
– Артиллерия, сукины дети!!! – кулак превращается в фак.
– А вот я ничего не вижу, – недовольно говорит Флай, выходя из-за багажника. – Могу я снять эти очки?
– Лучше не надо, – оглядевшись, отвечает Полли. – У тебя за спиной, э-э-э... публика?
И впрямь.
Там, кажется, собралась вся толпа из холла – часть в коридоре, часть уже на улице.
Кто-то хлопает.
– Мужик, ты как? – Полли присаживается рядом с охранником, буквально спасшим их минуту назад.
Зажимая раненое плечо, тот, бледный как полотно, улыбается дрожащими губами и показывает ему большой палец.
– Я попросила ружье у... девчонок с ресепшена, – объясняет Флай. – Ты был прав, кстати говоря, оно у них есть. А охрану... попросила помочь.
– «Попросила помочь»?
– Сказала, что там корпы нападают, а они...
– «Суки конченые», – вставляет охранник. – «Мрази трусливые». Собираемся «сидеть с языком в заднице, пока они тут все разносят».
– Это было грубо с моей стороны.
Флай виновато опускает голову, но тут же вскидывает ее снова и широко улыбается охраннику. Ну, точнее, куда-то в его сторону – она же все еще в очках.
– Грубо, но справедливо, – со вздохом признается охранник.
– И ты повел себя как настоящий герой, – с придыханием добавляет Флай.
Охранник улыбается уже кислее, запоздало осознав, что лежание на асфальте, на самом деле, не вписывается в его новый героический образ.
Потихоньку их окружают люди. Кто-то помогает охраннику подняться и вернуться в морг. Девушка с ресепшена неуверенно приближается к Флай, которая старается держаться от толпы подальше.
– Спасибо, – вспоминает Флай, и с неохотой, но отдает монструозное ружье девушке.
– Вам спасибо, – слабо улыбается та. – Мы тут правда не любим корпов...
Она поворачивается к Полли и уже гораздо требовательнее добавляет:
– И это же вы и только вы их всех убили. Нам тут не нужно проблем.
– Никаких проблем, – успокаивает ее Полли. – Мы преступники, а вы просто посмотреть вышли. И ружье у вас силой отобрали, и гранаты тоже.
– Но мы-то будем знать правду, – доверительно шепчет Флай. – Спасибо большое.
Ну надо же, звезда и вправду снизошла до обывателей!.. И, к слову, заметно повеселела по сравнению со своим состоянием в машине. Нет, все-таки ничто не бодрит так, пара гранат в безнадежной, казалось бы, перестрелке.
Полли открывает рот, чтобы отметить это знаменательное событие своей чрезвычайно остроумной репликой и...
И шутка вылетает у него из головы.
Во Флай стреляют.
Полли видит это очень хорошо – вот рука одного из казалось-бы-трупов поднимается, и зажат в ней пистолет. Вот пуля летит в сторону Флай, и та выбрасывает руку вправо, отталкивая девушку.
Вот пуля попадает Флай в живот.
В следующую секунду спасенная девушка сносит корпорату половину черепа, воссоединившись со своим ружьем.
Но Флай...
Полли видит, что она не падает, и его накрывает знакомое уже ощущение нереальности. В глазах двоится: Флай переступает ногами, разворачивается, с удивлением глядя на рану в собственном теле; Берг с хрустом возвращает на место сломанную секунду назад шею.
Флай продолжает стоять на месте, хоть ее кожа и белеет до синевы. Флай поднимает взгляд, и пусть глаз не видно за очками, Полли понимает, что фея смотрит точно ему в глаза.
– Ты... Как ты...
Девушка с ресепшена несколько долгих секунд не может заставить себя приблизиться к своей спасительнице, только безуспешно пытается спросить, что здесь только что произошло. Остальные тоже замирают то ли в страхе, то ли в благоговении.
Флай не солдат, и экзоскелет помогает двигаться и драться, но защиты в нем – ноль. Да и в дыре в ее животе, в большой и уродливой ране, не металл и пластик, а обычная человеческая плоть. Кровь льется на металлопластиковые руки.
Но она стоит на ногах и явно не собирается падать.
– Ха-х, – тишину нарушает равнодушный смешок.
Трио патологоанатомов покинуло свой маленький ад и теперь выстроилось вдоль стены.
– Надо же, – говорит второй из них.
Третий затягивается сигаретой.
– Так ты действительно ангел.
12. Регенерация
– То есть... это еще один Док.
– Да
– А как вы их различаете?
– Тот Док был Доком из аптеки на углу. Этот Док – Док из третьей муниципальной.
– Но все – Доки.
– Как и еще пара сотен по городу. Но не путай с окраинами. Тамошние зовутся Костоправами.
Флай автоматически кивает, привыкая к местным понятиям. Интересная структура. Пара сотен Доков по Аркадии, готовых работать с наемниками, виджиланте, раннерами и, в целом, любой далекой от закона толпой. У Стаи четверо таких знакомых. Одного Флай уже видела, второго скоро увидит, и еще двое... если все пойдет, как сейчас, то их она тоже наверняка встретит.
Фургон подпрыгивает на чем-то, Флай подпрыгивает вместе с ним. Громада Полли у противоположной стены остается неподвижной. Флай прижимает руку к ране, теперь зашитой и перевязанной – спасибо той доброй девушкой из морга – и в который раз прислушивается к ощущениям.
– Будет очень странно, если я скажу, что это... лишь немного больно? – спрашивает она.
Очки временно сняты, так что Флай видит, как Полли задумчиво подпирает щеку рукой.
– Нет, – отвечает он, удивляясь своим же словам. – С ума сойти, я как будто еду рядом с зомби.
Может, удастся договориться с этим «Доком из третьей муниципальной» и пройти сканирование, прикидывает Флай. Хотя с их удачливостью стоит сказать спасибо уже за то, что ребята из морга подогнали им фургон и водителя взамен расстрелянной тачки. Двоюродный брат одного из патологоанатомов сидит сейчас за рулем, и этот фургон вообще-то его рабочий – в нем он развозит мясо «Синтезфуд» по магазинам. В фургоне адски холодно и пахнет химией, но хорошо хоть нет туш – если только не считать черный пластиковый пакет между Полли и Флай.
– Я понимаю, как глупо сейчас прозвучит этот вопрос, но... – Полли трет глаза и устало смотрит на нее. – Но ты ведь не связана с Триадой?
– Нет, насколько я знаю, – Флай удивленно поднимает брови.
– И не общалась с кем-то, кто называл себя Соломенной Сандалией?
– Нет. Такое я бы запомнила.
Полли тяжко вздыхает и снова трет глаза.
– Они что-то сделали с Бергом, – собравшись с мыслями, говорит он. – Что-то, после чего он начал бросаться на своих же ребят. Очень похоже на то, что произошло с тобой, только вот Берг до того общался с этим Сандалией и пил всякие подозрительные пилюли, и...
Флай открывает и закрывает рот. Флай прячет лицо в ладонях. Полли осекается на полуслове и непонимающе хмурится.
– Твою ма-а-ать, – сдавленно, сквозь пальцы, тянет Флай. – В кого я такая невезучая, а? В кого я...
Она стонет, уткнувшись носом в колени.
