Текст книги "Прототипы (СИ)"
Автор книги: chromewitch
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 11 страниц)
Annotation
В этот день Стефания Нова, священный ангел Аркадии, рухнула с небес, чтобы сеять хаос.
В этот день крутые ребята – как ты и я – крупно облажались с ограблением банка, и простое дело обернулось катастрофой.
Триада уничтожена, ее люди скрываются, корпорация “Эккарт” сменила президента. Аркадия еще не оправилась от этих новостей – и никому нет дела до того, почему люди вдруг сходят с ума, почему на улицах раз за разом вспыхивают кровавые стычки. Это ведь обычная картина для нашего благословенного города, разве нет?
Прототипы
это пишу я
1. Флай
2. Полли
3. В бегах
4. Письмо
5. Гонка за кроликом
6. Дело дрянь
7. Провал и пикап
8. Последний полет
9. Кислород
10. Загробный мир
11. Гвардия и артиллерия
12. Регенерация
13. Тихая резня в третьей муниципальной
14. Канализация
это снова пишу я
15. Спасение в незнании
16. Монстр
17. План
18. Похищение
19. Ангел Разрушения
Эпилог
Прототипы
это пишу я
Они появились утром, оба полумертвые.
Девчонка – просто куколка. Кровавая ссадина на половину лица, искусанные губы, шмотки как из мусорки, но эй, красоту, породу, стиль этим не скрыть. Бывают люди, которые даже по колено в дерьме будут шагать как по подиуму – ну, знаешь, как ты и я. Такой типаж.
Парень шкаф. Таких ставят у дверей баров, если денег не хватает на киборгов. А в остальном проще – броня, пушка, выцветшая кривота какой-то эмблемы на плече... Определяю наемников за полсекунды и с одним глазом. Хороший парень, как ты и я.
Отыскав меня здесь, в этой дыре... они не подняли оружие. Не попытались угрожать, и это как-то все сразу решило. Сразу объяснило, кто они и зачем здесь.
Я улыбался, а потом начал плакать.
1. Флай
Привыкать к экзоскелету трудно. Не физически – здесь как раз все отлично. Морально тяжело.
Флай еще помнила это ощущение: как будто собственное тело тебе больше не принадлежит. Конструкт захватывает цепко и стремительно – шаг становится слишком длинным и слишком быстрым, плечи непривычно расправляются, движения превращаются в текучую воду. Жесты из обычных вдруг становятся структурно выверенными.
Она кукла. Марионетка. Только вместо нитей – резиновые ленты, охватывающие тело часто-часто.
Со встроенным конструктом должно быть проще. Флай не первый человек в экзоскелете, и она знает – смотрела рекламные ролики и блоги – что экзоскелетом можно заменить скелет реальный. И тогда привычку пропишут тебе прямо в нейрочипы во время операции, и тогда чужие движения станут естественными, и тогда не будет никаких лент, и давления на позвоночник, и мягких толчков в суставы, заставляющих склониться чуть ниже или красиво – потому что в ее случае эстетика важнее силы – выгнуть спину.
Как сейчас.
Она здесь не чтобы жить с этой машиной на себе, она здесь – чтобы демонстрировать все то, что будущие клиенты «Новатех» получат всего лишь за какую-то там кучу денег, на которую можно безбедно прожить целую жизнь. Публика не поверила бы, если бы «Новатех» встроила экзоскелет в ее тело. Не видно – значит, это фейк.
– Еще немного прогни спинку! – кричит Арк, потому что он имбецил и даже выверенных экзоскелетом движений ему мало.
Сначала он выражался прямее – «прогнись, чтобы сиськи торчали», «отклячь зад, как будто трахаешься». Флай разругалась с продюсером из-за этого придурка и его комментариев, с Арком провели серьезный разговор, но все стало только хуже. Арк выбирал другие выражения, но они звучали еще паршивее. Флай хотелось верить, что все это лишь профдеформация, но взгляды Арка – еще более сальные, чем его комментарии – ясно давали понять, на кого он дрочит долгими зимними вечерами.
Теперь Флай в экзоскелете – как в доме.
Домике.
Флай не помнит, когда она стала воспринимать экзоскелет не как прототип, вещь, которую ей нужно показать во всей своей красоте, а как собственную защиту. И Арк может продолжать свои дебильные шутки – Флай никогда так не сделает, но мысль о том, что она может подойти и расколоть череп Арка собственными руками, все равно успокаивает.
Экзоскелет легок, и она легка вместе с ним.
Флай подпрыгивает на месте – и на три метра вверх. Кувыркается в воздухе. Сложный трюк – главным образом, из-за крыльев. Больше всего времени потребовалось, чтобы научиться управлять этими парусами – «скелет» птицы, «кости» из пластика и полимерная пленка вместо перьев.
Впервые услышав предложение от своего рекламного агента, Флай не поверила. Зачем кому-то в Аркадии нужны крылья? Моды помогут высоко прыгать и безопасно приземляться, в крайнем случае возьми джетпак, а если хочешь полета – к твоим услугам виртуальная реальность, дроны или даже вингсьюты, которыми пользуются некоторые раннеры.
Зачем кому-то здесь нужно становиться реальным подобием птицы?
Глупость.
Но невероятно красивая глупость. А красота решает все.
– Пора, птичка! – кричит Арк. – На взлет, куколка!
Флай разбегается по крыше. Крылья сложены за спиной, чтобы обойтись без лишнего сопротивления. Ступни, колени, бедра подчинены автоматике экзоскелета. Его хромированные искусственные суставы отлично заметны на обтягивающем – а как же иначе – голубом костюме. Флай отталкивается от края крыши одной ногой – было бы удобнее двумя, но и близко не так красиво.
Она должна быть не лягушкой в прыжке, а ангелом, взмывающим к небесам.
Ветер бьет ее в лицо, и ей хочется кричать от радости, но громкие звуки не подобают небесным феям. Крылья распахиваются за спиной и ловят воздушный поток, тело под воздействием конструкта устремляется вперед, борется с ветром, проскальзывает сквозь него, ведь нельзя допустить, чтобы ангела отбросило обратно к крыше.
Ангел должен летать.
Запястья искусственных крыльев устремляются вперед, накрывая Флай легкой тенью. Лопатки бьет тупой болью – экзоскелет подсказывает следующее движение.
Прогни спинку, куколка.
Крылья тянут ее с новым взмахом, указывают вниз, пока Флай несется вверх. Критический момент – не допустить того, чтобы зависание в воздухе выглядело дерганым.
Ангел не может бороться с ветром. Ангел должен жить в нем.
Естественно.
После первого же просмотра собственного ролика Флай растеряла всю скептичность. Ее фигура как лук на фоне солнца. Крылья распахнуты, пленка мерцает на свету. Она фея в облаке света. Она неземное создание.
Она планирует над городом под прицелом камер и дронов. Последние, с эмблемой «Новатех», двумя белыми крыльями – ну еще бы – сопровождают ее как свита. Технологический сонм на страже небесного ангела.
Образ феи поддерживается и на земле, когда ее ступни касаются асфальта. Синий костюм, розовые волосы, невинное личико, «натуральный» макияж прочнее маски. Глаза голубые, но линзы делают их еще голубее. Губы розовые, но помада делает их еще розовее. Ресницы длинные, но тушь... Флай прекрасна, но всегда надо быть еще прекраснее. Еще немного и никогда не достаточно.
Боже, ее даже зовут уже давно не по имени, а как модель планера.
Вместе с телохранителями к Флай подбегают и фанаты – и Флай улыбается мило и смущенно, хотя уверена, что воздействуй экзоскелет и на мимику, он бы заставил ее быть еще сахарнее. До мгновенного кариеса.
Они трогают ее крылья, и Флай бьет ими на потеху публики. Охрана не позволяет фанатам наглеть. Флай не позволяет себе злиться.
Спустя четыре часа Флай вместе с Ириной и Арком смотрит новый ролик. Ирина все еще действует самоотверженно, отстаивая ее интересы. Нет, Стеф – она одна, кажется, еще зовет Флай этим именем – не будет увеличивать грудь. Нет, Арк, ты должен изменить слоган, это звучит слишком пошло. Нет, мы все еще не готовы подписать контракт с «Новатех» на два года, достаточно месяца. Да, мы снова настаиваем на медицинском обследовании, это пригодится и вам, выложите в Сеть результаты и покажете, что экзоскелет действительно безопасен.
Они выходят из студии только поздним вечером. Ира кивает паре охранников, болтающихся неподалеку, и делает этот жест ладонью – «не подходить, держаться поодаль». Она натаскала их как собак. Ира проходит к машине на стоянке и закуривает, облокотившись на крышу авто. Флай останавливается напротив, прекрасно зная, что ее личный менеджер хочет поговорить. Треугольное лицо, под густой черной челкой едва заметны глаза Ирины – и только благодаря тому, что линзы поблескивают в свете фонарей. Кроваво-красные губы скорбно искривлены – Ира, с ее страстью к черным классическим костюмам, высоким ростом и драматичным макияжем, сошла бы за вампира из сказок.
– Поговорим? – предлагает она. – Я общалась с твоим психотерапевтом.
«Общалась». Может, это объясняет его фингал под глазом.
– Я думала, врачебная этика не позволяет ему разбалтывать мои секреты.
– Не позволяет, но если дело касается твоей жизни... Стеф, давай честно. Ты знаешь, что я на твоей стороне, так что просто ответь – ты подсела на наркотики? Я два часа назад договорилась насчет медицинского обследования и выбила дату через неделю – как раз хватит, чтобы вывести из тебя все, чего ты наглоталась.
– Давай хоть прямо сейчас в клинику – я чиста! – Флай вздыхает и усаживается в машину на пассажирское сидение. Ждет, пока рядом сядет Ира. – Серьезно. Я принимаю успокоительное и, может, пару...
– Пару подозрительных пилюль, которые ты украла у Павла, – вместо нее заканчивает Ира. – Да, он мне сказал.
Флай бросает взгляд в сторону охранников, которые сейчас поспешно занимают другое авто.
– Где он, кстати? Паша был самым нормальным из твоих собачек.
– Не меняй тему.
– Это случилось лишь однажды! Я была на взводе, и Арк вел себя как обычно, и «Новатех» приняла то идиотское решение насчет обтягивающего комбеза, и...
– Дерьмо.
Ира задает маршрут, и машина трогается с места.
– Пилюли уж точно были дерьмовые, – Флай тщетно пытается разрядить обстановку. – Я даже ничего не почувствовала.
Ира молчит очень долго – они успевают покинуть район.
– Я знаю, что работа с «Новатех» может быть тяжелой, – наконец, осторожно говорит менеджер. – Но можешь ты хотя бы пробовать не такие экстремальные методы расслабления? Организовать тебе спа-выходной?
– Я ненавижу спа. Эти подхалимки на ресепшене всегда меня бесят.
– Тогда...
Флай знает, что думает ее менеджер. Ира сама проходила через все это – ее работа, наверное, даже более выматывающая. Фарма? Мимо. Флай и так принимает набор таблеток, призванных успокаивать нервную систему. Алкоголь? Мимо. Ей нужна четкость мысли. Набить кому-то морду? Любая травма Флай обернется финансовыми издержками.
– ...секс? – предлагает Ира. – Найду кого-нибудь чистенького и красивого, как раз под твой список требований в пятьдесят пунктов.
– Я бы остановилась на насилии, – невесело ухмыляется Флай. – Но расслабься, я просто... посмотрю какой-нибудь трэшовый боевичок. Погоняю в «Кровавый турнир». Я буду в норме к завтрашней съемке.
– Используй фейк-аккаунт, – напоминает Ира. – Если фанаты увидят, как небесный ангел отгрызает голову противнику, «Новатех» отгрызет головы уже нам.
Флай послушно кивает – не дура, все помнит.
– Если я могу чем-то помочь...
– Я не знаю, – Флай запрокидывает голову и закрывает глаза. – Не знаю, что со мной творится. Здоровье в норме, это факт. Но это...
Это началось недавно, и Флай не может это объяснить. Пустота. Гнетущая пустота где-то внутри. Рассеянность. Спутанные мысли. Если бы не экзоскелет и заученные правила поведения, Флай бы, наверное, уже разрушила собственную карьеру. Выгорание? Но это лечится всеми таблетками, которые она принимает.
Она как будто совсем не знает, что делать. Если бы не привычка...
Ира все-таки ставит на выгорание – и улыбается уже гораздо теплее, знакомо, по-дружески.
– Нужна компания на вечер? Я знаю просто тонны трэшовых боевичков, и у моего самурая в «Кровавом турнире» уже двадцать первый уровень.
– Два ДД это говеная пати, – Флай с облегчением улыбается в ответ. Компания пригодится.
– Кого это волнует, если мы там только ради бессмысленной мясорубки? – философски замечает Ирина.
Их дуэт уже вышел в четвертую сотню на общей таблице.
Ночью они рубятся в «Кровавый турнир» до умопомрачения и засыпают в квартире Флай. Ира не забывает поставить будильник, и утром, в кои-то веки, кухня Флай используется по назначению – и ее ждет свежий кофе и не сублимированный мягкий творог вместе с шоколадкой, которую ей нельзя по контракту, но Ира, в качестве исключения, закрывает на это глаза. Словом, утро проходит как никогда хорошо.
А днем...
Это обычная съемка, просто в новом месте. Многоэтажка на проспекте Ленина – хозяин чуть не сошел с ума от радости, когда узнал, что радужная фея Аркадии, Стефания Нова, совершит новый прыжок с крыши его здания.
Пленка ее крыльев – вся в стеклянных отблесках и цветных пятнах. Вечная клубная ночь проспекта сделает ее прыжок особенно красивым. Арк наверняка вставит в ролик какую-нибудь тупую шутку про полет под дланью отца революции, и Флай мотает головой, чтобы не думать об этом. Высоко, но ей нечего бояться, и на несколько минут полета она будет абсолютно свободна. Куколка идет на старт.
Трудно сказать, что становится триггером. Может, стресс. Может, красная футболка. Это опасный цвет, верно? Глазные импланты определяют красное пятно среди толпы зевак, высыпавших из баров поглазеть на ангельский полет.
Прыжок идет не по плану – Флай не зависает в воздухе на секунду, давая камере шанс поймать удачный кадр. Флай идет на посадку, в длинный планирующий полет.
И он стремительнее, чем когда-либо.
Это – контролируемое падение, и она похожа на ласточку. Красиво – но все же совсем не то, что планировалось раньше. И...
...И она видит цель.
Она приземляется прямо в толпу, и в первые секунды толпа не верит, что это взаправду, что это не спланированный «Новатех» номер. Ее крылья разрезают толпу, отталкивают людей. Она хватает за горло парня в красной футболке и сжимает пальцы. Ее пальцы... последняя деталь, которую она заменила в себе. Кисти ее рук были недостаточно изящны, теперь они металлопластиковый конструкт под синтетической кожей.
И это – именно то, что нужно.
Она щерится в бессмысленной злобе, опуская голову бедолаги на свое колено. Удар усилен экзоскелетом, ее колено болит, но голова... Его голова... Флай запускает в нее руки. Она может. Теперь.
Она выдавливает его глаза. Она сворачивает его челюсть. Она выдирает его язык.
Ее уши глохнут от криков. Толпа бросается врассыпную, Флай обводит ее взглядом, по широкой дуге, стремительно оставаясь в одиночестве на минуту назад шумном проспекте.
Улица вертится вокруг нее. Яркие вывески смазываются в одну долгую цветную полосу.
Это не конец.
Это еще не конец.
Она разбегается и прыгает на фургон у обочины. Отталкиваясь двумя ногами, как лягушка. Так, как ей нельзя, но – гораздо эффективнее обычного. Оттуда она прыгает снова – в короткий и низкий полет. Она гарпия теперь, и она... Вот он.
Вот второй, кто ей нужен.
Он не добегает до дверей бара совсем немного, когда Флай подхватывает его сзади и вместе с ним падает на асфальт. Падает им вперед.
Когда Флай размазывает в кровь второе – незнакомое! – лицо, гарпия внутри ее головы отступает.
И приходит мысль.
Что, черт побери, я натворила?!
2. Полли
Полли вздыхает, устраивается поудобнее и продолжает свой, секунду назад прерванный Бергом, рассказ.
– Все вроде бы хорошо, знаешь. Все вроде бы совсем неплохо. Мы приходим, мы стреляем, мы уходим, но... как бы это сказать? Не хватает... новизны, что ли. Проснуться, оценить контракты, проверить оружие, проверить броню, спланировать операцию, потом провести ее... Иногда это весело, но с каждым днем все реже и реже. Мы знаем, как грабить, мы знаем, как убивать, мы знаем, как брать заложников. Рутина.
Иннокентий поправляет очки на носу о предплечье и сочувственно кивает.
– Каждому знакомо это чувство. Вы не пробовали найти какое-нибудь хобби?
– У меня есть собака.
– О, это здорово! – Иннокентий с живым интересом подается вперед. – Какой породы? Как ее зовут?
– У него нет собаки, – хмыкает Берг, не отвлекаясь от двери и клубка спутанных проводов. – Тварина просто прибегает пожрать каждый день к нашей штаб-квартире.
– И забочусь о ней только я! – возмущенно откликается Полли. – И ее зовут не «Тварина», ее зовут «Джуди». – Он доверительно склоняется поближе к Иннокентию. – И она кусает всех, кроме меня.
– Это не так, – подает голос Артем, до того мирно слушавший разговор, сидя на корточках рядом и время от времени выглядывая в коридор. – Меня она тоже не кусает. И я тоже приношу ей еду. И Белла ее подкармливает, и Марго, и даже Крашер.
– К-крашер? – переспрашивает Иннокентий, неуверенно переводя взгляд с Артема на Полли, а потом на Берга.
– Его сегодня с нами нет, – успокаивает его Артем.
– Не лезь в нашу беседу! – фыркает Полли. – Я только что лишился собаки, можно сказать. А я-то думал...
– Но забота о братьях наших меньших – это все равно очень благородно, Леопольд, – поспешно говорит Иннокентий.
– Для тебя – можно просто «Полли». И, Берг, слыхал? Забота о тебе – это очень благородно с моей стороны.
– Иди к черту, долбоклюй. – Берг, посмеиваясь, подсоединяет последнюю клемму к двери и лишний раз проверяет, что все провода ведут к аккумулятору. Опускает забрало шлема, вооружается плазменным резаком и гораздо громче, дикторским голосом объявляет: – Дамы и господа, пожалуйста, сохраняйте спокойствие, наш поезд отъезжает точно по расписанию, не стойте у платформы, берегите конечности!
– Он на самом деле не собирается тебя резать, – говорит Полли Иннокентию. – Но глаза лучше закрой.
Иннокентий послушно подносит к лицу руки, скованные наручниками, и прячет лицо в ладонях. Двое других заложников, сидящих рядом с ним возле стены, следуют его примеру. Только у Иннокентия рот не заклеен куском изоленты.
– Вот я и говорю, – безмятежно продолжает Полли, в свою очередь опустив забрало, – прийти, взять заложников, вскрыть сейф, забрать деньги, бежать... Рутина. И ты знаешь, что самое плохое, Кеша? Все эти деньги – не наши. Хорошо если удается выбить пятнадцать процентов. Нам никогда не спрятать и не уберечь все, даже если мы захотим грабить в собственное удовольствие. Те ребята-заказчики – они, как правило, слишком сильные и хитрые твари, чтобы с ними бодаться.
– И планы обычно предоставляют они, – бормочет Артем.
– Ох, – вздыхает Иннокентий, – поверьте мне, я понимаю. Я нахожусь рядом с миллионами каждый день, но моей зарплаты едва хватает на еду и счета.
– Вот видишь! – Полли печально смотрит на Берга, работающего над дверью хранилища. – Это все – в высшей степени несправедливо.
Не отнимая рук от лица, Иннокентий кивает.
– Ты хороший слушатель, знаешь, – говорит Полли. – Из тебя вышел бы отличный психолог. Мне стало гораздо легче.
– С-спасибо! И мне о-очень приятно с вами говорить, Леоп...
– Полли.
– П-полли. Могу я спросить...
Полли убирает руки Иннокентия от его лица, потому что Берг уже закончил. Точнее – обломался. Дверь издевательски выдержала резак. Берг ругается на нее и смотрит на свою сумку с инструментами в немом вопросе.
– Конечно, можешь, Кеша.
– Почему «Полли»? Если это вас не обидит, разумеется.
Иннокентий окидывает его заинтересованным взглядом. «Полли» это последнее, что пришло бы на ум любому человеку, взглянувшему на Леопольда. Рост под два метра и огромные плечи, мускулы становятся еще больше благодаря броне, и над ними – квадратная рожа в недельной щетине и череп с ежиком светлых волос.
– Потому что парни решили, что это смешно, – отвечает Полли беззаботно. – А я и не против, знаешь. Это придает нашему братству что-то... действительно семейное, понимаешь?
– Я сейчас расплачусь, – Артем показушно тянется к карману на груди, но вместо платка вынимает оттуда лепешку пластиковой взрывчатки. Смотрит на нее и засовывает обратно.
– Артем, какого черта? Ты реально носишь ее на груди? Для чего тогда я таскаю контейнер?
– Это личные запасы. И не кипятись, после вас с Бергом в меня обычно некому стрелять.
– И это наш отряд, – вздыхает Полли и цокает языком. – Понимаешь, Кеша, с какими людьми приходится работать?
– Мне как раз нужен контейнер! – кричит Берг.
Полли посылает контейнер по полу в сторону двери, предварительно отобрав у Артема его «личные запасы».
– Ох, вы, очевидно, заботитесь друг о друге, – обезоруживающе улыбается Иннокентий. – И мне они кажутся довольно приятными.
Артем не способен переносить ничего хорошего в этой жизни, так что вновь торопится встрять со своими замечаниями:
– Как залива-а-ает!..
Полли вновь шикает в его сторону.
– И тихо мне тут, – добавляет он. – Не лезь в разговор. Твое дело коридор, мое – заложники.
Артем открывает рот для ответа, но боковым зрением улавливает что-то в зоне своего наблюдения и тут же поднимает пистолет. Спустя секунду – Полли как раз успевает выхватить свой – опускает.
– Марго, – шепчет Артем.
– П-почему шепотом? – так же тихо спрашивает Иннокентий.
– Марго не любит шум, – Полли усмехается и, пересев поближе к заложнику, подпихивает того локтем в бок. – А Артем любит Марго.
– Мы просто друзья! – шипит Артем и тут же поднимает ладонь в приветственном жесте, встречая подругу.
Марго кивает ему по пути и останавливается перед дверью. Невысокая, худощавая, с ног до головы в черном, Марго двигается абсолютно бесшумно и странным образом производит впечатление более пугающее, чем Полли, Берг и Артем в своих тоннах брони. Марго не разговаривает – какой-то подпольный костоправ здорово налажал с ее искусственными связками. Менять их, впрочем, Марго не хочет – в комплекте со связками она получила крепкое полимерное горло, которое не раз и не два выручало ее, когда кто-то решал вцепиться ей в шею. К тому же, она и правда страшно не любит шум, отчего Берг никогда не ставит ее в один отряд с тем же Крашером. Марго в их команде кто-то вроде ниндзя – ближний бой и бесшумная разведка. Да и язык жестов стал отличным приобретением для «Волчьей стаи».
– Проблемы? – спрашивает Берг.
Вообще-то все, что происходит сейчас в главном холле банка, им троим показывает дрон, зависший неподалеку от сейфа, и там все проходит идиллически – шестеро их ребят вполне успешно следят за заложниками. Но Берг не был бы собой, если бы не уточнил.
Марго мотает головой и жестами сообщает: «Слишком шумно». Она оглядывается и садится рядом с Полли. Иннокентий боязливо косится в ее сторону. Марго поднимает забрало и смотрит на него в ответ немигающим взглядом: два зрачка как два направленных прямо на тебя дула. Иннокентий моментально отворачивается в другую сторону. Марго довольно откидывается к стене и открывает панель наладонника.
– Да, Марго, – подтверждает Полли ее тихий вздох, – сегодня ужасно скучно.
Марго кивает, запуская с наладонника трансляцию центрального аркадийского канала. Без звука, разумеется, но прямо на противоположную стену, так что происходящее немедленно привлекает внимание Полли. И Берга заодно.
– Ох, это Стефания, – говорит Берг восторженно, на миг отвлекшись от художественного размазывания взрывчатки по двери, – наш маленький ангел.
– «Наш», – Артем показательно закатывает глаза. – Сколько тебе лет, пятнадцать? У тебя есть ее постеры на стенах?
Привязанность Берга к нежной аркадийской фее давно стала поводом для шуток среди отряда. Берга это ни капли не смущало – он обожал рассказывать всем, как они неправы, когда смеются над его недостижимой пассией.
И постеры у него были.
– Вы все ничего не понимаете, – вот и сейчас Берг с удовольствием хватается за шанс расписаться в собственном обожании, – это не девушка, это мечта. Я каждый день вижу грязь, и трупы, и кровь в таком количестве, что можно утонуть при неосторожном шаге. И тут... – он машет левой рукой, правой подсоединяя к взрывчатке первый детонатор. – Она... Мечта, видение, ангел небесный!..
Ответная шутка застывает у Полли на языке. Марго рядом подбирается и тоже прикипает взглядом к изображению на стене. Артем оборачивается и проглатывает очередное замечание.
Репортерский дрон ясно показывает, как ангел небесный разбивает лицо какому-то парню.
– Что... – На удивление, первым реагирует не Берг, а Артем. Впрочем, это единственное, что он может сказать.
Фея, пальцами изящными как у статуэтки, выдергивает язык своей жертве.
– Какого... – Полли слышит свой голос будто со стороны.
Его не удивить кровавой картиной, но – это Стефания. Это Флай. Это волшебное создание, которое не замарает даже мизинца, а теперь ее ладони тонут в чужой голове. Камера захватывает лицо Флай – идеальное... Идеальную маску, слепок без единой эмоции.
Раздаются громкие, четкие шаги.
Все еще не осознавая происходящее, Полли поворачивает голову на звук – Берг уже не у двери хранилища, он идет по коридору к главному холлу, ни словом, ни жестом не обозначив нового плана.
...Да, может, его восторг по отношению к ангелу Аркадии и бывает нездоровым, но все же не настолько, чтобы из-за потрясения бросать работу. Заказ важнее всего. Отряд важнее всего.
Это совсем не похоже на Берга.
Марго мотает головой и поднимается на ноги, бежит за ним. Фигуры Берга уже не видно с позиции Полли, но зато он хорошо видит, как Марго... летит.
Летит и спиной впечатывается в стену.
Шлем разбит, две трещины перечеркивают его косым крестом, и Полли по себе знает, как сильно надо приложить, чтобы справиться с этими полимерами. Тело Марго падает, как кукла. Артем бросается к ней. От неожиданности никто не может вымолвить ни слова, только заложники мычат заклеенными ртами. Иннокентий неподвижен, его глаза широко распахнуты и смотрят в никуда.
– Какого черта, – шипит Полли, вскочив на ноги.
Он успевает сделать два шага, прежде чем вспоминает о заложниках – возвращается и резким, хриплым голосом приказывает Иннокентию выставить руки перед собой. Он реагирует не сразу, а только после пинка в бок, и Полли простреливает короткую цепь между браслетами его наручников.
– Выведи остальных, – Полли кивает на оставшихся двоих и бросается за Бергом.
Вместе с ним в себя приходит Марго. Она отталкивает Артема и подбирается, как робот быстро восстанавливает себя из безвольного тела в орудие убийства, поднимается на секунду назад тряпичные ноги. Марго снимает и отбрасывает в сторону сломанный шлем. Полли ловит ее взгляд на бегу – что-то не так.
Что-то отчетливо, черт возьми, убийственно не так.
Сзади что-то матерное кричит Артем и бежит за ними.
Они влетают в зал как раз тогда, когда Берг хватает за шиворот одного из людей там и быстрым, тяжелым ударом сворачивает ему челюсть.
В планах не было убийства заложников – они всегда старались обходиться без зверств, но правда странным, извращенным, немыслимым образом еще хуже: Берг бьет не заложника. Он бьет Тоху.
Своего.
– БЕРГ! – орет Полли, на автомате выхватывая оружие.
Остальная банда отшатывается от Берга в разных направлениях, Лис, впрочем, в следующую секунду бросается обратно и хватает Берга за плечо.
Берг оборачивается, только чтобы выстрелить в него.
Полли понимает, что перестает слышать звуки, перестает анализировать их. Реальность стремительно отступает на второй план.
Вокруг уже хаос, и заложники – не намеренно, а на чистой панике – снимаются с мест, бегут к выходу. Никто не пытается их остановить. Волчью стаю захватывает, замыкает в себе липкое пространство этого зала – в котором их командир выстрелил в их же товарища.
Тоха, полумертвый, ползет по полу спиной вперед, пытается подняться на ноги. Марго бесшумно подбирается к Бергу сбоку. Рядом Артем раскрывает и закрывает рот, его пальцы сжимают пистолет, его руки отчетливо дрожат.
Это очень долгие десять секунд, когда двигаются лишь Марго и Тоха, но скоро – это неизбежно – все опомнятся и изрешетят Берга. В это мгновение или в следующее, но никак не позже.
Берг не чувствует этого, не понимает, он вновь бросается к Тохе, и Полли реагирует первым.
Он стреляет ему в голову.
Психу. Предателю, убившему собственного брата и собирающемуся убить второго.
Командиру. Товарищу, с которым они шутили пять минут назад.
Пуля входит в шею под затылком и вырывается через горло. Полли кажется, что он наблюдает это в подробностях, хотя на виду только рана и капли крови, разлетевшиеся веером.
Он убил Берга. Своего брата.
Эта мысль застревает в нем, и еще несколько секунд Полли не может осознать ничего другого, ничего вокруг.
Артем обмякает рядом, шумно вздыхает и хватает его за плечо – жест не столько поддержки, сколько благодарности. Никто бы не сделал это лучше, чем Полли. И славно, что другим не пришлось...
Берг так и не падает.
Его голова, склоненная к груди, застывает так на эти несколько секунд. А потом поднимается снова. С хрустом, с отчетливым хрустом, как в каком-то чертовом фильме ужасов – с хрустом, который отпечатывается в сознании Полли, несмотря на недавний ступор, и остается в нем навсегда – Берг откидывает голову назад и оглядывается на Полли.
И спокойно поднимает руку с пистолетом.
Марго с визгом – визгом?!! – бросается на него сзади, ее колени обхватывают его бока, ее руки быстрым движением сворачивают его шею. Она тут же спрыгивает с его тела – все еще на ногах! – и пригибаясь к земле уходит от его удара, пока его шея стремительно встает на место. Низко – так, чтобы остальные не задели ее выстрелом, потому что никто сейчас не пытается прицеливаться.
Берга все-таки расстреливают на месте.
...А затем – а затем ворвавшаяся в банк полиция расстреливает уже их.
Полли с Артемом ближе всего к коридору, чуть дальше от них – Марго, и она выбирает верное направление, несется к ним и подальше от главного входа. Остальные тоже пытаются бежать, но везет только ей. Артем тянет Полли за плечо и орет ему в ухо. Наконец, Полли переступает тяжелыми, непослушными ногами, и втроем вместе с Артемом и Марго несется обратно.
Марго, вырвавшись вперед с легкостью, останавливается у двери в хранилище и склоняется над инструментами Берга, над контейнером с взрывчаткой.
– Еще осталось?! – кричит Артем, его голос в несколько раз выше обычного.
Марго кивает и быстро отцепляет детонаторы от уже ненужной – да-будь-она-проклята! – двери.
– Туда! – Полли указывает в правое крыло. – Я прикрою!
Они вошли через главный вход, но рассматривали и другие. Это был план Лиса, автоматически вспоминает Полли. План теперь уже мертвого Лиса – войти через канализацию, пробить дыру в, как выяснилось, не слишком-то крепких стенах подвала.
– Хера с два ты прикроешь! – злобно кричит Артем.
Яростный вопль прерывает их обоих. Второй раз Марго подает голос – и они оба знают, какой боли ей это стоит.
Детонаторы убраны не все – Марго показывает на них, потом на контейнер. Потом – на таймер.
Верно, для того чтобы пробить в стене дыру на одного человека им не нужен весь запас. Дверь можно подорвать тоже. Полли и Артем обмениваются взглядами, и первый подхватывает контейнер, когда второй, размахнувшись, швыряет в коридор к главному холлу гранату.
