Текст книги "Инициатива (СИ)"

Автор книги: Chaturanga

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 8 страниц)

Подняться на ноги Дамблдор не смог. Креван рухнул на пол рядом с Нарциссой без сил, но каменные плиты превратились в топкое болото и заперли светлейшего не хуже, чем его бывшего ученика.

– Где наследники рода Мэлфой? – Люциус подошел к Дамблдору. – Я больше не попечитель школы, не имею доступа к магии замка, но вы-то директор. Где мои дети?

– Я бы никогда не похитил детей, Люциус, – спокойно ответил Дамблдор, несмотря на то, что его руки оказались утоплены в гранит вместе с палочкой.

– А Поттера кто похитил? – поднял бровь Люциус.

– Что? – растерянно сказал Гарри.

– Твои ближайшие родственники в мире волшебников – семья Блэк, я – Блэк, – сказала Нарцисса. – Если бы кое-кто не похитил тебя и не отдал на воспитание маглам, ты носил бы двойную фамилию и рос в мэноре. Но, видимо, кому-то ближе маглы, чем древние семьи.

– Меня не волнует Поттер, – продолжил Люциус. – Где Драко и Леголас? Дайте ответ, и мне не придется вынимать его из вас.

– Я не знаю, – ответил директор. – Я бы поклялся магией, Люциус, но ты не сможешь проверить.

– Здесь присутствует тот, кто знает, – Креван с трудом поднялся. Эредин наконец смог сбить с ног Руквуда, но тот растворился и появился в другом месте – и это без палочки. У Невыразимых свой стиль.

Ремус не вынес. Он и раньше думал сказать, остановить бойню, но погибли же Пожиратели, двое, потом Волдеморта вплавили в камень, еще один… но затем три жертвы со стороны Ордена Феникса, и стало понятно, что Малфою все равно. К тому же было еще кое-что, что никак не давало Люпину покоя…

Он спускался в подвал каждые полчаса, проверяя, как дети. Кричер носил им горячий чай, причитая над кровью Блэков, но от Леголаса шарахался; тот в свою очередь его словно не замечал. Драко сначала огрызался, потом понял, что бывший профессор – единственный, кто проявляет заботу, даже крестный – и тот зашел лишь раз и удивился, что камера стала похожа на самую настоящую комнату: в ней появились книги, ковер, куча трансфигурированных подушек, стулья, лежанка превратилась в кровать. Люпин спускался и подновлял чары. Ночь прошла спокойно, наутро появились новости, что Люциус не получил от сына то ли письма, то ли записки, забил тревогу и теперь перерывает весь Лондон в поисках наследников, но пока не привлекает аврорат. Снейп тяжело вздохнул, сказал, что в Хогвартс сейчас не сунется, а то Люц его заавадит на месте, а Сириус так и не понял, что случилось непоправимое. Если Люциус не обратился к аврорам, значит, ему помогает в поисках кто-то еще. А давай вспомним, блохастый, чья кузина сбежала из Азкабана? На ком женат Люциус? Они все Блэк. И мы еще не знаем, на кого Люциус променял Нарциссу, даже если только на один раз. Ты видел, как двигается Леголас? Это Гильдия убийц как минимум. А судя по тому, что Нарцисса молчит, не последние маги гильдии. Может, Люциус сам родил от главы, и придет за тобой, Блэк, не добрый аврорат с милыми дементорами, а ассасины…

Услышав это, Ремус решил спросить Леголаса о матери и услышал краткое: «Она умерла. Отец не говорит о ней». Люпин хотел уже выразить соболезнования, но тут Леголас, тихо сидевший с книгой, видимо, устал держать падающие на лицо волосы и заправил прядь за ухо.

«Не человек», сразу подумал Люпин и даже отступил на шаг. Это казалось невозможным, нереальным: Люциус Малфой узаконил бастарда-нелюдя! В иерархии древних семей дети от связи с представителем магической расы считались неполноценными, уж лучше родить от полумагла, если такое и случалось, то связь скрывали, детей прятали. Магическая пластическая хирургия только оттого и богатела, что перекраивала руки маленьким полусиренам и исправляла зубы детям вампиров. А казалось бы, уважаемые семьи. Леголас повернулся к Драко и что-то негромко сказал ему на незнакомом языке, тот ответил. Знает, что кровный брат не человек, но все равно привязан к нему: вот вам и чистокровный сноб. Люпин преодолел неловкость и подошел совсем близко к решетке.

– Леголас, – окликнул он, дождался, пока тот договорит фразу, обращенную к Драко, и поднимет голову. – Тебе… требуется что-то особое?

– В каком смысле, профессор?! – выплюнул Драко, весь подобравшись. Люпин понял, что тот подумал, будто он все это время их подкупал, что-то вроде метода «добрый аврор – злой аврор», и закатил глаза. Люциус воспитал сообразительного сына, но как же это иногда мешает!

– Я имею в виду… твоему виду требуется что-то? Может, специфический рацион? Особая температура? Вода? Какие-то зелья?

– А вам? – Малфой точно решил его вывести. – Полнолунье скоро. Вас тут запирают или в другом вольере?

Леголас посмотрел на защищающего его Драко с затаенной улыбкой, потом перевел взгляд на Люпина.

– Не стоит беспокоиться. Скажите, что бы вы хотели получить?

Драко и Люпин воззрились на Леголаса с одинаковым изумлением, и тот продолжил:

– Вы проявляете благородство и заботитесь о наследнике рода. Когда я буду на свободе, я хочу отблагодарить вас. Вы же не думаете, что задержите нас здесь надолго.

И теперь, стоя посреди разгромленного Отдела Тайн, Ремус подал голос.

– Я знаю, где наследники рода Малфой, – проговорил он.

– Говори, – мягко сказал неизвестный спутник Люциуса, глядя на оборотня такими же холодными синими глазами, какими смотрел на него через решетку Леголас.

– Я… могу привести их, – нашелся Ремус, понимая, что если он скажет слово «Гриммо», Белла будет там через мгновение. Может, мальчиков она и отдаст, но вот Ордену Феникса конец.

– Это Орден Феникса, – заметила упомянутая в мыслях Люпина Беллатрикс. – Никто из нас пальцем не коснулся наследников рода Малфой, – она повернулась к Сириусу. – Поднял руку на родную кровь? Предатель трижды, будь ты проклят.

– Приведи, – кивнул Люциус, и Трандуил добавил:

– Нам все равно, как и почему люди убивают друг друга. Ваши светлые и темные стороны, ваши войны… Вы не втянете в это нас. Но не поднимайте руку на тех, кого мы называем друзьями.

Ремус исчез в камине, вылетел на ковер в доме на Гриммо – и оказался нос к носу с Драко. Очень злым Драко, в руках которого была палочка, отнятая Сириусом.

– Ни с места, – протянул младший Малфой, пока за его спиной Леголас закреплял веревку, обмотанную вокруг Снейпа в несколько слоев. Никакой магии, только самозатягивающиеся узлы, о чем любезно сообщил принц пленнику: не надо дергаться, а то будет больно.

– Я не убью тебя, – спокойно проговорил Леголас, обращаясь к Люпину; руки у него почему-то были в крови. – Я ведь дал обещание. Ты помогал мне и Драко, скажи, чего ты хочешь, и мы уйдем с ним, – он указал на профессора алхимии.

– Оставь Северуса, вот мое желание, – сразу сказал Ремус, опуская палочку и демонстративно убирая ее в рукав. Драко, помедлив, повторил его жест. – Он не хотел причинять вреда ни наследнику рода Малфой, ни крестнику. Драко, ты должен понимать, что есть обеты… которые обязывают пойти против близких.

– Он сам объяснит это моему отцу, – Драко задрал подбородок.

Леголас осмотрел всю камеру сразу, как только они остались одни, понял, как устроена решетка, Драко расспросил Кричера и добился от него слов о том, что Сириус не полностью властен над домом, потому не почувствует побега. Леголас, наконец выломав один из светильников – он ломал его с первой минуты, но приходилось быстро прекращать и ложиться, когда возвращался Ремус, вставил длинную рукоять под покосившуюся дверь как рычаг и выбил ее. Драко разорвал рубашку и как мог перевязал ему руки, потом уже выбраться осталось делом нескольких минут: взобраться по лестнице – Кричер материализовался и ехидно проскрипел, что полукровки, оборотни и предатели не имеют обыкновения уделять внимание деталям, потому могли забыть запереть ход в подземелья, и щелкнул пальцами, бесшумно открыв дверь ровно настолько, чтобы в щель могли пролезть худые ловкие Малфои. Дальше – дело техники. Пока Драко крался к своей палочке, небрежно лежащей под портретом Вальбурги, которая наблюдала за происходящим с нескрываемым удовольствием, Леголас, подойдя к читающему в кресле Снейпу сзади, неслышно поднял с пола пустую бутылку из-под вина. Чтобы связать его, принцу пришлось снять пропитанные кровью импровизированные бинты, а когда Люпин появился в доме на Гриммо, Леголас и Драко уже собрались уходить назад в Хогвартс.

– Не в Хогвартс, – с непонятным выражением лица поправил Ремус. – Ваши… родители пришли за вами, они в Министерстве магии.

– И ты жив? – спокойно удивился Леголас.

– Мне сказали прийти за вами, точнее… я сам сказал, что пойду за вами, – оборотень смерил взглядом Леголаса снова, наколдовал бинты. – Дай руки.

То, что он сразу протянул ладони, стало для Ремуса неожиданностью. Он никак не мог понять, о чем думает Леголас, почему не боится и так доверяет. Драко – и тот смотрел на него более настороженно, даром что он у него год преподавал и никогда не относился к слизеринцам предвзято. С другой стороны, мальчика сейчас крестный предал, можно простить ему некую недоверчивость.

– Кто ты? – спросил Люпин, закрепляя бинт. Леголас удивленно осмотрел свои руки, но даже не подумал поблагодарить, впрочем, Ремус понимал, что тот не оскорбляет, просто не считает нужным.

– Я друг, – ответил Леголас.

– Чей?

– Я друг рода Мэлфой.

– Ты не входишь в семью Люциуса?

– Вхожу.

– Ты… – он замялся, – человек?

– Не надо меня оскорблять.

Леголас вышел из камина первым, подошел к Люциусу и Трандуилу и поклонился сначала отцу, потом Люциусу, тихо встал рядом. Люциус обнял Драко так, что приподнял над землей, и не сразу смог разжать руки, потом толкнул его к Нарциссе и встал перед ними, держа палочку наизготове.

– Кто ты, Малфой?! – злобно спросил Волдеморт с пола. – Что ты за тварь вообще?

– Я Мэлфой, – отозвался Люциус. – Отныне я не участвую в войнах людей.

– Но почему? – вдруг воскликнул Гарри, шагнув к нему. Сразу же развернулись Карантир и Эредин, машинально, еще до того, как поняли, кто шевельнулся, но поняли, что это всего лишь ребенок, и опустили мечи. – Если у вас такая сила, если вы столько можете, почему вы ничего не будете делать? Волдеморт же угрожал вашей семье!

– Но ничего ей не сделал, – напомнил Темный лорд. – А вернул наследников Орден, значит, они были у него!

– Никто не тронет семью Мэлфой, – безразлично проговорил Трандуил, озвучил очевидный факт. – Ни свет, ни тьма. Уходим.

Люциус развернулся спиной вместе со всеми сидхе и Нарциссой и Драко, но он шел последним, вдруг споткнулся, схватился за бок и упал. Гермиона и Грюм поняли раньше остальных, но все равно не успели ничего сделать. Высокий светловолосый воин, так и не назвавшийся, обернулся, увидел лежащего навзничь Малфоя и сказал едва слышно непонятную фразу, но люди кожей почувствовали ее значение.

Убить всех.

Он подумал, что Люциуса ударили в спину.

– Они – моя семья! – крикнула Нарцисса, указав на Лестрейнджей, Гарри и, чуть помедлив, Сириуса. Карантир кивнул, материализуя в руке посох. Геримона со всех ног бросилась к Люциусу.

– Это не магия! – крикнула она, пытаясь перекричать грохот заклинаний, обрушивающихся стен и предсмертные стоны, и упала на колени рядом с лежащим без движения магом. – Это инфаркт!

Леголас и тот, кого они принимали за его мать, одинаково подняли головы, глядя на нее, и Гермиона отчетливо поняла, что перед ней только мужчины. Она только сейчас заметила нечеловеческие острые уши и задохнулась от иррационального страха. Одно дело, когда все нелюди отдельно, за их права легко бороться, но вот они здесь, и два сильнейших волшебника повержены ими, на них не действуют заклятия…

– Будет жить он – будут жить другие, – сказал Леголас.

Гермиона торопливо кивнула и сосредоточилась, пытаясь не слышать криков и ударов. Медицинское заклинание, спасающее при остановке сердца, она выучила первым из сложных: инфаркт был у ее отца, когда девочке было всего шесть, его спасли, но на маленькую Гермиону это сильно повлияло, потому сразу, найдя способ помочь, она попыталась научиться ему.

– Это может быть от стресса, – когда Люциус резко вдохнул и открыл глаза, проговорила Гермиона; ее трясло. Трандуил поднял руку, останавливая бой, но спасать было к тому моменту практически некого.

– Почему это с ним? Я же привел Драко, на нем ни царапины, – Леголас посмотрел на отца. – Он совсем молод.

– Он не мог умереть, пока Драко в опасности, – ответил Трандуил, легко поднимая Люциуса на руки. – А теперь позволил себе.

Гермиона так и осталась стоять на коленях, закрыла лицо руками. Кровь, растекшаяся по полу министерства, подползала и к ней, уже намочила подол юбки. Волдеморт был мертв, как и Дамблдор. В тот момент, когда в светящийся портал, открытый Карантиром, уходил последний сидх, в зале появился министр в сопровождении журналистов, которые и запечатлели мертвые тела, жмущихся друг к другу выживших и воина в алом камзоле, который оскалил нечеловеческие зубы в улыбке и издевательски помахал рукой на прощание.

По требованию Министерства магии Люциус Малфой на слушание не явился, заявив, что он поправляет здоровье. Какая бойня в Отделе Тайн, о чем вы. Его сыновья в Хогвартсе, никуда не отлучались, кроме как в поместье, после известия о его болезни, Северус Снейп может подтвердить. Нет, сиятельный лорд не понимает, какие остроухие убийцы были им наняты, насколько он знает, в Гильдию убийц входят только люди. Нет, не интересовался особо, просто теоретические знания.

– Ты можешь сказать? – в Выручай-комнате Гарри припер Драко к стенке. – Кто это был?

– Семья Мэлфой, – радостно сказал Драко, неузнаваемый после возвращения в Хогвартс.

Ох, как же они намучились с ушами Леголаса перед министерской проверкой Малфой-мэнора! На нем чары держатся несколько секунд, пришлось готовить амулеты, даже спрашивать у вампиров, которые годами носят гламур, но под конец помогли aen Elle, научившиеся жить и среди волшебников, и в мире маглов. Эредин, явившийся в мэнор в джинсах, поверг в шок присутствующих, но план был признан лучшим, и Леголас продолжал ходить по школе, вызывая нервный тик у декана. На Слизерине шептались, увидев Малфоев: «нелюди, нелюди!», но никаких происшествий не случалось. Драко стало окончательно все равно, что о нем говорят и думают, когда рядом воюет с неподатливым английским алфавитом Леголас, а дома, закрепив на себе чары гламура, сидит возле постели его отца лесной король, помнящий, как раскалывался континент.

– Что было бы, если бы я умер? – совершенно по-детски спросил Люциус, откидываясь на подушках. На столике у постели целая батарея флаконов с зельями, на самом Люциуса столько сигнальных чар, словно он сам зелье со взрывающимся эффектом. Сидх поднял на него укоризненный и одновременно веселый взгляд.

– Ты ведь помнишь наш лес, Люциус? – тихо спросил он. – Я привел бы тебя туда за руку. Там нет дня, в лесу царствует вечная ночь, на небе горят звезды, и мы разжигаем внизу, на земле, костры белого пламени, и если смотреть с небес, наш лес выглядит отражением.

Люциус замер, не дыша и вслушиваясь в каждое слово. Когда-то отец сказал ему, что сидхе живут во всех мирах одновременно, и теперь он осознавал истинное значение этих слов.

– Ты оказался бы в кругу огней среди друзей, которые пляшут от радости, видя тебя. Твое тело стало бы легким, в волосах поселился ветер, все печали стали бы смешны и ничтожны перед светом звезд.

– А ты? – тихо спросил Люциус.

– Я смотрел бы на то, как ты радуешься, – ответил вечный король. – Ведь я люблю тебя, дитя. Навечно полюбил, когда увидел, когда твой отец отдал тебя мне для благословения. Волей или неволей ты станешь моим – я сказал это Абрахасу, и он возрадовался моим словам.

– Я попаду в твой настоящий лес, когда умру? – Люциус сплел пальцы.

– Подожди, не торопись, – сидх улыбнулся. – Не спеши. Ты забудешь меня там, забудешь себя, станешь одним из вечных, что пляшут под белыми звездами.

– Ты ведь помнишь меня, – Люциус даже сел, оторвался от подушек. – Почему я забуду?

– Ты задаешь вопросы, которых я не понимаю и на которые я не могу дать ответы, потому что ты их не поймешь, – ответил Трандуил. – Не думай о том, что вы называете будущим. Трудно с людьми, – вздохнул он.

– Почему?

– Вот поэтому, – усмехнулся король. – И потому, что у вас есть время.

Гермиона не могла отвести взгляд от сидящих на второй парте Леголаса и Драко. После случившегося в министерстве, когда все как один повторяли фамилию Малфой, а сами Драко, Люциус, Нарцисса и Леголас твердили, что ни в какой битве за пророчество они не участвовали, ничего не видели, ничего не знают, у лорда Малфоя вообще инфаркт, потому наследники присутствовали в мэноре, Драко словно освободился от всего человеческого. Длинные волосы, отличительная черта семьи, что было странно для волшебного мира, теперь спускались на спину младшего Малфоя сложно заплетенной косой. Вместо Хогсмита он бежал в лес, и Гермиона, следившая за ним, видела, как он лежит на ветвях с таким удобством, словно в гамаке, ничуть не боясь высоты. Он почти не разговаривает ни с кем, кроме Леголаса, и взгляд у него стал одновременно рассеянный и сосредоточенный, словно, говоря с собеседником, он пристально глядит на что-то позади него сквозь его голову.

Снейп молчит. Его терзает вина перед крестником и бывшим другом; Люциус, которого он считал вспыльчивым и язвительным, лежит среди белоснежных подушек и безразлично говорит, что не держит зла. Драко в безопасности. Забудь его имя, забудь дорогу в Малфой-мэнор, забудь, что когда-то имел отношение к этому роду. Приподняв завесу тайны, Люциус вытолкал его вон из таинственной сказки о бессмертных. Выйдя в последний раз из мэнора во внутренний дворик для аппарации, Северус видит Нарциссу, которая беседует с гостем с портрета покровителя рода. Тот переводит взгляд на Снейпа – лицо с портрета, глаза, как у Леголаса, кажется, магическая маска, скрывающая какие-то черты… Запретная секция, библиотека Блэков не дают ответов, возможно, что-то можно было бы найти у самих Малфоев, но там теперь Северусу не рады. Лишь одно упоминание заставляет декана факультета Слизерин присмотреться внимательнее к ученикам. «Прекрасная тайна лесного народа есть человек, друг, любимое дитя бессмертного короля». И рядом с текстом надпись от руки, принадлежащая тому, кто ранее пытался разгадать загадку рода Мэлфой: mel fole.

Гермиона читает те же книги, видит те же заметки и не удивляется, когда наследники семьи Малфой не возвращаются в Хогвартс в сентябре будущего года. Во Франции Вернон Роше переворачивает все вверх дном по запросу из Лондона, но не суется Аргонский лес, себе дороже. Лишь спустя много лет Гермиона снова уловит краем уха язык, который впервые услышала в Выручай-комнате так и не смогла определить.

На непонятную фразу ребенка недавно вернувшийся в Англию Драко Малфой отвечает суховатым:

– Нет, никакого лука в школу.

Стремительное нечеловечески плавное движение – и похожий как две капли воды на Нарциссу Драко отступает в сторону, позволяя жене обнять сына на прощание. Лицо Нарциссы, но движения какие были у Люциуса, и без жестких черт новый глава рода кажется танцующим. Гермиона видит Леголаса, тот стоит рядом с Драко, не изменившийся ничуть, словно не прошло почти двадцати лет. Драко, вопреки обвинениям в нечеловеческих способностях, вполне постарел.

– Ты будешь ждать меня на каникулах? – Скорпиус с отчаянием смотрит на Леголаса. – Ты ведь помнишь меня? Я Скорпиус.

– Я помню, – сидх без улыбки смотрит на наследника, потом поворачивает голову к Драко. – Идем, Mel.

Драко еще не привык, что теперь сидхе называют так его. Люциус и Нарцисса остались в Аргонском лесу, и Драко даже не знает, живы ли они, а спрашивать бессмысленно: конечно живы. Ведь таур Трандуил помнит Люциуса Мэлфоя, как-то, что живо в памяти, может быть мертво? Иногда Драко кажется, когда он входит в лес, что вот-вот отец соскользнет на землю с дэлони и с несвойственной ему улыбкой взглянет ему в глаза, и страшнее всего будет, если так и случится, и Люциус, глядя прямо в глаза сына, звонко рассмеется и скажет под перекличку веселых голосов эльфов:

– Кто к нам пришел! Сам Мэлфой вспомнил дорогу в лес! Что привело тебя, друг?