Текст книги "Дыши всем назло"

Автор книги: Чапыгина Анастасия

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 12 страниц)

Глава 3 «Личный шут»

За неделю домашнего лечения Делайла, неожиданно для самой себя, накрепко осознала, что одиночество уж точно не идет ей на пользу, даже если она находилась в полной безопасности. Мысли о Нерине сжирали на протяжении всех дней, непонятный взгляд Эсли стоял перед ней ежечасно, словно терроризируя. Не сказать, чтобы Делайла продолжала бояться одноклассницу, но что-то очень сильно смущало в ее действиях. Нерине, безусловно, ненавидела Бертран, однако никогда еще не позволяла себе притронуться к ней лично и единственное, на что ее хватало – лишь на глупые оскорбления.

Но и это полбеды. Делайла, хоть и ярко помнившая абсолютно все то, что с ней сотворили подружки Эсли, безумно рвалась в школу. Мазохизм? Она не знала. Понимала только, что ей очень хотелось заглянуть Нерине в глаза, найти в них глубоко сокрытое неизвестное чувство, которое Эсли испытывала, когда смотрела на нее. Делайла была совершенно уверена, что это не презрение и помимо ненависти в Нерине пряталось нечто другое. Объяснение всему. А чтобы его вытащить на свет божий, для начала нужно хотя бы выбраться из дома. И разумеется, о былой безопасности можно не мечтать. Нерине уж точно не станет помогать ей найти правду. С другой стороны, Делайле все равно не улыбалось вечно трястись за собственную жизнь, сидя в укрытии, и если она собиралась устранить свои слабости и недостатки, то явно не находясь за семью замками. Так что даже жуткие рассказы Вейна об Аавилле, который по слухам после инцидента с фотографией стал еще невыносимее, не могли погасить ее решимости.

«Подумаешь разок треснула папенькиного богатея. Он наверняка обыкновенный трус и я более чем уверена, что слава, сопровождающая его, на самом деле ему вообще не принадлежит. Если он не совсем отбитый придурок, то не станет мстить девочке… Нерине волнует меня куда больше», – рассуждала Делайла по дороге на улицу, где ее уже поджидала машина Вейна, как и он сам. Сегодня он выглядел не очень хорошо, если не сказать отвратительно. Кто или что так повлияло на него, она понятия не имела, да и спрашивать побаивалась, поэтому решила первое время не многословничать и дать ему выпустить пар.

– Привет, Вейн, – осторожно поздоровалась Делайла, садясь в машину.

Вейн кивнул и тут же включил зажигание.

Эта игра в молчанку ей совсем не нравилась. Да черт побери, они неделю не виделись, мать постоянно приходила под утро из-за моря работы, а Делайле приходилось коротать часы в мыслях о какой-то избалованной идиотке, которая вдруг решила, что ей все дозволено! Почему нельзя хотя бы сделать вид, что ты рад встрече, сказать хотя бы одно слово?

– Мы так и будем молчать? – наконец разочарованно выдохнула Делайла, откинувшись на спинку сидения и укоризненно посмотрев на Вейна.

Он искоса мельком глянул на нее и вновь уставился на дорогу непроницаемым взором. А она все ждала.

– А что ты хочешь услышать от меня? – все же ответил он через минуту.

«Действительно, что? Наверное, то, что ты стал императором страны, вот что! Господи! Как же мальчишки порой тормозят!» – негодовала Делайла про себя, искренне не понимая, что произошло с Вейном. Она его чем-то обидела? Но чем? Она же целую неделю лежала дома, они почти не разговаривали…

Дефенс же только покачал головой, как будто прочитал ее мысли, и ухмыльнулся.

Так что ехать пришлось без лишних разговоров. Если уж у Вейна напрочь отсутствовало желание обсудить с ней хоть что-нибудь, то и она не будет настаивать. В конце концов, ей есть о чем подумать и без общества Вейна, раз он такой вредный.

За всеми своими внутренними беспокойствами и переживаниями, к которым прибавился еще и ее лучший друг, Делайла не заметила, как быстро они приехали. Едва она вышла из машины, как Вейн подхватил ее под локоть настолько неожиданно, что та охнула, и быстро потащил за собой.

На парковке людей оказалось не так много, и далеко не все обратили внимание на долгожданный приход Бертран, а вот внутри здания абсолютно все глазели на ее скромную персону и перешептывались отчего-то тревожными голосами, что только сильнее настораживало. Но что больше привело Делайлу в недоумение, так это что Эсли не попалась ей под ноги.

«Ну а что, пришла бы посмотреть на свое творение – точнее, на то, что от него осталось», – пробурчала про себя она.

– Делла, хватит летать в облаках! Слышишь меня? – трясли ее за плечи.

– А-а? – протянула она, не понимая, чего от нее хотят.

Вейн опустил руки, вздохнув.

– Выгружайся давай, сколько можно считать ворон?

Делайла окинула взглядом их текущее местоположение и весело рассмеялась на удивление Дефенсу.

– Прости, я сегодня все вижу как в тумане. Мне снова придется привыкнуть к гнетущей атмосфере, – произнесла она театрально-зловещим тоном, засовывая в шкаф свои вещи.

Вейн неуверенно на нее посмотрел и в конце концов кивнул.

– Мне надо на минуту зайти к учителю в этот кабинет, – он указал на дверь поблизости. – Тебя можно оставить? Я этого очень не хочу, но мне сказали зайти одному.

Делайла пожала плечами, продолжая копаться в своей сумке. Если честно, она даже и не расслышала сказанного другом, а потому не обратила внимания на его уход.

– Так-так, неужели я дождался твоего появления? – раздался громкий бас посреди мирной тишины.

Не успела она понять, что творится, как ее бесцеремонно отвели от шкафчиков и больно схватили за подбородок. Глаза против воли встретились с ледяным темно-карим взором, который словно выкачивал из нее все соки, а лицо ее неприятеля находилось так близко, что Делайла хотела крепко зажмуриться и не смотреть на него. Вот бы Аавилл и правда умел замораживать – тогда она бы уже давно превратилась в статую и ничего не чувствовала. Подумать только, неделя – и храбрости, что подняла ее в глазах многих людей так недавно, как не бывало.

«Да прекрати же ты на меня пялиться…» – с возмущением думала она, не в силах оторваться от его взгляда, что проникал ей под кожу, а потом и прямо в мозг. Стоунер словно хотел заметить в ней что-то, скрытое от глаз, но не мог, и она в действительности начинала ощущать себя замерзшей. На душе вдруг стало так мерзко и грязно, как если бы он передал ей все свои качества. Но их связь бесследно прервалась, когда рядом усмехнулся знакомый голос:

– Никак налюбоваться не можешь?

– Любоваться уже почти-то не на что, – тут же откликнулся Аавилл. – За неделю раны сошли. Жаль. Но зато у тебя такие красивые глаза, в них такой яркий страх…

«Извращенец тупой…» – гневно отозвалось внутри, но Делайла довольно быстро отвлеклась, когда из-за спины Стоунера показался эдакий вечный весельчак и шутник Орлеан Файер. Делла даже позволила себе усмехнуться, хотя ей было абсолютно не до смеха. Но все-таки интересно, каким образом Аавилл мог подружиться с такой эксцентричной личностью, как Орлеан? К тому же этот парень никогда не был настроен враждебно совершенно ни к кому – напротив, пытался развеселить любого, кто под руку попадется.

– Отойди от нее, грязный тип!

Аавилл выпустил Делайлу, ухмыляясь и глядя свысока на вышедшего Вейна. Орлеан, скрестив руки, отошел подальше, как бы показывая, что является наблюдателем; Делайла подбежала к другу, а если быть точнее, то это он схватил ее за руку и завел за себя, что только сильнее развеселило Орлеана.

– Смотри-ка, Аавилл, у тебя серьезный конкурент! – издевался Файер.

Парни зло посмотрели на неудавшегося шутника, но того, похоже, их уничтожающие взгляды вообще не волновали, или он просто и ожидал подобной реакции и теперь наслаждался происходящим.

– Зачем ты везде таскаешь этого придурка с собой, если он раздражает даже тебя? – спросил Вейн, качая головой.

– Но ты ведь ходишь с этой оборванкой всюду, хотя для тебя она настоящая обуза, – парировал Аавилл, подмигнув ему.

Делайла вздрогнула, почувствовав, как напрягся Вейн после слов Стоунера. Надо сказать, они и ее задели до глубины души, и она уже начала было думать, что, возможно, так оно и есть, как Вейн ответил:

– Что ты можешь понимать в дружбе, Стоунер? У тебя ее и не было никогда. Не было одной из самых главных вещей в жизни. Я слыхивал, ты состоял в одной шайке, но потом она совершила некое убийство, и ее пересажали. Кроме тебя. Хороша дружба. У меня только один вопрос: справедливость не настигла тебя только потому, что ты сыночек мэра?

Вейн, высказав все, что так давно рвалось наружу, словно опустошил себя и стал меньше, а вот Аавилл, наоборот, перенял его прежнее состояние и теперь снова становился размером со скалу, как тогда в классе. Делайла так перепугалась того, что может случиться, что со всей силы впилась ногтями в руку Вейна, и тот тихо зашипел. На миг она бросила испуганный взгляд на Орлеана и готова была поклясться, что увидела в его глазах промелькнувший и тут же погасший ужас.

«Черт, кажется, Вейн перегнул палку… Признаю, насчет Стоунера я была немного не права», – заключила Делайла и едва не ахнула.

– Стой, Аавилл! – кинулся Орлеан к другу, снося все на своем пути, и снова обрел прежний веселый вид. – Аккуратнее с ним, видишь, как он настроен? А вдруг ты волос потеряешь? Я их считать не буду, больше ты меня не заставишь, – Файер, завидев суровое лицо Стоунера, охнул и ударил себя по щеке, вдруг схватив ошалелого Вейна за руку. – Все-таки заставит! Вейн, ты же справедливый защитник школьного разлива, а Аавилл меня обижает, защити! Он заставляет меня считать ему каждый волос на его безмозглой башке!

К удивлению остальных, Стоунер лишь раздраженно выдохнул, медленно развернулся и пошел прочь по коридору. Очевидно, несмотря на свою дружбу с Файером, который превращал любую ситуацию в абсурд, ему иногда бывало стыдно за Орлеана.

«И очень странно, что не за себя», – покачала головой Делайла и тут же перестала думать о Стоунере, когда Орлеан внезапно вцепился в нее со словами:

– У тебя капли для глаз есть? – затем парень наклонился к ее уху, прошептав: – Нужно создать слезки для правдоподобия…

Когда до Делайлы дошел смысл сказанного, она невольно улыбнулась. Вейн недоуменно и укоризненно на нее посмотрел, а затем недовольно глянул на Файера.

– О боже, Снежная королева тает! – восхищенно выдохнул Орлеан, а когда заметил, что Аавилл уже далеко от их странной компании, закричал на весь коридор: – Стоунер, кажется, у тебя не один конкурент, а целых два!

Аавилл, удалившийся на весьма приличное расстояние, все же расслышал его. Он на секунду остановился, но не обернулся, и снова двинулся прочь. Похоже, конкуренция его совсем не интересовала, к тому же Орлеан вечно нес чепуху, и никто не стал бы воспринимать его всерьез.

– Какие мы суровые… – тихо выдохнул Файер и, пожав плечами, стремительно побежал вслед за приятелем.

Оба парня исчезли из виду, а Вейн все продолжал крепко сжимать руку Делайлы. Ничего не сказав, он снова повел ее куда-то. Сперва друзья зашли в кабинет математики, чтобы отдать какую-то книгу, и лишь потом поспешили на урок английского, который по счастливой случайности сегодня у них совпал.

– Вейн, прошу тебя, не молчи, – наконец высказала Делайла то, что ее очень беспокоило. – Это продолжается все утро.

Вейн чертыхнулся, но тут же принял свой прежний вид, словно и не слышал ничего, однако совесть не позволяла ему проигнорировать просьбу. Он молчал и старался не смотреть на нее, потому что боялся, потому что старался сохранить всю информацию, которая скопилась за неделю и которую Делайле не следовало знать, внутри. Взглянув в ее умоляющие глаза он наверняка выдал бы то, что совершенно ни к чему, а говорить о чем-то другом Вейн просто не мог, так как мысли его были забиты совсем иным. Содержимое в голове превратилось в самое настоящее пособие по тактике защиты от врагов, которых развелось немалое количество, особенно после того инцидента. Именно поэтому Вейн не хотел и рта раскрывать хоть на минуту, чтобы не сказать того, что творится у него на душе, ведь все могло вырваться помимо его воли.

– Держись от этих идиотов подальше, – буркнул он после долгого молчания. – Этот шут недоделанный странно себя ведет, и это меня напрягает.

– А мне он даже милым показался… – не подумав, ляпнула Делайла и тут же пожалела о том, что не проконтролировала себя.

– Милым? – Вейн резко затормозил и врезался в какую-то недотрогу, которая осыпала его оскорблениями, притом весьма щедро.

– Ну и что, что он друг Стоунера, я ни разу не видела, чтобы он вел себя так же, как тот мерзкий тип, – вдруг подняла подбородок она.

Вейн на время потерял дар речи, не в силах вообще что-то возразить.

– Знаешь, сейчас абсолютно нет смысла показывать свое упрямство только потому, что тебе там что-то показалось, – Вейн развел руками. – Смотри на вещи правильно. Файер может и не принимать участия в выходках своего дорогого друга, но то, что он его приближенный и в любой момент сдаст тебя с потрохами – неоспоримый факт. Не мне прояснять тебе эту ситуацию, Делла, твоя наивность погубит тебя.

Делайла прислонилась к стене, размышляя над словами Вейна.

«Он прав, – думала она, – все не так радужно, но не могу ведь я всю жизнь надеяться и доверять лишь одному человеку, а от всего остального мира отречься! Так, извините, тоже сгинуть недолго. Орлеан в действительности кажется мне тем человеком, который не попадает под влияние Аавилла, неважно, что Вейн думает об этом. Быть может, я и правда слишком наивна?»

Она тряхнула головой, глубоко вздохнула и прошла мимо Вейна, сопровождаемая его обескураженным взглядом. Сосредоточиться бы сейчас на занятиях, отвлечься хорошенько, да вот только при таких обстоятельствах это невозможно – приходится глядеть в оба.

И тем не менее класс встретил ее очень мирно, а если точнее – никто ее вовсе не замечал. Все занимались своими делами: кто-то скакал по кабинету до изнеможения, кто-то раскладывал пасьянсы, другие громко хихикали на передних местах, а одна из близких подружек Эсли вообще упивалась жадными поцелуями с незнакомым здоровяком, и эта сцена не вызывала ничего, кроме омерзения. В общем, тут царила собственная атмосфера, только отсутствовало несколько человек в лицах Стоунера, Файера и Эсли. Интересно, они вообще явятся? В принципе, это даже неважно, просто немного странно… Может, задумали что?

Делайлу так обеспокоило то, что трое подростков не пришли на урок, что ни о чем другом во время занятия и думать не могла. Устремила свой взгляд куда-то вперед и размышляла над всем тем, как и из каких ситуаций ей придется выкручиваться. Она глубоко сомневалась, что друг всегда подоспеет ей на помощь – это абсолютно невозможно. Однако если подобное тому, что произошло в туалете, повторится, Вейн сдержит обещание и все доложит миссис Бертран, что уже нехорошо. Этого не должно произойти.

– Ты так загруженно выглядишь, – заметил Вейн. – Обиделась на меня?

– А разве мне можно расслабиться? – ухмыльнулась Делайла. – Кто бы позволил? И нет, я вовсе не в обиде.

Вейн бесшумно выдохнул и уставился на доску, словно тоже заразился желанием размышлять. Делла даже обрадовалась тому, что он на какое-то время отвлекся от нее – можно спокойно все детали продумать. Вообще, она очень любила пораскинуть мозгами, но ей далеко не всегда удавалось применять на практике то, до чего она додумывалась. Когда против тебя выступает целая толпа разъяренных школьников, сложно сразу что-то сообразить, чтобы спастись, да и попробуй вспомнить, как в каких ситуациях лучше поступать. Тут и себя-то забудешь от страха, чего уж говорить.

Из плена навязчивых мыслей Делайлу вырвал неожиданно быстро прозвеневший звонок. Ученики стали оживать, просыпаясь от приличного по времени сна, и собирать вещи, к которым за урок даже не прикоснулись. Только Делайла и Вейн по неведомой причине не слишком торопились.

– Пусть лучше выйдут, – шепнул Вейн ей. – Не хочу, чтобы тебя исподтишка кто-то толкнул или еще что.

Она нахмурилась, едва он сказал это. После той дурацкой стычки в туалете Вейн стал настоящим параноиком, и его абсурды становилось трудно выносить. Да, он волновался за свою подругу, старался оберегать ото всех напастей, но потихоньку превращался в фанатика, и она очень хотела сделать ему замечание, однако все же решила промолчать, дабы не накалять обстановку. Вейн и так в последнее время взвинченный.

– Мне надо зайти в кружок, – она значимо поглядела на него. – Отпустишь?

– Ни за что, пойдешь со мной.

Здесь Вейн был непоколебим.

В кружке этой переменой собралось достаточно народу, чтобы создать приличной громкости шум, как только Делайла объявилась в проходе. Все набросились на нее с расспросами, чуть с ног не сбили, пытались вытянуть хоть слово из растерявшейся Бертран, а она стояла и лишь хлопала ресницами, выслушивая так и сыпавшиеся вопросы со всех сторон. Что же, ее храбрость имела не только отрицательный эффект.

– Делла, почему ты ничего не сказала матери? Это трио посадят? С ними что-то сделают? Почему ты не переведешься? Тебе не страшно здесь находиться?

– Отстаньте вы от нее, – разрядил обстановку детский девчоночий голос. – Дайте хоть отдышаться.

– Спасибо, Сэм, – наконец сказала Делайла.

Саманта подмигнула и улыбнулась, снова отвернувшись к своей работе, которую не могла продолжать при поднявшемся шуме; но теперь, когда ребята немного остудили пыл, можно было спокойно заниматься дальше.

– А все же интересно, что с теми троими сделают, – усмехнулся кто-то.

– Да ничего, – буркнул Вейн раздраженно. – Никто даже не знает, что Деллу искалечили.

По толпе прошелся удивленный и осуждающий шепот. Даже Саманта резко обернулась в сторону друзей и, округлив глаза, выпалила возмущенным тоном:

– Но… так нельзя! Разве они не заслужили наказания?

Теперь уже пришла очередь ребятам посмотреть на девочку недоуменно и скептически.

– И об этом говоришь ты, серьезно? – сощурился самый вспыльчивый человек из здешнего общества, Марк Беннингтон, и невесело рассмеялся.

Сэм отвела пристыженный взгляд влево и умолкла, но распалившийся Марк не желал успокаиваться.

– Скажи мне, сколько раз уже твои обидчики получали по заслугам, ну? Что, нечего сказать? Где твой энтузиазм, где та гребаная справедливость, о которой ты нам говоришь? Почему мы все здесь-то, по-твоему, а они там, на вершине? Скажут они о ее ранах, а дальше что? Ты вообще в курсе, что папаша Эсли заседает во главе полиции?

Делайла, заметив, как Марк в пылу злости направляется к Саманте, кинулась к девочке и загородила ее собой, оказавшись как раз перед его разгневанным лицом. Вейн подался вперед, готовый в любой момент защитить ее.

– Все, достаточно, – тихо и напряженно произнесла Делайла, пронзительно глядя в глаза Марку. – Мы все здесь в отчаянии, не один ты. Если и мы разругаемся к чертям, нас просто разорвут. Все хотят справедливости, даже ты, хоть и веры в нее не осталось ни капли, так что лучше отойди.

Все молчали. Вейн сглотнул комок в горле, закрывая глаза и стискивая зубы; Делайла часто дышала, не сводя напряженного взгляда с Беннингтона, который, в свою очередь, думал, что ответить.

– Кто бы говорил. Что делала тогда ты, когда на тебя напали? – Марк сделал шаг вперед. – Насколько я знаю, ты и не сопротивлялась.

– Заткнулся, понял? – грубо развернул к себе Марка Дефенс, незаметно подойдя сзади.

– Вейн! – укоризненно посмотрела на друга Делайла, а затем вновь перевела взгляд на конфликтного мальчишку. – Какая разница, сопротивлялась я или нет? Я стою перед тобой абсолютно такая же, какой была. Я не убежала от проблем, я продолжаю смотреть им в лицо, хотя мне тоже страшно. Я не обратилась в полицию, не сказала ничего матери, потому что плевать хотела на этих отморозков. Да, бесполезно бороться с ними при помощи других продажных людей, но не бороться вообще – безумие.

Беннингтон снова хотел что-то ответить, но Вейн снова дернул его за руку и прорычал:

– Делла, умоляю, сваливаем из этого дурдома, иначе я точно ему вмажу.

– Расслабься, – закатила глаза Делайла и повела его прочь из класса. – У нас сейчас как раз физкультура, вымести свою злость на мячиках.

Вейн вздохнул и расслабился, прислушиваясь к совету. Тело его уже не было так напряжено, и страх с волнением за него поубавились.

– А как быть с раздевалкой? – вдруг остановился он, пристально уставившись на нее.

Делайла споткнулась, додумав мысль за него.

– Не говори мне, что собираешься со мной!

Вейн нервно рассмеялся и почесал затылок. Делайла смерила его неодобрительным взглядом, хмыкнула и быстро устремилась вперед, дабы выказать все свое недовольство. Он лишь развел руками и поспешил догнать ее. Наверное, действительно не стоило так за ней гоняться.

А на уроке физкультуры, к большому неудовольствию, намечалась игра «вышибала». Конечно, по жестокости ни в какое сравнение не шло с тем, с чем чуть ли не каждый час, каждую минуту сталкивалась Делайла, но все же в игре довольно больно и часто вышибали мячом именно слабых, неспособных быстро уворачиваться, неловких людей, а перспектива получить еще пару побоев Делайлу не радовала совершенно. Все, что ей оставалось, это развивать ловкость, которой она почти не располагала.

Тем временем Аавилл, его дорогой друг Орлеан, Эсли и ее верные подружки явились, как по заказу. Глаза их уже сверкали в предвкушении предстоящего, что жутко пугало. Делайла мысленно звала Вейна, но он отошел минут пять назад со словами: «Сядь на скамейку, пока меня не будет». Что ж, пора воспользоваться замечательным советом, хотя Делайла не особо хотела его слушать, но ничего не поделаешь. Либо лишишься зубов, либо будешь хорошей девочкой и просто сядешь. Это ведь несложно, правда?

Но стоило только сесть на скамью, как послышался вопль негодования из уст Эсли:

– Эй! Бертран отлынивает, верните ее!

Чтобы не доставлять лишних проблем учителю, как неделю назад, Делайла со вздохом поднялась, позабыв обо всех своих опасениях, и вышла на площадку для игры, сопровождаемая многозначительными взглядами Нерине, Аавилла и Орлеана. Но куда больший интерес горел в глазах у Стоунера – он буквально пожирал ее своим холодным взором, таким же, как сегодняшним утром, а у бедняги только ледяные мурашки по телу и побежали, проникая под кожу, вновь замораживая изнутри, заставляя кровь перестать бурлить в венах, замедлить свой ход, дать слабину организму, подкосить ноги. Как нехорошо… Что же будет? Хоть бы не драка. Нет, нельзя показывать хищнику страх – он только быстрее набросится. Надо просто дождаться Вейна. Продержаться до его прихода.

Уже минут десять Делайла бегала по площадке, словно обезумевшая, то и дело уворачиваясь от мяча, у которого существовала лишь одна цель – Бертран. Она не могла понять, каким образом он все время оказывался у Стоунера, но Аавилл постоянно метил в нее, совсем не давая такой роскоши, как элементарный отдых. С одной стороны, неплохо бы поддаться, дабы больше не терроризировать жалкие остатки кислорода в легких, однако кто мог сказать, какой мощи придется удар? Судя по хищному оскалу Аавилла, перегнет ее неслабо, поэтому лучше еще побегать.

Жгучая боль отозвалась эхом в груди, в ушах зазвенело, притупляя слух. Перед глазами все поплыло, как в замедленной съемке, заболела область живота. Похоже, попал мяч именно в него. Такое неприятное ощущение, словно сейчас стошнит. Но главное в данный момент – вовсе с ног не свалиться и не стать беспомощной, иначе станет хуже.

– Я убью тебя, Стоунер! – прорычал гневный, до боли знакомый голос.

Делайла, услышав его, перестала хватать ртом воздух и резко повернула голову в сторону высказавшего протест на действие Аавилла, однако увидела уже двух сцепившихся парней в неистовой драке. Девчонки испуганно вскрикивали, отбегали назад и с ужасом взирали на разгоревшуюся схватку; зато парни на месте не сидели, а напротив, пытались разнять озверевших мальчишек. Вейну рассекли губу, а под глазом поставили лиловый фонарь. Удивительно, как за такое короткое время он получил столько украшений. Аавилла же Делайла не разглядела из-за того, что он стоял спиной к ней, да этот парень ее особо и не интересовал: ее голова заполнилась мыслями о пострадавшем Вейне, которому она ничем не могла помочь.

Наконец драку удалось прервать, когда подошел учитель. Оба парня тяжело дышали, смотрели друг на друга так, словно хотели убить взглядом на месте, однако никто из них больше не рвался в схватку, хотя такое желание прослеживалось в глазах обоих.

– К директору, – учитель тоже не выглядел спокойным и радостным. – И ты, и ты.

Аавилл ухмыльнулся, но промолчал. Видимо, даже на какие-то элементарные возражения он не был способен сейчас. Учитель долго ждать не намеревался и, схватив обоих за шиворот, поволок из зала. Делайла так и стояла на месте, не в силах что-либо предпринять от сковавшего ее шока.

– Битва за нашу принцессу пока окончилась вничью! – картинно сложив руки рупором, выкрикнул Орлеан с улыбкой. – Они же безнадежные неудачники… Может, мне тоже попробовать роль ее поклонника? Это стало так популярно!

Девчонки захихикали, раскусив новую забаву Файера. Только вот Эсли не находила в этом ничего смешного. Нерине вообще была вне себя от переполнявшей ее ярости. Казалось, ее ярко-рыжие волосы сейчас вспыхнут и будут полыхать пламенем, а сама она вырвет сердце первому, с кем столкнется на пути.

– Не обольщайся, дрянная девчонка, с Аавиллом ничего не будет! – выпалила Нерине, подойдя к Делайле, больно схватив ее за руку и встретившись с ее серыми глазами. – А если и будет, то никто тебе уже не поможет… Помяни мое слово, я не шутила про кислоту…

С этими словами она мгновенно вылетела из зала, и тишина заполонила его. Девушки на скамейках не осмеливались и пискнуть, а Делайла лишь обреченно выдохнула и уже собиралась выйти, как ее остановил из ниоткуда показавшийся перед ней Орлеан.

– Куда же вы направились, о дева? Неужто вы расстроились от слов этой мегеры?

Делайла захлопала ресницами от неожиданности, а потом залилась звонким смехом.

– Мне уже плевать на ее обещания, – с печалью на лице провозгласила она. – На данный момент я просто хочу убедиться, что с Вейном все хорошо. Да и вообще, не трать на меня время. Аавилл будет не доволен.

Как только Делайла вышла, Орлеан картинно зарыдал, заставив оставшихся девчонок охнуть от умиления.

– Она не достойна твоего внимания, иди к нам! – мило улыбнулась одна из них Орлеану, приглашая занять место рядом с ними.

Файер выпрямился, поднял голову и окинул девушек оценивающим взглядом, отчего они вновь захихикали и стали перешептываться.

– Я знал, что меня оценят. И поскольку вы разглядели мой шарм, в качестве приза я остаюсь.

И Орлеан подсел к ним, начав развлекать своими шуточками. Естественно, никто не мог даже заподозрить, что на самом деле состояние у него было совсем иным, вовсе не настроенным смешить народ. Но не показывать же себя с той самой обеспокоенной стороны, с какой Орлеан всегда старался не держать позицию. Депрессии в этой школе и без того хватало, и не стоило ей прогрессировать, а Файеру – быть похожим и на изгоев, и на тиранов. Он больше не будет первым и никогда не отнесет себя ко вторым.

* * *

– Ну-с, из-за чего все это, друзья мои? – сложив руки пирамидой, спросил директор с улыбкой.

Парни недоуменно переглянулись, совсем не понимая и не разделяя настроя главы школы. Где глаза, мечущие молнии, где куча нотаций, сопровождаемых раскатами грома? Похоже, весь рассказ учителя по физкультуре его, напротив, весьма позабавил, потому что директор находился в чудесном настроении. А может, он просто любил наблюдать за растерянностью учеников.

– Он чуть не убил мою лучшую подругу, – буркнул Вейн и сурово посмотрел на все еще радостного директора.

Мистер Файер еле сдержал смешок и всем своим видом показал, что ждет продолжения рассказа.

– Ну да, попасть мячом в живот – это очень смертельно, – прорычал Аавилл.

– Не смертельно, когда мяч бросает не идиот вроде тебя!

Вейн уже хотел вновь наброситься на Стоунера прямо здесь и сейчас, порвать его на куски, изувечить так, чтобы тело было невозможно опознать, но директор снова вмешался своим невозмутимым тоном:

– Стало быть, из-за девушки? – подмигнул он. – Эх, молодежь, вот в мое время…

И мистер Файер пустился в длинный рассказ о своей молодости, полностью отдавшись ностальгии, и делился впечатлениями от всего того, что с ним происходило; в глазах его, казалось, отражались все воспоминания, а парни же сидели и откровенно зевали, опершись о столешницу. Аавиллу показалось, что еще немного, и он захрапит; Вейн думал, что лучше выслушивать тысячу обвинений, чем рассказы о прошлом их дорогого мистера Файера.

* * *

Делайла стояла возле кабинета директора. Вернее, беспокойно ходила из стороны в сторону, скрестив руки на груди и что-то бормоча себе под нос. В конце концов, она прислонилась к стене и стала ждать, хотя и успокоиться ей полностью не удалось.

Послышались шаги, и спустя секунду объявился Орлеан со своей знакомой, вечно блуждающей по лицу улыбкой. Невольно и ей пришлось улыбнуться ему. Ну не видела она в нем что-то плохое, не могла разглядеть мрак в его глазах! Общаться с ним она не собиралась, но и сторониться тоже, что бы там Вейн ни говорил.

– Долго ждешь? – спросил он, наконец.

– Достаточно.

– Не боишься разговаривать со мной? – усмехнулся Орлеан, тоже прислонившись к стене напротив нее. – Друг твой разве не читал тебе лекции обо мне?

Делайла удивленно уставилась на него, резко опустив руки.

– Как ты узнал? – она сдвинула брови к переносице.

– Он же предсказуем, – отмахнулся Файер. – Видела бы ты его, когда дома тусовалась. Он же тут всех на уши поднял, ребята смотрели на него как на ненормального.

Делайла не переставала хмуриться. А ведь Вейн ничего ей не сказал. Ни о том, как проходили его дела тогда в школе, ведь он хотел кому-то отомстить, ни о том, каким образом исправилось отношение неприятелей Деллы с враждебного на нейтральное, а она знает уже точно, что он в этом замешан… И он обо всем умолчал! Вот тебе и дружеское доверие!

Сейчас она действительно злилась на Вейна. Никогда ей еще не было так обидно. И раздражало отнюдь не то, что он не рассказывал о том, как к нему относились или как стали относиться к ней, а то, что с ним из-за его конфликтов могло что-то произойти. Если Вейн что-то предпринимал, то явно не просто вел переговоры, которые не учили ничему, а что-то более опасное… Драки, к примеру. Он ведь не раз приходил к ней в синяках, а она не придавала им особого значения.

«Надо было советоваться со мной!» – закричало ее второе я от безысходности.

– Орлеан, ты ведь его и пальцем не тронул, да? – Делайла закрыла глаза, сдерживая комок в горле.

– Нужен он мне. А вот…