Текст книги "Одна судьба на двоих 2 (СИ)"

Автор книги: Casperdog

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 32 страниц)

– -

Бригады врачей, приехавших на машинах реанимации и скорой помощи, к ребёнку, где сейчас трудились двойняшки, не пустили, но проводили в другую смотровую, где лежала женщина. Медики маму ребёнка сразу взяли в оборот, через несколько минут определив, что серьёзных внутренних повреждений нет, а сломанная рука и разбитые в кровь колени не приведут к фатальным последствиям. Совместными усилиями осторожно переложили женщину на носилки, что бы увезти в больницу, как пострадавшая пришла в сознание и первым, что спросила, было «что с моим ребёнком».

Толком ответить никто ничего не мог, и только врач клиники, женщина в возрасте, погладив молодую маму по голове, неожиданно ровным спокойным голосом объяснила, что ребёнком сейчас занимаются врачи, лучшие из лучших. И, наклонившись к самому уху мамы, прошептала.

– Они волшебники, милая. Я, медик с тридцатилетним опытом работы, и то рядом с ними ощущаю себя первокурсницей. Вроде и знания и опыт есть, но рядом с ними теряюсь. Так что не волнуйся, всё будет хорошо. Скажи лучше – отца малышки как вызвать, а то тебе в больницу надо, а ребёнок с кем будет? Или лучше бабушку с дедушкой?

Мролрдая женщина смутилась, скривившись от боли в коленях, которые медики уже обработали и забинтовали и, особенно, в неестественно вывернутой руке.

– Нет отца, звонить некуда. Так уж получилось. И родители мои в другом городе живут. Но без дочки в любом случае никуда отсюда не уеду. Поставьте хотя бы временную шину на руку, что бы зафиксировать, а то не могу – выть от боли хочется. Я прекрасно понимаю, что к чему. Сама медик, стомато…

Она не договорила, посколько в клинике разом погас свет. Охранник, вынув из кармана фонарик, выскочил из смотровой и побежал к щитку. Открыл дверцу, убедился, что все автоматы в щитке сработали штатно, как от замыкания. Попытался разом вернуть их в рабочее положение, но тут же, мигнув, погас свет во всех близлежащих домах. Сам он этого не видел, крикнули работники клиники, что столпились в фойе у входа.

– Блин. Сколько предлагали поставить автономный генератор, но вот же упёртые люди, эти Ярые, всё время отказывались, – пробормотал мужчина и, минут через пятнадцать, свет, мигнув и погаснув, вновь появился. И в близлежащих домах и в клинике. – Опять сбой. Хорошо, что ненадолго погас…

Закрыв щиток, вернулся к смотровой. Не стал заходить, встав в дверном проёме, вскоре почувствовав, как его дёргают за рукав. Оглянувшись, не увидев никого, опустил глаза вниз, где стояла девочка в несуразно огромном свитере, одетом на голое тело.

– Можно мне к маме? – девчушка застеснялась мужчины и, когда тот подхватил её на руки и занёс в смотровую, там наступила полная тишина. И молодая мама, увидев улыбку на лице невредимой дочери, вновь потеряла сознание.

Оставив ребёнка с мамой, выскочив из помещения, Виктор заметил, что дверь во вторую смотровую открылась и оттуда, шатаясь, вышел Антон, с трудом держа на руках сестру. Перехватив у него девушку, охранник с трудом услышал слова, адресованные именно ему.

– Спасибо, Вить. Помоги донести Аринку в кабинет. Она без сил, отключилась, да и я еле живой.

Уже в кабинете, уложив девушку на диван и накинув на неё плед, Виктор перевёл взгляд на Антона, который опустился рядом с диваном на колени, шатаясь, словно был в усмерть пьяный.

– Спасибо, Семёныч, – охранник вновь услышал слова благодарности от даже не бледного, совершенно белого молодого человека. – Не обижайся, но оставь нас двоих, только прошу – никого не пускай к нам. Приедут медики – пусть женщину забирают в больницу. Ребёнка мы спасли. Она в норме. Всё. Извини. Сил…

Если бы не Виктор Семёнович, который успел подхватить падающее тело, Антон точно бы разбил себе голову при падении – внезапно обмяк и стал заваливаться на спину. Укладывая его рядом с сестрой, благо позволяла ширина дивана, мужчина, который последние десять дней выполнял обязанности обычного охранника в клинике, не мог не заметить, что виски у парнишки стали белыми.

– «Да уж… Просил меня генерал присмотреть за его детьми, что бы ничего с ними не случилось». – Майор в отставке смотрел на парня и девушку, которые лежали без малейшего движения. – «Но как уберечь, если сами себя чуть не загнали в гроб. Седина-то в тридцать с небольшим не появляется просто так. Значит эти двое и в самом деле вернули девчоночку с того света, не задумываясь, отдав ей свои силы и здоровье… Отдыхайте, ребятушки, сил набирайтесь, а я обещаю – никто Вас не потревожит. Только поесть бы Вам, да попить горячего. Ничего, придумаю чего-нибудь».

* * *

Арина, открыв глаза, не сразу сообразила где находится. Вроде и всё знакомо, но… точно была не дома. Через мгновение поняла – на работе. Глянула на настенные часы – ровно три. Посколько в кабинете было темно, сообразила – явно три ночи, не дня. С трудом повернув голову, увидела брата – тот ещё спал, дыхание было ровным, но вот его голова… Девушка погладила брата по волосам и тихонько про себя заплакала. Его виски были совершенно седые и немало белых прядей сверкали снегом в волосах. Аккуратно обняла брата и прижалась к его груди, вслушиваясь в биение сердца. Автоматом сосчитала – сорок пять.

Полежала немного, обнявшись, а потом, стараясь не разбудить, приподнялась и, спустившись через подлокотник дивана на пол, аккуратно укрыла Антона пледом.

– Спи, роднуля. Досталось тебе сегодня. Мы сделали невозможное, раз спали спокойно, – чуть слышно пробормотала девушка и, на цыпочках, вышла из кабинета, осторожно прикрыв за собой дверь.

Последнее, что она помнила, как потеряла сознание, отдав все силы, что бы помочь той крохе, что лежала на кушетке. Что было потом – провал в памяти.

– -

В клинике было тихо и пустынно – ночь… Спустившись на первый этаж, услышала негромкий разговор двух мужчин в комнате охраны, но, не желая никого тревожить, повернулась и сделала пару шагов к лестнице, как её догнали и обняли сильными руками.

– Доченька, милая, как ты? Как себя чувствуешь? – девушка услышала родной голос папы, который, развернув её к себе лицом, прижал груди, ласково гладя по волосам.

– Оклемалась слегка, пап. А ты чего здесь в ночи?

– Так кто ещё может быть здесь, когда с Вами такое приключилось? – мужчина еле сдерживался, что бы самому не заплакать. – С мамой поругался вдрызг – отправил ту домой. Упрямая, как Вы, всё требовала, что б её пустили в кабинет, но Витя встал стеной, не разрешил. Сказал, что выполняет распоряжение Антона. А тот для него здесь царь и Бог. Раз приказал никого не пускать – он и не пускал. Вот и переругались все между собой, чуть не подрались. Но я Витьку поддержал, поэтому и остался виновным во всех грехах, а мама демонстративно хлопнула дверью и ушла вся в слезах.

– Так, пап, позвони ей, успокой. Скажи, всё в порядке. Антошка, правда, пока спит, но его лучше не будить – он ещё слаб, да и состояние у него, если честно, хуже, чем у меня.

– Ринушка, мне Витя сказал, что Антону… тяжело пришлось? – старик, скорее, не говорил, шептал.

– Да, пап. Антон боролся до конца, а я, вот, самым позорным образом вырубилась. Даже не помню когда. Но, вроде, под конец. Мы же девочку вытащили?

– Вытащили, родная. Она с мамой в больницу поехала. Как выяснилось – они здесь вдвоём, помочь некому. С женщиной, вроде, ничего страшного – колени содраны, но с рукой хуже. Как показал ренген, сломана в двух местах. Но кости совместили и наложили гипс. Сама понимаешь, рука – не так страшно, тем более левая.

– Девочке теперь придётся за мамой ухаживать, – улыбнулась Арина. – И хорошо, что именно девочка, был бы парень… Кстати, пап. А в чём она поехала? Там же все вещи были пропитаны кровью? У неё изо рта хлестало…

– Не волнуйся, милая, – раздался за спиной отца другой мужской голос. – Девочку приодели, правда, не по размеру, а испачканные вещи уже постирали и те сейчас сохнут. Утром, после смены, занесу им домой. Те адрес оставили – недалеко отсюда живут, почти у метро. Так что по пути.

– Спасибо, Виктор. Было бы здорово. Да и чужие вещи стоило бы вернуть хозяевам.

– Не. Свитер и рубашку ей подарили. Ты б видела глаза той малышки, когда мама сказала, что бы чужой свитер с себя сняла. Её глазки и так в пол лица были, а стали как у оленёнка Бемби – кроме глаз и не видно было ничего. Тем более, они у неё стали наполняться слезами. Малышка всё гладила этот свитер и гладила. Как говорится – любовь с первого взгляда.

– Ну, раз подарили, – протянула девушка. – Но всё же спроси, может вернут?

– Спрошу обязательно, – хмыкнул мужчина. – Хотя, думаю, девочка с мамой скоро и сами здесь появятся. Не только поблагодарить, но и по другой причине.

– Какой? Проверить их дополнительно?

– Нет, милая, не угадала. Кажется, девочка здесь своего папу оставила. Всё тревожилась за него, мол, она с момой уедет, а папа как без них?

– В смысле, папу? Какого папу? – Арина с удивлением смотрела на улыбающегося мужчину.

– Доча, – Ярый с невозмутимым лицом мягко отстранил от себя дочь. – Я вот тоже не знал, что у моего сына есть внебрачный ребёнок, а я уже как лет пять вновь стал дедом. Но Юля, так зовут девочку, совершенно без всяких сомнений заявила, что Антон – её папа, и она его никогда не бросит.

– Кто кого не бросит? – послышался голос и разговаривающие увидели спускающегося по лестнице Антона. Бледного, не твёрдо стоящего на ногах, но с привычной улыбкой на лице.

– Сын, – Сергей Павлович в пару шагов предолел расстояние между ними и, схватив Антона в объятия, прижал к себе.

– Пап, раздавишь. Ты хоть силу соразмеряй, а? – раздался полузадушенный голос. – И так еле живой. Хочешь, что бы потом говорили, мол, умер в объятиях своего родителя?

– Типун тебе на язык, бестолочь, – рыкнул Ярый и в тот же миг послышался смешок.

– Вот теперь и в самом деле понял кто меня так сдавил. Папа, ни кто другой, окроме него, не сможет удавить непутёвого отпрыска в медвежьих объятиях.

– Дурачина ты. Самый настоящий. – Мужчина чуть отстранил сына и посмотрел ему в глаза. – Как был дитяткой неразумным, таким и остался. Как же можно так себя не беречь? Ты обо мне, о маме подумал?

– Пап, – Антон поднял грустные глаза на отца. – Прости, скажу честно, не думал. Передо мной лежал крохотный человечек, из которого уходила жизнь. Знаю, что ты сам, будучи на моём месте, поступил бы так же. Так что не осуждай. Я сын своего отца. Разве не так?

– Так, малыш, так, – отец вновь прижал сына, а потом и другой рукой сгрёб дочь, прижимая к себе. – Я горжусь Вами, ребятушки. Именно горжусь. Спасибо Вам за всё…

– Прости, Палыч, но раз все здесь, может предложу им поесть? Коллеги этих двух кадров натащили сюда всяческой снеди, да не на двоих, на десяток голодных ртов. Так что дай, накормлю их, а потом и продолжите обнимашки.

– Спасибо, Семёныч, им и в самом деле надо поесть. Хоть и ночь глубокая, но они же не ужинали, так что выкладывай что есть. Мешать не буду, посижу в сторонке, посмотрю на своих… врачей. Вот крутится другое слово на языке, но промолчу, не стану обижать. Пока супруге позвоню, успокою, что живы и более-менее здоровы. Только вот знаю, Настя, как увидет сына, рыдать будет не одну ночь.

– С чего рыдать? Ведь жив, не помер.

– Ты себя в зеркале видел? – Арина, подхватив под руку брата, подвела его к зеркалу в фойе. – Посмотри на себя. Сам поймёшь – будет мама плакать или нет.

Антон увидел себя в зеркале и замолк.

– «То, что виски седые, да голова стала цветной, не радует, но вот то, что старше выгляжу, этак лет на десять, это да…»

– «Ничего, Тошка, не страшно», – в голове появилась мысль сестры. – «Покрасим, будешь как новый. Как себя чувствуешь?»

– «Как?» – Антон закрыл глаза и «прогнал» состояние организма. – «Вроде, не так плохо как могло случиться. Дар не потеряли, и то слава Творцу. Голова… Не так уж и страшно. Буду седой и солидный, вот и относиться ко мне будут соответственно, не то, как сейчас. Есть только хочется. И ещё… спать. Не посплю – завтра ничего не смогу делать, а ведь не выходные, только четверг. Потом, правда, три дня праздников. Отлежусь, приду в себя. Ты уж меня не дёргай эти дни, ладно?»

– «Дурилка ты. Конечно не стану трогать. Будешь лежать в кроватке, а я тебя кормить буду».

– Боги!!! Неужели настал момент, когда моя половинка будет меня кормить с ложечки? Сама готовить вкуснятину и мыть посуду? Да ради этого я не прочь ещё и не такое свершить».

– «Какой же ты дурачина…» – Арина пыталась сделать обиженное лицо, но не смогла. Улыбнулась, а потом и вовсе засмеялась в голос.

Глава 11

Работа полиграфами.

Два следующих дня брат с сестрой работали в полсилы, потому что востановиться так и не смогли, несмотря на усиленное питание и полноценный сон.

Вся клиника гудела, перемывая косточки своим владельцам. К счастью, реальной картины повреждений у девочки никто не знал, а двойняшки делиться информацией ни с кем не хотели, махая руками, мол, ерунда была. Но вот внешний вид Антона никого не мог ввести в заблуждение, поэтому разговоры то стихали, то вновь возникали. К счастью, наступило Рождество, и клиника закрылась на три дня.

Арина надеялась, что её братец и в самом деле будет лежать, как обещал, но куда там. В первый же выходной к ним нагрянули родители. Слёз и смеха было пополам, но маму общими усилиями вроде как успокоили, хотя та то и дело, бросая взгляды на сына, сглатывала, удерживая в себе слёзы.

Проводив родителей, посмеялись, посмотрели вполглаза какое-то кино и завалились спать.

На следущее утро к ним, после предварительного звонка, пришёл Свар, с порога заявив, что данное ему поручение выполнено. И позже, за чаем, рассказал о том, что произошло, более подробно.

– Вообщем, выполнил твою просьбу, Антон, следуя не только рекомендациям, но и посоветовавшись с умными людьми.

– И что, таких в твоём окружении много? – молодой человек пытался поддеть друга, но у него не получилось.

– Намного больше, чем можешь представить, – без улыбки «отфутболил» Древний. – Но в данный момент разговор не о них. Рассказать в деталях или просто выдать результат?

– Интересно, конечно, но раз Никодим исчез из поля зрения, это уже немало.

– Как ты и предположил, документы, которые он поутру обнаружил в своей квартире, его слегка напугали, но именно что слегка. На следующее утро тот проснулся в обнимку с новой порцией бумаг, хотя этот старый пораноик свою квартиру так напичкал охранными системами, словно был Президентом или у него дома хранился золотой запас страны. Вообщем, тут он слегка струхнул, но стойко держался ещё пару дней, пока я не последовал твоему совету и тому в руки курьер не передал небольшую записку, после чего Никодим, оповестив всех о своей отставке и собрав самое необходимое, рванул в аэропорт. Оттуда рейсом в Краснодар. А после вообще попытался запутать следы, уехав ещё дальше, под Майкоп. Как оказалось, там, неподалеку от города, у него был прикуплен неплохой такой домишко о трёх этажах. Прямо скажу, шикарно живут Хранители и Старейшины. Не говорю обо всех, не знаю, кто как живёт, но этот домишко скорее напоминает виллу за высоченным забором, к тому же с охраной и слугами.

– А что ему передали такого страшного, что тот сорвался?

– Так ты сам попросил в крайнем случае упомянуть членов семьи… Как их там зовут?

– А… – Антон улыбнулся. – Аринах? Знаешь, как полностью называется это сообщество? Раньше была именно что семья, а потом….

– Ага. Именно так… Слушай, Антон, а кто это вообще такие?

– Если честно, и сам толком не знаю. Аринарх Апострикус. Есть в Греции такая мафиозная семья, у которой связи имеются на всех контитентах, чуть ли не во всех странах. Хвалятся, что их родоначальник чуть ли не сам бог Дионис. Много веков семейство занималось виноградарством, изготовлением вин, но с начала двадцатого века поменяли профиль, а если точнее, расширили сферу своей деятельности. Их взял «под крыло» Святой Престол. Ватикан, если не понял. Эта семья ищет по всему свету различные реликвии, то, что осталось от былых цивилизаций. Притом действуют не с помощью силы или шантажа, а именно что скупают всё интересное. И, отмечу, за любые суммы, практически не торгуясь. Насколько знаю, в Братстве от них держатся подальше, хотя кое-какие делишки пару раз с ними проворачивали, а именно что твой подопечный, Никодим. Более того, последний раз подсунул грекам пустышку. Точнее, обманул – вместо настоящей реликвии передал копию. Ну, естественно, ему такое не простили – пообещали оторвать руки и ноги. Поначалу и в самом деле была охота на нашего «факира», а потом всё стихло. По одним сведениям вернул деньги, что получил наличкой, по другим – отдал взамен что-то действительно ценное, но факт остаётся фактом – охота не прекратилась, была лишь на время заморожена.

– А почему ты назвал его факиром?

– Так он в присутствии десятка людей каким-то образом настоящую вещь подменил копией. С него глаз не спускали, тем не менее, такая вот ловкость рук. Кличка к нему прилипла на долгие годы, причём была дана не греками, нашими. Никодим поначалу воспринимал это чуть ли не как похвальбу, но с годами это стало раздражать. Между прочим, его не трогали долгое время именно потому, что входил в советы Старейшин и Хранителей, поэтому и не трогали. Что будет теперь, не знаю.

– А что с той реликвией? Она осталась у него?

– Нет. – Антон улыбнулся. – Она изначально принадлежала Братству, не ему. Ты же сам знаешь, что на Урале, в одном из хранилищ, есть такой своеобразный музей. Туда попасть могут немногие и обязательно с закрытыми глазами. Таковы меры безопасности, без исключений. А фактически знают дорогу лишь двое. Эти люди особые, которые не смогут ни рассказать, ни объяснить, как пройти в помещения Хранилища-музея. Не спрашивай, не знаю. Мне объснили, что те двое – люди особые, и всё.

– И что, эти реликвии и лежат ТАМ без дела? Их изучили? Или по принципу – пусть будут?

– Смешной ты, Свар. Конечно же, изучили и изучают до сих пор. Там работает целый НИИ, с самой современной аппаратурой, но живут сотрудники вахтами. Месяц через месяц. Вот завяжут тебе глаза, провезут на машине с пару часов, потом пешком с час, потом спуск на лифте под землю. Снова переход по подземелью с полчаса и снова лифт. И только в помещениии, после прохождения герметичного тамбура, развязывают глаза. И перевозят не всю смену зараз, и даже не частями, а именно что по одному человеку. Так что найти проход и попасть туда практически невозможно. Сам там не был, но рассказов наслушался. Между прочим, мне и сестре вход заказан именно что по требованиям безопасности – менталам вход закрыт. Боятся, что подействуют на Стражей. И всех, кто туда идёт на работу, проверяет Мастер. Выворачивает мозги наизнанку, и только если даёт добро, путь открыт. И так абсолютно со всеми и перед каждой сменой, не смотря, что люди одни и те же.

– Да уж, порядочки. Антон, оставим эту тему. Есть ещё что сказать.

– ???

– Твой дед, прости, Дмитрий Михайлович, исчез в тот же вечер, что и Никодим. Они между собой по телефону не связывались, это проверили, но сорвались одномоментно. Куда в итоге делся, не знаем. Довели его до дома в Приозерске. Там он переоделся и сразу уехал на своей старой Ниве в сторону Кузнечного, но и там не становился. Сумел оторваться от контрольной группы, но всё же машину вскоре обнаружили в посёлке Берёзово. К кому подался – выяснить не смогли.

– Как понял из твоего рассказа, его машину «пометили»?

– Да, ещё в городе трекер прицепили. По нему, в итоге, и нашли. Сам знаешь – в области машин не так много, как в Питере, сразу бы заметил слежку.

– Свар, спасибо. Передай благодарность тем парням, что работали. Доброе дело сделали, но, пожалуй, пусть все возвращаются домой. Старика, уверен, на том месте уже давным-давно нет. Или по льду ушёл на острова или где нырнул в активную «воронку». Второе более вероятно. Отсидится там некоторое время, а потом и вынырнет в нужный момент. У тебя всё?

– Снова не угадал, – Древний усмехнулся. – Жди в ближайшие дни гостей. Домой вряд ли придут, а в клинику могут заявиться.

– Кто ж такие нарисовались?

– Не такие, такая. Воронцова собственной персоной. У неё по службе стало «подгорать». Заинтресовались (вот так совершенно неожиданно для всех), – Свар улыбнулся, – полиция и ФСБ. Заявились туда сначала проверить уровень доступности оружия. Накопали всяких нарушений, по итогу – всё изяли. Представляешь, какой удар по самолюбию руководителя службы СБ? Там сейчас сидят две независимых комиссии, проверяют личные дела и открытые архивы. Копают вширь и вглубь. Не знаешь, кто такое организовал?

Антон в недоумении пожал плечами.

– Скажу что не я, не поверишь, но и в самом деле к этому отношения не имею, клянусь. Могу лишь догадываться, да ты и сам должен сообразить, не глупый.

– Думаешь, старший Ярый?

– Коль младший не при делах, остаётся только старший, – Антон рассмеялся. – Будет возможность, дай знать Воронцовой, что я не никаким боком к проверкам отношения не имею, поэтому её визит делу не поможет. И отношения между нами так и не стали ровными после всего того, что приключилось. И, между прочим, извинений так и не принесла.

– После первой встречи? Или второй?

– А откуда ты знаешь о второй?

– Так мадам своих телохранителей после визита в клинику с позором выгнала. Точнее, что бы скрыть свой позор. Вот та парочка и прибилась к нам. Их проверили, дали испытательный срок, а потом решили посмотреть. Пока посадили на самую низкую ставку в школах.

– Не думаешь, что это «казачки»? Вроде всё так красиво построено, не придраться, мол, выгнали с позором, а на деле может быть и не так.

– Антон. Ты уж прости, но не стоит советовать то, чего сам не понимаешь. Поверь, не я, другие люди их проверяли, да и присматривают за ними чуть ли не круглые сутки.

– Так нахрен они сдались? Что, нет других охранных фирм? Или пусть по контракту в армию идут. Там им, с их-то подготовкой, самое место.

– Так они и мыкались – то в одну фирму, то в другую, но везде от ворот поворот. Никто не пожелал с ними связываться. К нам пришли чуть ли не в последнюю очередь. Кстати, переговорил с коллегой из «Витязя», так тот шепнул – именно из службы СБ Братства обзвонили все охранные структуры и дали уволенным уж очень неприглядную характеристику.

– Но это могли сделать искусственно.

– Антон, заканчиваем. Поверь, этих парней ТАКИМ ренгеном просветили, не дай боги. Не забывай, из кого у меня составлен контингент сотрудников. Волкодавы, по-другому не могу их охарактеризовать. Да уж, твой папа постарался от души. Порой хожу и ощущаю на спине оценивающие взгляды подчинённых. Понимаю, размышлют – сегодня сожрать или подождать?

– И много таких? Имею в виду тех, кто так смотрит в спину?

– Человек пять. Сам присматриваюсь к ним, отстранить от дел всегда успею. Но вдруг, да ошибаюсь?

Антон задумался. Через минуту задал вопрос, которого Свар не ожидал.

– Сколько я должен ТВОЕЙ фирме за услуги? Разговор идёт о Романове и Никодиме. Я же говорил, что оплачу работу.

– Ничего не должен. Я же воспользовался ситуацией и устроил проверку на профпригодность сотрудников. Так что… ничего.

– Подумай хорошенько.

– Я сказал – ничего, и хватит об этом.

– Ладно, спорить и навязываться не буду. У меня сейчас появились незапланированные траты, так что деньги лишними не будут. Хорошо, верну тебе долг другим. Скажи, физподготовка у Вас ведётся? Зачёты по спецдисциплинам? Кто ведёт дисциплины?

– Я по рукопашке, Дима по спецуре, ещё Алексей Иванович, он из разведки Генштаба, по технике и методам слежки и всяким таким тонкостям.

– Ясно. Тогда, где-то через недельку в субботу и в воскресенье пригласишь нас на занятия? Желательно, что бы в эти два дня перед нашими глазами побывали все сотрудники. Может, как вариант, в каком-нибудь зале устроить совещание с последующим собеседованием.

Свар выпучил глаза.

– Антон. Понимаю, что ты удумал, но как же Закон? Нарушите?

– Ни в коем случае, – молодой человек хмыкнул. – Мы даже не промолчим, заранее предупредим всех, что будет произведено сканирование эмоций при ответах на заданные вопросы. Похоже на полиграф, только более углублённое. Может и папу попрошу прийти, что бы не было эксцессов. Кто откажется – на увольнение однозначно, а других посмотреть надо. Знаешь, придумал. Мы им всем выдадим номера, а фамилии спрашивать не будем. Это уже Ваша проблема – кто какой номер будет иметь. Получится анонимный тест, а итоговые бумаги Вы, руководство, посмотрите вместе с моим отцом. А в идеале, если кто и из действующих офицеров Конторы поприсутствовал. Ведь среди сотрудников может оказаться чёрт знает кто. Как к этому относишься?

Древний задумался. ТАКАЯ проверка могла означать, что у него вообще не останется сотрудников, а может и наоборот – лишние исчезнут, а тех, кто пройдёт тест, в дальнейшем можно и повысить в разрядности… Через пяток минут размышлений кивнул.

– Согласен. Есть плюсы и минусы, но первых больше.

Антон встал и пожал руку Древнему.

– С этим закончили. А теперь, та-ра-ра… Звучат трубы и грохочут барабаны. Арин!

В комнату зашла девушка, держа в руках папку с бумагами.

– Давай, сестрёнка, только добавь торжественности в голос. Не пачку печенья будем вручать, а награду. – Антон откровенно потешался, глядя на поднявшегося недоумённого Свара.

– Господин-товарищ Свар, – Арина в этот момент была похожа на сухаря-делопроизводителя. Ни улыбок, ни гримас, эмоций. Всё строго и официально. – Руководство клиники в лице двух владельцев, имеет честь наградить Вас за доблестный труд, оказанную помощь и доброе отношение к двум вышеназванным персонам документом, который Вас приравняет к когорте жителей Великого города Санкт-Петербург. Пожалуйста, внимательно прочтите документы и там, где проставлена галочка карандашом, оставьте свой автограф. Ваши паспортные данные мы внесли корректно, поэтому не стоит акцентировать на этом внимание. Прошу.

Девушка передала папку, оставшись стоять у стола, а Древний сел, погрузился в содержание бумаг и, через несколько мгновений, ахнул. Поднял глаза на двойняшек и на его глазах появились слёзы.

– Ребят, это мне? За что? Я же не смогу расплатиться с Вами до…

Антон встал и, подойдя к ошалевшему мужчине, дал тому лёгкий подзатыльник.

– Помнишь, на днях я тебя называл непотребными словами? «Древний дурачина», вроде так? Не заставляй действительно поверить в это.

– Но квартира? Это же…

– Квартира – это квартира. Слушай, а почему ты считаешь, что мы не можем сделать подарок нашему чуть ли не единственному другу? Который в любой ситуации, повторюсь, в ЛЮБОЙ без раздумий придёт к нам на помощь. Кто не только был наставником на протяжении всей жизни, но и является нашим крёстным отцом? ОТЦОМ, а не человеком с улицы. Так что не обижай нас, прошу. Сколько лет ты мыкался без собственного жилья? Может настала пора и свой угол заиметь за сколько там миллионов прожитых лет??? Что улыбаешься? Именно что. Склеп, в котором ты спал, не может иметь адреса и, тем более, в нём ты не можешь быть прописан. Люди такого не поймут, да и женщина, кто тебе составит пару, в склепе жить не будет. Или у тебя есть такая, что согласится? Если да, сегодня же женись. Теперь два минуса, но они временные. Первый заключается в том, что ты не сможешь ни обменять, ни продать квартиру в течение пяти лет без нашего согласия. Это сделано для того, что бы тебя не обдурила какая-нибудь хваткая дама, а таких, знаешь ли, слишком много. И второй минус. Ты уж прости, но всю сумму внести не смогли, свободных денег больше не было, так что полтора миллиона будут висеть на тебе ипотекой те же пять лет. Надеюсь, что для тебя такая сумма станет посильной, да и мы через полгода поможем. Сейчас, извини, нужно вложиться в технику, а та стоит много.

– Вы с ума сошли, – пробормотал Свар, пролистнув бумаги и увидев общую сумму. – Вы что, вообще все деньги на меня истратили? Извините, не могу принять такой подарок. Вы сумасшедшие… Вы меня просто…

– Всё, дорогой, на этом закончили торжественную часть. Теперь проза. Перейди в конец, на последнюю страницу. Там изложен порядок действий, что бы дооформить права на квартиру и въехать туда уже собственником. Извини, но за тебя это сделать не могли. Так что вперёд.

Мужчина стоял, опустив голову. Потом, неожиданно… поклонился.

– Спасибо Вам. Честно говоря, даже и не мечтал, что у меня когда-нибудь будет свой дом. Я Ваш…

– Всё, дорогой. Давай, приходи в себя и займись налаживанием быта. Чем сможем – поможем, но, как сказал, извини, чуть позже. – Антон хлопнул мужчину по плечу. – Ты не старый физически, надо и о семье, о детях подумать. Так что задел сделан, остальное только сам. А сейчас, извини, дела. Нас родители ждут. Не хочешь с нами? Есть же причина переговорить с отцом. – Увидев, в каком сейчас состоянии его собеседник, хмыкнул. – Ну и ладно. Сами переговорим.

Проводив Свара, Антон подошёл к окну, посмотрел на улицу. Увидел, как его недавний гость вышел из дома и сел в машину, потом минут пять там сидел, не трогаясь. И только когда Древний уехал, обернулся к сестре.

– Тош, – Арина с удивлением посмотрела на брата. – Мы на самом деле поедем сейчас к родителям?

– Нет, конечно, – улыбнулся Антон. – Надо было придумать причину, чтобы прекратить разговор, вот и выдумал первое, что пришло в голову. Нельзя было больше находиться рядом со Сваром. Тот уже через пять минут сбежал бы от нас, оставив документы на столе. Были у него такие мысли. В голову к нему не лез, но он и так «сверкал» словно Новогодняя ёлка. В нём боролись два чувства – безмерной радости и благодарности к нам и… чувство стыда и собственной неполноценности. Понимаешь, он попросту не мог до конца поверить, что мы ему именно что подарили квартиру. Не верил и всё тут. Могу предположить, приедет домой, а там уже от корки до корки проштудирует все документы, выискивая несостыковки. Хотя понимаю его – о таких подарках и я никогда не слышал, что бы квартиру подарить, да практически чужому человеку.

– Он нам не чужой, – возразила девушка. – Сколько с нами возился, когда мы были маленькими. Сколько сил и здоровья отдал, что бы мы стали такими, какими стали. И давай уж начистоту. Именно он нас создал такими, следуя кодексу ТЕХ времён, когда сам был мальчишкой. Как-то раз оговорился, что видит в нас себя. А наши родители лишь помогали, но, скажу честно, их заслуга и не столь велика.

– Ты права, сестрёнка, но не вздумай такое сказать маме и отцу. Они не поймут, обидятся, причём серьёзно.

– Ну, я ж не дура. Ладно, Тошка, планы на сегодня?

– Лежать и отдыхать. Завтра снова на работу. Хоть иду каждое утро туда с радостью, но физически устал. Даже не устал, вымотался. И эти три дня пролетели одной секундой… Интересно, как там малышка?