Текст книги "Одна судьба на двоих 2 (СИ)"

Автор книги: Casperdog

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 32 страниц)

Через несколько минут Дмитрий вернулся назад и снова сел на диван (увидев движение руки Антона, который говорил по телефону), но стал словно меньше, потрясённый всем увиденным, да и тем, как его подставил, как он думал многие годы, лучший друг. Кинул взгляд на другого человека, с которым прежде не был знаком, но видел его пару раз в клинике и догадывался, что это близкий товарищ хозяина клиники, точнее, хозяев. Но мужчина стоял ко всем спиной, разглядывая что-то на улице.

– Расслабьтесь, Дима, – окончив разговор по телефону, Антон выключил аппарат и отложил его в сторону. – Повторю слова, что были сказаны два дня назад – у нас лично к Вам нет никаких претензий. Знаем друг друга много лет, да и показали себя вполне адекватным человеком, с которым можно иметь дела. Поэтому, если нет личных вопросов, перейдём к делу. Свар, я понимаю, тебе интереснее смотреть на улицу, но не стоит проявлять неуважение к девушке, повернув к ней свою попу. К тому же она вроде как и хозяйка кабинета.

Резко повернувшись, Свар увидел улыбающееся лицо Арины, которая ему незаметно подмигнула. Извинившись, тот сел рядом с другим мужчиной.

– Понимаю, что наша демонстрация могла Вам показаться издевательством над людьми, – у Арины мгновенно исчезла улыбка с лица. – Но иначе с ними было нельзя. Те четверо сделают всё возможное, что бы доставить сюда своего хозяина. И это не по приказу Вашего партнёра, Дима. Тот лишь пешка в чужих руках. Хотя не могу сказать, что он не испытывал удовольствия, отдавая приказы. Знаете почему? Потому, что у него была стопроцентная уверенность, что лично Вы «совершенно случайным образом» погибните именно сегодня и здесь, оказав сопротивление четвёрке злодеев, которые, под видом сотрудников охранной фирмы, проникнут в помещение и похитят одного из двух владельцев учреждения. А чуть позже, Вашему «другу» было твёрдо обещано, что получит омоложение именно в этой самой клинике. Бесплатно и вне очереди. Забавно, правда? А ведь тот жлоб, который изначально повёл себя неправильно, был назначен руководителем четвёрки. Кстати, то, что он в федеральном розыске за убийства, Вас удивило? А это именно так. Его минут через… несколько примут в свои объятья правоохранительные органы. И светит тому, как минимум, уже пожизненое. Остальные трое чуть получше, но тоже не ах. Не отбросы, но близко к тому. И те тоже сядут. Забыла сказать, что слова брата, что ждём у себя заказчика похищения – лишь словесный оборот. Их всех примут у крыльца нашей клиники с распростёртыми объятиями совсем другие люди.

– Позвольте вопрос, Арина Сергеевна, – Дмитрий с удивлением слушал слова девушки. – Но Вы же сами сказали, что те сегодня должны будут покончить жизнь самоубийством. Или…

– Дима. Вы на самом деле поверили, что два врача, которые изо дня в день, можно сказать, спасают жизни людей, решатся на такое? Поверьте, мы не занимаемся нейролингвистическим программированием, и не сделали «закладки» в их головы, что бы те непременно совершили харакири, или спрыгнули с моста в Неву. Вы о чём? Это не словесное внушение. Честно говорю. Клянусь всем святым, что у нас есть, что ни я, ни брат ничем не повредили сознанию тех мужчин. Запугали? Да, не буду скрывать, но было за что. Ведь то, что я Вам только что рассказала о похищении себя, они и в самом деле планировали. Нам смерть этого «мяса», как их назвал брат, в самом деле не нужна. Просто желаем знать, кто мог отдать приказ на похищение. Вот с ним, вполне возможно, если возникнут проблемы, будем решать иначе. Поверьте, и в этом случае обойдёмся без смертей, ограничившись внушением о недопустимости таких действий. И пригрозим пальчиком плохишам.

– Это тем пальчиком, который у тебя из руки растёт, Арин? – усмехнулся Свар.

– Нет. Моё оружие не растёт из руки.

«Потому, дружок, а потому,

Что я жизнь учил не по учебникам,

Просто я работаю,

Просто я работаю волшебником…»

Девушка пропела отрывок из известной песни. Увидев появившиеся улыбки на лицах мужчин, рассмеялась.

– Да, волшебство в нашем мире действительно есть. Я могу настолько быстро доставать и прятать своё оружие, что человеческий взгляд его уловить не может. Вот смотрите. И… раз.

И в руке девушки появился среднего размера клинок с вполне обычной рукоятью.

– А теперь. И… два.

В ту же секунду девушка продемонстрировала совершенно пустые руки. Крутанулась вокруг себя, показывая, что нигде клинок не спрятан.

– Арина. – Дмитрий смотрел с удивлением и восхищением на девушку. – Ну правда, куда Вы прячете оружие?

– Дима. А вот Вы, будучи в цирке, заинтересовавшись фокусом, вот так запросто подойдёте к факиру и, притянув его к себе за лацканы пиджака, зададите аналогичный вопрос, мол, куда девушку спрятал из чёрной тумбочки? Не скажешь, я тебя…

В комнате заулыбались, а мужчина сконфуженно затих.

– Так что повторяю. С этой лихой четвёркой ничего будут, если они, конечно, сами себя не доведут до самоубийства. А подобные случаи в психиатрической практике порой случаются. И не скажу что редко.

У Антона, который сидел за компьютером, зазвонил телефон.

– Да, Полина, проводи мужчин в кабинет, мы их ждём.

Через несколько минут в кабинет, после короткого стука, зашли двое мужчин в строгих костюмах.

– Свар, достань, пожалуйста, из-под дивана то железо, что упаковал.

Древний, вновь одев на руку перчатку, вынул из-под дивана полиэтиленовый пакет с тем, что было конфисковано у четвёрки мужчин.

– Здесь всё? – коротко спросил один из вошедших.

– Да, всё. К содержимому голыми руками не прикасались, так что пальчики хозяев есть на всём. Нам чужого не надо.

– Но и своего не отдадим? – усмехнулся незнакомец.

– Именно что. К этому добру прилагается флешка, где Вы сможете увидеть кто и конкретно что выкладывает из своих широких штанин, да и не только. Считайте это моим подарком Вашей службе. Да, пока не забыл. Арин, вынь, пожалуйста, из нижнего ящика тумбочки сумку, а то господа с голыми руками в гости пришли, будучи уверены, что у нас, как в греческом магазине, всё есть и будет упаковано. Видно, привыкли к подобному обращенияю, да? Не смущайтесь, право. Это я так, любя. Да, последний вопрос. Из Ваших будет кто поблизости, что бы достойно встретить тех, кто приедет?

– Есть, не волнуйтесь, примем гостей как положено. Спасибо за помощь. – И мужчины, ни поздоровавшись, ни попрощавшись, один за другим вышли из кабинета вслед за Полиной, которая так и стояла всё время у дверей.

– И кто это был? – поинтересовался Дмитрий.

– Да так, невоспитанные представители ФСБ. Пообещал им предновогодний подарок, вот и осуществил их мечту закрыть год жирным плюсом. А то, что пару недель будут стоять на ушах, особенно криминалисты, так это не ко мне. Денюжки любят все, вот и пусть зарабатывают себе премию, или как там у них поощрение называется? Всё, и с этим закончили. Теперь попрошу внимания. Ерундой заниматься закончили. Переходим к серьёзным вопросам. Дима, Свар. Хочу предложить Вам двоим стать добыми товарищами и организовать новую охраннную структуру. Для Димы поясню – та, где ты работал, с завтрашнего дня прекращает своё существование. Лицензия будет отозвана уже сегодня, а завтра с утра нагрянут налоговики и полиция. Будут рыть в глубину и ширину. О себе не беспокойся – мне уже сообщили, что ты чист аки младенец, да и к финансовым делам тебя не допускали, не желая спровоцировать конфликт раньше времени. Так что выбора, по сути, у тебя нет. Рассказывать и рекламировать друг перед другом Вас не буду – взрослые уже, да и, как понимаю, у Вас должно сложиться взаимопонимание. Что касается самого ближайшего будущего. Базироваться будете по прежнему месту работы Димы. К Вам через пару дней начнут приходить некие мужчины, которые будут иметь рекомендации от моего отца. Да-да, не удивляйтесь, именно от него. Все кандидаты будут с большим опытом работы. Среди них будут как силовики, так и люди с опытом розыскной работы, а вот забота куда кого пристроить – уже на Вашей шее. Сами понимаете, что здорового мужика, у которого под гражданским пиджаком могут быть погоны майора и выше, да или капитана, к примеру, незачем сажать на вертушку в обычный детский сад. Думайте головой. Времени у Вас, правда, всего неделя, а потом Вы вместе пройдётесь по всем учреждениям, что были ранее закреплены за охранным предприятием, да перезаключите договора. Обращаю особое внимание, что цены должны остаться прежними. Когда это закончите, набросайте бизнес – план – чем планируете заниматься дальше. И прошу, плотно работайте с подчинёнными. Там люди умные и могут много чего дельного подсказать. Главное для Вас – суметь схватить идею за хвост и воплотить её в жизнь.

– А потом? Какие планы вообще на дальнейшее? – Одуревший от новостей Дмитрий выпученными глазами смотрел на Антона.

– Что, мало работы? Нужно больше? – молодой человек с удивлением посмотрел на мужчину и рассмеялся, а вслед за ним и все, кто был в кабинете. – Я понял, Дим, понял. В первую очередь надо сделать то, что сказал. А дальше? Дальше планы не менее грандиозные. К примеру, хотелось, что бы в городе существовала лишь одна негосударственная охранная структура. Точнее, она будет полугосударственная, так как, сами понимаете, курироваться будет, скажем так, умными людьми. Что внезапно скисли? Я Вас и имею в виду. Если сможете такое осуществить, кто осмелится сказать что вы недоумки?

– Антон, прости, – Свар не отрывал глаз от лица Антона, желая понять – правду он скажет или нет. – Ты, насколько понимаю, хочешь возглавить и ЭТУ структуру? Ведь так?

Молодой человек отрицательно замотал головой.

– Ни в коем случае. Мне до полного счастья ещё этого не хватало. Нет, и ещё раз нет. У меня есть свой интерес в становлении нового охранного предприятия, и я приоткрою причину – хочу жить и трудиться спокойно, зная, что за моей спиной будут стоять те, кому смогу довериться, знать, что там стоит несокрушимая скала. Ну и, для полной ясности добавлю – возникнут проблемы, можете смело обращаться ко мне за помощью. Ну, или, в крайнем случае, к отцу. Он в курсе и поможет всем, чем сможет. А так, парни, всё только сами. И успехи и ошибки – всё Ваше. Слушайте, хватит. У меня уже язык устал. Всё, с планами на дальнейшее закончили. Давайте на сегодня, что намного важнее. Дима, коль ты остался «безлошадным», выручишь с охраной до конца рабочего дня? До восьми вечера. Позже тебя сменят. Свар, твои планы?

– Нет планов. Вечером свободен от тренировок. Могу в ночь остаться.

– Парни, спасибо, конечно, но как-то выпустил из поля зрения основное – Вас самих забыл спросить. Сами-то согласны? А то я тут размечтался, напланировал на десять лет вперёд. Может зря?

Дима со Сваром переглянулись и, пожав друг другу руки, кивнули, мол, да, согласны.

– Ну и ладненько. А пока давайте дружно заниматься делами, да и мне с сестрёнкой надо зарабатывть деньги. А то не оплатишь охране – не успеешь оглянуться, без штанов останешься. Всё, разбежались. Свар, если делать нечего, с Димой обговори в спокойной обстановке все детали на ближайшие дни, да и поработай сменой. Только прошу – девочек моих не обижай, и не приставай. Они у меня все красивые, но могут и врезать от всей души. Тут уж будь готов успеть увернуться…

– -

А через пару дней на охране стали появляться мужчины. Все как на подбор – молодые пенсионеры, вежливые, в меру улыбчивые, готовые прийти на помощь по первому зову. Все незамужние девушки, да и дамы стали тихонько шептаться по углам, чуть ли не разбирая между собой будущих кавалеров. И всё бы ничего, но, порой, отпугивала педставительниц прекрасного пола одна черта, что объединяла всех без исключения мужчин – глаза у них были такие холодные, порой мёртвые, глядя в которые становилось не по себе, да и сбегала дрожь по позвоночнику. И лёд в этих глазах ну ни как не соответствовал внешнему виду добродушных и общительных людей.

* * *

Через неделю Свар с Дмитрием напросились на приём к Антону. И, уже вечером, доложились, что штат охранной организации набран, даже с резервом. Всех кандидатов, что пришли с рекомендациеями, трудоустроили. Более того, некоторые ещё и своих бывших сослуживцев пригласили, но личные дела новеньких пока дотошно рассматривает стихийно созданный отдел кадров. Зарплатой отставники остались довольны, но, как сказал Дмитрий, чувствовался во многих сотрудниках скрытый потенциал, да некоторые из них прямым текстом аккуратно так намекнули, что есть возможность расширить зону влияния, мол, нужные контакты имеются. И пришли к Антону с вопросом, мол, посоветуй, что и как.

– Вот видите, – молодой человек смотрел на двоих мужчин с доброй улыбкой. – Вспомните, что я неделю назад Вам говорил? Что люди опытные и Вам помогут. И другое говорил, что расширяться просто необходимо. Было такое? Согласитесь, есть прямая связь – больше организаций под охраной, соответственно, больше денег. Напрашивается логическое расширение штата и увеличение зарплаты. А раз появятся деньги – можно набрать ещё людей, соответственно – надо искать новое приложение сил. Замкнутый круг, зато нет застоя.

Свар, который, как казалось, даже похудел за эти дни, усмехнулся.

– Антон, мы и так с Димой словно белки в колесе. Да, нам помогают со всех сторон, но задыхаемся от нехватки времени. Ну никак не разорваться на сто частей.

– Свар. А кто Вам мешает взять себе помощников? Из тех, кто Вам помогает делом и словом? Чуть добавьте человеку денег, да и повесьте на того чуть больше ответственности. Чем славится настоящий руководитель – он не столько сам пашет, когда остальные стоят и оценивают его работоспособность, а делает так, что ВСЕ работали чуть больше него самого, но, отмечу, добросовестно и качественно. И не стоит забывать, что Вы работаете с живыми людьми, не с машинами, поэтому постарайтесь узнать как у каждого дела в семьях, нет ли проблем со здоровьем у них самих или у их жён и детей? Кто о чём мечтает, в конце концов. Как будете знать всё о своих подчинённых, в первую очередь, думая о НИХ, не о себе, так у Вас работа сама будет делаться, даже без Вашего участия. Не думайте, что предлагаю Вам напрашиваться к каждому из них в гости или пить пиво по вечерам в баре. У Вас в подчинении такие «зубры», что было бы желание, на следущий день о каждом из Вас будут знать абсолютно всё, вплоть до цвета пелёнок, что вы таскали на себе в детстве. Так что в первую очередь думайте головой и задействуйте свой отдел кадров. Они и должны стать Вашим «справочным бюро». Только прошу – не принимайте мои слова за призыв к прямым действиям. Напомню – Вы руководители, а остальные – подчинённые, независимо где до этого служили и какое у них было звание. Кому будет невмоготу – уйдут, останутся лучшие. В любой ситуации сначала задействуйте свои головы. Советуйтесь чаще между собой, даже по мелочам. Но слабину давать нельзя – сожрут и ничего не оставят. Понятно?

– Понятно, – протянули оба как-то с трагическими интонациями.

– Ну, всё. Пришли ко мне, словно могу Вам чем-то помочь. Простите, но, во-первых, я в Вашей системе ничего не понимаю. Во-вторых – у меня и своих забот выше крыши. Кстати, по поводу забот и по поводу крыши. Свар, лови – и Антон перекинул тонкую папку в руки своему доброму другу.

Тот открыл, прочёл первые строки и с удивлением поднял глаза на Антона.

– Ты к чему мне дал документы на этого человека?

– Именно он и является тригером всей истории. Сначала с проникновением к нам и размещением подслушки. Затем, именно по его настоянию, был сыгран спектакль с нами и службой безопасности. Столкнули лбами для оценки наших возможностей. Скажу больше – тогда преследовалась и другая цель – повязать нас кровью. Большой кровью, понимаешь? Но не рассчитали, что мы оказались несколько умнее и улизнули из его липких лапок. Далее – опять же именно с его подачи появилась идея о похищении моей сестры и… Вообщем, прошу подумать что можно сделать. Нет, уничтожать человека не следует, это крайность, хотя, как кажется, самый простой выход. Увы, результат последует прямо противоположный. Следует предложить ЕМУ в самое ближайшее время публично сложить полномочия и выйти из организации, а вообще бы было замечательно, если бы он сразу уехал куда-нибудь далеко-далеко. Если последует отказ, было бы неплохо сделать так, что бы всем в Братстве стало известно, что именно ЭТОТ человек являлся виновником всех провалов в деятельности организации в последнее время. В случае отказа – имеются документы, на основании которых его могут посадить за решётку на долгий срок, в худшем случае, опять же без нашего прямого участия, его прикопают. Свои же. Если выйдет край – следует предупредить фигуранта, что за ним долгое время наблюдают его старые знакомые, из известной семьи Аринах.

– Предлагаешь нашей организации всё это распланировать и организовать?

– Именно так. Считайте это задание тестом для организации и своих сотрудников. Соответствующую оплату получите. Люди, что выполнят такое простейшее задание на высочайшем уровне, у Вас есть. Для информации, что бы были в курсе, этот человек заигрался и стал мешать не только равным себе, но и тем, кто иногда носит погоны. Откуда информация, думаю, понятно. Всё, заканчиваем, а то устал сегодня как чёрт. Один с утра до вечера. Сделал сестрёнке выходной, вот и тяну. Только сегодня до конца понял, какую ей гадость приготовил, когда бросил на две недели.

– Больше, – усмехнулся Свар. – Рина мне пожаловалась, что без одного дня – три рабочих недели, причём без выходных, потому как наравне со всем коллективом в свои законные выходные ползала по коридорам и стирала всякие непотребные надписи. Так что у тебя впереди ровно двадцать именно что рабочих дней. Ау, ты чего под стол прячешься? Вылезай, да и в самом деле пошли отсюда, а то твоя ненаглядная тебя домой не пустит.

– -

Уже на улице, расставаясь, Антон, извинившись перед Дмитрием, попросил сказать пару слов наедине Свару. Когда мужчины отошли в сторону, молодой человек, посмотрев в глаза своему другу и наставнику, огорошил.

– Свар. У меня несколько деликатная прсьба. Хотим пригласить к себе на новоселье тебя, Катю с Олегом и детьми и родителей. Отпразднуем заодно и наступающий Новый Год. Поэтому прошу от моего имени пригласить Катю с семьёй. Они последнее время от нас отдалилилсь, даже звонить перестали. В чём дело не знаю, но, кажется, проблема не в Белом, в Катерине, а может и в мелких. И ещё. Почему нам надо собрать всех вместе – возможно предстоит тяжёлый разговор, но его нельзя откладывать.

– Касается Дмитрия Михайловича?

– Да. Что бы ты понял, насколько тема и в самом деле непростая, упомяну факт, на который мы случайно наткнунулись, сидя у родителей в гостях. Поясню. Ментальное воздействие, особенно, если оно не разовое, оставляет у человека отпечаток в сознании? Каждый ментал имеет свой персональный след. Это похожее на строение папиллярных линий на пальцах, только во много раз чётче и ярче. Так вот. Мы у мамы и отца увидели следы неоднократного воздействия нашего незабвенного «деда». Вот и возникли некоторые сомнения – я не искусственным ли было знакомство отца и матери? Разница ведь у них в возрасте огромная. И что, у мамы, ни с того ни с сего, возник интерес к старику? Ну, я смотрю с её позиции, потому что в таком возрасте, как она была тогда. Задумался? Вот и мы не один день в шоке. Родители пока не в курсе, поэтому и ты молчи. Надо выяснить не столь воздействие старика на Олега и Катю, как на Славов. Это меня страшит больше.

Свар нахмурился. После паузы, высказал своё мнение.

– Не знаю почему, но не могу исключать такую возможность, хотя честно скажу – я до последнего не мог понять такой совершенно спонтанный разрыв между Вами и Дмитрием Михайловичем. Зная Вас много лет, ни с Вашей, ни с его стороны никогда не ждал ничего подобного. А Вы мне вообще как родные – чуть ли не с пелёнок знаю. Но после того, что ты рассказал, да документы показал… Что-то в душе изменилось. Как по мне – неправильно всё это. Скажи – какой смысл было столько лет дурить Вам мозги, да и не только Вам? Уж не говорю об обучении всяким там хитростям. Просто по-человечески – ЗАЧЕМ?

– Не знаю, Свар. У меня много всяких мыслей, но, пожалуй, наиболее близкую к реальности выразила сестрёнка. Знаешь какую? Что наш, так называемый дед, СЕЛЕКЦИОНЕР…

Историческое отступление-2

1814 г. Окраина деревни Горбачихи волости Вохна.

– Марусь, а Марусь, – женщина барабанила в стекло старинного дома на окраине деревни уже несколько минут, но на её стук никто не отзывался. Да и время для визитов было не подходящее – темно, да и на дворе ноябрь встал. Холод, ветер сильный и снег лёг как неделю.

– Марусь. Умоляю, отзовись. Христом Богом прошу.

Увидев в глубине дома сверкнувший огонёк, застучала с новой силой. Вскоре огонёк приблизился, и в мутном стекле мелькнуло бледное лицо женщины.

– Кого там по ночи принесло? – голос был глух, с лёгким сипом.

– Марусь. Это я, Глаша. Твоя дочь дома? Выдь на крыльцо.

Огонёк в окне исчез и вскоре наружная дверь скрипнула, приоткрывшись, впуская незваную гостью в сени.

– Глаш, чаво таково случилося, чо по темени бегаешь по дворам? – Худая болезненная женщина стояла, кутаясь в полушубок умершего мужа. Её впавшие глаза с укором смотрели на зашедшую соседку.

– Прости, подруга, что тревожу. Твоя доча во дому?

– Так кде ж ей аще быть? Спит, поди, с часу, кабы не боле.

– Не знашь, она с моими была, аль одна?

Женщина молча ушла в дом и вскоре в сени вышла заспанная девочка лет десяти, с удивлением глядя на тётю-соседку.

– Клав. Христом Богом прошу. Кажи – моих видала? Ночь на дворе, а они так до дому и не воратились.

Девочка с испугом подняла глаза на взрослую женщину.

– Я с ними занитуся до вечору, а те разом повертались и, не пращамши, ить до леса. Туды. Ну… туды.

– КУДА? – женщина присела и, схватив руками за тонкие плечики девчушки, слегка встряхнула ребёнка.

– Да не знамо. Каже до Амвросия. Оне де через день к нему ходют. Дедусь их грамоте учит, обрядам усяким, плетению, да антиресные слова сказывает.

Женщина охнула, схватилась за сердце, опустилась на пол. К ней подскочила хозяйка дома. Пыталась поднять, но у гостьи подламывались ноги. И текли слёзы из глаз.

– Они ж детки малые. Неужто взял их в учение? Так чего согласия не испросил у матери? Не по закону то.

И, словно в неё кто неведомый влил силу, поднялась одним рывком на ноги и, неожиданно для всех, поцеловов чужую девочку, улыбнулась какой-то странной улыбкой.

– Простите, бедушки-соседушки, за тревогу. Поду я. Могет смогу застать деток своих, опредить, чо боялась. Неужто слова страшные сказанные сбылись? Прощавай, соседка. Здоровица, счастия вам.

Женщина, на мгновение приобняв соседку, выскочила на улицу…

– -

По лесной заснеженной тропинке шла женщина. Чаще бежала, порой шла, падала, но вновь поднималась, но ни секунды не останавливалась, влекомая одной единой целью – скорее добежать, дойти до скрытного места, где могли быть её детки, её кровиночки, близнецы – два мальчика одиннадцати лет, умненькие, работящие, помощнки матери по дому и хозяйству. Как их отец погиб на войнес с год назад, так стали мальчонки опорой в семье, мужчинами, лишившись детства и юности. И теперь они навсегда могут уйти в леса, лишив мать заботы и счастья? Почему такая несправедливость на свете? Почему именно на её долю выпала такая судьба? Только ли потому, что дети были с рождения особенными? Понимали, как сами матери рассказывали, о чём птицы поют песни в лесу и могли поладить с любым диким зверем. Они зимой лютой зверей подкармливали, хотя семейство было само не богатое – еле-еле концы с концами сводили, но, что удивительно – и звери платили добром за добро – то под утро колоду с мёдом у крыльца найдут, то олени или лоси рога сбросят, да так, что именно им в огород, а то деньги немалые – купцы да люди знатные покупают и хорошие деньги кладут за красоту такую. Всё лишний кусок хлеба в дом, голодными не оставались.

Женщина, миновав два вывортня, выскочила на поляну, расплескав по плечам густые волосы. Где потеряла платок, и не вспомнила, увидев главное – детишек своих. Те стояли у идолов с зажжёнными факелами и за волхвом местным, Амвросием, повторяли на древнем языке фразы странные и непонятные. Глафирья хотела сделать ещё шаг к деткам своим, как внезапно уткнулась в непроходимую преграду, словно воздух уплотнился и не давал ей сделать ни шагу вперёд. Она осела прямо на снег и завыла, словно дикий зверь. Поняла израненным сердцем, что опоздала…

Очнулась в полной темноте, когда к её рту поднесли плошку с водой. Невидимый человек, еле касаясь, провёл рукой по её волосам, потом по щеке.

– Не печалься, мать. Детки твои не пропадут. Будут под надзором строгим и в учении. Пройдёт немало лет, как выпорхнут из гнезда и разлетятся по свету. Будут в сердце хранить Свет Сварога, да людям не дадут забыть правду о корнях своих. Не дело, что чёрные подмяли под себя люд. Совсем те забыли Род свой. От того и стали жить плохо. Коль у растения обрубить корни – зачахнет жизнь. Не помрёт, так скривится нечистью.

И только женщина хотела возразить, как тяжёлая рука легла ей на уста, не давая возможности произнести ни слова.

– Ты подожди, не серчай за то, что не понимаешь головой своей. Сердцем надо чувствовать, иначе нельзя. Что скажу тебе. Коли хочешь быть подле деток своих – оставайся с ними. Будешь помощницей им и мне. Тяжко в лесу без женской руки. Понимаю, что бросать нажитое негоже, но подумай хорошо. А ребяток твоих, извини, уже не вернуть. То воля их была, не моя. Сами пришли и попросились. Отказать не мог. Я ведь за твоими отроками смотрел немало лет – добрые дети. И делами и помыслами чисты. Животину не обидят, да поделятся последним. Были б таки все – и земля возродилась как в стари. Подумай сердцем да поспи. С утра поговорим. Ты своё слово скажешь, я приму, каким бы ни было.

И, услышав слова, которые были сказаны мужчиной, но добрым, сострадательным голосом, без всякого принуждения закрыла глаза и вновь потеряла ясность мыслей, забывшись в полудрёме…

А на утро сыновья подошли к матери, поклонились в пояс, да сказали своё слово, что домой не вернутся, из скита уйдут не смогут. Будут учиться не только обряды проводить, но и лекарскому делу станут обучаться, как повелось с незапамятных времён.

И женщина, покинув скит, пройдя по своим следам полпути до деревни, внезапно наткнулась на маленького волчонка, который лежал на сбитой ветке дерева и жалобно скулил, трясясь от холода и, видимо, от голода. Глафирья оглянулась по сторонам, но следов, кроме своих, не увидела. Скорее всего, вчера в темноте пробежала мимо, не заметив эту кроху. А ведь могла и наступить. Опустилась на колени и поднесла руку к дикому зверю. Но тот не зарычал, лизнул протянутую руку и положил на женскую ладонь свою крохотную головку.

– Кака ж ты кроха. – Женщина подняла волчонка со снега и, не раздумывая, засунула его себе за пазуху. – Там тебе будет теплее, малыш. И согреешься и тепло души моей почувствуешь. Получается, двух потеряла, а одного нашла? Но ты ведь зверь дикий, в деревню тебе никак нельзя. Иль выкрадут, иль зашибут со злобы. Надо итить к старцу. Как он сказывал? Тепло женское нужно? Или рука женская? Уже и не помню. Да и какая разница? Всё буду рядом со своими деточками.

И она, развернувшись, подняла лицо к чистому небу. Постояла так с минуту и неожиданно улыбнулась, скинув с души бремя тревог и нерешительности…

* * *

Конец октября 1912 год. Петроград. Царское Село.

– Аликс. Аликс, ты где?

Увидев супругу, Николай подошёл ближе и её нежно поцеловал.

– Представляешь, милая, своенравныйМишель нас опозорил. Я сколько раз ему говорил, что бы головой думал. Именно головой, а не… Прости, дорогая, срываюсь. Это же надо – у него родился сын. Мы не раз говорили, что нельзя путаться с чужими женами. Тем более такими…

– Ники, зря так отзываешься о Натали. Что поделать, если не повезло бедной девочке с супржеством.

– Но, дорогая, позволь не согласиться. Она венчана с другим, так зачем путаться, коли есть своя наречённая? Своенравным как был, так и остался, хоть и брат. Не знаю, что и делать. В Государстве волнения, нет, что бы помочь, а он в любови утонул. И, как прикажешь, теперь быть?

– Сердце моё. Не могу тебе советовать как поступиться с родным братом. Должен решить пробему сам, хотя, как по мне, раз дитя появилось, не стоит предаваться унынию. В нём ведь есть кровь Романовых. Плохо или хорошо, но лишним в нашем роду быть не может.

– Но как же быть?

Николай закрыл лицо руками, словно и в самом деле случилось непоправимое горе. Подошёл к окну, выглянул во двор.

– Понимаешь, Аликс, Мишель всегда был своенравным, на то у него имелись причины. Он единственный в роду, у которого есть Дар, да и проявился в самом раннем возрасте. Он с детства живёт двумя жизнями – той, какой положено по праву рождения и другой, которую скрывает от всех. Даже папеньке ни о чём не было известно. Маменька… Да что маменька, которая его и не воспитывала. Призвала каких-то… да заместо правильного христианского воспитания внушалось не пойми что.

– Милый. Он истиный хрестьянин по вере, Великий князь. И этого ты ну ни как не сможешь у него отнять. Да, приказом Государя его можно наказать, лишив постов и имений. Но, согласись, ни родства, ни веры отринуть не сможешь.

– Как не можешь понять… Я не желаю его лишать ни того ни другого, но ребёнок… Знаешь, как его хотят назвать? Натали – Георгием, а Мишель – Дмитрием. Как доложили – спорят уж вторую неделю, но род Шереметьевых всегда славился упрямством, да и козлинным упорством.

– Николя, наверное, бараньим.

– Что бараньим?

– Упортством, как ты сказал. Не козлинным, а бараньим.

– Хоть ослинным, разницы не вижу. Надо вызывать его к себе. Пусть с тобой поговорит, да с сёстрами. Оля и Ксения скоро приедут к нам повидаться. Может и получится совместно вразумить братца? Он ведь в Оленьке души не чает.

– Пусть поговорят. А скажи, друг мой сердечный, новости есть какие по поводу пары для Мишеля?

– Имеешь в виду предание, что Первых должно быть двое?

– Именно. Раньше были мысли, что это должны быть единоутробные брат с сестрой. Или, на случай, два брата или две сестры. Но Князь у нас одиночка по жизни. Или кто есть тайный?

– Нет, Аликс. Мне то было бы известно. Хотя… теперь нужно думать и о его сыне. Придётся людей отправлять для присмотра. И сказать ведь толком никто не может – будет перевенец одарённым или нет. Пока четыре года не исполнится, не узнаем, а до тех пор будет самым обычным ребёнком. И вообще странно, что именно у Михаила Дар. Почему такая несправедливость? Он близок мне по духу, что касается опоры государства, но вот от дел повседневных отстраняется. Когда же заходит разговор о вечности, сразу замыкается. Держит всё в себе.