Текст книги "Do you think you know everything about hospitals? (СИ)"

Автор книги: candied v

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 19 страниц)

***

На следующий день все было также спокойно. Но девушке казалось, что это лишь пока ее организм промывают, пока она еще не может передвигаться не волоча за собой тонну аппаратуры. Ей думалось, что стоит лишь отключить все приборы, выдернуть шнуры и трубки, и все снова продолжится на том, на чем прервалось.

***

Стефани скакала по палате с переливающейся гирляндой, изображая гимнастку. Тиффани и Вайолет смеялись. Как только девушка проснулась, Гвен вышла из палаты. Вайолет не говорила с ней, и шатенка сомневалась в том, помнит ли та что-нибудь о ее собственной роли в неудачном суициде.

– Скоро Хэллоуин! – пропела Стефани, хватая с тумбочки скотч.

– Да, Вай, полагаю, это твой первый осенний праздник в больнице? – воскликнула Тиффани, сидя за столом у окна и вырезая летучих мышей из бумаги. После случившегося, та была невероятно мила, словно проникнувшись ситуацией.

Вайолет улыбнулась.

– Да. Что тут обычно делают?

– Зои готовит тыквенные пироги, а в Канун Дня Всех Святых все собираются в большом зале для просмотра кино. – ответил вошедший со стопкой распечаток Эрик.

– Зачем столько бумаги? – спросила Вайолет, неодобрительно косясь на содержимое рук медбрата.

– Оу, девушки добровольно согласились помочь украсить коридоры и вестибюль первого этажа. – мужчина обвел глазами присутствующих. – Но ты конечно не относишься к их числу. – ласково добавил тот.

– Но я хочу! Я что, недееспособна? – возмутилась девушка.

Все засмеялись.

– Завтра все аппараты отключат. С момента несчастного случая прошло трое суток, твой организм полностью очистился. Вот с завтрашнего дня ты и будешь официально дееспособной. – ответил мужчина, передавая листы Стефани.

Вайолет отстраненно глянула на постель. Оказывается прошло три дня. Целых три. За это время девушка словно и забыла обо всех опасностях за пределами палаты. Перед глазами всплыли картинки, как кадры фильма: Тейт, сонный, заплаканный, интенсивная, ее постель, страх, ужас, Инес…

Вайолет медленно моргнула. Ей хотелось узнать правду, но она боялась разговора с Тейтом. Она боялась подтверждения слов Стефани.

– Он пытался навестить тебя здесь, пока ты была без сознания. – совсем шепотом проговорила Стефани, коснувшись руки девушки. – Я не пустила. Мне кажется, ты еще не окрепла для разговоров.

Вайолет выдавила улыбку. Стефани хоть и заботилась, предугадывала желания, а может даже и мысли читала, – черт знает что теперь правда, а что ложь – но даже сейчас Вайолет видела в ее глазах лишь вину, Стефани не понимала, что именно Вайолет чувствует по отношению к Тейту, насколько ей тяжело принять всю ту жуткую информацию, которая свалилась на нее вместе с остальными проблемами, когда она только начала проявлять такую сильную симпатию к юноше.

Быть может, а скорее так оно и есть, легкие успокоительные притупляли инстинкты, Вайолет не думала о том, что будет завтра, послезавтра, еще через день…

– Вай, поможешь? – прервала ее размышления Тиффани с надеждой в голосе.

Девушка закинула все переживания, размышления и сомнения в дальний ящик, принимая из рук Тиффани пару ножниц и небольшую стопочку листов, стараясь почувствовать себя обычным рядовым пациентом клиники. Без скелетов в шкафу. Без моргов. Без парней-убийц. Но это ведь лишь фантазии. Как долго они смогут держать Вайолет в изоляции от действительности?

========== The Kills – U.R.A. Fever (Instrumental) ==========

Трубок, шнуров, проводов и прочего так надоевшего Вайолет технического оснащения больше не было. Стефани настолько радовалась тому, что Вайолет жива, что как только медбрат выкатил из палаты последнюю аппаратуру, девушка с хитрой улыбочкой вскочила на кровать и начала швырять подушки в Вайолет. Та, охая, смеялась, забираясь на постель. Тиффани тоже развеселилась, присоединяясь к девушкам. Все три соседки скакали по кроватям, визжа и падая, ловя подушки и снова целясь ими в друг-друга. На пять минут Стефани действительно удалось создать видимость счастья. Но только пока один из санитаров не вошел в палату, негодуя по поводу криков и визга. Хоть всем и пришлось успокоиться, Вайолет же, пытаясь восстановить дыхание, прошептала Стефани слова благодарности за пять минут радости и веселья, за бой на подушках, которого у Вайолет не было никогда в жизни за неимением подруг вне стен клиники.

Одна беда ушла, но вернулась другая. Вайолет назначили курс приема препаратов, который она получала, когда поступила с первой передозировкой. Но таблетки все равно были не теми, что помнила девушка. Вайолет буквально плакала, принимая пилюли. Она не бросала отчаянных попыток заталкивать таблетки под язык, а после выплевывать, но что-то подсказывало ей, что санитары знали об этой выходке и продолжали вливать препараты по ночам, как и говорила Стефани. А возможно это лишь паранойя.

Но Вайолет по прежнему видела в зеркале темные круги под глазами. И это пугало ее, как напоминание, что ничто не закончилось. Ее попытка суицида лишь ненадолго отсрочила приговор. Паника, растущая в ней с каждым часом все сильнее, развила недоверие абсолютно ко всем. Девушка не ела в столовой, незаметно от работников больницы таская то, что удавалось из тарелки Стефани. Но как бы милая брюнетка не старалась помочь, Вайолет понимала, что это совсем не то, что ей требуется. Она все еще нуждалась в Тейте. Разум твердил, что это бредовая затея, что такие мысли неправильны, что парень и стал последней причиной ее передоза, но сердце и интуиция пытались доказать Вайолет, что лишь юноша способен защитить девушку в той мере, в какой ей это требовалось.

– Чертовы глупые воспоминания… – шептала себе Вайолет, когда вдруг ловила себя на мыслях о парне, о том, что они делали вместе, что могли бы еще делать, будь все проще… будь ситуация проще…

И за те два дня, за которые она уже спокойно передвигалась по больнице, в ней словно поселилось два человека: один приказывал вникнуть в диагноз юноши, понять, простить и забыть, осознать главное – в недрах здания кроется опасность куда страшнее, чем обычный паренек, будто сошедший с обложки музыкальных журналов прошлого десятилетия, и второй, твердивший, что если бы не счастливое стечение обстоятельств, юноша не раздумывая убил бы ее вместе с остальными.

Конечно проскальзывали и логические догадки, вроде: «Может на то были веские причины?» или «Скорее всего он не нарочно. Машину занесло или еще какое недоразумение» , но Стефани почти не отходила от девушки, боясь повторения истории, треща без умолку, так что Вайолет оказывалась неосознанно вовлеченной в разговор, через секунду уже забывая, о чем она только что думала.

А после Вайолет вспоминала, что с ней произошло, вспоминала, что расценила еще одну подаренную ей жизнь как знак, что все лишь в ее руках. Вайолет была упряма. И если уж она что-то решила, то не сойдет с дистанции, пока не достигнет поставленной цели. И раз уж девушка поняла, что кроме нее никто не решит ее собственных проблем, то она будет бороться. Хотя бы сделает попытку.

***

Конечно очень спокойно проживать свои дни и думать о том, что все лишь в твоей голове, что все это только работа больного воображения. Но это всего лишь фантазии. Психиатры называют это психическими заболеваниями, вроде мании или тревожного расстройства. С каждой минутой Вайолет и сама начинала в это верить – расценивала историю с патологоанатомом как бред на фоне препаратов, вводимых в ее организм.

Но случай заставил ее изменить свое мнение…

***

На второй день после того, как Вайолет избавилась от аппаратов, девушка уже спешила к Доктору Хейзу. Пока она была в каком-либо кабинете, в компании хотя бы одного человека, но в то же время и имела пути отхода, вроде незапертой двери (правило «Никому не верь» никуда не делось), девушка чувствовала себя в той или иной степени в безопасности, так что старалась не пропускать сеансы и даже задерживаться на них подольше.

– Эй, эй… – детский голосок, затем кто-то дернул Вайолет за рукав. Девушка обернулась.

– Да? – перед Вайолет стоял малыш с синей повязкой для сломанной руки через плечо.

– Это тебе. – мальчик тянул бумажку.

Вайолет улыбнулась, поблагодарив юного почтальона. Тот убежал, а девушка развернула листок.

Часы-то тикают.

Сердце забилось. Почерк совпадал с тем, что был в дневнике под столом. Вайолет судорожно вертелась по сторонам, пытаясь найти глазами то ли мальчика, то ли самого врача, но прекрасно понимая, что ни того, ни другого в поле зрения быть не может. Подавив болезненный стон, Вайолет поторопилась в кабинет психиатра.

Зло не дремлет. И даже не уходит в отпуск, и даже нескольких дней отдыха не берет. За двое суток Вайолет успела поверить в то, что история с патологоанатомом – лишь работа ее нездоровой фантазии. Но нет. Она снова в игре. В игре, правила которой затеряны под комодом. Поэтому можно придумать свои.

И у Вайолет созрел план.

***

– Выше, Вай, еще выше! – смеялась Стефани, раздавая указания по поводу хэллоуиновских украшений. Несколько санитаров, заручившись помощью практически всей восьмой палаты и еще парочки парней из мужского крыла, придавали холлу первого этажа волшебство праздника. Не то что пациенты или медсестры, сидящие за стойкой администрации при входе, а даже случайные посетители непроизвольно улыбались при виде того, во что превращается клиника: отвратный персиковый цвет стен становился более терпимым благодаря контрастирующим летучим мышам и ведьмам. Тыковки, жучки, паучки – всему нашлось место среди огромных досок с указанием номеров кабинетов или часами работы сотрудников этого корпуса.

Питер перехватил инициативу, придерживая краешек гирлянды, пока Вайолет управлялась со скотчем. Девушка даже искренне улыбалась. Ей вообще казалось, что вся больница знает про ее беду и старается поддержать девушку ласковым словом или светящимися добротой глазами. Стефани хохотала, прилепляя самоклеющиеся стикеры с зомби к спинам парней, которые со смехом гонялись за той, пытаясь заставить ее снять наклейки или наказать ее щекоткой. Ну и как тут сдержать улыбку, глядя на беззаботную брюнетку, резвящуюся и наслаждающуюся жизнью? Но эмоции Вайолет в данную минуту совсем не походили на те, что были прошлой ночью. Из-за записки, девушка совсем спятила. Ей казалось, что стоит лишь прикрыть глаза, как в палату войдет обладатель тех самых пугающих холодных глаз, тот, чья записка была пропитана слезами. Вайолет чувствовала себя даже похлеще героини фильма про Фредди Крюгера.

Результатом служила вторая бессонная ночь подряд, к ней добавлялось развивающееся истощение на фоне недоедания. Она практически не ела. Ее паранойя по поводу слежки ухудшилась. А помня, что случилось в морге, когда они были там с Тейтом в первый раз, Вайолет совсем не хотелось также упасть в обморок где-нибудь еще, когда она будет одна.

Одна.

Самое подходящее словно, если кто-нибудь попросит ее описать свое состояние. Вайолет нуждалась в Тейте. Но не видела его с тех самых пор, как он покинул палату интенсивной. Точнее сказать, не видела прямо перед собой. Помогая держать электрическую гирлянду или слушая веселую историю Эрика о забавном случае из реанимации, Вайолет могла поклясться, что замечала краем глаза знакомую рубашку, промелькнувшую в соседнем коридоре, или улавливала аромат геля для душа или же нотки кондиционера для белья, возвращаясь к себе в палату. Бывало, что ей даже казалось, будто она слышит, как ее зовут по имени. Знакомый, но до боли сломленный голос. Но вокруг никого не было, и Вайолет понимала, что медленно, но верно сходит с ума.

Все как он и предсказывал. Лежа ночью в постели и пытаясь не всхлипывать слишком громко, девушка осознала. Она поняла, что предсказания патологоанатома действительно сбываются: она только что чуть не покончила с собой, но выжила, сердце остановилось, но его подлатали. Значит умирать ей еще рано. Значит не так ей суждено попасть на стол врача.

…ты полностью загнешься, станешь, как одна из твоих сожительниц – Долорес…

Вот что произойдет. Если не смерть, то психическое расстройство. Вайолет сойдет с ума.

Сумасбродный поток мыслей о собственном будущем прерывался воспоминаниями о юноше. Возможно, Тейт больше и не появится, может он понял, что именно натворил и осознал, как к этому отнеслась девушка. Какая-то часть Вайолет надеялась на это… а другая желала наткнуться на блондина в каком-нибудь проходе, потому что она знала, что стоит лишь снова заглянуть в его глаза и ощутить прикосновение его руки на коже, и она поддастся чарам, которые и ей самой были непонятны, а теперь еще и отвратительны. Да, это неправильно. Но Вайолет почти что на грани срыва… снова на грани… а тут человека заносит в такие дебри, куда бы в нормальном состоянии он не ступил. Раз она пациентка психиатрического отделения, значит на то действительно есть причины, следовательно, ее разум действительно нездоров, а поведение анормально – иначе говоря, Вайолет потеряла реальность, она психически нестабильна. Может ведь тронувшийся умом человек ощущать то, что не чувствовал бы в нормальном состоянии? Ну а как иначе?

***

Единственный оставшийся у нее в запасе план был крайне глуп и плохо продуман. Но это последнее, что Вайолет могла сделать. Либо это, либо сдаться, потому что Ричард Янг был прав и насчет другой вещи – ей не поверят. Вайолет примут за сумасшедшую, если она попытается позвонить в полицию или же рассказать кому бы то ни было еще о планах врача. Если бы девушка лежала в травматологии – это еще одно, но вот психиатрия полностью меняет дело. Так что оставалось последнее. И для воплощения этой задумки Вайолет требовался один из охранников.

Но не просто какой попало, а хотя бы более-менее вызывающий доверие.

Развешивание гирлянд и прочей праздничной мишуры было идеальным прикрытием для высматривания подходящей кандидатуры. Пока девушка подавала ножницы или слушала рассказы Тиффани о Хэллоуине, Вайолет могла без проблем изучать сидящих на посту охранников. По ее наблюдениям, в день дежурили двое, которые сменяли друг-друга через двенадцать часов.

За первые сутки Вайолет разочаровалась: охранник номер один – темнокожий высокий мужчина, тот, что выпытывал у нее с Тейтом были ли они в саду или нет знал Вайолет, а значит мог отказать девушке даже в простом изложении ее просьбы, второй же – хмурый седой пожилой человек, вообще непонятно как получивший здесь работу, наверняка сразу откажется в помощи просто лишь из принципа.

Второй день тоже начинался совсем грустно: охранник, что сидел перед мониторами с заката до рассвета, был совсем юным. Такой не поможет потому, что побоится потерять работу.

Но вот второй, сменивший юнца с утра, лишь одним своим появлением внушил Вайолет, что не все еще потеряно. Девушка чуть не выронила картон, выходя из-за поворота, когда подняла глаза и увидела перед собой последнего охранника. Низенький, лысый, совсем не старый, но и не юный, на первый взгляд смешной и очень неуклюжий человечек, несший в руках несколько папок, сверху которых пристроилась прозрачная коробка с ланчем и стаканчик кофе. Мужчина очень смешно морщился, понимая, что сейчас все рухнет на пол, но все приговаривая: «Нет, нет, нет, нет, нет, не сметь, слышите меня?». Вайолет еле сдержала смех, слыша такие речи по отношению к неодушевленным предметам, бросая стопку картона на ступеньку стремянки и подбегая к охраннику в момент почти что падения стаканчика.

– Поймала. – гордо заключила Вайолет, поправляя белую крышечку.

– О, о, о, осторожнее, он горячий, не обожгись. – смешно приговаривал мужчина, прошлепав до закутка для охранников, и, распахнув дверь, бросил все содержимое рук на тумбу рядом с панелью управления и мониторами. Вайолет прошмыгнула следом, заботливо держа кофе.

«Вести себя непринужденно, быть вежливой, найти уязвимое место!» – повторяла про себя, как стихотворение, девушка, ставя стаканчик рядом с коробкой с салатом.

– Спасибо, ты очень добрая девушка. – когда мужчина обернулся, Вайолет впервые смогла разглядеть его лицо. У охранника был красивый разрез губ, причем верхняя была тоньше нижней, улыбка невероятно теплая, но в то же время создавалось ощущение, что он знает больше тебя и словно насмехается над твоим невежеством, что так сильно контрастировало с его общей неуклюжестью и манерой говорить. И по какому только критерию отбирают сюда работников?

Вайолет улыбнулась в ответ. Его глаза были серо-зелено-голубыми, девушка даже не могла точно определить их цвет. Но они были добрыми, удивительно и, казалось, нереально добрыми. Такими, каких она уже давно не видела. Мужчина походил на маленького малыша, настолько вся его внешность была нестандартной для человека лет тридцати пяти – сорока.

– Мм… я Вайолет. – искренне улыбнулась девушка, протягивая руку, уже зная, что мужчина пожмет ее в ответ. – Вайолет Хармон.

– Теодор Дарлинг. – мужчина радостно улыбнулся, пожав руку в ответ. – Но прошу, зови меня сокращенно – Тедди. – Вайолет засветилась. Тедди? Какая прелесть.

Мужчина глядел на Вайолет совсем невинными глазками, курьезно улыбаясь, явно пребывая в замешательстве по поводу того, почему юная особа все еще топчется в комнате мониторинга. Тедди принялся постукивать пальцами по пластиковой коробке с ланчем.

– Я собственно вот что хотела. – начала Вайолет, прерывая неуютное молчание. – Я пишу рассказ… ээ… детектив и мне нужна информация о работе охр… полицейского. Так вот я подумала, что…

– … что я полицейский? – мужчина польщенно улыбнулся, усаживаясь в своем крутящемся кресле.

– Ээ… да… ну в общем вот как-то так… – Вайолет и сама не понимала, почему на этот раз вранье дается ей так тяжело. Всю жизнь ведь могла посоревноваться с профессиональными лжецами, а тут на тебе, какая подстава! – «Это все его добрые глаза сбивают с толку…» – успокаивала себя девушка. – Вы согласны?

Тедди прищурился, оглядел Вайолет с ног до головы, словно подмечая все мелкие детали, затем медленно потянулся к стаканчику с кофе и сделал глоток.

– Без проблем. – ответил мужчина. Вайолет чуть ли не взвизгнула от радости. Первый шаг на пути к цели успешно выполнен – контакт установлен. Девушка уже открыла было рот, но Тедди продолжил. – Только я хочу попросить…

– Мм? – девушка напряглась. Чего он может хотеть? Никому ничего не говорить? Не общаться с ним на людях? Помочь в работе? Ежедневно приносить газеты?

– Пожалуйста, пусть у твоего главного героя будут волосы, прошу тебя!

Оба рассмеялись. Вайолет закивала.

– Как пожелаете. Когда Вы дежурите?

– Сегодня до шести вечера, завтра выходной.

– А сейчас у нас… – Вайолет искала глазами часы.

– Почти два.

Девушка поджала губы, выглядывая из окошка в главный холл.

– Меня могут хватиться искать, можно я попозже зайду?

– Конечно. – улыбнулся тот, открывая упаковку с салатом и смешно, совсем по-детски начав показывать Вайолет и радоваться тому, что в порции много тунца. Девушка улыбнулась и, пожелав приятного аппетита, выпорхнула из комнаты мониторинга.

***

Спустя некоторое время, когда все ребята разбрелись на заслуженный отдых, Вайолет сидела перед своей сумкой, подсчитывая оставшиеся наличные и, сунув нужную сумму в передний карман рубашки, пулей слетела на первый этаж, все еще подсознательно опасаясь повстречать блондина.

Упрямый автомат возле кафетерия все никак не хотел принимать купюру. Вайолет ругалась на агрегат, моля его прекратить безобразничать. И почему законы подлости должны работать в те моменты, когда у людей действительно нет времени на фокусы судьбы?

Вскоре довольная девушка быстро направлялась к комнате мониторинга, сжимая в руках сэндвичи с тунцом и кофе. Тунец – прекрасное и совсем недорогое уязвимое место охранника.

***

– Вайолет, батюшки! Мне еще никто никогда не покупал кофе! – Тедди никак не мог отойти от шока, благодарно размешивая сахар.

– Да не стоит, это меньшее, что я могу сделать за Вашу помощь. К тому же я подумала, что Вы любите тунца. – улыбалась девушка.

Тедди прищурился.

– Но я ведь еще не помог.

– Но я очень надеюсь на это.

Охранник поглядел на наручные часы.

– У нас осталось не больше часа, если твои вопросы касаются именно технического оснащения. – мужчина обвел руками комнатку. – Так в чем именно ты хочешь, чтобы я тебе содействовал?

Вайолет поджала губы, опираясь руками о панель управления. Боже, с чего начать, чтобы не испугать?

– Хорошо… мм… – девушка пыталась подобрать слова. Тедди мило жевал сэндвич, глядя на Вайолет своими добрыми глазками. Девушка оглядела помещение: темная, даже мрачная комнатка, длинный стол полумесяцем и пара тумбочек, ноутбук, навороченный стационарный телефон, два главных монитора, несколько поменьше вокруг них, и море, просто океан кнопок всевозможных форм и размеров. Девушка вгляделась в экраны. – … эти мониторы транслируют запись с камер по всей территории клиники?

Тедди повернул голову.

– О, нет, нет. Здесь только наш корпус.

«Замечательно» – улыбнулась девушка.

– Камеры слежения записывают без звука?

– Без.

«Ну дьявол. А говорят “Век технологий, век технологий”»

– Они есть на каждом этаже?

– Да. Но только в главных холлах, откуда просматривается лифт.

– А что насчет подвала?

– Эээ… – мужчина странно поглядел на девушку, словно понимая, чего она хочет и пытаясь намекнуть на свою осведомленность. – … раз тебе нужна информация для детектива, где же твои блокнот и ручка?

– Я все запоминаю. – выпалила та желая добиться ответа на поставленный вопрос. – Так что с подвалом?

Тедди отложил сэндвич, сложив на груди руки и откинувшись в кресле.

– Тебя интересует конкретное помещение, ведь так?

Вайолет поджала уголок губ.

–Возможно.

– Какое?

–Ну… – девушка опустила взгляд на свои кеды.

– Вайолет, – мужчина слегка наклонился к ней вперед. – я не смогу помочь, если ты не будешь честна в своих желаниях. Ну же, чего ты боишься?

«Ох, если б Вы только знали…» – подумала девушка, выдавив улыбку. Тедди выдохнул.

– Хорошо, давай оставим пока в покое камеры и мониторы и пойдем с самого начала. Расскажешь мне о себе? Почему ты здесь?

Вайолет подняла взгляд.

«Это будет чертовски долгий рассказ…»

***

Смена Тедди закончилась. Вайолет проводила мужчину до парковки, где тот аккуратно забросил свою форму в машину.

– Ну что, мои выходные официально начались, может хочешь чего-нибудь в кафетерии? Там и расскажешь свою историю.

Девушка улыбнулась. Тедди походил на плюшевого мишку, которому маленькие дети доверяют свои самые сокровенные секреты перед сном. Но Вайолет не была ребенком, а значит о каких-то вещах все же можно умолчать.

– Конечно.

***

Спустя час Вайолет уже не чувствовала себя такой одинокой. Тедди ничего не ел, лишь слушал девушку. Она рассказала о двух неудачных попытках самоубийства, уехавшем отце и своем одиночестве. Все. На этом она твердо решила остановиться.

– Почему ты ничего не ешь? Смотри, вон пироги, булочки…

Вайолет помотала головой.

– Я не голодна.

– Но ты выглядишь истощенной.

Девушка выдавила улыбку.

– Вы тоже без еды. Я думала всем людям после работы не терпится ограбить продуктовый.

Тедди засмеялся, поправляя свой коричневый кардиган.

– Я же охранник. Мы постоянно едим на рабочем месте! Нам больше нечем заняться!

Вайолет засмеялась. Но смех отступил как только девушка выглянула в окно. По асфальтированной дорожке мимо огромных окон кафетерия проходил он – Ричард Янг. Вайолет моргнула и выдохнула. Показалось. Разум снова ее подвел. Это был обычный врач со схожей прической в светлом халате.

“Так не может, не может больше продолжаться…”– шептала себе та, переводя взгляд на Тедди. Тот мило улыбался, чуть подавшись вперед.

– Вайоле-е-ет. – протянул тот. – Ты не слышала моего вопроса?

– А…мм? – поджала губы та. – Простите?

Мужчина не рассмеялся. Лишь сделал глубокий вдох.

– Мне кажется, что ответы нужны тебе гораздо быстрее, чем ты сама предполагаешь.

Уголки губ девушки слегка дрогнули. Вайолет протерла лоб.

– Вы правы. Поэтому я хочу Вас спросить. – девушка изучала его лицо, желая уловить все эмоции, какие вызовет ее вопрос. – Вы считаете меня сумасшедшей?

Мужчина набрал воздуха в легкие.

– Да.

Вайолет слегка опешила. Она ожидала ответа вроде “Нет, конечно нет”. Но в глубине души знала, что тут же поднялась бы и удалилась, будь ответ именно таким.

– Все мы сумасшедшие. – добавил Тедди. Его жесты были весьма эксцентричными и довольно забавными: то, как он выставлял указательный палец вперед, чуть отводя его назад вместе с мизинцем от остальных, и эта привычка все время жестикулировать руками. Он вообще не особо походил на охранника: в нерабочее время мужчина носил кардиганы на пуговицах, красивый перстень на безымянном пальце и очки Ray Ban шоколадного цвета с диоптриями.

Вайолет улыбнулась.

– И Вы тоже сумасшедший?

– Конечно. Посмотри на меня, я похож на копа?

Вайолет засмеялась, мотая головой.

– Ты мне нравишься, Вайолет. За все время моей службы ко мне ни разу никто не подошел. Только по рабочим вопросам. Мне нравится идея того, что я могу быть полезным. Давай. – мужчина одобрительно кивнул. – Оставь все наводящие вопросы на потом и переходи к самому главному.

Вайолет сжалась. Так быстро? Так просто?

– Ладно. Я знаю, что завтра у Вас выходной и Вы наверняка хотите провести время с семьей, но… если не затруднит, не могли бы Вы приехать в больницу? Хотя бы на полчаса. – быстро выпалила девушка.

– Что касается первого –нет. Я не женат. А второе – да, конечно. Почему бы и нет?

Вайолет засветилась.

– Экипировка мне понадобится? – спросил Тедди.

Девушка серьезно закивала.

***

Наверняка у Вас в голове возник вопрос: «Раз Тедди был так добр, да еще и проявлял себя, как заинтересованный слушатель, почему же Вайолет не попыталась рассказать ему все? В мельчайших подробностях. Хотя бы попытаться. Ведь у охранника намного больше полномочий. Ему-то уж точно должны поверить в полиции»

Я могу ответить.

Преступники до боли предсказуемые существа. Все хотят искупаться в лучах славы, стать знаменитыми, чтобы о них узнал весь мир, чтобы о них говорили в каждой парикмахерской, чтобы показывали по телевизору в каждом баре. Каждый преступник в глубине души хочет быть пойманным. Но только после того, как добьется своей цели, будь то массовое убийство, третья жертва-блондинка в его коллекции, ну или как в нашем случае – месть. До этого момента убийца сделает все возможное, чтобы не выдать себя.

Вы опять спросите: «Ну а как же улики? Если Вайолет что-то нашла в записях, в дневнике, почему нельзя предоставить это как доказательство?»

И на это я могу ответить.

Вы когда-нибудь смотрели фильмы или сериалы про криминальный мир? Ну наверняка каждый из вас видел хотя бы отрывок. Преступник никогда не уничтожал улики, пока не чувствовал реальной опасности. Когда же он понимал, что жертва не так слаба как кажется, убийца избавлялся от улик, а когда к нему вламывалась орава полицейских, апартаменты/подвал/сарай или любое другое убежище было пусто и сияло чистотой. Вайолет не могла так рисковать.

Единственный ее шанс – это доказать окружающим, что она не псих. Но чтобы добиться этой задачи, девушка должна пожертвовать собой. Только дав преступнику понять, что все в его руках, что жертва уже на крючке, тогда и только тогда убийца расслабляется, теряет контроль над ситуацией, ощущая сладкий вкус победы. И вот тут-то в игру и вступает справедливость.

***

Ночь. Пережить одну лишь ночь, а потом все это кончится. Но каков будет результат?

«Все плохо продумано, все очень туманно…» – повторяла себе девушка.

Но как бы Вайолет не относилась к своему плану, она все же понимала, что еще день-два, и сойдет с ума окончательно. Она уже подскакивала от любого голоса, вертелась, чуть услышит шорохи поблизости. Руки постоянно дрожали, а тело было словно не ее собственное.

– Вай. – позвала Стефани, сидя перед девушкой за ужином. – Умоляю, съешь что-нибудь. – брюнетка чуть продвинула поднос.

Вайолет помотала головой.

– Скоро я поем, обещаю.

Стефани неодобрительно пробурчала в ответ неразборчивый набор слов.

– Я знаю, что сейчас не лучшее время, но… твой Тейт, он…

– …он не мой. – резко передернула девушка.

– Знаю, знаю, слышала эту историю. – выдохнула брюнетка. – Блондинчик ошивался у Доктора Хейза. Спрашивал о тебе. Он боится, что ты потеряла память и не помнишь его.

– А психиатр что? – прошептала Вайолет, сжимая руку Стефани.

– Легче, подруга, чего так разнервничалась? – улыбнулась девушка. – Тот сказал, что все в порядке, что тебе просто нужно время прийти в себя и что тебя лучше пока не беспокоить.

Вайолет выдохнула. Так вот оно что. Но чтобы Тейт слушался правил и указаний? Вот это нонсенс.

– Ты видела себя в зеркало? Тебе словно лоботомию сделали. Ходишь, как зомби, говоришь, как зомби. Я волнуюсь. Поговори со мной.

– Я не могу. – Вайолет подавила всхлип. – Они слышат. Он слышит.

– Вайолет. – девушка накрыла ее руку своей. – Это ведь не ты. Что-то творится с твоим разумом. Я не понимаю, что происходит, но хочешь я поговорю с мамой, еще с кем-нибудь? У меня ведь есть доступ к людям в городе, мы можем помочь тебе. Есть специальные инстанции, врачей проверят, твои препараты проверят, слышишь?

Вайолет слышала, но не слушала. Ей снова начало казаться, что она улавливает голоса. И сейчас всего один – Ричард Янг. Словно он шепчет ей что-то откуда-то сзади, стоя за ее спиной. С каждым часом шепот был все отчетливее.

Мимо стола девушек быстрым шагом промельтишил мальчишка, оставив после себя клочок бумаги на подносе Вайолет. Если бы не голос Стефани, девушка бы бросилась следом за парнишкой.

– Что это? – кивнула на листок брюнетка, жуя овощи.

Вайолет выдохнула, разворачивая записку, уже зная, что это такое.

«Вот зажгу я пару свеч

Ты в постельку можешь лечь.

Вот возьму я острый меч

И головка твоя с плеч.»

Слезы выступили на глазах. Вайолет узнала произведение Джорджа Оруэлла. Вспомнив записи из дневника, где врач цитировал этот же самый роман, вопросов оставаться не могло. Девушка сжала бумагу в кулачок.

– Ты сказала, что можешь мне помочь. Но это не так. Теперь уже поздно. – вскочив, Вайолет быстро выбежала из столовой, оставив Стефани в растерянности доедать ужин.

***

В записке значилась постель. Может он хочет прийти за ней ночью? Если она уснет ее опять накачают? Лежа в кровати, Вайолет вспоминала ту книжку, что купила для нее Инес.

Главного героя лишают сознания, а приходит он в себя уже на столе, связанным каким-то психом.

Вайолет передернуло. Ее тоже ждет такой финал? Девушка приподнялась на кровати. Нельзя спать. А получится ли оттянуть все до утра? К черту все приготовления, может нужно разобраться со всем сегодня, сейчас? Страх того, что все может закончится сегодня ночью спутал сознание девушки, напрочь выбив из головы четкий план действий.