Текст книги "Босиком по пеплу (СИ)"

Автор книги: Babbler

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 13 страниц)

– Ноги, Гарри, – велел Лойз.

Поттер, зажмурившись, послушно расставил их шире, позволяя чужой ладони сквозь пижаму скользнуть по бедру в ложбинку между ягодиц.

– Что скажешь? – обратился ко мне колдомедик.

Внутри боролись смешанные чувства. Злость, ревность и понимание неправильности происходящего сбивались с толку вожделением и похотью. Казалось бы, возьми то, чего и так безумно желаешь и получишь не менее приятный бонус, освободив дорогого тебе человека от чужих притязаний.

Блять, нет! Не могу я с ним так поступить! Мои метания поддерживались аналогичными эмоциями Поттера. За тем лишь исключением, что его желание избавиться от посягательств Лойза было готово задушить гордость и здравый смысл, чем сильнее сбивало меня с толку, так и маня пойти на поводу похоти.

– Нет… – хрипло выдавил я. И снова получил букет противоречивых эмоций от Поттера. Он был расстроен и благодарен одновременно. И, похоже, сам не понимал какое чувство сильнее.

– Что ж, у тебя был выбор, – пожал плечами Лойз. – Уведи его, Маркус, – велел он и склонился над Поттером, сжимая его ягодицы в ладонях. – У нас еще разговор есть…

Поттер распахнул глаза и дернулся одновременно со мной, чем вызвал довольную усмешку Лойза, вырваться из захвата которого ему не удалось.

– В чем дело, маленький? – преувеличенно ласково поинтересовался колдомедик. – Не устраивает решение Малфоя? Хочешь переиграть?

Поттер загнанно дышал и метался взглядом по кабинету, стараясь не останавливаться на мне. Выделить что-то конкретное в непостоянной буре эмоций было практически невозможно. Спустя мучительно длинную минуту Гарри все же кивнул.

– Хорошо, – понимающе хмыкнул Лойз, отстраняясь. – Давай. Помоги своему «другу» расслабиться, – гаденько протянул он, после чего удобно устроился в своем рабочем кресле, откинувшись на спинку.

Поттер не сдвинулся с места, неуверенно переминаясь с ноги на ногу и боясь поднять на меня взгляд.

– Ну же, Гарри, – с насмешкой в голосе подстегнул Лойз. – Мы оба знаем, на что способен твой молчаливый ротик.

Поттер поджал губы и шагнул ко мне, по-прежнему не смея поднять взгляд. Вильберта, видимо, достали мои попытки освободиться, и он сместил захват с шеи на руки, заламывая их локтями за спину, и низким шипением в самое ухо велел прекратить дергаться и наслаждаться.

– Поттер, – предупреждающе зарычал я, стоило тому подойти совсем близко, – не смей.

Гарри замешкался, на мгновение обернувшись через плечо на довольно улыбающегося Лойза, после чего вскинул голову, встречаясь со мной решительным взглядом. Нет, отступать он точно был не намерен.

Близко. Я чувствовал его дыхание на своих губах. Горячо. Нервы будоражила смесь уверенности и возбуждения, смягченная смущением и стыдом. Мышцы живота рефлекторно поджались, когда, нырнув под пижаму, на него легла обжигающая ладонь. Скользнув по краю штанов она забралась под резинку. По внутренней стороне бедра, в обход заинтересованно дернувшейся плоти. Дыхание сбилось, став поверхностным. Идя на поводу собственного тела, я подался вперед, накрывая губы Поттера своими, скользя языком по кромке зубов и с жадностью проникая им в жаркую глубину рта. Гарри, прикрыв глаза, с готовностью отвечал на поцелуй, сводя с ума. Думаю, если бы Вильберт не удерживал мои руки за спиной, они бы уже оказались под поттеровской пижамой.

– Остановись, – выдохнул я в горячие губы.

Не слишком убедительно. В следующее мгновение пальцы Поттера сомкнулись вокруг моего уже полностью вставшего члена. Запрокинув голову, я резко выпустил воздух сквозь зубы. Контролировать себя выходило с трудом, и вставший на колени Поттер ничуть не облегчал мне эту задачу. Резинка пижамных штанов была спущена ниже, головки члена коснулось дыхание, а следом такой же горячий влажный язычок. Самообладание махнуло на меня рукой, растворившись в возбуждении. Язык Гарри скользил вокруг головки, щекотал кончиком дырочку и временами спускался по стволу.

– Хорошо? – тихо и едва разборчиво шептал в самое ухо Вильберт, чуть шире расставляя мне ноги и плотнее прижимаясь возбужденным пахом к моей заднице. – Стоило ли сопротивляться?

– Заткнись, – также тихо выдавил я и задохнулся воздухом, когда губы Поттера сомкнулись на головке, втягивая ее в жаркий рот и вызывая тем самым пульсацию по всему стволу.

Одним плавным движением Поттер вобрал член почти до основания. Стараясь сдержать дикое желание толкнуться глубже, я шумно втягивал воздух, с каким-то маниакальным мазохизмом радуясь, что меня удерживает Вильберт. Иначе, я бы попросту набросился на Поттера. И было бы абсолютно плевать и на окружающие нас стены и на сально блестящие глаза, внимательно наблюдающие за происходящим.

Поттер брал глубоко. Сглатывая, чем вызывал задушенные стоны. Временами он выпускал член полностью, играя с головкой. Осторожно дул на него, остужая, и снова резко вбирал до самого горла. Помогая себе одной рукой, второй он несильно сжимал яички. То ускоряясь, то, наоборот, двигаясь невыносимо медленно, заставляя терять рассудок и желать большего.

– Гарри… – выдохнул я в потолок, так и не найдя в себе силы договорить.

Он услышал и понял без лишних слов, но вопреки всему не отстранился. Напротив, вобрал так глубоко, насколько это было возможно, позволя излиться в горячую глубину, принимая все. Не спеша выпустил член изо рта, поправляя на мне пижамные штаны. Собственное тяжелое дыхание закладывало уши, в которых и без того звенело от напряжения. Хрюкнув что-то неразборчивое мне в затылок, Вильберт ослабил хватку и я осел на пол рядом с Поттером.

– Гарри, – обхватив его лицо ладонями я смотрел в лихорадочно блестящие потемневшие глаза, ловил губами горячее дыхание.

Он сам подался навстречу, ловя мои губы своими. Я чувствовал в поцелуе собственный солоноватый привкус, а нервы уже буквально гудели от обилия и противоречивости эмоций Поттера.

– Умница, Гарри, – похвалил Лойз, оказавшись рядом и разрушая этот момент. – Как и обещал, тебя больше не тронут, – великодушно произнес колдомедик и подумав склонился к самому его ушку: – Надеюсь, ты понимаешь, что на нашего общего знакомого это обещание не распространяется? – с гаденькой ухмылкой прошептал Лойз. – Он, кстати, должен навестить тебя со дня на день, – выпрямляясь добавил он и Поттера от этих слов прошибло крупной дрожью.

– Кто?! – рявкнул я, вскочив на ноги и встречаясь с колдомедиком взглядом полным ненависти.

– Это не твое дело, – спокойно парировал Лойз, приблизивших ко мне почти вплотную. – Благодари, что за ваше маленькое представление отправишься не в другой сектор, а всего-то в соседнюю палату.

На последних словах в эмоции Гарри добавилась толика надежды и спокойствия. Лойз кивнул Вильберту, и тот, выглянув в коридор, позвал санитара, который рывком поставил Поттера на ноги и потащил в столовую.

– Боюсь, ты пропустишь обед, – прищелкнул языком Вильберт, удержав меня за плечо.

Кто бы сомневался. Презрительно скривившись, я передернул плечом, сбрасывая чужую руку и развернулся в сторону палаты, не сомневаясь, что Вильберт идет следом. Поттеру, провожающему меня встревоженным взглядом, я ободряюще подмигнул ему через плечо. Нужно всего лишь потерпеть компанию Вильберта и мы встретимся на прогулке. Пустяк…

– Может, сегодня сделаешь все сам? Покажешь, что значит хороший пассив? – прогоготал Вильберт и, не успев закрыть за собой дверь в палату, тут же вдавил меня грудью в стену, сминая задницу в своих лапищах.

– Могу показать только, что такое хороший актив, – оскалился я. – Может, научишься чему. Обещаю, тебе понравится.

– В следующий раз, – язвительно огрызнулся Вильберт, с раздражением стягивая с меня пижамные штаны.

– Ох, прости, – откровенно издеваясь, протянул я, – не хотел тебя обидеть.

– Заткнись, – велел Вильберт, торопливо подготавливая меня.

И снова я молча терпел его вторжение. Возбуждения – ноль. То ли мое тело априори не признает пассивную роль, то ли Маркус и правда бестолочь. На какое-то время отключаюсь от реальности, фоновым шумом воспринимая пыхтение Вильберта. Из эмоций – блуждающее по нервам поттеровское дерганное беспокойство. Да и физически – лишь саднящее трение чужого члена в заднице.

Зарычав, Вильберт вошел до упора, кончив в меня и при этом довольно больно укусив за плечо. Мудак, блять…

– Закончил? – безразлично поинтересовался я, словно мы обсуждали погоду. – Будет неплохо, если я успею сходить в душ и попаду на обед.

– Сучка, – тяжело выдохнул Вильберт, выходя из меня с противным хлюпаньем.

– Не переживай, когда-нибудь получится, – продолжал я издеваться над Маркусом.

– У тебя что, без афродизиаков ни на кого, кроме Поттера не встает? – попытался отыграться он.

– Ты просто изначально выделил мне не ту партию, – передернул я плечами. – Попробуй с кем-нибудь другим. Может, тебе действительно стоит подумать о роли пассива? – усмехнулся я в лицо медбрата. – Так, что там с душем? – резко перевел я тему.

– А может, мне Поттера трахнуть? – мстительно сузил глаза Вильберт.

Улыбка сошла с моего лица в один момент. Сведя брови на переносице, сжав зубы и чувствуя, как от злости раздуваются крылья носа, я старался усмирить вспыхнувший внутри гнев. Ничего не мог с собой поделать. Все, что так или иначе касалось Поттера, вызывало острую реакцию и едва сдерживаемый всплеск эмоций.

– Задело? Он теперь твое больное место? – злорадно оскалился Маркус, бросив взгляд на мои сжатые от напряжения кулаки, стиснутые до побелевших костяшек. – Держи язык за зубами, – велел он.

========== 14. Дело Полли ==========

Душ и жалкое подобие обеда я все же получил, после чего Вильберт передал меня под надзор одного из санитаров, который сопроводил меня в общий зал на веранде. Должен заметить, после беспорядка, организованного Уолтом, количество надзирателей значительно выросло. Особое внимание они уделяли самому Томасу, слоняющемуся по помещению и временами выкрикивающему чушь про конец света.

– Время идет… – тихо прошелестел объявившийся рядом Полли, пока я осматривал веранду в поисках Поттера.

– Оно всегда идет, – меланхолично отозвался я. – Что сейчас изменилось?

– Фениксы горят…

– Знаю, – усмехнулся я, потрепав Полли по лохматой макушке. – С тем же успехом они потом возрождаются.

– Люди так не могут, – резче обычного ответил Полли и, увернувшись из-под моей руки, пошел прочь, как обычно, оставив после себя уйму вопросов.

Что именно не могут люди? Сгорать или возрождаться из пепла впоследствии? Блять… О чем я? Люди не могут ни того, ни другого. Ну, во всяком случае, первое по своей воле вряд ли станут делать, не имея возможности второго. Другое дело – Поттер. Не помню, чтобы где-то когда-либо упоминалось о людях-фениксах, хоть литературы на тему магических и полумагических существ я перечитал немало, когда узнал о своем происхождении. Наверное, потому что союз человека с фениксом невозможен в принципе. С вейлами другое дело. В этом случае у человека с магическим существом схожая физиология. Но, феникс? Нереально. Тогда, как объяснить природу Поттера? Я даже не задумывался над тем, насколько сильно у него проявляются способности феникса. Про вопрос о том, откуда они у него взялись, вообще молчу. И он молчит. А из расплывчатых намеков Полли сложно делать какие-то выводы. Ну к чему, блять, он это сказал?

Допустим, феникс в Поттере проявляется достаточно ярко. Его слезы излечивают раны, что уже не слабо. Временами сам он нагревается до немыслимых для обычного человека температур. Но, значит ли это, что он с тем же успехом может вспыхнуть подобно фениксу? А возродиться вновь? Что, если Полли имел в виду именно это?

Меня передернуло от одной лишь мысли о том, что Поттер в одночасье сгорит в собственном пламени и на этом все закончится. Еще паршивей становилось от того, что у меня не было ни малейшего предположения, что или кто может спровоцировать такой исход. Кто должен наведаться к Поттеру в ближайшее время? И почему даже упоминание неизвестного визитера отражается у Гарри состоянием близким к истерике?

От мыслей меня отвлек незаметно подобравшийся Поттер и, обняв со спины, уткнулся носом меж лопаток. От его горячего дыхание по позвоночнику расползались приятные волны, выводя все внимание за пределы тяжелых размышлений. Осталось только тепло поттеровских эмоций, обвивающее нервы и ненавязчиво сдвигающее беспокойство на задворки сознания. Его руки нырнули под пижамную рубашку, скользя огненными змеями по коже. Кажется мое тело полностью адаптировалось под его запредельные температуры, сейчас это не вызывает ни дискомфорта, ни ожогов. Я развернулся, зарываясь пальцами в темные волосы и вглядываясь в знакомое со школы и в то же время такое непохожее на воспоминание лицо.

Ладони Поттера огладили торс, не спеша поднимаясь к груди. Горячо. И с каждой секундой прикосновение становилось все более обжигающим. Прикрыв глаза Поттер потянулся навстречу моим губам, податливо открываясь, впуская мой язык в жаркую глубину своего рта. Его рваное дыхание привносило в поцелуй привкус дыма. Отстранившись, я вновь всмотрелся в его лицо, отмечая раскрасневшиеся скулы, чуть приоткрытые влажные губы и легкую дымку, выпускаемую сквозь них на выдохе. Такая же струилась меж темных прядей, окутывая голову Поттера воздушным полупрозрачным облаком. Интересная реакция на простой поцелуй. Несложно догадаться, что в кабинете Лойза Поттер сдерживал себя и свои инстинкты. Сейчас же спускал пар. В его случае это получалось буквально.

Так, может, об этом говорил Полли? И, если Поттер не будет периодически расслабляться и подпитываться эмоциями, то… О возможном исходе даже думать не хотелось. Как и о том, что его причиной могу стать я. Ведь это меня Полли называл пламенем. И это со мной Гарри так реагирует на, казалось бы, безобидные действия и прикосновения. Похоже, к моменту, когда я распутаю этот безумный клубок догадок, придется поселиться в Мунго с вполне реальным диагнозом.

Поттер продолжал изучать мое лицо, невесомо скользя кончиками пальцев по торсу. Затем, выбравшись из-под пижамной рубашки, коснулся шеи, блуждая от основания к затылку и обратно. Я прикрыл глаза, следя за ним из-под ресниц. Горячие пальцы пробежались по скулам, обвели контур подбородка, спустились к кадыку и двинулись к плечам, отслеживая линию ключиц и попутно раздвигая отвороты рубашки. Короткая остановка. Взгляд Гарри метнулся вниз, после чего тут же вернулся к моему. Легкий прищур зеленых глаз. Нервы полоснуло осколком чужой ревности, а в следующее мгновение Поттер с силой надавил указательным пальцем в местечко над ключицей. Прикосновение оказалось не только болезненным, но и через чур горячим. От такого точно ожог останется. Зашипев сквозь зубы, я дернулся прочь от поттеровской руки и смерил его вопросительным взглядом, прижав ладонь к пострадавшему месту. Разумеется, никаких объяснений. Поттер виновато закусил губу и пожал плечами. Только вот в его глазах раскаяния не было ни толики. И как это понимать?

Перебрав в голове все возможные варианты, я мысленно чертыхнулся, вспомнив укус Вильберта. С учетом все еще проскальзывающих в сознании отголосков ревности, это была самая вероятная причина подобного поведения Гарри. И он сам неосознанно подтвердил эту догадку, отвернувшись с намерением уйти в ответ на мою понимающую улыбку.

– А ну, стой, – обняв со спины, я притянул его обратно, прижав к своей груди и удобно устроив подбородок на плече. – Маленький ревнивец, – выдохнул я в смущенно заалевшее ушко, на что Гарри лишь возмущенно фыркнул. Ну, чем не злой ежик? – Ты думаешь, мне это нравится? – жаркий шепот отзывался на коже Поттера мурашками. – К твоему сведению, меня нисколько не возбуждает роль пассива. Так уж вышло, что я вынужден принимать здешние правила игры. Я готов ждать, пока ты решишься, наконец, заговорить и объяснишь, как нам выбраться отсюда. Но, знаешь что? – понизив голос, промурлыкал я. – Рано или поздно кому-то придется отблагодарить меня за терпение. Догадываешься, кому? – возбуждение Гарри, прокатилось дрожью по нервам смешиваясь с моим собственным. – Кому-то лохматому, милому, ревнивому и чертовски притягательному, – перечислял я, между легкими поцелуями в шею. – А до тех пор, все останется так, как есть, – закончил я, играючи прикусив Поттеру мочку уха и отстранившись. – Согласен?

В ответ Гарри обиженно засопел, но обернувшись все же кивнул в ответ, вызвав у меня теплую улыбку. По упрямому взгляду было видно, что ни черта он не согласен. Впрочем, исправлять ситуацию прямо сейчас тоже не собирался. Значит, оставалось ждать, когда он решится. На что именно, я боялся даже предположить. Не спроста ведь он молчит.

После ужина, как и ожидалось, нас развели по разным палатам. А вот что меня удивило, так это в чью обитель я попал. Еще более интересной оказалась обстановка внутри.

Итак, палата 18, а значит моя «родная» 19 была буквально за стенкой. Но сейчас не о ней. Начнем с того, что восемнадцатая палата, в которой проживал Полли, оказалась небольшой, что легко объяснялось тем, что она одноместная. А при условии что в нее впихнули вторую койку, так вообще казалась ужасно крохотной и тесной. Тем не менее Полли умудрялся тенью ходить за мной по пятам, пока я осматривался.

Стол был завален бумагами и карандашами. Что-то мне это напомнило… Правда в отличие от Поттера, у Полли листы были мелко исписаны, казалось бы, полнейшим, абсолютно бессвязным бредом. И, наверное, сторонний наблюдатель так бы и решил. Но мне, изложенное рукой Полли на бумаге и стенах вокруг, напомнило труды другого человека, талантливого зельевара и моего наставника. Того, кто мог сварить зелье, лишь единожды прочитав рецепт. Северус являлся автором более сотни зелий, многие из которых так и остались неизвестны широкой публике. Также он предпочитал превращать особо ценные записи в подобие шифра, чтобы уберечь некие знания от попадания не в те руки.

Снейп несколько лет вдалбливал в мою светлую голову знания и секреты мастерства. Поверьте, когда дело касалось зельеварения, делал он это с присущей ему дотошностью. И далеко не каждому было дано узнать хоть малую толику его секретов. Не спорю, в Хогвартсе достаточно умных и способных учеников. Взять, к примеру, ту же Грейнджер. Запоминает все налету, если нет – зубрит. В этом то и загвоздка. Ее умения ограничивались пунктами изложенными в учебниках и справочниках, никаких отступлений от правил и импровизации. Снейпу же нужны были таланты, способные на уровне интуиции из ничего создавать новые правила в обход общепринятым и делать это так, чтобы не только не навредить зелью, но и повысить его эффективность. До сих пор ума не приложу, как это удавалось Поттеру на пятом курсе. У него же даже базовые знания по предмету хромали на обе ноги.

Но вернемся к Полли. Судя по тому, что разобрать его записи мне не составило труда – учитель у нас был один.

– Здесь… Здесь, – широко распахнув глаза, повторял Полли, тыча пальцем в ворох бумаг в моих руках. – Понимаешь?

– Что здесь написано? – уточнил я. – Понимаю и могу приготовить.

– Говори, – прищурившись потребовал Полли, вытащив случайную бумажку и ткнув ею мне в лицо.

– Состав интересный, – усмехнулся я, пробежавшись взглядом по мелким строчкам. – Но я бы добавил пару ингридиентов. Эффект стал бы в разы ярче. И, да, это тот самый препарат, что в меня вливали в первые дни моего здесь пребывания. Кажется, теперь я знаю, кого благодарить за незабываемые ощущения, – вскинул я бровь, смеря Полли насмешливым взглядом.

Парень побледнел на глазах и, вцепившись пальцами в свои лохмы, в очередной раз начал дергать их в разные стороны на манер провинившегося домовика.

– Полли, блять, успокойся! – прикрикнул я и тот сразу замер, так и не выпустив волосы из пальцев. – Не буду я трогать твои записи, – пообещал я, вернув все бумажки в общий ворох на столе. – Доволен?

– Нет! – взвыл Полли. – Лойз… Там… Лойз… Лойз знает? Знает… – ухватив меня за отвороты рубашки бессвязно тараторил Полли.

– Тише, – спокойно потребовал я, перехватив чужие запястья. – Медленней, Полли. Что знает Лойз? Что я могу разобрать твои записи?

– Знает? – пискнул Полли.

– Нет.

– Он не должен… Нет. Не должен… – с отчаянием зашептал парень, почти вплотную приблизившись к моему лицу.

– Хорошо, – медленно и также тихо протянул я, отмечая как Полли расслабляется. – Он не узнает. Объяснишь в чем дело?

В общих чертах я уже представлял, что здесь происходит. Кто-то должен был варить для Лойза запрещенные препараты. Полли, по всей видимости, далеко не рядовой зельевар. Оказался в Мунго он еще до появления Поттера. И тут несколько вариантов. Либо Полли трудился в местной лаборатории в качестве сотрудника и по какой-то причине взбрыкнул против Лойза, за что и оказался в палате принудительного лечения. Либо его появление здесь обусловлено чьими-то далеко идущими планами, как, например, в моем случае.

Чтобы не произошло, Грейнджер перетянула Полли на свою сторону. Действительно он повредился рассудком или это такая же актерская игра, как в случае с Томасом, Полли вряд ли расскажет. Да это и неважно. Сейчас меня интересовало другое. Раз Полли вышел из игры, и так резко реагирует на то, что я смог разобрать его записи, Лойзу скорей всего нужен новый зельевар. Вряд ли основной интерес колдомедика составляют галлюциногенные и психотропные препараты. Должно быть что-то серьезнее. Что-то, из-за чего Полли и пошел на попятную…

Комментарий к 14. Дело Полли

Да-да… Я знаю, что глава сумбурная. Следующая, к слову, не лучше >_<

========== 15. Шифр ==========

Зелья, зелья… Порядок приготовления и примечания к каждой стадии… Списки чертовски редких ингредиентов, некоторые из которых вообще запрещены, и пометки относительно их предварительной обработки… Два особо ценных рецепта были мало того, что зашифрованы на манер алхимических формул, так еще и обрывками хаотично разбросаны среди менее значимых, но также зашифрованных записей на стенах. Чтобы разобраться в каракулях Полли и соединить воедино все кусочки мозаики у меня ушла вся ночь. И единственным помощником в этом мне была полная луна, дающая хоть какое-то освещение во мраке палаты. Полли помогать наотрез отказался, но и мешать, видимо, тоже не собирался, устроившись на кровати в обнимку с подушкой и меланхолично наблюдая за моими попытками расшифровать записи, вычленить те, что относились к интересующим меня зельям и определить порядок, по которому нужно было соединить все этапы приготовления. Ближе к полуночи Полли уснул, бросив свою пассивную слежку за моими вычислениями. Возможно, он не верил в успех этого предприятия. Но, как же он ошибался…

Признаться, разобрав и выписав все интересующее меня, я еще час просто сидел осознавая фактическое действие этих зелий и варианты его применения. Сейчас я и сам был не рад, что сунулся во все это и узнал то, что лучше было бы вообще немедленно стереть с этих стен. И, Мерлин тебя дери, Полли, какого богарта ты вообще вывел зелье с таким составом?

Для каждого зелья необходим катализатор. Что-то, что делает его эффективным, запуская нужную цепочку реакций. Для одного и того же зелья, разные катализаторы дают такой же разный эффект, меняя воздействие. Так, катализатором зелья жизни, разработанного Фламелем, являлся философский камень. Для аналогичного зелья Полли, которое к прочему имело два различных состава, таким ингридиентом был феникс. Вернее, какая-то его часть…

В первом случае ингредиент был довольно безобиден и по сути не причинял живому существу никакого вреда. Слезы феникса. Проблема была в том, что заставить это создание плакать просто так нельзя. Феникс должен быть уверен, что ты достоин его слез. Теперь, казалось, бессвязные речи Полли: «Плачь… Птицы не будут… Должен ты…», нашептываемые через стенку в одну из непогожих ночей, приобретали смысл. Действительно, феникс – животное, к тому же довольно своенравное, и принудить его к чему то практически невозможно. Заставить плакать человека, чьи слезы обладают тем же эффектом, куда проще… Но, видимо, даже здесь есть подводные камни. Неспроста же Лойз так обрадовался, когда увидел, что Поттер смог исцелить меня. Полагаю, в какой-то момент Гарри, по своей воле или нет, потерял возможность давать Лойзу такой необходимый для зелья катализатор. Также понятно, что раз Полли шифрует записи, рецепт Лойзу неизвестен. А при условии, что некто должен явиться за очередной «дозой», выходит, что поработать в качестве зельевара Полли успел, и какой-то запас готового зелья, для активации которого требуется лишь добавить недостающий ингредиент, у Лойза имеется.

Кстати, порцию этого зелья иначе, как дозой и правда не назовешь. Эффект от него напоминал нечто среднее между зельем жизни Фламеля и кровью единорога. Оно было направлено поддерживать жизнь и молодость, делая человека почти бессмертным. Почти! Побочный эффект такой же яркий, как в случае с кровью единорога. Это и правда можно назвать проклятьем, поскольку отказ от регулярного употребления в последствии начнет тебя медленно убивать, пожирая изнутри и по сути превращая в живого мертвеца. Паршивенькая перспектива, надо сказать. Только ненормальный согласится на подобное существование. Правда, есть один нюанс. Маг, для которого готовилось это зелье, действительно был ненормальным. В составе был один переменный ингредиент. В целом, необязательный, но призванный усиливать действие зелья и меняющийся в зависимости от того, кровь какого магического существа течет в тебе. Полли оставил пометку «гнилое мясо». Мне известо всего одно существо имеющее пристрастие к падали. А, значит, маг, принимающий зелье, как минимум на четверть являлся гули*. Меня передернуло от одной мысли, что чьи-то предки связались с нежитью, недалеко ушедшей от гниющего зомби. Пусть гули и научились походить на обычных людей, сути это не меняло. Особенность связи с гули заключалась в том, что на ближайших потомках их сущность никак не сказывалась. Но она имеет способность накапливаться и концентрироваться, поэтому сложно предсказать, как кровь столь темного магического существа отразилась на магах через несколько поколений. Возможно, зелье жизни, разработанное Полли, тормозило развитие гена гули. Проще говоря, такому магу определенно не страшна возможность душевного, а то и физического разложения в случае отказа от зелья. Ведь он и так едва ли не гниёт изнутри.

А вот теперь о втором составе. Оно было в разы сильнее первого, за счет чего могло решить проблему с геном гули за одно принятие. Главное отличие от первого было не столько в используемых ингредиентах и способе приготовления, сколько в требующемся катализаторе. А им являлся пепел феникса. Причем феникса, погибшего добровольно-насильственно. Звучит бредово, но по сути это значит, что феникс должен быть самоубийцей. И опять же, заставить покончить с собой птицу чертовски проблематично. Думаю, это и есть причина, по которой Полли соскочил с крючка Лойза. И из-за этого мини-Снейп доводил Поттера, убеждая, что тот должен плакать. Пока, у Лойза есть запас первого зелья и слезы феникса, он не станет утруждать себя расшифровкой второго состава и попытками довести Поттера до самоубийства.

К моменту пробуждения Полли я вымотался окончательно благодаря бессонной ночи и был выжат морально одолевающими меня мыслями.

– Чем ты думал, создавая это? – прохрипел я, подняв на потягивающегося парня усталый взгляд.

Полли округлил глаза, уставившись на записи в моих руках и соскочил с кровати, моментально оказавшись рядом. Выхватив листы с расшифровкой из моих пальцев, принялся судорожно листать их:

– Нет… нет… нет-нет-нет… – бормотал он, исступлённо мотая головой. – Нет! – взбешённый крик мне в лицо. – Нельзя! Ты не должен был! – словно одержимый он принялся рвать листы на мельчайшие клочки и заталкивать их в слив старенькой раковины в углу. – Забудь! – рявкнул он, вновь обернувшись ко мне.

– Для этого мне потребуется Обливиэйт или черепно-мозговая, – фыркнул я.

Похоже последнее Полли собирался рассмотреть всерьез, поскольку тут же заметался взглядом по палате в поисках чего-нибудь потяжелей. От попытки броситься на меня с кулаками его остановил скрежет открывающихся замков.

– Утро доброе, шизики, – пробасил явившийся санитар. – На процедуры оба и побыстрее, у доктора Лойза сегодня напряженный график.

Через десять минут я уже стоял в кабинете колдомедика, испытывая дискомфорт не столько от ремней на запястьях, затянутых сильнее обычного, сколько от подозрительных колких взглядов Полли.

– Как тебе новое соседство? – с широкой улыбкой поинтересовался у меня Лойз, отмеряя в небольшой стаканчик зелье и передавая его Полли.

– Тесновато, – хмыкнул я.

– Вот как, – криво ухмыльнулся Лойз, протягивая стаканчик с препаратом уже мне. – А я надеялся, что вы поладите. В конце концов у тебя с Полли много общего.

– Сомневаюсь, – сухо бросил я, разбалтывая зелье в стакане. – С чего бы вдруг?

– Не стоит лукавить, Малфой, – снисходительно продолжил Лойз. – Мне достоверно известно, что еще в школе ты подавал большие надежды в области зельеварения.

– И что с того? – безразлично пожал я плечами.

– У меня к тебе предложение, – на этих словах Полли заметно напрягся. – Что скажешь?

– Ты еще ничего не предложил, – справедливо отметил я.

– Хочешь покинуть эти стены свободным человеком? – приблизившись почти вплотную, спросил Лойз.

– О-очень заманчиво, – оскалившись в ответ, протянул я. – А что взамен?

– Ничего особенного, – заверил колдомедик. – Маленькая услуга. Как раз по твоей части.

– Я…

Полли выбрал именно этот момент, чтобы впиться зубами в плечо Лойза, заставляя того завопить. Стоявший у двери санитар тут же оказался рядом, оттаскивая брыкающегося Полли от колдомедика.

– Уведи его, – велел Лойз, потирая пострадавшую руку. – Чертова зараза, – недовольно выплюнул он, как только мы остались наедине. – Вернемся к нашему разговору, – перешел он на более резкий тон. – Ты должен сварить зелье.

– Давай рецепт, а там посмотрим, – усмехнулся я.

– Он у тебя уже есть. Записи на стенах палаты Полли видел?

– Ты про эти наскальные каракули сумасшедшего алхимика? – саркастично изогнул я бровь. – По-твоему это похоже на рецепт зелья?

– Хочешь сказать, ты не понимаешь, что там написано? – сузил глаза Лойз.

– Ни слова, – фыркнул я. – Это бред. Полнейший.

– Не дури мне голову, Малфой, – прорычал колдомедик. – У меня есть список ингредиентов, но вот секрет приготовления – другой вопрос. И мне достоверно известно, что настенные каракули Полли – это рецепт зелья.

– Так, может, изложишь его общедоступным языком? – склонив голову, я насмешливо отсалютовал стаканом и опрокинул в себя ежедневную порцию препарата. – А сейчас, могу я вернуться в свою палату прежде, чем за мной явятся радужные единороги?