Текст книги "Босиком по пеплу (СИ)"

Автор книги: Babbler

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 13 страниц)

– Размусоливать – это по воей части, – фыркнул Уизли.

– Мы не знаем, как эта чертовщина могла среагировать на проклятье, – не успокаивался Нотт.

– Ты заебал причитать, Тео. Чем бы оно ни было, я уничтожил это, – отрезал Уизли.

Как раз в этот момент у меня перед глазами начало прояснятся.

– Уверен? – рыкнул Нотт, наблюдая, как туман, было осевший на пол, вновь сгущается, формируясь в дымный вихрь, фыркая пеплом вкупе с тлеющими угольками. Последние раскатывались по ковру, Разгорающееся пламя быстро добралось до дивана и портьер, поднимаясь выше.

Уизли принялся одно за другим разбрасывать заклинания в попытке потушить огонь и уничтожить густеющий столб дыма. Поняв бесполезность своих действий, рыжик скомандовал уходить, как за его спиной взвизгнула Уизлиета.

– Джин?! – встрепенулся Уизли, оборачиваясь.

Его сестрица зажимая рот ладонями в искуплении мотала головой, смотря, как проклятье зелья жизни буквально выжигает Нотта изнутри. Лицо Теодора застыло в болезненной гримасе. Из раскрытого в немом крике рта вырывались языки пламени. Несколько секунд и Нотт осыпался грудой пепла, который был тут же подхвачен набирающим обороты вихрем. Связанная с Тео Уизлиета была следующей, повергнув брата в настоящий ужас. В этот раз все происходило в разы медленней. Сначала на девушке начали тлеть волосы и одежда.

– Рон! Сделай же что-нибудь! – визгливо требовала Уизлиета, в панике хлопая по себе руками в жалкой попытке погасить очаги возгорания.

– Гарри! – выкрик Уизли утонул в пепельном вихре. – Я знаю, что это ты, – рыжик зашёлся кашлем от попавшего в легкие дыма. – Прекрати! Сейчас же!

В ответ на это Уизлиета завопила еще истошней. Вихрь словно иссушал её. Кожа девушки трескалась, превращаясь в пыль.

– Черт… Гарри… Пожалуйста… – проблеял Уизли, в отчаянии вцепившись пальцами в рыжие космы и хлопнувшись перед столбом дыма на колени.

Неожиданно всё затихло… Пепельный вихрь умерил свои обороты. Пламя вокруг постепенно угасало, и Уизлиета с сухими слезами на глазах осела на пол.

– Да… Вот так… – уже уверенней заговорил Уизли. – Я знал, что ты не сможешь… Простишь… – скривился он в подобии улыбки. – Мы же друзья, верно?

Друзья? Простишь? Какого чёрта?!

В смешанных чувствах я метался за пеленой видения без возможности вмешаться в происходящее, словно зверь в клетке. Не может это чёртово зелье дать послабление в последний момент! Не этим двоим. Ведь тогда все случившееся теряет всякий смысл! Поттер не мог уйти только для того, чтобы услышать чёртово «прости»!

«Нет. Нет. Нет, блять! Я не позволю! Я доберусь до вас, твари, во что бы то ни стало. Даже, если Гарри простил вас…» – беззвучно орал я, сквозь дымовую завесу, отделяющую меня от семейства Уизли.

– … я не прощу! – голос звучал хрипло, словно был чем-то потусторонним, но, тем не менее, оказался вполне реальным. И доказательством этому стала реакция Уизли.

– Малфой? – ошарашено округлил глаза рыжик, всматриваясь в клубы дыма.

Признаться, я и сам не понимал происходящего. Для меня было и остается загадкой, как у меня вышло прорвать иллюзорную материю сна.

– Так это твоих рук дело? – яростно рыкнул Уизли. – Убью, сука! – взвыл он, направляя на меня палочку.

Зелёная вспышка Авады была выжжена резко выросшим передо мной столбом огня. Это было последнее что я видел. Дальше было только пламя, уничтожающее всё на своем пути, развеивающее в пепел, очищающее.

Комментарий к 25. Проклятье зелья жизни

Хмм… Надеюсь никого особо не напрягло столь сумбурное изложение, и суть все уловили ^_^

Осталось то всего пара глав >_^

И, автор уже говорил, как ему не нравится писать заключительные главы? >_<

========== 26. Пламя ==========

Следующим утром я проснулся от шепота Полли за стеной. В своей обычной манере парень бормотал что-то об окончании пути, отмщении и свободе. Где-то дальше по коридору надрывался Уолт, нараспев горланя про огненное возмездие, настигнувшее всех демонов. Я устало провел ладонями по лицу, сгоняя остатки сна, и бессмысленно уставился в потолок.

Вот и всё… Задание выполнено. Договор исчерпал себя. Но сейчас – даже, если Грейнджер сдержит слово – свобода мне не нужна. Просто потому, что я не знаю, что с ней делать теперь. Весь её смысл пропал для меня вместе с Гарри. Исчез в огне, оставив от себя лишь горстку бездушного пепла.

Вскоре моё меланхолично настроенное сознание потревожил один из санитаров. Проскрежетав замками, он сообщил, что меня ожидает в своём кабинете заведующий отделением. Я уже не помнил, когда в последний раз посещал кабинет колдомедика. И понятия не имел, кто занимал этот пост после смерти Лойза.

– Грейнджер… – сухо поприветствовал я, встретив в кабинете мужчину, в чьём облике девушка являлась ко мне во время редких посещений.

– Отнюдь, мистер Малфой, – мягко улыбнулся мужчина. – Моё имя Джонатан Фол. Я – новый руководитель психиатрического отделения, – он жестом пригласил меня присесть.

– Забавно, – хмыкнул я, занимая стул напротив. – И что же вы хотите о меня?

– О, я здесь по указанию мисс Грейнджер, – кто бы сомневался. – Это вам, – передал он мне стопку бумаг.

В самом верху лежал свежий выпуск пророка, на первой полосе которого красовался снимок пепелища, крупный заголовок «Как уходят герои…» и краткое содержание статьи: «Невероятный пожар выжег до тла поместье Поттеров. Все, кто были в доме – погибли…»

– Что с детьми? – глухо поинтересовался я, припоминая, что у лже-Поттера и рыжей бестии была двойня, и они, как бы то ни было, ни в чём не повинны.

– С ними всё в порядке, – заверил Фол. – Во время трагедии они гостили у своего дяди в Румынии, – поведал мужчина. – Занимательный факт, что у всех выживших членов рода Уизли полностью выгорел ген гули, передающийся в их семье уже не одно поколение, – как бы между прочим заметил он с лёгкой усмешкой на губах.

Я лишь отстраненно кивнул и отложил газету, вчитываясь в следующий за ней документ. Это было судебное предписание, в котором говорилось, что Визенгамот пересмотрел моё дело. И это несмотря на то, что приговор обжалованию не подлежал… Согласно новому заключению, я был полностью оправдан и реабилитирован. Подпись главного судьи – Г.Грейнджер. Следующие бумаги гласили о возвращении моего имущества. Конечно, той его части, что не успели растащить по карманам и пустить с молотка. Далее была выписка из Мунго за подписью Д.Фола, гласящая о моей вменяемости. И папка с рисунками Поттера.

– Я подумал, ты захочешь их забрать, – пояснил Фол. – Некоторые рисунки передала мисс Грейнджер.

Пальцы пролистывали портреты и зарисовки с прогулок. Что-то из этого было мне знакомо, иное же я видел впервые. Вот совместный портрет Полли и Томаса, нарисованный цветными карандашами. Экспрессивная зарисовка Зака, мутузящего санитара. Пропитанный какой-то тоской портрет неизвестного мне юноши. Я почему-то решил, что это парень, который повесился в камере. Томас упоминал, что тот был второй попыткой Грейнджер. Среди портретов оказался даже Джим – пятый претендент – улыбчивый парень с открытым взглядом. Видимо, еще до того, как зелья Лойза сыграли с ним злую шутку. И еще один совместный портрет… На нём сам Поттер… Прикрытые веки, закушенная губа… А рядом, прильнув губами к открытой шее – я. Настолько чувственный рисунок бередил в памяти воспоминания и слова Гарри: «Я с ума сходил от того, что ты творил в моих снах»… Я вспомнил горячую волну возбуждения, что послал тогда по моим нервам Поттер, пытаясь объяснить без слов. И насмешливое: «Так понятно?» – в ответ на мою реакцию. Шумно выдохнув, я захлопнул папку и, поджав губы, сдержанно кивнул Фолу в благодарность.

Стены Мунго я покидал в смешанных чувствах и понятия не имел, куда мне теперь идти и что делать со своей жизнью. Налетевший колючим порывом осенний ветер заставил плотнее запахнуть пальто. Я вглядывался в пока далекий, но неизбежно надвигающийся на территорию больницы, грозовой фронт.

– Грядёт великая буря…

Я бросил взгляд на внезапно объявившегося рядом Уолта. Парень прикурил, затянулся, выпустил облачко сизого дыма и поднял повыше воротник. Докурив сигарету до середины, он, наконец, обернулся и с лукавой усмешкой ободряюще подмигнул в ответ на мой недоумевающий взгляд.

– Всё будет нормально, – пообещал он. – Рано или поздно бури заканчиваются.

– Меня пугает не буря, – глухо отозвался я. – А разрушения, что она оставляет за собой.

– Ну… Может, это шанс? – сделав очередную затяжку, пожал плечами Уолт. – Ты свободен выбирать… Можешь остаться на обломках и пытаться восстановить свой прежний мирок. Или выбраться из привычного порядка вещей и построить что-то новое…

– А тебя, смотрю, на философию потянуло? – хмыкнул также неожиданно возникший Полли.

Парень забрал из пальцев Уолта сигарету и глубоко затянулся, блаженно прикрыв глаза на выдохе. Другая затяжка… Третья…

– Ну всё, хватит, – недовольно фыркнул Томас, попытавшись вернуть себе сигарету.

– Отъебись, – отмахнулся от него Полли. – Я почти год не курил.

– И станет в разы прекрасней, если ещё столько же не будешь, – буркнул Уолт.

Глядя на их возню, я мог только поражаться столь разительным переменам в Полли. По обыкновению лохматые волосы сейчас были расчесаны. Периодически, между уворачиваниями от Томаса, парень отводил темные пряди от лица, заправляя за ухо. Черное пальто нараспашку, такие же черные брюки и свитер с высоким горлом. Он в очередной раз, но в этом образе даже больше, напомнил мне Северуса.

– Похоже, ты актёр почище Уолта, – слабо улыбнулся я.

У парней произошла небольшая заминка. Уолт с победным кличем, наконец, вернул себе сигарету. Но поняв, что та уже истлела до фильтра, с разочарованным вздохом выкинул окурок.

– Каждый из нас отыграл свою роль, – передёрнул плечами Полли. – Кто-то, потому что так было нужно. А кто-то, – он отвесил подзатыльник обиженно сопящему Томасу, – забавы ради.

– Ты напоминаешь мне одного человека… – признал я вслух, переводя свой взгляд с парня на бушующую вдали стихию.

– Что ж, – с долей иронии в голосе хмыкнул Полли, всё же застегивая своё пальто, – наверное, я не зря ношу его фамилию.

Я снова вернул удивлённый взгляд Полли. На что тот усмехнулся и продолжил:

– Северус Снейп – мой отец, – рассказал он, правильно поняв, с кем я его сравниваю.

Я рассматривал парня, словно видел впервые. И находил между ним и Северусом всё новые общие черты, которых не замечал раньше. Мелочи, нюансы, из которых и складывался в моей памяти образ крёстного. Например, изогнутые в ироничной ухмылке губы. Мало кто видел его улыбку, пусть и такую своеобразную. Или манера хищно сужать глаза. Зачастую Сева делал это неосознанно, но эффект всегда производил неизгладимый. Особенно на мнительных первокурсников, которые едва завидев мрачного зельевара в другом конце коридора, пытались как можно быстрей ретироваться, лишь бы не попадаться профессору на глаза.

– Северус никогда не упоминал о тебе, – честно признался я Полли.

– Не думаю, что он сам знал о моем существовании, – сильнее поразил меня парень. – Он учился с моей матерью на факультете зельеварения. Вместе они разработали свой собственный метод шифрования записей. Поэтому, когда ты без особого труда смог разобрать мои, я сразу понял, кто был твоим учителем, – Полли говорил это с мягкой улыбкой вглядываясь в грозовые тучи на горизонте.

Похоже, он не был расстроен тем, что Северус, как отец, в его жизни не присутствовал и фактически был даже не знаком.

– Последний курс, молодость, гормоны, – насмешливо закатил глаза Полли. – Узнав о беременности, мама скрыла это от Северуса, но фамилию мне всё же дала его. Она перевелась в одну малоизвестную румынскую академию при драконоведческом заповеднике. В таких местах люди всегда пытаются найти способ продлить жизнь, чтобы приблизится в этом к древним драконам. Я рос среди этого. Поэтому не удивительно, что в какой-то момент тоже попытался создать нечто, способное победить смерть.

– Почему твоя мать ничего не сообщила Северусу? – непонимающе поинтересовался я, уверенный, что крестный не оставил бы беременную от него девушку. И, возможно, тогда его жизнь сложилась бы иначе.

– Со слов мамы, он был слишком добрым и правильным, чтобы бросить её в таком положении, – подтвердил мои мысли Полли. – И слишком хорошим, чтобы она могла вот так воспользоваться этим, – хмыкнул парень. – Она говорила, что не хотела привязывать отца к себе чувством долга, зная, что его сердце навсегда отдано другой. Лили…

– Мать Гарри? – нахмурился я.

– Я не виню Северуса, – обернулся Полли, встречаясь со мной взглядом. – В эти глаза невозможно не влюбиться.

Понимание, отразившееся на моем лице, заставило парня несколько печально усмехнуться, подтверждая мою догадку, которую я все же озвучил дабы убедиться наверняка:

– И ты влюбился? Поэтому пошёл против Лойза?

Полли слегка вздрогнул и прикрыл глаза. Тихий судорожный вздох. Едва заметный кивок головой.

– Ну-ну-ну, – приглушённо протянул притихший Томас, о присутствии которого я успел позабыть. – Тише… Тише, мой хороший… – успокаивающе шептал он, обняв Полли и прижавшись губами к его виску.

– Я в порядке, – заверил Полли, слабо улыбнувшись.

Похоже, он лучше всех понимал моё состояние сейчас, как и я его. Но, глядя на то, с какой заботой его прижимает к себе Уолт, я был уверен, что в конечном итоге у них всё сложится хорошо. А вот я здесь явно лишний.

Я ушёл. Ушёл как можно дальше от серых стен Мунго. Сбежал от тоскливой серости Англии. Да и вообще от всего магического мира. С согласия матери пустив Менор с молотка, я купил ей дом во Франции и сам покинул родную страну, за год объездив пол мира и в конечном итоге осев в Испании. Волшебная палочка за ненадобностью затерялась в чемодане среди прочих магических принадлежностей. Дом я купил в магловском пригороде Барселоны. Единственное, что меня ещё связывало с магическим миром – это зелья. Готовил я их на заказ, никогда не встречался с клиентом лицом к лицу и работал под псевдонимом Дэниел Мартин. К счастью, среди магов Испании уже давно вошла в обиход практика использования магловских средств связи, и найти клиента на специализированных форумах труда не составляло. Последние несколько заказов были из Румынии от одной женщины колдомедика, которой я еженедельно отправлял образцы зелий с инструкциями. Раз за разом она настойчиво предлагала сменить место жительства и работать штатным зельеваром при их драконоведческом заповеднике. Но по каким-то непонятным даже мне причинам я не спешил соглашаться на возвращение в магический мир. До тех пор, пока магический мир сам не явился за мной…

– ¡Buenos dias, elidiota! (п.а.: буэнос диас, ель идиота! – Добрый день, идиот!) – с глупой улыбкой на лице проорал объявившийся на моём пороге Уолт и, воспользовавшись моим ступором, спровоцированным столь неожиданным вторжением, прошёл в дом.

– Привет, – показался следом Полли. – Ты же не будешь против? – риторически поинтересовался он, указав на Томаса, который уже осмотрелся и сейчас по-хозяйски изучал содержимое холодильника.

Не дождавшись от меня никакой реакции, Полли проследовал мимо в гостиную.

– Как вы меня нашли? – совладал я с выбивающим из колеи недоумением.

– Ну, это было непросто, – усмехнулся Полли, обернувшись через плечо, – Дэниел, – протянул он имя саркастично-елейным тоном, каким умел только Северус. Видимо это передаётся на генном уровне.

– Только не говори, что ты и есть колдомедик Дианна Брук, – требовательно вскинул я бровь, сложив руки на груди.

– Не скажу, – с насмешкой во взгляде кивнул Полли. – Это моя мама. Все уши мне прожужжала, что нашла первоклассного зельевара, но никак не может убедить его приехать в Румынию. Я просто узнал почерк этого самого зельевара и решил навестить, – с лукавым блеском в глазах, пояснил парень.

– И, что ты от меня хочешь?

– Besa mi culo! (п.а.: Бэса ми куло! – Поцелуй мня в задницу!) Это шедевр! – беспардонно ворвался в наш разговор восторженный вопль Уолта.

Заглянув на кухню, мы обнаружили Томаса в компании бутерброда нереальных размеров. Кажется, парень водрузил туда всё содержимое холодильника и близлежащих шкафов.

– Упражняется в испанском, – пожал плечами Полли.

– И в уничтожении моих запасов, видимо, – хмыкнул я, вернув взгляд Полли: – Так, зачем вы здесь?

– Chingar! Maldito sea! (п.а.: Чингар! малъдито сэа! – Трахаться! Черт побери!) – едва разборчиво провозгласил с набитым ртом Уолт.

– А он нормальные фразы учить не пробовал? – свёл я брови на переносице.

Полли снова меланхолично пожал плечами, а Томас задумался, даже жевать медленней стал.

– Хмм… А lo mejor. (п.а.: А ло мехор. – Возможно.) – наконец, прожевав ухмыльнулся Уолт. – Si. No. Uno, dos, tres, cuatro. ¡Hola! La carta. Cerveza! Mucho gusto. Adios! (п.а.: Си. Но. Уно, дос, трес, куатро. Ола! Ла карта. Сэрвэса! Мучо густо. Адьёс! – Да. Нет. Один, два три, четыре. Привет! Меню. Пиво! Очень приятно. До свидания!) – сплошным бессмысленным потоком выдал Уолт и, помедлив, с улыбкой чеширского кота добавил: – Chupa-chupa peruly! (п.а.: Чупа-чупа перули! – [дословно: соси конфетку] делай минет!)

– Dios! Vаs, а callarte? (п.а.: Диос! Бас, а кайартэ? – Господи! Ты заткнешься, наконец?) – закатил я глаза в ответ.

– Чего? – не понял Уолт.

– Vete a la mierda. (п.а.: Ветэ, а ла мьерда. – Пошёл на хуй.) – фыркнул я.

– И тебя туда же, – шире оскалился Томас, хотя, казалось, дальше уже некуда.

– Я привез тебе кое-что, – оборвал нашу словесную перепалку Полли.

Вытащив из кармана небольшой сверток, взмахом палочки парень вернул ему прежний размер и потянул мне.

– Нашёл в библиотеке драконоведческого заповедника, – пояснил Полли.

Нахмурившись, я принялся разворачивать обёрточную бумагу. И почти добрался до содержимого, как меня отвлёк звон разбитой посуды. Я вскинул голову на звук, встречаясь с виноватым взглядом Томаса.

– Клянусь, он сам, – поднял ладони парень.

Рядом на полу лежали осколки керамической фигурки. Того самого рыжего книзла, который обитал в рабочем кабинете Полли в Мунго. Я забрал его с собой только потому, что он нёс в себе частичку Гарри. Взбалмошная керамическая зверюга умудрилась тогда наглотаться пепла феникса. И сейчас тот тонким слоем рассыпался по напольному покрытию, буквально на глазах растворяясь в воздухе лёгкой дымкой. Наблюдая, как исчезает последнее, что у мня осталось от Поттера, я с силой сжал сверток в руках. Обёрточная бумага жалобно зашуршала под пальцами, привлекая внимание к своему содержимому. Это была книга. Довольно старая. В кожаном переплёте. С тиснённой надписью, на потёртой временем обложке: «Фениксы и уход за ними».

– Издеваетесь? – понизив голос выдавил я, не сводя глаз с фолианта в сжатых до побелевших костяшек пальцах.

Не дождавшись ответа, я поднял тяжёлый взгляд на своих нежданных гостей. Настроение испортилось в одно мгновение.

– Убирайтесь, – велел я и, бросив книгу на стол, развернулся, чтобы уйти прочь.

– Драко, постой! – рванул за мной Полли. – Мы так долго тебя искали, чтобы рассказать, почему зелье вечной жизни даровало её лишь тебе. Ты должен выслушать…

– Должен?! – резко обернувшись, порычал я практически ему в лицо.

Уолт было дёрнулся на защиту Полли, но тот жестом остановил его.

– Ошибаешься, Полли, – ядовито поцедил я. – Больше я никому не должен. Ничего! Только жить… Обещание, которое держит меня на этом свете крепче любого зелья жизни, – с этими словами я всё же покинул кухню.

– Драко! Давай поговорим…

– Отстань, Полли! Я не хочу это обсуждать!

– Ты сбегаешь не от меня, а от собственных воспоминаний, – не отставал Полли, следуя за мной. – Это глупо.

Бегу от воспоминаний? Нет. Они всегда со мной. Рядом. В доме даже комната есть, куда я захожу, чтобы побыть с ними наедине. Лишний раз напомнить себе о том, чего лишился… И вспомнить, что значит чувствовать. В детстве отец учил меня надевать холодную маску высокомерия, скрывая свои эмоции от окружающих, как и подобает Малфоям. Сейчас я не стремился спрятать чувства… Их просто не было. Ни радости, ни грусти, ни страха… Ничего. Удивление от появления на моём пороге Томаса и Полли – пожалуй, первая за последнее время эмоция, вызванная чем-то, помимо содержимого комнаты воспоминаний. Туда я сейчас и направлялся. Не знаю, почему… Может, чтобы скрыться от следующего по пятам Полли.

– Малфой, не будь трусом, – выводил меня из себя Полли. – Выслушай…

– Уолт! – рявкнул я, обернувшись у заветной двери. – Забери его, пока я не сорвался!

– Смерти моей хочешь? – Томас с отстраненной усмешкой на губах всё это время не спеша шёл за нами. – Он за этим и приехал.

– Для чего?! – происходящее всё сильнее выводило меня из себя.

Давно я не испытывал настолько сильных, пусть и разрушительных, эмоций. Их усиливала близость моего личного мирка, дверь в который я инстинктивно прятал за спиной.

– Какого чёрта вам от меня надо?!

– Поговорить, – спокойно отозвался Полли.

– Я не хочу говорить, – я старался взять себя в руки, но что-то незримо мешало, словно нарочно подстегивая на эмоции.

– Тогда выслушай, – предложил Полли.

Я промолчал, ожидая, что же он всё-таки скажет…

– Фениксы невероятно выносливые существа…

– Заткнись… – тут же потребовал я.

Но Полли всё же продолжил. Медленно с расстановкой, словно зачитывал лекцию:

– Слёзы феникса оказывают исцеляющее действие…

– Заткнись, – твёрдо и снова безрезультатно.

– Фениксы живут невероятно долго благодаря способности регенерировать. – Полли всё говорил и говорил. Каждое слово пульсом отдавалось в висках.

– Заткнись. Заткнись. Заткнись, – повторял я, словно мантру, и, до боли вцепившись пальцами в волосы, мотал головой из стороны в сторону, не желая больше ничего слышать.

– Полли… – заговорил Томас, но я уже воспринимал его, как что-то отстранённое, сконцентрировавшись на раздувающемся внутри пучке эмоций.

– Вижу, – ответил ему Полли и продолжил свою своеобразную пытку: – Умирая феникс вспыхивает и сгорает, после чего возрождается из пепла…

– Заткнись! Замолчи! Хватит! – не выдержав, сорвался я. – Я знаю! Я всё это знаю!

– Кажется, он в бешенстве, – как бы между прочим заметил Томас, продолжая улыбаться.

– Полли здесь… Полли знает… – склонив голову на плечо, отозвался Полли в той же манере, что когда-то в Мунго. – Гнев полезнее отчаяния.

– Что за дверью, Драко? – издевательски протянул Уолт.

– Не твоё дело, – низко прорычал я, впившись тяжёлым взглядом в довольное до зубного скрежета лицо Томаса.

– Да ну? Можно глянуть? – выступил он вперед, потянувшись к дверной ручке.

– Пошёл к чёрту, – процедил я.

Уолт лишь насмешливо хмыкнул и без труда распахнул дверь за моей спиной.

– Что тут у нас? – заинтересованно заглянул он внутрь.

А я словно впал в оцепенение, придавленный к месту лавиной обрушившихся эмоций. Со стен комнаты на меня смотрели десятки портретов. Все они напоминали о Поттере, создавшем их. Но каждый задевал внутри какую-то свою струну, окрашивая чувства ненавистью, болью, нежностью, сочувствием, любовью, благодарностью…

Одна стена особенно выделялась. На ней в полный рост был изображен черный силуэт сгорающего в огне крылатого человека – многократно увеличенная проекция одного из поттеровских рисунков.

– А ты знаешь, почему фениксы не возрождаются, когда их убивают? – приблизившись вплотную и понизив голос заискивающе прошептал Полли мне на ухо.

– Потому что в этом случае они не сгора-ают, – растягивая гласные ответил Томас, склонившись ко второму уху. – Их пепел – лишь пыль. Холодный. Мёртвый. Не способный подарить новую жизнь.

– Ещё слово и я убью тебя, Уолт, – уже на грани прорычал я.

– Как, по-твоему, – хмыкнул Томас, – на что ещё способны фениксы?

Почему он никак не заткнется? У меня уже начало покалывать кончики пальцев от концентрации стихийной магии, готовой сорваться одним из боевых заклинаний.

– А маги с их геном? – насмешливо уточнил Уолт и я потерял контроль.

Друг за другом в Томаса полетели сразу несколько заклятий. Силенцио*. Ступефай*. Редукто*. Флагелло*. Пока Уолту удавалось уворачиваться о них, либо отталкивать щитами. Но я не собирался останавливаться.

– Мать твою! – взвыл Томас, когда его плечо задело Сектусемпрой*. Не смертельно, но от этого не менее болезненно. – Полли?!

– Почти… – я не понимал сути и смысла их реплик, да и мне было плевать.

Ярость, запертая внутри с самой гибели Гарри, искала выход, вновь и вновь прошивая воздух вспышками заклинаний. Тормента*. Инкарцеро*, которое Уолт также пропустил и рухнул на пол, оказавшись в плену невидимых пут. Круцио* – без палочки очень слабое, но Томаса всё равно скрутило от боли.

– Драко… – зов.

Голос… Такой знакомый… Казалось, идущий из ниоткуда и отовсюду, едва слышный и вместе с тем оглушительный. Он сбивал с толку, путал мысли и заставлял искать источник.

– Кха… Кентавра за ногу… Наконец-то! Я на непростительное не подписывался, – просипел Томас, стоило мне отвлечься и ослабить воздействие Круцио.

– Получилось, – удовлетворенно хмыкнул Полли.

Пребывая в полном замешательстве, я пытался оценить сложившуюся ситуацию. Поднимающийся на ноги Томас что-то недовольно ворчал себе под нос. Полли с маниакальным блеском в глазах следил за мной. А ещё дым… Его я заметил лишь сейчас. Он стелился густыми клубами по полу, наполняя комнату.

– Что ещё могут фениксы? – уже более мягко продолжал своеобразную лекцию Полли, пока я завороженно следил за тем, как дым формируется в вертикальный столб. Он постепенно разогревался окрашиваясь оранжевыми и красными языками пламени. В одно мгновение столб вспыхнул, разлетаясь искрами, и так же резко осыпался на пол грудой пепла.

– Что? – отстраненно отозвался я, вглядываясь в пустоту. И на что я надеялся?

– Перемещаться в пространстве, – ответил Полли.

С этими словами кто-то словно отделился от стены. Вернее, так могло показаться. На деле же хрупкая фигура с волосами цвета воронова крыла, полностью облаченная в черную одежду и стоящая к нам спиной, попросту терялась на фоне такого же чёрного силуэта, изображенного на стене. Когда же гость обернулся, казалось, что нарисованные крылья принадлежат ему. Я не моргая смотрел на возникшего передо мной Гарри, боясь пошевелиться. У меня до сих пор не получалось даже облечь в слова то, что я совершил. Ещё сложнее было поверить, что после этого Гарри выжил. Каким образом?

– Фениксы могут перемещаться, сгорая в пламени в одном месте и появляясь в другом, – вещал где-то на периферии моего сознания Полли.

Поттер словно в подтверждение его слов смущенно улыбнулся и закусил губу.

– Как? – едва слышно выдохнул я. – Я же…

– Кто ты, Драко? – оборвал меня Полли.

В голове с немыслимой скоростью проносились события с момента поступления в Мунго и все факты о фениксах, что я знал. Прежде чем родиться заново, они сгорают. Для перемещения могут исчезать и возникать в пламени. Когда я вонзил нож в тело Гарри, он не осыпался холодным пеплом, как должно было произойти при убийстве. То, чему я не придал значения, находясь на грани отчаяния… Поттер сгорел. Его пепел был горячий, живой. Это и меняет рука отнимающая жизнь! Я – не убийца, я – …

– Пламя, – осознав, ответил я на вопрос Полли.

Комментарий к 26. Пламя

Maldito sea! Простите за мой испанский >_^ Мы сделали это! Одним заброшенным черновиком у автора стало меньше ^_^

И, да, это конец. Финал. Заключительная, но не последняя глава. Бред? А вот и нет >_^ Планируется ещё пара коротеньких бонусных глав, после выхода которых работа и получит статус “завершен”.

пояснения к * :

Силенцио – заклинание немоты.

Ступефай – оглушающее.

Редукто – отбрасывает цель.

Флагелло – имитирует удары плетью.

Сектусемпра – наносит глубокие порезы.

Тормента – пыточное заклинание.

Инкарцеро – заклинание пут.

Круцио – пыточное заклинание, одно из непростительных.

========== Bonus 01. Огнеопасно ==========

Комментарий к Bonus 01. Огнеопасно

Последний рывок, мои хорошие. У нас есть три бонусные главы и три дня на их публикацию >_^

…день первый…

Уже два часа мы сидели в моей гостиной. Томас продолжал поглощать всё съестное, что обнаружилось на кухне. Полли рассуждал на тему способностей фениксов. А Гарри, устроившись в кольце моих рук на диване, спокойно пил горячий шоколад, разогревая чашку в ладонях до такой степени, что напиток закипал. Похоже, Поттера это забавляло. В его руках была уже третья по счёту чашка. Две предыдущие лопнули, не выдержав высоких температур. Я же прижимал Гарри к себе, словно ребенок любимую плюшевую игрушку. Внутри все гудело от переполняющего счастья, и от этого я только больше боялся, что происходящее окажется сном. Кстати, с самого возвращения Гарри не проронил ни слова. Просто не мог. Полли обусловил это тем, что Поттер очень долгое время находился в бестелесном состоянии и сейчас ещё очень слаб. А значит, всё наладится, как только Гарри наберётся сил. Теоретически…

– Фениксы сгорают, когда приходит время умирать. Возрождаются они при этом птенцами, то есть в нашем случае детьми. А раз ты для него пламя… Значит, с точки зрения физиологии фениксов: если Гарри вернулся взрослым – ты не убил его, а перенёс из одного места в другое, – задумчиво рассуждал Полли, помахивая ложечкой с джемом. – Очень медленно, но всё же перенес. Мда, почти восемь месяцев… Кто же мог подумать, что ты запрешь в себе все эмоции, которые являются для феникса источником энергии. Какое ж ты пламя при таком раскладе? – хмыкнул он.

– То есть, я ещё и виноват? – хмуро отозвался я. – Почему вы не рассказали, что был способ вернуть его? – с долей раздражения потребовал я.

– Что нам было рассказывать? – пожал плечами Полли. – То, в чём мы сами не были уверены? Поставить тебя в известность тогда, значило дать надежду, которая с колоссальной вероятностью могла попросту не оправдаться. Ведь у нас были лишь теории, догадки. Никто никогда не имел дело с магами, впитавшими в себя ген феникса. И мы не могли сказать наверняка, насколько сильно этот ген выражен у Гарри. Когда он не вернулся, как предполагалось, мы и правда решили, что это конец.

– Но всё же приехали, чтобы вывести меня на эмоции и убедиться? – вскинул я бровь. – Чья это вообще была идея?

– Грейнджер, – фыркнул Томас.

– Вы до сих пор общаетесь? – не знаю, что отразилось у меня на лице, Уолт выдержал паузу и хитро усмехнулся.

– О, да, – протянул он. – Сложно не пересекаться с ней. С Заком то мы общаемся, а они вроде как живут вместе. Поначалу нашего молчаливого громилу Зака воспринимали, как нового телохранителя Грейнджер. До тех пор пока они публично не заявили, что встречаются. Кстати, не такой уж она и плохой человек, каким ты её представляешь. Грейнджер действительно переживает за судьбу Гарри и…