Текст книги "Босиком по пеплу (СИ)"

Автор книги: Babbler

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 13 страниц)

– Вставай, красавчик, – усмехнулся санитар, стаскивая меня с кровати и заставляя двигаться в нужном направлении. И вот, я уже снова стоял перед колдомедиком, который с интересом рассматривал меня со всех сторон, будто подопытную крысу.

– Как чувствуешь себя, Драко? – предельно доброжелательно поинтересовался он.

Для ответа мне пришлось приложить немалые усилия, чтобы разомкнуть слипшиеся губы и убедить собственный язык ворочаться:

– В лицо бы вам плюнуть, да боюсь нечем, – все же прохрипел я.

Лойз довольно улыбнулся и потянул мне стакан, который я смерил недоверчивым взглядом.

– Пей. Это всего лишь вода, – заверил колдомедик, иронично добавив: – пока лишь вода.

Жажда взяла верх и я все-таки решился, залпом осушив стакан. К счастью это действительно была обычная вода.

– Как тебе препарат? – поинтересовался Лойз, заглядывая мне в лицо.

– Заебись. Еще есть? – язвительно огрызнулся я.

– По-прежнему зубы скалишь, – цокнул языком Лойз, отходя к стеллажам. – Ну, ничего. И не таких ломали… Открой-ка ротик, – до омерзения ласково попросил он.

Взбрыкнул я скорее на инстинктах, нежели осознано. Все же, всю бессмысленность сопротивления я прекрасно осознавал. Меня снова скрутили, насильно вливая зелье.

– Скоро привыкнешь, станешь, как шелковый, – промурлыкал колдомедик.

Вчерашний день повторялся. Те же ощущения, те же видения, тот же заинтересованный образ соседа по палате, склонившегося над кроватью. Правда в этот раз все проходило несколько быстрей и к моменту, когда начало ломать кости, в палату заглянул один из санитаров.

– На выход, шизики. Время обедать, – пробасил он. – Ты тоже, – потрясли меня за плечо. – Будешь пропускать прием пищи – отъедешь к чертовой матери, – под недовольный бубнеж пришлось заставить себя подняться. – В целом, мне похер. Сдохнешь, не сдохнешь… – продолжал бормотать санитар. – Лишь бы не в мою смену.

Сознание прояснялось урывками. Апатия наполняла каждую клеточку и я послушно следовал туда, куда требовали. Для начала отвели в огромную столовую, заполненную слишком уж меланхолично движущимися пациентами. Скорее всего, все их спокойствие было обусловленное зельями вроде того, что влили в меня. Изображение перед глазами казалось слишком контрастным, расплывалось, замедлялось или, наоборот, ускорялось, создавая ощущение пьяного угара, когда уже дошел до того самого состояния «упасть и уснуть». Но вместо этого я стоял в очереди, ждал, пока необъятных размеров женщина выдаст поднос с каким-то отвратительным на вид месивом, и по инерции шаркал к пустому месту за столиком, чтобы затолкать в себя местные «деликатесы», абсолютно не ощущая вкуса.

Потом была прогулка. На свежем воздухе мозги чуть прояснились. Я наблюдал за окружающими меня пациентами, хаотично передвигающимися по периметру, общающимися друг с другом или с самими собой, и даже играющими в мяч. Правда, последнее было скорее пародией на игру. Один бросал мяч, второй несуразно взмахивал руками и раз за разом неизменно «ловил» его лицом или грудью.

Взгляд бессмысленно скользил по толпе, пока не зацепился за лохматый затылок моего соседа. Игнорируя лавочки, он сидел прямо на деревянном столе, по турецки скрестив ноги и что-то черкая на разложенных вокруг листах бумаги. Я невольно засмотрелся выверенными, немного рваными движениями тонкой кисти с зажатым в пальцах угольком. Порыв ветра подхватил легкие листы, сметая их со стола. Парень безуспешно пытался задержать рисунки, но в конце концов сдался, отпустил и, проследив их полет, откинулся на выставленные за спиной руки, подставляя лицо стихии. Ветер играл в угольно-черных волосах, позволяя рассмотреть профиль пациента А-13. Он снова напомнил мне человека, которого по всем законам логики не могло быть в подобном месте. Человека, уничтожившего Темного Лорда и ставшего главным символом победы в многолетней войне. Человека, которого ставили в пример для подражания, как сильного, успешного мага и любящего семьянина. Человека, без которого не проходил ни один министерский прием. Человека, чья улыбка сверкала со страниц почти всех магических изданий.

Поттер. Морок или игра затуманенного зельем воображения, но парень чертовски напоминал Золотого мальчика и, вместе с тем, был абсолютно не похож на него. Кто такой этот А-13 и зачем он нужен Грейнджер оставалось только гадать.

Боль и апатия, сжигающие тело изнутри и было отступившие на задворки, вернулись с новой силой. Изображение перед глазами снова начало расплываться. В какой-то момент сознание отключилось, поэтому когда и как я вернулся в палату сказать сложно.

Следующим утром все повторилось… После посещения колдомедика я занял привычное место на кровати и уставился в противоположный конец палаты, где, обняв колени и наблюдая за мной из-под завесы волос, сидел А-13. Пересилив желание уткнуться в подушку, я решил узнать своего сожителя получше, прежде чем меня снова накроет волной апатии. Я запустил руку под матрас и отыскал старенький снич. Мой сосед заинтересованно дернулся, но все же остался на месте, когда я перекатывал золотистый шарик в пальцах, заставляя его выпускать крылышки.

– Возьмешь? – предложил я протягивая снич на открытой ладони.

Пришлось подождать, пока парень спрыгнет с кровати, опасливо приближаясь ко мне. Шаг, второй, третий… Я не двигался, подпуская ближе. Вот его прохладные пальцы коснулись моей ладони, обхватывая снич. А в следующее мгновение я уже перехватил тонкое запястье, дернув парня на себя и попутно запуская пальцы другой руки в длинные волосы, отводя их на затылок.

Близко. Так, что я чувствовал чужое прерывистое дыхание на своей коже. С такого знакомого лица на меня испуганно смотрели широко распахнутые зеленые глаза. Нет… Я спятил. Это просто невозможно.

– Как? – ошарашенно выдохнул я, осторожно ведя пальцами по скулам, впалым щекам, острому подбородку того, кто должен находится в десятках миль отсюда. Кто уже несколько лет нежился в лучах славы и всеобщего обожания, в то время, как подобные мне боролись за собственную жизнь и призрачную свободу. Кто…

Мысль безнадежно разлетелась миллионами осколков, не успев сформироваться, когда тело пронзила острая вспышка боли. Я ослабил хватку, отпуская чужую руку, и сложившись пополам завалился на бок. Снова трясло, бросая из жара в холод, снова немели конечности, снова окружили чертовы фантомы, уже ставшие спутниками накатывающего безумия. Смех… Ненормальный, хриплый, срывающийся и будто чужой, но остановиться не получалось.

Сознание словно на штормовых волнах, то сорвавшись погружалось в пучину беспамятства, то поднималось на гребне, позволяя мимолетно осознать происходящее вокруг и собственные действия. Во время одного из таких просветлений я обнаружил себя сидящим в столовой и поглощающим сероватую массу, лишь отдаленно напоминающую овсяную кашу. Напротив сидел странноватый тип, размазывающий похожее месиво по столу. Кажется, даже он понимал, что едой это назвать сложно.

Отключаюсь…

В следующий раз я пришел в себя уже на прогулке. Стоял посреди площадки и, запрокинув голову, бессмысленно следил за редкими проплывающими по небу облаками. Погода впервые за последние дни солнечная, глаза с непривычки слезились. Какого черта меня дернуло пялиться на солнце?

– Кто… Кто ты? – послышалось где-то с боку.

Повернувшись и опустив взгляд, я заметил все того же типа, что встретился мне в столовой. Он сидел на траве рядом со мной, обняв колени руками и раскачиваясь взад-вперед. Говорил он быстро, короткими несвязными фразами, повторяя одно и то же по несколько раз. При этом было не понятно, обращался он к кому-то или разговаривал сам с собой.

– Это ты мне? – переспросил я своего необычного собеседника.

– Я. Да. Я здесь. Прямо здесь, – продолжая раскачиваться, бормотал он. – Кто? Кто ты?

– А ты? – задал я встречный вопрос.

– Полли… Полли здесь. Полли знает. А ты? Ты кто? – на последних словах он резко обернулся ко мне.

Теперь я мог лучше рассмотреть его. Худощавое телосложение, черные волосы, едва достигающие до плеч, осунувшееся бледное лицо с громадными почти черными глазами, тонкими губами и несколько длинноватым острым носом. Прямо образ молодого Снейпа – усмехнулся я своим мыслям, невольно вспоминая о крестном.

– Драко, – ответил я, пытаясь понять какого черта этому типу надо.

– Драко – имя. Имя.

– Да, это мое имя.

– Нет. Драко – имя. Имя. Не то. Кто ты? – не унимался чудик, звавший себя Полли.

И чего он ко мне приклеился? Несет какую-то бессвязную чушь. Еще и раскачиваться продолжает. Не укачало еще?

– Полли здесь, – продолжал бормотать парень.

– Вижу.

– Полли знает. Да… – интригующе протянул он. – Полли знает. Знает кто ты, – мелко закивал он головой, вновь отворачиваясь.

– И кто же?

– Огонь… Нет. Не то. Пламя. Горячий. Полли чувствует. Полли знает. Он ждал тебя. Да…

– Кто ждал? Полли?

Парень вновь вскинул голову, посмотрев так, будто только что увидел.

– Кто ты? – в очередной раз спосил парень.

Блять! Что опять? Да что я, вообще, с ним разговариваю? У чудика определенно чердак течет не первый год.

– Пламя, – непонятно для чего решил подыграть я.

– Да… – неожиданно улыбнувшись, протянул парень. – Он ждал тебя.

Еще раз спросить кто именно меня ждал, я не успел. Полли резко отвернулся и, проследив его взгляд, я увидел своего соседа по палате, одиноко сидящего на лавке. А дальше снова темнота…

========== 5. НедоПоттер ==========

Утро? Иди на хуй, утро.

Голова просто раскалывалась и происходящее воспринималось словно со стороны. Открываю глаза. Прямо день сурка какой-то. Пустая палата. Раз, два, три… Скрип замка, санитары заводят соседа и поднимают с постели меня. Потом то ли ведут, то ли тащат по коридору в кабинет, где ждет доктор-сука-Лойз. Снова задает вопросы о моем самочувствии, интересуется впечатлениями от препарата. Он еще даже не отмерил мою дневную дозу, а меня уже разбирает едва сдерживаемый смех, больше похожий на истерику.

– Настроение хорошее? – хищно ухмыльнулся Лойз, усаживаясь за свой стол и подвигая ко мне небольшой стаканчик. – Может, сегодня добровольно примешь?

– На брудершафт? – предложил я, подхватив зелье.

– На работе не пью, – насмешливо отказался он, наблюдая за мной, поставив руки локтями на стол и сложив кончики пальцев.

– Ну, что б вы сдохли, – отсалютовал я тост и залпом опрокинул в себя содержимое стаканчика.

Колдомедик лишь шире оскалился и подал знак санитарам, которые тут же подхватили меня под руки, чтобы сопроводить обратно в палату. А дальше по старой схеме: зашел, уселся на кровать, согнув одну ногу и закинув руку на ее колено, и уставился на соседа напротив. Сегодня он уткнулся носом в колени, наблюдая за мной из такого положения. Так что, хоть волосы и не мешали, видны были лишь зеленые глазищи.

– Что смотришь, чертенок? – хмыкнул я. – Кто ты такой?

Молчание.

– Ты вообще разговариваешь?

Тишина. На что я надеялся?

– Полли сказал, ты ждал меня… – зачем-то поделился я. – А Грейнджер уверена, что я смогу тебя вытащить отсюда, – усмехнулся своим мыслям. – Идиотизм на грани фантастики… – выдохнул я и прикрыл веки.

Сосед фыркнул, подобно кошке, а когда я раскрыл глаза, уже стоял рядом. Ухватив за руку, он молча потянул меня с кровати. Я же настолько опешил, что и не думал сопротивляться. Во всяком случае до тех пор, пока парень не надавил мне на шею, сжав ее сзади холодными пальцами и заставляя склониться над дырой в полу. Не успел я возмутиться, как он запихал свои пальцы мне глубоко в рот. Организм на подобное вторжение среагировал вполне однозначно, и принятое совсем недавно зелье покинуло желудок, осев противным привкусом на языке. Парень отпустил меня, подталкивая к умывальнику.

– Гений, блять, – пробормотал я прополоскав рот и сплевывая остатки кисловатой горечи. – Словами сказать нельзя было? – оперевшись о раковину, бросил я недовольный взгляд через плечо.

Парень закатил глаза, словно спрашивая: «а самому догадаться нельзя было?». И то верно. Мог бы додуматься, что избавившись от основной дозы препарата, можно очень значительно ослабить его действие на организм.

Умывшись, я обнаружил парня неподвижно стоящим у окна, словно изваяние. Пару минут я просто наблюдал за ним, прожигая взглядом худенькую спину, скрытую мешковатой пижамой. Эта фигура никак не могла принадлежать тому человеку, которого напоминал мой сосед. Вот его младшей сестре – будь у него таковая – вполне. Кто же ты, черт тебя возьми?

– Поттер… – сам того не ожидая, позвал я.

Тот резко обернулся через плечо, взметнув копной чернильных волос.

– Спасибо, – неуверенно поблагодарил я, на что он слегка дернул подбородком и вновь отвернулся к окну.

А я все продолжал сверлить его взглядом, силясь понять казалось бы простые вещи. Вроде, вот Герой всего магического мира – немного осунувшийся и потерянный, но все же Герой – стоит совсем рядом, разделяя со мной палату психиатрического отделения. А с другой стороны, я точно могу сказать, что Золотой мальчик живет припеваючи в личном особняке в окружении многочисленных друзей и семьи. Может, я что-то пропустил, и мальчик-который-выжил безвременно тронулся рассудком, не выдержав бремя славы? Да уж… Еще не покинув пределы черепной коробки, мысль уже попахивает бредом.

Видимо, под моим пристальным взглядом парень чувствовал себя неуютно. Передернув плечами, он повернулся и, нервно обхватив себя за плечи, выжидательно уставился на меня. Сколько продолжалась игра «кто кого переглядит», прежде чем он, не выдержал и тяжело вздохнув запустил пятерню в волосы, ероша их на макушке. Так в моей памяти делал только один человек, когда ситуация заходила в тупик, или нервы были на пределе. Это простое движение, отработанное до привычки и стало спусковым крючком.

– Да как, черт возьми?! – взревел я, шагнув навстречу, – Как такое возможно?! Кто ты, богарт тебя дери?!

Парень испуганно попятился от меня к кровати, забираясь на нее с ногами и вжался спиной в стену, глядя на меня широко распахнутыми глазами.

– Если ты – Поттер, – понизив голос и склоняясь так, чтобы наши лица были на одном уровне, продолжил я, – кто тогда там, – неопределенно махнул я рукой, – дает интервью и улыбается на колдокамеру? Кто до сих пор празднует победу с твоими друзьями? Кто трахает Уизлету, плодя пополнение гриффиндорскому факультету?

Кажется, парень успел пожалеть, что освободил меня от оков подавляющего рассудок зелья, но мне было плевать. В голове роились десятки вопросов и я хотел услышать на них ответы. Грейнджер тоже хороша. Уж кому, а ей то наверняка должна быть известна личность А-13. Могла бы просветить того, кто должен вытащить этого чудика отсюда.

– Кто, блять, из вас настоящий?! – рявкнул я.

Мой сосед рванул в сторону, скатываясь с кровати к двери как раз в тот момент, как та открылась, и влетел в руки медбрата, в котором я узнал того, что сопровождал меня до палаты в первый день. Где они только в персонал таких амбалов набирают?

– Что здесь происходит? – потребовал медбрат, обращаясь ко мне и удерживая парнишку за плечи.

– В салки играем, – недовольно бросил я.

Медбрат смерил меня недоверчивым взглядом и пообещал обеспечить сутки-другие в изоляторе. А что? Тишина, стены мягкие… Хочешь – расслабляйся, хочешь – с ума сходи. Красота одним словом.

В столовой черная лохматая макушка поспешила раствориться в толпе. Блять! Какого дьявола я сорвался на этого? Этого! Я даже не знаю, как мне его называть. Сосед? А-13? Может просто – эй, ты? Черт с ним, пусть будет – Поттер. Во всяком случае, на это имя он откликается. Вот, куда, кентавра за ногу, он мог смотаться с охраняемой и к тому же не особо большой территории?

– Потерял? – не вопрос, а скорее утверждение от возникшего рядом во время прогулки Полли.

– Это точно, – обреченно выдохнул я, продолжая взглядом прочесывать толпу гуляющих обитателей клиники.

– Дурак, – ехидно хихикнул Полли, тыкая в меня пальцем. – Дурак. Болван. Дурак.

– Да понял я, – отмахнувшись от этого назойливого персонажа, я решил прогуляться по периметру, что, к сожалению, тоже не принесло результатов.

Какой-то неправильный Поттер. Тот, с которым я учился, давно бы нос мне сломал. За все хорошее, так сказать. А этот, сука, в прятки играет.

Время прогулки подходило к концу и перед ужином нас сопроводили в общую душевую. Хоть какая-то радость. Я уж было решил, что подобной роскоши здесь не предусмотрено. Еще одним плюсом ситуации было замкнутое пространство, в котором без труда обнаружился мой потерянный сосед. Я дождался, пока он разденется, в надежде, что голышом он убегать от меня не станет. Ну, или во всяком случае не так далеко.

– Откуда у тебя это? – незаметно оказавшись за его спиной, поинтересовался я по поводу вереницы синяков на его коже, которые украшали руки и ноги, темнели на боках и тянулись вдоль позвоночника. Хм… Кто из санитаров занимается рукоприкладством, решив, что в отношении пациентов может творить что вздумается?

От невесомого прикосновения, кожа Поттера покрылась мурашками, а сам он резво дернулся, уходя из-под моих пальцев и смеряя меня хмурым взглядом исподлобья.

– Брось, – поднял я руки в примирительном жесте. – Что на этот раз? Я же просто спросил.

Снова ничего не ответив, Поттер развернулся на пятках и нырнул под самый удаленный от меня душ. Ничего не оставалось, как сделать то же самое. Горячая вода помогла расслабиться. И я бы получил от процедуры чуть больше удовольствия, если бы не липкий взгляд дежурного медбрата, который я заметил боковым зрением. Именно этот придурок обещал упихать меня в изолятор. Как его… Маркус Вильберт?

– Глаза не сломай, – фыркнул я, не оборачиваясь, и опустил голову, подставляя горячим струям шею и плечи. – Шел бы отсюда пока спермотоксикоз не заработал или вообще травму детородного органа.

В следующую секунду в спину промеж лопаток больно ткнули дубинкой, вжимая меня грудью в стену душевой.

– А у тебя, смотрю, язык чересчур острый, – недовольно процедил медбрат. – Все на изолятор напрашиваешься?

– Я бы с радостью, – травить местный персонал кажется входило в привычку и доставляло толику удовольствия. – Хоть отдохну, – к тому же, такие провокации зачастую были ключом к тайнам, которые человек может случайно раскрыть в порыве эмоций.

– Уверен, что получится, сладкий? – гаденько протянул Вильберт, спускаясь дубинкой ниже к пояснице, а потом и вовсе к внутренней стороне бедра.

– Вот оно что, – хмыкнул я, очень кстати припоминая синяки Поттера. – И как часто вы практикуете подобное?

– С такими, как ты – часто, – дубинка надавила на бедро, преодолевая мое сопротивление, чтобы развести ноги шире, и это грозило синяком немалых размеров. – Держи язык за зубам, иначе мы найдем ему другое применение, – посоветовал медбрат, отходя от меня.

Становится все занятней и занятней…

========== 6. Изолятор ==========

На Поттера я старался не давить. Держался на расстоянии, не задавал вопросов, лишь наблюдал, ожидая, когда он успокоится и перестанет дергаться от любого моего движения.

Благодаря тому, что теперь я избавлялся от психотропного зелья почти сразу после приема, прекратились скачки и провалы сознания. Теперь я просыпался до того, как за Поттером приходили санитары, уводя его на утренние процедуры. Замечал, что временами посещения колдомедика проходят несколько дольше. Это меня напрягало, но спросить и развеять сомнения я не решался, боясь, что Поттер еще больше закроется от меня.

– Красивый? – вывел меня из раздумий голос Полли.

Я перевел на парня вопросительный взгляд, отрываясь от созерцания точеного профиля Поттера, который вновь устроился на уличном столе в окружении своих зарисовок. Полли продолжил наблюдать за выверенными поттеровскими движениями.

– Красивый, – сам ответил Полли, кивая собственным мыслям.

– Красивый, – согласился я, впервые задумавшись о Поттере с этой точки зрения.

Нет, я не имел ничего против однополых отношений. Более того, неоднократно вступал в такие связи. Но вот Поттера, как возможного партнера не рассматривал даже в мыслях. Он же тот еще мужлан. Во всяком случае тот Поттер, которого я знал раньше. Или мне казалось, что знал…

– Смотри, смотри, – затараторил Полли. – Смотри. Но трогать не смей. Нельзя. Плохо будет. Нельзя тебе.

– А кому можно? – зацепившись за фразу, спросил я. Что-то мне подсказывало, что этот Полли не так прост. Как он говорил? Я здесь, я знаю? И, как много он знает, интересно.

– Доктор, – дергано завертел головой парень. – Доктор может. Много может. И друг… – неожиданно замерев, словно вспомнил что-то важное, продолжил: – Да! Друг тоже может. Может…

– Чей друг? – нахмурился я. – Доктора?

Полли повернулся ко мне и, склонив голову на плечо, загадочно улыбнулся.

– Чей друг? – повторил он мой вопрос.

– Это я спрашиваю. Что за друг?

– Плохо. – цокнул языком Полли. – Много знать. Нельзя. Плохо, – скатываясь в тихое неразборчивое бормотание парень побрел прочь.

Да чтоб его! Черт… Ладно. Во всяком случае, исходя из всех последних событий, можно точно сказать, что персонал здесь промышляет чем-то большим, нежели простое избиение пациентов. А заведующий отделением не только прекрасно осведомлен, но и сам прикладывает руку к происходящему. Ну, или не совсем руку…

Прогулка в тот день закончилась раньше положенного. В решеченное дверное окошечко палаты можно было наблюдать, как санитары бегают по коридорам, подобно обезумевшим муравьям, и спешно размещают пациентов по своим местам. Даже Лойз высунулся из своего кабинета, отдавая санитарам приказы подчистить хвосты, скрыв с глаз долой не вполне законные препараты, и дословно: «убрать все следы своих развлечений». Причина столь подозрительной активности выяснилась довольно быстро. Проверка. И, видимо, незапланированная.

Лойз влетел к нам в палату через пару минут после того, как я, насмотревшись на беготню в коридоре, устроился на своей кровати, занявшись изучением «удивительно интересного» потолока.

– К стене, – приказным тоном велел колдомедик Поттеру и взмахнул палочкой.

Поттер, до этого тихо черкающий угольками сидя прямо на полу, молча отложил рисунки и забрался с ногами на кровать. В следующую секунду часть палаты, потеряв в размерах добрую половину, растворилась в стене, вместе с Поттером.

– Отличный фокус, – поднял я вверх большой палец. – Вы бы его комиссии показали.

Недобро сверкнув глазами из-под очков, Лойз покинул палату. Хм… Интересно, а как давно Поттер избавился от своих стекол? Насколько мне известно, его «потерянный-брат-близнец», разгуливающий за пределами этих стен, до сих пор сохранил этот атрибут.

Возня в коридоре постепенно стихла, оставив после себя лишь плеск воды и шуршание влажной тряпки, издаваемые старым сквибом, моющим полы. Проверочная комиссия из трех человек прибыла во главе со статным пожилым мужчиной. Судя по скрежету замков, проверяли они не только составы зелий и документацию, но и выборочно постояльцев местных палат. Меня эта процессия тоже не обошла стороной.

Не ожидал, что они начнут задавать мне вопросы. Но, с другой стороны, в положении психа есть свои плюсы – отвечать можно все, что душе угодно. Что ни скажи, на все будут лишь кивать головой, ни слову не веря и не воспринимая на свой счет.

– Добрый вечер эмм… Драко, – полистав папку с моей «историей болезни» поприветствовал мужчина. – Как ваше пребывание здесь?

– Вы знаете, – устроившись поудобней, улыбнулся я, – очень даже миленько. Это лучшая гостиница из всех, в которых я побывал за последнее время. А доктор Лойз просто душка. И лекарством угостит, и поговорить с ним можно… Ну, а его кружевные чулки вкупе с халатиком медсестры вообще выше всяких похвал.

Седовласый мужчина на мою речь лишь снисходительно улыбнулся, а вот его коллеги украдкой бросали взгляды на Лойза, словно тот и правда мог прятать под брюками ажурные чулки. По выражению лица самого Лойза я мог без труда определить, что так просто он мою выходку не оставит.

– Мхм-мхм… – кивал сам себе глава комиссии, осматривая палату. – Рисуете? – поинтересовался он, заметив на полу мрачные художества.

– Мой сосед рисует, – спокойно ответил я.

Вы его не видите, а он есть. Разве не здорово?

– Вот как? – продолжал бессмысленный диалог мужчина. – И как же зовут вашего соседа?

– Гарри Поттер, – спокойно ответил я, в полной мере ощутив себя безнадёжной шизой. Знаете, из тех, что уверенно называют себя Наполеоном, например, или Мерлином. Ну, или утверждают, что говорят с самим Господом Богом?

– Мхм… Гарри Поттер, значит?

Ага. Сам в шоке от этой сказочной хуйни.

– И как он? – надо же, какой любопытный старикашка.

– Такой, знаете, милый… Лохматый, как подкроватная бабайка. Ну, и злой, как ежик.

– Интересно, я себе его несколько иным представлял, – поделился мужчина своим мнением насчет Поттера. – Значит, ежик… Зверек магловский, верно? А вы считаете, что ежики злые? – что ж ты к хуйне-то прикопался, дед?

– Вообще, нет, но этот старается.

Мужчина мягко усмехнулся и попрощавшись покинул палату, шутливо пообещав оценить чулки Лойза, как выдастся свободная минутка. Лойз за это наградил меня свирепым взглядом, выходя из палаты последним. Наконец-то тишина. Проверка была закончена поздно ночью. Это я понял по тому, как бесцеремонно меня выдернули из постели, грубо обрывая сон.

– Как спалось? – с издевательской усмешкой, поинтересовался ожидающий в коридоре Лойз.

– Твои кружевные чулки снились, – передразнил я, тут же получив от медбрата – грёбанного Маркуса Вильберта – болезненный тычок дубинкой под ребра. – Ммм… По-моему, твоя дубинка ко мне неравнодушна, – процедил я сквозь зубы. – Объясни ей, что мое сердце уже занято.

– Тебя предупреждали, насчет твоего чересчур острого языка? – притворно ласково промурлыкал Лойз мне в лицо.

– Ммм… – задумчиво протянул я. – Один из твоих флоббер-червей, как-то заводил подобный разговор, – кивнул я на Вильберта.

– Прекрасно. В таком случае, не обессудь, – шире улыбнулся Лойз. – В изолятор его, – велел он медбрату.

Замечательно, Драко. Давай, скажи еще что-нибудь, чтобы наверняка. Ты хоть понимаешь, на что подписался своей язвительностью?

– Шагай, – подтолкнул меня Вильберт.

Снова безликий коридор, монотонный бубнеж вкупе с тихими вскрикиваниями и пророчествами всех мастей из-за дверей. Решетка с табличкой «сектор F», глухая дверь и палата без единого окна. Только мягкие сероватые стены, видимо бывшие когда-то белыми, и одинокая лампочка над головой, которая с неопределенной периодичностью начинала мерзко моргать, норовя вот-вот погрузить комнату в кромешную темноту. Раздражает уже с первых секунд. А, казалось бы, такие помещения созданы успокаивать.

Очередной тычок дубинки под ребра заставляет едва ли не влететь в палату. Заебал, гамадрил! Ощущение, что снова вернулся в одну из камер при аврорате. Бравые вояки не скупились на наказания. И не важно был на то повод или дубинки пускались в ход для профилактики или ради развлечения. Но то авроры, а эти… Недомедики, мать их, какого хрена вытворяют?

– Вильберт, ты часом не немец? – как бы между прочим спросил я.

– Мой отец немец. Тебе-то что?

– Да так… – преувеличенно безразлично отозвался я. – Мне как-то магловский фильм попался. Немецкий. С очень занятным содержанием… Тебе бы пошло в таких сниматься, ты же практически сросся со своей резиновой подругой, – пояснил я, указав взглядом на дубинку в его руке. – Должно быть, и спишь с ней?

– Говори, говори, – кивнул Вильберт, – скоро станет не до этого, – освободив мои руки от удерживающих ремней, он достал из кармана халата уже подготовленный шприц, – Не дергайся, – и протерев мне кожу на сгибе локтя ввел иглу в вену.

Вот здесь я попал, как ни крути. Что бы это ни было, ничего хорошего ждать не приходится. От внутривенного препарата так просто не избавишься, придется ощутить на себе все его прелести.

– Отдыхай, – криво усмехнулся Вильберт. – Проверю чуть позже.

– Какой заботливый, – съязвил я. – Просто прелесть. А вдруг мне водички захочется?

– Поверь, в ближайшее время у тебя появится совершенно иная потребность, – многообещающе бросил он, оставляя меня наедине с собой.

– Блять… – тихо выдохнул я, устраиваясь у дальней стенки изолятора.

Хорошо хоть мягко кругом. Удобно, как ни ляг. И чем обычно здесь занимаются? Головой об стену бьются, лишнюю дурь вышибая? Или в тишине рассуждают о сущности бытия? Ну да, чтобы потом в порыве прозрения закрепить пришедшую в голову светлую мысль, опять же приложившись затылком об стену. Философ из меня, надо заметить, как из Мерлина порнозвезда. Хотя, кто этого старикашку знает? Может, и промышлял чем-то подобным по молодости. Идеи… Одна бредовей другой. Сколько мне здесь торчать? Мерцающая лампочка уже действует на нервы. Не будь она так высоко, уже давно расколотил бы голыми руками. И где, кстати, мои обещанные глюки? Может, хоть с ними будет не так уныло.

Стена, стена, пол, потолок… В дальнем углу паук свил кружевную паутину и со знанием дела закатывал в коконы мелких мошек и непонятным образом попавшую сюда бабочку. Потолок, стена, пол, стена… Похоже кто-то повредил ногтями обивку. Пол, потолок… Лампочка заебала окончательно. Я прикрыл глаза, в попытке отделаться от противного мерцания, который, к слову, пробивался даже сквозь плотно сомкнутые веки, приобретая при этом красный оттенок и становясь еще отвратительней. Дрянь…

Вскоре тело начало отзываться на введённый Вильбертом препарат. Покалывание с кончиков пальцев стремительно расползалось по телу, преобразуясь в волну жара. Только, что-то было не так… Ощущения хоть и были схожими, все же существенно отличались от тех, что я испытывал принимая зелья Лойза. В частности, очагами возникновения. Причина выяснилась довольно быстро…

– Су-ука… – с досадой протянул я, сквозь отчаянный хриплый смех. – Какая же ты сука, Вильберт, – дикое желание, прокатывалось по телу, оголяя нервные окончания и концентрируясь в паху. Воздух вокруг казался чертовски горячим, и легкие перестали справляться со своей задачей. Дыхание сбилось, став учащенным. С тихим стоном запрокинув голову, я старался взять себя в руки, справившись с неумолимым желанием получить разрядку. Наверное, не знай я бесполезность этого, давно бы запустил руку под резинку пижамных штанов. Но афродизиак для того и создан, чтобы одним разом ты не отделался. Впрочем, терпеть – тоже не вариант. А желание становилось нестерпимым, заставляя сгорать изнутри.

К черту! Пальцы обхватили член прямо сквозь ткань пижамы, вызывая протяжный стон. Движения по стволу резкие и нетерпеливые, доставляющие почти болезненное удовольствие. Ткань штанов притупляет ощущения. Приспустив их, вновь обхватил член, обводя головку большим пальцем. Чуть согнув ноги в коленях, развел их шире. Несколько мучительных минут и я кончил, с глухим стоном выгнувшись навстречу своей руке.