Текст книги "Мой особый вид самоиронии или "Секрет Полишинеля" (СИ)"

Автор книги: Azraile

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 15 страниц)

– Ну… – Чего пальцы мнешь? Замерзли? – А на каком я примерно уровне? Выше Кен-чика? – У вас соревнование, а я не в курсе?

– У вас для меня разная значимость.

– Но выше?

– Отстань. Я замёрзла и хочу домой.

– Ну, Нео...

Я усмехнулась, направляясь к своему дому, не хочу, чтобы ты узнал о том, что являешь для меня чуть большим, чем просто «солнце», так рано. Я ведь еще не знаю, как ты на это отреагируешь.

Я уже свернула к домам, продолжая слушать назойливое бурчание Майки под боком, как меня неожиданно окликнули.

Голос был мне не знаком, но почему-то тело само затормозило, откликаясь какой-то неприятной болью в области сердца.

– Нео! Глупышка, Нео, и впрямь ты. Вот так встреча! – Парень стоявший в десяти шагах от нас приветливо улыбался, махая рукой и словно подзывая к себе.

И вновь эта неприятная тяжесть в груди, словно кол в сердце вогнали и его все вдалбливают и вдалбливают, желая загнать поглубже, переломав все ребра.

– Ты его знаешь? – Голос Майки как-то изменился, посерьезнел и теперь походил на гортанный рык дикого пса, нежели на привычный веселый лепет подростка.

Рука сама потянулась к груди сжимая мятую ткань школьной рубашки, в попытке оттянуть тягучую боль вместе с одеждой.

– Судя по всему – да.

А парень все стоял, подзывая…

========== Часть 13: Мне жаль ==========

Комментарий к Часть 13: Мне жаль РЕБЯТА

большое спасибо за все те комментарии, нравилки, подписки и прочее. Это очень вдохновляет и я несоизмеримо вам благодарна

спасибо.

У забора одного из жилых домов, прямо на углу, в нескольких шагах от нас, стоял высокий, для среднегодки, парень, а, судя по форме, этот пацан был из старших классов средней школы. Черные, смолянистые волосы были тщательно зализаны назад, словно бедолагу облизала корова. Расправленный галстук, закинутый через плечо, и рюкзак, валяющийся где-то у ног, создавал не лучшее впечатление.

Бондюга? Внеочередной гопник на мою, и без того падкую на приключения, задницу.

Сердце вновь тихо заскулило, неприятно сжимаясь, когда парень сделал шаг навстречу неизменно улыбаясь, да так широко, что мне показалось, еще чуть-чуть и лицо по швам разойдется.

Тело, словно на рефлексах, дернулось, а по коже прошел рой неприятных мурашек. Я как из проруби в крещенскую ночь вылезла.

А он все подходил, свернув губы в трубочку, да весело что-то насвистывая.

Рука дрогнула, хватаясь за ткань рубашки, сильно ее сжимая.

– Нео-чи? – Голос по левую руку от меня был встревоженным и каким-то уж чересчур серьезным, совсем неподходящим для Майки.

Так. Стоп. Я ухватилась не за свою рубашку, а за форму Манджиро? Вот же дерьмо. Наверное, выгляжу как испуганный котенок в майскую грозу. Совершенно не контролирую свое тело, но только вот и сама не понимаю почему.

Кто этот человек и почему мой организм так странно на него реагирует? Бывший парень? Друг? Или все же враг? Мы были одноклассниками? Эта форма на нем очень похожа на ту, что носит Баджи, разве что слегка стилизованная. У Кейски уж точно на рукавах не поблескивают золотые запонки.

И вот этот сгусток моего прошлого подошел практически вплотную, одаривая меня внимательным, изучающим взглядом.

Будешь так пялиться – глаза выпадут. Я тебе не музейный экспонат.

Казалось парень и вовсе игнорировал стоящего рядом Майки, уделив все свое внимание мне. Мы точно знакомы и точно не были друзьями. Ведь при виде друзей не трясутся колени и сердце не колотиться так бешено, словно желает проломить ребра, да выскочить наружу.

– Давно не виделись, Оони. – И голос у него противный, вязкий. Словно лизуна из банки приклеили на стену, а теперь наблюдают, как он медленно сползает вниз, пачкая обои.

– Давно. – Стоит ли мне ему подыграть или просто игнорировать?

Ладони сами собой сжались в кулаки царапая кожу. Я определенно нервничаю. Да что со мной не так? Кто ты, мальчик?

С секунду мы молчали, испытывая друг друга взглядами, у него он, к слову, был тяжелым, хищным. Мы бы, наверное, и дальше так стояли, если бы меня легонько не дернули назад, вставая передо мной и будто бы отгораживая от этого скользкого типа.

Майки встал передо мной, позволяя спрятаться. Я все еще сжимала его рубашку, словно это было последним, за что я могла ухватиться, чтобы не упасть, разодрав коленки.

Ноунейм явно удивившийся такой выходки, усмехнулся.

– Твой друг? – А вот подбородок вскидывать необязательно. Хоть на две табуретки встань, но напротив Майки ты все равно останешься мелким слизнем, такая уж у него аура, – давящая, превосходящая.

– А ты? – Ты чего это так зло говоришь, Майки?

Глаза сами скользнули по его ладоням, сжатым в кулаки и по спине прошла дрожь. Если он сейчас ему врежет, не уверенна что это закончиться хорошо. Почему-то внутри бушевала мысль о том, что с этим человеком – лучше не связываться.

– Нет. – И сказал он это спокойно явно насмехаясь над нами. Или же только надомной?

Неуверена, но от этой фразы по телу вновь прошлись мурашки.

Да что ты за салат такой? Ты кто? Мне определенно не нравится то, что я чувствую. Это не мое прошлое и я не хочу испытывать боль от него. Мне оно к черту не сдалось! Раздражает!

– Что тебе надо? – Рубашку Майки, я все же отпустила. Надеюсь он не заставит меня ее гладить, а то у меня ладошки вспотели и ткань помялась, столько неудобств.

– Ого, Оони, голос прорезался? – Щурься сколько хочешь, от такого солнца как я, глаза определенно режет.

Так, Майки, сделай одолжение: отойди назад, мне перетереть с прошлым нужно. Да не хмурь ты брови, боже, ну хочешь рядом постой, я же не заставляю тебя уходить.

– Зачем пришел? – Как самонадеянно то. А может он тут просто живет, а я на себя слишком много беру?

– Да так, к Шибе зашел. – И усмехается так, словно эта фраза должна мне о чем-то сказать.

– Ну так иди. – И не появляйся больше в моем поле зрения, а то у меня сердце остановиться.

– Как грубо… Раньше ты меня просила остаться рядом и никогда не уходить. – Наигранная обида в голосе и неизменная усмешка, искривившая тонкие губы.

Вот это да. Мы встречались? Нет. Точно нет. Ощущения совершенно другие, словно меня предали. Может Нео была в него влюблена? Ну и дерьмовый у этой дамочки вкус, скажу я вам.

– Слушай, как тебя там, поздоровался? Хорошо. Было очень неприятно вновь увидеться, пока. – И я действительно хотела поставить точку в этом диалоге, но в этом мире не все так просто, как мне бы иногда хотелось.

– Как дела у Баджи? Видел его в школе вчера. Счастливый такой. – Мудак, что ты там про Кейски вякнул, да еще с таким отвращением? Тебе то какое дело до его счастья? – Наслаждается, пока все дерьмо досталось тебе.

В каком это смысле? Мальчик, ты головой ударился? Иди проверься, МРТ сделай, или как там мозг проверяют. Мы с Баджи друзья. Не знаю, как там у него дела обстояли с той Нео, чье тело я благополучно забрала, но я с ним – точно друзья, а значит ты либо мне лапшу на уши вешаешь, либо переворачиваешь с ног на голову историю, о которой я ни черта не знаю.

– И что? – Иногда я сама поражаюсь своему спокойствию. Меня тут поносят во все щели, а у меня лицо, словно я на паре по философии сижу, – ничего не выражающее.

– Что? – Тоже ахуел, да? Блин, жаль нельзя развернуться и посмотреть на лицо Майки, он тоже удивлен? А то затих там, и, по ощущениям, даже не дышит.

– И что? – Я повторю, но для тупых, видимо, придется еще и объяснить. – Тебя раздражает его счастье? Тебе то какое дело?

Ого он брови хмурит, почти соединились в одну жирную монобровь. И почему он так бесится из-за такого пустяка? Рассчитывал на то, что меня заденет этот факт? Я рада, что Баджи счастлив, даже если это счастье случилось из-за моего провала. Ну, насколько я поняла смысл сказанного, хотя, откровенно, верится слабо. Наверное, стоит обсудить это с самим Кейски.

– А? Че ты тут забыл, Томое? – Вспомни солнце, вот и лучик.

У входа в аллею из домов, как я по обыденности называла этот сектор, стоял никто иной как Баджи. Чуть взъерошенный, помятый и, судя по всему, с разбитой губой, но издалека не видно. Опять подрался? Неужели нельзя хоть раз добраться до дома и ни с кем не столкнуться? Хоть раз не ввязываться в перепалки?

– А вот и…

Он явно хотел сказать какую-нибудь гадость, но не успел, так как Баджи умудрился подскочить к нам со скоростью света, хватая этого неприятного типа за грудки, встряхивая, словно тот ничего не весил.

– Какого черта ты тут забыл, Слизняк? – Он рычал, хмурясь и глядя прямо в глаза, как выяснилось, Томое.

Ахуеть. У меня цензуры не хватает на описание происходящего. Это что еще за дешевая мелодрама в трех действиях? Он же не будет с ним драться? Почему Майки молчит то?

Я обернулась, из чистого желания проверить, тут ли вообще Сано. Он был здесь. Молча стоял да хмурил брови, глядя на эту разбушевавшуюся парочку, а после перевел взгляд на меня, все такой же хмурый, но больше вопросительный. Я так понимаю разнимать ты их, белобрысая макушка, не собираешься?

– Да вот поговорить с глупышкой Нео пришел. – Ты определись, мы общаемся формально или неформально? Скачки с имени на фамилию меня раздражают. Упустим, что я и сама так делаю, но с его уст да в мой адрес это звучит в троекратном противнее.

– Проваливай. – Почему Баджи так злиться? Что. Вообще. Между нами. Произошло?

– Ладно-ладно, только… – Что ты на меня смотришь? Помогать не буду. – Нео, еще свидимся?

Видимо это стало последней каплей кипения Кейски, ибо он занес кулак для удара, но я, была бы не я, не решив встрять в это дерьмо.

– Баджи, не смей! – И ору я это ни из сострадания к Томое, а из ощущения, что с этим человеком лучше не связываться.

И Баджи замирает, держа кулак в неприличной близости от смазливого личика, но не касаясь его. Строго смотрит на меня, прожигая взглядом, вздыхает, но слизняка отпускает, давая тому возможность выпрямиться, отряхивая пиджак, громко фыркнуть и удалиться куда-то по своим делам.

И не нужно так на меня смотреть, Кейски, я бы тоже хотела ему врезать, он тоже меня раздражает, пускай и знакомы мы с ним от силы минут десять, но это еще не повод ломать носы.

– И так. – Голос за спиной был строгим, словно меня ругают за пролитое на пол молоко. – Объяснения? – Знаешь, Майки, я бы и сама не прочь их услышать…

Кухня у меня была просторной разделенной на два сектора: первый представлял из себя саму кухню, со всеми прилегающими к ней духовкой, микроволновкой, кофемашиной и прочим кухонным оборудованием. Светлые столешницы плавно перетекали в барную стойку на два стула. Мне нравилось там сидеть, хорошее место для чтения книг за чашкой чая или утреннего кофе. Второй сектор был соединен с первой и представлял из себя небольшую столовую с круглым столом на пять персон, пускай и стульев было всего три.

Почему я внезапно решила описать свою кухоньку ненаглядную? Да потому что это собрание из двух гопников и одной меня плавно перешло в мой дом, как на самую нейтральную территорию. Почему нельзя было наведаться в гости к Манджиро? Он единственный, кто не имеет к этой стычке прямого отношения.

Ладно, оглоеды, вот вам чай с печеньями, кушайте не подавитесь.

Тишина раздражала, так что я решила прервать эту минуту памяти погибшим, своим громким покашливанием.

– И так? Что это был за тип? – Майки эта ситуация явно не нравилась и я, по правде сказать, не особо то и понимала почему. Испугался моей реакции? Вряд ли. Какое ему до этого дело?

– Бывший одноклассник. – Это было единственным, в чем я была уверена в этой истории, большего, увы, не расскажу, так что самое время посверлить взглядом Баджи, уже во всю жующего печенье.

Видимо заметив мой взгляд, парень вздохнул, хрустнув шеей.

– Он связан с причиной, по которой Нео исключили из нашей средней. – Я знала! Я знала, что он насрал мне в душу! – А еще… – Чего ты так виновато на меня смотришь? Я кивну тебе, давая разрешение на продолжение только потому, что сама не знаю правды. – Тот, кто ее использовал. Эта дура, – За дуру получишь. – Была влюблена в него по уши, а он этим умело пользовался.

Вот это да. Не знала, что Нео, могла быть такой глупышкой… Что же, не мне ее осуждать. Чего ты так удивленно на меня смотришь, Майки? Я и сама не ожидала. Но это определенно объясняет скулящую боль под ребрами и дрожь в теле.

– Всякое бывает. – Мне ведь нужно было как-то это прокомментировать.

– Почему тебя исключили? – Однажды, ты меня уже об этом спрашивал, мой ответ не изменился, так что спроси у Баджи.

– Мне все за тебя рассказывать? – Рыкнул то как недовольно. Да, все. Я все равно ни черта не знаю. – Однажды я шел с занятий и услышал, как кто-то кричит. Подумал драка и свернул на звук. А там она, – Пальцем тыкать не обязательно было, – Вся побитая, с фингалом под глазом сидит на земле и прячет что-то. А вокруг нее наши местные стервы, те еще суки, и пара пацанов, которые ее и били.

Я молчала, слушая каждое сказанное им слово и по телу, то и дело пробегали мурашки, а фантомные боли щипали кожу. Я словно чувствовала боль от царапин на руках, раздетых колен, и свежих, только полученных синяков. А Баджи продолжал, изредка косясь на меня в попытках разглядеть реакцию. На Майки мы не смотрели, словно опасаясь.

– Ну я и вступился. Избил этих двоих придурков, и они всем скопом дали деру. А эта дура, пха, не поверишь, – Клыкастая улыбка скользнула по лицу, а его рука, зачем-то, взлохматила мои волосы на макушки, словно этим жестом он меня хвалил за прошлые заслуги. – Прятала котенка. Ныла потом в три ручья от боли, но котенка прятала, сказала, что те идиоты, хотели его закопать заживо и посмотреть, вылезет ли он. – Гниды. Как же хорошо, что все обошлось.

– Но почему ее исключили? – Ко мне Манджиро даже не обращался, внимательно глядя на Баджи, неизменно хмурясь. – И при чем здесь тот тип?

Кейски вздыхает, снова хрустя шеей. Поломаешся скоро.

– После того случая те парни пошли к директору. Жаловались на то, что их избили ни за что. – И вновь этот виноватый взгляд в мою сторону. – Нас вызвали к нему же. Те двое, явно хотели заложить меня, но эта мелочь вступилась за меня сказав, что это она все устроила и попросила знакомых их урыть. – Не вздыхай так тяжело, а то задохнешься. – Томое был одним из тех, кто был на той площадке в этот день. А Шиба – инициатор, дочка нашего директора. Томое не стал опровергать слова Нео, Шиба, сделала так, чтобы ее выгнали из школы за дерьмовое поведение. Они явно точили на нее зуб. А это глупое самопожертвование с ее стороны было им только на руку.

Вау… Вот это я тупая, конечно. Все ведь можно было повернуть в нашу сторону. Рассказать о котенке и о том, что изначальной жертвой была я. Или не сработало бы? Слишком большое влияние у этой парочки? Шиба и Томое.

Баджи винит себя за случившееся? Поэтому со мной вечно таскается? Но винить то не за что, он ничего плохого не сделал.

Я перевела взгляд на Майки и на рассыпанные, от печенья, крошки. Не рассчитал силу и сжал в кулаке? Бывает, оно очень зыбкое, так что ничего страшного. Только вот взгляд у Майки какой-то уж совсем темный, недовольный, словно он вот-вот и ринется в бой с невидимым врагом, желая его придушить собственными руками. Злиться? Хотелось бы думать, что из-за меня, но дело, наверно, просто в несправедливости ситуации.

– Почему ты не сказал правду? – Что? Дурак что ли? Майки, ты чего на друга зубы скалишь?

– Я… – Баджи замолкает, прикусывая губы. Эта ситуация явно его раздражала и оправдываться он точно не собирался.

Сердце вновь неприятно кольнуло от догадок. Я знаю почему он не сознался, он наверняка хотел, такой уж он человек, но:

– Я не дала. Запретила. – Я произнесла это тихо, шепча, но они услышали, точно услышали, потому что атмосфера вокруг словно смягчилась, успокоилась.

А Нео то, была прекрасным человеком. Теперь я ей восхищаюсь, жаль, что я заняла ее место мы с ней очень разные…

========== Часть 14: Спорим? ==========

– Сакура, тебя послать куда подальше или ближе к дому? – Я говорила громко и мой звучный, во всех смыслах, голос отбивался от стен пустого коридора.

Я скалилась, в дурацкой привычке морща нос, ее я переняла у Кейски. Он тоже недовольно морщил нос, как только что проснувшийся, от внешнего шума, кот. Не знаю в какой момент я начала перенимать его мимику, но я это определенно делала и речь идет не только о «оскале».

– Куда тебе будет легче добраться. – Девушка показушно фыркала, вздергивая маленький подбородок верх, показывая свое мнимое превосходство.

Если кому-нибудь интересно, даже если нет, я все равно расскажу, эта перепалка между мной и Сакурой длится уже минут пять без продыху и перерыва на обед.

Все бы ничего, обычную колкость в мой адрес я бы пропустила, но эта Мадам, – назовем ее так, решила, что я, комедия да и только, претендую на сердце Майки! Я не претендую – я владелица и не волнует. Пусть он и сам ещё об этом не знает.

Шутки-шутками, конечно, но меня действительно напрягает, что некоторые девушки, отвергнутые нашим неповторимым блондином, считают своим долгом плюнуть мне в лицо. Да ладно мне, я не впервой выслушиваю за разбитое сердце, к которому не имею и малейшего отношения, но Эмма вообще тут и рядом не дышала, а на нее тоже гавкают, мол: «Посмотри, какой у тебя бессердечный брат, не стыдно тебе? Постыдись». В общем: мне это, если честно, осточертело.

– Слушай, самопровозглашенная королева, корону поправь, а то падает. Если уж так ссышься по Манджиро, так возьми и подкати к нему. Не нужно делать меня виноватой, в собственных неудачах! – Пусть эта закрытая классная дверь, перед твоим вздернутым носом, станет точкой в этом бессмысленном диалоге.

У меня есть проблемы по серьезнее, чем твое глупое соперничество. Через две недели Хэллоуин.

Мама благополучно уехала в командировку на месяц. Товарищи, я месяц в полном одиночестве. Кота в счет не берём, он тихий. Но вот только в отличая от большинства подростков, меня эта новость мало радует, потому, что «большинство подростков» давно переросли панический страх темноты и, прозвучит глупо, но и "страх перед ночью". Вот такая я с загадками и въевшимися в психику травмами, да.

Не спать месяц до рассвета я не могу, школа, дамы и господа, дело принудительно-обязательное. Что же, есть у меня идейка, надеюсь мне никто не откажет. Так уж и быть, потерроризирую своих друзей.

Так. Завтра приглашу Хину, потом Эмму, потом Чифуи и дальше по списку, а сегодня моей жертвой станет:

– Алоха, Баджи, занят?

Конечно он не занят. Ну, вообще он что-то там делал, вроде домашнее задание по алгебре, но я начала скулить в трубку о том, что сдохну этой ночью и меня сожрут призраки, так что у него просто не осталось другого выбора, как притопать ко мне.

Не знаю, почему он все еще со мной возиться, не уверенна, что дело в нашем общем прошлом. Да, я его выручила в школе, но можно ли это считать достойным поводом? Или дело в том, что ему, как однажды он сам и сказал, «наказали за мной присматривать»? Так себе повод. Мне неприятно от мысли, что общается он со мной из чувства долга или, что еще хуже, из-за просьбы матери.

– Морду такую недовольную скривил, словно я тебя насильно заставляю со мной ночевать. – И стоит это лохматое чудо перед дверью, да легонько толкает меня в плечо, чтобы я подвинулась, позволяя пройти.

– Моральное насилие в счёт? – усмехается в своей привычной манере, открывая миру острые, неестественно хищные, клыки. Он их подтачивает?

– Заходи уже… Вредный как мой кот, наверняка в прошлой жизни ты им и был. – Ну конечно, давай сразу же гладить своего хвостатого сородича, зачем вещи раскладывать?

– Я сделаю горячего шоколада и у меня были печеньки. Но, если ты голодный, могу приготовить собу. – В вареной вермишели магии мало и это, обычно, не занимало у меня много времени. Да и, на самом то деле, это единственное блюдо, которое мне еще не удалось испортить.

– Не, я ел. – Специально чтобы моей стряпней не отравиться? Умный ход.

– Баджи… – Вот опять эти душные мысли в голове. Я все проебала, осталось надеяться лишь на 31е число. У меня катастрофически не хватает времени, я не встретилась с Казутору или Ханмой, я так облажалась. Да, у меня еще есть две недели, но этого мало.

– Что? – Недовольно хмуриться, отрываясь от просмотра местной японской телепередачи, где два голых мужика, в дурацких костюмах, сегодня, это были костюмы сумоистов, пытаются вытолкнуть друг друга за, очерченный красной лентой, ринг.

Он такой мелкий еще, вся жизнь впереди. И мечты у него на эту жизнь светлые, добрые – открыть зоомагазин. Ему бы только один шанс их воплотить и все было бы хорошо.

Нельзя говорить ему о событиях Хэллоуина. Вообще лучше не затрагивать эту тему…

И тогда зачем я его отдернула от просмотра TV? Потому что вредная и противная, правильно

– Мне надоели фанатки Майки. – Не то, что я хотела сказать изначально, но тоже важная для разбора тема.

– Что? Пиздят? – Усмехается, но уже не так злобно, а снисходительно, словно разговаривает с ребенком.

– Нет. Боже. Просто достают. – И от этой ухмылки и мягкого взгляда я чувствую себя дурочкой, или трехлетним ребенком, которого пристыдили за какую-то совершенную им глупость.

– И что им от тебя нужно? – Хороший вопрос, Кейски.

– Думают, что я претендую на роль его девушки. – Как же это, на самом то деле, глупо звучит…

– А это не так? – Парень щурился, вглядываясь мне в лицо.

Вопрос с подвохом, видимо. Упрусь лбом в твое плечо, нечего на меня пялиться.

От Баджи пахло кошачьим кормом и мятой, а еще бензином. От них ото всех несет бензином или машинным маслом, иногда железом…

– Так. – А чего врать то, все ведь прозрачнее некуда.

Я сама себя выдаю этими невесомыми касаниями к плечам Майки, редкими взглядами, когда он на меня не смотрит. Я все это прекрасно осознаю и от этого чувствую себя еще глупее. Мне двадцать лет, а я, медленно, но верно, влюбляюсь в мальчишку на порядок младше меня.

Чего замолк? Не ожидал таких откровений? Не Иоанна, конечно, но тоже неплохо, да?

– Тогда признайся ему наконец. – Хмуриться, пожимая плечами.

Умный какой. Во-первых, мне перед собой стыдно, а во-вторых…

– Это точно не взаимно. – И от этой мысли, давно засевшей в голове, откровенно неприятно.

– Ты серьезно? – Мягкий смешок и толчок в плечо. Думаю, можно расшифровать его, как нечто на подобии «Совсем глупая, да?».

– Да серьезно. – Кривляться было обязательным условием.

– Давай поспорим?

– Чего? – Я ойкаю, вскидывая голову и больно ударюсь макушкой о подбородок парня, тот шипит, морщиться, но продолжает.

– Если я прав и у вас все взаимно – ты должна мне обед, а если ты права, то, так уж и быть, я поделюсь с тобой лапшой, в качестве утешения.

Мне кажется, или меня пытаются обмануть? Это как «решка – я выиграла, орёл – ты проиграл».

– Признаваться в чувствах на спор? Дурак что ли? – Такую идею, да с таким серьезным выражением лица, мог высказать только Баджи.

– Ты ведь все равно не сможешь долго молчать – … Когда он успел меня так хорошо узнать?

– Ладно. – Допустим я согласна на эту авантюру.

– Срок тебе неделя. – Отворачивается, возвращаясь к просмотру программы.

– Что? Нет! Мне нужен разгон, Кейске!

– Ничего тебе не нужно. – Вздыхает, вновь легонько ударяя по плечу, словно подбадривая. – Неделя. Не признаешься и с тебя два обеда – Нет. Меня точно где-то наебуют.

Интересно, Дракену так же, как и мне страшно в чувствах сознаваться? Хотя, у него немного другая проблема… М. Я ведь обещала ему поговорить с Эммой. Личный психолог Нео, бесплатная консультация по любым вопросам, мой номер: 012…

Приглашу ее сегодня на ночёвку. Прости Хина, заглянешь ко мне в среду. Если оно вообще тебе надо.

Башка не варит. Слишком много проблем, чтобы думать о алгебраических формулах. А потом буду сидеть на выпускном экзамене и ворон пересчитывать. Вот поэтому я и ненавидела школу в своем прошлом, никакой возможности самовыражаться без последствий, на поиски себя просто не остается времени.

Вот сижу я, гляжу на спину нашего математика, и думаю, а каким мое будущее будет в этой реальности? Поступлю ли я ВУЗ? А нужно ли оно мне сейчас? Может меня убьют, не успев я закончить среднюю школу? А если… Если мы с Майки все же станем парой, в чем я, по-прежнему, сомневаюсь, что произойдет? Боже, как много вопросов то, у меня голова сейчас лопнет.

– Нео-чи, Не-о-чи~, Нео! – Да блять! Зачем орать то? А. Манджиро… Вспомни солнце, как говорится.

– Да? – Я поднимаю усталый взгляд на сияющего парня, он явно рад, прозвеневшему звонку с урока.

– Чего задумалась? – Тебе лучше не знать, Лучик. Лучше никому не знать.

«Лучиком» парня я называла только в мыслях, в серьез задумавшись над прозвищем для этого обидчивого Главы сильнейшей байк-группировки. «Лучик» звучало мягко и вполне подходяще для парня, но что-то в этом прозвище было не то, так что в слух произносить его я не рисковала. Наверное, стоит подумать над другой ассоциацией парня.

– Думаю, чего бы съесть на обед. – Есть мне, если честно, не хотелось, но сказать что-то нужно было, а то молчание излишне затянулось.

– Мы с Кен-чиком идём к автоматам, что-то прихватить? – Бедный Кен-чик, вот смотрю на него и жалею. Майки, все же, крайне неугомонный и за ним нужен глаз да глаз, а то уснет еще где-нибудь в школьном туалете у зеркала, как это было в начале сентября. Всем классам его искали.

– Шоколадного молока… – Какие у меня детские запросы всё-таки.

– А еду? – Не смотри на меня так хмуро, я ем дай бог раз в сутки, это со мной на протяжении двух жизней, ты меня не переучишь.

– Не хочется. – Все. Шуруй, и из головы, и с глаз.

И так… Что мне делать с Кейски и его дурацким спором? И с Хэллоуином, который, почему-то, отошел на второй план, хотя я должна бы сконцентрировать свое внимание именно на 31-вом.

Кисаки – одно имя, а столько проблем. Найди я его раньше, чем он предложил Майки свои услуги, все было бы куда проще, но нет, я просто забила на это дело и наслаждалась жизнью с полным осознанием того, что могу за это поплатиться новыми друзьями.

Просто ужасно. Еще и это внезапно нагрянувшее прошлое Нео. Мне неприятно жить чужую жизнь и неприятно от того, что воспринимают меня как «Нео» – очевидно смелую и милосердную пятнадцатилетнюю школьницу, а не как Меня – дурную девчонку с коллекцией комплексов, нажитых за двадцать лет жизни в аду, дурным характером и своими особыми взглядами на жизнь. По крайней мере меня так воспринимает Баджи и от этого еще противнее. Я не хочу его обманывать. Еще вчера ночью, перед тем, как речь зашла о Майки мне хотелось ему все рассказать. Рассказать о том, кто я такая на самом деле, что его ждет и что мне, собственно, об этом известно. Но я не смогла. Испугалась, наверное…

– Твое молоко. – Громкий стук бумажного пакетика об деревянную парту отрезвлял, возвращая в реальность.

На квадратной упаковки нарисована коричневая корова, забавная, карикатурная, вызывающая легкую, полурасслабленную улыбку.

– И ещё тайяки. – Не поняла. Фраза "я не голодна" должного эффекта не возымела?

– Но я… – Хочу возразить, но парень лишь взмахивает ладонью, мол: «не хочу я тебя слушать», удаляясь к своей парте.

– Приятного аппетита~

И не выбросить ведь. И от этого простого жеста внимания так приятно и тепло, словно я окунулась в ванну с каким-то пахучим наполнителем. Дурачок, что сказать. Ладно, я съем одну… Или две… Пять… Да сколько он их купил?!

– Эма?

– М? – Девушка ведет плечом, не отрывая взгляда от экрана телевизора.

Как и обещалось я пригласила эту даму к себе на ночь. Вот люблю ее и все такое, но смотреть ужасы перед сном… Как я на это согласилась?

– Как понять, что ты влюбилась? – В-внезапность.

– Ну… Бабочки в животе, дыхание перепирает, мысли путаются. – Я усмехнулась. Какая глупость.

– А ты знала, что все эти признаки – сигнал твоего организма? Он пытается тебе дать понять, что с этим человеком у тебя не будет будущего.

– И какие тогда признаки должны быть? – Девушка все еще неотрывно смотрит в экран, наблюдая, как что-то, больше похожее на болото, отрастившее ноги, заходит за угол школьного коридора.

– Понятия не имею. – Я знаю много, но далеко не все.

– А почему ты спрашиваешь? – Наконец то она поставила на паузу этот пиздец, а то мне уже дышать страшно. О как глаза свои совиные щурит. Давай свою теорию, я вижу эту шипперскую улыбку на твоем лице. – Влюбилась?

– Ты уже догадалась, так что давай без наводящих вопросов. – От них я только устаю.

– Майки?! – Вот это ультразвук. Не сжимай так сильно мою руку, а то оторвешь.

– Наверное. – Теперь я словно в вакууме. Спасибо за заложенные уши, Эмма.

– Ты ему призналась?!

– А ты Дракену? – Вот и закончили мы наш диалог.

– Не дави на больную мозоль. – Девушка приуныла, вздыхая. Неужели будем откровенничать?

– Выкладывай.

– Я… Мне кажется ему уже кто-то нравится. – И смотрит она на меняя так, словно увидела, как машина переехала какого-то мокрого котенка посреди оживленной трассы.

– Ты совсем дурочка? Извини, за резкость, но ты вообще видела, как он на тебя смотрит? – Это было правдой, удивительно, но через экран монитора этого не передавалось, но мне посчастливилось воззреть на эту картину вживую.

Дракен действительно смотрит на Эмму, как на самый ценный в мире камушек, как на последний оазис в жаркой пустыне. И от этого его взгляда так грустно, потому что он боится ей признаться, боится подпустить слишком близко, боится ее разочаровать, а она, маленькая глупая сова, просто этого не понимает.

– Смотрит?

– Еще как. – И от моего серьезного утверждения она улыбается, откровенно радуясь, казалось бы, мелочи.

– Ну так, что по поводу брата? – А начиналось так красиво-о-о.

– Зная себя молчать я долго не буду. Но я очень боюсь быть отвергнутой. – Я говорила чистую правду, отводя взгляд в сторону, рассматривая кусок шерсти, в углу комнаты. Мой кот слишком сильно линяет. – Когда сталкиваешься с признанием ни в своих фантазиях, а в реальности, где ответ от тебя не зависит, все… Обретает другие краски.

Вот только усмехаться не нужно, ладно? Я и так из себя эти слова клешнями вытаскиваю.

– Не попробуешь, не узнаешь, верно? – Сказала она.

========== Часть 15: Мое откровение ==========

Комментарий к Часть 15: Мое откровение СПАСИБО ОГРОМНОЕ ЗА 217 нравилок

приятного прочтения, пупуни

Майки не был глупым, по крайней мере он никогда себя таковым не считал, да и другие не смели в этом усомниться, боясь получить по хрупкому виску весьма нехрупкой пяткой. К том уже, странно было бы видеть во главе «Тосвы», весьма процветающей байк-группировки, – дурочка.

Нео появилась в его жизни крайне неожиданно и заинтересовала его эта особа с первого взгляда или, если быть точнее, с первой фразы.

Она не была красавицей с невероятным телом и лицом, не была покладистой, с золотым, послушным, как многим нравилось, характером.