Текст книги "Долгий путь домой (СИ)"

Автор книги: Ayris S.

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 17 страниц)

– Даже не думай соваться туда! – выпалила Мака.

– Как раз этим и собираюсь заняться. В конце концов, без меня вы бы еще долго не открыли этот проход, потому что записка под дверью в Вегасе с адресом весьма занимательного молодого человека была от меня. А без Кида Шинигами-младшего, как впрочем и остальных, вам бы ничего не удалось. Жалкие и глупые детишки.

– На благодарность все равно не надейся, – холодно сказала Мака.

– Мне ваша благодарность ни к чему, – усмехнулась ведьма, а потом в ее голосе послышались повелительные нотки. – Эй, Соул Эванс, сделай одолжение – открой дверь и придержи ее для меня.

Мака лихорадочно соображала. Позволить Камилле пройти через проход в город Смерти? Там, в конце концов, преимущество будет на их с Соулом стороне: все родное и знакомое.

– Открой, – тихо сказала она Эвансу.

Главное, освободить Соула и взять в руки косу, а потом они уж как-нибудь разберутся с ведьмой: все-таки какой-никакой резонанс душ у них пока получается.

Как только молодой человек медленно подошел к двери и открыл ее нараспашку, магический шар погас. Неожиданно для всех, кроме самой ведьмы. Видимо, после смерти Мэй это ее колдовство поддерживало слабый свет. Непроглядная тьма окружила Маку со всех сторон. Остался только слух, по которому можно было хоть немного сориентироваться и понять, что происходит.

Топот множества лапок мимо повелительницы и шипение и ругань Соула, который понял, что Камилла только что ускользнула горсткой мышей от лезвия косы.

– Эванс, не дай двери закрыться, иначе мы тут опять застрянем! – поспешно выкрикнул Соул, схватил на ощупь Маку за руку, и они вдвоем помчались вслед за мышами в коридор, где сквозь дверной проем их встречал пасмурный день в городе Смерти.

Темная мышиная масса перелилась через порог и исчезла, а Мака с Соулом резко затормозили около двери, и рука девушки уперлась в прозрачную стену, которую Камилла оставила после себя:

– Лед!

Не очень прочная преграда для косы, но время, драгоценное время было безбожно потеряно.

========== Глава 37. Сувенир ==========

Руины города оживших кошмаров, суббота, 10:46 a.m.

Небесные киты ловили солнце черными в голубой отлив шкурами и лениво взмахивали плавниками, дрейфуя в вышине по направлению к скоплению взбитых, будто сливки, облаков. Жаль, что больше никто из живых не сможет насладиться величием этих гигантов, подумал Спирит и впервые пожалел, что Маки все-таки здесь нет. Эти восхитительные создания стоили того.

– Блэк Стар решил податься в няньки и остаться тут навсегда? – прервал тишину ворчливый голос Иветт.

Коса Смерти наконец оторвал взгляд от лазури небес и тоже нахмурился.

– Цубаки, где его носит?

Дверь в город Смерти появилась вчера днем, пока они спали, и сегодня с утра открылась к нетерпеливой радости всех присутствующих. Киты китами, но удручающий пейзаж развалин и полное отсутствие комфорта кого хочешь превратят из романтика в раздраженного человека, тоже мечтающего немного подрейфовать, правда, не в белых облаках, а в не менее белой ванне. Видимо, за исключением Блэк Стара, который учесал куда-то добрых полчаса назад и никак не возвращался.

Девушка виновато улыбнулась:

– Он сказал, что отлучится на десять минут и вернется.

– Спокуха, дедуля! Я уже здесь! – раздался голос парня из-за стены, и в следующее мгновение повелитель уверенной походкой появился из-за угла.

Правда, не один. Под мышкой он тащил мальчишку-Карапуза, который улыбался всем радостной детской улыбкой, полной ожидания чуда, а его зеленые – Макины – глаза сияли озорными искрами. Спирит при виде подобного зрелища даже побледнел:

– Ты зачем это притащил?

– Сувенир на память, – лучезарно улыбнулся Блэк Стар. – Подарю Маке с Соулом.

– Блэк Стар! – Цубаки даже рот рукой от испуга прикрыла, пока Иветт с Эвой прыснули от смеха.

Испуг Цубаки Спирит прекрасно понимал, он и сам представил яростный взгляд дочери, если она увидит перед собой вот этот плод его кошмаров, и даже, кажется, услышал, как она произносит с отвращением: «Вот извращенец!». Реакцию Итера на подобное вообще сложно было предугадать – он в свои шестнадцать о подобном «сюрпризе» точно ни разу в жизни не думал. Спирит вспомнил, как в семнадцать лет чуть не свалился в обморок, когда узнал о том, что он скоро станет папой. Но там хоть основания были, а не друг подарил…

– Ты идиот, что ли?! – вскипел Коса Смерти. – Ты как себе это представляешь?!

– Никак! Вот и хочу посмотреть на эту умору! – гыгыкнул голубоволосый.

– Только через мой труп! – запротестовал Спирит.

Потому что если эта тварь попадется на глаза Маке, то он точно станет трупом ее стараниями. Да даже рассказ о том, что тут сотворил во сне папа, приведет дочь в состояние шокированной злобы, уж в этом можно было не сомневаться.

– Блэк Стар, – мягко заговорила Цубаки, которая, кажется, справилась со своими эмоциями. – Думаю, это не лучшая идея. Смех смехом, но Маке и Соулу мальчик вряд ли понравится…

– Думаешь, надо было девочку взять? – почесал свободной рукой голову повелитель.

Феи снова рассмеялись, Спирит заскрежетал зубами, а девушка улыбнулась. Как она только его терпит?

– Думаю, не надо было никого брать.

– Так, – вклинилась Иветт. – Давайте-ка вы с этим аистом разбирайтесь поскорее сами, а мы ждем вас в городе Смерти. Эва, пошли!

Эва сочувственно улыбнулась Спириту и вместе со старшей сестрой скрылась в доме, чтобы через несколько секунд снова очутиться в цивилизованном мире, о котором они так мечтали все эти дни. Мужчина среди руин тоже задерживаться не собирался.

– Так, Блэк Стар, гони в шею свой сувенир или я тебя тут с китами оставлю, – грозно предупредил Коса Смерти. – А еще лучше попрошу Шинигами завалить тебя дополнительными занятиями, а то, как посмотрю, тебе совсем нечем заняться.

Повелитель сплюнул и гордо выпрямил спину:

– Да класть я хотел на дополнительные занятия.

Спирит перевел умоляющий взгляд на Цубаки, но у той, видимо, тоже кончились идеи, как переубедить своего друга относительно подарка.

– Хоть о Цубаки тогда подумай, – пошел на последнюю уловку Спирит.

Блэк Стар вздохнул, посмотрел на мальчика, потом на Цубаки – и, очевидно, сделал выбор в пользу последней.

– Только ради Цубаки.

– Отлично, – усмехнулся мужчина. – Я за феями, а вы избавьтесь от подарка и догоняйте.

Наконец-то домой! А потом снова в неизвестный мир на выручку его ненаглядной Маки!

«Жди, доченька, скоро папа с феями тебя спасет», – именно с такой мыслью Коса Смерти переступил порог под аккомпанемент отдаленного детского плача, чтобы снова оказаться в родном мире.

Город Смерти встретил Спирита душным пасмурным днем и двумя женщинами в проулке в окружении лесных фиалок. Загадочно и неожиданно. Эвы почему-то нигде не было, зато над неподвижно лежащей Иветт склонилась рыжеволосая стройная дама в оранжево-черном платье.

Коса Смерти не сразу понял, что происходит, потому что вероятность встретить вампира в городе Смерти средь бела дня равнялась нулю. До этого самого момента. А перед ним сейчас, без сомнения, был вампир, который высасывал кровь из шеи феи. Мужчине даже показалось, что он видит клыки в белой коже жертвы.

Что здесь, черт возьми, происходит?

Рука тут же превратилась в косу.

– Эй! А ну отпусти Иветт! – рыкнул Спирит.

Рыжеволосая женщина оторвалась от своего занятия, приподняла голову и с удивлением взглянула на него:

– Спирит?! – а потом заметила лезвие косы вместо руки и восхищенно приподняла бровь: – Всегда знала, что мой муж особенный…

Она поднялась и выпрямилась: огненно-рыжая, статная и прекрасная до безумия. И главное, знающая о своей неотразимости судя по блеску в изумрудах-глазах. Какая вселенская несправедливость, подумал Коса Смерти, что подобному существу суждено умереть, и бросился к вампирше. Ему даже на мгновение показалось, что он достал до нее, однако в то же мгновение красотка рассыпалась тысячей крохотных летучих мышей и, обдав его ветром двух тысяч крыльев, устремилась вверх. Черное клубящееся облако зависло над крышами близлежащих домов.

За спиной послышался хлопок двери, мужчина обернулся и встретился с удивленными взглядами Блэк Стара и Цубаки, которые тут же устремили взоры вверх. Летучие мыши вместо китов явно не вызвали у них восхищения. В двух парах глаз, скорее, застыло тревожное недоумение. В то же время из соседней двери почти синхронно выскочили Мака с Итером. Оба с перекошенными от злобы лицами и горящими боевым запалом глазами. На Итера Спирит взглянул лишь мельком, отметив про себя комично торчащие хвостики и заколки в волосах оружия дочери и несколько запутавшихся в белых прядях фиалок. Таких же, как и те, среди которых сейчас лежала Иветт. С левой руки парня текла кровь, на темно-синей ткани футболки в районе груди расползалось мокрое темное пятно. Тоже кровь? Сердце папы сделало сальто при виде дочери. У Маки, его ненаглядной дочурки, была перебинтована рука. Но это пустяки (за которые папа все равно позже спросит с Соула Итера), главное, что она вернулась. Каким-то чудесным образом тоже нашла путь домой.

– Мака! – радости Спирита не было предела, но дочь только хмуро скользнула по отцу взглядом. Ничего личного, просто оценивала обстановку, после чего тут же отвернулась к Итеру и протянула руку для захвата косы.

– Соул, у тебя кровь! – Мака, видимо, только сейчас заметила, что с ее оружием что-то не так.

– Все-таки царапнула на прощанье, – парень быстро вытер кровь с запястья о штаны и потянулся к повелительнице, превращаясь в косу. – Потерплю.

– Э, че происходит? – Блэк Стар, уже в боевой стойке с кусаригамой в руке, по-прежнему смотрел на черное облако летучих мышей над головой. – Сегодня в городе Смерти обещали осадки из гадов-кровососов?

– Ведьма, – кратко ответила Мака и тут же понеслась с косой наперевес к ближайшему от темного облака дому для того, чтобы запрыгнуть на крышу.

Блэк Стар не стал медлить и тут же погнался за ней.

Спирит тоже решил не терять времени на бесполезное созерцание спин двух повелителей. Он присел к распростертой на асфальте в луже цветов фее и приложил к ее шее пальцы. Пульс был слабым, но прощупывался отчетливо. Значит, Иветт была жива. Но где же Эва?..

– С возвращением, – раздался знакомый голос над головой.

Голос, от которого когда-то давно в юности бежали мурашки озноба, когда его тогда еще повелитель-напарник так внезапно появлялся за спиной своего друга.

– Штейн!

Наверное, он все это время находился в стоматологии и выскочил на улицу, как только почувствовал что-то неладное.

– Откуда взялась ведьма? – профессор тоже склонился к Иветт, а потом выудил телефон из кармана и быстро набрал три цифры номера.

– Ты меня спрашиваешь? Я только что вернулся. Похоже, что Мака с Итером в курсе.

Штейн быстро надиктовал адрес для диспетчера службы спасения, скинул вызов и протянул руку, пока сам уставился в небо, где черная туча медленно двинулась в сторону пустыни:

– Без нас могут не справиться. Слишком мощная душа, потому что только что напилась крови. – Он поправил очки. – Выглядишь потрепанным, работать можешь?

– Конечно, – Спирит тут же превратился в косу, и Штейн понесся вдогонку за своими учениками, распугивая зевак-прохожих на пути.

«Похоже, с ванной придется пока повременить», – с угрюмым недовольством подумал Спирит.

========== Глава 38. На пределе ==========

Город Смерти, суббота, 11:08 a.m.

Черная масса летучих мышей плыла над черепичными крышами домов города Смерти, расползаясь бесформенной кляксой на фоне иссиня-сизых, набрякших дождем облаков. Люди с удивлением пялились на необычное зрелище и на всякий случай ускоряли шаг – ничего хорошего как облака, так и мыши не сулили. А перед мысленным взором Соула, пока Мака неслась с косой по крышам, раз за разом представала картина с испуганными медовыми глазами и ощущением хрупкого девчачьего тела, которое в следующую секунду рассыпалось в его руках лиловыми брызгами фиалок. И вот уже нет светло-карих и теплых, зато на их месте холодный взгляд зеленых глаз, которые, кажется, смотрят в самую душу Соула и раз за разом повторяют, вдалбливают в мозг: «Из-за тебя. Ты притащил врага в дом. Ты виноват. Не уберег. Не спас. Не защитил. Она мертва только из-за твоей беспечности, Соул Итер».

Новый сюжет для ночных кошмаров. Новый нелюбимый аромат. Новый повод избегать цветы, в частности фиалки, особенно лесные, потому что – спасибо какому-то полузабытому фильму Дискавери – только лесные фиалки пахнут.

И очередной стимул снова поклясться себе, что Маку он будет защищать даже ценой своей собственной жизни. И плевать, что она думает о нем черт знает что.

– Мака, – больше всего Соулу сейчас хотелось произнести имя, чтобы ощутить жизнь, которая есть в этих четырех буквах, – здесь тоже были фиалки… Ты заметила?

– Да, – повелительница взяла разгон, перемахнула на очередную крышу и только тогда продолжила: – Одна из фей-сестер. Поэтому Камилла теперь очень сильна.

Они должны убить ведьму во что бы то ни стало, с яростью подумал Соул. Мака всегда решительно шла до конца и не останавливалась на половине пути: в этом была ее сила и ее отчаянная отвага. Вот этому стоило у нее поучиться. Не жалеть врагов и не позволять сомнениям подтачивать мозг. И никогда, никогда не останавливаться на половине пути.

Теперь он будет переть вперед до победного конца. Всегда. Будь то демон, ведьма… или их замороченные отношения.

– Когда доберемся до нее, входи в резонанс – у нас будет секунд десять, но я кое-что попробую. Это должно дать нам дополнительное время.

– Хорошо, – краткий ответ Маки и новый прыжок.

– Люблю тебя.

Сказать это оказалось гораздо легче, чем можно было себе представить. Правда, не ко времени и не к месту. Без долгих предисловий и раздумий. И уж точно совершенно не так, как это бывает в романтических фильмах, да и в книгах, наверное, тоже. Под скучно-серым небом, в мельтешении темного клубка летучих мышей впереди, в окружении крыш и торчащих вверх дымоходов вперемешку с антеннами, в паутине проводов, под топот ног по ветхой черепице – будто отстукивающий сердечный ритм. Ритм, который внезапно сбился, как и дыхание Маки; как и ее сосредоточенная серьезность, что разлетелась вдребезги под напором мешанины из эмоций и прошлась по Соулу будоражащей дрожью.

– Ты сам себе противоречишь… – скользнула взглядом по лезвию косы, но щеки начали розоветь. И дело, конечно, было совсем не в беге.

– Это ты не умеешь слушать до конца. Но я хотя бы не вру сам себе…

– Йо! Ну и подарочек вы притащили в город Смерти!

И вот уже рядом с Макой оказалась растрепанная шевелюра Блэк Стара, который, судя по всему, примерно неделю не притрагивался к расческе.

– В следующий раз ограничимся магнитом на холодильник, – мрачно ответил Соул за Маку. Ну, друг называется… Не мог, что ли, попозже подскочить?

– А я вам тоже хотел сувенирчик подогнать, да таможенный контроль не прошел, – хохотнул Блэк Стар. – Расскажу потом, обхохочетесь!

– Мы видели небесных китов! Потрясающее зрелище! – подала голос Цубаки.

– А я видел, как Блэк Стар зарабатывает мытьем окон. Возможно, тебе, Цу, это бы тоже понравилось, – не остался в долгу Соул, все еще недовольный, что их с Макой разговор прервали.

Тем временем летучие мыши круговоротом накрыли небо над небольшой площадью. Камилла все-таки решила дать бой и разделаться с назойливыми преследователями? Торговцы, покупатели и случайные прохожие тут же хлынули прочь в укрытия – подальше от проклятого места. Да уж, в городе Смерти каждый местный житель с младенчества прекрасно понимал, когда не стоит путаться под ногами повелителей и их оружий, если жизнь еще дорога. А если уж их собралось целых три сразу – дело пахнет керосином, уноси скорее ноги. Мака с Блэк Старом затормозили у края очередной крыши, Штейн с Косой Смерти выскочил из узкой улочки под ними и тоже остановился. Соул увидел, что площадь уже пуста: продавцы даже не успели прикрыть свои сувенирные и цветочные лавочки, а уличный художник так и оставил небольшой холст с наброском на старом табурете.

Блэк Стар, между тем, решил не медлить.

– А теперь смотрите и восхищайтесь, как я порублю мышей на салат! – и сюрикен-Цубаки взмыла вверх, прямо в центр копошащейся черной тучи над головой, которая тут же разделилась на две, подобно косяку рыб при виде хищника, пропустила оружие и сомкнулась за ним снова.

Когда сюрикен снова оказался у повелителя в руке, Мака усмехнулась:

– Тебе с этим можно в цирке выступать. Смертельный номер окончен, ни одно животное не пострадало. Браво.

– Нашлась тут умная-разумная. Че, слабо выкосить хоть пару штук своей косой? – парировал уязвленный Блэк Стар.

Мака ничего не ответила, потому что черная масса пришла в движение и мыши устремились в самый центр площади. И вот наконец Камилла предстала в своем человеческом обличии. Обворожительно-ядовитая улыбка ведьмы не предвещала ничего хорошего. Впрочем, как обычно. Воздух вокруг нее пришел в движение, замерцал голубым серебром, и в следующее мгновение мир вокруг ведьмы взорвался льдом. Грациозный взмах руками, и ледяные иглы устремились во все стороны: прошивая стекла домов, разлетаясь крошкой при ударе о каменные стены, превращая цветы из лавочек в яркие конфетти, вынуждая повелителей на мгновенную реакцию – молниеносные движения рук и оружий в них, единственный способ остаться в живых при таком раскладе. Второго удара никто из них ждать не стал, все трое одновременно рванули вперед к ведьме.

Игра в кошки-мышки началась. Изматывающая и напрасная. Как только кто-то оказывался в опасной близости от Камиллы, она распадалась летучими мышами, чтобы обернуться человеком в противоположной части площади и атаковать уже оттуда. Хохочущая, могущественная и неуязвимая. Ни скорость Блэк Стара, ни упорство Маки, ни мощные атаки Штейна ее не брали. Брусчатка покрывалась новыми слоями льда, который тут же начинал оплавляться в удушающей духоте, тела повелителей покрывала испарина, ноги скользили, дыхание сбивалось, а ошибки и, как следствие, царапины накапливались.

– Нужно, чтобы я дотронулся до нее рукой, тогда смогу прошить ее душу нитями, и ведьма больше не сможет распадаться на мышей, – Штейн тяжело дышал и исподлобья смотрел на Камиллу, которая только что возникла на противоположной от трех повелителей стороне площади. – Она прекрасна. Хочу ее препарировать. Потрясающая мощь.

– Ну, что же вы? – крикнула ведьма. – Я жду! Эй, дочурка, ты же так хотела меня прикончить! Дерзай! Покажи папочке, на что способна! Он наверняка гордится тобой!

– Мака, почему она называет тебя дочерью? – в голосе косы-Спирита послышались нотки напряжения.

– По той же причине, по которой я хочу ее убить. Долгая история, – не стала тратить время на подробности повелительница. – У меня есть план.

Пока Мака быстро рассказывала суть, Соул смотрел на Камиллу, и единственным его желанием было убить эту тварь. Не потому что ведьма, не из-за того, что этого так страстно хотела его повелительница, теперь у него появилась собственная причина для ненависти. Причина, которую звали Мэй, потому что ни один ребенок в мире не должен умирать в круговерти разборок взрослых.

Атаки и контратаки возобновились, но теперь повелители выжидали, и, наконец, удобный случай для воплощения плана представился.

– Давай, Соул! – Мака крепче вцепилась в рукоять косы.

Камилла как раз появилась в центре площади – равноудаленно от всех. Уверенная в своей непобедимости.

– А как тебе такое, гадина? – пробормотал Соул.

Резонанс душ, и счет на секунды пошел.

Уловка сработала, ведьма потеряла бдительность и отвлеклась на Маку, удивленно вскинув бровь при виде косы, вдруг изменившей форму. Повелительница сразу двинула вперед на нее, как и Блэк Стар сбоку и разделившиеся Штейн и Спирит – теперь в человеческой форме. Мака крутанула косой в тренировочном выпаде, отвлекая внимание на себя:

– Это наша с Соулом добыча!

Камилла злорадно улыбнулась. Боковым зрением ведьма видела двух человек сбоку, что двинулись на нее, но метнувшегося молнией к ней за спину Штейна не заметила, а когда поняла в чем дело – было уже поздно. Палец профессора ткнулся ей в спину лишь на мгновение, но этого было достаточно.

– Что за?.. – улыбка тут же сменилась недоумением, а потом в ее глазах промелькнул ужас, потому что Мака резко рванула к ней, но попытки взмыть вверх мышами не давали никаких результатов.

Дальше Соулу стало не до Камиллы. Время кончилось, и резонанс душ вышел из-под контроля.

Огонь ворвался в легкие парня неожиданно и тут же потек по телу лавой в руслах сосудов, выжигая все на своем пути. А до ведьмы оставалось еще пять метров, которые нужно было преодолеть во что бы то ни стало. Мака оступилась, но справилась и не упала. Отбила ледяные иглы. Умница. Сделала шаг.

То, что длилось лишь пару-тройку секунд растянулось для Соула почти в вечность адских мук. Нужно было продлить Маке время без боли. Нужно было собрать волю в кулак, направить пламя в себя, вытянуть лаву из повелительницы и дать ей возможность двигаться дальше.

И кажется, у него получалось.

Огненные драконы теперь с удвоенной мощью выжигали его легкие, разрывали синапсы нервных окончаний по всему телу и извергали пламя в мозг: плавили разум, волю, личность, да и саму жизнь.

Зато Мака шла вперед.

Шаг.

Еще шаг.

Медленно.

Слишком медленно.

А потом исчезли все мысли и ощущения. Осталась выжженная дотла пустота внутри, и тело – теперь пустая оболочка – рухнуло в мокрую жижу льда на брусчатке в паре шагов от цели. Соула поглотило Ничто. Блаженное Ничто, потому что в нем больше не было боли. Сознание, как ни странно, не отключилось, но вот осознания происходящего не осталось.

Он видел, как сверху на него повалилась обессиленная Мака. И сразу же, прямо над ними и к ним, на фоне серого мышиного неба потянулись рыжие нити ведьминых волос. Тут же сверху раздался грозный голос:

– Ты не тронешь мою дочь!

Что-то черное пронеслось над Соулом, длинные обрубленные пряди посыпались на тающий лед и, наверное, на них с Макой, а потом в поле зрения появилось лицо Камиллы. Она смотрела вперед. В ведьме не осталось ни злорадства, ни ненависти, ни ощущения превосходства. Камилла в свои последние мгновения жизни предстала обычной женщиной:

– Ты был прекрасным мужем, Спирит…

Соул впервые увидел теплоту в этих зеленых глазах. А потом его накрыли пепел рассыпавшейся в прах ведьмы и долгожданное забытье.

========== Глава 39. Безысходность ==========

Город Смерти, воскресенье, 3:55 p.m.

В палате пахло лекарствами и безысходностью. Даже распахнутое настежь окно не помогало избавиться от навязчивого запаха больницы. Сквозь шторы одним глазом заглядывало внутрь привычное лицо ухмыляющегося солнца, и кусочек неба манил бездонным голубым омутом спокойствия.

Вся жизнь и цвет остались там, за окном, здесь не ощущалось ни того, ни другого. Белые стены, потолок и плитки пола, белое постельное белье на кровати, белая мебель, и даже волосы на подушке – белые. Самое яркое, что было в этой стерильной белизне сейчас – россыпь заколок и резинок на прикроватной тумбочке, которые Мака осторожно сняла с волос Соула, а выкинуть так и не решилась. Но и эти разноцветные брызги на белом пластике напоминали лишь о смерти.

Профессор Штейн был немногословен в своих прогнозах относительно Соула Итера. Мака – немногословна в объяснении произошедшего. Остальные осторожно немногословны в задаваемых вопросах: понимали, что сейчас не совсем подходящее время.

Время…

Наконец у Маки появилось время в окружении почти мертвой тишины, чтобы как следует подумать и проанализировать. Без спешки в вихре событий, потому что не осталось никаких событий: ведьма Камилла мертва, феи Мэй и Эва тоже, Иветт жива и скоро встанет на ноги, а они наконец вернулись домой. И вот теперь Мака Албарн сидела на неудобном стуле около кровати Соула Итера и плутала в вопросах и ответах, раз за разом прокручивая произошедшее в последние дни.

Череда мелких ошибок – одна за другой – которые в итоге привели к смерти двух фей, чуть не стоили жизни третьей, и… насчет Соула она старалась не думать. Она просто верила, что он очнется, потому что иначе задаваемые самой себе вопросы и сделанные после ответов на них выводы теряли смысл.

Все теряло смысл без Соула.

Они оба были так поглощены своими покатившимися в тартарары отношениями, что забыли об осторожности. Соул по-глупости притащил в дом ядозуба ведьмы, а Мака так и не удосужилась проверить ящерицу, даже ни разу не притронулась к Бон-Бону, иначе бы, наверное, почувствовала Камиллу. Да что там, они даже не обсудили смерть ведьмы в доме Албарнов. А если бы все-таки завели об этом разговор, то, конечно, заподозрили бы что-то неладное, когда не увидели тогда ее душу.

Потом признание на крыше… И фраза про резонанс до этого. Соул уже знал, чем это все может обернуться для него? Уже все решил? А она, дура, в шквале захлестнувших эмоций не смогла связать одно с другим.

«Люблю тебя», – снова вспомнила Мака сказанные с такой естественной легкостью и искренностью слова, которые выражали его истинные чувства и обнажали душу. Наверное, это далось ему с трудом. Ведь Соул Итер с такой неохотой обличал в слова личное. Но что это значило? Так все-таки она для него не просто очередная интрижка? Тогда почему он позавчера с такой легкостью отказался от возможности отношений?

Да и к чему все эти вопросы сейчас? Главное не это.

Взаимность…

Чем обернулась в итоге их взаимность? Прекрасное чувство, воспетое поэтами, которое должно возвышать и придавать силы, сделало их слабыми и беспомощными. Разве любовь может убивать? Ставить на кон их жизни и жизни других?

А не пошла ли к черту такая любовь, если платить за нее нужно жизнью того, кто дорог?

Мака точно знала, что не готова заплатить такую цену.

Долгие минуты раздумий, чтобы все-таки сделать шаг в пропасть. Среди белого безмолвия и беспросветного отчаяния. Решение далось с трудом, но иного пути повелительница пока не видела. Если их резонанс душ останется таким, то единственный выход – искать себе новых партнеров, потому что так рисковать Соулом она больше никогда не будет. Жизнь важнее чувств, а они не Ромео с Джульеттой, чтобы по-глупому умирать ради взаимных симпатий, когда есть возможность двигаться дальше.

Если Соулу по какой-то причине не нужны были отношения, то Мака сейчас готова была отказаться от партнерства. И что в итоге? В итоге между ними не оставалось ничего. Разве что дружба…

Только после такого не дружат…

Штейн вошел в палату бесшумно, вытаскивая Маку из глубин тяжелых мыслей. На девушку он не смотрел – тут же уткнулся в записи показаний приборов:

– Иди домой, поспи. Тебе вчера тоже досталось, поэтому не надо геройствовать. Нам и одного героя в реанимации достаточно. Или у вас соревнование по мазохизму?

– Я… Когда Соул очнется… – непременно «когда», а не «если», – наверное, нам придется искать других напарников…

Мака была почти на сто процентов уверена, что профессор догадывается о причинах их вышедшего из-под контроля резонанса. Даже сейчас по скользнувшему по ней любопытному взгляду повелительница поняла, что Штейн ждет: решится она развивать тему или нет. К такому разговору она еще не была готова, поэтому Мака уклончиво добавила:

– Не хочу так больше рисковать его жизнью.

Профессор отвернулся к шкафу с лекарствами, перебирая склянки и пузырьки.

– Ты и не рисковала. Это был его выбор – защитить тебя.

Девушка смяла ткань юбки, когда вцепилась в нее пальцами, и опустила голову:

– А я не хочу, чтобы меня вот так защищали! Не хочу чувствовать себя слабой. Это отвратительное чувство.

– Хм… Знаешь, не каждый готов пожертвовать жизнью ради другого, а у тебя два таких человека. Мне кажется, тебе стоит пересмотреть свои взгляды на подобный альтруизм и видеть в нем проявление заботы, а не доказательства своей слабости.

***

Спирит ждал Штейна в коридоре, сквозь приоткрытую дверь наблюдая за неторопливыми действиями друга и неподвижно сидящей у кровати Макой. Остальных пускать к Итеру профессор наотрез отказался. Повелительницу к своему оружию он, правда, тоже сначала не пустил, но разве Маку Албарн остановишь?

Войти бы и обнять дочь, ведь папа соскучился и до безумия рад, что она жива и невредима. Сказать ей, что все будет хорошо. В конце концов это же Итер. На нем все, как на собаке, быстро заживает… Да разве она будет слушать? Про его чувства, про радость от ее возвращения… и скорбь по утрате… А еще бы спросить про последние слова ведьмы. Какая ирония услышать от врага, что он был хорошим мужем. Фраза, которую он до этого не слышал по отношению к себе, пожалуй, никогда в жизни. И на Спирита вдруг навалилось безбрежное и беспросветное чувство одиночества, от которого захотелось сбежать куда подальше, да только не убежишь – везде догонит.

Наконец Штейн закончил и вышел за дверь, устало посмотрел на друга и прислонился спиной к стене. Пустынный коридор был слишком знаком, и Спирит терпеть не мог стоять в нем, слушая тишину.

– Как Итер? – спросил Коса Смерти, потому что первым начинать разговор приятель, видимо, не собирался.

– Хреново. Думаю, он переоценил свои возможности, – Штейн достал из кармана пачку сигарет и задумчиво завертел ее в руках.

Спирит и сам понимал, что здесь что-то не так, а блуждающий в мыслях друг только еще больше убедил его в этом.

– Почему их резонанс душ так сработал? Ты же тоже ощутил тогда мощь? Будто взрыв сверхновой…

– И последовавший коллапс в черную дыру за этим, – закончил мысль Штейн.

– Влияние мира, из которого они вернулись? Заклятие ведьмы?

– Интересные догадки, но не думаю, что дело в этом.

– Тогда в чем?

Штейн невесело усмехнулся:

– Боюсь, тебе это не очень понравится.

– Да говори уже, чего тянешь кота за яйца? – заволновался Спирит.

Профессор немного помолчал, прежде чем продолжить беседу, снизив громкость голоса почти до полушепота:

– Мне кажется, тебе это должно быть знакомо как никому другому. Ну разве что еще твоей бывшей жене.

– На что ты намекаешь?! – напрягся Коса Смерти, уже наперед зная, что ему точно не придется по душе ответ.

– Именно на это и намекаю. Почему у вас резонанс душ перестал получаться, надеюсь, помнишь?

Спириту не хватило воздуха, и вырвавшееся восклицание прокатилось эхом по больничному коридору:

– Что?!!

Он тут же зажал рот рукой и продолжил уже вполголоса, но не менее эмоционально:

– Они переспали?!! Нет! Да Мака бы такого никогда не допустила! Да я!.. – мужчина сделал решительный шаг вперед по направлению к палате. – Ну, Соул Итер! Я сейчас убью этого сукиного сына!

Штейн схватил его за рукав и резко потянул в сторону: