Текст книги "Испытания Трепетной струны (СИ)"

Автор книги: Айон 91

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 9 страниц)

– Бай Хулинэ, – произнес он, видя перед собой не ее потомка, а ее саму. Ту, кому отдал сердце, и безвозвратно потерял в реке перерождения. И именно эта заминка и стоила Снежному Махаону всего того, что он имел. Силы, статуса и благословения небес. Из-за этого он стал не только Падшим, но и калекой, неспособным подняться в небо, раскрыть крылья, воспарив. Поймать потоки воздуха и просто парить, смотря на бескрайние снежные просторы свысока.

...

– Я обязательно верну свое, Бай Лаоху! – сказал Сяо Хуа, смотря на поднимающееся из-за горизонта солнце.

Он не заметил, как провел ночь в воспоминаниях. А уже рассвет. Ему пора выдвигаться, возвращаться в мир смертных, к Шень-сяньшеню и Яо-эру, чтобы вновь отправиться на поиски осколков Лазурного Нефрита. И за ним пришли, вежливо постучавшись в дверь, стоило солнцу чуть больше окрасить небо в ало-розово-пурпурный, чем в момент его возвращения из воспоминаний. А провожающей, как и сказал Владыка, была Бай Лаохуа.

Она вела его из владений Владыки тем же коридором, что и привела. А по пути, как и было обещано, между ними состоялся разговор, ставящий все по своим местам. Махаон пообещал, что Бай Лаохуа не задержится на своем месте надолго, и когда он вернет былую силу и способности, восстановив ядро божественности, будет вызов за титул Генерала Севера, в котором она потеряет все так же, как и потерял он. А дева Бай, приняв условия, вернула ему любезность, сказав:

– В этот раз, восстанови вы свои силы, Хуа-шисюн, я не буду жалостлива. Звездопад Белого Тигра не оставит от вас даже серебряной пыли! – процедила она, чеканя каждое слово, словно монету. В глазах – сталь, в голосе – холод, а в сердце – вьюга, бушующая и завывающая северными ветрами. Но зато спокоен Сяо Хуа. Ведь он знает, что она не Бай Хулинэ, и больше не совершит ошибки.

– До скорой встречи, Бай-сяоцзе, – и шагнул в призванный ей портал, чтобы оказаться в городе Женьшень, получая в спину ответ:

– Увидися, Хуа-шисюн!

14 глава «Третий осколок»

Шень Лун

Генерала Хуа, по воле Владыки и подписанному приглашению, забрали в Небесные чертоги. Все так, как он предполагал. С того момента, как была произнесена клятва учения Звездного Пути, он ждал младшую соученицу, которой и проиграл, став Падшим. Она же заменила его на посту Генерала Северной равнины, став к тому же еще и единственным в учении мастером Звездного стиля.

Но у него есть шанс вернуть не только прежние способности и возможности, а также место Генерала, скинув Бай Лаохуа в ту же пропасть, в которой пришлось побывать и ему. В этом поможет осколок Лазурного Нефрита и текст легенды, предсказывающий судьбы всех пятерых держателей.

– Учитель, – обращается ко мне Яо, ставя передо мной чашку горячего, ароматного чая. – Последние новости о нашем статусе, – и протягивает небольшого размера листок, прибывший вороном от доверенного лица Западной равнины, приходящегося нашими с Гун-эром и глазами, и ушами.

Доклад гласил о том, что за наши с Яо головы награда, выставленная Советом Старейшин, после недавнего инцидента, увеличилась втрое. А также, от лица мастера Шин-сяньшеня, Совету и главам сект Альянса выдвинута личная просьба: «Брать только живыми!». Это личная месть за убитого Тен-эром главы клана Озёрный карпа. Убил демон, а охотятся на нас с Яо. А всё из-за личной мести Шин Лина мне.

– Шин Лин, надо отдать тебе должное, союзников выбирать умеешь, как и вязать словесные кружева, – широко и обворожительно улыбаясь, говорю я, вспоминая нашу с ним последнюю встречу.

Было это больше двухсот лет назад. Еще до основания секты Черного Полумесяца и нашей с Гуном побратимской клятвы. Как и заведено сектами и учениями, школами и кланами, раз в тридцать лет происходил турнир за звание мастера Поднебесной. Главами кланов, сект и школ выставлялись на поединки ученики лучшие из лучших, гении своего возраста. От клана Нефритовых драконов выступал я, а от учения Лепестков Сливы тот самый, цвета фуксии Шин Лин, мне в финальном бою проигравший.

Надо отдать его стилю и умениям владеть мечом должное. Он и правда гений секты «Сливового Цвета». Заставил меня раскрыть часть сил, показать личные техники, а не стандартные, прописанные в книгах мастеров. Лепестки Сливы, ведомые его внутренней энергией и мысленным приказам, не уступали в скорости моим нефритовым клинкам, материализующимся по желанию и воле внутреннего источника.

Сталкивались в воздушных потоках, оставляя лишь искры и вспышки. Применяя технику Сливовый Покров, заполняя всю арену нежно-розовыми лепестками, мастер Шин пытался захватить поле боя, чтобы перенять инициативу, окружить меня и нанести множественные удары разом. Но увы.

Если бы не стихия молний, дарованная предками рода, а также техники, передаваемые в нашей семье, мы с Шин Лином и правда были бы примерно на одном уровне. И нам пришлось бы сражаться за титул Поднебесного куда дольше. Этот бой был бы боем насмерть. Но, нефритовые мечи, ускоренные стихией предков, окутанные трещащими и жгучими змейками, склонили чашу весов в мою сторону.

Зеленые искры молний, слетающих с лезвия, обращали в пепел лепестки сливы, разрушая и саму технику Пурпурного Мастера. Итог для Шин Лина был очевиден – приставленный к шее клинок с разрядами молний, танцующих по острой кромке лезвия и поражение.

– Вы проиграли, мастер Шин.

– Проиграл, – процедив сквозь зубы, ответил Шин-сяньшень, окончательно отзывая технику Сливового Покрова. Но при этом обещая: – не радуйся, Шень-сяньшень, – ухмылка и полный ненависти взгляд, – не пройдет и тридцати лет, как тебя настигнет участь куда хуже моей, – а ему тогда грозила смерть. Позор и проигрыш в любой светлой секте или школе смывается только так – кровью.

– Как в воду глядел, сволочь пурпурная, – сказал, поднося к губам чашку с чаем.

– Вспоминаешь тот день, Гэгэ? – раздался над самым ухом голос Гуна, появившегося в трактире города Женьшень под покровом позднего вечера. Лик спрятан в глубоком капюшоне, энергия и фон темного существа скрыт артефактом рода Гун, как и парные короткие клинки, висящие на поясе.

– Вспоминаю, – ответил, отставляя чашку в сторону, – что тебя привело в Женьшень, Тен-Эр? – спрашиваю, смотря на друга, взгляд которого хитрый, лису подобный.

Явно он что-то задумал. Грандиозное, помпезное, с размахом. Полное горького послевкусия и гадкого осадка на глотках тех, кто посмел выставить нас в веках выродками и ублюдками мира Поднебесной.

– Ты что-то задумал? – интересуюсь, наливая другу чай, смотря прямо в хитрющие глаза. Ведь с него станется и нашего мастера в светлую секту Альянса заслать шпионом.

– Пока только новости, Гэгэ, очень важные для нас и нашей секты новости. Прямо из секты Душистой Хризантемы. От небезызвестной тебе леди, – подмигнул мне Тен-Эр, намекая на ту самую должницу жизни, спасенную на окраине наших владений много десятилетий назад. Ученицу, тогда еще будущую деву Хризантемы, из клана, специализирующегося на пути лекарей и врачевателей. А также последователей стиля тонкого, гибкого лезвия, пронзающего воздушные потоки и облака.

– Что же сиятельная дева рассказала? – задаю вопрос, протягивая еще одну чашку чая, при этом так же, как и он улыбаясь, уже предвкушая грандиозный, масштабный план пурпурного гада, мечтающего отправить меня в Черные пески, как и моего друга, с учеником в придачу.

– Сволочь цвета фуксии созвал Альянс светлых сект, в который вошли: Чень Синь, Ри Чу, Сян Чин, Нин Фей-фей, Лао Гао. К тому же, он написал прошение Совету Старейшин. Запрос старые идиоты одобрили, и на наши поиски в помощь Цветочку своего гения отправили. И знаешь кого? – спрашивает друг. Я отрицательно мотаю головой, а он, залпом выпивая стакан с чаем, оглушительно ставя его на стол, все с такой же пылающей восторгом улыбкой, отвечает: – Цзинь Сюаня!

– Небесное Копье Ветра! – удивленно назвал по титулу молодого старейшину вошедший в самый нужный момент Генерал Хуа. – Опасный и непредсказуемый противник, – констатировал он факт, так как воинов, способных с ним справиться немного, даже пальцев на одной руке будет слишком. Из всех ныне мастеров с титулами Поднебесный или Божественный, осталось только трое, и я не в счет, так как калека, а не мастер.

– Ри Чу против него не пойдет. Этот паршивец вхож в Альянс, – начал перечислять Гун-эр возможных противников, – Шун Мо – глава секты Огненного Феникса давно не при делах равнин, не вхож в Альянс и не пускает туда же послушников и мастеров. Фень Сун – старший мастер и личный ученик главы секты Песчаных миражей, вот уже двадцать лет в глубокой медитации. Он готовится вознестись и стать небожителем. Ему тем более не до дел земных. Мне же, как мастеру Ядовитого покрова до Копья Ветров дела нет, сражаться с ним не буду, пока острие его оружия не будет направлено в грудь, – закончил друг свои изыскания, скидывая таки с головы капюшон, смотря на Сяо Хуа.

– Тен-эр! – удивился Махаон, как только внимательнее рассмотрел Гуна. – Я ведь не брежу? – задается вопросом генерал Севера, подходя ближе к демону, ухмыляющегося и отводящего взгляд в сторону. И не глядя на Махаона, друг, подперев ладонью подбородок, смотря в окно, на алый закат, отвечает:

– Нет, Сяо-гэ, не бредишь…

Сяо Хуа

– Увидимся, Хуа-шисюн! – сказала мне Бай-сяоцзе, перед тем, как я переступил двери портала, ведущего в мир смертных.

Оказался я, что странно, не у главных ворот города Женьшень, как просил, а за несколько десятков километром раньше. Скорее всего Бай-сяоцзе сделала это специально, но не суть. Дойти пешком до города мне не составит труда. Путь я знаю, как и служащих привратников, занимающих свой пост уже десятки лет. С ними я не вожу дружбы, но вежливо общаюсь и прощаюсь, желая тихой и мирной службы. Как и в этот раз, проходя пост досмотра уже ближе к вечеру. Со мной поздоровались, пропустили без лишних слов, и даже подсказали, в каком трактире остановились черноволосый юноша и заклинатель в светлых одеждах.

Поблагодарив, пошел в указанную сторону. А в дверях, видя Шень-сяньшеня за столом в компании Яо-Эра и еще одного путника, закутанного в черный балахон с глубоким капюшоном, направился к ним. Дракон, наливающий чай своему собеседнику, широко улыбался. А смотрел на путника таким темным и бездонным взглядом, словно планировал, как минимум мир захватить, а максимум место Владыки на небесах занять. Естественно, он этого не планировал, но взгляд, этот взгляд не предвещал его врагам мирной и безболезненной смерти. Лишь пучина боли и страданий, которая будет преследовать их до самого конца.

– Цзинь Сюань! – услышал я знакомое мне имя мастера, носящего титул Поднебесного, а также получившего в юном возрасте пост Старейшины Светлого пути. В кругах мастеров известен как:

– Небесное копье Ветра. Опасный и непредсказуемый противник! – сказал я дракону, коту и его спутнику, который со мной согласился. Как и с тем, что с Цзинь Сюанем почти никто не справиться.

Мало кому по силам его одолеть. Лишь некоторые могут поспорить со старейшиной за звание Непобедимого. Одним из них был собеседник Шень-сяньшеня, оказавшийся Тэн-эром. Его я не видел с тех пор, как оправился от последней атаки Бай Лаохуа. И не слышал ничего с тех самых пор, как потерял божественное начало, став Падшим. Как и не нашел никакой информации о мастере, которого изгнали из клана «Ядовитый Туман». Я много лет, имея на руках лишь размытое описание юноши так как находился большую часть времени в беспамятстве, да примерные техники, которые успел узнать, испробовав их на себе, искал хоть что-то о молодом мастере, специализирующимся на пути ядов и противоядий. Но тщетно. А тут, спустя сорок с лишним лет, я его нашел. А он оказался никем иным, как:

– Тен-эр, вы знакомы с генералом Хуа? – не понимал мою реакцию на Тен Гунна и его обращение ко мне. Ведь абы кого братом называть не станут. А я был в шоке.

Юноша, за которого я принял в тот год Тен-эра, оказался не просто старшим мастером темного пути, вторым главой секты и побратимом Нефритового дракона, а демоном-вороном. Представителем одного из опаснейших кланов, славящегося беспощадностью к врагам, как и к тем, кто мозолит глаза и стоит на их пути. Также известен любовью помучить перед смертью своего противника, заставить его испытать страдания, болезненные видения. Погрузить в пучину нескончаемых терзаний, сводящих с ума.

– Знакомы, Гэгэ. – С широкой, открытой улыбкой ответил демон, приглашая меня к ним за стол присоединиться, двигаясь и освобождая место рядом. А после предлагая чай, протягивает кружку: – вот, Сяо-гэ, – посмотрев тепло, приветливо, добавил: – не думал, что спутником брата окажешься ты. Рад, что Гэгэ встретил тебя, а не кого-то другого, – я на эти слова не знал что сказать, лишь кивнул и принял чай, делая первый глоток.

– Мир тесен, – вот и все, что дракон сказал, подводя черту под темой, которую мы с Тен Гуном не планировали развивать.

Несомненно, я был благодарен ему за спасение моей жизни. Без его техник, основанных на ядовитом пути, с помощью которых он вывел большую часть разрушающей мои каналы энергии, я бы лишился даже тех крупиц сил, которыми располагаю сейчас. Остался бы полностью беспомощным, но бессмертным, словно кристаллизованной бабочкой. Но тему проведенных под одной крышей недель, среди снегов и метелей, а также о нашем тесном общении, мы с ним решили не поднимать. А о том, что было тогда – забыть. Перейти непосредственно к причине, по которой демон решил к нашему походу присоединиться. И это не Альянс или Старейшина Цзинь, а:

– Третий осколок Лазурного Нефрита!

– А? – не понял Яо-эр, уточняя: – это тот, который наигранный и ложный? – демон же кивнул, подтверждая и рассказывая, где он о нем услышал.

Оказалось, в землях Южной равнины, во владениях людей и тварей песков, под правлением Падишахов Пустыни, где и сект мастеров-то по пальцам руки можно пересчитать, есть одна древняя школа светлого пути, которая, если верть слухам и рассказам караванщиков, владеет этим самым осколком с тех самых пор, как артефакт раскололся. Хранителем осколка, вот уже пять лет, является мастер пути Миражей, из старого клана Огненных Саламндр. Он получил титул главы школы, а с ним и осколок, с которым не расстается ни на миг.

– Но здесь что-то не так… – задумался А-Яо, помнящий дословно текст пророчества, – раз про осколок говорится что он наигранный и ложный, значит… – но кот не закончил свои рассуждения и вытекающие из этого предположения, так как резко распахнув дверь, а в трактир, пышущая гневом, метая искры и утробно рыча, вошла она: – Дева Бай!

15 глава «Путем пророчества»

За несколько часов до…

Небесные чертоги

– Увидися, Хуа-шисюн! – сказала Бай-сяоцзе, перед тем, как генерал Хуа переступил двери портала, ведущего в мир смертных.

Она провожала его взглядом полным противоречий. С одной стороны ей хотелось закончить то, что она сделала более сорока лет назад, лишив Сяо Хуа всех сил, став единственным мастером Звездного пути. С другой стороны сразиться с Махаон в полную силу, чтобы он наконец-то отринул тот факт, что она – это реенкарнация какой-то там Звездной девы, которой он отдал свое сердце. Это раздирало ее разум, заставляло сомневаться в принимаемых решениях.

– Задержись, Бай-сяоцзе! – раздался за ее спиной голос Владыки, когда дева уже готова была шагнуть в портал в свои владения. – У меня к тебе есть разговор. Следуй за мной, – позвал ее старший небожитель, направляясь по коридору вперед.

Улыбка на лице Владыки едва заметная, но есть, как и предвкушающий блеск в глазах. Не заметить его невозможно, как и понять – он что-то задумал. Все то, что происходит, не нравилось деве Бай. Слишком многое накладывается друг на друга и взаимодействует. Начиная с приказа найти Сяо Хуа в мире смертных, вручив ему личное приглашение Владыки, и заканчивая вот этим взглядом, отражающим явно втягивающие Бай-сяоцзе в некие обстоятельства. Ей это не нравилось, но, видимо, без вариантов.

– Да, Владыка! – чуть склонилась она, следуя за ним.

Путь ей был знаком. Следовали они в библиотеку Императоров Небес. Архив мира, если проще. Здесь, под сводами бескрайней лазурной глади, в облачных чертогах, хранится мудрость всех Владык и Императоров Небес с самого основания мира. История создания и развития всех созданий земных, небесных и подземных. Основание учений, путей даосизма, стилей меча, магии. То есть все то, что было создано, нашло свое пристанище в виде информации здесь, в облачных хранилищах.

Дева Бай не понимала, зачем Владыка привел ее в Небесную библиотеку, пока они не дошли до памяти драконьего советника, скинутого прежним Владыкой с небес на землю, за провинность и расколотый на пять элементов нефритовый артефакт силы и мудрости. Облачное хранилище в виде застывшего в веках дракона, держащего в лапах пять осколков, дали понять деве Бай, что ее ждет задание, связанное как раз с нефритовым артефактом. А это значило, что:

– Бай-сяоцзе, ты должна следовать за ними.

Владыке не нужно было уточнять, кого он имеет в виду, дева Бай и так это поняла. Вот только ей хотелось бы узнать причину, по которой ему понадобился калека-дракон, охраняющий один из фрагментов артефакта. О том, что Владыка симпатизирует Сяо Хуа, Бай-сяоцзе в курсе. Ведь очень долгое время Сяо-шисюн был негласным Советником Владыки. Но что ему понадобилось от Шень Луна? Она так и не поняла.

– Владыка, – чуть склонилась она в поклоне, – могу я задать один вопрос? – и когда она получила одобрение от правителя небес, спросила: – какова моя роль в этой игре? – но в ответ она получила только ладонь, опустившуюся на ее плечо и легкие похлопывания. А еще благодарность за то, что не задает ненужных и лишних вопросов. Но ответа как не было, так и нет. Только просьба:

– Пригляди за ними, Бай Лаохуа, – вот и все, что он сказал.

Об остальном, судя по всему, она должна была догадаться сама. Но Владыка не отпустил ее в мир смертных просто так, не подготовленную. Были даны своего рода подсказки и намеки, куда следовать и что искать. Но было это сделано все также, размыто и туманно. Взмах рукой на облако Драконьей памяти, слова: «Здесь ты найдешь ответы на некоторые вопросы», и пара артефактов небесного порядка, которые пригодятся Сяо Хуа и Шень Луну в дороге. Вот и вся помощь. Но и это радовало деву Бай.

– Хоть что-то, – тяжко вздохнула она, обращаясь к памяти дракона, прося показать все, что связано с артефактом.

И облачный чертог памяти показал ей. Все показал. Начиная с создания Лазурного Нефрита, заканчивая его уничтожением, а также несправедливым падением дракона рода Шень. Дракон-советник стал разменной монетой в игре богов и демонов. Советник Шень, перед ликом Верховного Императора (Создатель мира) взял вину обоих правителей за уничтожение Артефакта Лазури на себя, тем самым потеряв божественное начало и право вновь ступать в чертоги небожителей. Кроме этого богиня Бай прочла пророчество, связанное как раз с возвращением Нефритового Артефакта в мир Поднебесной.

– Значит, вот как вы вернете свои силы, Хуа-шисюн, – улыбнулась дева Бай, покидая облачные хранилища, открывая двери портала в мир людей. К тем, с кем она должна следовать. И пусть ей это не нравиться, но приказ есть приказ.

К тому же, она все-таки откинула терзающие ее разум противоречия в сторону, поняв и приняв, что будет не против скрестить клинки с Сяо Хуа, когда тот достигнет полной своей силы. Но тогда битва будет до последней капли крови, толики магии и дуновения энергии, то есть насмерть. Без полумер. За звание сильнейшего мастера пути Звезд. Эти мысли и предвкушение яркой, кипятящей кровь битвы, заставляли Бай Лаохуа идти вперед, на поиски троицы.

И по натянувшейся между ней и Сяо Хуа нити одного учения, дарованного Звездным Дао, а также по оттенку ауры нефритового дракона, который был очень похож на Советника Шень-сяньшеня, она их нашла. Резко раскрылась нужного трактира дверь, нашлась уже известная троица, но с еще одним путником.

Он ей почему-то напомнил Правителя демонов, вечно скалящегося акульей улыбкой, смотрящего как на букашек и отравляющего своим Ядовитым покровом всех, кто хоть слово поперек скажет. Но с этими ощущениями она разберется позже. Сейчас важно задание Владыки и их с Хуа-шисюном предстоящий бой, который поднимает в ней тигриный рык.

– Вот вы где!

Шень Лун

– Вот вы где! – воскликнула дева Бай на весь трактир, направившись к нам за стол. Яо Лун был слегка в панике, а вот Генерал Хуа и Тен-эр ни капли.

Первый что-то такое и подозревал. Интриги небесного двора ему ведомы, ведь пришлось в это, как небесному чиновнику вникать. Да и не просто так его Владыка вызывал и передал приглашение через Бай Лаохуа. Там явно что-то личное, разломанное и расколотое после его падения. А Тен-эру просто все равно. Он – демон, высший, мастер Ядовитого Покрова, что ему богиня? Даже будь она трижды генералом Севера и мастером Звездного Доу.

– Бай-сяоцзе!

Приветствует ее А-Яо, чуть склоняя голову в поклоне, как и я с Сяо Хуа. И только Тен-эр сидит все также, нога на ногу, руки скрестив на груди, смотря на нее, как на равную. Ее это задело и даже взбесило. Энергия стала накаляться, нагнетать обстановку. Гости, видя назревающую драку мастеров – ретировались, оставив зал пустым. Лишь глава заведения следил за порядком и напоминал, что за ущерб придется заплатить.

– Заплачý! – рычит зверем Бай-сяоцзе, готовясь призвать клинок и скрестить его с клинками друга, но:

– Я приму вызов, дева Бай, – отвечает ей друг, – но не в этот раз и не здесь. – Она хотела возмутиться, назвать его трусом и грязью на ее походных сапогах, как друг начал терять телесность, отзывая туманного двойника: – равные условия боя, дева Бай, вот и все, чего я хочу, – напоследок сказал ей ворон, окончательно растаяв темно-фиолетовой дымкой.

– Двойник? – удивился Яо, смотря на то место, где ни так давно сидел Тен-эр, – я не знал, что Мастер владеет этой техникой!

По-правде говоря, я тоже не знал. Не видел Тен-эра сорок лет, сидел на той треклятой скале и смотрел за всеми сверху вниз, при этом, не имея никакой возможности спуститься. Смешно. Когда-то мы с Тен-эром были равны по силам, теперь же между нами пропасть, которую будет непросто преодолеть. Если вообще получится. Пусть мы и следуем путем пророчества, оставленного предками много тысячелетий назад, кто знает, может, это всего лишь сказки и нет никакого способа вернуть утраченное и получить желаемое.

– Смылся, гад! – недовольно рыкнула Бай-сяоцзе, опускаясь на его место, – двойник, значит? Силен, силен, – отдает должное другу, который по ее предположениям может быть ей равным.

Только, судя по всему тому, что я о друге узнал за короткое перед путешествием время, о его новых техниках и умениях, деву Бай ждет разочарование, а также последующие травмы, тяжелые. Друг, если мне не изменяет наблюдательность и умение строить предположения по крохам информации, не просто мастер Ядовитого Покрова, он его Господин. Это наивысший титул мастерства, достичь которого у смертных, значит вступить на путь небес. Был бы Тен человеком или другим земным жителем, мог бы вознестись на небеса, став божеством, но он демон. Небеса ему не доступны.

– Куда дальше, Шень-сяньшень? – задала вопрос дева Бай, не смотря при этом на Генерала Хуа, – приказом Владыки я должна следовать за вами, – и показывает не на нас всех, а именно на меня.

Почему так? Даже мысли не было. Ни единой. Как и предположения. Только ступор и шок от того, что сам Небесный Владыка приказал идти Генералу Севера моим путем. Помогать и поддерживать. Понятно только одно, от единения Лазурного Нефрита получит что-то и Владыка. Вопрос «что?» вытекал из всего этого. Но, пути небесные мне неведомы, а мысли небожителей тем более.

Надежда на просветление была лишь в лице Сяо-сяньшеня. Но ими он поделится тогда, когда сам в этом разберется. Пока что у него не встает перед глазами картинка. Лишь несвязанные между собой фрагменты, разбросанные по разным сторонам стола. Но он их соберет, в этом я не сомневался.

Сяо Хуа

Визит девы Бай не стал неожиданностью. Ведь не просто так Владыка присылал мне приглашение именно через нее. Она – одна из фигур на игральной доске среди чего-то масштабного, нам, не наделенным властью, неведомого. Поэтому, еще один, владеющий энергией и навыками участник нам не помешает. А даже сыграет на руку в дальнейшем странствии.

Вот что меня по-настоящему зацепило, так это возможности Тен-гэ. Я слышал, что демон-ворон силен, и равен по силе одному из генералов сторон мира, но не думал, что слухи там минимизированы. Он силен, гораздо сильнее меня в мои годы расцвета могущества. И уж тем более сильнее Бай Лаохуа. Она ему на один взмах крылом. Даже яд не нужно будет применять. Вот уж кто Поднебесный, так это он.

– Но неожиданность все-таки приятная.

Не мог не улыбнуться, вспоминая то, проведенное в его компании время. И пусть я мало что помню, воспоминания размыты и пробелами, но ощущения доверия и единения душ никуда не денешь. Оно или есть, или его нет.

А между нами оно есть. Определенно. Тот самый порыв сущности, тянущийся всеми нитями естества к источнику демона, желает, как и тогда, объединиться и слиться в единый поток. Идти рядом. Энергия наша пусть и зеркальна по окрасу, он – тьма, я – свет, но, как говорится, противоположности притягиваются. Особенно после тех недель проведенных вместе, его незаменимой помощи в моем восстановлении и становлении тех крох энергии, которыми я располагаю. Эта связь, объединяющая пути и сущности будет с нами до конца жизней.

– О чем я не жалею, Тен-эр, – говорю в темноту ночного неба, смотря в окно своей комнаты.

Спать нет желания, да и не получается. От высвобождения энергии в храме Ду-эр, произнесении двух клятв с оттиском своей ауры, а также после возвращения на небеса, ноют старые, полученные в бою с Бай Лаохуа раны. Не приспособлено мое нынешнее тело к таким нагрузкам. И если от боли в теле я могу отрешиться, то от жалящих, жгучих разрядов, терзающих крылья – нет. Эта боль сродни той, что испытывает Шень-сяньшень от гуляющих молний Кары. От этого нет спасение, только терпение и подавление.

– Я надеюсь, что пророчество истинное, а не ложное, – ведь если это просто сказка, без услышанного нами подтекста, которую рассказывают на ночь, или путникам за монеты, будет обидно. Как и порушенные мечты стать прежним, вернув и силу, и статус, и пост Генерала Севера. – Но, пока не соберем артефакт, не узнаем.

Как и о еще одной загадке, прибывшей вместе с Бай-сяоцзе. Загадка заключается том, что получит от единого артефакта Владыка. Точнее, что он захочет получить? По сути, у него все есть. Но, как известно, имеющие все люди хотят большего, чего-то уникального, того, чего не может быть у других. Надеюсь лишь на то, что Владыка не из их числа. Ведь в года нашей дружбы я за ним ничего подобного не замечал. Здравый, рассудительный, мудрый – это все те качества, перед которыми склоняется в низком поклоне голова.

Но все равно, этот червячок сомнения, точащий разум не дает покоя. А картинка, выложенная мозаикой, пока что не полная. Кусочки разбросаны по столу, в хаотичном порядке, никак между собой не связны. Нет связей и причин их появления. Только догадки и предположения, которые никак не помогают в единении картины происходящего. Но я обязательно соберу эту мозаику, и узнаю, что же на самом деле задумал Владыка. С какой целью он отправил к нам Бай-сяоцзе, и зачем ему артефакт.

В небесных чертогах

– Все фигуры на своих местах! – говорит сидящий за своим столом мужчина, смотря на стоящую перед ним доску с расставленными, как ему нужно фигурами.

Две стороны, два окраса фигур, одни идут против других. Одна сторона, ради достижения желаемого, невзирая ни на что, жертвует пешками, генералами. Другая сражается с минимальными потерями, применяя тактику иного рода. Но тропы, по которым они идут, пусть и противоречат друг другу, как и взгляды на мир и жизнь, все же сойдутся, выйдут на один единственный путь. Путь, который приведет их к артефакту, утерянного небесами тысячелетия назад.

– Еще совсем немного, и Лазурный Нефрит вернется домой, к своему законному владельцу!

Улыбка на губах, как и всегда, чуть касается губ, вид невозмутим и спокоен, как стылая вода, а вот взгляд… Этим взглядом, сверху вниз, смотрящим на стол с доской и расставленными на ней фигурами, можно пробивать кованную броню не хуже арбалетного копья, или резать, подобно острейшим когтям драконьих наследников, не знающим жалости. Ничего светлого и доброго в этих глазах не плещется, только бездна да хаос, покорно ждущий приказа напасть.

– Я терпелив, Сяо-эр, и подожду.

В его руке прозрачно-голубая, словно ледяная фигурка Махаона, с раскрытыми крыльями, переливающихся силой и энергией, в ледяном доспехе Генерала Севера, и мечом в поднятой руке. Он держит ее аккуратно, не касаясь прекрасных, покрытых серебряной росписью крыльев, но при этом жадно любуясь красотой потерянного статуса Падшего генерала.

– И ты подожди, Сяо-эр, – с едва слышным шипением говорит тот, кому всецело доверяет каждый житель небес, что старший чиновник, что младший.

От рядового до генерала, все склоняют головы и называют его Владыкой. Даруют титулы: Небесный, Облачный, Солнечный, наделяют образ эпитетами: Мудрый, Справедливый. Но не видят очевидного – разницы. Наивные глупцы и слепцы, идущие стадным путем, не разбирая дороги под своими ногами. Делают то, что им приказывают. Не имеют своего мнения и ждут подачек свыше. Ему смешно за ними наблюдать и ими играть, вертеть судьбами в угоду себе.

Он будет играть ими и дальше, манипулировать, как марионетками, дергая за ниточки, сталкивать лбами, стравливать друг с другом, доводить до масштабных, ярых битв, заливающих землю кровью, но сначала артефакт, который так удачно появился в этот век, и скоро попадет к нему в руки. А с ним и власть, безоговорочная, безграничная, как и мощь, дарованная началом всего сущего. Поэтому:

– Да начнется игра!

16 глава «Громольд Небесный»

***

Путь до Южной равнины, находящейся под покровительством падишахов пустыни, предстоял трудный. Казалось бы, что такого, пересек границу Восточной и Южной равнины, прибился к одному из караванов, торгующих шелками и винами, прошел хоть и длинный, обремененный палящим солнцем путь и добрался до своей цели? Но нет. Не все так просто в поднебесной. Земли наполнены всевозможными разумными, но опасными, кровожадными расами. Живут они как раз на границе двух государств.

Граница между равнинами или, как ее еще называют – Дорога в один конец, несла погибель тем, кто не отмечен волей Черных песков. Всех, кто ступит на территории владений загадочных, скрытных от мастеров Трехмирья* существ, называющих себя ссахат, ждет именно она – дорога в мир мертвых. Пески, ведомые волей хозяев земель пустынных на окраине, поглотят каждого нарушителя, без разбора и уточнения на чин, звание и принадлежность к расе. Неважно кто окажется поглощен песками: бог, демон, человек, дракон. Исход один.