Текст книги "Подменная дочь клана Огневых (СИ)"

Автор книги: Айлин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 16 страниц)

– Мать себя нехорошо чувствует, так что отец заберет ее и Милену домой, а я останусь, как представитель.– Сухо проинформировал он и подхватил сестру под локоток, дабы передать с рук на руки отцу. Милена снова всхлипнула и уставилась на меня умоляющим взглядом, словно ее не брат забирает домой, а маньяк в темный лес. Господи, да откуда у нее столько слез берется! Тонкие пальчики, схватившие меня за юбку платья, дрожали. Возникало ощущение, что я ее единственная защита и опора. Да не дай бог. У меня столько нервов нет. Неожиданно то, что примерно так же на меня посмотрел и Иван, когда стало понятно, что еще чуть-чуть, и Милена расплачется снова. Вот только не говорите, что он не знает, что делать с плачущей сестрой. У него должен быть богатый опыт, а с меня на сегодня достаточно!

– Меня уже тетя потеряла, – заметила я и равнодушно добавила,– удачно вам добраться!

А потом быстро, очень быстро растворилась среди присутствующих. Вот теперь точно отмучилась!

Ага, как же. Анастасия Федоровна ничего спрашивать не стала, буквально взглядом намекнув, что поговорим уже дома и, подхватив меня под белы рученьки, потащила знакомиться с гостями дальше. Прием затянул меня в какой-то бесконечный круговорот. Я болтала, танцевала, улыбалась, была приличной девочкой и понимала – еще немного, и я просто упаду и сдохну. От всего этого голова шла кругом, и когда прием, наконец, закончился, мне хотелось одного – сползти по стеночке, и чтобы меня никто, никогда больше не трогал!

Глава 29

Когда тетя вошла в комнату, я валялась на ее кровати в виде звезды. Умытая, причесанная и сменившая платье на удобную пижамку. После приема меня сразу отпустили отдыхать, а тетя заканчивала какие-то последние дела, и по-хорошему оставить бы ее в покое, но была пара вопросов, которые лучше прояснить по горячим, так сказать, следам.

– Устала? – ласково спросила Анастасия Федоровна, присев рядом и погладив меня по волосам, отчего мне захотелось замурлыкать.

– Я сегодня познала настоящее счастье. Истинный дзен.

– Когда сняла шпильки? – рассмеялась Анастасия Федоровна. – Этот момент всем женщинам хорошо знаком.

– Кто бы ни изобрел шпильки, этот человек был женоненавистником,– возмутилась я. – Вот даже мои туфли, дорогие, удобные, но они удобные первые полчаса, ладно – первый час. А дальше сплошной пыточный инструмент!

– Ну, насчет женоненавистника ты, возможно, права, ибо каблуки изначально прерогатива мужчин, – тихо рассмеялась Анастасия Федоровна, а потом, подумав, добавила:

– А по поводу пыточного инструмента – ты просто привыкла ходить в кроссовках. Ничего, – о, меня, судя по всему, пытаются утешить,– со временем привыкнешь.– получилось у нее так себе. – А эту фирму мы больше брать не будем. Лучше закажем понравившуюся модель мастеру, пусть по твоей стопе сделает, чтобы было удобно, как в тапочках.

– Ну, если только как в тапочках,– покладисто согласилась я, – иначе я просто их больше не надену. Вот честное слово, буду ходить в вечернем платье и кроссовках.

На меня посмотрели, как на дитя несмышленое, но ничего по этому поводу не сказали, позволив и дальше пребывать в радужных мечтах. А что – введу новую моду, все будут ей следовать, классно же будет!

Самое удивительное, несмотря на дикую усталость и позднее время, спать я совершенно не хотела, скорее наоборот, пребывала в нездоровом возбуждении. Именно поэтому я решила донимать тетю, которая, оставив меня валяться, отошла к туалетному столику снимать макияж:

– У меня вопрос, – на меня обернулись через плечо и тяжело вздохнули.

– У меня тоже, но где находится кнопка выключения у подростка мне, увы, никто не подскажет.– возмутилась Анастасия Федоровна,– Мира, ты не устала? Может, спать хочешь?

– Устала,– согласилась я. – не хочу.

– Так чего тебе, чудовище гиперактивное?– Анастасия Федоровна отвернулась обратно к зеркалу и продолжила манипуляции по снятию макияжа. Судя по всему, она была готова потратить немного времени, чтобы ответить на мои вопросы. Но именно что немного.

– Что плохого в одинаковых платьях? С чего такой резонанс?– этот вопрос меня иногда волновал еще с момента первого разговора, где всплыла эта тема. Я в упор не понимала, почему это такая трагедия для светского общества.

– Неписаное правило, уходящее корнями далеко вглубь истории. Почему, откуда – это по большому счету неважно. Важен сам факт: два одинаковых платья это моветон. Одна из девушек обязательно должна уйти и переодеться. Причем, как правило, уйти должна та девушка, которая ниже статусом, либо гостья, если она умудрилась совпасть платьями с хозяйкой. В нашем случае получается парадокс: ты хозяйка приема, но Милена выше тебя по статусу.

– А здесь как?– заинтересовалась я.

– А здесь уходит та, кто смущается больше. Милена. И вот этот казус с платьями…

– Делает ее парией и объектом скандала?– перебила я, заработав недовольный взгляд тети в зеркале. Состроила умильную мордочку, и по легкому качанию головы Анастасии Федоровны поняла – не помогло. Блин, никогда не помогает!

– Нет, для скандала маловато, – тетя вернулась к сложному процессу снятия макияжа и разбора прически, и продолжила,– для того чтобы сделаться парией в высшем свете – тоже, но вот репутация неудобной и конфликтной девушки у нее вполне может появиться. И прежде чем ты спросишь, можно я продолжу, а то вдруг я отвечу на твой невысказанный вопрос. – я закатила глаза, села на кровати, обняв подушку, и принялась внимательно слушать. – Да, это создает ей именно такую репутацию. О казусе с платьями можешь не знать ты. И если бы на прием, который дает Милена, ты пришла в таком же платье, то это моя вина, это я недосмотрела и не объяснила. Ты не жила и не варилась во всем этом, годами узнавая все подводные камни и изучая неписаные правила. И если ты ставишь хозяйку в неудобное положение, это не то чтобы допустимо,– тетя замялась, пытаясь подобрать слово, – скорее, это простительно. Но это ты. Случай с Миленой расценивался бы как то, что она не принимает тебя в качестве родственницы, пытается унизить и поставить тебя в неловкое положение, и буквально издевается над бедной сироткой на глазах у всех.

Мне потребовалось некоторое время, чтобы осознать последнюю фразу, а потом, расхохотавшись, я упала на спину, с трудом успокоилась, села и уточнила:

– Она издевается надо мной? Милена? Да это же бред! Скорее я над ней!

Тетушка закатила глаза, а потом повернулась, выбирая что-то из бесконечных бутылочек

– Чтобы понимать ошибочность этой стратегии, надо тебя хорошо знать и представлять твой характер. Поверь, для девочки с более слабым характером и низкой самооценкой сравнение, а куда уж без него, могло бы стать серьезным ударом. И скорее всего, цель этой выходки имеет еще один слой – пробуждение Милены. Для нее ситуация была достаточной, чтобы сработали все возможные триггеры. И вот здесь очень скользкий момент, о котором Елена, скорее всего, не думала. В ней нет крови Шубиных и Огневых, и как она могла пробудиться – вопрос. Не хочу говорить плохое про твою мать, но Елена любит делать такие мелкие пакости. Поверь, если бы сегодня ты не скорректировала ситуацию, в случае, если бы не прошло пробуждение, виноватой была бы Милена, а Елена осталась бы рядом белой и пушистой. Любви Миле в клане это точно бы не прибавило, но и тебе было бы сложно получить признание. Я искренне не понимаю, как так можно поступать со своим ребенком. Впрочем, отношение Елены к детям весьма своеобразное.

– Это когда она чуть не угробила Ивана? – не выдержав, спросила я, надеясь вывести разговор на эту тему. Что поделать, мне было неподдельно интересно.

– О, так ты и об этом в курсе, – тетушка тихо рассмеялась. – Твоя способность находить информацию там, где можно, и там, где нельзя, потрясающая. Подслушивала?

Я улыбнулась и заметила:

– Да. Как показывает практика, так можно узнать все, что тебе не скажут.

– Разумно, но злоупотреблять этим не стоит.– Анастасия Федоровна была, наверно, единственным человеком, который не выговаривал мне за эту дурную привычку.Есть еще один момент, который тебе предстоит пережить. Завтра будет большой обед в старом доме. Будут почти все относительно близкие родственники,– вспомнила тетя, а меня ощутимо передернуло, я еще от приема не отошла. Да и после сцены в саду я не испытывала нежной и трепетной привязанности к потенциальным родственникам.

– Двоюродный дедушка Филипп и двоюродная бабушка Ирина? – уточнила я, припомнив генеалогическую книгу.

– Именно. И так сложилось, что детей и внуков у них на порядок больше, включая пробужденных.

– Они метят на должность главы клана? – заподозрила я, но Анастасия Федоровна рассмеялась

– Скорее, рассматривают такую возможность. У Игоря Савельевича остался один сын и всего двое внуков. Что бы Елена ни думала и на что бы не надеялась, но Милену в качестве главы клана не рассматривали никогда.

Я задумалась и неожиданно начала просчитывать уровень родства. Например, хотя браки кузенов в империи официально дозволялись, получить императорское разрешение на брак в таких случаях было сложно, а вот троюродные братья и сестры могли получить такое разрешение намного легче.

– А что будет, если Милена выйдет замуж за кого-то… —я замялась, пытаясь вспомнить, как это правильно называется. – Из другой ветви?– закончила осторожно, так как сомневалась в правильности использования данного слова.

– Умная девочка – похвалила меня тетя. – Сразу подумала о главном. В этом случае муж Милены вполне может претендовать на то, чтобы стать главой клана, если с Иваном что-то случится.

– Да из нее же веревки вить будут! – возмутилась я. – а если какая-нибудь любовница на постоянной основе? Этакая незабываемая первая любовь. Ее же съедят просто.

Кажется, я перечиталась любовных романов, но надо сказать, почерпнутые из них сюжетные повороты помогали поддерживать беседу и предполагать развитие ситуации. Если я предложу ввести их как учебное пособие для детей клана, меня же не закидают помидорами?

– Возможно, но ситуация сейчас складывается именно таким образом. Милена в качестве дочери главы клана сейчас очень удобна. Не удивлюсь, если Софья, жена Филиппа, после того, как стало известно о вашей подмене, напела в уши Елене о том, что тебя ни в коем случае нельзя возвращать обратно именно как родную. Ведь самый простой вариант сохранить Милену и принять тебя – было объявить вас близняшками. Анастасия Федоровна о чем-то задумалась и забарабанила пальцами по столу, а потом, вернувшись из своих мыслей, продолжила: – Сейчас ты серьезная переменная, которая может изменить весь расклад большой игры. Хотя на самом деле по факту ты и сейчас можешь претендовать на должность главы клана, причем де-факто ты, Мира, вторая в очереди в обход Милены. Это такая страшная-страшная тайна, которую знают практически все.

– Баба-яга против! – возмутилась я – засим есть вопрос: почему нельзя быстро оженить брата и организовать еще линию наследников?

– Это неплохой вариант, и мы его рассматриваем, – на этот раз тетя оторвалась от туалетного столика и посмотрела на меня. Похоже, ей нравилось, что я рассматриваю разные варианты.– но Ивану до возрастного ценза в браке еще два года. Найти подходящую невесту сложно, родить ребенка, Мира – это тоже не дело двух дней. Вот и получается, что при всех раскладах нам для выполнения этого сценария надо минимум три года. А люди, они смертны, и зачастую смертны внезапно. Подумай об этом на досуге. А теперь марш в свою комнату отдыхать и спать.

Меня вышвырнули почти как котенка. Тяжело вздохнув, я открыла соседнюю дверь и вошла к себе. Завтра будет тяжелый день. Судя по тому, что я видела сегодня, взаимоотношения в клане далеки от дружеских.

Неожиданно дверь спальни открылась и заглянувшая тетя проинформировала:

– Утром мы с тобой еще поговорим на тему: надо ли брать что-то с подноса постоянно крутящегося рядом официанта, а заодно ты расскажешь мне, что там случилось в саду!

Валяясь на кровати у себя в комнате, я серьезно обдумывала ситуацию, а потом взялась за блокнот. И принялась черкать, записывая версии. Первая – нас с Миленой подменили случайно. Ага-ага, не отличили новорожденную от трехдневного ребенка, бывает. Версия вторая: нас поменяли люди со стороны Милены. Как правильно предположили девочки в саду, Мила хоть и жертва, но и выгодополучатель. Ребенок, выросший в клане, и выросший вне клана – это две большие разницы. На личном примере выяснила, так сказать. Становясь частью даже небольшого клана, получаешь доступ к качественному образованию, вкусной еде, хорошей одежде. И возможность развивать свои таланты, в какой бы области они не лежали. А уж если ты дочь главы клана, то перед тобой открываются невообразимые перспективы. Позже кровные родственники могут к доченьке и заглянуть, за маленькой толикой счастья. Здесь, правда, можно огрести, но кто не рискует, тот не пьет шампанское. Правда, здесь есть один интересный момент – надо знать, что роженица в условной соседней палате из клана. С одной стороны, вряд ли данные пациентов афишируют, с другой – деньги решают все. Третья версия пришла мне в голову только сейчас. Нас поменял кто-то из Огневых. Допустим, просто допустим, биологическая наследница Огневых – это несколько неудобно. Она может наследовать темперамент, схожий отцу или матери, иметь склонность к определенному характеру. Последнее, конечно, социальное, но ничто биологическое ему не чуждо. Итак, кому-то неудобна девочка с типичными чертами Огневых. Темпераментная, сложно контролируемая, со своим мнением. И даже воспитание Елены здесь мало что сможет изменить при наличии деда, тети и отца. С другой стороны, эта абстрактная дочь может наследовать темперамент Елены, склонный к истерикам, и… И все, больше я о биологической матери ничего не знаю. Ну да ладно. Остановлюсь на этом. Вариант клона Елены устраивает людей больше, но предположим, что темперамент, как цвет глаз, передается доминантными генами. И с вероятностью процентов так семьдесят можно получить не то, что хочется. Самый простой вариант решить проблему – поменять детей. Взять кота в мешке и сыграть ва-банк. Даже если ребенок окажется с сильным темпераментом и характером, известие о том, что она фальшивка, может подкосить любого. Недаром в любовных романах на эту тематику девочки, воспитывающиеся в состоятельных семьях, становятся злодейками с отключившимся мозгом. Страх потерять все, что у тебя есть. Давление общества, появление конкуренции, когда ты к этому совсем не готова, нестабильное положение в семье. Мы оставляем за скобками то, что у этих девочек старт изначально гораздо раньше, они просто оказываются не готовы к соревнованию. Все это приводит к нелогичным и идиотским поступкам, последствия которых наваливаются как снежный ком и в итоге накрывают с головой. И если в этот момент найдется кто-то, кто протянет руку помощи, подбодрит тебя несмотря ни на что, то этот человек станет для тебя принцем на белом коне и чуть ли не иконой. Особенно если этот человек – муж. Будет не удивительно, если потом обиженная в лучших чувствах и сломленная девушка приложит все силы, чтобы позволить своему мужу занять самое высокое положение в клане, в надежде впоследствии растоптать своих обидчиков.

Я постаралась отмахнуться от такого предположения. Не хотелось думать, что заложником политической игры могут стать двое новорожденных детей. Попыталась заснуть. Долго ворочалась, считала овец, а когда наконец уснула, пришла пора вставать.

Надо ли говорить, что я совсем не выспалась? Голова была тяжелой и чугунной. А еще я поняла, зачем в отель перетащили часть одежды. Домой мы не возвращались, и было бы неудобно спускаться к завтраку в том же, в чем я была вчера. Так как встреча клановая и семейная, одеться надо соответствующе. Что интересно, тетя сегодня не стала вызывать команду стилистов, и условно говоря, оставила все на мое усмотрение. Спасибо, милая тетя. Сарказм. Идей не было. Пришлось лезть в сеть и искать референсы, взяв за основу весьма уважаемый тетей стиль «Old Money.» Свободные белые брюки и песочный джемпер, как оказалось, вполне подойдут, ну а волосы можно просто в хвост собрать. Убедилась, что в принципе для неформальной семейной встречи подойдет, и выдохнула. Макияж решила не делать. Как еще вчера говорила тетя, я девочка молоденькая, мне, чтобы быть красивой, достаточно поспать. Она, правда, забыла упомянуть целую батарею разнообразных уходовых бутылочек специально для молодой кожи, но да ладно. Когда я спустилась вниз, Анастасия Федоровна меня внимательно оглядела и довольно кивнула. Снова выдохнула. Подозреваю, если бы тетю что-то не устроило, меня бы отправили переодеваться.

– Что ж, очень неплохо.

Я облегченно выдохнула и, сев завтракать, с некоторым подозрением посмотрела на тетю, которая была бодра и свежа, несмотря на то, что спать, скорее всего, она легла гораздо позже меня. И это на ней никак не отразилось! Я завидую!

– Кстати,– начала тетя со странной улыбкой, от которой я вздрогнула и по спине пробежали мурашки. – так что там было вчера в саду?

Глава 30

Пока мы ехали к старому дому, я задумчиво рассматривала проносящийся за стёклами автомобиля город, все еще находясь под впечатлением от того, что сказала за завтраком тетя.

– Хотя с одной стороны девочек можно понять, но они сильно перегнули палку. С другой, Милена – дочь главы клана, пусть даже формально и не по крови. Только пока клан един, у него есть шансы выстоять и продолжить существовать. Любой разброд и шатание – это кризис, это угроза потерять все. Огневы старый клан и в хрониках, оставленных потомкам, есть записи о множестве кланов, которые рухнули не из-за внешнего воздействия, а именно из-за внутренних противоречий. Грызня внутри – это естественный отбор, она есть и будет всегда. Кто-то кого-то не любит, или наоборот, любит. Все мы люди, все мы имеем право на симпатии и антипатии. Если очень хочется выяснить отношения, то лучше это делать на территории клана, там, где нет чужих, и посторонний глаз не увидит эту грызню. Но за пределами члены клана должны оказывать друг другу только поддержку.

– Разве это не лицемерно? – не удержалась я от вопроса, а тетя грустно посмотрела на меня и ответила:

– Это путь выживания.

Старым домом назывался городской особняк Огневых в самом центре исторической застройки, ее еще называли «клановой площадью.» Здесь располагались дома, принадлежащие двенадцати основным кланам города. Разумеется, на постоянной основе в особняках никто не жил, здесь держали штат слуг для поддержания дома в надлежащем состоянии, но жить, как правило, предпочитали в более приспособленных для этого местах. Дома, представляющие историческую ценность, а все двенадцать домов на площади были таковыми, было законодательно запрещено перестраивать. Радовало, что канализацию и центральное отопление провести успели до выхода подобного закона. Императорский дом даже был готов предоставить кланам, которые не могут содержать подобные дома, субсидию, но насколько мне известно, за ней никто никогда не обращался. Подозреваю, главам кланов проще продать все что можно и нельзя, чем опуститься до такой степени, чтобы просить помощи в содержании семейного гнезда. Это будет такая потеря лица!

Площадь входит в список мест, обязательных к посещению туристами. Гиды с удовольствием рассказывают, кому какой дом принадлежит, какой архитектор его строил и сколько редких материалов было вбухано в строительство городского особняка. Меркантильно прикинув, сколько денег можно было бы заработать, если начать пускать туристов на экскурсию, я поняла, что можно было бы отбить содержание и ремонт особняка, и даже немного поднять деньжат, но идею отбросила. Я была почти на сто процентов уверена, что стоит мне высказать подобную идею хоть кому-то, меня сожрут с потрохами и даже косточек не оставят. Как же – потеря лица и статуса!

При этом теоретически попасть в старый дом посторонние вполне могли. Раньше, когда еще была жива бабушка, там проводились балы и приемы, но после ее смерти дед отказался от этой практики, объяснив, что не слишком любит суету, поэтому чаще всего Огневы арендуют банкетные залы двух основных и самых пафосных отелей города. Меня в какой-то момент это искренне удивило, но тетя пояснила, что каждому клану свойственна определенная эксцентричность, определяемая тем, кто стоит у руля. Отец поддерживает деда в этой его блажи, что, как поведала мне об этом тетя под большим секретом, вызывает у Елены дикие приступы раздражения. Некоторые моменты биографии моей биологической матери я узнала из папок, предоставленных мне Ван Ванновной на безвозмездной основе. Елена, как и Анастасия Федоровна, из клана Шубиных. Но если тетя—это прямая ветвь, то Елена – седьмая вода на киселе, которую взяли в семью после гибели родителей в столкновении с другим кланом, так что с какого-то момента две девочки росли вместе. И в теории девочки могли вырасти близкими подругами, но что-то пошло не так. Что именно и почему – я не знала. В папке были только общие сведения, и если я хотела до чего-то докопаться – это пришлось бы делать самостоятельно. Из интересного было то, что пробуждения Шубиных почти всегда относились к двум школам, либо очарование, либо прорицание. И мне становилось все интереснее – есть ли пробуждение у Елены и тети?

Дверь нам открыл пафосный дворецкий во фраке и перчатках. Однако больше всего меня поразили его выдающиеся седые бакенбарды. Верхнюю одежду мы скинули на руки услужливым лакеям и прошли в зал за горничной, где уже собрались представители клана. Точнее, женская его часть. Как я поняла, мужчины обычно собирались в курительной и выходили к дамам значительно позже. В глаза бросилась Елена, сидящая на небольшом диванчике, и устало облокотившаяся на подлокотник. Ее изможденность и нездоровый цвет лица не скрывал никакой макияж. Сидевшая рядом с ней Милена тоже не радовала цветом лица. Глаза со вчерашнего дня так и остались опухшими и напоминающими кролика. Ну, либо недавно снова плакала.

– Анастасия, Мира, рады вас снова видеть, – подала голос одна из дам, сидящих на другом диванчике, кутающаяся в меховую шаль. – Мира, детка, – меня откровенно передернуло, а скулы свело от улыбки, – выглядишь замечательно. По тебе и не скажешь, что вчера ты была центром большого приема.

– Девушкам моего возраста, чтобы хорошо выглядеть, надо просто поспать, тетушка София, – я чуть запнулась, но все же вспомнила ее имя. Дама неожиданно поморщилась, открыв было рот, чтобы что-то сказать, но тетя меня поддержала:

– И Мира абсолютно права. Мне то же самое говорила мама в ее возрасте, а теперь я передала эту ценную истину уже своей дочери.

Тетушка София чуть скривилась, но промолчала, а вот Елену ощутимо тряхнуло от фразы Анастасии Федоровны. Сейчас в гостиной собрались самые влиятельные дамы клана. Среди присутствующих Ирина Савельевна, сестра деда, представляла собой этакую «Вдовствующую императрицу,» обладающую безграничным влиянием, мнение которой играло решающую роль, даже если ей противостоит «Императрица правящая» – Елена. Огневы не злоупотребляли тем, чтобы выдавать своих дочерей за родственников. Хотя некоторые исследования утверждали, что в кланах с большим количеством пробужденных кровосмешение оказывает очень незначительное воздействие, однако жизнь с этими исследованиями категорически не согласна. Например, династия Габсбургов – это буквально живое воплощение того, что инбридинг —это плохо. Так вот, Ирина Савельевна была редкой дамой из основной ветви, оставшейся в клане. Причем не просто оставшейся – свою линию она полностью подмяла под себя, лишив мужа хоть какого-то права голоса в семье. Подозреваю, если бы Ирина Савельевна хотела, то могла бы в свое время потягаться за графский титул, а вместе с тем и титул главы клана. Просто, как я поняла из рассказов тети, ей это было неинтересно. Ей было не интересно, а вот ее ныне почивший муж очень хотел примерить титул графа и главы клана на себя. Шансов у него было не то чтобы слишком много, но как говорится, кто не рискует, тот не пьет шампанское. И надо сказать, ну, я так подозреваю, изначально через брак с Ириной Савельевной он надеялся упрочить свое положение и получить больше легитимности, придя к власти. Ну, зря он так думал. Как раз после брака все его потуги и притязания резко сошли на нет, и клан зажил мирной и спокойной жизнью

Тетушка София продолжала недовольно зыркать на меня. Все четыре вчерашние красавицы были ее внучками, и Анастасия Федоровна уже успела настучать на них деду, так что по итогам можно было ожидать еще один разбор полетов.

– Твоя матушка, Настенька, удивительной мудрости женщина, – подала голос Ирина Савельевна, когда атмосфера стала уж очень напряженной. – Мира, присаживайся рядом, поболтай со старухой.

– Боже, – я подсела к бабушке, – да какая вы старуха, – вас скорее примут за старшую сестру тетушки Елены.

Я не виновата! мне же надо было с кем-то молодым сравнить бабушку Ирину, назвать старшей сестрой Милены – откровенная лесть, а так… Тоже откровенная, но уже не настолько. Бабушка Ирина легко изогнула губы, а вот Елену буквально перекосило от подобного сравнения. Ничего не могу поделать, ну не с тетей же её сравнивать. Да и как я уже отмечала, выглядела сегодня Елена не очень.

– Комплимент на самой грани дозволенного, – мне погрозили длинным узловатым пальцем. Я смущенно пожала плечами и оглянулась на тетю. Та легко улыбнулась, выбрала себе место и попросила чай у услужливо стоящей рядом горничной.

– Учту,– пообещала я под довольным взглядом старушки.

– Подобные комплименты признак невоспитанности и льстивости характера, – не выдержала тетушка Софья, а потом робко скукожилась под острым взглядом.

– Подобные комплименты признак умения подстраивается под ситуацию, и выбирать сильнейшего и из покровителей. Формулировки мы со временем отточим, навык дипломатии и переговоров подтянем. А заодно объясним, где такие комплименты делать уместно, а где все же не стоит. – бабушка уже начала что-то прикидывать себе в уме, а у меня по спине пробежал холодок. – Настенька, душенька, я думаю, Мире будет полезно пожить у меня пару дней на каникулах. Посмотрит столицу. Мира, ты была в столице? – обратилась ко мне Ирина Савельевна.

– Да, – ответила я,– и даже несколько раз. На олимпиады ездила, и в прошлом году с приютом на экскурсию.

Моя реплика, в принципе самая обычная, получила две противоположные реакции. Ирина Савельевна одобрительно кивнула, а вот тетушка Софья нахмурилась:

– Тебе не стоит так открыто говорить о столь позорном прошлом, – заявила она. В этот момент во мне поднялась волна возмущения. Свое прошлое я не считала позорным или табуированным. Да, в приютах было много чего, и не всем можно было гордиться. Но это было, и это сделало меня такой, какая я есть.

– В моем прошлом, – отчеканила я, медленно, но верно проваливаясь в режим хамки, – нет ничего позорного или смущающего, а заж…

– Мира, – мягко окликнула меня тетя. – Софья Викторовна уже поняла твою позицию. – я сцепила зубы и хмуро посмотрела на тетю,– а если нет, – продолжила она также безмятежно, но в то же время в ее голосе послышалась угроза,– я позже донесу ее в более подходящей терминологии. Под резким взглядом моей опекунши я взяла себя в руки и выдавила улыбку.

– Я поняла. – сев на подлокотник рядом с Ириной Савельевной, мысленно прикинула, что мне будет, если я угощу эту стерлядь меховую, Софью Викторовну, чем-то собственноручно приготовленным. Компотиком, например. Рецепт простой, должен быть не летальным. Единственный минус так это то, что я откровенно подставлюсь. Впервые я пожалела, что все в курсе о том, какой у меня парадокс. Чем больше я общалась с клановыми, тем сильнее понимала – чем меньше людей знают, какое у тебя пробуждение и парадокс, тем лучше.

Пока я предавалась кровожадным мечтам, дамы продолжали мило беседовать между собой. София Викторовна выглядела не слишком довольной происходящим и бросала то на меня, то на тетю недовольные взгляды. Столь же недовольные взгляды на меня бросала Елена, но к этому я уже как-то привыкла.

Разговор неспешно покатился на самые отстраненные темы – о детях, о погоде, о новых рецептах, выученных поварами. Разговаривали в основном старшие дамы, нам с Миленой надо было только сидеть и улыбаться, изредка что-то поддакивая. Впрочем, Елена больше молчала, чем принимала участие в разговоре, было видно, что ее мысли где-то очень и очень далеко.

Через некоторое время нас позвали обедать. Анастасия Федоровна говорила, что здесь соберутся самые близкие родственники, наверное, так и было, просто их было много. Для меня обед проходил в довольно тягостной атмосфере. Дед откровенно был не в духе, и казалось, еще чуть-чуть, и разразится гром. Однако даже после столь тягостного обеда никто не спешил расходиться. Дед неожиданно вызвал Софью Викторовну и ее мужа к себе, и стало понятно – это тот самый гром, который должен был грянуть. Грешна, каюсь: очень подмывало пойти поподслушивать – по какому же поводу дед вызвал эту парочку. Однако опыт подсказывал, что иногда идти на поводу у любопытства не стоит. Я все равно потом у тети все выясню. Анастасия Федоровна возмущается, фыркает, но все равно рассказывает то, что я хочу знать, и я очень ценю такой ее подход. Пока же, раз у меня есть такая возможность, было бы неплохо прогуляться по дому. В конце концов, историческая ценность как-никак.

Памятуя, что в доме куча народа из клана, я понимала, что могу на кого-нибудь наткнуться. Просто когда этот кто-нибудь оказался отцом, курящим в небольшой оранжерее, это оказалось неожиданно. Игнат Игоревич затушил сигарету, как только увидел меня. Выглядел он усталым и невыспавшимся.

– Заходи, не топчись на пороге, – окликнул он меня, и только тогда я поняла, что замерла в проеме открытой двери, как испуганной суслик. – Как тебе в клане?

– Нормально, из Анастасии Федоровны получилась очень хорошая опекунша. Думаю, если я была бы моложе, вполне смогла бы назвать ее мамой.

– Это хорошо, – отец откинулся на спинку кресла, на котором сидел, и долго-долго смотрел в одну точку. Мне бы уйти, но я осталась. С Огневым было спокойно, когда он держал себя в руках. Не так, как с дедом, по другому.

– Почему ты согласилась на предложение Насти? – неожиданно спросил он меня. – У тебя были разные варианты, а к клану Огневых ты, казалось, испытывала отвращение.

– Отвращение? – я задумалась. – Нет, не испытывала. Раздражение да, обиду – тоже да. Много другого было намешано, а почему согласилась на предложение Анастасии Федоровны… Она меня чаем угостила. С пирожками.