Текст книги "До беспамятства (СИ)"

Автор книги: art deco out on the floor

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 15 страниц)

А что, если заставить Зейна отступить? Или хотя бы оставить Луи в покое, чтобы тот мог спокойно уйти. Но вряд ли Луи убежит в спокойное место – он побежит за парнем. И это безвыходное положение. Все возможно изменить, пока они, как сейчас, смотрят друг другу в глаза, заставляя другого признать, что он трус, и сбежать с их маленькой арены внутри арены. А что если Луи побежит за мной? Если он однажды меня захотел спасти, то и во второй раз это реально. Сейчас я пойду на самую большую глупость из всех возможных. И я все еще не представляю, как мне это сделать, но все так оставаться не может. Я отломал часть ветки и бросил ее в Зейна. Парень зло обернулся в мою сторону, а я лишь перепрыгнул на другое дерево. Он и забыл о Луи, ведь теперь я задел его в состоянии слишком сильной ярости. Он несколько раз пытался забраться на дерево, но с оружием это было сложно, и он только продолжал бежать за мной внизу. Зейн бросал клинки вверх несколько раз, но они или попадали в ветки намного ниже меня, или возвращались назад к трибуту. Кажется, Луи побежал за Зейном, но все же держался на безопасном расстоянии. Такое ощущение, что он страховал меня. Как будто убийство не важнее. В моей голове проносилось слишком много мыслей за одну минуту. Я был не в силах сосредоточиться на чем-то одном. И это вылилось в последствия. При последнем прыжке моя нога соскользнула, и я почти упал, если бы вовремя не зацепился за ветку. Теперь я висел на высоте нескольких метров, еще и как слишком видная мишень для Зейна. В этот момент мой план рухнул.

Я уже был готов к тому, что он в меня чем-то попадет, но, кажется, Зейн заметил лишь шорох, не падение. Он смотрит не под тем углом. У меня есть шанс, пусть и маленький. Нужно как-то забраться вверх, чтобы не наделать много шума. И в этот момент я услышал шорохи на дереве, с которого только что перепрыгнул. Потом этот шум пошел все дальше и дальше, в направлении, откуда я прибежал. Зейн побежал на этот шум, попутно пытаясь попасть в меня чем-то. Или в то, что он считал мной. Я все так же оставался висеть на дереве. Мои руки слабели, и это было почти невыносимо. Но теперь я пытался понять, как Луи удалось забраться так высоко, еще и так ловко и быстро перемещаться. Он ведь, кажется, не умеет так. Хотя это Луи. Он умеет все.

Кажется, в моем случае слишком много думать, приводит к не самым лучшим последствиям. И, как всегда, они приходятся на мою голову. Мои руки соскользнули с ветки, и я полетел вниз. Падение оказалось не таким и ужасным, ведь приземлился я, на счастье, не на голову или другие ломающиеся части тела. Ко мне сразу же побежал Луи. Я не успел даже понять, как он здесь оказался, как все это произошло и что тут вообще случилось, как получил по голове. Причем очень больно. Луи был зол.

– Ты чем думал?! – он накричал на меня. Казалось, даже все птицы улетели отсюда из-за такого крика. Мне стало очень страшно за себя. Луи был в ярости. Теперь я понимаю, что мое желание помочь стало его поражением, с чем он никогда не сможет смириться. И даже тот факт, что я хотел как лучше, не исправит ситуацию.

Он схватил меня за руку и потащил за собой. Голова сильно болела, и я не был в силах нормально думать, поэтому все так же тащился за Луи. Он теперь меня пугал, как никогда раньше. И в этом я винил только себя, хотя и не должен был. Это ведь он обращается со мной, как будто ничего не было, как будто я остаток общества, отброс. Это ведь он сейчас ударил меня, у него такой вид, как будто он хочет порубить меня на части. Так почему вину чувствую я, а не Луи?

Мы пришли к пещере, которая оказалась даже не спрятана. Значит, Луи побежал за мной, забыв о мерах предосторожности. Теперь я запутался еще больше. Он отбросил меня куда-то в угол нашего маленького убежища, а сам убедился, что Зейн точно нас не найдет. Он сейчас должен гнаться за непонятным шумом в другой части леса. Глаза Луи светились яростью, а я только прижался к стене.

– Я хотел как лучше, правда, – мой голос звучал очень тихо и виновато. Не знаю почему, но я начал оправдываться перед ним.

– Ты чуть себя не убил, да и спас этого жалкого придурка! Ты чем думал?! – Луи кричал еще громче, а мне становилось очень страшно. Я прижался еще ближе к стене и обнял колени руками. Мне пришлось быть таким беззащитным, что стало стыдно за самого себя.

Луи махал руками, кричал, бесился. Он продолжал повторять, что я спас Зейна, какой я глупый, почему я испортил весь его план. Мне хотелось провалиться под землю, только бы он оставил меня в покое, только бы он перестал винить меня во всем. Это сразу напомнило мне мой дистрикт, где все относились к моей семье так же. Я как будто оказался в прошлом, только оно стало намного страшнее, опаснее и безжалостнее. и Луи представлял собой все, чего я так боюсь и ненавижу. Но в этот момент я чувствовал себя слишком потерянным. Я вспомнил свою семью, если это можно так назвать. Я вспомнил отца, которому обещал не сдаваться, я вспомнил Джейд, которая погибла на моих руках, Найла, с которым судьба обошлась так жестоко. И это стало последней каплей. Пусть Луи и дальше кричал, возмущался, обещал убить меня и Зейна. Мне было все равно, ведь эмоции накрыли меня с головой. Сам того не ожидая, я начал плакать. И с каждой минутой это перерастало в истерику. Я слишком долго не позволял себе показать настоящие чувства, что подавил их слишком глубоко. И теперь все, что я пытался выкинуть из своей жизни пришло назад, только с утроенной силой.

Я забыл о месте и времени, о всем, что меня окружало, о всех. Все, что существовало для меня теперь – боль всех потерь и пережитого. Я никогда не думал раньше, что может быть настолько плохо. И мне становилось еще хуже от того, что я оказался таким слабым, сломался от простого давления со стороны не такого уж и важного человека в моей жизни. Наверное. Теперь я ни в чем не уверен. Теперь для меня не существует ничего. Я и не заметил, как Луи перестал кричать, как он сравнительно успокоился. Это было так не похоже на него еще пару минут назад. Или уже больше, чем пару минут. Из-за пелены слез было сложно видеть, поэтому я постарался собрать все силы, чтобы успокоиться.

– Гарри, Гарри, что случилось? – голос Луи был настойчивым и даже взволнованным. Он не выглядел сильно обеспокоенным моими проблемами или состоянием, но все же было видно, что ему не все равно.

Я отмахнулся от него рукой, пытаясь отодвинуться на другой край, но он схватил мою руку и не дал это сделать. Я был удивлен, ведь до этого ему, казалось, все равно. Как только починили камеры, он стал самим собой. Или я уже не знаю, что думать.

– Отстань, – проговорил я, пытаясь избежать его компании. От этого будет только хуже. Я не хочу.

Парень подвинулся еще ближе и притянул меня к себе. Я положил голову на его плечо, обняв тело Луи руками. Он был теплый, не казался чужим. Но тем не менее его жесты ничего не значат. Так всегда. Мы продолжали сидеть, не говоря друг другу ни слова. Спустя некоторое время, я успокоился. Луи все так же молча сидел около меня. Это казалось странным, но я как будто чувствовал его поддержку.

– Почему? – его голос не настаивал, он спрашивал, отчего все казалось слишком абсурдным и неправильным. Это ведь Луи.

– Не знаю, – я ответил так же тихо, пытаясь не потревожить эту атмосферу. Я не понимаю, почему так привязался к этому парню. Как будто иначе и быть не может. Еще минуту назад я был готов от него бежать, а теперь стараюсь подвинуться как можно ближе к нему. Я еще никогда не был таким неопределенным, как с ним. Я еще никогда не испытывал такой спектр эмоций, как с ним. Я еще никогда не был таким, каким я есть сейчас, я никогда так не думал, никогда так не делал. Но с ним все меняется. И я без понятия, что со мной делает Луи. Если бы кто-то мог объяснить!

Я до сих пор не понимаю, почему в тот момент около ручья мне так захотелось его спасти. Это было даже не столько желание, сколько нужда. Я был готов пожертвовать собой ради этого. Возможно, это стоит записать в список моих самых глупых поступков, но я не жалею ни о чем. Это так странно звучит – я должен помочь Луи. Он бы победил, в этом нет сомнения. Даже в таком меньшинстве, даже будь он безоружный и слабый, он бы с легкостью убил Зейна. Но я не мог позволить всему случиться так. Это бы означало конец. Конец всему, что тут есть, включая мою жизнь. Вот только теперь я не уверен, конца чего я боюсь больше – своего существования или этой изощренной игры между и мной и Луи. Я открыл для себя столько всего, о чем раньше и не подозревал. И больше всего я хочу открыть другого Луи. Того, кто был со мной прошлым вечером.

– Ты глупый, знаешь это? – Луи говорил в странной шуточной манере, пытаясь меня отвлечь. – Но спасибо. Пусть ты все испортил, но я знаю почему.

В этот момент, когда его приятный шепот перевернул все внутри меня, мой мир немного изменился. Я услышал от него спасибо. Это звучало так странно, как будто шутка, как будто не из этой вселенной. Но голос в моей голове с невероятной точностью повторял это слово голосом Луи сотню раз, давая мне понять, что я способен изменить его. И пусть у меня остался день или два, но попытка того стоит. Должна стоить. Я наклонился к нему и поцеловал. Это было неуклюже и не очень удачно, но Луи ответил. Я пытался сделать все, чтобы этот момент длился вечно. И я знаю, что теперь мы под присмотром камер и всего Капитолия, как и дистриктов. Я могу только представить, с каким удивлением на это все смотрят мои знакомые. И я знаю, сколько Луи стоил этот ответ, но тем не менее он это сделал. И я попытался вложить всю благодарность в этот поцелуй. Мне еще никогда не было так неловко и комфортно в то же время. Я не понимаю самого себя, но, кажется, я наконец-то понял его. Неужели судьба и вправду такая изощренная?

Луи оторвался от моих губ и посмотрел мне в глаза. Он был растерян, но в то же время не потерял своей привычной гордости и холода.

– Зачем? – он был на самом деле удивлен моим поступком. Наверное, это последнее, что он ожидал от меня. Но я наконец-то понял почему все так. Я вовремя вспомнил нужный пример.

– Люблю, – полушепотом ответил я ему в губы, ровно настолько тихо, чтобы смог услышать только он. Больше никому и не нужно. Только Луи. Этот Луи, который открывается мне с каждым моментом все больше. Может, в нем и есть что-то настолько хорошее, что стоит открыть.

Я почувствовал, как он улыбнулся. Это было самодовольно, но в то же время искренне. И это было главным для меня. Ему никто никогда не говорил, что любит его. Ведь я не слышал этого раньше. Если так, то мне его на самом деле жаль. Я знаю, как это жить, когда тебя все ненавидят. Но хотя бы один человек во всем мире любил меня. А потом появились и другие, пусть и ненадолго, но они оставили след в моем сердце. И единственное, что я знаю о любви – самопожертвование. Это то, на что был готов пойти каждый ради любимого человека. Арена показала это. И сегодняшний день открыл это чувство для меня. Только сейчас я понял, что значил этот поступок. Сейчас, когда лежал в его объятиях и целовал его губы. Теперь Луи изменился для меня. В один момент прикосновения его губ стали мягче, а взгляд добрее. И это было то, за что можно отдать жизнь. Мне удалось сделать первый шаг на пути к изменениям. Это не только моя маленькая победа. Она наша.

Весь остаток дня мы провели вместе. Я почти заставил Луи забыть о своем плане отомстить Зейну. Мы сидели рядом, говорили обо всем на свете. Он был откровенен со мной во всем том, что был готов рассказать. В первую очередь Луи снова вырубил камеры, а уж потом я сделал еще одно открытие – искренность. Я рассказывал ему о своей семье, жизни в моем дистрикте, что не раз удивляло парня. Он не мог понять такую бедность. Луи, в свою очередь, рассказал о своей семье, чем поверг меня сначала в ужасный шок. Чем больше он говорил, тем больше я понимал его характер. Он был таким, как я. Над ним так же издевались, он так же рос без матери и в постоянных оскорблениях, только в придачу родной отец его ненавидел настолько сильно, что мне даже сложно в это поверить. Но Луи говорил об этом с таким холодным и безразличным лицом, что я убедился в одном – его сердце закрыто. Он не чувствует боли, вины, разочарования или любой из тех эмоций, которые заставляют твое сердце сжиматься от неприятных ощущений. Но так же он потерял слишком много хорошего, не пуская никого и ничего в свою душу. Как бы я хотел это изменить! Он должен понять, как это – чувствовать по-настоящему. Не только ненависть или ярость, но и приятные чувства. Такие, как любовь.

После откровенного разговора, если это можно было так назвать, учитывая характер Луи, тема изменилась на что-то более простое. Вот как любимый цвет, занятие, любые отвлеченные темы. Конечно, все это оказалось довольно скупо описанным, но такая откровенность лучше, чем ничего. И с этим парнем я начал чувствовать себя живым. Я жил этим моментом, этой секундой, этим разговором и вдохом. И Луи был рядом, как бы странно это не звучало. В какие-то моменты его рассказа я был удивлен, в какие-то восхищался им, в другие ненавидел, а еще в какие-то моменты понимал, что то, как люди описывают любовь не имеет ничего общего с действительностью. Я не сомневаюсь, что эти чувства, которые мне пришлось испытать – любовь, но я убедился в одном. В моем случае любовь не подразумевает что-то приятное, как только поцелуи, или что-то настолько сильное, как желание отдать жизнь за человека. Это боль, смешанная с сотней других эмоций. Это неопределенность, которая зависит от момента. И это Луи, который олицетворяет все вместе взятое, только с долей самоуверенности, жестокости и злости, но в то же время чувственности. Ведь если ты позволяешь себя чувствовать хоть что-то, найдется и место для другого. В последние дни моей жизни я нашел себе цель, которую так долго искал. Пусть она меня и погубит, но оставшиеся минуты я проведу в окружении Луи. И это больше, чем я когда-либо мог желать.

________________________

Простите за такую задержку новой главы. Надеюсь, она вас не разочаровала.

Я очень рада, что вы все же читаете этот фанфик и ждете продолжения. Спасибо за все прекрасные отзывы с:

И, пользуясь возможностью, счастливых всем праздников :33

========== Глава 19 ==========

Разговоры с Луи были особенными. Мне еще никогда не приходилось видеть такого человека. Он был в точности таким, каким его представлял каждый житель Панема, но в тот же момент в нем были черты того парня, которого я так отчаянно хотел видеть. И с каждым вопросом я понимал, что он отвечает всем представлениям. Его невозможно понять, но в него так легко влюбиться. Но теперь, когда я смотрел в его глаза, замечал в них долю доброты и даже тепла, хотя такое и было мимолетным. Он слишком хорошо знает, кем он должен быть. Но знает ли Луи, кто он на самом деле? Если бы мне только удалось! Я бы отдал ему всего себя. Это больше, чем я мог бы просить.

Парень целовал меня, а я лишь кое-как отвечал на поцелуи. И я не был уверен точно, чувствует ли он то же самое по отношению ко мне. Любит ли он меня? Я не могу понять. Что бы он ни говорил, что бы он ни делал, я не смогу ему верить, пока он не поверит сам. Но не смотря ни на что, он мне слишком дорог. И я слишком не понимаю себя.

В его руках время убегало незаметно. Я то засыпал, то просыпался от прикосновений его губ. Я чувствовал каждое резкое движение и слишком громкий вздох, отчего мое тело вздрагивало. Осталось трое трибутов, так что о спокойствии можно напрочь забыть. Как бы я хотел, чтобы это закончилось как можно быстрее, чтобы не было так больно! И как бы я хотел раскрыть настоящего Луи, провести с ним как можно больше времени. Почему арена всегда все портит? Я постарался прижаться к парню как можно ближе и попытаться уснуть, хотя эта ночь предвещала быть чем-то странным.

Я не был уверен, что вообще поспал хотя бы пару часов, как солнце начало пробиваться к нам в пещеру и освещать все тут. Я сначала и не понял, что происходит, но руки Луи говорили – все будет хорошо. Я посмотрел на парня взглядом, полным непонимания.

– Им скучно, они сократили время, – сказал Луи, определенно понимая больше, чем я.

– Зачем? – я все еще пытался сбросить остатки неудачного сна и понять парня.

– Если не дать зрителям шоу, кому будет интересно? А мы выключили камеры. Собирайся, иначе тебя убьют быстрее, чем ты успеешь понять, – Луи был настолько сосредоточенным, как никогда ранее.

На фоне парня я казался каким-то маленьким и неуклюжим. Луи уверенным шагом шел в направлении Рога Изобилия, на пути прихватив почти весь арсенал оружия. Я был напуган и потерян, но смирно шел за ним. Нет врага хуже Капитолия, это понимал каждый, а я уж тем более. И в этот момент все мои страхи обрели четкую форму.

Луи поцеловал меня в висок и взял меч в руку.

– Оставайся недалеко, но даже не смей подходить к Рогу, а уж тем более смотреть, что там происходит. Я тебя найду. Если что-то случится – кричи, а лучше вот, – Луи дал мне клинок и взглядом показал в том направлении, откуда мы пришли. Я знал этот его взгляд. Теперь он убийца. И в таком состоянии от него лучше бежать. Но я знал, что сейчас он меня не тронет. Он не должен. Я еще раз посмотрел на Луи, который был точно таким же, как при первой нашей встречи. Секунда разочарования сменилась страхом. Прятаться на арене от Капитолия – глупо. Но если Луи сказал не подходить, там должно быть что-то ужасное.

– Они хотели шоу – будет им шоу, – сказал Луи и перекрутил в руке меч.

Мне не нужно было подсказок, чтобы понять – сейчас будет кошмар. Они получат свое зрелище. Я сразу побежал к ручью, только бы не видеть ничего там. Стоило мне добежать, как я увидел птиц в небе, моментально улетающих от Рога Изобилия. До меня не дошли звуки, но я был уверен, что сейчас там ад. Я не боялся за Луи, за такого Луи. Но мне было страшно представить, что он может сделать. Не только с другим трибутом, но и с самим собой. Такие поступки не остаются безнаказанными совестью, если она есть. А я верю, что это так.

Я закрыл уши и попытался отвлечься. Вспоминал детские песенки, которые мы пели в школе. Попытался бросить несколько камней в ручей, чтобы получились круги на воде, но они только тонули на малой глубине. Иногда до меня доходили крики, но я пытался не обращать на это внимания. Мне не стоит знать, что там происходит. Я не хочу знать. У меня странное чувство, что после этого я разочаруюсь в Луи. Что я заново испугаюсь моего Луи. А так не должно быть.

Казалось, время тянулось мучительно долго, а весь этот кошмар продолжался. Хуже всего в этом то, что следующий – я. Как можно мысленно себя к этому подготовить? Я никогда не смогу принять реалии арены. Надеюсь, они позволят мне провести с Луи еще хотя бы день. Еще день дышать, еще день жить, еще день любить. Это ведь не так и много. Надеюсь, Луи так же не против этого. В такие моменты я бы отдал все за понимание его мыслей. Ведь когда ты балансируешь на границе жизни и смерти, а управляет всем этим псих, в которого ты почему-то любишь, или, в крайнем случае, тебе так кажется, то капля понимания очень даже бы не помешала. Если и дальше продолжать думать, я просто сойду с ума. Невозможно выдержать все это за раз. Кто придумал эти игры? Зачем? Лучше бы сами хоть раз оказались тут, почувствовали все на своей коже, а уж потом думали, стоит ли продолжать!

Я не мог больше сидеть на месте, поэтому начал наматывать круги вокруг дерева, пытаясь не обращать внимания на все звуки, которые доносились из Рога Изобилия, пытался не обращать внимания на поток мыслей в моей голове, но все это было бесполезным. Я сходил с ума, а от этого спасения не было. Не выдержав, я направился к Луи и Зейну. Не могут же они там вечно разбираться между собой. Один из них уже давно должен был быть мертв. Но если Луи меня увидит, он разозлится. Нужно подойти как-то незаметно. Но с каждой минутой я начинаю сомневаться, стоит ли. Не зря он говорил не приходить. Но все же я не я, если не переверну все с ног на голову.

Когда я подошел на достаточное расстояние, чтобы видеть все, долго не мог решиться открыть глаза. Это казалось слишком неправильным, слишком сложным. И в момент, когда я посмотрел туда, пожалел о том, что вообще приблизился к этому месту. Я сначала даже не понял, что Зейн – человек. От него осталось разве что измученное тело, все в крови и я даже не уверен, что со всеми его частями. Мне хватило секунды, чтобы навсегда запомнить этот образ, чтобы страх на долгое время поселился в моем сердце. Это было ужасно. Я закрыл глаза, пытаясь выбросить окровавленного парня из своих мыслей, но не удавалось. Казалось, что я попал в худший их своих кошмаров. Но больше всего пугало то, что это все сделал Луи. А что, если он повторит это со мной? Мурашки пробежали по коже, а дыхание остановилось. Я был в панике. Но все же решил еще раз взглянуть туда, вдруг мне это все показалось.

Как только я еще раз туда посмотрел, то увидел ту же картину. Было такое чувство, что сейчас меня стошнит. Лицо Зейна показывало лишь гримасу боли, от которой я съежился. Он заметил меня и провел языком по губам, на которых так же была кровь. Он уже был в агонии, в поисках быстрой смерти, которую Луи ему не собирался даровать. Я хотел убежать, хотел закрыть глаза, только бы эта картинка пропала, но неведомые силы заставляли меня стоять тут и смотреть дальше.

Зейн явно заметил меня, это было видно по его взгляду. В этот момент мне стало страшно, как никогда ранее, пусть нас и разделяло огромное расстояние и Луи. Этот взгляд невозможно будет забыть. Злость, ненависть, боль, отчаяние, агония, смерть, холод и желание мести – то, что я видел в первую очередь. Хватило секунды, чтобы понять – его последний шанс он не упустит. Зейн снова облизал губы, пока Луи провел лезвием по его телу. Я зажмурился, чтобы не видеть этого. Чтобы не видеть, как Луи мучает его. Я не хочу знать такого Луи, это слишком. Но тут парень засмеялся, чего я точно не ожидал услышать.

– Неужели ты настолько слаб, что даже не способен меня убить?! – со смехом прокричал Зейн и плюнул Луи в лицо.

Я был так рад, что не видел в этот момент взгляда парня. Ведь такого Луи – беспощадного дьявола – я знать не хочу. Он ничего не ответил, но только вонзил глубже лезвие клинка Зейну в грудную клетку. Чудо, что тот еще не умер.

– Давай! Сделай это! Я хочу знать, что ты повторишь то же со своим ненаглядным Гарри. Он будет мучиться со мной в аду! – Зейн прокричал это, дернувшись навстречу Луи. Клинок еще глубже вонзился в него. Но при этом я не видел в его глазах боли, только удовольствие. Он улыбнулся мне так зловеще, что мои ноги подкосились, еле держа меня на земле.

Луи не стал долго ждать и убил Зейна, проткнув его сердце. Я закрыл глаза в надежде, что это был только кошмар.

– Ты будешь гореть там один, мразь, – Луи толкнул его тело и развернулся от него с таким отвращением, как будто это падаль, а не человек. Я еще никогда не видел настолько искалеченного человека. Затаив дыхание, я попытался контролировать чувства, но слезы уже подступали к глазам, а ком в горле мешал закричать от страха и паники, которые сейчас волной окатили меня. Я еще никогда не видел такого ужаса. И такого Луи. Даже если смешать все то, что он сделал на протяжении битвы на арене, даже если посмотреть на него в самые жестокие моменты, это и маленькую часть того, что я вижу сейчас, не повторит. Это был монстр, у которого нет души. Не верю, что мой Луи может быть таким. Только не он! Я ведь его знаю, я ведь его видел.

Глаза Луи встретились с моими, и в этот момент я понял, что не могу смотреть. Пусть его взгляд уже не такой, каким был секунду назад, пусть он и смотрит намного добрее, пусть он и шокирован тем, что я это видел, но мне намного хуже. Я не в силах пошевелиться. Я его боюсь. Луи – монстр. И это не могло произойти за минуту.

Не выдержав напряжения, я побежал. Не знаю куда, не знаю зачем, но я бежал так быстро, как только мог, стараясь ни о чем не думать. Картины прошлых минут никак не хотели покидать мои мысли, как бы отчаянно я не старался. Ноги принесли меня к пещере. Я не был уверен, смогу ли туда зайти. Теперь все вращалось вокруг Луи. Мы остались вдвоем на арене. Он выглядел, как настоящий дьявол. Неужели меня ждет та уже участь, что и Зейна?

Пока я пытался отдышаться и привести мысли в порядок, рукавом вытирая нахлынувшие слезы, чьи-то сильные руки схватили меня и потянули к себе. Я не кричал, прекрасно зная, кто это. Луи заточил меня в свои объятия, прижимая как можно ближе к себе. Я попытался вырваться, но без толку. Он был слишком силен. Он обнимал меня так крепко, что я был не в силах даже вдохнуть, но если бы в любой другой момент я был бы только рад этому, сейчас его прикосновения казались чужими. Я ударил его и вырвался, побежав в пещеру и забившись в самый дальний угол. Парень сразу побежал за мной и через минуту стоял около меня на коленях, пытаясь обнять, поцеловать. Мне было все теперь так неприятно, что я отстранялся даже от этих любимых движений. Он как будто два разных человека. И это убийственно – любить обоих. Поэтому так больно видеть его другим, поэтому я умираю. От него.

Луи что-то говорил мне, пытался отвлечь, целовал мои руки, но я был как будто не здесь. Я был около Рога Изобилия. Я был там, когда он убивал Зейна. И теперь этот момент не давал мне покоя. Луи убийца, и я был не в силах это изменить, пусть как сильно этого хотел.

– Гарри, ты меня слышишь? – Луи проговорил это, казалось, уже раз в сотый, а в его голосе я мог даже слышать нотки отчаяния. Когда я посмотрел в его глаза, они были такими же, как во время нашего вчерашнего разговора. Это был мой Луи. Как он это делает? Как он может так меняться? Но как только я увидел взгляд этих серо-голубых глаз, тревоги начали уходить. Они напоминали мне, что я люблю. Они показывали мне, ради чего борюсь, за что держусь.

– Пойми, так надо было. Это все ради шоу. Я не причиню тебе вреда, Гарри, поверь мне, – Луи говорил так нежно, так успокаивающе, что я начинал ему верить. Я почти поверил, что он не причинит мне боли. Жаль, что этому предназначено быть ложью.

Я отвел глаза, чтобы не смотреть на него. Я не хочу знать, как выглядят его глаза, когда он лжет. Не хочу, ведь вдруг все могло оказаться ложью?

– Гарри, ты меня слышишь? Я никогда не сделаю тебе больно, клянусь, – Луи еще раз повторил это, взяв мои руки в свои. Когда я посмотрел на него, он был настолько настоящим, настолько искренним и добрым, что я поверил.

Неужели это все же Луи? Я слишком запутался. Но пока моя рука в его, я перестаю бояться. Я начинаю верить. И я поверил в ложь, пусть и такую сладкую. Он пообещал, что не сделает мне больно. Я верю, что это так. Я верю, что он что-то придумает. Он должен. Он обещал. Но все же часть меня не может забыть тот его взгляд, когда он убивал.

– Почему я должен тебе верить? – слабым голосом спросил я.

Луи придвинулся поближе, обняв меня одной рукой и притянув к себе. Теперь я был заключен в его руках, и это было так тепло и прекрасно.

– Помнишь, что ты сказал вчера? – парень спросил меня и поцеловал в висок.

Я кивнул в ответ, не в силах выдавить из себя ни слова. Я был поглощен его голосом – бархатным и таким приятным.

– Разве это не причина? Когда любишь, ты веришь человеку, каким бы он ни был. Я не хочу тебе врать, Гарри. Только не тебе. Тот, кого ты видел, тот, от кого ты в страхе убегал – я. Это равносильно такой же я, как тот, кто сидит рядом с тобой. Это часть моего характера, которая всегда была, есть и будет со мной. И я не хочу меняться, Гарри. Я такой, какой есть. Но с тобой мне не нужно быть таким. С тобой я могу показать такого себя, которого приходилось скрывать годами. Я никогда не перестану убивать, я не откажусь от своего плана мести. Даже ты не способен это изменить. Но ты делаешь намного больше, чем можешь представить. Наверное, это последний раз, когда я могу быть этой частью себя. И она обещает, что не сделает тебе больно. Я не смогу обидеть тебя, только не этого милого мальчика с прекрасной улыбкой. Обещай, что не смотря ни на что, она всегда будет с тобой. Обещаешь? – Луи говорил так искренне, так по-доброму и любя, что я был не в силах отказать. Я пообещал ему это, пусть и не смогу сдержать обещание. Мертвые не улыбаются. Но я укутался поудобнее в объятиях Луи, ведь это было лучшим из того, что осталось. А нам осталось немного.

– Я тебе верю, Луи. Только не меняйся, прошу. Ради меня, – я давился слезами, но все же сказал ему это.

– Как жаль, что я не встретил тебя раньше. Ты был мне так нужен, – Он прошептал мне это на ухо, поцеловав мою шею. – Мне стоило раньше влюбиться.

Я не был уверен, правильно ли расслышал то, что только что прошептал Луи. Влюбился? Неужели он чувствует то же? Было страшно переспрашивать, но я и не хотел. Мне так искренне хотелось верить, что он так же любит, что эти все чувства на арене ни что иное, как любовь. Ведь если это не так, все, за что я держался, потеряет смысл. Луи продолжал целовать мою шею, а я лишь извивался под прикосновениями его губ. Мне так хотелось его. Я хотел большего, ведь это последний шанс получить все.

Я развернулся к нему и впился поцелуем в его губы. Так сильно, так жадно, так отчаянно, как только мог. Это наш последний день тут, перед тем, как он станет победителем. И я не позволю ему пройти по правилам Капитолия. Луи ответил на поцелуй с той же чувственностью и силой. Когда я начал водить руками по его телу, забираясь под куртку и футболку, он меня остановил.

– Ты уверен? Я не хочу сделать тебе больно. Я обещал, Гарри – Луи прошептал это с неким страхом, смотря в мои глаза. Было такое чувство, что он не хотел меня отпугнуть.

– Любишь? – я спросил это в надежде, что он поймет.

– Люблю, – Луи сказал это слово с такой нежностью, что я раньше никогда не слышал подобного. Его голос стал настолько особенным, что и не описать словами.

– Тогда я не боюсь, – полушепотом ответил я, снова поцеловав его. Моего любимого.

========== Глава 20 ==========

Я целовал его так, как будто это последний момент, как будто мой последний вздох. Мои руки касались его безупречного тела, а все внутри переворачивалось от переизбытка чувств. Луи не просто отвечал на поцелуи, он жадно впивался в мои губы, не давая возможности дышать. И если бы прикосновения его губ не давали мне воздуха, я бы задохнулся, но это бы стоило того. С каждой секундой я как будто поднимался все выше, становился все счастливее. И пусть это длилось лишь мгновение.