Текст книги "До беспамятства (СИ)"

Автор книги: art deco out on the floor

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 15 страниц)

– А что, если я увижу, как Гарри убьют? Или он мою смерть. Что тогда делать?

Джейд была растерянной.

– Бежать. Там есть такие же потерянные дети, а есть настоящие убийцы. Не стоит забывать об этом. Вы увидите много смертей, вы сами убьете кого-то. Это неизбежно. В такие моменты соберите все свои эмоции – боль, страх, весь яд, который есть в ваших мыслях, и превратите все это в ярость. Иначе вам не жить. Только когда вами управляет злость, в добавок со здравым рассудком, вы – победитель. Слабаки умирают сразу.

Я опустил взгляд. Никогда не смогу пережить подобное. Я не смогу убить! Я не смогу. Пусть лучше умру, но я умру собой. Тем, кто я есть на самом деле. Тем, кем я и должен быть. Честным, добрым, с любовью в сердце.

– Как вы можете так говорить? Я не смогу! Я слабая. Я ничего не умею.

Джейд начала истерить. Девушка убита горем, убита страхом. Я чувствую все это так же, но стараюсь держать себя в руках. Я слышу только всхлипы и тяжелое дыхание. А перед глазами ад. То, что меня ждет. Я как будто чувствую свою смерть. То, как все мои эмоции покидают меня вместе с жизнью. И самое странное то, что я чувствую облегчение. Я чувствую покой. Не будет ничего. Не будет ненависти. В смерти есть и свои плюсы.

– Каждый умеет что-то. Посмотри на себя, Джейд. Ты маленькая и худая, и это большой плюс. Ты сможешь пролезть туда, куда не каждый сможет. Ты сможешь спрятаться. Пойми, владеть оружием – не главное. Как тебе поможет меч, если в тебя выстрелят из лука? А если ты спрячешься, тебя ничто не заденет. Ты сможешь пережить это. Ты милая, выглядишь безобидной. Никто не обратит внимание на серую мышку. Никто не будет преследовать тебя. Есть цели важнее. Вот в чем твой плюс, вот в чем твое преимущество! Ты слишком недооцениваешь себя.

Девушка немного успокоилась. Она оценивает эту идею. Спасибо, Джесси. Это и мне может помочь. Защита – лучшее нападение. Меня не увидят, меня не услышат. Кому нужен еще один слабак из 12 дистрикта? Он же ничего не может. Легкая добыча. О такой и забыть можно.

– А ты, Гарри, так же сомневаешься в себе?

Этот вопрос поставил меня в тупик. Я не уверен в себе, я знаю, что умру, но я не паникую. Возможно, это и есть – смирится со смертью?

– Что мне сделать, чтобы выжить?

Она осмотрела меня.

– Оружием пользоваться умеешь?

– Нет.

Джесси еще раз посмотрела на меня.

– Улыбнись.

Я выполнил ее просьбу.

– Вот, что тебе надо делать. У тебя очень приятная внешность, эти кудряшки, еще и ямочки на щеках. Ты понравишься людям. А люди – это спонсоры. Я потом все объясню. С момента, когда ты выйдешь из поезда, и до тех пор, пока ты не умрешь, ты должен быть невероятно милым. Улыбаться, показывать всем, как любишь жизнь. Это очень подкупает. А еще прячься, так же, как и Джейд. Только умоляю, не вместе. Так вас легче будет найти. Я придумаю, как еще вам помочь. Для начала, думаю, более чем достаточно. Вы не против, если я вас оставлю на минут 10? Мне нужно немного вина. А лучше бутылка виски.

Джесси вышла из комнаты, оставив каждого наедине со своими мыслями. Быть милым. Что за чушь? Надеюсь, она объяснит.

– Сколько мы проживем?

Девушка смотрела на меня так, как будто у меня есть все ответы. Как будто я на что-то способен.

– Как повезет. Надеюсь, что долго. Знаешь, тебе может показаться это довольно странным, но я уже не так боюсь умереть. Мне страшно, мне плохо, но я не боюсь. В какой-то мере смерть, это спокойствие. Тебе не придется бороться, тебе не придется больше страдать. Подумай об этом, Джейд. Так будет легче.

Она отодвинулась, и посмотрела мне прямо в глаза.

– Ты с ума сошел? Как ты можешь не бояться? Это до жути страшно! Ты перестанешь дышать, чувствовать, ты больше никто. Ты станешь пылью, оставив после себя лишь боль. Ты этим несознательно сведешь в могилу всех, кто тебя любит. Это не шутки, Гарри! Если тебе в какую-то минуту в голову стукнула мысль, что так будет лучше, то выкинь ее из головы, да и засунь как можно дальше. Ты все равно умрешь, как бы не случилось. Пойми, спокойствие – идиотизм. Сказочка, чтобы нам было не так страшно. Хочешь верить в эту чушь – да пожалуйста, но меня не трогай!

Джейд кричала настолько громко, что мне даже стало страшно. Она была в ярости, но в тот же момент невероятно слабой. Девушка упала на пол, и закрыла лицо руками.

Я и не подумал, что это доведет его до такого. Просто в какой-то момент в моей голове появилась мысль, а я уцепился за нее, как за спасательный круг. Я не отпускаю его, в надежде, что он не даст мне утонуть в океане боли и утрат. Но сейчас я уже не могу поймать тот круг. Он как будто уплывает от меня. И снова наступает ужасная реальность. Джейд права, с ней невозможно спорить. Но что, если верить? Что, если вера – именно то, что может спасти? Ведь когда в твоем сердце есть свет, он может осветить весь путь, и вывести даже из самого темного мрака. Темноту мы уже нашли, мы среди нее. Только бы найти тот свет!

– Джейд, прости. Я не хотел тебя обидеть. Я не подумал. Понимаешь, когда веришь во что-то, становится легче. Как будто твое существование не напрасно.

Я присел около нее на землю.

– Оно напрасно, понимаешь? Я пытаюсь смирится, но черт. Прошло же только несколько часов. Я не могу.

Она смотрела мне прямо в глаза. Я видел в них всю ее боль, и даже больше. То, что невозможно объяснить никакими словами. То, что можно только почувствовать.

– Я старался смирится с этой мыслью, как только мне исполнилось 12. Где-то 4 года я каждый день думаю о том, что могу умереть. Каждый мой день наполнен болью. И знаешь, мне этого времени все равно недостаточно. Я никогда не смогу привыкнуть. Нет ничего плохого в том, чтобы бояться. Но ты же сильная, я знаю это. Джейд, ты до сих пор тут. Не смотря ни на что, ты все еще говоришь со мной. Ты не закрылась в себе, не попыталась покончить с собой. Это о многом говорит. Пойми, все будет так, как должно быть. Поверь судьбе. Знаешь, что может стать тем светом?

Я только что это понял, а Джейд закивала головой в протест.

– Я думаю, что это любовь. Когда ты чувствуешь, что в самые ужасные моменты ты не один. Постарайся думать об этом. Я не обещаю, что все будет хорошо. Но так будет лучше.

Я постарался приобнять девушку. В комнату ворвалась Джесси.

– Я слышала какие-то крики. Через 4 вагона! Что вы тут устроили?

Я в ответ только улыбнулся.

– Сейчас все лучше. Так ведь?

Джейд кивнула, а Джесси только устало посмотрела на нас.

– Истерики вам не помогут! Идем, поговорим в другом месте. В этом вагоне явно слишком много эмоций.

Я встал, и подал руку девушке. Мы вместе пошли за нашим наставником.

Мы прошли сквозь знакомые нам вагоны, а потом в какой-то, который мы раньше не видели. Здесь все было в лазурно-голубых тонах, деревянная мебель была покрашена в белый цвет. Мне было не уютно. Слишком холодно. Как будто тебя погрузили в вагон с льдом.

– Успокаивает, не правда ли? Как будто ты среди океана.

Джесси расставила руки в стороны, и начала кружится.

Джейд начала хихикать, а я только рассматривался. Все казалось таким наигранным. Но невозможно было не согласиться. Тут спокойно. Даже слишком спокойно.

Женщина показала рукой на стулья возле стола. Он был уже накрыт. На круглом, белом столе была лазурная скатерть, а сверху несколько тарелок с кучей еды. Мясо, рыба, разные гарниры, десерты. Все, чего можно было только пожелать. Девушки сразу сели за стол, а я стоял посреди комнаты, как столб. Я все еще старался переварить все, что случилось сегодня.

– Гарри, садись. Мы не кусаемся. Если ты не еда, конечно.

После шутки Джесси мы все засмеялись. Я сел за стол. Сначала я боялся притронутся к чему-либо. Так странно. Я много мечтал о подобном. У некоторых мечты – дорогое оружие, красивая одежда. А у кого-то – кусок хлеба. Это и отличает людей из разных дистриктов. Не материальный статус, а то, что мы хотим. Бедные способны ценить все, что имеем. А богатые не ценят даже человеческую жизнь. Голодные Игры – прекрасный тому пример. Но через пару минут я так же начал есть. Невероятно вкусно. В какой-то момент я даже почувствовал себя счастливым. Когда мы все закончили, Джесси решила продолжить разговор.

– Для начала я хочу рассказать вам основное. Первые 6 дней вы проведете в Капитолии. 1 день – представление. Вас подготовят, чтобы поразить всех, показать лучшие стороны. Следующие 4 дня – подготовка со специальными людьми. Вас научат держать меч, стрелять, как выжить в диких условиях. Слушайте внимательно. От этого будет зависеть ваша жизнь. В конце тренировок вас ожидает проверка. Покажете, на что способны. Потом 2 дня учебы с тренерами. В конце второго дня – шоу. Сами все поймете. На 7 день вас отвезут на место. Начнутся Голодные Игры. Не пугайтесь. У вас есть неделя, чтобы привыкнуть к накаленной обстановке. Теперь о главном. Спонсоры. Вы должны нравится людям. Тогда люди захотят вам помочь. Иногда именно лекарство, немного воды, или еды помогут вам лучше, чем любое оружие. Поэтому прошу, будьте милыми. Еще один факт, о котором не стоит забывать – вас попытаются уничтожить как только вы приедете. Не поддавайтесь. Чтобы выжить – держитесь неприступных мест. Например, если можете, залезьте на дерево. Его листья вас скроют. Или, например, далекие, незаметные пещеры, покинутые животными норы. Это лучший дом для вас. В первую очередь ищите воду. Без еды прожить способны, вам не привыкать. А вот без воды – нет. Там есть речка, ищите ее. Как бы холодно ни было, не разжигайте костер. Вас увидят, вас убьют. Все предельно просто. Думаю, это то, что вам стоило бы знать для начала. На больше сейчас нет времени. Идите, поспите немного, отдохните. Вам это нужно. Я разбужу вас, когда будем в Капитолии. Приятного отдыха.

Джесси встала из-за стола, и мило улыбнулась.

– Спальни вон там.

Она показала рукой на дверь слева, а сама пошла в правую. Я пошел туда, куда она сказала. Отдых мне не помешает. Взяв со стола булочку, за мной пошла и Джейд. Я переосмысливал все, что только что услышал. Каждое слово наставника я теперь знал почти что наизусть.Надеюсь, мне это действительно поможет.

Спальня была точно такой же, как и предыдущая комната. Холодная, бело-голубая. Около окон было две кровати. Односпальные, в атласным постельным бельем лазурного цвета. Я подошел к правой, и лег на нее. Посильнее закутавшись в одеяло, я и не заметил, как уснул. Вся обстановка убивала меня, и сон стал моим спасением. Я провалился в прекрасный мир, в мир моих грез.

========== Глава 4 ==========

Странное ощущение, когда не понимаешь, спишь ты или нет. Все такое же, как и обычно, как ты привык. Но хорошо, даже слишком хорошо. В этот момент понимаешь, что спишь. Я снова дома, в своей постели. Около меня и отец, и мама. Хоть я и никогда не видел ее, но знаю, что она красавица. Все говорят, что я невероятно похож на нее. Только для меня она все равно намного красивее, намного очаровательнее. Идеальная. Все счастливы, мы вместе завтракаем. Так же, как и сегодня в поезде. Много вкусной еды, никто ни в чем не нуждается. Если бы только это был не сон! Ведь в некоторых дистриктах так и живут, наслаждаясь жизнью. Но только не у нас. Хоть я и наблюдал за сценой счастливой семьи, мысли мои были далеко отсюда.

12 дистрикт всегда называли «голодным». Но он никогда не нуждался во всем, как сейчас. Люди никогда не были такими злыми, никогда так не ненавидели. Раньше твое имя писали на карточках столько раз, сколько ты принимаешь участие в играх + за каждый тессер. На них подписывались всего раз в год, а зерно с маслом получали каждый месяц. Я не застал подобного за свои 16 лет, но отец рассказывал, что правила были такими. Когда мне было года 4, на тессеры подписывались раз в 3 месяца, а сейчас приходится так делать ежемесячно. Количество карточек с твоим именем увеличивается, всем это выгодно. Всем, только не тебе. Так же каждый в округе может написать твое имя, если дал тебе еду, но не получил ничего взамен. Новое правило, только используют его совсем не по назначению. Тебя кто-то ненавидит – они пишут твое имя. Хотят сделать больно – еще одна карточка, хотят показать свое отношение, презрение – пожалуйста. И за это они всего лишь дают тебе несколько ягод. Не большая плата за жизнь человека. Все изменилось, но ненависть осталась. Раньше она была направлена только на Капитолий, теперь же на всех, кто рядом. Когда человеку больно, он заставляет других чувствовать боль. Так ему кажется, что станет легче. Но не становится. И он повторяет попытки. До тех пор, пока боль не станет настолько сильной, что не останется сил ни на что. Странно, как я до сих пор не сломался. Все же судьба добра ко мне. Или была, пока я не попал на игры. Только от этого слова все доброе, что было у меня перед глазами исчезло.

Я видел пустыню, где нет ничего. Где голод, боль, ненависть и злость смешались в одно. В том месте, где царит смерть. Передо мной 23 трибута, готовые меня убить. Я кричу, но никто не слышит. Мне не спастись. Я легкая жертва в их руках. Даже слишком. Они все приближаются, а я стараюсь убежать. Казалось бы, бежать быстрее уже невозможно, но я все так же стою на месте. Около меня проносится стрела, не задев ничего. Я в панике, и не могу пошевелиться. Мне никогда не было так страшно. И хоть я повторяю себе, что это сон, и ничего плохого со мной не случится, это не сон. Я не могу проснуться. Ведь за неделю так и будет. Еще одна стрела задевает мою руку. Боль импульсами расходится по всему телу. Я закрываю глаза от ужаса. Сердце бешено бьется, и у меня нет спасения. Еще одно неприятное ощущение в плечо. Его как будто трясут, сжимая все сильнее.

– Гарри!

Голос Джейд так близко. Она напугана, и это слышно. Я открываю глаза.

Девушка стоит надо мной, и смотрит потерянным взглядом. В ее глазах страх, а рука все так же трясет мое плече.

– Гарри, что с тобой?

Она присаживается рядом на кровать. Я пытаюсь привести мысли в порядок. Это был только сон. Но страх настолько реальный, что я чувствую его каждой клеточкой своего тела. Он во мне. И я знаю, что некуда бежать. Пусть сейчас я в относительной безопасности. Но сколько это продлится? Час? День? Неделю? Я не знаю, что мне делать. Такое чувство, что часть меня уже мертва.

– Приснился кошмар.

Мой голос был непривычно хриплым, а Джейд немного успокоилась.

– Ты видел игры?

Я только кивнул в ответ. Не сложно было угадать. Девушка взяла мою ладонь в свои крохотные руки. Я почувствовал заботу. Неужели кто-то может не ненавидеть меня, просто желать добра?

– Постарайся заснуть снова. Нужно отдохнуть, есть еще около часа до подъема. Тебе нужно успокоится. Все хорошо, пока все хорошо.

Она приобняла меня, и вложила в это движение, в эти слова все добро, которое я только мог почувствовать. Мне действительно стало легче. Я был так благодарен ей за это. Думаю, она и сама поняла. Я не умею выбирать красивые слова, чтобы описать свои чувства. Я не умею красочно говорить. Я тот, кто я есть, со своими эмоциями, которые сейчас, подобно урагану, перевертели все в каждой частичке моего тела. И если раньше все заполняла боль, то теперь ее место занял страх. Не знаю, радоваться этому или нет. Мои дела все так же плохо, только теперь плохо иначе. Раньше люди меня ненавидели, и желали смерти. Теперь они меня ненавидят, и реально могут убить. Не просто позволить умереть с голоду, а именно убить. Мурашки пробежали по коже.

Джейд разорвала объятия, и повернулась в свою кровать. Я понимал, что уже не засну. Кое как я встал на ноги. Меня немного шатало, но в голове был более-менее порядок. Думать о чем-то было сложно, да и времени подумать у меня будет достаточно на играх, в перерывах между поисками еды, и побегом от других трибутов. Я пошел в ванную. Здесь все намного шикарнее, чем я только мог представить. Все было белым, чистым, и блестело невероятно ярко. Казалось, что в этой комнате все сделано с бриллиантов. Я только теперь понял, что и не раздевался. Скинув с себя всю одежду, я пошел в душ. Никогда не видел подобного. Десятки различных кнопок, режимов. Я включил первый, которые только увидел, и нажал на кнопку с холодной водой. От шеи до щиколоток на меня со всех боков на меня полились струи холодной воды. Не знаю, что именно я нажал, но это было приятно и успокаивающе. Дома я и мечтать о подобном не мог. Простоял там несколько минут, пока не замерз. Это отвлекло меня от всех мыслей, и смыло остатки ночного кошмара. Как только я встал на коврик около душевой кабины, оно само высушило мое тело. Сказать, что я удивился, это не сказать ничего. Возможно, в прибывании тут есть свои плюсы. Хотя Капитолий скорее пытается показать нам свою милость перед тем, как кинуть на растерзание. Это зрелищная смерть от рук других трибутов, которые на арене скорее звери, нежели люди. У меня по коже пробежали мурашки. Я надел свою одежду, и вышел из ванной.

Джейд мило спала, и я решил ее не будить. Она заслужила отдых после того, что пережила сегодня. Я пошел в гостиную. Было пусто, видимо, все еще спят. На столе стояли несколько булочек, и даже печенье. Я не удержался, и взял всего побольше. Делать было нечего, и я включил телевизор. За несколько секунд сразу пожалел об этом, но интерес превысил отвращение. Показывали жатву во всех дистриктах. После того, как она проходит, весь день транслируют ее по телевизору, только бы каждый житель Панема посмотрел. И комментатор не скупился на слова. Сейчас показывали 11 дистрикт. На сцене уже стояла девушка, а все только молчали. Не знаю, сильно ли из-за нее переживали, как ее зовут, но все же я уже жалел ее. У нее была смуглая кожа, и черные волосы. Губы были сжаты, видимо, пыталась сдержать слезы. Когда камера показала крупным планом ее лицо, в карих глазах был страх и столько боли. Обычный вид, когда ты – трибут. Если в богатых округах трибутом быть почетно, то в бедных это слово ассоциируется разве что со словом труп. Мы почти никогда не побеждаем. Я не следил за играми, поэтому не знаю, сколько победителей в 11 дистрикте, но в моем в живых только Джесси. Хоть она и не голодает, но всегда помогает едой другим. Я лично не был знаком с ней до этого, но она не раз приносила немного ягод в школу, а несколько раз даже хлеб. Настоящий хлеб! Сложно было описать, насколько ей я тогда был благодарен. Но даже не смотря на это, многие ее ненавидят. Я не понимал почему. Казалось, ненависть ко всем у них просто в крови. Это вводило меня в ступор.

Пока я ел еще одну булочку, назвали имя парня. Найл Хоран. Он отличался ото всех, кто был на площади. У людей из этого дистрикта смуглая кожа, темные волосы и карие глаза, в основном. А он был блондином, еще и настолько бледным, что больше был похож на живой скелет. Через его рубашку были видны ребра, а голубые глаза блестели от слез, но все же он не плакал. Старался держатся сильным. Некоторые даже начали хлопать, когда он поднялся и стал около женщины, которая называла имена. Мне было его так жаль. Я, кажется, понимаю, через что ему приходилось пройти. Всеобщая ненависть потому, что он другой. Меня считают таким же, хоть я ничем не отличаюсь от любого другого жителя нашего дистрикта. А он совсем не похож ни на кого. Девушка трибут даже не пожала ему руку. У меня внутри все перевернулось. Хотелось успокоить его, но парню подписали смертный приговор. Еще и задолго до самих игр. Разве слова тут помогут?

Голодные Игры назвали голодными не столько из-за обычного голода, сколько из-за морального. Народ хочет зрелищ. Народ хочет боли. Сколько бы денег у тебя не было, как бы ты не жил, каждый чувствует себя паршиво хотя бы раз в жизни. Зная, что кому-то будет хуже, тебе становится не так плохо. Твои проблемы кажутся мелкими по сравнению с тем, как умирают ни в чем неповинные дети. Так Капитолий показывает свою власть. То, что мы беспомощны и нас всех ждет один конец. Всем известный факт, но то, как его показывают, вызывает только отвращение и сочувствие трибутам, их семьям и близким. Победитель – не почетное звание. Это клеймо. Ты убийца. Для того, чтобы ты жил, умерли 23 трибута. Вот о чем думают люди в 12 дистрикте. Вот как воспринимают победителя. Если в 1, 2 и 4 дистриктах все радуются, и награждают их всеобщей любовью, у нас дарят разве что ненависть.

Я пропустил то, как играл гимн в 11 дистрикте, пропустил даже выход Джейд, и то, как у меня осталось всего немного печенья. За размышлениями время летит незаметно. Я смотрел на себя, на худший день в своей жизни. Никогда не думал, что я могу выглядеть так безразлично. На моем лице невозможно прочитать ни одной эмоции. Я был почти что мертвым, только стоял на ногах. Вот какое впечатление я создаю.

– Парень как будто труп. Вряд ли на него можно делать ставки, если он так волочит ноги. Вы посмотрите! Испугался, малыш.

Последнее предложение прозвучало наиграно, с презрением. Мне стало так больно и обидно. Был бы комментатор рядом, я бы точно его ударил. Но в чем-то он был прав, я был очень странным. В момент, когда все проявили ко мне уважение,мое сердце так же замерло. Я смотрел на экран в полном шоке. Каждый, кто был на площади, забыл про ненависть, просто забыл, и пожелал мне удачи. Не победы, но быстрой и легкой смерти. Это значило много для меня. Очень много. Сложно понять, как может радовать такое, но у меня как будто камень с души упал. В этой стране, где из правил осталось только жить, где нет ничего настоящего, все же осталась человечность. И в какой-то момент она берет верх над всеми эмоциями. В этот момент весь мир как будто останавливается, и чувствуешь, как радость разливается по всему телу. Счастье возможно. Пусть оно и призрачно, но не совсем потеряно.

Когда я был там, не заметил, как все пропели гимн, не заметил речь мера, почти ничего. Я был в шоке, и часть этого ощущения была со мной и сейчас. Но все, о чем я мог думать, это то, что возможны перемены. А вдруг удастся нарушить правила Капитолия? А вдруг все смогут жить счастливо, не голодая, не видя смерти своих детей? А вдруг это возможно? Я сидел с глупой улыбкой, и просто наслаждался своими мыслями.

Как оказалось, эта запись на повторе. Как только закончилась жатва в 12 дистрикте, показали 1. Люди тут больше похожи на раскрашенных попугаев. Вся толпа была странной, и только жаждала крови. Люди аплодировали, кричали, свистели. Если бы хоть один сделал такое у меня дома, его бы просто убили, не взирая ни на что. А тут это только поощрялось. Ко всему в этом дистрикте проснулось отвращение. И они явно заслужили подобные эмоции. Когда вытянули карточку с именем девушки трибута, толпа начала ликовать. Даниэль. Так ее звали. Она победно улыбалась, и с гордостью поднялась на сцену, которою поставили по середине площади. Она кричала ура, и крутилась перед камерами. Странно, ужасно. В ее карих глазах не было страха. Она уже считала себя победителем. Когда назвали имя парня, другой сразу оттолкнул его. Бедный упал на землю, а вместо него на сцену вышел другой. Он сразу мне запомнился. Оливковая кожа, невероятное тело. Было видно все мышцы, и он выглядел, как настоящий победитель. Гордый взгляд серых глаз, который презирает всех, возвышая его на пьедестал славы. Он невероятный. Я смотрел на него с восхищением, а не отвращением, хотя и должен был бы. Обычно спрашивают, кто хочет быть трибутом. Но его спрашивать не нужно. Он не хочет им быть. Он хочет быть победителем. Когда его попросили назвать имя, пришлось просить толпу замолчать. Каждый аплодировал ему, и кричал восторженные отклики. Даже комментаторы делали на него ставки.

– Луи Томлинсон.

Он улыбнулся лучезарной улыбкой. Голос был такой же, как и он сам. Обворожительный. Я, кажется, понял, почему он не так отвратителен мне. Он выглядел естественно, а подавал себя уверенно. Луи был тем, кем я всегда хотел быть. Именно так я представлял себя. Конечно, не королем мира, не победителем Голодных Игр, но уверенным в себе, сильным человеком. Личностью, а не парнем, который сворачивается калачиком на кровати, и кусает губы в кровь, только бы не плакать от боли и обиды. Страшно иметь такого соперника. Но если бы кто-то должен победить в играх, я бы хотел, чтобы это был Луи. Пусть он и будет ужасным внутри. Его растили убийцей, как и любого, кто вызывается быть трибутом в этом округе. Но в этой опасности было что-то притягивающее. Он определенно будет в моих мыслях еще и еще. И благодаря Луи я чувствую всю свою ущербность. Вялые руки, смотря на меня можно посчитать все мои ребра. Щеки запали, сам похож на живого мертвеца. Я не ровня таким. Теперь я понимаю, что если раньше у меня и был один маленький шанс, то теперь его нет. Я не просто не верю в себя, я надеюсь на то, что меня убьют быстро.

– Вот ты где! Мириам там истерику закатила, пока тебя искала. Радуйся, что не видел этого.

Джесси вошла в вагон, и сразу присела около меня.

– Я и не знал, что меня ищут.

Было даже неловко, что из-за меня какие-то проблемы. Я не тот, кто стоит внимания. Совсем нет. Но я не удивился, что Мириам начала истерить. Она ненавидит, когда что-то не по ее правилам. За те сутки, которые я тут провел, убедился в этом на все 100%. Она командовала каждым, кто только был в этом поезде, благо, что мне удалось избегать ее до этого.

– Не просто ищут. Ведьма злая. Вы с Джейд еще вчера раскричались, потом еще и ей пришлось ужинать не с нами, что вывело Мириам из себя. Вы заснули в одной спальне, предназначенной для особых случаев, хотя у каждого была собственная, приготовленная Мириам, в которую никто даже не соизволил заглянуть. Теперь еще и ты пропал. Странно, что не слышал ее возмущений.

Джесси рассказывала это с улыбкой, не скрывая радости из-за того, что Мириам в бешенстве. Я так же улыбнулся. То, что она не ужинала с нами было огромным плюсом. Хотя я сомневаюсь, что она и сама бы захотела. Эта женщина никогда не пожимает трибутам руки, всегда держится чуть отстраненно. Она презирает 12 дистрикт, плохо скрывая это. Мы же дети шахтеров, которые не знают много о манерах Капитолия. Которые не покрывают себя шаром штукатурки. Мы – другие. А капитолийцы не терпят других. Вот еще одна причина, почему появились Голодные Игры.

– Я рад, что не слышал. Уже нужно идти на завтрак?

Я выключил телевизор, и встал с дивана. Джесси сделала то же самое. На ней были черные штаны, такие же ботинки, и легкая бежевая блузка. Минимум роскоши Капитолия, максимум естественности. Мне это напомнило о родном доме.

– Идти? Советую бежать.

Джесси засмеялась, и мы быстрым шагом пошли в вагон-столовую. Если бы я не знал, что она вдвое старше меня, никогда бы и не подумал. Она была настолько живая в общении. Чему мне стоит у нее научится, так это скрывать боль.

Когда мы вошли, Мириам и Джейд уже сидели за столом. Джесси сразу присоединилась к ним, а я не знал, стоит ли подходить. Мало ли, может ведьма просто сожжет меня взглядом. Но за минуту все же сел между Джейд и Джесси. Обе мне улыбались, а вот Мириам все же пыталась убить меня мысленно. Я чувствовал неловкое напряжение. Хоть я и поел немного раньше, все же был смертельно голоден. Я набрал себе целую кучу еды. Тосты с джемом, яйца, сосиски, сыр, что-то, не знакомое мне ранее, но очень сладкое, и еще столько, сколько только влезало в меня. Мы с Джейд ели руками, чем злили Мириам. Она несколько раз напомнила нам, что есть столовые приборы, но я не очень представлял, как ими пользоваться. Видел несколько раз, но вилка всегда выпадала из рук. Мы с отцом не настолько богатые, чтобы позволить себе столовые приборы. Если еда на столе, это уже очень хорошо. Может, с одной вилкой и ножом я бы управился, но когда их по 3, и каждый отличается от предыдущего, я путаюсь. Еще раз вывести эту ненормальную из себя так же не хочется. Может, это и не высокие манеры, зато желудок полный. А это лучшее чувство в мире. Как будто прилив счастья. Когда я вытер руки и рот салфеткой, женщина выдохнула с облегчением. Так же сделала Джейд, и она даже улыбнулась. Как будто не все потеряно. Джесси все время смеялась, говорила, пытаясь разрядить обстановку, и у нее это получалось. Когда мы все закончили есть, наступило время серьезного разговора. До прибытия в Капитолий остался час, если не меньше, а нам еще нужно узнать что-то о других трибутах. Джесси сделала глубокий вдох, и начала говорить.

– Я сглупила, когда не заставила вас посмотреть Жатву. Так бы вы больше знали, но что есть, то есть.

Джейд наклонила голову вниз, становясь, казалось, еще меньше. Казалось, она все воспринимает на свой счет, и винит себя. Я протянул ей руку под столом, и она ее сжала, сколько было сил. Мне страшно за нее. Игры ее сломают, если не повезет, то и еще до того, как она выйдет на арену. Нужно будет что-то придумать. Джесси что-то говорила о том, что нужно всегда знать все о противниках, слабые и сильные стороны, а я обменивался с Джейд взглядами, и не отпускал ее руку. В каждом жесте была поддержка, забота. Многие говорят, что на играх люди могут быть не собой, играя роль, только бы войти в доверие к другим трибутам, а потом их убить. Но я не думаю о таком. Не может быть чтобы девочка, единственная, которая отнеслась ко мне хорошо за всю мою жизнь, только играла кого-то, кем она не есть. Такой ужас в глазах подделать невозможно. Я уверен, по себе знаю.

– Вы слушаете вашего наставника? От этого зависит ваша жизнь, а вы даже не удосужились притворится, что вам интересно! С такими трибутами работать невозможно, просто невозможно.

Мириам кричала, и сразу схватилась за голову. Она потирала виски, и, кажется, старалась нас не убить. Мы невозможные. Отлично. Если удастся так же взбесить других, то у нас будет шанс. В бешенстве все вокруг становится мелким, тем, что не стоит внимания. И легко можно убежать. Спасибо ей за идею. Пусть ее переведут в другой округ. Еще одним трибутам я подобного общения с ведьмой не пожелаю. Но зато весело. Джейд смеялась, как и я, а Мириам еще больше бесилась. Джесси сама не скрывала улыбку.

– Все, хватит. Вам действительно нужно послушать.

Я тут же перестал смеяться, и все внимание приделил нашему наставнику, но руку Джейд не отпускал. И она была благодарна, на каком-то подсознательном уровне я это чувствовал. Она так же направила все свое внимание на Джесси, которая уже успокоила Мириам. Кажется, нам очень повезло. Она волшебница. И если так же легко сможет договорится со спонсорами, то у нас появился крошечный, но шанс.

– Очень сильные трибуты из 1, 2 и 4 дистриктов. Мало того, что они почти каждый год побеждают, так еще и представили почти что не лучших, и в самых выигрышных комбинациях. Из первого дистрикта девушка Даниэль уже является фаворитом многих. Она похожа, и в то же время нет, на каждого в ее дистрикте, и в других. Сильная, ее с детства готовили к этому. Не афишировали, но все же. Она вероятный противник для вас обоих. Парень трибут – Луи, считайте уже победил. На него делает ставки весь Капитолий. Физическая подготовка чуть ли не лучшая, да и в мастерстве, думаю, явно не проигрывает. Будьте очень осторожны с ним, он убийца, и не скрывает этого. 2 дистрикт так же имеет двоих добровольцев трибутов, который выиграли всех трибутов благодаря комбинации «Ромео и Джульетта», которых предрекли на смерть. После их поцелуя, вместо рукопожатия, они вызвали бурю эмоций у всех, и уже нашли себе спонсоров. Не считая того, что они и так очень сильные. Остерегайтесь их на арене. Зейн и Перри, потом я покажу вам их фото, как и остальных трибутов. Невозможно угадать, какие еще козыри у них есть. Дистрикт 4 – брат и сестра. Кажется, сводные, но все же семья. Сожаление, желание помочь – те эмоции, которые они вызывают. И так же спонсоры желают им помочь, ведь не все они бездушные.