Текст книги "Калгари 88. Том 3 (СИ)"

Автор книги: Arladaar

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 16 страниц)

Глава 10
Соколовский в недоумении

Этим же вечером Марина тихо и спокойно сидела у себя в комнате за письменным столом и в свете настольной лампы делала домашнее задание по географии. Расчерчивала контурную карту Свердловской, Челябинской области и Пермского края. Расставив значки, символизирующие энергетическое, станкостроительное, тракторное, инструментальное, транспортное и другое машиностроение, с гордостью поставив чёрную шестерёнку у города Екатинска, означающую тяжёлое машиностроение, Марина откинулась на спинку стула и с удовольствием посмотрела на результаты своего труда. Задание было увлекательное и в чём-то даже творческое. Будучи перфекционисткой, девушка делала всё так, что хоть сейчас на выставку.

Закончив домашку, аккуратно сложила портфель на завтра, тщательно проверила школьную форму, висящую на плечиках в шкафу. Училась она в английской спецшколе в центре, где за мятый фартук могли и домой послать. Впрочем, это было исключено. На белом фартуке пришпилен комсомольский значок, тускло отбрасывающий свет ночника. Марина была комсомолкой! Да и в целом положительной во всех отношениях девушкой, которую постоянно приводили в пример всей школе.

В комнате на импортном двухкассетнике «Сони» крутилась кассета с модной германской группой Fancy. Марине она очень нравилась своей напевностью и мелодичностью. Чувствовалось в этой музыке нечто новое и современное. И тут вдруг Марина вспомнила свои сегодняшние развлекушки с Хмельницкой. Как она до этого раньше не догадывалась? Ведь можно под любую мелодию создать свой танец!

Марина прибавила громкость на магнитоле, и упругие плотные басы заполнили не только её комнату, но и всю большую квартиру Соколовских. Марина встала в центре комнаты, поставила ноги вместе, потом изобразила шаг на месте, высоко, до уровня груди, поднимая колени, а корпус в это время делал повороты из стороны в сторону. Руки… А можно их согнутыми поднять вверх в локте, и делать наклоны то вправо, то влево. Получилось, конечно, так себе, экспромт, но при должной регулярной тренировке могло получиться неплохо. А если… Попробовать вот так…

В это время, когда Марина полностью увлеклась интересным для неё занятием, вошёл отец, предварительно постучав в дверь и не получив ответа от занятой танцем дочки. Вошёл и остолбенел – Марина была занята чёрт знает чем! Она танцевала в полном одиночестве! Естественно, танец не лез ни в какие рамки! Это бессмысленное дрыгание и кривлянье было возмутительно и ничуть не похоже на фигурное катание или хотя бы балет.

– Марина, я хотел бы с тобой поговорить! – непреклонным тоном заявил Соколовский. – Что ты делаешь? Не затруднит тебя объясниться?

– Танцую! – не прервав своего занятия, ответила Ариан. – Сочиняю модный и современный танец. А что? Разве плохо?

– Да, плохо! – решительно сказал отец. – Я такого дрыгания никогда не видел!

– Так не смотри… – флегматично ответила Соколовская, но всё таки прекратила в танец. – Чего-то хотел, папуля?

– Да… Хотел, – нерешительно сказал отец. – Ты сейчас готовишься к чемпионату области… Нужны ли какие-то дополнительные, скажем так… Условия тренировок… Которые я попрошу у Владимира Ивановича?

– А зачем, пап? – с небольшой злостью спросила Марина. – Мне и так хорошо. Ты всё сделал прекрасно. Тем более осталось потерпеть совсем недолго. В конце сезона я поеду в Москву.

– В Москву? Зачем? – ещё более растерялся отец. – Кто сказал?

– Ты что, не знаешь? – усмехнулась Марина. – Ни за что не поверю, что это обошлось без твоего участия!

– Всё-таки попробуй объясниться! – непреклонным тоном заявил Соколовский. – Я совершенно сбит с толку. Какое участие и для чего?

– По спортивной школе вовсю ходят слухи, что меня якобы после чемпионата Свердловской области заберут в Москву, к тренеру Станиславу Алексеевичу Жуку, – усмехнулась Сарина. – Со мной, правда, ещё никаких разговоров никто не вёл, но все почему-то вокруг всё знают. Наверное, и ты всё прекрасно знаешь.

– Сейчас я наведу справки! – заявил Владимир Степанович и отправился звонить Каганцеву. Это он и хотел сделать вечером, предварительно зайдя к Марине спросить, что же попросить для неё у директора спортивной школы. Но предстоящий звонок получался не таким, как планировался. Темой тоже была Марина, но разговор предстояло вести о том, что её каким-то образом хотят забрать в ЦСКА, к Жуку.

Известие вызвало двоякие чувства. С одной стороны, переезд в Москву пошёл бы Маришке на пользу, да что там… Это был бы шаг к вершине, к тому, о чём мечтает каждый спортсмен. Но где она там будет жить? В интернате, с другими детьми, одна? А она ведь так привыкла к комфорту и хорошей еде…

Но самое плохое – это, конечно, Жук… О нём давно ходили неважные слухи. О том, что пьёт, затевает шашни со спортсменками, да и в целом ДЮСШОР ЦСКА сдаёт при нём былые позиции, а весь авторитет тренера в настоящее время зиждется на былых заслугах. Что стоит только немного качнуться, как случится падение. И оно может быть болезненным. Решив обо всём узнать лично, Соколовский позвонил Каганцеву.

– Владимир Иванович, здравствуйте! – решительно поздоровался Соколовский. – Я хотел бы поговорить о своей дочери. Сейчас она сказала мне поразительную вещь. Оказывается, её хотят переводить в Москву, в спортшколу ЦСКА, к тренеру Жуку. Я хотел бы узнать, почему я об этом ничего не знаю.

– Здравствуйте, Владимир Степанович, – вежливо поздоровался Каганцев. – Я ждал этого вопроса. Но сам не хотел говорить об этом до последнего момента. Инициатор возможного перевода Марины в ЦСКА – федерация фигурного катания СССР. Вопрос этот никак не подходит для телефонного разговора. Если желаете получить мои комментарии, приезжайте завтра. Или сегодня. Я дома. Адрес вы знаете.

– Хорошо, я приеду сейчас, – согласился Соколовский. – Мне нужно получить ответы на все вопросы. Я чувствую, что вокруг моей дочери что-то происходит, но ничего не могу понять. А ситуации, которые я не могу контролировать, мне не нравятся.

Личный водитель директора – должность особая. Должен быть готов и летом и зимой, и днём, и ночью, немедленно подать машину директорской персоне. Водитель Соколовского Николай Егорович жил в соседнем доме, того же стиля «сталинский ампир», только чуть попроще. Квартира была служебная. Но самое главное – во дворе дома были построены капитальные гаражи для служебного автотранспорта ответственных лиц Екатинска. Гаражи кирпичные, на несколько машиномест. В них проведены вода и отопление. В любое время года, даже лютой зимой, в 30-градусный мороз, «Волги» начальственных лиц могли спокойно завестись и увезти важных пассажиров куда угодно. Сейчас же чёрная «Волга» отвезла директора завода к Каганцеву, в район у железнодорожного вокзала, в такой же громадный сталинский дом. Похоже, вся элита города обитала в таких просторных квартирах…

Каганцев жил на втором этаже. Квартира обставлена со вкусом. Есть ковры на стенах, и паласы на полу, и «Агата Кристи» с хрусталём в югославской стенке. Домочадцы директора ДЮСШОР ещё не спали, и Владимир Иванович попросил жену попотчевать чем-нибудь именитого гостя, хоть тем же финским сервелатом и бутербродами с красной икрой и лимонами. Холодная бутылка «Юбилейного» довершила угощение.

Жена Каганцева, Валентина Львовна, симпатичная моложавая женщина, босая и в коротком розовом халатике, приветливо поздоровалась с Соколовским и быстро сервировала столик на колёсиках. Была она, как и муж, бывшая спортсменка, мастер спорта по художественной гимнастике, и, несмотря на свои 50 лет, выглядела прекрасно. Накрыв столик, как женщина умная и предположившая, что разговоры у мужчин предстоят важные, Валентина сослалась на больную голову и оставила их в одиночестве.

Соколовский приглашение к лёгкому угощению воспринял равнодушно, с чувством сытого человека, привыкшему и не к такому.

– Спасибо, конечно, огромное, Владимир Иванович, – поблагодарил он. – Но я всё-таки сюда не ужинать и не выпивать приехал.

– А вы не торопитесь! – возразил Каганцев и разлил коньяк по пузатым рюмкам. – Разговор у нас предстоит долгий и обстоятельный. А начну с прошедшего чемпионата. Вина всей этой кутерьмы, как ни странно, – Люда Хмельницкая. Девочка долгое время не показывала никаких результатов, и тут на неё словно нашло озарение. За какие-то две недели она сильно прибавила. И навязала Марине борьбу. Но… Похоже, что и Марина в присутствии появившейся сильной соперницы начала прогрессировать. Причём очень сильно. Слишком сильно. Вы понимаете?

– Кажется, понимаю… – тут уже Соколовский не сдержался, выпил коньяк и закусил бутербродом с икрой.

– А теперь представьте себе рядовой провинциальный чемпионат, – продолжил Каганцев. – Но какой бы он ни был, на него приехала старший судья, член Федерации фигурного катания СССР, Алла Ивановна Писеева. Она видит двух фигуристок, которые катаются идеально. Просто идеально, вы понимаете это, Владимир Степанович? Она не знает, кого поставить на первое место, потому что Хмельницкая демонстрирует технику, присущую чемпионке мира. Не отстаёт и Марина. По идее, никакой проблемы нет, поставить одну на первое место, а другую на второе, если бы не одно но… Регламентом допускается только одна путёвка на чемпионат Свердловской области. И что это значит? Это значит, что вторая фигуристка останется минимум ещё на год здесь. Без возможности продвинуться дальше.

Тут уже сам Соколовский налил себе коньяк, да и Каганцеву тоже. Кто бы знал, что такие тайны мадридского двора вокруг!

– Давай дальше! – попросил заинтригованный Соколовский, перейдя на «ты», как это частенько бывало вечерами в ресторанных посиделках.

– На чемпионате присутствует товарищ Ельцин. Но даже не в этом дело. Понимаешь… – замялся Каганцев, как будто не зная, какие подобрать слова, потом, побарабанив пальцами по столу, продолжил:

– Когда люди в спорте достигают определённой вершины, они уже не совсем принадлежат себе. Они принадлежат государству. Потому что государство растило и воспитывало их с пелёнок, вкладываясь в то, чтобы у ребёнка появился такой результат. И это надо чётко понимать. Марина, да и Людмила тоже, дошли до такого уровня мастерства, когда их присутствие в одном клубе будет мешать общему делу. Государственному делу. Понимаешь, Владимир Степанович? Марину и Люду будет трудно поднимать выше, ведь тогда они должны будут конкурировать на внутреннем уровне клуба. Но, разведя их по разным городам, федерация получит двух сильных фигуристок, которые будут конкурировать друг с другом не как скорпионы в банке, а как две свободные тигрицы в джунглях. Очевидно, что первенство области они пройдут. Если надо, федерация опять изменит правила отбора, и получат путёвку дальше, на первенство СССР среди юниоров. Или спартакиаду школьников, что более вероятно. И тот, и этот старт принесут им звания кандидатов в мастера спорта, и на следующий сезон они смогут участвовать во взрослом чемпионате СССР. При этом Марина будет представлять Москву, а Люда – Екатинск.

– Но… Почему именно Марина? – уже изрядно успокоенный, спросил Соколовский. – Люда вроде бы тоже катается прекрасно.

– Технически Люда выступила лучше Марины… – помедлил Каганцев. – Но судьи всё равно поставили вашу дочь выше. Потому что у неё программы более идеологически выдержаны. Не забывайте – рядом с вами сидел товарищ Ельцин.

– И Марина об этом знает? – недовольно спросил Соколовский, сразу догадавшийся о недовольстве Марины и её последних намёках, что это благодаря его связям она получила золотую медаль.

– Если не знает, то наверняка догадывается, – пожал плечами Каганцев. – Она же профессионалка и видела, что соперница выступила с тройными прыжками и лучше её. Я думаю, она считает свою медаль нечестной. Но такова жизнь… Это спорт, и уже никуда не деться. После этого всего и начался, собственно говоря, весь сыр-бор. Закатил скандал Ельцин, видевший прокат Люды, потом пересмотрели правила, чтобы отправить её на чемпионат области. Ту же решили Марину отправить в ЦСКА к Станиславу Алексеевичу Жуку.

– Марина сейчас думает, что это я устроил ей золотую медаль! – с отчаянием сказал Соколовский. – Очень обидно, учитывая, если я этого не делал и даже не помышлял.

– А ты не переживай, Владимир Степанович… – ободряюще сказал Каганцев, снова наливая коньяк. – Марина и Люда – взрослые девочки, разберутся сами. А мы поможем, если что-то пойдёт не так.

– Но этот Жук… – неуверенно сказал Соколовский, покрутил рюмку в руке и поставил на стол. – О нём, кажется, идут плохие слухи на уровне сарафанного радио. – Тоже не всё гладко… Девочка одна, в другом городе…

– Владимир Степанович, ну что ты как маленький! – рассмеялся Каганцев. – Нешто у нас верных людей в Москве или в ЦСКА или даже в армии нет??? Окстись! Тут радоваться надо, что Марина будет жить и тренироваться в Москве, столице нашей великой Родины, культурной столицей мира… Москва – это же не только спорт. Это библиотеки, театры, музеи. Перед ней открывается великолепная, насыщенная жизнь. Скажу тебе более. По секрету, так сказать. Это Жук сказал мне лично. Ему партия дала задание подготовить фигуристку к зимней олимпиаде в Калгари в 1988 году. Способную взять золотую медаль. И это будет Марина. Тебе понятны все расклады?

Соколовский, ошарашенный от открывающихся перед его дочерью перспектив, лишь согласно кивнул головой и тычком выпил крепкий напиток. Да… Теперь у него появилась новая цель – обеспечить Марине как можно более комфортное существование в Москве, если, конечно, она туда поедет и все слова Каганцева не блеф чистой воды…

Приехав домой, Соколовский хотел зайти в комнату Марины, поговорить с дочерью, но она уже спала. Впрочем, о чём ему хотелось поговорить? Разве что сказать, что она ни в чём нуждаться не будет, даже в Москве…

А Марине было не до страданий и мыслей отца. Она думала, как завтра скрутить тройной тулуп. В голове роились мысли, планы, но в большинстве неясные, сплетающиеся в кашу. С тем и уснула.

… Арина, когда шла с больницы на тренировку, думала почти о том же… Сегодня предстоял цельный прокат произвольной программы с тройными лутцами. В чём-то она проще. На стартовый каскад можно заходить вообще без шагов, с разбегом через весь каток. На одиночный лутц сделать минимальные два шага. Остальное можно прокатать в обычном темпе или даже чуть придержать себя. Это выглядело полегче. Потяжелее то, что произвольная программа на полторы минуты дольше и элементов в ней больше. Поэтому затраты энергии на грани возможностей тела в нынешней кондиции. После каждого проката произвольной она едва доползала до калитки. И прогресса в этом пока не наблюдалось.

Соколовская сегодня пошла в школу, и Арина тренировалась в зале ОФП без неё. Зашла, поздоровалась с мастерами, положила рюкзак с коньками на пол и, сняв олимпийку, пошла на свободный тренажёр – на беговую дорожку, после него пересела на велотренажёр. Потом понемногу перебрала стандартный набор – пресс-машина, торс-машина, гравитрон.

Занимаясь на тренажёрах, заметила, что парни с интересом посматривают на неё. А точнее, на её майку. И тут же застенчиво отводят взгляд. Арина тут же покраснела. Грудь немного, но подросла за последние три недели. И сейчас отчётливо проступала из-под футболки, особенно когда ткань натягивалась при движениях. Единственная девушка в группе притягивала любопытные взгляды парней, и что с этим делать, совершенно неясно. Впрочем, Арина поняла, что лучше не обращать внимания, а заниматься своим делом.

На минутку заглянул Левковцев, занятый на катке с детьми, одобрительно кивнул головой, увидев Арину, потом сказал, что сегодня у парней по плану хореография, и вести её будет… Хмельницкая!

– Чтооо? – округлила глаза Арина, мигом поднявшись с тренажёра. – Я не умею!

– Не умею, а не желаю! Так будет точнее! – усмехнулся Левковцев, потом посерьёзнел. – Я видел вашу тренировку с Мариной… Это самая прекрасная тренировка по хореографии, что я здесь видел. Тебя нечему учить, Люда. Ты сама кого угодно можешь научить. Не будь бякой, возьми магнитофон и позанимайся с парнями хотя бы 10–20 минут. Пожалуйста.

Левковцев склонил голову и выжидательно посмотрел на неё. И отказаться было совершенно некомильфо!

Глава 11
Занимательная хореография

Арина надела олимпийку и, нахмурив брови, осмотрела подопечных, словно хозяин, проверяющий своё имущество. Парни тоже смотрели на неё с лёгким интересом, видимо, не понимая, что такого удивительного и потрясающего может продемонстрировать Люська. Только во взгляде Горинского читалась явная насмешка. Однако Арина быстро погасила её, не дав развиться во что-то более серьёзное.

– Артур, у меня к тебе небольшая просьба будет… – жалобно пропищала Арина, внимательно наблюдая за парнем.

– И что за просьба? – небрежно спросил Горинский, в упор глядя на Арину. – Вдруг я не в силах буду её оказать.

– Ты не мог бы взять магнитофон и донести его до зала хореографии? – с уважительной ноткой в голосе спросила Арина. – У меня рука, сам знаешь…

– Ах… Это… Да сколько угодно! Руку надо беречь, она ночью для другого понадобится! – Горинский хотел рассмеяться и оглядел одногруппников в поисках поддержки на колкость. Однако поддержку не нашёл. Парни смотрели на него серьёзно и вопросительно. В их понимании девушка попросила о помощи – надо её оказать.

Пожав плечами, Артур взял магнитофон и пошёл в хореографический зал. Даже в этом он хотел быть первым.

Поставив аппарат на пол, опёрся о поручни спиной и стал наблюдать за Ариной, которая перебирала кассеты, лежащие на тумбочке. Марина там оставила свою соньку с Модерном. Круто! Уже есть готовая наработка.

– И чему ты нас можешь научить? – с лёгким сарказмом спросил Горинский. – Мне просто интересно, чему нас может научить перворазрядница.

– Так… Ребята… Давайте сразу определим акценты! – решительно сказала Арина, чуть вытянув ладошки перед собой. – Я тоже не горю желанием работать с вами. Но если мне это поручил сделать тренер, я сделаю это. Если вы не хотите участвовать в тренировке – окей, можете сесть и посидеть в уголке.

– Начинай… – небрежно тряхнул шикарной белокурой шевелюрой Горинский. – Пустые разговоры я не люблю.

Артура, конечно, бесило, что его будет чему-то учить 14-летняя соплюха, да ещё и на два разряда ниже его в спорте. Но открыто идти на конфликт он не хотел, да и в целом был парнем неплохим, лишь слегка повёрнутым на своей звёздности в пределах Екатинска. Девчонки в городе его знали и просили расписаться на открытках.

– Встаньте по двое в ряд! – велела Арина. – А сейчас слушайте. Я не собираюсь учить вас балетной хореографии. Все плие и арабески вы и так знаете. Хотя бы частично. Но можно научиться более современной хореографии. Современному танцу. Который можно сочинить буквально на коленке.

– И зачем нам это? – с насмешкой спросил Горинский.

– В прямом смысле незачем, – согласилась Арина. – В соревновательном прокате использовать эти движения, возможно, не придётся. А вот показательные выступления вполне могут быть поставлены на этот танец.

– Какие ещё показательные? – рассмеялся Горинский. – Ты на олимпиаду что ли хочешь попасть?

– Почему нет? – недоумённо спросила Арина и включила музыку. – Человек должен ставить перед собой самые высокие цели, которые ему теоретически доступны. Даже если они и не будут достигнуты, вы всё равно в результате своих действий окажетесь на шаг выше своего нынешнего статуса. Это же просто. Хватит пустого базара! Начали! Плечи расправить! Спину выпрямить! Животы убрать! Начали! Повторяй за мной!

Как только зазвучала музыка, Арина начала исполнять абсолютно тот же танец, что они сочинили с Мариной. Сначала движения руками, согнутыми в локте, и движения тазом в противоположном направлении, потом разворот, шаг на месте с маршировкой руками. Парни сначала выбивались из ритма, но вскоре дело пошло на лад, да и увлеклись они достаточно быстро. Даже Горинский. Ведь танцевать под модную музыку всегда интереснее, чем под концерт номер два Чайковского.

Арина музыку не меняла. Танцевали в режиме нон-стоп, и чем дальше, тем лучше всё получалось. Через десять минут Арина почувствовала, что устала, и объявила перерыв. Однако парни не хотели заканчивать! У них-то силы ещё оставались. Горинский жестом убрал Арину с дирижёрского места и встал сам перед одногруппниками.

– Ребята! Давайте ещё немного! Начали! На раз, два, три!

Арина сняла олимпийку, так как чуть вспотела, и присела на пуфик отдохнуть. Сама наблюдала за группой. Танцевали парни очень хорошо. И если вначале, с Ариной, танец был с примесью некоего унисекса, рассчитанного как на женское, так и на мужское исполнение, то с момента, как во главе группы стал Горинский, стиль изменился. Стал более мужским, более силовым и быстрым. Арина представила, как парни в бейсболках набок, в длинных белых майках и широких штанах танцуют хип-хоп, при этом все руки в татушках, шеи в цепях, а пальцы в кольцах. Воображаемый танец почти не отличался от того, что демонстрировали мастера сейчас. А может, от них и пошёл этот самый хип-хоп нулевых? Но зрелище было интересное и занимательное.

Танцевальная тренировка оказалась очень затратна по расходу сил, примерно так же, как рабочий прокат. И намного более затратна, чем обычная хореографическая подготовка, в ходе которой фигуристы неспеша тянули руки и ноги. Через несколько минут парни устали, и тоже решили отдохнуть, расположившись рядом с Ариной. Кто на пуфик, а кто и на пол.

– Кто тебя научил этому занятному делу? – поинтересовался Горинский, вытирая вспотевшее лицо полотенцем. – Мне понравилось.

– До этого любой может догадаться! – заявила Арина. – Всё на виду и витает в воздухе.

– Может, и витает, но танцы в хореографию никто ещё не додумывался вставлять, – заявил Горинский. – Сейчас же я вижу, что это не только отличная тренировка, но и задел на будущее. Слушай, Люся, а давай вдвоём с тобой потанцуем?

Арина посмотрела на Горинского, пытаясь определить, шутит он или нет, но красивое лицо фигуриста было спокойным.

– Давай, – пожала плечами она. – Пять минут с начальными движениями и хватит. Нам ещё на лёд.

Танец получился бесподобный! Через минуту парни уже хлопали в ладоши, иногда отпуская одобрительные возгласы. Потом, всё-таки не утерпев накала страстей, вскочили с места, встали за Ариной и Горинским и тоже начали так же танцевать. Когда композиция закончила играть, захлопали в ладоши, полные эмоций. Не успела Арина начать аплодировать, как Горинский быстрым движением подхватил её на руки и закружил по хореозалу.

– Эмм… Пожалуйста, не надо… Опустите, пожалуйста, меня на пол… – смущённо пробормотала Арина, левой рукой уцепившись за шею Горинского и не зная, как на это реагировать. Горячие руки его ощущались совсем близко, на расстоянии тонкой ткани футболки и спортивных штанов. Левая рука, которой он подхватил её, касалась бёдер. А правая… Блин… Она ощутимо касалась груди! Да что там касалась! Чуть не вся пятерня лежала на ней! И, кажется, он знал это и сделал специально!

Когда Горинский опустил пунцовую от смущения Арину, она не знала куда деваться от стеснения. Хотя, казалось бы, что такого? Парники и танцоры как только не хватают партнёрш – в ходе проката руки касаются самых нежных и неприличных мест, да ещё и в поддержках, когда нагрузка на тело девушки максимальна. И ничего. Девчонки-юниорки на сборах хихикали и показывали друг другу и Арине свои фото, сделанные ушлыми операторами, на которых руки партнёров лежали там, где не надо. Конечно, так получалось не специально. Попробуйте на скорости подхватить партнёршу, едущую рядом с такой же высокой скоростью и поднять её на высоту своего роста, при этом ещё и страхуя, чтоб она не свалилась на лёд. Тут думаешь не о том, на чём лежит рука, а безопасно и на высокие баллы выполнить элемент.

– И вам, эмм… не стрёмно, что вас берут за… это?.. – смущённо спрашивала Арина у бесстыжих танцорш.

– Не-а. А чё такого? – смеялись соплюхи, толкая друг друга локтями. – Что естественно, то не безобразно. Ха-ха-ха! Хи-хи-хи!

…Арина быстро прогнала смущение и нагло уставилась на Горинского.

– А у тебя неплохо получается! Прямо как у танцоров вращательная поддержка. В танцах никогда не думал выступать?

Горинский с удивлением посмотрел на Арину, не зная, издевается она или говорит серьёзно. Убедившись, что серьёзно, отрицательно качнул головой:

– Нет. Я всегда занимался одиночным. Лучше прыгать и вращаться, чем эти паттерны вычерчивать.

– А ты попробуй! – заявила Арина,и хотела тут же добавить, что парень он видный, и катается красиво, но вовремя осеклась, потому что стало неловко. Да и комплимент парню при всех казался бы… Неприличным! По крайней мере для неё. Подумали бы, что она довольна, тем, что он тискал её.

– Поздно уже пробовать, – не согласился Горинский, но всё-таки было видно, что такой вариант своей карьеры он даже не рассматривал. Хотя призадуматься бы, может, и стоило. Учился Артур в машиностроительном институте на втором курсе. Естественно, в ВУЗе была военная кафедра, и после института армия ему не грозила, максимум месячные сборы. Но что дальше? Искать работу по специальности? Завязывать со спортом? Очевидно, что перспектив в мужском одиночном – никаких. В танцах… Иллюзорный, но шанс пробиться существовал. Для этого требовался другой тренер. Левковцев не знал специфики танцев на льду, где результат целиком зависит от умения партнеров катиться на ребрах. И нужна партнёрша…

– Была б партнёрша, я бы попробовал, – усмехнулся Горинский. – Например, с тобой. Давай, Люська, решайся! Золотую медаль на Олимпиаде возьмём!

– Спасибо, но у меня свой путь, это был лишь совет, – с достоинством ответила Арина и обратилась к остальным фигуристам. – Ну что, ребят, пойдём на лёд?

Младшая группа уже закончила кататься, и было слышно, как с воплями и визгом бежала в раздевалки. Пора идти на ледовую тренировку.

Соколовской ещё не было, наверное, не закончились занятия в школе. Левковцев внимательно осмотрел всех присутствующих и велел выстроиться на льду.

– Разминаемся в обычном режиме, – дал указание тренер. – Сначала тренируем шаги и заходы на прыжки, потом прыжки, потом вращения. Люда, начни со всеми. Потом по ходу дела определимся. Пока разомнись. Как рука, кстати?

– Нормально, – Арина водила рукой из стороны в сторону и повращала ей. – Прогресс есть. Боль и скованность уходят.

– Хорошо, —улыбнулся Левковцев и хлопнул в ладоши. – Пошли! Горинский первый! Хмельницкая вторая!

«Вот что надо этому Артуру?» – недоумённо подумала Арина, начиная разгон за Артуром. – «Всё чего-то старается: слегка задеть, слегка уколоть, слегка проблемы доставить. Катался бы спокойно и вёл себя ровно»…

А подумала так потому, что Артур начал разгон на приличной скорости, как конькобежец, что явно было делом неразумным – на неразогретом и нерастянутом голеностопе начинать сразу выдавать скорость чревато растяжением. Да и к чему это вообще?

А надо ему было, наверное, одно – показать, что Арина за ним не будет успевать. При этом те фигуристы, что ехали следом, станут её обгонять, чем тоже причинят неудобство. Однако всё получилось не так, как Горинский хотел. Арину никогда невозможно взять на слабо! Она никогда не шла на поводу у других людей!

Арина отпустила Горинского от себя, даже не пытаясь догнать. Те парни, что ехали за ней, тоже не стали гнаться за Артуром. Через половину круга Арина переменила направление движения и стала ехать задними кросс-роллами, потом опять передними, потом стала по очереди исполнять шаги. Скобки, крюки, выкрюки, тройки, петли, моухоки, чоктау. Сначала на правой ноге, потом перепрыжкой перенесла вес тела на левую, продолжила на левой. Фигуристы делали то же самое. Не спеша, никуда не торопясь. И в этой ситуации Горинский проявил себя не с лучшей стороны. Пока одногруппники тренировали элементы, он просто мешая всем нарезал круги вдоль борта, так как уже не мог отступить и пойти на поводу у Арины. Но и ситуация бесконечной езды тоже не несла в себе ничего хорошего. Цунцванг.

Естественно, видя, что время тренировки у чемпиона города уходит ни на что, вмешался тренер.

– Артур! А ты что делаешь? – свистнул Левковцев. – Ты конькобежец? Ты куда разогнался? Ты что вообще делаешь? Что с тобой? Немедленно замедляйся и становись в конце ряда. Замнись. Ты уже все мышцы, наверное, забил.

Большего унижения для Горинского не было, чем встать за последним фигуристом, Антоном Биткеевым, небольшого роста вихрастым парнем, катавшимся всегда неспешно и основательно. Но в какой-то мере надёжно. Поэтому и на разминке Биткеев никуда не спешил, руководствуясь принципом «поспешишь – людей насмешишь».

Проехав ещё пару кругов, Арина почувствовала, что размялась и подъехала к Левковцеву.

– Владислав Сергеич, я готова.

– Хорошо, – согласился тренер. – Иди пока распрыгивайся. Помни – сегодня долбим только тройной лутц. Без шагов, Люда! Ни на въезде, ни на выезде. Главное – каскад для произвольной программы. Как только распрыгаешь одиночный, переходи сразу к каскаду. Сильно не геройствуй. Если увидишь, что прыжок не получается по какой-либо причине – бросай немедленно, подъезжай, и будем мозговать, что делать дальше.

Однако получилось всё прекрасно и даже с первого раза. Пока мастера поехали перевести дух и посидеть на лавке, Арине дали десять минут, чтобы распрыгаться, и этого хватило за глаза. Привычно начала разгон по диагональной пологой дуге от правого короткого борта к левому, на середине арены встала на наружное ребро левой ноги, чуть присела, ударила по льду зубцом левой, группировка, крутка. Есть тройной! Мастера, внимательно наблюдавшие за Ариной, зааплодировали. Арина тут же, с этого же места, стала заходить на другой лутц. Прыгнула и его. Развернувшись по дуге выезда, вышла из неё циркулем, несмотря на то, что тренер сказал сложных шагов не делать, тут же перебежками набрала скорость, встала на ребро и прыгнула каскад тройной лутц-двойной тулуп. Двойной получился неровный, слегка качнуло на приземлении – взяла небольшую высоту, и раскрытие произошло поздно, свободной ногой слегка задела лёд. Развернувшись чуть не у борта, зашла на другой каскад и сделала его идеально, чем вызвала бешеный шквал аплодисментов.

– Люда! Хватит пока! Иди отдохни! – свистнул Левковцев. – Пусть сейчас ребята распрыгаются.

Арина подкатила к калитке и заняла освободившееся место на скамейке. Фигуристы выстроились один за другим. Горинский, как всегда, первый.

– Прыгаем сначала стандартный набор! – заявил Левковцев. – Тройные сальхов и тулуп.