Текст книги "Цена уплачена иными (СИ)"

Автор книги: ArAlex

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 10 страниц)

Тим с ужасом поднял на неё глаза.

– Нет!

– Нет? – переспросила девушка.

– Я… я не… – Тим раздраженно дернул плечами, сам удивляясь тому, насколько проще было произносить важные слова, пока Вероника лежала без сознания.

Вероника чуть склонила головку, глядя на него со спокойным любопытством. Ну, конечно, ей-то с чего нервничать!

И Тим с внезапно вспыхнувшей в нем решительностью взглянул на Учительницу, а затем потянулся к ней и поцеловал.

Решительность его угасла уже секунды через полторы. Что он творил? Он ведь даже целоваться не умел, и…

И Вероника не дала ему продолжить эту мысль, целуя его в ответ.

У Тима закружилась голова, но он удержался на ногах, немного неуклюже пытаясь продолжать поцелуй. Вероника усмехнулась, и, даже не отстраняясь, потянула его в сторону своей комнаты, где они как-то незаметно для Тима оказались на кровати.

Тут же к тысяче новых странных ощущений в теле добавилась вполне привычная паника – ведь Вероника была больна, ей нужен был покой! К тому же…

– Что такое? – с придыханием произнесла девушка, чуть отстраняясь.

Щеки Тима залило краской.

– Я… я не умею, – смущенно пробормотал он.

Вероника запрокинула голову назад и мелодично рассмеялась, а затем приникла к нему поближе и проникновенно прошептала ему на ухо:

– Не переживай, мой мальчик. Я умею.

***

Вероника чуть поморщилась, устраиваясь на кровати поудобнее (все же физическая активность сразу после выхода из больницы сказывалась на ней не самым благотворным образом). Тим спал, утомленный событиями сегодняшнего вечера, и Вероника то и дело поглядывала на его спокойное, счастливое лицо и нежно проводила рукой по длинным волосам.

– Н-да, неблагодарная у нас работа, – пробормотала она себе под нос, – любовью заняться без подлянок, и то нельзя.

Нет, разумеется, ее характер никогда не позволил ей заниматься чем-то подобным при отсутствии желания. А уж желания свои, как и чувства, она, как психиатр, отлично понимала. Как и чувства Тима, которые явно не были невзаимными, и она действительно хотела быть с ним, тем более, что это прекрасно решало вопрос с тем, как его от неё «отвязывать», когда придёт время – этого просто не нужно было делать! Здесь Веронике вспомнился ехидный взгляд Учителя Жиля, и она усмехнулась. Этот мудрый старый хрыч прекрасно видел все…

Но сегодня с её стороны не произошло никаких необдуманных порывов, скорее, наоборот – это был совершенно осознанный акт соблазнения. Правда, соблазнять-то особо не пришлось, Тим и сам был явно не против…

И все же.

Вероника глубоко вздохнула. Стоило ей очнуться, как прибежавшие друзья закидали её информацией о случившемся, в том числе о том, что узнал Тим, и об их подозрении о том, что узник окулуса мог повлиять на него.

С этим Вероника согласилась – ситуация выглядела слишком уж подозрительно, и рисковать было нельзя. Но при этом нельзя было и сказать Тиму об их подозрениях – если на нем и впрямь была прослушка (шанс был невелик, но все же он был), нельзя было, чтобы Лист узнал об их подозрениях. Однако же и допускать Расселла к работе при таких обстоятельствах было нельзя, по крайней мере, без процедуры постановки ментального щита на его разум. Щиты же были весьма тяжелыми, и через какое-то время начинали серьезно давить на мозг, вызывая головные боли, а потому ходить защищённым долго было очень вредно. Недолго посовещавшись, друзья приняли решение защитить Тима только перед самой миссией, в которой он, по настоянию Вероники, должен был участвовать. Соответственно, все время до самой миссии юноша оставался незащищенным, и ничего нового о подготовке к миссии ему сообщать было нельзя.

На том и сошлись, хотя Хайди, качая головой, сообщила Веронике, что Тим уже заподозрил неладное, и это, очевидно, его угнетает.

Так и случилось то, что случилось – Вероника давно полагала, что им следует разобраться в своих отношениях, все же они были знакомы уже не первый месяц, а теперь это самое выяснение отношений вдобавок прекрасно отвлечёт Тима от миссии и заставит забыть о том, что от него что-то там скрывали.

Девушка снова взглянула на спящего рядом… кого, интересно? Ученика, пациента, друга… возлюбленного, пожалуй, как бы сопливо это не звучало…Хотя почему сразу сопливо, лучше сказать, романтично. Вот. Вот так в самый раз.

Вероника улыбнулась, положила голову Тиму на плечо и прикрыла глаза. Когда все закончится, она все ему расскажет, и он все поймёт. А пока… она все же только вернулась с того света, и ей полагается отдых.

И, уже засыпая, она чуть нахмурилась, снова вспоминая разговор с друзьями. Должно быть, у неё болела голова, и она слабо соображала, но интуиция её не подводила даже в предсмертном состоянии. Отчего-то разговор оставил очень странное, еле заметное ощущение неправильности… И девушка сама не знала, почему поступила так, но рассказывая о разговоре с Гарри Джонсом, и сообщая о том, что трое из Гримстоунов в астрале уже отсутствуют, и подтверждая рассказ Тима о том, что Джейкоб Лист вызывал Дилана Гордона, она ни единого слова не сказала друзьям о том, что с ней был Майкл.

***

Ко времени, когда Вероника окончательно оправилась от травм, подготовка к ритуалу была завершена. Дело было за малым – проникнуть в зеркало и повернуть вспять все, что произошло во время того злополучного первого ритуала. Ну, как за малым… за нормальным, скажем так.

Информации о том, что Учителем и вдохновителем Листа был именно Дилан Гордон, нашлось применение в теоретическом плане – друзья досконально изучили его и его привычки и способности, начиная от его отношений с его Учителем, Перегрином Галлардом, который, например, выучил преемника навыку контроля разума на некотором расстоянии (чего не умели делать первые Гримстоуны), а также психо-и пирокинезу, левитации и вообще всему, что сам умел (и после чего, кстати, произошло весьма ожидаемое – ученик, научившись всему, что умел и знал Учитель, сам избавился от него).

Единственное, чего совместными усилиями так и не поняли исследователи, так это из-за чего возник приведший к катастрофе конфликт между Гордоном и Листом. Как, впрочем, не узнали и того, насколько многому Гордон успел обучить Джейкоба.

– Ну, попадём в зеркало, узнаем, – пожала плечами Хайди.

Вероника согласилась. Последний этап подготовки вообще проходил практически без неё – пытаясь быстрее восстановиться, она слегка отстранилась от дел, проводя все своё время в компании Тима, и иногда Делилы. Порой Вероника задумывалась и хмурилась, ощущая, что без неё в подготовке что-то может пойти не так, и друзья могут упустить что-то важное, но родители и учителя, озабоченные её здоровьем, настояли, чтобы она проводила время дома, отдыхая. Чего они не знали, так это того, что в компании Тима ей теперь удавалось не всегда.

Иногда, впрочем, это все же оказывалось связано с работой. Так, в разговоре с юношей Вероника внезапно выяснила, что Тиму снятся вещие сны.

– Я видел тебя. Я видел тебя каждый день. Видел, как ты входишь в штаб-квартиру живая и здоровая, – говорил он со счастливой улыбкой.

Вероника кивала, а затем просила его поподробнее вспомнить его прежние сны, в том числе и кошмары – кто знает, что-то вещее могло встретиться и там, но ничего похожего Тим вспомнить не мог. А может, и не желал вспоминать.

День, на который было назначено проникновение в зеркало, наконец настал. Окулус привезли в учительскую штаб-квартиру и поставили в специальный зал для проведения ритуалов. Учителя Марк, Жиль и Камилла наблюдали за подготовкой к ритуалу, которая включала и настройку специального ментального канала между учениками и учителями, чтобы в случае явной опасности для жизни ученики, отправившиеся в зеркало, могли подать сигнал, чтобы учителя тут же вытащили их.

Вероника подготовила окулус, уверенной рукой чертя руны на поверхности зеркала. Раф создал канал связи с учителями, также прочертив на стене вокруг зеркала дорожку рун, а затем проверил установку кресел, на которых останутся лежать их бренные тела, когда астральные отправятся на прогулку внутрь плотоядного зеркала. Хайди проверила руны, начертанные товарищами, что-то тихонько поправила там, где работал Раф, а затем поставила ментальные щиты себе и Тиму. Ей, как самой талантливой в этом аспекте, дозволили поставить щиты вообще всем членам группы, но Вероника и Раф отказались, полагаясь на свои силы.

– Не забывайте. Этот человек использует чужие силы и души, чтобы пробить защиту и вырваться наружу, – напоследок предупреждающе напомнила Камилла, – к тому же, он наверняка давно безумен. Будьте осторожны.

Четверо адептов кивнули и, взявшись за руки, синхронно шагнули к зеркалу.

***

– Нифига себе! – вырвалось у Рафа, как только они оказались внутри.

– Да-а… – пробормотал Тим, – вот тебе и «небольшая белая комната»…

Белая комната и вправду была, но она скорее напоминала зал (причём убранный в средневековом стиле и задрапированный и освещённый огненно-рыжеватым светом так, что было едва заметно, что он вообще белый), и из неё со всех сторон шли коридоры и лестницы, которые, судя по тому, что ни одного из узников в зале не наблюдалось, вели далеко не в никуда.

Женщины молчали, разглядывая пространство вокруг себя.

– Вот тебе и мальчишка-недоучка, – неверяще покачал головой Раф, – это же сколько силы и умения нужно, чтобы вот так замкнутое пространство растянуть? Откуда у него столько?

Вероника медленно повернулась и взглянула на друга. Тот, заметив её остекленевший взгляд и нездоровую бледность, напрягся.

– Я дура, – тихо произнесла Вероника.

– Почему? – мирно поинтересовалась Хайди.

– По астральным искусствам! – внезапно рявкнула Вероника, в ужасе закрывая рот руками, – а ещё потому, что позволила отстранить меня от дела. Кто знает, может, осталась бы у руля, заметила бы… Хотя раньше не заметила… все равно дура. Как можно было не заметить настолько очевидную вещь?!

Тим тут же шагнул к девушке и ободряюще положил руку ей на плечо.

– Вер, о чем ты говоришь? – спросил он.

– О том, что Раф прав, – медленно и устало произнесла Вероника, мигом теряя весь запал, – слабенькому мальчишке-ученику неоткуда взять столько сил и знаний. Мы все, абсолютно все рассчитали и поняли неправильно. Вспомните, ребята, как, по нашей версии, произошло поглощение Джейкоба зеркалом?

– Контакт с вызванным прошёл не по плану, и Джейкоба затянуло внутрь, после чего окулус запечатало, – как на уроке, ответила Хайди, с беспокойством поглядывая на бледную подругу.

– Сразу же, – уточнила Вероника, нездорово улыбаясь, – его запечатало сразу же, как только Джейка втянуло в зеркало. Отсюда вопрос…

– А куда при этом делся вызванный Гримстоун? – наконец сообразил Раф, тоже бледнея, что выглядело весьма ненатурально с его-то смуглой кожей.

– Да никуда, – махнула рукой Вероника, – он здесь. Он все это время был здесь. И я не знаю, как мы могли раньше этого не понять.

– Погоди, погоди, – замахал руками Раф, – но ведь мы четко установили, что эти двое вызывали Дилана Гордона. А ты сказала, когда вернулась из астрала, что он там…

– Что? – ахнул Тим.

– Позже, – процедила сквозь зубы Вероника.

– Так что он никак не может быть заперт здесь.

– Он – нет, – медленно произнесла девушка, – но определяющее слово в рассказах Тима и Гарри Джонса, как и в твоих словах сейчас – вызывали. Они вызывали Дилана Гордона, а вот кого они вызвали…

– Мне кто-нибудь объяснит, о чем вы вообще говорите? – повысил голос Тим.

– Я сказала – позже! – холодно отрезала Вероника, одновременно дергая невидимые нити канала, – кстати, если кому интересно, канал связи с Учителями не работает. Блестяще, правда?

– И что? Получается, что это был не Гордон, но кто? Мы ведь рассказали тебе о рунических инициалах, и… – снова начал Раф, который, погрузившись в размышления, видимо, пропустил последнюю фразу подруги.

– Вуньо или Турисаз? – прошептала Вероника, горько усмехаясь.

– Что?

– Помнишь, когда вы впервые показали мне письмо Джонса с рунами, я спросила: Вуньо или Турисаз, так как руны были написаны нечетко? Теперь я понимаю. Теперь все становится понятным… – девушка судорожно вдохнула воздуха в грудь и продолжила, – вот почему ритуал пошёл не так. Адепты вызывали своего Учителя, желая узнать у него что-то, но по глупости своей слишком неаккуратно начертили руны, и вместо него к ним пришёл тот, кто ненавидел его за свою смерть, и кто пришёл в ярость от одного упоминания имени Дилана Гордона. И все пошло не так, и именно он оказался заперт в окулусе, и именно он поглощал людей и животных, потихоньку набирая силы и готовясь вырваться из заточения… Уж что-что, а ждать он всегда умел…

Губы Вероники дернулись. Остальные внимали ей с молчаливым ужасом.

– Ведь Вуньо – это не D, это P, – произнесла девушка, и взгляд её упал на стоявшего на лестнице напротив них элегантного, богато одетого длинноволосого мужчину, который смотрел на них с явным искристо-веселым любопытством, – не правда ли, мистер Перегрин Галлард?

========== Беда не приходит одна ==========

Все вокруг него было черным, и красным, и серебристо-зеркальным… И все крутилось, сливаясь в какое-то тошнотворное месиво, и в этом месиве порою проступали бледные, окровавленные фигуры родителей и Кейли.

– Как тебе живется, Тим? – насмешливо спрашивал отец, прожигая его зеркальными глазами, – счастлив ли ты? Теперь, когда я мертв?

– Скажи, братик, я красивая? – заливалась жестоким смехом Кейли, растирая кровь по шее, – стала ли я красивее, чем была, после того, как ты пронзил меня моим же якорем?

– Почему мы здесь, Тим? – вопрошала мать, – знаешь ли ты?

Юноша пятился от них, не в силах отвечать, пытаясь отдалиться – куда? В какую сторону он вообще движется? Где здесь выход? И есть ли он вообще?

– Почему мы здесь, Тим? Почему? – хором вопрошала семья, окружая его.

Почему? Почему? Вопрос звенел у Тима в голове, но он, кажется, задавался им по другой причине… Почему… Почему происходящий теперь ужас кажется ему таким знакомым, как будто…

Тим снова шагнул назад и невольно дернулся, когда прижался лопатками к чему-то холодному.

Нет…

Тим покорно обернулся, уже зная, что увидит перед собой темное, блестящее стекло в золотистой оправе. А в стекле тоже были они, и отражения повторяли вслед за оригиналами, делая их крики еще громче:

– Почему мы здесь? Почему мы мертвы? Зачем ты нас убил?!

Как будто все это уже было.

Тим всхлипнул, лишь теперь обнаружив собственный голос.

– Я не хотел… – простонал он, закрывая лицо руками.

Стоп! Стоп, стоп, не нужно этого говорить, это не приведёт ни к чему хорошему!

Но происходящего было уже не остановить – его руки и веки уже становились прозрачными, словно стекло, и сквозь них он мог видеть все, что происходит…

Вот только что? Что вообще здесь происходит?!

Что-то ледяное и влажное коснулось его руки, и Тим отшатнулся в ужасе, уже догадываясь, что последует за этим.

– О, ты не хотел, конечно же, ты не хотел, – проворковала Кейли, проводя пальцами вверх по руке брата, – мы понимаем…

Тим замотал головой изо всех сил.

– Кейли, – простонал он, – Кейли, не надо!

– Не хотел… – протянула Кейли, и ее холодные пальцы крепко сжали его плечо, – не хотел, да как-то так вышло, правда?

Сестра не обратила на его слова ни малейшего внимания и все потекло своим чередом.

Голос ее стал таким же ледяным, как и рука, сжимавшая его плечо все сильнее.

– Как-то вышло так, – загремела девушка, сверкая стеклянными глазами, – что мы все погибли, а ты – нет!

– Я не хотел, чтобы вы умерли! – взвыл Тим, пытаясь вырваться, – я предпочел бы умереть вместе с вами!

– Тогда почему же ты этого не сделаешь? – промурлыкала Мари, подходя ближе и проводя рукой по волосам Тима.

А следом другой голос, знакомый и ещё более нежный, чем мамин, прошелестел в уголке сознания:

– Подумай, Тим. Если тебе и вправду могут сниться вещие сны, они могли сниться тебе и прежде. Подумай хорошенько, вспомни, что тебе снилось. Кто знает, может быть, среди них найдётся что-то важное…

Сон. Ему знакомо все, что сейчас происходит, потому что когда-то он уже видел все это во сне. Именно об этом и говорила с ним Вероника. Но теперь…

Рука сжалась, и женщина дернула Тима за волосы, заставляя его упасть на колени.

– Зачем ты живешь? – заговорили все трое хором, – разве ты заслужил жизнь после всего, что сделал? Посмотри на свои руки…

Теперь все реально. Он не вырвется из этой ловушки, оказавшись дома, и тёплые объятия Вероники не успокоят его…

Кейли перехватила его запястья и подняла их вверх. Руки Тима были все в крови, отвратительной, липкой, ярко-алой…

Юноша сжал зубы покрепче, стараясь не смотреть на окровавленные руки, и попытался вырваться из кольца призраков. Ему нужно бежать… Бежать, и найти Веронику и остальных…

Вот только как их искать, если он понятия не имеет, куда они делись? Последнее, что он помнил, это как они стояли в зале внутри окулуса и навстречу им с лестницы спускался странный молодой мужчина с длинными темными волосами. Он взглянул на Тима, улыбнулся… и тот оказался здесь.

– Это руки убийцы… – продолжали по тексту призраки, – моего…

– И моего!

Тим встряхнул звенящей от их воплей головой и попытался оглядеться, чтобы понять, куда его унесло, как искать остальных… Он пытался нащупать происходящее вокруг всеми органами чувств, какие имел, подключая и волшебную интуицию…

– Пойдем с нами! – хохотали призраки, – пойдем!

Тима прижали к поверхности зеркала, и там, кроме злобных отражений своей семьи он вдруг увидел вдали… себя. А рядом с собой Веронику, Рафа и Хайди, которые так и стояли, где прежде, кажется, разговаривая с тем самым мужчиной…

И Тим понял. С ужасом он осознал все, что происходит. Его никуда не уносило, он так и стоит рядом с остальными, но…

Он у себя в голове. Внутри, и наружу выбраться не может, а значит…

Призраки, продолжая жутко хохотать, начали заталкивать его в зеркало, а их двойники с другой стороны помогали и изо всех сил тянули его к себе…

Значит, что выставленный Хайди щит его не заслонил, и теперь окулус завладел его разумом…

И пытаясь затянуть его в метафорическое зеркало внутри его собственной головы, он буквально топит его сознание.

Тим задергался сильнее, изо всех сил пытаясь вырваться. Он не может… не может теперь подчиниться контролю этого… как его там звать!

Но попытки сопротивления были тщетны – слишком много рук, слишком громкие голоса…

– Вероника! – из последних сил выкрикнул Тим, больше всего на свете желая, чтобы она услышала его, – Вероника!

Ну конечно же, она не слышала. Как она могла услышать, ведь у неё-то щит работал, глуша любое ментальное воздействие, включая попытки связаться телепатически.

И, окончательно утопая в зеркальной глади, юноша улыбнулся этому: пусть она его не слышала, но, по крайней мере, её разума не коснётся эта дрянь.

***

Перегрин Галлард улыбнулся, причём не злобно, а вполне благожелательно, но холодок по спинам пробежал у всех четверых друзей.

– Ну наконец-то, – мягко, вкрадчиво произнёс он, – браво, мисс Уэллинг. На Вас-то я и ставил.

– Приятно слышать, – спокойно ответила девушка, – но Ваши похвалы излишни, сэр. Я могла бы догадаться обо всем гораздо раньше.

– Пожалуй, – кивнул мужчина, усмехаясь, – но лучше поздно, чем никогда, не правда ли?

– Правда, – подтвердила Вероника, – тем более, что Вы явно интересовались мной, раз столько обо мне знаете. Было бы очень жаль Вас разочаровать.

Раф повернулся и с изумлением воззрился на неё. Тим же даже внимания на это не обратил, не двигаясь с места.

– Вы наблюдательны, мисс, – весело произнёс Перегрин.

– Не так уж сложно заметить, что незнакомый с тобой человек знает твоё имя, – пожала плечами Вероника, – и, если уж Вы меня так выделили, позвольте еще раз показать свою наблюдательность и задать Вам откровенный вопрос?

– Прошу Вас, – с явным интересом согласился Галлард, и глаза его чуть заискрились от любопытства.

– Я знаю, – начала Вероника, – что Вы убивали людей и поглощали животных ради энергии, которая нужна, чтобы разомкнуть ловушку, в которой Вы оказались. Вы действовали аккуратно, мое уважение Вам за это. Вам нужны были маги, чем сильнее, тем лучше, но Вы предпочли забирать людей с едва раскрытыми зачатками дара, так как понимали: сильные маги – известные маги, и пропажу даже одного из них заметят остальные, и начнётся… Вы терпеливы, сэр, очень терпеливы, и Вы предпочли ждать… ждать столько, сколько потребуется, чтобы аккуратно, не привлекая внимания, собрать нужное Вам количество энергии. Вы не гнушались даже животными… но энергия душ животных слабовата, а потому Вы переносили их сюда целиком, растворяя их тела. Только собак, потому что домашними животными, не сидящими в клетках, чаще всего являются собаки и кошки, и они крайне чувствительны к колебаниям энергии, но кошки крайне осторожны и недоверчивы, едва почуяв исходящую от объекта негативную энергию, они его за километр начнут обходить, а вот собаки… бедные, доверчивые звери, которые искренне пытались предупредить хозяев об опасности.

Вероника на секунду нахмурилась, а потом встряхнула головой и продолжила:

– Итак, если теперь Вы позволили узнать о себе, значит, Вы готовы к решительным действиям. Энергии, которая сломает защитные заклинания окулуса и выпустит Вас наружу, Вам хватает. Точнее, будет хватать, когда Вы убьете нас. Соответственно, именно этим бы Вам и заняться, но вместо этого Вы стоите и слушаете мою болтовню. Собственно, вот и вопрос. Зачем?

– Время тянет, для чего-то, – пробормотал Раф, неодобрительно качая головой.

Перегрин Галлард снова улыбнулся, ещё шире, чем прежде.

– А и правда, – по-мальчишески легкомысленно пожал плечами он, – что мы тут стоим, болтаем. Давно пора делом заняться. Мои союзники уже готовы.

Вероника вздрогнула, наблюдая за тем, как в одно мгновение веселые глаза мужчины стали холодными и злыми. Что-то было не так, и больше, чем должно было быть, хотя, казалось бы, куда уж больше…

– Убей их! – резко приказал Галлард.

Раф вскрикнул и оттащил Веронику в сторону, защищая от удара Тима. Последний, впрочем, не обратил особого внимания на неудачу, замахиваясь снова.

– Бежим! – скомандовал Раф.

«Куда?» – хотелось спросить Веронике, но спорить она не стала – ситуация была не та.

Она схватила Рафа за руку и они побежали. Краем глаза она успела заметить, как Хайди увернулась от замаха Тима и бросилась в другую сторону. Она попыталась окликнуть подругу, но быстро поняла, что это бесполезно: Хайди убегала в наиболее удобном для неё направлении, и повернуть она уже вряд ли могла.

Вероника и Раф стремглав пронеслись по коридорам, одному, другому, третьему… пока, наконец, не остановились в небольшой комнатке с двумя дверями и без зеркал.

– Я, конечно, птица гордая, проигрывать не люблю, – пропыхтел Раф, пытаясь отдышаться, – но, по-моему, в такой ситуации лучше обратиться к наставникам.

– Чем ты слушал? – просипела в ответ Вероника, – Канал связи поврежден, он не работает. Мы здесь одни. Нужно думать.

– Да, у нас ведь так удачно это вышло прежде, – фыркнул Раф.

Вероника строго взглянула на него, и парень смутился.

– Ладно, извини. Ты права, сейчас не время. Так, ладушки, рассуждаем. Он не может нас найти.

– Так как если бы мог, уже бы нашёл, – кивнула девушка, – звучит разумно.

– Ну да, – закивал Раф, – он создал все вот это, – он обвёл руками комнату, – но оно все ему не особо подчиняется. Всей его силы хватило лишь на физическое изменение местного пространства, и это больше, чем за полтысячи-то лет.

– Неудивительно. Окулус ему не дом, это место ему враждебно. Так что, скорее всего, он сам вполне способен заблудиться в этих лабиринтах. С другой стороны, блуждая здесь, силы постепенно теряем и мы, а потерянные силы здесь явно все текут к нему.

– Точно. Значит, силы впустую не тратим, – серьезно кивнул Раф, – Что дальше?

– Он не может нас убить, – заявила Вероника, поправляя собранные волосы.

Раф хлопнул глазами, а затем кивнул.

– Похоже на то… Если бы мог, убил бы нас сам, но он не может, потому что он – мёртвый, а мы – живые. Он может взаимодействовать с нами, может даже порабощать, но убить…

– Мертвые не убивают живых, – нахмурилась Вероника, – но Тим жив, как и мы. И он нас порешить вполне способен…

– Да, не везёт пацану, – сочувственно пробормотал Раф.

Вероника нахмурилась еще сильнее и печально покачала головой.

– Боже мой, – прошептала она, – если Тим убьёт ещё и нас, он же не переживет этого…

– А мы, типа, переживем, – хмыкнул Раф, – как он вообще ухитрился опять попасть под контроль?

– Галлард в его голове давно… – ответила Вероника, – он обосновался там ещё какое-то время назад, ожидая момента… Так сразу Тима теперь под контроль не взять, я многому научила его.

– Но это совершенно не имеет смысла! – воскликнул Раф, – я понимаю, к чему ты клонишь, но для предварительной обработки мозга для быстрого подчинения нужен постоянный контакт в течение нескольких часов, а то и дней! Да, Тим был в контакте с зеркалом, но всего только с минуту, а потом мы его оттащили и зеркало снова закрыли. Тут уж логичнее предположить, что здесь замешаны другие призраки, или кого он там называл союзниками…

Вероника резко обернулась и воззрилась на друга.

– Как ты сказал?

– Здесь замешаны другие призраки…. – послушно повторил Раф.

– Нет, не то, – взмахнула руками Вероника, – ты сказал «союзники»?

– Он первый, – отметил Раф, – но да. Он сказал «Давно пора делом заняться. Мои союзники уже готовы».

Вероника ахнула и закрыла лицо руками.

– У тебя сегодня день озарений, я так смотрю? – нарочито грубовато, чтобы скрыть испуг, произнёс Раф, – что у нас ещё плохого?

– Все плохо, Лийя, – простонала девушка, и Раф окончательно напрягся, прекрасно зная, что если уж его назвали по фамилии, то и вправду дело пахнет керосином.

– А конкретнее? – переспросил он, мысленно собираясь.

Подруга явно расклеивалась, а потому теперь ему следовало быть сильным, чтобы иметь возможность ее защитить.

– Напомни мне, Раф, – тихо, с явной безнадежностью в голосе произнесла Вероника, – кто ставил Тиму щит, тот, который Галлард обошёл, вообще не заморачиваясь?

– Хайди, – пожал плечами Раф.

– А кто проверял руны канала связи, который теперь не работает? – ещё более мрачно поинтересовалась Вероника.

– Хайди, – с недоумением глядя на неё, снова ответил парень.

– А кто латал упаковку зеркала, разорванную Тимом?

– Хайди, – уже с легким раздражением ответил Раф, – слушай, Вер, по-моему, ты начинаешь паниковать. Вопросы какие-то странные у тебя…

– А кто, – с надрывом прервала его Вероника, – ещё тогда, много месяцев назад, когда мы только впервые принесли зеркало к нам в штаб-квартиру, больше всех интересовался им и пытался посмотреть, и кто просвечивал его?

На секунду в комнате повисла гробовая тишина.

– Хайди, – просипел Раф, серея от ужаса, – Хайди, дуреха, что же ты наделала…

Он закрыл лицо руками и затрясся.

– С самого начала, – горестно провозгласила Вероника, – с самого чертового начала нашей миссии у него была вся информация о нас, которая продолжала поступать. С самого начала…

Спокойно осознать скорбное открытие им не дал выстрел. Раф вскрикнул и упал, схватившись за руку, которую задело в районе локтя. Хайди закрыла за собой дверь и, повернувшись к друзьям, принялась хладнокровно разряжать в них всю обойму астрального пистолета.

– Блестяще! – воскликнула Вероника, выставляя щит, – она ещё и вооружена! Куда Учителя смотрели! О, сколько нам открытий чудных… Раф, подъем!

Парень встрепенулся, тяжело поднимаясь на ноги.

– Когда мы отсюда выберемся, Клейтон, – злобно пообещал Раф, глядя в стеклянные глаза Хайди, – я тебя, дуру такую, на свидание вытащу! И только попробуй отказаться! А пока…

– А пока валим! – подхватила Вероника, утаскивая друга за собой дальше по бесконечному лабиринту коридоров.

Щит сдержал женщину, и она осталась позади.

– Давно пора, – усмехнулась Вероника, когда они снова остановились, и девушка занялась раной друга. Нет, конечно, это была рана лишь на астральном теле, но неприятностей по возвращении в обычное она могла принести немало.

– Заткнись, Уэллинг, – буркнул Раф, морщась от боли.

– Да ладно, – хихикнула девушка, – Вы двое прекрасно смотритесь вместе. Хотя я с удовольствием посмотрю, как ты будешь уговаривать её пойти на свидание с молокососом, который в полтора раза её младше. И это не мои слова, а её.

– Чья бы корова мычала, мисс «я встречаюсь с мелким братцем невесты моего бывшего одноклассника!» – отбрил Раф, невольно начиная улыбаться.

– Так, ладно, встряхнулись, хандру сбросили, и продолжаем, – бодро провозгласила Вероника, – итого: мы с тобой остались вдвоем против двух наших зомбированных друзей и кучи не менее зомбированных либо злобных призраков. Последних, правда, мы особо пока не видели, но я не сомневаюсь в том, что это временно. Связи с внешним миром нет, помощи ждать особо неоткуда, и если мы не справимся со всеми ними сами, древний маг-сатанист вырвется на волю из Зазеркалья и вряд ли отправится цветочки собирать.

– Короче, полная задница, – подытожил Раф и расплылся в слегка сумасшедшей улыбке, – все, как мы любим!

========== Шаг, сделанный вперед, – шаг к победе. ==========

Далеко, в глубинах астрала, среди сияющей, звенящей пустоты, возвышалась из ниоткуда огромная стена, переливающаяся всеми оттенками белого. Среди прозрачного пространства астрала она казалась странной, чужеродной – она даже не просвечивала. Обитатели этого места сторонились ее, опасаясь даже приближаться, что выглядело немного странно, ведь со стороны казалось, что за стеной ничего нет…

Но человек, пришедший к этой стене и теперь оглядывавший её, точно знал, что это не так. Он был один, и редкие призраки, плававшие неподалеку, тихонько шипели ему вслед, пытаясь предостеречь. Однако человек не слушал – он пришёл именно туда, куда ему было нужно, и теперь глядел на стену, словно прислушиваясь к тому, что за ней происходит.

А затем, подойдя совсем близко, человек приложил к мерцающему мареву ладони и осторожно нажал. Стена поддалась, и его руки вошли внутрь, погружаясь в стену. Человек улыбнулся и шагнул вперёд.

***

– Я так понимаю, чем дальше в лес, тем, как ни парадоксально, меньше партизанов? – поинтересовался Раф, оглядываясь.

На пути сквозь лабиринт окулуса им уже раза три встретились группы призраков с зеркальными глазами, которые бросались на них, видимо, искренне пытаясь напугать. Раф и Вероника даже сочувствовали им – бедняжки старались изо всех сил, но всерьёз сделать ничего реальным медиумам не могли. И, чем дальше наши зеркальные путешественники шли, тем меньше призраков им встречалось.