Текст книги "Ракшасье счастье (СИ)"

Автор книги: AnyaSolo

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 8 страниц)

– А в твоё время кормили? – вытаращила глаза Джу.

– Нет, конечно, – засмеялась Марисса, – Шучу. Но ты давай, отвыкай потихонечку жадничать насчёт еды. Бери по одному кусочку и жуй спокойно. Так быстрее наешься.

Некоторое время Марисса молча наблюдала за тем, как Джу запихивает в рот ломтики яблока, стараясь не слишком частить, а потом задумчиво произнесла:

– Вот любопытно всё-таки, к кому тебя сила привела… Надеюсь, не к нам: у нас с Шаном в мастерской и так теснотища. И не к стражам… Слушай, Джу, а ты вообще как, петь любишь?

– Да не очень. А что?

– Жаль. А то я подумала: вдруг я тут будущую ракшу яблоками откармливаю? Ровена – очень сильный зовущий, но ей давно нужен ученик.

– А ракшем обязательно должен быть зовущий?

– Конечно. Как иначе? Без зовущего потоки и города-то никакого не получится.

– Этлы же, вроде, как-то справляются…

– О, эти все умеют звать. Они вообще всё понемногу умеют, но из-за этого они, наверное, и чокнутые, как на подбор. И дети у них растут безо всякого надзора, как трава: где нашли источник силы, там и зацепились. А у нас всё по правилам, как полагается. Есть зовущий потоки, он зовёт воду и силу. Стражи, понятное дело, его охраняют, воспреемники – правильно растят детей, чтобы из тех вышло хоть что-то путное, а мастера – делают всякие полезные вещи. Ты, кстати, в курсе, что тот смешной фрагл**, которого ты зачем-то притащила в город, вчера сбежал? И парус твой спёр.

– А, – махнула рукой Джу, поспешно запихивая в рот остатки яблока, – Пускай. Будем считать, что я сделала этому грязнопопому оленю прощальный подарок. Меня больше волнует, куда подевалась фляга.

– Хороший был парус, между прочим. Шанова работа, двойное диагональное плетение, пропуск в город плюс браные вставки на невидимость в силе. Сейчас-то Шан ещё круче делает, а тогда, когда тебе этот парус выдали, он был одним из лучших. Ну да ладно, что-то мне подсказывает, что ты не скоро куда-нибудь отсюда поедешь. А по поводу смолки – забудь. Тебе её больше нельзя, а то детей не будет.

– Да что ты прицепилась ко мне с этими детьми? – возмутилась Джу, – Не люблю я их!

– Да… Похоже, воспреемница из тебя тоже не выйдет… Ну, в крайнем случае так и будешь на пару с Виелином драить полы. Нарья, если хочешь знать, в бешенстве: Кера была её ученицей. Теперь ей придётся сидеть в поросятнике… ой, в смысле, в Доме младенцев, почти безвылазно.

– Ну а я-то чем могу помочь? – удивилась Джу, – Хочешь жить – умей сражаться.

– Это верно, ты здесь не при чём. Керу, беднягу, совсем загоняли по хозяйству, ей просто некогда было нормально тренироваться.

Джу насторожилась.

– А ты тоже тренируешься? Как?

– Да по-разному. Ты не волнуйся, тебе наставник расскажет всё, что надо. Когда, наконец, выяснится, кто он. Если выяснится.

Марисса призадумалась о чём-то на пару мгновений и замолчала. Стало слышно, как посвистывают птицы в саду. А Джу внезапно поняла, что наелась до отвала и сейчас заснёт. Прямо здесь, сидя на полосатой циновке. Голос хозяйки комнаты вызвал её из полудрёмы:

– Джу! Сходи-ка к двери, поправь занавеску. Там снизу как-то неловко закаталось, щель видна.

Слишком покладистая спросонья, Джу послушно подошла к выходу, и тут же крепкий тычок между лопаток отправил её за порог. Прямо под ноги неспешно идущему мимо Виелину.

– Это перст силы, – сказал он, цепко хватая за ухо свою беглую помощницу, – Вернёмся в кухню.

Вопреки худшим опасениям Джу, Виелин не заставил её снова мыть пол и даже не начал тыкать носом в потаённые залежи грязи. Вместо этого он жестом приказал ей сесть на низенькую скамеечку у стены, а сам устроился чуть в отдалении и некоторое время просто изучал её спокойным, почти ласковым взглядом. В ответ Джу постаралась изобразить на лице наглую и беззаботную невинность. Наконец, Виелин заговорил.

– Ну, что же… Подвижность, любознательность и хороший аппетит весьма похвальны в твоём возрасте, юная Джу. Я бы даже сказал, что в целом твои похождения не так уж предосудительны, сами по себе они не заслуживают наказания. Огорчает, скорее, полное отсуствие фантазии. Где смелые решения, исследовательский пыл? Увы, пока я наблюдал лишь слепое подражание глупым выходкам Мари. А это уже требует правки. И начнём её мы, пожалуй, с практики активной медитации. Знаешь, где находится колодец на пристани?

Джу кивнула.

– Вот и славно. Возьмёшь в каморке перед дверью большой чёрный кувшин и натаскаешь воды в купальню ракши. Приступай прямо сейчас.

Кувшин оказался здоровенным, и нести его с некоторой долей удобства можно было только одним способом – на голове. Но даже тогда переноска его требовала полной сосредоточенности: любое неосторожное движение заставляло воду весело плескаться, заливая плечи и спину Джу. К тому же лесенки между поверхами были крутые, а ступеньки на них – узенькие и стоптанные. Из-за этого первая ходка была отмечена длинной цепочкой луж. Выглянувший из какой-то кладовой Виелин не замедлил намекнуть Джу, что всё разлитое ей предстоит потом убрать.

Помня об этом, на третьем поверхе Джу постаралась сразу идти осторожнее и не капать на циновки. Покои ракши – три уютные комнатки в тупике на самом верху, единственные в доме закрытые от посторонних глаз – встретили её приятным полумраком и тишиной. Джу беззвучно проскользнула в купальню, вылила в бочку первый кувшин. “А ничего так ракша тут устроилась, – подумала она, любуясь узором, выложенным цветной плиткой на полу, – Полотенчико-то какое мягкое… А это ещё что?” Джу взяла с полочки прозрачный, янтарно-жёлтый кусок мыла в форме рыбки, понюхала, лизнула и с недовольной гримасой возвратила на место. Потом потянулась было к ярким разноцветным баночкам, стоявшим на столике у зеркала. Но тут из спальни послышалось какое-то движение, и Джу, бросив всё, поспешно выскочила назад, в коридор.

На второй ходке она внезапно открыла для себя особый способ ходьбы: мелкими шажочками, мягко покачивая бёдрами, с идеально прямой спиной и гордо поднятой головой. Луж стало гораздо меньше, но те, что остались с прошлого раза, представляли немалую опасность. Залюбовавшись собственной ловкостью и отвлекшись на мысли о том, как здорово она, наверное, выглядит со стороны, Джу немедленно подскользнулась и упала. Рядом тут же раздалось знакомое хихиканье и аплодисменты.

– Марисса, ты? Белобрысая дрянь! – возмущённо воскликнула Джу. Лужа, посреди которой она сидела, всколыхнулась, добавляя выразительности моменту. – Да я тебе сейчас все лохмы повыдеру!

– Руки коротки. Да и не за что, вроде.

– Как? Тебе разве не поручили научить меня всему, что надо знать о доме и тому, как себя в нём вести? А ты…

– Вот неблагодарный молодняк пошёл! Я, если хочешь знать, всё утро только этим и занималась!

– Чего-чего?

– Так, понятно. Тогда краткая выжимка для особо тупых. В этом доме три правила: будь настороже, никому не доверяй и главное – не попадайся! Пе каоре!***

Небрежно махнув рукой на прощание, Марисса скрылась в мастерской. Джу глухо рыкнула ей в след, поднялась из лужи и пошла обратно к колодцу.

К концу пятой ходки Джу почти достигла высшей точки отрешённости: гнев, лень, посторонние мысли – всё исчезло без следа, остался только проклятущий кувшин да мокрый пол под ногами. Шаг, шаг, ещё шаг… Она уже поставила обе ноги на ступеньки последней, ведущей на поверх ракши, лесенки, как вдруг чьи-то сильные руки ухватили её за бёдра и потянули назад. Джу мёртвой хваткой вцепилась в кувшин, в глубине души понимая, что это бесполезно: стоит оступиться, и её неминуемо ждёт холодный душ, а потом новый поход к колодцу. Однако упасть Джу не позволили, вместо этого она, допятившись до края ступеньки, всем телом облокотилась на кого-то горячего и остро пахнущего потом. “Таллис, мать его ящерица!” – вихрем пронеслось у неё в голове. Он, подтверждая догадку, придержал её одной рукой под живот, а другой принялся бесцеремонно мять ей грудь. По-прежнему не бросая кувшина, Джу рванулась вперёд, но Таллис надёжно прижимал её к себе, так что попытки освободиться привели только к тому, что она бодро потёрлась задом о его пах. “Ну всё, достал, зараза, – зло подумала Джу, – Сейчас дам кувшином по башке, и будь что будет!” Однако сделать этого не успела. “А ты сладенькая, – шепнул Таллис ей на ухо, – Завтра я к тебе зайду. Жди.” Напоследок он неожиданно сильно укусил Джу за ухо, потом поставил её на пол, а кувшин отобрал, словно игрушку у ребёнка. Опомнившись, Джу свирепо оскалилась и сжала кулаки, но её обидчик вместе с тяжеленным кувшином уже взбежал вверх по лестнице, легко перескакивая через ступени, и скрылся в покоях ракши. “Чтоб ты на осу сел, урод,” – подумала Джу и побрела вниз, за тряпкой.

К ночи укушенное ухо жутко распухло и налилось горячей пульсирующей болью. Перед тем, как все ушли в Пещеру Церемоний, Джу нашла Виелина и спросила, можно ли ей сходить к источнику. Тот, печально вздохнув, протянул к ней руку. Джу коротко рыкнула и попыталась отстраниться, но сухая и прохладная ладонь старого ракшаса уже легла ей на затылок. “Так, так, – тихонько проговорил он, осторожно ощупывая и поглаживая пострадавшее ухо другой рукой, – Тише, девочка, не надо бояться.” И (удивительное дело!) там, где кожи касались его пальцы, боль сразу стихала, оставалось только лёгкое покалывание и ощущение прохлады.

– Ну вот, – наконец, сказал Виелин, отводя руки от головы Джу, – К утру от этого досадного огорчения не останется ни следа. Не обижайся на Таллиса, он ухаживает, как умеет. Стражи – народ грубый и простой, они редко задумываются о чувствах других.

– А зря, – хмуро буркнула Джу, – Иногда не мешало бы.

– Вовсе нет. Это – обратная сторона их решительности и хладнокровия в бою. Тому, кто умеет чувствовать чужую боль, не так легко убить. А для стража пресечение жизней – обычная работа. Как-нибудь мы сходим посмотреть на их тренировки, и ты поймёшь, в чём тут дело. А пока – ложись спать. Завтра лынели покинут город, так что нас с тобой ждёт уборка пристани.

Комментарий к Марисса

*Лынель – дословно “шерстяной”. Так ракшасы в шутку называют молодёжь, носящую лесную личину.

**Фрагл – человек.

*** Пе каоре – до встречи, пока.

========== Шандор ==========

Проснувшись глубоко за полночь, Джу сразу поняла, что церемония очищения уже закончена и все вернулись домой. За входным проёмом её каморки было почти так же темно и тихо, как вечером, но теперь это была особая, живая тишина, скрывающая в себе шаги, дыхание и осторожные взгляды.

В каморке скопилась мучительная духота. Понимая, что не сможет там снова уснуть, Джу вытащила свой тюфяк в коридор. Она улеглась поперёк прохода, ногами в свою комнатушку, и стала смотреть в сад, представляя себе, что вокруг нет ни серых стен, ни жаркой и ветреной пустоши, а только лес, живой, чистый и свежий, щедрый ко всем своим жителям и случайным гостям. И жители не замедлили показаться.

Сперва Джу заметила, что на противоположном крыле поверха, по другую сторону сада, тоже кто-то мается бессонницей. Тёмная тень то ворочалась на полу у открытого края коридора, то надолго замирала в неподвижности. Один раз Джу даже заметила зелёный отблеск направленных на неё глаз и поспешила вжаться в пол: когда охотишься, не стоит легкомысленно выдавать себя, рядом вполне может оказаться кто-то с острыми зубами.

Затем внизу, у ручья, появилась ракша. Она села на камень, свесив в воду босые ноги, и стала расчёсывать волосы. Но то ли она была чем-то огорчена, то ли прошедшая церемония забрала у неё слишком много силы, дело никак не шло на лад. Гребень путался, застревал в густых чёрных локонах, и ракша сперва принималась раздражённо дёргать за него, а потом просто выпутывала его из волос и начинала всё заново… Откуда-то из зарослей беззвучно возник Виелин. С почтительным поклоном он взял гребень из рук ракши, встал позади неё. Вроде бы, он не делал ничего особенного, просто аккуратно проводил гребнем по ракшиным волосам, бережно разглаживая и разбирая пальцами пряди, но в его руках спутанные места словно хотели расправиться сами, а Виелин только чуть помогал им. “Забавно, – подумала Джу, – Волосы ракши слушаются его так же, как тесто на кухне и деревья в саду. А ещё он умеет лечить руками, видит сквозь стены и пользуется исключительным доверием нашей зовущей. Не многовато ли для обычной прислуги? Мари либо сказала мне о нём неправду, либо чего-то не знает сама.”

Словно в ответ на мысли Джу, из мастерской вынырнула светлая фигурка Мариссы. В полной тишине, озираясь по сторонам, она сняла со своей двери волшебный занавес, завернулась в него – и стала невидимой. Неспящий на противоположном крыле поверха поднялся, навострив уши, и поспешил к лесенке, ведущей вниз. Джу без труда узнала силуэт Шандора, он даже в плаще выглядел удивительно стройным и изящным. “Так вот это кто, – усмехнулась она про себя, – Пожалуй, если в этом доме ночку не поспать, можно увидеть много занятного. Эй, мастер, что тебе надо от чокнутой Мари?”

Сгорая от любопытства, Джу кинулась в погоню. Когда она выскочила на улицу, вокруг никого не было видно, однако Джу достаточно времени провела вчера в обществе Мариссы, чтобы запомнить её запах. Тому, кто тринадцать травоставов провёл в лесу, взять свежий след не составит труда. Вскоре к запаху добавился едва слышный звук шагов. Джу придержала ход, опасаясь попасться своей добыче на глаза, а заодно на всякий случай повела ухом назад. И с неудовольствием обнаружила за собой слежку. “Плохо, теряю охотничью сноровку, – подумала она, – Теперь Шандор знает, что я не спала и заметила, как Мари вышла из дома. Меня он видел, с этим уже ничего не поделаешь. Но вот в чём вопрос: понял ли он, что я видела его? Надеюсь, нет. В любом случае пора мне избавиться от хвоста.” Быстро обежав ближайший дом, Джу вскарабкалась на стену как можно выше. Окна здесь были только на третьем поверхе, но дневные уроки Мариссы явно пошли впрок, она сумела добраться до подоконника и перевалиться через него раньше, чем Шандор появился из-за поворота. Изнутри её ждала досадная неожиданность: поверха под ногами не оказалось. Джу повисла, зацепившись руками за подоконник, на высоте примерно двух с половиной саженей* от земли. И шуметь было ни в коем случае нельзя.

Шандор двигался на удивление тихо. О том, что он совсем рядом, Джу догадалась случайно: её преследователь прислонился к стене снаружи, прошуршав одеждой по штукатурке. Джу понимала, что долго ей в нынешнем положении не провисеть. Руки уже предательски дрожали, грозя соскользнуть с края подоконника. Она постаралась как можно бесшумнее подтянуться обратно. Что за блаженство было снова забросить на подоконник колено и локоть, вползти всем телом на надёжную каменную поверхность! Некоторое время Джу просто отдыхала, успокаивая дыхание, затем очень осторожно глянула вниз. Шандор был там, он неподвижно сидел под стеной и чутко водил ушами, ловя шорохи ночи. А ещё, окинув взглядом площадь перед Пещерой Церемоний, Джу вдруг увидела Мариссу. Это было чисто случайное везение: полог-невидимка надёжно скрывал свою хозяйку от посторонних глаз, но на ярко освещённом луной пространстве мастерицу выдала её собственная тень. Марисса торопливо пересекла площадь и скрылась в Пещере.

Пробыла внутри она недолго. Джу даже не успела как следует соскучиться, а тень Мариссы уже снова отделилась от густого мрака за порогом Пещеры и двинулась через площадь к домам. Но то ли она расслабилась, убаюканная удачей, то ли не слишком-то сторожилась на обратном пути, и Шандор услышал её шаги. Гибким кошачьим движением он поднялся на ноги и метнулся в проулок вдоль стены соседнего дома. И не угадал. Марисса почти сразу же выскочила с другой стороны. Больше она не пыталась прятаться. Откинув за спину мешавший ей полог, она нащупала на стене под окном Джу два чуть выступающих камня, нажала на них, а третий в то же время ткнула ногой. В стене у самой земли открылся тайничок. Марисса положила в него что-то маленькое, светящееся силой и сразу захлопнула дверцу.

Избавившись от своей секретной ноши, она совершенно успокоилась и даже не стала пытаться убегать. С нахальной улыбкой на губах она спокойно ждала, пока Шандор, обогнув дом, подбежит к ней. Однако тот не собирался шутить. Грубо схватив Мариссу за ворот платья, он прижал её спиной к стене и что-то очень тихо спросил. “Ничего подобного, – громко заявила Мари, – Ищи, если нечего делать.” Продолжая крепко держать свою пленницу, мастер свободной рукой ощупал её плащ и полог-невидимку, порылся в волосах, но того, что искал, не обнаружил. Тогда он спокойно, не спеша принялся выламывать Мариссе руку в запястье, зажав её каким-то немыслимым, совершенно изуверским захватом. Та сопротивлялась молча и лишь изредка постанывала, кусая губы. Всё это было прекрасно видно сверху, с подоконника Джу. С земли же, наверное, казалось – просто парочка целуется, прислонившись к стене.

Спасение явилось к Мариссе в виде уставшего, недовольного, зевающего во весь рот Таллиса. Закончив последний обход лагеря лынелей, он брёл домой спать. Марисса увидела его и завопила во всё горло.

– Эй, – отозвался страж, – Самим не спится, так хоть малышню не будите, придурки!

– Тебя спросить забыли, – тихо огрызнулся Шандор. Однако Таллис расслышал.

– Ого! Никак, спина зажила? – недобро поинтересовался он, вытаскивая из-за пояса нагайку.

Шандор правильно оценил ситуацию и связываться не стал. Вместо этого он резко пихнул Мариссу к стражу, а сам шарахнулся куда-то в потёмки и пропал из виду. Джу на своём подоконнике вздохнула с облегчением. Однако чуть приподняв голову, она обнаружила, что Таллис по-прежнему стоит внизу и смотрит прямо на неё. “Да что же вы здесь все такие чуткие,” – раздосадованно подумала она, но всё же в надежде на лучшее ответила ему умоляющим взглядом, приложив заодно палец к губам. Страж едва заметно кивнул, обнял Мариссу и ушёл вместе с ней в сторону дома.

На всякий случай подождав ещё немного, Джу спустилась на мостовую и поспешила открыть Мариссин тайник. В нём оказалась совсем маленькая и очень красивая вещица – ящерка из прозрачного зелёного камня размером не больше майского жука. Внутри неё светился и мягко пульсировал, словно волшебное сердечко, свёрнутый силовой поток. Джу положила ящерку на ладонь, подняла повыше, так, чтобы лунный свет заиграл на тщательно отшлифованных чешуйках, и вдруг… Лесные привычки уже в который раз спасли ей жизнь. Уловив краем глаза смутное движение позади себя, Джу рванулась в сторону, одновременно разворачиваясь к опасности лицом. В том, что это – опасность, она не сомневалась ни мгновения, и была абсолютно права. Шандор стоял всего в двух шагах позади неё. Вид у него был вполне безобидный, он даже приветливо улыбнулся, но всё то, что Джу недавно наблюдала с подоконника, слишком ярко отпечаталось у неё в памяти. Сжав ящерку в кулаке, она свирепо оскалилась в ответ. Мастер осторожно шагнул в её сторону и протянул раскрытую ладонь.

– Отдай амулет, Джу. Это не твоё.

– И не твоё тоже.

Шандор добродушно усмехнулся и опустил руку. Почему-то Джу это совершенно не успокоило. Ощущение близкой опасности вздыбило волоски на хребте.

– Боишься, – спокойно, утвердительно сказал Шандор, делая ещё один шаг, – Правильно. Ведь я могу забрать то, что мне нужно, и без твоего согласия. Лучше отдай по-хорошему.

Джу быстро спрятала ящерку за щеку и крикнула:

– Стой где стоишь, не то я её проглочу!

Мастер остановился в нерешительности. Внутренне возликовав, Джу тут же добавила:

– Ты, конечно, можешь убить меня и после покопаться в моём желудке, но предупреждаю сразу: я недавно съела трёх крыс!

Шандор брезгливо поморщился, отшагнул назад и почти примирительно произнёс:

– Не нужно крайностей. Предлагаю обмен: ты отдаёшь амулет, а я забываю о твоём тайном визите в поросятник.

“Так вот куда меня занесло, – подумала Джу, – Интересно, туда что, нельзя ходить без специального разрешения? Хотя, по ночам-то уж наверняка нельзя.” Вслух же она нагло заявила:

– Не интересно. Встречное предложение: ты рассказываешь мне, что это за амулет и с какой стати он тебе так нужен, а я забываю, как ты сегодня ломал руку Мари.

Шандор насмешливо приподнял бровь.

– То есть о том, чтобы отдать амулет мне, речи не идёт? А что если о твоих ночных похождениях узнает Виелин? Или даже ракша?

– Плевать. Ящерка тогда по-любому тебе не достанется.

– Видишь ли в чём дело, Джу: ты хочешь многое узнать, но взамен предлагаешь слишком мало. Мари – моя ученица, я в праве даже убить её, не объясняя ничего никому.

– В таком случае нам не о чем говорить, амулет остаётся у меня. Кто успел, тот и съел.

Некоторое время они так и стояли друг против друга молча, глаза в глаза. Потом Шандор со вздохом отвёл взгляд.

– Хорошо, давай попробуем по-другому. Что ты хочешь в обмен на амулет?

– Узнать, что он такое и для чего служит, – выпалила Джу, а потом, чуть подумав, добавила, – Плюс право задать три любых вопроса о доме и его обитателях.

– Некисло… Однако я, пожалуй, соглашусь. Так что ты хочешь знать?

– Для чего эта ящерка и как она работает.

– А что ты вообще знаешь про амулеты?

– Почти ничего. То, что они существуют.

Шандор раздражённо нахмурился, однако принялся объяснять:

– Любой амулет, Джу, это предмет, хранящий запас силы нужного качества. Например, девушка может пытаться с помощью амулета усилить свою привлекательность в вечер свидания, или вор, отправляясь на опасное дело – стремиться добавить себе удачи. Под каждую конкретную задачу делается свой амулет. Обычно его делают для какого-то определённого существа. Работает такая вещица только до тех пор, пока она заряжена. После активации и использования силы многоразовые амулеты требуют перезарядки, а одноразовые – просто разрушаются.

– А амулет Мариссы, он какой?

– Многоразовый и личный. И он не принадлежит Мари.

“Не слишком-то ты хитёр, – подумала Джу, – Раз тебе известны такие подробности, значит, ящерку сделал ты сам.” И тут же задала следующий вопрос:

– Для чего он служит?

– Скажем так: выравнивает некоторые показатели здоровья.

– Зачем Марисса носила его в Пещеру?

– Всё как раз наоборот, она его оттуда унесла. Это не её амулет. Владелец оставил его там для подзарядки, а она – стащила.

– Зачем? Она ведь не сможет воспользоваться им.

– Зато сможет организовать неприятности владельцу.

– Какие?

Похоже, вопрос Шандору не понравился. Он довольно долго молчал, прежде чем решился ответить.

– Видишь ли, заряжать личные артефакты в колодце силы, принадлежащем ракше, вообще-то, не положено. Но все мастера делают так иногда. Главное – не допускать слишком большого расхода силы и не привлекать внимания.

– То есть если ракша узнает…

– Владельцу амулета хорошенько влетит, – закончил Шандор фразу Джу.

“Поздно, голубчик, уже проговорился, – подумала она, – И я даже не буду спрашивать, чем ты так насолил Мариссе. Если ты всегда так же нежен с ней, как сегодня, то её можно понять.”

– Ты узнала всё, что хотела? – нетерпеливо спросил Шандор, – Отдавай амулет.

– А мои три вопроса?

– Поторопись, красавица, моё терпение трещит по швам.

– Кто такой Виелин?

Шандор вздрогнул и уставился на Джу с опасливым интересом, а потом ответил:

– Тот, кто делает наш дом уютным, чистым и живым. Большего не спрашивай: старый лис не любит, когда суют нос в его дела.

– Ну ладно, – покладисто кивнула Джу, – Тогда расскажи мне, куда ведут туннели за мостом в Пещере Церемоний.

– Ну у тебя и вопросики… Этого, пожалуй, толком не знает никто. Они всё время меняют направление, так что если сила не захочет, ты никогда там ничего не найдёшь.

“Темнишь, мастер, – подумала Джу, – Вы с Мариссой, похоже, шныряете там, как у себя дома, и всякий раз находите именно то, что вам надо.” А вслух спросила:

– А если сила будет не против? Что там вообще есть, кроме Колодца?

– Компостная куча. Думаю, при такой прыти ты скоро с ней познакомишься. А ещё в туннелях живут всякие симпатичные твари, которых Таллис убивает и приносит на кухню для разделки на мясо. Некоторые из них при жизни совсем не безобидны, но в котле – вполне ничего.

– Чем же они там питаются? – удивлённо воскликнула Джу.

Шандор показал зубы в злорадной усмешке:

– Излишне любопытным дурачьём. Это был третий вопрос. Отдавай амулет.

И он решительно шагнул к Джу. Та отпрыгнула и заорала:

– Э, вот не надо ко мне подходить! Я положу на мостовую! Отойду подальше – тогда и заберёшь!

–Ладно-ладно. Только давай поскорее.

Джу выплюнула ящерку на ладонь, ещё раз полюбовалась игрой света в чешуйках и с сожалением положила её на землю. Стоило Джу отойти, Шандор одним стремительным прыжком подскочил к месту, где она только что стояла. Он протянулся к амулету, но прежде, чем схватить его, брезгливо скривил губы и обернул руку полой плаща.

Утро наступило гораздо раньше, чем хотелось бы Джу. Ей показалось, что только она вернулась в свою комнатёнку и упала на тюфяк, как над ухом тут же раздалось тихое покашливание. Джу с трудом разлепила глаза. За порогом было совсем светло. Ласковые лучи Ока отражались в росинках на листьях деревьев. А на пороге, на фоне голубого рассветного неба и нежно-зелёного сада, чёрной тенью маячил Виелин.

– Пора, юная Джу, пора, – сказал он, – Лынели уходят. Если ты поспешишь, то, возможно, успеешь попрощаться со своими лесными друзьями прежде, чем они отправятся в путь.

Не сказать, чтобы Джу сильно соскучилась по ватаге, с которой ещё недавно проводила большую часть своей жизни, но почему-то у неё вдруг защипало в носу. Она подскочила с постели, бегом кинулась к пристани, и всё-таки опоздала. Лагерь из разноцветных навесиков исчез, оставив после себя лишь рассыпанный по пристани мусор, и от причала уже отваливали, набирая ход, последние яркие, полосатые паруса. Теперь они держат путь на морское побережье, чтобы переждать там сушь, а потом, с первыми каплями дождя, не торопясь двинутся через цветущую степь обратно, в Торм… Глядя им в след, Джу вдруг ясно ощутила, что это прекрасное время беззаботных скитаний закончилось для неё навсегда. Не будет больше ни лихих гонок под парусом, ни ночных посиделок вокруг туши только что убитого оленя, ни сплетен и страшных историй, рассказанных шёпотом на ушко, ни жадной, торопливой любви в камышах… Что же она получила взамен? Обернувшись к дому, Джу сразу наткнулась взглядом на Виелина, любезно протягивающего ей метлу.

Задачей Джу было сметать в кучи оставленные лынелями объедки и помёт, а Виелин совком собирал всё это добро в большой бак. Высоко поднявшееся Око свирепо жгло кожу даже сквозь плащ, а бессонная ночь то и дело напоминала о себе ленивой тяжестью во всём теле. Уже который раз Джу ловила себя на том, что, провалившись в зыбкую дрёму, скребёт метлой по одному и тому же месту. Просыпалась она только тогда, когда ноги вдруг подкашивались. Клюнув лбом в черенок метлы, Джу всякий раз подскакивала и с трудом выныривала из сна в неприятную явь.

– Ну что, – ехидно поинтересовался Виелин после её очередного пробуждения в полёте, – Второе правило охотника в действии? Лучше переесть, чем недоспать?

Джу только вздохнула в ответ. Легко ему издеваться, сам-то бодр и свеж, как огурец!

– А какое первое правило охотника? – поинтересовалась она на всякий случай.

– Бди! – охотно пояснил Виелин. Джу вяло улыбнулась в ответ.

–Да, кстати, – добавил он, – не забудь сегодня вечером зайти в мастерятник и забрать у Шандора свои башмачки.

– Мастерятник?

– Я думал, Мари тебе уже рассказала. У нас так в шутку называют большую мастерскую. Там в любое время дня и ночи можно застать кого-нибудь из наших мастеров. Шандор иногда даже спит там.

– Марисса говорила мне только про поросятник. А есть ещё какие-нибудь такие названия?

– Да, конечно. Например, поверх ракши наши шутники прозвали небом. А дом, где тренируются и проводят большую часть свободного времени стражи – караулка.

– Забавно. У твоей кухни тоже есть шуточное название?

– Ну, если тебе интересно… Гадюшник, душа моя. И ты временно являешься его обитателем. Довольна?

– То есть, я – гадина? – захлопала глазами Джу.

– Нечего примазываться к моему титулу, Старая гадина – это я. Ты пока всего лишь Гадёныш. И не надо пыхтеть, как ёжик, это не мои выдумки, а народное творчество. Так что не забудь сегодня сползать в мастерятник, а то небожители уже начинают ворчать, что Старая гадина не исполняет своих обязанностей.

Джу сразу погрустнела и осторожно спросила:

– Виелин, а ты не мог бы сходить в мастерятник вместе со мной?

– Ну вот, – удивился он, – Я-то думал, ты обрадуешься возможности полюбезничать с Медовым красавчиком наедине. Все наши барышни просто без ума от него. Не бойся, Шан с непривычки может показаться странным, но вообще-то он безобиден, как бабочка.

– Л-ладно, я попытаюсь, – с трудом выдавила из себя Джу. Любезничать наедине с мастером Шаном ей совершенно не хотелось, но почему-то ещё меньше хотелось выглядеть трусихой в глазах Виелина.

Перед тем, как войти в мастерятник, Джу остановилась у порога и беззвучно заглянула внутрь. Шандор стоял спиной ко входу за ткацким станом и творил на нём что-то жизнерадостно-полосатое. Наблюдая за его ловкими, точными движениями и слушая, как он негромко мурлычет песенку себе под нос, Джу даже слегка засомневалась: неужели именно он, этот симпатичный парень, так напугал её прошлой ночью? Как такой вообще оказался в ракшасьем доме, как сумел выжить в лесу? “Раз сумел, да ещё и здесь стоит – значит, кусачая он бабочка, – строго напомнила сама себе Джу, – И наверняка ядовитая.”

А между тем Шандор её заметил. Не оборачиваясь и не прерывая работы, он совсем по-дружески бросил ей: “Привет, Джу. Заходи, не стой в дверях. Ты ведь за башмаками? Я через миг освобожусь.”

Джу шагнула через порог и огляделась. Мастерятник был весьма вместителен и полон интересных вещей. Чего здесь только не было! Второй ткацкий стан, мотки разноцветных ниток и верёвок, стальная проволока и тонкая золотая канитель, кусочки самых разных камней… Если тряпьё и нитки не очень интересовали Джу, то стол, на котором недавно возились с камнем, тянул её к себе, как намазанный мёдом кусок манит муху. Там в художественном беспорядке валялись кусочки какого-то синего камня: и целые, пока ещё блёклые и невзрачные, и разрезанные на плашки, удивляющие яркой, небесной синевой с золотыми прожилками на полированных поверхностях… А в тисках была зажата маленькая фигурка дельфина. Джу сразу узнала в работе ту же руку, что делала ящерку: дельфинчик казался не вырезанным из камня, а выросшим из него и потом просто освобождённым умелым резчиком от всего лишнего. А ещё – он прямо-таки просился в руки. Освободив его из тисков, Джу поднесла фигурку к глазам.