Текст книги "Изменить мир (СИ)"

Автор книги: AntiMiau

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 16 страниц)

— О! Вы неженаты? — в глазах матери на миг мелькнуло что-то хищное. — Я ещё не встретил свою единственную… — Ой, ну какие ваши годы! Ваша половинка, наверняка, уже в пути… — судя по заблестевшим глазам матери, она была не прочь ею оказаться. Мать кокетничала с преподавателем, а Аля с тоской думала, что на её фоне выглядит серой уродливой мышью. Она так и не поняла, в какой момент оказалась позади флиртующей парочки, а самый тяжёлый пакет перекочевал в руки Льва Анатольевича, и каким образом матери удалось-таки заманить красавца мужчину «на чай». Это было самое грустное чаепитие в её жизни — смотреть, как недосягаемая мечта говорит комплименты её матери. А та явно плавилась в лучах мужского внимания, поправляла волосы, кусала губы, блестела глазами, словом, показывала себя во всей красе. И Лев Анатольевич явно оценил старания женщины — вон как глазами-то стреляет по сторонам. Или это он прикидывает стоимость квартиры в центре города? На взгляд самой Али, ничего в ней хорошего не было: слишком высокие потолки, слишком мрачные комнаты, слишком неуютная, обставленная случайно подобранной мебелью: от пары антикварных вещей в не очень хорошем состоянии до так называемой «стенки», производства одной из бывших братских республик. О стоимости такой квартиры Аля даже не задумывалась, зато Лев Анатольевич явно прикинул и вовсю обихаживал её мать. Девушке было грустно, особенно от понимания, что это именно то самое, правильное, развитие событий — мать ещё молодая и интересная женщина без уродливого пятна на лице. На фоне субботнего дня померк даже предстоящий в следующую пятницу Осенний бал, на который уже не хотелось идти. Но от настроения Али ничего не зависело, и в положенное время она звонила в двери своей двоюродной бабушки. — Добрый вечер, Юлия Александровна. — Добрый… что встала на пороге? — бабушка явно была не в духе. Причину Аля не поняла, бабушка была лишь чуть более молчалива, чем обычно, но внучку нарядила, подкрасила и даже сделала причёску, распустив каскад локонов с левой стороны, которые немного прикрыли безобразное пятно. — Ну, что ж… — Юлия Александровна осмотрела девушку, — хорошо выглядишь. Та только грустно улыбнулась: за последнюю неделю настроение упало до минусовой отметки — Лев Анатольевич незаметно, но очень прочно прописался в их квартире, и явно всё шло к тому, что он вскоре предложит Галине руку и сердце. То, что взамен он получает уже действительную прописку в одном из престижных домов, было такой мелочью, о которой приличные люди даже не говорят. Привычно придерживая длинное платье — Аля, когда осознала свой жест, чуть с лестницы не упала, мигом растеряв всю элегантность — она ступила в спортивный зал, приспособленный для проведения Осеннего бала. Высокие окна, забранные сеткой от случайного мяча, неумело замаскировали вырезанными из жёлтой и красной бумаги листьями, вдоль стен были закреплены букеты рябины, на столах стояли вазы с яблоками и грушами. Зал был почти полон, в одном углу сплетничали о нарядах, в другом делилась рецептами женская часть преподавательского состава, а в третьем, у музыкальной установки сидел прыщавый юнец, приглашённый вместе с соучениками из соседнего Электро-механического колледжа. По центру дефилировали девушки, демонстрируя купленные, сшитые самостоятельно или взятые напрокат наряды — от пышных юбок, напоминающих куклу на чайник, ярких красок, шёлковых шарфов и блеска дешевой бижутерии, рябило в глазах. Высокие прически, намертво сцементированные лаком, слой краски на лицах, душные облака духов — девушки подготовились на славу. На фоне большинства Алино скромное и явно дорогое платье выгодно выделялось своей изящной простотой, и она чувствовала себя немного неуютно. Особенно из-за того, что была буквально выставлена напоказ. — Ух, ты! Классно выглядишь! Аля улыбнулась в ответ на неподдельное восхищение Маринки. — Спасибо, ты тоже, — вернула незатейливый комплимент Аля. — Не, серьёзно! Шикарное платье, реально. Где взяла? — Бабушка дала. — Ну, чума… ну у тебя и бабка! А кулончик тоже она отжала? Аля кивнула, забавляясь диалогом. — Клёвый, ваще. Дашь поносить? — Не могу, — развела руками девушка, — это фамильные драгоценности, вот видишь? Серьги тоже из комплекта. — Жалко. Ну и ладно, я что-то похожее в шопе** видела. Чё не танцуешь? — Не с кем. — Ты чё? Это же быстряк, тут можно без пары. Пошли! Маринка потащила Алю ближе к колонкам, где уже прыгала небольшая стайка девушек. Аля посмотрела на то, как нелепо выглядят те, дёргаясь в быстром ритме, совершенно не принимая во внимание вечерние элегантные наряды, и постаралась незаметно уйти. Танцевать вот так она не хотела, как умела — не могла, партнёров для вальса как-то не наблюдалось. Разве что попробовать пригласить Льва Анатольевича, да разве он пойдёт? Но, к удивлению девушки, тот подошёл сам. — Потанцуем? — это прозвучало так по-простонародному, что Аля с трудом сдержала улыбку: а вы не так уж блестяще воспитаны, как пытаетесь убедить окружающих. — Да, благодарю, — слова слетали с губ машинально, сказывалась долгая муштра в танцевальной студии. И очень быстро Аля поняла, что всё умение Льва Анатольевича заключается в неуклюжем топтании на месте. Зато руки преподавателя лежали чуть ниже допустимой границы, словно проверяя, насколько Аля позволит зайти партнёру. А девушка наслаждалась даже таким «танцем», млея в крепких мужских руках и прекрасно понимая, что такое может никогда не повториться. *** Каменные стены круглого зала были серыми и мрачными, в центре стоял овальный стол с расставленными бокалами и чашами с фруктами. Светильники — обычные стойки с шарами — освещали лишь высокие кресла, расставленные вокруг стола, да едва-едва балкон — он начинался у высоких двустворчатых дверей и тянулся вдоль стен. Широкие колонны поддерживали его, соединяясь между собой изящными полукружьями арок. Точно такие арки, только чуть поуже, виднелись на балконе, и там, казалось, двигались какие-то тени. Над столом нависала простая люстра из нескольких колёс, где в простых маленьких чашах стояли толстые незажженные свечи. Темноту арок слегка разбивали светильники в виде конусов, установленных на треногах. За столом сидело несколько женщин разного возраста — во главе уже немолодая, когда-то красивая, сейчас же окутанная такой аурой власти и достоинства, что остальные казались незаметными. — Ты уже третий раз за месяц прибегаешь к жертвоприношению. Сестра, как ты можешь это объяснить? — Просто был слишком сильный прорыв, ничего странного, — пожала плечами женщина. Из высокой причёски выскользнула прядь волос и прикрыла качнувшийся чёрный камень серёжки. В его глубине горел мрачный алый огонёк, такие же камни, только в виде квадратов, украшали диадему из белого золота. В сочетании с черным закрытым платьем, диадема выглядела особенно нарядно. Торжественность и строгость одеянию придавала тонкая серебряная вышивка по краю широких рукавов и на воротнике. На груди висел крупный медальон с изображением герба. — Это не оправдание для твоих действий: закон гласит, что прибегать к таким мерам мы можем только в самых крайних случаях. — Это был как раз такой случай, старшая! — Если бы ты правильно работала с Кругом Силы, тебе не пришлось бы убивать своих рабов, — проговорила ещё одна женщина. — И третий прорыв за месяц? Что с твоей Силой, Альтнея? Разве тебе не хватает резерва держать Двери закрытыми? Альтнея бросила на неё быстрый взгляд и едва заметно скривилась — пухленькая круглолицая Морин не походила на носительницу Силы. — Не твоё дело, Морин! — фыркнула Альтнея. — Как это не моё? — всплеснула руками та, и длинные рукава алого платья чуть не смахнули со стола кубок с ключевой водой. — То, что я делаю в своём доме касается только меня и моих сокланников, — холодно ответила Альтнея. — Ты ошибаешься, сестрица, — проговорила Мэрсайл, и под её осуждающим взглядом Альтнея стушевалась: эта женщина была из племени воительниц и до сих пор могла всадить кинжал в центр мишени и глаз врага, на выбор, — всё, что нарушает течение Силы, касается всех нас. Твое безрассудство и слишком частые жертвоприношения нарушают Большой Круг. Найди другой выход и закрывай Двери с помощью своих собственных Сил. Или найди причину, почему ты не можешь это делать без крови жертв. Уроженка Золотой степи, где мужчины и женщины были равны и вместе пасли стада и охотились на тонконогих косуль, она до сих пор предпочитала церемониальным нарядам одежду своей родины. Мэрсайл и сейчас была одета в кожаную жилетку и юбку с разрезами по бокам, открывавшую крепкие ноги степнячки в высоких сапогах. Единственной уступкой традициям Совета был головной обруч с тремя зубцами надо лбом и подвеска с гербом Дома. — Я согласна с нашей сестрой Мэрсайл, — проговорила золотоволосая Орлэйт. — Поддерживаю, — кивнула Морин, — Рагнак, быть может, следует направить к Альтнее сестру Лиадиан? — Согласна с сестрой Морин, — ответила старшая. Рагнак оглядела остальных женщин и встретила в их взглядах только поддержку и одобрение. — Альтнея, через пять дней к тебе прибудет дознатчица. Надеюсь, ты поможешь сестре Лиадиан найти причину утечки твоей Силы. На этом всё, сёстры. Полного вам Круга! — Полного Круга, старшая! — ответили женщины. — Вкусим же пищу, посланную нам Создателем нашим, и да будет защитная Сеть крепка, а Круг Силы полон! Уходили женщины, оставляя на столе кубки с водой, надкусанные фрукты, тонкие лепёшки… Один за другим гасли огни в светильниках, постепенно погружая зал в темноту… Наступала тишина и покой… ______________ *самой не нравится, но так надо. ** пусть будет. ========== глава 4 ========== С широкого балкона открывался прекрасный вид на почти идеально круглое озеро, лишь противоположный конец его чуть вытягивался вдаль. А может, так казалось из-за тумана, окутавшего подножия гор. Широкий луг, покрытый цветущими маками, полого спускался к берегу, плавно переходя в прибрежную полосу. На ослепительно белом песке нежились двое. Младший раскинулся звездой, подставляя смуглое тело нежаркому солнцу, старший сидел, привалившись к нагретому валуну, и смотрел на гладь воды. Идиллия, но тихий разговор далек от того умиротворения, которое навевает представшая картина. — Не стоит лелеять свои обиды и гордость, Тор, — говорил старший. — Поступки госпожи, быть может, непонятны нам, но она хорошо знает, что делает… — Особенно, когда приказывает вздёрнуть тебя на дыбу, — проворчал Тор, — мы всего лишь игрушки в руках нашей супруги. — Мы не игрушки. — Игрушки, и ты это знаешь, Ян, как тебе не хотелось бы, чтобы это было не так. — Нет, мы нужны, чтобы замкнуть Большой Круг, Тор. — Большой Круг, Ян? Раз в месяц? В полгода? В год? Как часто? Прорывы случаются не каждый день, а уж крупных на моей памяти не было вообще. Да за спокойное время можно столько Силы накопить, что никто даже кончика крыла не просунет, не то, что Двери открыть… — Не наше дело судить, сколько Силы у нашей госпожи, — ответил Ян. Тор только рукой махнул: выросший в другом мире, более технологичном и развитом, он искренне не понимал устройства общества в Изначальном. Для юноши равные отношения между мужчиной и женщиной были нормальными, и, оказавшись в сугубо матриархальном мире, Тор растерялся. Первое, что Тор ощутил, узнав, что его потоки идеально совпадают с потоками Силы Привратницы и Проводника — гордость. Как же, он, скромный студент обычного университета, станет младшим супругом госпожи клана и, самое главное — Замыкающим в триаде. И лишь после пришло понимание и отрезвление: ничего хорошего новое положение ему не принесёт. Юноше сразу дали понять, что его место в пыли у ног супруги, рядом со старшим мужем, что любая женщина выше его по положению, что госпожа может с лёгкостью назначить любое наказание за любой, даже самый незначительный проступок. И если Ян, выросший на Изначальном, понимал и принимал это как должно, то Тору было непросто. Выяснилось, что секс, это не способ получить разрядку, удовольствие или просто приятное времяпрепровождение, а замыкание Большого Круга, когда они втроём, или Малого — если их двое. И двое в данном случае Тор не с госпожой, а с Яном и только снизу. Это для сугубо гетеросексуального парня оказалось ещё одним потрясением. И самое ужасное в этой ситуации: сбежать он не сможет, и дело не в том, что открывать Двери в другие миры может только Привратница — долг не позволит. Зная, что от Тора зависит благополучие и безопасность Сегмента, он не сделает этого. *** Осенний бал почти ничего не изменил в жизни Али, разве что подтвердил её выводы, что сама она никого не интересует. Люди по-прежнему замечают только её уродство, а Лев Анатольевич все чаще появлялся в их доме, но занимался исключительно Галиной Станиславовной. И, кажется, там дело уже шло к свадьбе — не зря мать заказала себе новое платье, а преподаватель вообще переселился к ним. И, как водится, осада была не такой долгой, как следовало бы. В конце декабря у Али появился отчим. На кухне теперь по утрам пахло жирной яичницей с салом, кофе и высились горы бутербродов с маслом и ветчиной, а мать стала меньше воспитывать Алю, все свои силы бросив на заботу о молодом муже. Аля втихомолку радовалась, что гнёт матери ослаб, но на самом деле, ей было очень и очень грустно: девичья влюблённость в красивого мужчину никуда не делась, а видеть того в домашней обстановке, часто с обнажённым торсом, было особенно трудно. Девушка молчаливо страдала и не замечала странных взглядов отчима, иногда останавливающихся на её груди. Лев смотрел на падчерицу, оценивая тонкую фигурку, нежную кожу, упругую грудь и вспоминал дряблое тело жены. Но выбора между тем, чтобы заполучить властную и занудную тёщу или покорную влюблённую жену не стоял вообще. И если не считать того, что в постели женщина предпочитала строго миссионерскую позу, а все остальные любовные игры считала извращением и распутством, он был доволен. А найти жаркую и искусную любовницу в большом городе несложно. В конце концов, можно соблазнить падчерицу, а то, что пятно у той на лице, так приятель прав — на личико недолго тряпочку накинуть. Фигурка-то у девчонки очень и очень спелая и соблазнительная. — Ешь, дорогой. Мужчина должен хорошо питаться. — Конечно, Галюнчик. Ты у меня такая заботливая! — Лев ухватил жену за ручку, запечатлевая на ней поцелуй. — Ой, ну ты шалунишка, — кокетливо отмахнулась та и тут же строгим голосом проговорила: — Алевтина, овсянка в кастрюльке на плите, ешь и собирайся в колледж. — И мне пора, дорогая. Спасибо, всё было очень вкусно. — Ой, подожди Лёвушка, я подам тебе свежую рубашку. На сегодня я приготовила тебе в голубую полоску. И синий галстук в тон. — Хозяюшка ты моя, спасибо, Галюнчик. Аля смотрела, как мать рысью бежит за мужем, поправляя ему шарф. — Ну, я пошёл, — Лев Анатольевич запечатлел небрежный поцелуй на щеке супруги и строго посмотрел на падчерицу. — Алевтина, я жду только тебя! — Ах, Лёвушка, зачем ты её балуешь? Аля прекрасно дошла бы пешком! — возразила мать, глядя на почти готовую к выходу дочь. — Ну, что ты, дорогая. Заботиться о ней моя обязанность. — Ты такой семьянин! — восхитилась мать, провожая мужа на работу. Аля уже спускалась по лестнице, радуясь, что отчим вновь предложил ей подвезти до колледжа. После того, как он чуть простудился, попав под дождь, мать выгребла все денежные запасы и подарила супругу новенькую машину. Те минуты, когда в пропахшем дорогими сигаретами и парфюмом салоне, они с отчимом были только вдвоем, очень ценились Алей. Мать, внезапно прозревшая, вдруг прониклась к дочери какой-то ревностью и бдительно следила, чтобы муж не оставался наедине с Алей. Правда, нужно сказать, что Лев Анатольевич тоже внимательно относился к самому себе, не позволяя лишних движений. А взгляды… а что взгляды? Их к делу не пришьёшь. — У тебя сегодня сколько занятий? — Три пары, а потом я ещё на танцы, — ответила Аля, жалея, что домой она пойдёт пешком. — Жаль. — Жаль? Почему? — Тебе не стоит этого знать, — Лев подпустил в голос немного печали. — Может… — Не может. Выходи, мы уже на месте. Аля вышла из машины, не понимая смысла короткого разговора. Отчим будто бы жалел о чём-то, будто намекал на что-то непонятное. На что? Она решила немного подождать, надеясь, что странный разговор чуть позже прояснится. К её удивлению, на выходе из Дома Культуры, где располагалась студия танцев, она увидела знакомую машину. Отчим разговаривал с кем-то по телефону и отключился сразу, как только увидел девушку. Он даже вышел из машины, несмотря на промозглый ветер, чтобы открыть той дверцу.