Текст книги "Дорогой Мин Юнги (ЛП)"

Автор книги: AnonymousXJWIFE

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц)

– Он был очень похож тебя.

Юнги почувствовал, как рука Чимина опустилась к его рукам, как младший медленно водил по татуировкам на чужих руках. Вверх, вниз, продолжая шептать:

– Очень похож…

В ту ночь Юнги вернулся домой почти трезвым, несмотря на количество выпитого алкоголя. Только зайдя в дом он тут же завалился на кровать.

Мужчина, любящий другого мужчину, не то чтобы Юнги сталкивался с подобным впервые, нет, конечно. И в этом нет ничего такого. Разумеется, Юнги не мог не вспомнить о том, как такой же темноволосый парень признался ему когда-то, ещё в школе.

Время стёрло детали в его памяти, но сам случай он забыть никак не мог, потому что парня не покидало чувство, будто он что-то упустил.

Однако он игнорировал это, потому что никакого значения эта ситуация для него не имела. Что и как происходило в чиминовой жизни его не волнует, поэтому и беспокоиться нет никакой нужды.

Даже если парень и считал так, он всё равно почему-то сказал Хосоку пригласить Чимина на их выступление. Не то чтобы они стали друзьями, нет, ему просто так захотелось. Юнги хотел вновь увидеть лицо парня, его завороженный лирикой взгляд. Юнги хочет увидеть это снова. Возможно, чтобы потешить собственное эго, он даже не задумывался. И увидел его снова.

То, в каком восторге был Чимин, как он одними лишь губами повторял слова в такт с Юнги, с каким неприкрытым восторгом во взгляде он смотрел на Мина, Юнги более чем понравилось. Это заставило его вспомнить, почему он изначально хотел заниматься музыкой.

Насколько сильно Юнги любил музыку, точно также он ненавидел танцы, но, поддавшись провокациям брюнета он прямо сейчас стоит на танцполе, пристально наблюдая за младшим, который полностью отдался музыке в этот момент.

Юнги даже отрицать не пытается – о танцах он знает ничтожно мало, поэтому лучше будет тихо наблюдать, чем насквозь пропитает свою одежду потом. Он знает, насколько хорош Хосок в сравнении с Намджуном. Это было очевидно, с неуклюжестью младшего-то. Но видя свободные, но в то же время безупречные движения Пака, который попадает точно в такт музыке, Юнги не сомневается, что этот парень тоже отличный танцор. Это выглядело настолько привлекательно и заманчиво, что Мин не мог подобрать никакие слова, чтобы описать это.

Чимин был полон сюрпризов, и Юнги не мог сдержать своего любопытства.

Как бы то ни было, он никак не ожидал, что окажется с ним в одной постели.

Чужая кожа оказалась удивительно мягкой. Бёдра, которые Мин сжимал в своих руках, втрахивая парня в матрас, грязные словечки, которые слетали с пухлых губ младшего – всё это было потрясающе. Нарушение запрета ощущалось сладким привкусом свободы и чужих губ. Это происходило впервые, и Юнги нравилось.

Всё началось, когда пьяный и покрасневший Чимин и Юнги вышли на улицу. Снаружи немного прохладно, всё ещё темно, и Юнги точно не помнит всех событий, но то, каким соблазнительно-вызывающим взглядом одарил его Чимин, старший помнил отчётливо. Это было совершенно очевидное приглашение, и Юнги снова без тени сомнений принял его.

Только оказавшись в Чимине, сжимая его податливые бёдра Юнги понял, что он в самом деле занимается сексом с парнем. С одним конкретным брюнетом, если быть точным.

Его телом двигала похоть и алкоголь, что затуманили все разумные мысли.

Проснувшись на следующее утро, Юнги столкнулся с всё тем же парнем, с которым провёл ночь. Осознание реальности наконец ударило по нему.

Уже без алкоголя и адреналина в крови Юнги был потрясён тем фактом, что на самом деле переспал с парнем. Да ещё и с Чимином, с другом детства Хосока. Увидев красные отметины и синяки, разбросанные по телу брюнета, Юнги, не без удивления, понимает, что оставил их именно он. Мин никогда не принимал себя за человека, который любил оставлять метки на теле партнёра. Если он правильно помнил, такого вообще не происходило.

Чимин также выглядел так, будто мало что помнит с прошлой ночи, выглядел таким же смущённым и даже напуганным, как и Юнги, который вот вообще никак не желал разбираться с этим.

Это было не более чем увлечение на одну ночь, старший искренне надеялся, что Чимин поймёт и не выкинет что-то, как это часто делали его предыдущие партнёры. Как же Юнги раздражало, когда девушка начинала слишком много мнить о себе только потому, что Мин провёл с ней ночь. Но правда в том, что все они пустое место для него.

Чимин удовлетворил его сексуальные потребности, не более. Однако Юнги солжёт, если скажет, что не был потрясён гибкостью парня. И Мин абсолютно уверен, что если бы он попросил Пака забыть обо всём, что произошло между ними, младший, наверное, с радостью выполнит эту просьбу.

Брюнет покинул отель, оставив Юнги одного, и последний подумал, что лучше бы им не пересекаться больше.

Может Чимин и был достаточно пьян, чтобы не вспомнить детали их совместной ночи, но Юнги, на удивление, действительно вспоминал фрагменты. Он определённо не мог забыть о том, как прекрасно тело Чимина взаимодействовало с его. Острые ощущения маленьких рук и ногтей парня, блуждающих по его спине, и пухлых красных губ, которые просили больше и больше, не собирались ускользать из его воспоминаний.

Юнги пытался забыть ощущения прикосновений Чимина к его коже, найдя в баре какую-то девушку, но что-то было не так.

Она не удовлетворяла его.

Её духи слишком приторные, её громкие стоны вызывают у Мина лишь головную боль, а ужасно длинные ногти неприятно вонзаются в его кожу, почти до крови. Его настроение упало за считанные секунды, и он отстранился от полураздетой девушки, которая удивлённо уставилась на него.

Юнги вспомнил, как она кинула в него ближайшим предметом – пультом от телевизора, видимо, чувствуя себя униженной, и быстро ушла.

Плевать, Юнги никогда не заботился о тех, с кем спал. В конце концов, его волновали только собственные ощущения, приятно ему или нет.

Целовать Пак Чимина было приятно.

Будто от наркотика, Юнги вскоре оказался зависимым от того, как Чимин стонал его имя в постели, умоляя двигаться быстрее, сильнее, трахать его так, чтобы он не смог ходить на следующий день.

Одна ночь перетекла в две, а две ночи превратились в два месяца, с тех пор как Юнги спал с брюнетом, который за всё это время не проронил ни слова, молча принимая старшего.

Юнги не нравилось, как сильно его тело жаждало Чимина, поэтому он стал больше пить и курить до тех пор, пока будет не в состоянии думать рядом с брюнетом. Он не хотел быть ответственным, не хотел мыслить ясно и чувствовать сердцем, пока обнимал его; он боялся тех эмоций, которые испытывал, когда Чимин так бесстрашно смотрел на него.

Вскоре алкоголя и сигарет было недостаточно, чтобы Юнги мог полностью «отключиться» от мыслей. Он обещал Сокджину больше не принимать наркотики, потому что они больше не привлекают его.

Однако он был неправ.

Сам Чимин был словно наркотик, причём сильнее всех тех, что Юнги когда-либо пробовал, и секс с ним был настолько приятным, что Юнги не мог не проиграть этому удовольствию. За все годы своей жизни Юнги впервые сталкивается с подобным.

Некоторыми ночами, когда количество выпившего не провоцировало желаемого результата, Юнги был вынужден признать, насколько сильно связаны их тела. Иногда он чувствовал, как Чимин тихо ласкал его татуировки, так аккуратно и бережно, будто они были чем-то очень ценным.

Именно так и разрушилось обещание, данное Джину, и Юнги сделал шаг назад, к своему тёмному прошлому.

От незнакомца в толпе, до парня, с которым он спит на регулярной основе. Если бы Юнги нужно было как-то назвать их ситуацию, то, несомненно, это было бы «друзья с привилегиями».

Но были ли они с Чимином друзьями? Определённо нет.

Юнги почти ничего не знал о парне, кроме того, что он был другом детства Хосока и, вероятно, рос в богатой, хорошей семье.

Юнги бы не удивился этому.

В течение почти двух месяцев их встречи происходили исключительно ради секса, поэтому Юнги не мог не удивиться, когда он, закончив работу и выйдя из магазина, столкнулся с Чимином.

Это было неловко, и Юнги совершенно не нравилось, что прямо сейчас он трезв, что он может внимательно наблюдать за брюнетом. Каждое выражение лица младшего автоматически отпечатывались в памяти Мина, хотел он этого или нет. Вот и причина, по которой Юнги никогда не был трезв рядом с Паком. Потому что всё, что делал этот парень, Юнги с подробностями запоминал.

Юнги почувствовал какую-то ностальгию, когда Намджун, в конце концов, узнал о снова вернувшихся привычках Мина.

– Юнги, почему ты снова делаешь это?

Парень с серебряными волосами откинулся на чужую кровать. Он не сомневался, что-либо Намджун, либо Хосок очень скоро заметят происходящее. Но всё равно корчил из себя невинность.

– Что ты имеешь в виду?

– Ты прекрасно знаешь, о чём я, Юнги. Я думал, ты завязал, тем более ты обещал Джину. Ты стал пить больше, чем обычно, почти не спишь. Ты видел вообще свои мешки под глазами? Что, если Джин…

– Намджун.

В воздухе повисла тишина, прерванная тяжелым вздохом Юнги.

– Прости, просто… Просто не говори Джину, ладно?

Парень снова вздохнул, когда Намджун обеспокоенно посмотрел на него, но Мин прекрасно понимал, что всё, что он пережил, исключительно его личное дело.

– Я прекращу это… Скоро.

Это то, что пообещал Юнги, но он никогда не был хорош в сдерживании обещаний.

Как же трудно было отказаться от всех этих вредных веществ, и от Пак Чимина в том числе.

От Пак Чимина, который, как думал Юнги, прожил беззаботную счастливую жизнь.

Когда Юнги узнал от Хосока подробности жизни Пака, он понял, почему Чон так заботится о нём.

«Раньше, в школе, над Чимином много издевались»

«Он слишком добр, чтобы отказать кому-то, и что «он отличался».

Юнги убеждал себя, что его вовсе не гложет чувство вины, пока шёл домой в ту прохладную ночь.

Мин стоял напротив входа в огромное высокое здание – YG, и, наконец, спустя три часа ожидания его впускают внутрь, чтобы встретиться с генеральным директором. Парень крепко прижимал к груди микстейп, над которым трудился вместе с товарищами.

Он вместе с Намджуном и Хосоком так сильно ждали этого момента. Их завершённые треки наконец-то можно было представить агентству, в надежде хоть на шаг приблизиться к мечте.

– Мусор.

Как же знакомо звучали эти слова, когда человек с противной улыбкой отбросил компакт-диск в Юнги, который держал руки за спиной.

– Не думаю, что я действительно хочу взять каких-то трёх неизвестных рэперов под своё крыло. Вы правда думаете, что я выпущу эту любительскую музыку публике? Может, если вы, ребята, годика три потренируетесь у меня, в качестве айдолов-трейни, я подумаю над своим решением.

Юнги до последнего сдерживал окутавшую его ярость. Старается дышать размеренно. Если парень посмеет применить насилие в этих стенах, он уверен, что окажется за решёткой и будет занесён в чёрный список каждой компании, в которую попытался бы пойти. Мин не должен так рисковать.

Однако это не помешало ему плюнуть в этого генерального директора, показав ему ещё и средний палец.

– Какого чёрта ты о себе возомнил, раз считаешь, что зарабатывая больше бабла можешь так обходиться с нами? Иди-ка ты нахуй.

Юнги смотрел на человека напротив, лицо которого было искажено гримасой ужаса и отвращения, как вдруг в помещение вошли охранники, которые должны были выпроводить Юнги.

Он оттолкнул о себя двух громадин и быстро покинул помещение. Он не какое-то отсталое животное, которое нужно выводить. У него было чувство собственного достоинства.

В ту ночь Юнги не спал и слишком много времени провёл под душем, думая ни о чём и обо всём одновременно.

Он так близок к тому, чтобы снова сдаться, снова близок к тому, что замкнуться в себе и сломаться, потому что все годы напряжённой работы с ребятами были перечёркнуты лишь одним словом: «мусор»

Как бы Юнги не старался сделать шаг вперёд, его каждый раз отбрасывало назад. Так было всю его жизнь.

Это забавно, потому что Юнги прекрасно понимал, что тот мужчина неправ. Хосок и Намджун действительно талантливы. Однако получая раз за разом упрёки и насмешки, выслушивая, что вы «бесполезный человек, от которого никогда не будет пользы», спустя время и самому можно начать верить в это.

Всё окончательно рухнуло, когда на следующий день у Юнги поднялась ещё и температура. Он игнорировал головную боль, головокружение и в целом сильную общую слабость, потому что ему нужно было работать. Это и привело к тому, что однажды он просто потерял сознание.

– Только попробуй отвезти меня в больницу.

Юнги бормотал сквозь зубы, едва осознавая происходящее. Его новый коллега возился с ним, пытался помочь, но Мин отвергал чужую сомнительную доброту. Он знал, что если попадёт в больницу Намджун, Сокджин и Хосок превратят это в настоящую драму, и сейчас Юнги этого хотелось меньше всего.

Перед глазами всё помутнело, но он мог разобрать, как парень напротив пытается позвонить кому-то, и Юнги будет обречён, если это Намджун или Джин.

– Последний…номер. Звони.

Юнги едва мог говорить, и парень недоверчиво качнул головой, проверяя телефонную книгу старшего. Последний номер даже не был сохранён.

Тем не менее, к его удивлению, на звонок ответили почти сразу же, ровно как и в спешке бросились на помощь Юнги.

Мин решил позволить Чимину заглянуть в его сердце всего один раз.

Возможно дело было в высокой температуре, возможно в ужасной мигрени, но что-то заставило Юнги выговориться младшему.

К удивлению Мина, это оказалось очень успокаивающе, а наблюдать за тем, как кто-то настолько сильно переживает за вашу мечту, как убеждает вас – безумно странно. Юнги не знал, что с этим делать, не понимал, что чувствует. Возможно, это просто тешило его эго.

Юнги не только показал Чимину частичку настоящего себя, но также узнал о мечтах парня. Педиатр, да? Мин без труда мог себе это представить. С такой яркой личностью и располагающей к себе улыбкой, Юнги уверен, эта работа прекрасно подходит брюнету.

– Ты не понимаешь, насколько прекрасна твоя музыка, Юнги, это действительно так, и я очень хочу, чтобы когда-нибудь кто-то смог узнать и признать настоящего тебя.

Это смешно, но словам Чимина хотелось верить. Каждое его слово словно гипнотизировало, словно было запрограммировано на то, чтобы успокаивать людей и заставлять их чувствовать себя лучше. Невероятно.

Может, Юнги и недолюбливает Чимина, но на этот раз, стоит признать, он благодарен. Действительно благодарен за чужую доброту.

Юнги чувствует, что звон в голове стих, когда он открывает глаза и встречается взглядом с потолком своей комнаты. Он тяжело стонет, прежде чем потянуться ко лбу и нащупать влажное полотенце, накинутое на его лоб. Затем он оглядывается и замечает стакан воды.

Мин садится, сканируя взглядом свою комнату, прежде чем потянуться за стаканом, во рту ужасно сухо. Он замирает, когда замечает рядом с ним чистый белый лист.

« Прими лекарства. Не могу поверить, что в твоём холодильнике действительно нет ничего, кроме двух пачек быстрорастворимой лапши, это ведь вредно. Я немного прибрался и позаботился о том, чтобы у тебя были хотя бы фрукты.

Будь осторожен.

Пак Чимин.»

Юнги быстро читает текст, откладывая стакан с водой, после чего пытается выбраться из кровати.

– Дерьмо, – шипит парень, когда чувствует, как его тело заносит и он теряет равновесие, но всё же встаёт на ноги и идёт на кухню.

Первое, что он замечает – книги, диски и просто мусор, валяющийся на полу, убраны. Его одежда, обычно разбросанная по комнате, аккуратно сложена и находится на кофейном столике. Он резко открывает холодильник, и видит, что на полке рядом с энергетиками, появились различные фрукты.

Он чувствовал себя странно и, если честно, был поражён, потому что никто ещё не относился к нему с такой добротой. Намджун, Джин, Хосок – это другое. С Чимином было иначе, и он не мог понять почему.

Мин оглядывается, в надежде найти парня, но Чимин уже ушёл.

Он теряется на какое-то время в своих мыслях, но оказывается прерван телефонным звонком.

– Привет, Юнги?

Парень с серебряными волосами успокаивается и садится на кровать в надежде собраться с мыслями, проведя рукой по волосам.

– Хосок? Да, это я.

– Ты в порядке? – Юнги слышит неприкрытые беспокойство в голосе и задаётся вопросом, как Чон узнал о его состоянии.

– Эм, что? – спрашивает старший и слышит вздох.

– Я слышал, что ты отключился из-за высокой температуры. Позвонил, чтобы убедиться, что ты в порядке, и если тебе нужно чт-

– Подожди, кто тебе сказал, что я заболел?

– Чимин позвонил мне и сказал, а ещё попросил проверить как ты.

Юнги молчал несколько секунд, а потом откинулся на спинку.

– Я… нормально. Тупая простуда, не более, – он слабо посмеивается, но это лишь попытка успокоить Хосока, и последний явно понял это, довольно быстро завершив разговор.

Юнги снова завалился спать, испытывая ужасную сонливость из-за недосыпа и, возможно, лекарств.

Юнги любопытно, что это за степень доброты?

========== Решительность. ==========

– Могу ли я присесть?

Чимин поднимает голову и смотрит на подошедшего незнакомого парня, прежде чем утвердительно кивнуть.

– Эм, конечно, – отвечает брюнет, слегка отодвигая свои вещи, чтобы незнакомец мог занять стул рядом с ним.

Чимин окидывает взглядом пустые ряды в аудитории и задаётся вопросом, почему этот парень с такими же тёмными волосами, как и у него, решил сесть рядом с ним.

– Спасибо, – слышит Пак и теперь уже украдкой поглядывает на незнакомца.

– Ты новенький? – полюбопытствовал Чимин. Он совершенно точно не видел этого парня ни разу с начала учебного года, поэтому удивляется тому, что кто-то сменил курс в это время года.

– О, я перешёл в этот университет совсем недавно. Вернулся в Корею с профессором, – отвечает парень, приветливо улыбаясь, и Чимин не может не обратить внимания на то, насколько обаятелен его собеседник.

– Вот как. Так ты вернулся из…?

– Из Америки! Сейчас обучаюсь на курсе биомедицины, – с энтузиазмом отвечает парень, радуясь тому, что Чимин поинтересовался этим.

– Это здорово, – кивает Чимин, получая улыбку в ответ.

– Ну, Я Джебом, в общем, – он робко протягивает руку для рукопожатия, и Чимин легонько хихикает с чужой робости, но руку в ответ протягивает.

– Пак Чимин. Приятно познакомиться, – вежливо отвечает брюнет. Он не ожидал, что заведёт здесь друзей, спустя столько времени.

Было действительно приятно познакомиться с Джебомом, который теперь в каждом классе сидел с ним, обедал с ним и даже присоединялся в качестве партнёра для работы над некоторыми проектами. Чимин всегда работал в одиночестве, потому что считал, что это лучший вариант для него.

Разумеется, он был настроен скептически поначалу, сомневался в том, что сработается с человеком, которого почти не знал, но его опасения не оправдались.

У Чимина отличная память, но человек он довольно неуклюжий, и Джебом отлично компенсировал это. За короткое время они сработались и выглядели так, будто знакомы уже не один год.

Несмотря на выдающиеся навыки и знания Джебома, парень и сам по себе был очень хорош. Он, в отличие от Чимина, высокий и имеет привлекательные острые черты лица.

Чимин правда очень рад, что Джебом решил познакомиться с ним.

На протяжении всего дня они обсуждают самые разные темы, будь то обсуждение того, что лучше заказать на обед, или то, насколько великим был Грегор Мендель, первооткрыватель основных принципов наследственности.

Чимин каждый раз удивлялся, видя, как увлечённо Джебом ведёт с ним диалог абсолютно на любую тему, не давая брюнету скучать ни секунды.

Похоже, Чимин наконец-то нашёл человека, который находился на одной волне с ним, и это сделало парня таким счастливым. Он, наконец, чувствовал себя нужным и особенным.

Джебом отличался от Юнги абсолютно во всём.

Сердце Чимина болело каждый раз, когда он просто смотрел на Юнги.

Юнги, сам того не зная, заставлял сердце Чимина биться так, будто он бежал со скоростью в сотню километров в час. Чимин ненавидит, как легко его собственное тело без попыток сопротивления подчиняется старшему.

Даже если он понимает, что это так неправильно.

С того дня, когда Юнги чувствовал себя плохо, они больше не виделись. Чимин ни разу не проведал старшего, попросив Хосока проконтролировать его самочувствие.

Юнги не показывался на пороге чиминового дома несколько недель, и Пак даже был рад провести время без парня с серебряными волосами.

Чимин понимал, что его чувства, испытываемые к Юнги, вредны как для его сердца, так и для разума.

Чимин всё прекрасно понимал, но никак не мог от этого отказаться.

Сердце хочет то, что хочет, и это не поддаётся логическому объяснению.

А тело будет скучать по теплу другого тела независимо от того, правильно это или нет.

Когда Юнги пишет ему спустя три недели, Чимин мгновенно, даже слишком нетерпеливо говорит Джебому, что они не смогут сегодня позаниматься вместе.

И это происходит снова. Сердце Чимина снова сжимается, стоило ему взглянуть на парня под тёмным ночным небом. Чимин едва открыл дверь, как старший тут же потянулся за грубым и отчаянным поцелуем.

И всё же, Чимин чувствует, что-то не так. Мин целовал его иначе.

Чимин искренне надеется, что его разум не играет с ним злую шутку и, может быть, хоть на этот раз Юнги адекватен и трезв, поэтому всё ощущается иначе.

Очередным отличием является то, что Юнги на этот раз не оставлял уже привычных меток на коже, и он будто избегал взгляда младшего, осторожничал, словно боялся его.

Но, конечно же, Чимин не позволяет себе забыть, что это может быть лишь из-за того, что Юнги трезв.

В ту ночь Юнги заснул не сразу, и это означало, что Чимин не может тайно осыпать любимые татуировки робкими поцелуями.

Вместо этого Мин молча лежит рядом с Чимином, они касаются друг друга спинами, и Чимин так страшно смущён, что даже боится поинтересоваться, почему старший ещё не ушёл.

– Эм… Спасибо.

Чимин думает, что у него, должно быть, начались слуховые галлюцинации. Он становится чёртовым шизофреником, если слышит такое. Парень оборачивается, чтобы подтвердить свои мысли.

Вот он смотрит на чужую спину, и изо всех сил подавляет в себе порыв притянуть тело напротив ближе, заключить в крепкие объятия, слышать дыхание и сердцебиение. Чимин замечает красноватые полоски на бледной коже и закрывает своё лицо руками от смущения.

Всё нормально. Он доволен тем, что, по крайней мере, у Юнги есть что-то, принадлежащее Паку. На этот раз это будет вместо тайных поцелуев.

– За прошлый раз, за заботу. И уборку. И фрукты.

Чимин едва слышит тихое бормотание дрожащего голоса. Настолько тихое, что он сомневается в том, что услышал всё верно.

Как же искусно Юнги заставляет сердце Чимина биться так сильно, как же подло со стороны старшего в этот момент лежать спиной к Чимину, скрывая выражение лица. Это нечестно.

Как бы Чимину ни было неприятно признавать, несмотря на все страдания, которые Юнги принёс в его жизнь, только он, только Юнги может заставлять сердце Чимина болеть, но в то же время заставлять его биться так бешено, как сейчас.

– Не беспокойся, – тихо-тихо шепчет Пак, изо всех сил пытаясь сдержать глупую улыбку и игнорировать разливающееся внутри тепло. Конечно, это мелочь. Мелочь, но ведь Юнги впервые был добр с ним. Он благодарен ему. Сказал «спасибо», чёрт возьми. Чего ещё в этой жизни может желать Чимин?

Брюнет аккуратно поворачивается спиной к старшему и закрывает глаза. Впервые парень спит настолько крепко и беззаботно, что даже сны не тревожат его покой. Юнги лежит рядом с ним до самого утра.

На следующее утро Чимин открывает глаза, чтобы встретить всё тот же потолок, те же простыни и всё тот же легкий запах парня с серебряными волосами. Как обычно, Юнги уже ушёл, оставив Чимина одного на кровати, в которой они столько раз занимались любовью в течение долгих часов до самого рассвета.

«Заниматься любовью» звучит не совсем корректно в их ситуации, и эта мысль заставляет Чимина горько усмехнуться самому себе.

Парень вспоминает звучание лёгкого дыхания Юнги позади него, под которое брюнет так сладко заснул, и это заставляет его чувствовать себя менее одиноким в этой пустой комнате.

Чимин знает, что не должен сажать семена надежды в гнилую почву, знает, что это глупо и бесполезно, но он всем своим нутром чувствует уже начавшие прорастать корни, и парень готов каждый день молить Бога о том, чтобы однажды они расцвели прекрасными цветами с ароматом счастья, не горечи.

***

– В последнее время ты в хорошем настроении.

Чимин внимательно всматривается в микроскопные линзы, после чего поворачивается к Джебому и видит, как тот многозначительно вскидывает брови. Брюнет качает головой, непонимающе смотря на друга.

– Что?

– Не чтокай мне, Пак Чимин. В последнее время из тебя прёт столько энергии, что я устаю, просто наблюдая за тобой, – усмехается Джебом, когда Чимин отворачивается, пытаясь скрыть появившийся румянец, снова занявшись работой за микроскопом.

– Ничего такого. Наверное, я просто выспался, вот и всё, – говорит Пак, на что ухмылка Джебома становится только шире.

– М, я вижу, – отвечает парень, также возвращаясь к своим отчётам.

Чимин не видел Юнги с той ночи, но он не мог отрицать, что одни только воспоминания о том, как они лежали в одной кровати, как, пусть и совсем немного, поговорили, и как крепко Чимин заснул рядом со старшим, делали его невероятно счастливым.

Чимину очень легко угодить, парень сам знает это, и Хосок всегда говорит, что это происходит потому, что Чимин очень наивный и добрый человек.

Проводя время рядом с Джебомом, с которым Чимин так хорошо поладил, он невольно заряжался его энергией.

Джебом отличался от Хосока как внешне, так и в целом как личность. Хосок яркий и изворотливый, в то время как Джебому была присуща некая изысканность, даже когда он просто говорил.

Чимин полагает, что Джебому также нравится компания Чимина, потому что теперь они неразлучны не только в университете, но даже дома, до поздней ночи выполняя вместе работу и подбадривая друг друга. Чимин и не знал, что иметь рядом человека, разделяющего твои интересы, настолько приятно.

Он нашёл человека, с которым может поделиться всей своей любовью к науке, и это так потрясающе. Теперь ему не нужно сидеть за отчётами до утра, с помощью Джебома они справляются гораздо быстрее и даже могут немного поспать.

Чимин правда рад, что у него есть Джебом.

***

– Я не пью, – отрезает Пак, получая разочарованный взгляд от человека напротив.

– Но это первый раз, когда мы идём вместе выпить. Ну же, Чим, что с тобой случится из-за одного стакана? – Джебом хмурится и упрашивает друга, и Чимин чувствует, как его решимость постепенно улетучивается. Джебом ненавидит эгьё и прочие милые жесты, но изо всех сил старается убедить Чимина. Как он может отказать ему?

– Совсем немного, хорошо? – вздыхает Пак, и Джебом тут же радостно хлопает его по плечу, делая заказ на двоих.

Чимин очень быстро жалеет о своём решении, когда чувствует, как знакомо алкоголь обжигает его горло, и после третьего захода уже ощущает как его лихорадит. Чимин понимает, что перебрал, когда чувствует, как сознание мутнеет и конечности слушаются всё меньше и меньше. Единственное, что он может контролировать без проблем – собственная речь.

– Ладно, думаю, тебе достаточно.

Будучи ответственным другом, Джебом, как и обещал, останавливает Чимина, понимая, что брюнет уже подвыпивший.

– Вот почему я не хотел пить, Джебома. Меня очень легко уносит, ты знал? – Чимин хихикает и оборачивается к другу, улыбаясь так ярко и беззаботно, что Джебом чувствует, как эта улыбка в очередной раз задевает его.

– Ты должен был просто сказать мне, что быстро пьянеешь, – смеётся Джебом, дразня брюнета, покрасневшие щёки которого выглядели так очаровательно под тусклым освещением заведения.

Пак вздыхает, склонив голову и приблизившись, пока Джебом внимательно смотрит в улыбающиеся глаза-полумесяцы.

– Ты смеёшься надо мной! – Чимин пытается выглядеть возмущённым, но лишь улыбается ещё шире, и это становится последней каплей для Джебома. Чимин никогда не вёл себя так в пределах кампуса.

– Ты такой милый сейчас, Чимин.

Даже если его разум и затуманен алкоголем, до Чимина прекрасно доходит смысл чужих слов, которые заставляют и без того порозовевшие щёки краснеть ещё сильнее. Взгляд, которым Джебом смотрит на него, его рука, легонько поглаживающая ладонь Чимина, как он аккуратно убирает прядь волос парню за ухо – всё это вызывает табун мурашек по телу Чимина и лёгкую дрожь.

Именно в этот момент Чимин внезапно осознаёт, что вся та доброта, все те ласковые улыбки, которые дарил ему Джебом, скрывали за собой нечто большее, чем просто дружбу.

Все те ночи, которые Джебом проводил с Чимином, когда они заканчивали работу, заставляя младшего поспать наконец. Каждый отказ девушкам, которые приглашали Джебома пообедать с ним во время перерыва ради того, чтобы он мог подольше поговорить с брюнетом. Каждый раз, когда он одалживал Чимину свою куртку, если Чимину становилось холодно вечерами, ведь лето подходит к концу.

Боже, Чимин был таким глупым.

Все эти жесты несли за собой гораздо более глубокий смысл, а он и не подозревал об этом.

Опомнившись от собственных мыслей, он чувствует тёплое дыхание на своих губах, и, прежде чем парень успевает отреагировать, чужие губы накрывают его собственные.

Это должно быть приятно, потому что Джебом – замечательный парень, но, когда их губы коснулись, всё происходящее ощущалось таким неправильным. Совершенно лёгкий поцелуй, но Чимина будто ведром холодной воды окатили, он почти задыхается.

Может его тело и приняло это, но сердце точно нет, потому что человек, целующий его – не Мин Юнги, не тот самый парень с большим количеством татуировок и пирсинга. Это не тот человек, которого он любит до боли в сердце.

– П-подо-Джебом, погоди, – Чимин вырывается, тяжело дыша, не в силах заставить себя поднять взгляд. – И-извини, я просто-

– Тебе противно?

– Нет! Нет, это не так… Я просто… Это просто…

– Эй-эй, Чимин, всё в порядке, успокойся.

Этот ласковый тон, которым Джебом произнёс имя брюнета заставляет парня пересилить себя и повернуться лицом к говорящему. Никто никогда не был так к нежен к нему. Чимин не знает, что и думать.

– Я могу подождать.

В этот момент Чимин чувствует, как его сердце тонет в омуте вины, потому что первое, что возникает в его голове – спокойное лицо парня с серебряными волосами.

Чимин выдавливает из себя улыбку, когда Джебом окончательно отдаляется от него и снова смотрит на свой напиток. Проходит несколько минут, прежде чем Джебом заговорил снова.

– Итак, Фруктовая дрозофила? – парень нарушает тишину, оборачиваясь к Чимину, в надежде снова увидеть спокойствие на чужом лице.