Текст книги "Демон искушения (ЛП)"
Автор книги: Anonymous
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 12 страниц)
Леголас даже подавился от возмущения! Но Трандуил лишь кивнул, подтверждая, что сын не ослышался.
– Не стоит благодарности, тыковка, – отсалютовал ему кубком Трандуил. Принц состроил мину и показал отцу средний палец. Впрочем, от внимания Барда эта немая сцена ускользнула.
«Валар, да заткнётесь вы или нет!»– Бард еле устоял против искушения закричать, но, к его величайшему облегчению, не прошло и секунды, как язык эльфа скользнул по кончику его члена, слизывая серебряную капельку. В этот миг слова Трандуила по-настоящему достигли его сознания, и он громко ахнул – отчасти от понимания того, что именно вырвалось из уст Короля Эрин Гален, а отчасти от тех ощущений, что рождал дерзкий язычок Леголаса.
«О Боги! Если его ротик хоть в половину так же талантлив, как его ноги, то я не продержусь и несколько минут», – промелькнула мысль в голове Барда.
Но все мысли улетучились, когда розовые губы медленно обвились вокруг головки его члена и принялись терзать её трепетными прикосновениями, пока не вырвали из горла Барда первый, едва различимый, судорожный вздох. По-видимому, именно этой похвалы Леголас и дожидался, потому как в следующий миг юноша заглотил его член целиком, от всего сердца приветствуя любовника своего отца в их королевстве.
Как Бард и предполагал, не прошло и нескольких минут, как он превратился в дрожащее безвольное желе. То, что принц творил своим язычком и губами, было восхитительно. Нет, даже это определение не могло в полной мере передать того, что делал этот ангелочек. Это была идеальная смесь трепетных прикосновений и грубого пошлого сосания. Когда же Леголас начал медленно скользить язычком по всей длине его ствола, пробуя каждый его миллиметр на вкус, мужчина разве что не скорчился на стуле, не в силах больше смотреть этому дьяволёнку в глаза. Это – и тот факт, что Леголас так ни разу и не прикоснулся к нему руками – лишь подливал масло в огонь, грозя сжечь его дотла. А если ещё добавить ко всему этому невинный взгляд из-под полуопущенных, целомудренно дрожащих век… Это был выстрел в упор.
Что бы Леголас ни делал, он ни на секунду не спускал глаз с человека, как будто ждал его приказа. Но Бард молчал, если не считать бесконечных стонов и вздохов, наполнявших комнату.
Какое-то время Трандуил довольствовался тем, что просто наблюдал за ними издали. С того места, где он сидел, открывался идеальный вид на это греховное представление. Но в какой-то миг опасная улыбка озарила губы Короля, и, когда их взгляды встретились, он насадил тело Барда, как мотылька на булавку.
– Боги, ты смерти моей желаешь? – Бард услышал свой собственный хриплый голос как будто со стороны, но осёкся на полуслове, ведь в этот миг Леголас заглотил его член по самые яйца, зарывшись носом в чёрные волосы.
Эльф пробормотал что-то, что, возможно, можно было бы расшифровать как «жду, не дождусь», но Бард не мог сказать наверняка. Собственно, это не имело особого значения, поскольку слова Леголаса зажгли очередную искру вожделения, посылая божественные вибрации по всему его телу. В языке смертных не существовало слова, чтобы описать то, что он чувствовал, когда влажный и нетерпеливый рот Леголаса касался его члена.
– Ты можешь гораздо лучше, мальчишка. Или тебе нужна помощь? – широко улыбаясь, прошипел Трандуил откуда-то из-за спины Барда, и тот тут же вынырнул из омута блаженства.
Он понятия не имел, как эльф оказался позади него, ведь всего секунду назад тот сидел в кресле напротив, как и о том, что тот имел в виду под «гораздо лучше». Всё, что Леголас делал, было совершенно, настолько идеально, что не описать словами. Возможно, определение тому, что он чувствовал, существовало в чуждом ему языке эльфов, но в языке людей таких слов просто не было. По его личному мнению, это был крышесносный минет, лучше которого просто ничего не могло быть. Если уж говорить начистоту, то это был лучший минет в его жизни. Хотя чему удивляться? Тысячелетия тренировок не прошли для принца даром. К тому же, его папаша не привык довольствоваться чем-то, не дотягивавшим до планки совершенство.
Леголас раздражённо покачал головой, что-то бессвязно пробормотав с членом во рту, отчего новая волна возбуждения расползлась по всему телу мужчины. Впрочем, этому отчасти поспособствовало то, что ладони Трандуила, воспользовавшись беспомощностью человека, пробрались под его тунику и теперь вовсю развлекались с уже затвердевшими сосками.
Это было чересчур, больше, чем он мог бы стойко вынести. Бард так крепко сжал подлокотники кресла в тщетной попытке вернуть ясность мысли и продлить блаженство, что даже костяшки пальцев побелели.
– Мой сын – не фарфоровая статуэтка, Бард, и не рассыпется на мириады осколков, если ты до него дотронешься. Он – не невинный агнец, даже если выглядит так, как будто его никогда не касалась рука мужчины. Мой сын – всего лишь невоспитанный и дерзкий мальчишка, которому нужна твёрдая рука, чтобы держать его в узде, – хрипло засмеялся Трандуил, опалив горячим дыханием шею любовника.
В тот же миг Леголас взял ладони Барда, сжимавшие подлокотники кресла, в свои и положил себе на затылок.
– И даже больше тебе скажу, ему это нравится. На самом деле он ОБОЖАЕТ грубое обращение. Самая обыкновенная шлюха, как я и говорил…
Слова Короля заставили Барда зардеться от стыда, в то время как Леголас лишь сдержанно кивнул, заглотив его член по самое не могу, если это вообще было возможно. Даже когда он делал что-то непристойное, к примеру, позволял своему отцу командовать собой, как шлюхой, безропотно выполняя всё, что бы его сир ни приказал ему, Леголас умудрялся выглядеть совершенно невинным. Чистым. Хрупким.
Это было истинным безумием, но Трандуил оказался совершенно прав, когда говорил, что Леголас может предоставить сервис более высокого уровня при желании. То, что юный эльф творил своими пухлыми розовыми губками и язычком с его членом, после того, как получил втык от своего строгого папаши, было за гранью. Лишь сейчас Бард в полной мере прочувствовал, что всё это время лисёнок игрался с ним, как с мышкой, хотя мог довести его до края в мгновение ока.
– Расслабь горло, Леголас! – и снова строгий окрик Короля выдернул Барда из омута страсти.
Леголас хотел было бросить начатое на полпути, чтобы высказать отцу всё, что наболело, а заодно отдышаться, но у Барда были совершенно иные планы на его рот. Намотав белоснежные волосы на кулак, король Дейла в пылу страсти требовательно натянул мальчишку на свой член.
– Да, именно так, – одобрительно ухмыляясь, прошептал Трандуил ему на ухо.
Но Бард пропустил его слова мимо ушей, потому как в этот миг принц закашлялся, едва не задохнувшись от возбуждения, посылая восхитительные вибрации по всему телу мужчины. Испугавшись, что чуть не сломал столь хрупкое и чистое создание, мужчины тут же освободил волосы Леголаса из плена. Он был смущён и чувствовал себя виноватым, но это было так восхитительно, так прекрасно, так безумно… И Бард эгоистично желал, чтобы это безумие никогда не заканчивалось, чтобы это длилось бесконечно, или хотя бы до тех пор, пока он окончательно не свихнётся.
«Нельзя же так, в самом деле… Я не могу. Он такой… хрупкий», – зародилось запоздалое сожаление в душе Барда.
– Отбрось сомнения и сожаления. Поверь мне на слово, эта фарфоровая куколка привыкла к гораздо более грубому обращению, – ухмыльнулся Трандуил, как будто прочитав его мысли (нет, конечно же, эльф не мог читать его мысли! Одного взгляда на любовника было вполне достаточно, чтобы понять, что творилось у него в голове).
Леголас кивнул, как и подобает покорному слуге Его Величества, и, тяжело сглотнув, безропотно опускался на член Барда до тех пор, пока его нос не скрылся в чёрных волосах.
– Не дай рыбке сорваться с крючка, – язвительно хохотнул Трандуил, и на этот раз Бард предпочёл последовать совету любовника, для верности зафиксировав голову Леголаса руками, пока тот не начал беспомощно трепыхаться на его члене, а острые коготки не стали царапать его бёдра сквозь ткань.
– БОГИ!!! – это всё, что Барду удалось выдавить из себя, когда он убрал руки от аккуратной головки принца, позволив эльфу сделать вдох. К своему удивлению, там, где он ожидал увидеть как минимум ярость или возмущение, порхала довольная улыбка.
– Я же говорил, ему просто необходима твёрдая рука, – Трандуил отпустил очередной едкий комментарий в адрес своего распутного сына. В этот раз Его Величество выглядело довольным, но Бард предпочёл воздержаться от поспешных выводов, приняв эти обмены любезностями за ещё одну странность в и без того довольно нестандартных отношениях отца и сына. В конце концов, после девяти веков в постели с собственным отпрыском Трандуил совершенно точно должен был знать, что возбуждало его сына.
Леголас снова обхватил член Барда губами, – безумно медленно, – и прошёлся кончиком языка по щели, срывая сдавленные стоны с искусанных в кровь губ и наслаждаясь тем, как мужчина бессознательно запрокинул голову. Но даже сейчас он смотрел на него, и Леголас не отвёл взгляд. Ведь теперь на него смотрели две пары драгоценных глаз – обсидиановые и сапфировые, – и принц при всём желании не мог бы сказать наверняка, кто из мужчин желал его сейчас больше. Никогда прежде их «игры» с отцом не заходили так далеко за грани разумного, и это сводило принца с ума. Пронзительный взгляд сапфировых глаз был прикован к его губам, тогда как обсидиановые угольки прожигали в нём чёрную дыру. В демоне искушения, который устроил им незабываемое шоу, и не собирался останавливаться на достигнутом.
Демон позволил длинным ресницам соблазнительно опуститься и взмыть ввысь, в то время как его искусный язычок медленно прошёлся по выступающей венке на члене Барда, прежде чем решиться на покорение Огненной Горы. Леголас совершал историческое восхождение медленно и проникновенно, дюйм за дюймом, вершина за вершиной, пока горный пик не встал ему поперёк горла. Даже для него это оказалось чересчур. Принц расслабил горло, пытаясь совладать с рвотным рефлексом, и замер, стараясь свыкнуться с колонной плоти в его горле.
Но Бард не мог больше ждать. Мужчина отнюдь не нежно схватил Леголаса за затылок и начал жадно толкаться членом в его горячий ротик, пока хрупкий юноша не стал давиться кашлем и слюнями, пачкая подбородок и грудь, а на чёрных ресницах не повисли серебряные слезинки. Лишь тогда ему позволили сделать живительный вдох.
– Да! – довольно мяукнул Леголас и был мгновенно вознаграждён другим, безусловно случайным, но очень грубым и невероятно пошлым толчком в горло, сопровождаемым томным стоном, вырвавшимся из полуоткрытых губ. То, как человек прерывисто дышал, а также тот факт, что его движения стали более хаотичными, намекали Леголасу, что Бард был уже очень близок, невероятно близок к финалу.
– Какая жалость, – печально вздохнул Леголас. Он был многое отдал за то, чтобы Бард продержался чуть дольше (а виной всему его фривольные игры под столом! Вот сколько раз отец говорил ему не перебивать аппетит сладким! Всё как об стенку горох…). Теперь, когда человек, наконец, перестал обращаться с ним, как с фарфоровой куколкой, которая могла рассыпаться в его руках на тысячу осколков, если слишком сильно сжать её, принц мог бы продолжать делать то, что делал, целую вечность.
Одного движения шаловливого язычка и обольстительной улыбки демона оказалось достаточно, чтобы вызвать восьмибалльное извержение вулкана. Бард в порыве страсти был отнюдь не ласков. Если честно, было чертовски больно! Но принцу было плевать на боль в тот миг. Полностью растворившись в оргазме Барда, он с дьявольской улыбкой наблюдал за тем, как коварная вода низвергла несокрушимого каменного великана с его пьедестала.
Потом Леголас самодовольно утверждал, что когда человек засадил ему в горло свой член по самые яйца, яростно сжимая его бесценные волосы в своём кулаке, он прокричал сразу два имени – его и Трандуила. Хотя Трандуил настаивал на том, что это был всего лишь плод его бурной фантазии или болевой шок.
Лишь одно обстоятельство омрачало его триумф. Обидно и горько было признавать сей факт, но Трандуил оказался прав. Впрочем, как и всегда. На вкус смертные не слишком-то отличались от эльфов.
====== Часть 13. Укрощение строптивого принца ======
Леголас грациозно поднялся на ноги и уже через мгновение восседал верхом на Барде. Подчёркнуто медленно и в высшей степени эротично эльф слизал остатки спермы и слюны с влажных распухших губ, как будто то был самый изысканный деликатес, из когда-либо им вкушаемых.
Бард всё ещё пребывал в блаженной прострации и вряд ли хоть что-то понимал после крышесносного оргазма, что подарил ему демон искушения. Но вот его тело как будто жило само по себе. Руки на автомате обняли прекрасное создание за талию и притянули к груди, не желая расставаться с таким «сокровищем». Синие озорные глаза на краткий миг встретились с карими, но то, что мужчина увидел в глубине этих глаз, заставило содрогнуться даже видавшего виды контрабандиста.
«О Боги!» – это всё, о чём успел подумать Бард, прежде чем нетерпеливые, не знавшие усталости, всё ещё хранившие его вкус губы взяли его в плен. Бард растворился в этом страстном и пылком поцелуе, совершенно позабыв о том, что у этих покоев, равно как и у прекрасного юноши есть хозяин.
– Не будь таким собственником, – вернул его с небес на землю низкий голос с сексуальной хрипотцой.
Но ещё до того, как Бард смог понять, кому Король адресовал сие замечание, Леголас разорвал поцелуй и с опаской посмотрел вверх, встретившись взглядом с отцом.
– Прости, Ада, – печально вздохнул юноша и виновато потупил глазки. – Я не привык делиться своими игрушками.
– Ты совершенно отбился от рук, pen-neth, – мрачно улыбнулся Трандуил.
Леголас нарочито медленно поднял взгляд синих невинных глаз на отца, позволяя вееру длинных чёрных ресничек взмыть вверх. Игра, в которую играли эти двое, была порочна до самого основания. Но хотел Бард того или нет, он уже оказался втянут в неё и оставалось лишь гадать, был ли он полноправным участником игры или же всего лишь игральными костями, которые попеременно оказывались то во властных руках Трандуила, то в шаловливых ручонках его сына.
– Боюсь, это было неизбежно. Ведь я единственный сын Короля, – Леголас осторожно положил руки Барду на плечи и подтолкнул себя вверх, чтобы встретиться с глазами и губами Трандуила.
Розовые соски с митриловыми колечками как назло оказались прямо перед глазами мужчины, гипнотизируя. У Барда даже закралось подозрение, что эльф сделал это нарочно. Когда же мелкий уёбок ещё и наклонился вперёд, а одно из серебряных колец коснулось губ Барда, как будто объясняя недалёкому смертному, чего желал обладатель этого самого колечка стоимостью с небольшую деревеньку в Шире, смутное подозрение трансформировалось в чёткое убеждение.
– Коварный лесной народец, – проворчал Бард, но всё же слегка приоткрыл губы, принимая навязчивое приглашение. Немного поколебавшись, мужчина взял колечко в рот и потянул на себя, поигрывая языком на затвердевшем кусочке плоти, хотя сомнение по поводу того, что это должно быть безумно больно, всё ещё терзало его отзывчивое сердце. Правда, сомнение развеялось, как дым, стоило ему почувствовать, как электрический разряд прошёл сквозь тело юного эльфа, заставив того дрожать от удовольствия.
– Блядь! – выдохнул Леголас в губы своего сира и впился ногтями в плечи Барда, окончательно убедив последнего в том, что пирсинг не только не причинял юному эльфу неудобств, а, по всей видимости, даже заводил.
Бард вонзил в нежную плоть зубы – совсем не нежно, стоит отметить, – и был вознагражден громким эротичным стоном, который Трандуил испил до дна. Смертный не мог видеть, чем занимались эти двое, ведь в данный момент он находился внизу пищевой цепочки, но это уже не имело никакого значения, поскольку он окончательно и бесповоротно слетел с катушек и теперь вгрызался в твёрдый сосок, как голодный зверь.
Не желая оставаться в долгу, Леголас в отместку расцарапал ему грудь и, забывшись на долю секунды, легкомысленно позволил себе разорвать поцелуй и подался вперёд, заставляя смертного почувствовать, как сильно желал его принц Эрин Гален.
– Не припоминаю, чтобы я позволял тебе подобные вольности, – окатил его холодным взглядом Трандуил, жестоко намотал на кулак длинные белоснежные волосы и резко запрокинул голову сына, заставляя смотреть себе в глаза.
Леголас зашипел от боли и испуганно забился в руках Барда, как пичужка в клетке. Но лишь на мгновение. Потому как в следующий миг, юноша с совершенно невинной улыбочкой заявил, демонстративно потираясь пахом о живот Барда, совершенно не заботясь о том, что обо всём этом думает его Ada, как будто нарочно провоцируя и без того взбешённого Короля:
– Время от времени я позволяю себе некоторые вольности и принимаю собственные решения. Если память мне не изменяет, вы никогда не жаловались, милорд.
– Если память мне не изменяет, то твои вольности и своеволие никогда не доводили тебя до добра, князь. Мне казалось, ты усвоил урок. Но, возможно, я ошибаюсь. Так же, как я заблуждался всё это время относительно того, что за почти три тысячи лет смог-таки обучить моего невоспитанного дикого отпрыска правилам поведения в приличном обществе, – резко осадил зарвавшегося щенка отец.
– Это было так давно, а у меня такая короткая память… Вы совершенно правы, милорд. Мне просто необходимо напоминание, – озорно улыбнулся Леголас. – Может быть, прямо сейчас и освежите эти знания в моей памяти, сир? Зачем откладывать на завтра то, что можно сделать сегодня?
Трандуил угрожающе поднял бровь в ответ на предложение сына. Бард же застыл с открытым ртом. Нужно было быть полным идиотом, чтобы не понять, на что этот мелкий засранец намекал. Да он практически умолял отца всыпать ему по первое число!
– Даже не мечтай, дорогой, – рассмеялся Трандуил. – Мой ответ – нет.
– Тогда, может быть, строгий выговор? – заискивающе помахав ресницами, промурлыкал принц, надеясь склонить чашу весов в свою пользу.
– Совершенно исключено.
– Последнее предупреждение?
– Леголас...
– Как же я научусь себя хорошо вести, если ты совершенно не занимаешься моим воспитанием? – канючил Леголас, пока не решил склонить на свою сторону любовника отца. – Бард, ну скажи хоть ты ему! Как отец отцу!
– Ну если ты так настаиваешь, тыковка… Или ты сейчас же уберёшь свои загребущие ручонки от моего гостя, или отправишься спать в свою кроватку без десерта и сказки на ночь, – расплылся в опасной улыбке Король.
Озорная улыбка вмиг сползла с лукавого личика. Леголас печально вздохнул, спрыгнул с колен Барда, украв у опешившего мужчины поцелуй, и помахал ему ручкой на прощание:
– До скорой встречи, милый. Не скучай тут без меня.
Вальсируя с ветром, подобно листику, в честь которого был назван, принц приземлился в пустующее кресло напротив, фривольно раскинулся в массивном кресле отца, бесцеремонно задрав ноги вверх и свесив голову вниз так, что длинные белоснежные пряди разметались по мраморному чёрному полу. Безумной красоты улыбка – злая, распутная, дикая – расцвела на греховных губах, а в синих глазах зажглись демонические огоньки.
По спине Барда пробежала толпа мурашек и испуганно сбилась в стайку где-то в области поясницы. Мужчина пятой точкой чувствовал, что в этот раз мелкий ушлёпок замыслил нечто изощрённое и коварное и даже эта странная поза, в которой Его Высочество изволило возлежать, не сулила ему ничего хорошего и совершенно точно несла в себе некое завуалированное послание, смысл которого он не понимал и предпочёл бы остаться в неведении.
Комментарий к Часть 13. Укрощение строптивого принца Penneth – дитя
====== Глава 14. Драгоценный дар ======
Тайна перестала быть таковой всего через несколько секунд.
– Леголас! – раздражённо рявкнул на сына Трандуил. – Никто не собирается трахать твой милый ротик. И сколько раз тебе повторять, не клади ноги на мебель!
Бард тяжело сглотнул, покраснев, как вареный рак. Поза, в которой эльф возлежал в кресле своего отца, просто идеально подходила для того легкомысленного занятия, заниматься которым в столь откровенной позе Барду никогда и в голову не приходило. Хотя теперь мужчина мог бы поспорить, что эта распутная фантазия будет преследовать его до конца жизни.
– Не стоит говорить за всех, Ada. Может быть, наш гость захочет использовать мой милый ротик по назначению? – расплылся в широченной улыбке Леголас, уставившись на Барда, как удав на кролика.
Король Дейла покраснел ещё больше, если это вообще было возможно. Леголас не обладал способностью читать мысли, но за три тысячи лет он поднаторел в психологии жестов и мимике. Бард же и вовсе был открытой книгой. Читай, не хочу. Леголасу хватило одного взгляда, чтобы понять плоскость, в которой простирались мысли и чаяния смертного.
– Довольно Леголас! Я устал от твоих игр! – резко одёрнул сына Король, подошёл к распутному созданию, раскинувшемуся в его кресле столь нетрадиционно, и смерил несносного отпрыска строгим взглядом. – Король Дейла желает трахнуть твою узкую дырочку, а не ротик. И того же желает твой Король!
– Фу, какие грязные речи, – скривил нос Леголас, весьма точно пародируя манеру речи своего отца. – И совершенно недостойные королевской особы.
Бард с трудом проглотил рвавшийся на волю смешок. Леголас говорил в точности, как Трандуил. Бард мог бы с лёгкостью поменять отца и сына местами, до того они были похожи. Со стороны это и вправду выглядело так, как если бы Король отчитывал непутёвого отпрыска.
– Леголас… – угрожающе сощурился отец.
– Да, Ada. Ты хотел попросить меня о чём-то? – обворожительно улыбнулась ему невинная мордашка, болтавшаяся где-то на уровне его паха, пока длинные ноги покачивались на спинке кресла в такт мелодии, мотив которой был известен одному лишь Леголасу.
– Я не просил, вообще-то.
– Прости, что встреваю в вашу милую семейную ссору, Трандуил, – подал голос слегка опешивший от всего услышанного Бард. – Но ты ведь это не всерьёз, да? Не можешь же ты в самом деле просить, чтобы Леголас раздвинул передо мной ноги?! Это совершенно неприемлемо!
– Ваше Высочество, не окажите ли вы мне любезность, обслужить нашего почтенного гостя по высшему разряду? – Король склонился перед сыном в церемониальном поклоне, мастерски копируя интонации принца.
– Я поразмыслю на досуге над вашей просьбой, милорд, – лениво промурлыкало белобрысое чудо.
В полумраке гостиной полыхнули недобрым огнём синие льдинки.
– С каких это пор Король должен просить о чём-то своих подданных, Бард? – припечатал Короля Дейла обжигающе холодный голос. – Короли не просят, они отдают приказы, а все прочие им подчиняются. Беспрекословно. Так было и так будет, Король Дейла. Ныне и во веки веков. Понимаю, для тебя безграничная и неоспоримая власть в новинку, но ты скоро привыкнешь к её вкусу и даже научишься получать удовольствие.
– Но он же твой сын!
– И что это меняет? – насмешливо вздёрнул бровь Трандуил.
– Всё! – взорвался Бард.
– Да, ты прав. Это всё меняет, – плотоядно ухмыльнулся Король. – Леголас – мой наследник, вассал и консорт. А потому и спрос с него втрое выше, чем с обычного подданного моего королевства. Моё слово для него закон, ведь я его отец, Король и Хозяин.
Бард не нашёлся, что ответить на это замечание Короля, и лишь удивлённо покачал головой. Честно говоря, он даже не был уверен, а не разыгрывают ли его эти двое, поскольку Леголас нисколечко не возражал против непристойного предложения отца. И все же Бард не был бы Бардом, если бы не высказал Трандуилу в лицо всё, что он обо всём этом думал.
– Он твой сын, а не раб! – бросил Королю в лицо Бард.
Леголас резко вскочил на ноги и встал подле отца.
– Фу, раб такое мерзкое слово, – скривил носик принц, встретившись с чёрными глазами. – Ты прав, но ты и заблуждаешься, Бард из Озёрного города. Сын, раб, вассал, наследник престола, обычная шлюха, испорченный принц, наглый мальчишка – зови как хочешь – в этих покоях я могу быть тем, кем захочу, или тем, кем пожелает видеть меня мой хозяин. И поверь мне на слово, за девятьсот пятьдесят лет я примерил все маски. Все до единой.
Это был один из тех редких случаев, когда у Барда не было слов. Раньше он не поверил бы ни единому слову эльфа, но сейчас он уже не был так уверен. Лишь в одном он был уверен на сто процентов. Было большой ошибкой с его стороны называть королевскую семейку Эрин Гален сбрендившей парочкой. Нет, эти двое не спятили, они были конченными извращенцами!
– Хозяин… Мне определённо нравится, как это звучит, Леголас, – промурлыкал сыну в губы Трандуил и ворвался в его рот хищным поцелуем. Он наклонил голову Леголаса чуть набок, чтобы Бард мог во всех подробностях полюбоваться тем, как он целует собственного сына, и как ни в чём ни бывало запустил руку в его леггинсы. – Боюсь, пришло им время пасть, – бескомпромиссно заявил Король, не отрываясь от сладких губ, и одним резким молниеносным движением сорвал с принца остатки одежды. Ткань затрещала по швам и слетела на пол, разорванная в клочья.
– Животное! Они стоили целое состояние! – прошипел Леголас. Это была его любимая пара, и отец прекрасно знал об этом!
Но Трандуил лишь рассмеялся в ответ.
– Разве ты за них платил из собственного кармана? – поддразнил сына отец. – Не волнуйся, тыковка, пока я благоразумно не подпускаю тебя к сокровищнице, банкротство нам не грозит.
– А не пойти ли вам в жопу, милорд?!
– Увы, но это физически невозможно, а то я уже давно был бы глубоко в ней. Но за неимением лучшего я схожу в твою, малыш.
«О БОГИ!» – вздохнул Бард, наблюдая за этой сценой с широко раскрытыми глазами. То, что творили эти двое, было в корне неправильно, и, тем не менее, разговор отца и сына был столь возбуждающим. Даже несмотря на то, что всего пару минут назад он побывал во рту у Леголаса, что-то вновь зашевелилось в чреслах.
– То есть моя великолепная жопа стоит у тебя на каком-то жалком втором месте?! – возмутился Леголас.
– Скорее на жалком третьем месте, тыковка, – облизав поджарое тело убийцы дракона плотоядным взглядом, ухмыльнулся Трандуил.
– Ублюдок!!! – прошипел оскорблённый до глубины души принц и с такой силой толкнул отца в кресло, что у Барда сердце ушло в пятки. По всей видимости, Трандуил тоже не ожидал подобной фривольности, поскольку на его лице читалось ровно то же удивление, что и на вытянутой физиономии Барда.
– Что ты себе позволяешь, щенок? – грозно рыкнул на обнаглевшего юнца Трандуил. Но тот нисколько не впечатлился и с абсолютно невозмутимым видом оседлал сурового Короля.
– Выполняю ваш приказ, милорд, – буркнул принц, устраиваясь поудобнее на коленях отца. – «Я твой Король и желаю трахнуть твою узкую дырочку, а не ротик», – разве это не ваш приказ, мой Король?! Но поскольку вы забыли уточнить, как именно вы желаете меня трахнуть, уж простите, если я оставлю это решение за собой.
На самом деле, Леголас понятия не имел о планах Трандуила на его счёт, если тот вообще что-то планировал. Но, будучи прижатым к стулу весом его тела, Король уже не мог вынашивать никаких планов, что юношу вполне устраивало.
Бард бесцеремонно уставился на прекрасное создание Илуватара, позволяя своим глазам изучать совершенное тело в мельчайших подробностях, пока те не замерли в благоговении на упругих ягодицах эльфа.
«Это… и многое другое может стать твоим», – всплыли в памяти смертного мужа слова бессмертного порочного создания. Лишь сейчас Бард в полной мере осознал, сколь щедрый дар Король преподнёс ему.
А между тем, два совершенных создания замерли в нескольких дюймах друг от друга, так и не соприкоснувшись губами, два эльфа, похожие друг на друга, как братья, между которыми пролегло почти осязаемое напряжение.
– АЙ! – взвизгнул Леголас, когда его ягодицу обожгло огнём. Принц зашипел и потёр ужаленное место, непонимающе заморгав. – За что?!
– Дерзил старшим, – озорно ухмыльнулся Король.
Следующий шлепок был куда сильнее, чем предыдущий. В этот раз Бард и Леголас ахнули в унисон.
– АЙ!
– Перечил Королю, – ответил на немой вопрос, застывший в глазах сына, Трандуил, прежде чем снова опустить руку на некогда белоснежный зад отпрыска.
– АЙ!!!
Трандуил молчал.
– А ЭТО ЕЩЁ ЗА ЧТО?! – не выдержал принц.
– Бонус, – одарил сына обворожительной улыбкой отец. – Просто потому, что я знаю, как тебе это нравится.
– Hannon le, – ласково промурлыкал Леголас, нежно убрав выбившуюся серебряную прядь с лица Трандуила.
С королевской семьёй Эрин Гален определённо всё было не так, как это принято в нормальных семьях. Отец и сын были невероятно грубыми по отношению друг другу, но в то же время такими нежными и влюблёнными. Знание, что они оказали ему такое доверие, приоткрыв занавес своей скрытой от посторонних глаз жизни и впустили в неё его – жалкого смертного! – заставляло его сердце трепетать, хоть он и знал, что это в высшей мере порочно и неправильно. Бард с вожделением наблюдал, как краснеет кожа цвета слоновой кости, и проклинал себя за слабость, но его члену было плевать с большой колокольни на нормы морали. Он желал это преступно прекрасное и развратное создание, хоть и знал, что оно принадлежит другому. Тому, кто в данный момент пребывал на вершине блаженства, учитывая, что Леголас орудовал в его леггинсах.
– Боюсь, на вас слишком много одежды, мой Король, – прошептал Леголас в губы отца, с нескрываемым раздражением расправляясь с бесчисленными пуговицами на тяжёлых одеждах Владыки. В принципе, Бард был полностью единодушен с заявлением принца.
– Так намного лучше, – донёсся до ушей Барда вздох облегчения, когда тяжёлая сатиновая мантия и шёлковая туника приземлились на пол у ног Его Величества.
Лишь однажды Барду посчастливилось видеть Короля Эрин Гален таким неформальным. Таким же, каким он был в ту зимнюю ночь, когда они разделили постель в руинах Дейла. Искренне и тёплое воспоминание, согревавшее его долгими одинокими ночами, когда за закрытыми ставнями завывал ледяной ветер.
Бард позволил глазам задержаться на алебастровой коже, которая, казалось, переливалась россыпью бриллиантов в мерцающем свете догорающих свечей, наблюдая как переливаются под ней стальные мышцы.
К его удивлению, Трандуил даже пальцем не пошевелил, позволяя сыну делать с ним всё, что тот пожелает. И Леголас делал…
Он покрыл грудь отца сотней невесомых, как прикосновения крыльев бабочки, поцелуев, беззастенчиво боготворил его соски и проложил трепетную дорожку из поцелуев к его шее, прежде чем посмотреть в родное лицо и робко замереть всего в нескольких миллиметрах от желанных губ. Сын и отец обменялись несколькими словами на Синдарине, которые Бард не смог бы понять при всём желании, прежде чем схлестнуться в страстном поцелуе.
