Текст книги "Моё небо (СИ)"

Автор книги: . Анна Дарк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 38 страниц)

Всех ашрианцев с пелёнок учат, что эромайцы враги. Но до плена у этого врага не было лица, Эромайское Королевство было просто враждебным государством. Но после того, как побывал у Мараса, это самое государство обрело вполне конкретные лица, но лица Мары среди них не было. И если бы случилось чудо, и я получил неожиданно полную свободу, то не стал бы её убивать, как хотел в самом начале. В конце-концов, отец всегда говорил мне, что относиться к окружающим надо так, как они относятся к тебе.

За подобными размышлениями и под тихие всхлипы Мары и прошла ночь. Уснуть удалось лишь к утру, но я не переживал, всё равно весь день сижу как пень, можно и поспать в это время. И сильно удивился, когда, открыв глаза, увидел, что солнце уже в зените.

Мара, которая и была причиной пробуждения, неторопливо спровадила меня в ванную, потом так же неспешно вытащила на кухню. За последнее время девушка чуть пообточила свой навык управления, и потому, пока я ел, управляемый ею, она и сама меланхолично жевала. Я уже привык, что каждое утро проходило в сплошной спешке, но сегодня «хозяйка» явно никуда не торопилась.

– Что? – заметив мой взгляд, произнесла Мара. – Не пойду я сегодня в Университет, так что тебе будет не так скучно, как обычно. Но не думай, будто я буду весь день прыгать вокруг тебя.

После этой фразы девчонка обхватила кружку с травяным чаем и постаралась спрятаться за ней. Даже если бы я не слышал ночью её плач, то было достаточно одного взгляда, чтобы понять, что к чему. Бледное лицо, красные опухшие глаза с тёмными кругами и измождённый вид в целом, и это шло дополнением к какому-то подавленному состоянию. Как никогда остро захотелось с ней поговорить, узнать, что так подкосило её душевное состояние.

– Я согласен.

Собственный голос, потухший после долгого молчания, показался отвратительным скрипом старой телеги. Непостижимым образом слова сорвались с языка прежде, чем я успел принять окончательное решение. Просто ночью ко мне пришло осознание, что от моего молчаливого бунта хуже не Маре, а мне. Сколько я ещё выдержу так, без движения с постоянными воспоминаниями о прошлом? Моя надежда, что она забудет о нитях опутывающего меня заклятия, рухнула несколько дней назад, когда она их укрепила. Могут пройти годы, а то и вся жизнь в пустом ожидании. Всё чётче я понимал, смена хозяина ничуть не приблизила мою свободу. И моё будущее при том, что всё будет продолжаться, как сейчас, – вечное одиночество, немота и сидение на одном месте. И от этого становилось откровенно страшно. Нет, я не стал доверять Маре, и в мыслях не было, просто рисующиеся перспективы начали ужасать ещё больше клятвы. Потому я уже и обдумываю этот вариант не первый день. И вот сегодня роковое согласие сорвалось с языка. И мне оставалось молить Богов и Богинь, чтобы я в самом скором будущем горько не пожалел об этой своей слабости.

– Что? – вытаращилась на меня Мара.

– Я принесу тебе клятву на крови, – прохрипел я. – В обмен на возможность двигаться и обещание не злоупотреблять полученной властью.

Глава 7. Клятва

АНИЭЛЛА

Слова моего соседа произвели на меня просто оглушающий эффект. Не знаю чему я больше поразилась: тому, что он заговорил или тому, что согласился принести клятву? Так или иначе, у меня из головы разом вылетели все тоскливые мысли, оставляя только изумление. Поверить в это было сложно, почти невозможно. Я ведь уже смирилась с его поведением, перестала постоянно мучить себя мыслями как достучатся до парня и тут такое!

– Ты это серьёзно? – спросила я, пребывая в полном шоке.

В ответ парень наградил меня взглядом, громче любых слов говорящем, что он думает о моих умственных способностях.

– Ты сама как думаешь? – всё же снизошёл ашрианец до ответа.

А ведь ничего особенно не изменилось в его отношении ко мне. Разве что глаза теперь горят не столь убийственной ненавистью. Но всё равно, он мне откровенно не доверяет, да и об уважении речь не идёт.

– Почему ты изменил своё мнение? – задала я вопрос, который буквально душил меня изнутри.

– Скажем так, – кривая усмешка исказила чувственные губы, – я устал дни напролёт сидеть и ждать, когда мной снова оботрут все углы.

Ясно. Банально устал от ничегонеделания и одиночества. Что же, это я понять как раз в состоянии. Я бы, наверное, и пары-тройки дней такой жизни не вынесла, он же так существовал месяц с лишним. Его выдержке только восхититься можно. Хотя, после пребывания в лапах «братца» это, наверное, не самое страшное. Но что я могу обо всём этом знать? Я никогда не переживала ничего из того, через что пришлось пройти этому парню.

– Как тебя зовут? – задала я следующий, немало волнующий меня вопрос.

– Кайлен, – выдал он, после недолгого молчания, словно поразмыслив: а стоит ли меня удостаивать чести знать его имя? – но я предпочитаю Кай.

– Что же, Кай, – произнесла я, пробуя имя на вкус, – давай обсудим некоторые условия.

Кай… Красивое имя для красивого парня. Я и до этого сталкивалась с ним, в своём мире в книгах и не только, но почему-то больше всего оно у меня ассоциировалось с мальчиком Каем, из «Снежной королевы» – детской сказки. Теперь, пальму первенства забрал этот ашрианец.

Обсуждать нам по сути было особо нечего. Я провожу ритуал, он приносит клятву, которая лишает его возможности навредить мне, окружающим, моему имуществу или самому себе, до особого разрешения, я же не использую полученную власть ему во вред. Например: не пытаюсь использовать его как секс-игрушку или не одалживаю кому-то во временное пользование. Взамен он занимается всем тем, на что у меня банально не хватает времени: дом, сад и прочее. Да, Кай никак не вязался у меня с образом домохозяйки, но, а что ему ещё делать у меня дома? Развлечения, принятые у эромайцев меня не прельщали, да и его тоже, потому оставалось только это. Всё какое-то занятие и польза.

Чуть позже оставив парня в гостиной в кресле, я пошла готовиться к ритуалу принесения клятвы. По сути, он считался довольно простым, но мощным. Только каким бы простым он не был, не стоит забывать о том насколько я «дружу» с магией. Интересно, подозревает ли Кай, что эта клятва несёт для меня опасностей больше чем для него? Не знаю. Зато знаю точно, если я где-то хоть немного ошибусь, последствия для меня могут быть не самыми радужными. Если я допущу ошибку, в лучшем случае ничего не получится и поняв это придётся начинать всё заново. Но так же есть риск, что не подтверждённая клятва не сработает, а я не распознав этого, сниму ограничивающие свободу Кая чары и в следующее мгновение лишусь жизни, ведь не смотря на то, что заговорил, никаких тёплых чувств парень ко мне не испытывает. И самое страшное, как по мне, ошибка может привести к тому, что всё получится наоборот, и это не он станет привязан ко мне клятвой, а я к нему. То есть, стану фактической рабыней, своего официального раба. Потому я со всей старательностью выводила линии магической пентаграммы, сверяясь чуть ли не каждую минуту с рисунком, который до мельчайших деталей скопировала со старинной библиотечной книги. А так же зубрила слова ритуала. Конечно, можно было бы пригласить человека со стороны, который легко и без рисков всё бы сделал, но тогда об этом быстро узнал бы Марас, а мне почему-то казалось важным держать его в неведении.

Спустя пару часов мы стояли друг напротив друга, в пентаграмме. Тщательно проговаривая каждый звук, я произнесла слова активации линий силы. Линии магического рисунка слабо засветились голубым, пока, вроде, всё идёт как описано. Протянула Каю стилет и он согласно обговоренному полоснул себя по ладони, после эту неприятную манипуляцию проделала и я. Следом парень заговорил:

– Признаю тебя властительницей своего тела, души и помыслов. Клянусь беспрекословно выполнять твою волю и быть рядом, пока ты, моя властительница не дашь мне свободу. И пусть залогом данной клятвы, станут моя кровь и моя жизнь. Эстерам толиэр вас мерсуат.

Сам ритуал и магия сгустившаяся вокруг делали восприятие мира каким-то нереальным. Всего несколько секунд ушло, чтобы Кай произнёс заветные слова, подкрепив их словами из ритуала, на древнем наречии, но мне хватило этих мгновений, чтобы потерять себя в его сине-фиолетовых глазах и звуке его голоса. Когда парень только заговорил, его голос скрипел как старая не смазанная дверь, но сейчас, когда ошалевшие от долгого молчания голосовые связки пришли в себя, это голос стал мягким бархатом, который завораживал. Мне с огромным трудом удалось заставить себя вернуться в реальность.

– Принимаю тебя и твою клятву. Отныне твоя душа, тело и жизнь принадлежат мне. Эстерам толиэр вас рамсууратин.

После того как отзвучали слова древнего наречия, Кай положил свою окровавленную ладонь на мою. Вокруг вспыхнул ослепительный белый свет, соединённые ладони наоборот пылали алым. Было горячо. А потом всё резко закончилось. Порезы на ладонях затянулись без следа, а пентаграмма стала лишь рисунком.

Вроде, всё прошло как надо. Однако, мне всё равно было страшно. Первым делом, я постаралась нащупать какую-нибудь связь с Каем и ощутила лишь едва заметную нить между нами. Надеюсь, я не стала его рабой.

– Ну, ты снимешь подчиняющие чары? – спросил парень, который похоже начал сомневаться в моей честности.

Вздохнув, я начала тихо распутывать хитро наложенные нити подчинения, которыми Марас опутал ашрианца со всей тщательностью. Не знаю, сколько это заняло времени, но когда всё было закончено, пот стекал с меня ручьями, а в теле ощущалась противная слабость. М-да, и это маг с большим потенциалом? Лишний повод убедиться, что на тестировании произошла чудовищная ошибка.

– Бездна! – раздался вопль Кая, который лишившись управляющих нитей, мешком рухнул на пол.

За дальнейшими действиями парня, я наблюдала отчаянно давя смешки. Так как похоже то, что собой он не владел год, сильно сказалось на его теле. И сейчас Кай больше всего напоминал ребёнка, который пытается научиться ходить. Правда ребёнок этот отчаянно и зло ругался себе под нос. Только от этого зрелище не становилось менее забавным.

КАЙЛЕН

Когда-то я слышал, что потерять навыки ходьбы или владением оружием невозможно, вроде, это тоже самое, как разучиться дышать. Возможно, это и так, но многие ли сталкивались с этим на самом деле?

Я даже и не подозревал в какое плачевное состояние пришли мои мышцы за этот год! Собственное тело напоминало комок желе, руки и ноги отчаянно не хотели повиноваться. И я всерьёз думал, что если Мара забудет про чары подчинения, я смогу не просто сбежать, но и отомстить? Сейчас, когда я держась за стенки и мебель, полуходом, полуползком учился заново передвигаться самостоятельно, сама эта мысль казалась смешной.

Я чувствовал себя беспомощным, уязвимым и бесконечно нелепым. И смешки, которые Мара безуспешно старалась прятать или маскировать, только добавляли масла в огонь моего негодования.

Спустя пару часов беспрестанного издевательства над собой, у меня болело всё. Наверное, даже волосы на голове испытывали болезненный дискомфорт. Решив сделать небольшой перерыв, я буквально рухнул на диван. Радость, от того, что я снова могу управлять своим телом, уже давно была погребена под злостью и разочарованием. За какой-то год, я из быстрого, ловкого, сильного и умелого воина, превратился в полную размазню. И осознание истины, стало ещё одной дырой в без того изодранной в клочья душе.

– Что? – не выдержав, огрызнулся я, заметив смешинки во взгляде хозяйки.

– Ничего, – пожала она плечами. – За тобой забавно наблюдать.

Если бы взглядом можно было бы убить, Мара была бы уже мертва. Её унизительное веселье, только подстегнуло меня продолжать учиться владеть собой.

К вечеру, я был едва жив, но уже мог вполне сносно передвигаться по дому и почти полностью восстановил моторику рук и пальцев. И пусть, я понимал, до прежнего уровня владения телом, мне далеко, но это уже была пусть маленькая, но победа. Об остальном я пока был просто не в состоянии думать.

– Кай, – неожиданно обратилась ко мне Мара за ужином, и поняв, что я её внимательно слушаю, продолжила, – слушай, я помню, что обещала не злоупотреблять властью и потому хочу спросить, ты бы не мог пойти со мной завтра в Университет?

– Зачем?

– Понимаешь, там почти все ходят со своими личными рабами, – чуть заламывая от волнения пальцы начала объяснять девушка, – и я смотрюсь там белой вороной из-за того, что хожу одна и не поддерживаю того, что многие творят с рабами. Твоё присутствие, возможно, немного сгладило бы ситуацию. Ты не подумай! Я не собираюсь как-то издеваться над тобой или унижать, как делают это другие, ты просто будешь ходить следом. Ну может сумку с учебниками носить, обеды с раздачи…

Понятно. В своём Университете эромайка видимо не прижилась и судя по всему её сильно допекли, раз она воспылала жаждой слиться с толпой. Но вот у меня нет ни малейшего желания снова оказываться среди толпы развращённых и жестоких тварей.

– Это приказ? – спросил я, начиная жалеть о данной клятве.

Если она скажет «да», хочу я или нет, мне придётся повиноваться.

– Нет, – выдохнула Мара, бесконечно удивив этим. – Просьба.

– Тогда я откажусь от столь сомнительной чести.

Вздохнув, девушка уткнулась в свою тарелку и остаток ужина прошёл в молчании. Давно я не ощущал себя так странно. Да, от одной мысли снова оказаться в обществе похотливых уродов, просто передёргивало, но с другой стороны, это просьба Мары, тихая и печальная… Бездна! Да почему я себя сволочью чувствую? Уж кому-кому, а этой девице я ничего не должен. Она – враг. Сестра урода, сломавшего всю мою жизнь! Она заставила принести меня клятву на крови, повязавшую крепче любых чар подчинения! Так что долой глупые сантименты. За последнее время, я что-то совсем размяк.

Девушка тем временем, хлопотала по кухне, убирая последствия ужина. И в один момент чуть улыбнувшись она замахнулась, желая закинуть тряпку на стол, но в то мгновение мне показалось, что она замахнулась для удара. И я шарахнулся в сторону. Не попытался поставить контрудар или совершить манёвр уклонения, а именно позорно шарахнулся, как забитое ничтожество.

– Ты чего? – уставилась на меня Мара.

– Ничего, – буркнул я, и ретировался с кухни.

Я с ужасом осознавал случившееся. Да, я уже давно еле терплю прикосновения посторонних. Они вызывают отвращение и гадливость. Подсознательное ожидание унижения. Спасибо Марасу. Он научил меня презирать собственное тело. Но это… Во что я превратился? Получив возможность двигаться, я начал неконтролируемо шарахаться от всего, что хоть отдалённо напоминает опасность. Я превратился в труса. И это стало жесточайшим ударом. Осталось ли хоть что-то от Кайлена эл Эсклиотти, которого я уважал? Или забитое, трусливое ничтожество, это и есть теперь я?

Эти мысли сводили с ума. Неужели, я и правда стал в душе рабом? Ведь мои ощущения и реакции – это поведение раба. И это ужасало даже больше сексуального насилия и физических пыток. И, наверное, жажда доказать себе, что это не так, что я не скатился на самое дно с которого никогда не подняться, и сподвигло меня на это безумие, но ближе к ночи, я постучался в комнату Мары, и когда она открыла, произнёс:

– Я пойду завтра с тобой в Университет.

Глава 8. Уникальный раб

АНИЭЛЛА

Нервный мандраж пробирал до мозга костей. Мне приходилось до боли сжимать кулаки, впиваясь ногтями с нежную кожу ладоней, лишь бы немного унять дрожь в руках. Было страшно. Увы, я оказалась жуткой трусихой. Подташнивало от одной мысли оказаться под прицелом множества глаз свидетелей моего унижения. И то, что я вчера не явилась в Университет, лишь добавляло масла в огонь. Лурен и все те, кто считал, что мне здесь не место, наверняка уже празднуют победу, решив, что смогли выжить меня. Что же, придётся несколько разочаровать их. Как бы мне не хотелось послать всё это куда подальше, я не могла.

Когда после позора в столовой я добралась до своей комнаты и наконец смогла окончательно дать волю боли и гневу, которые переполняли меня, я сама не знаю как так вышло, но на пике эмоций, я просто швырнула шар ослепительно-белого огня в стену! Конечно же она тут же вспыхнула и мне еле удалось потушить её подручными средствами. С тех пор, сколько бы я не думала об этом, вывод напрашивался сам собой: я не пустышка, силы у меня есть. Просто, значит на тех же медитациях я что-то делаю не так. В свете всего этого, как бы не было сильно желание бросить Университет, делать этого было категорически нельзя. Вот почему я, наступая на горло своим страхам, снова здесь.

Ещё одни поводом для беспокойства был Кай, застывший за моей спиной. Я сама толком не могла ответить на вопрос: зачем взяла его с собой? Это ведь по сути противоречило всей моей линии поведения, которой я придерживалась в Университете! Всё моё поведение говорило о моём неприятии рабства и в итоге явилась на учёбу с рабом! Чего я этим хотела показать или добиться? Хоть немного сгладить ярковыраженную разницу между мной и местным обществом? А, может, на собственном примере показать, что рабы тоже люди и с ними обращаться надо по-человечески? Впрочем, всё это отговорки, а истина, о которой я никому и никогда не расскажу такова: мне просто хотелось, чтобы рядом был кто-то, кто не будет издеваться, внушая чувство поддержки и защищённости одним своим присутствием. Смешно. Учитывая, что Кай первый, будь у него свобода действий, свернул бы мне шею.

Его неожиданное согласие тоже сбивало с толку. Я видела как его перекосило от перспективы снова оказаться в гуще местного общества. А так же хорошо помню, как он с ужасом шарахнулся в сторону, когда я замахнулась, чтобы бросить тряпку. Он решил, что я хочу его ударить? Похоже на то. И его спонтанная реакция похоже поразила Кая даже больше, чем меня. Именно после этого, спустя некоторое время, парень неожиданно дал своё согласие. Мне остаётся только гадать, какие демоны обитают в его душе и что пришлось ему пережить за время плена. Я хотела это знать, чтобы лучше понимать его, и одновременно страшилась этого.

Так, ладно. Хватит дрожать и рефлексировать. Я больше месяца прожила в этом террариуме, и просто обязана найти силы и дальше выживать здесь, ведь от этого зависит моё будущее. Так что вдохнув поглубже, я расправила плечи и переступила порог учебного заведения. Тут же десятки взглядов впились в меня, вызывая жгучее желание сбежать.

«Ты сильная, ты справишься» – повторяла я себе как мантру.

Если бы взгляды имели физическую силу, во мне бы, наверное, уже были сотни дыр. А ещё эти перешёптывания. Никогда прежде я не чувствовала себя так неуверенно посреди толпы.

– Мара! – услышала я голос Инсура, а вскоре и сам парень предстал передо мной. – Рад, что ты вернулась, я уж решил, что из-за глупой выходки этого идиота, ты бросишь Университет.

– Не дождутся, – фыркнула я с показной уверенностью, которой на самом деле не ощущала. – Ни Лурен, ни его прихлебатели.

– Вот и правильно! – широко улыбнулся приятель. – Они недоумки на которых не стоит обращать внимания…

Тут парень наконец обратил внимание на высокую фигуру Кая, стоявшего за моей спиной. Глаза его стали размером с два блюдца.

– Только не говори мне, что купила раба, – пробормотал Инсур. – Я думал, ты против всего этого…

– И ничего не изменилось, я как была против, так и остаюсь против, – оборвала я парня. – И нет, я не покупала его, он у меня уже больше месяца. Мне его Марас подарил, не особенно интересуясь моим мнением. Отказаться шансов у меня просто не было. Я могла только решать, что делать с ним дальше. И, кстати, его зовут Кай.

Глаза друга тут же вспыхнули учёным интересом. Стоит, пожалуй, чуть разъяснить, что представляет из себя Инсур. Парень был помешанным исследователем. Он был готов постоянно что-то изучать, ставить разнообразные эксперименты. Он ловил с этого искренний кайф. Возможно, это его увлечение, следствие того, что богат он не был и выглядел почти как ребёнок из-за чего окружающие, в том числе и девушки, не воспринимали его всерьёз. А Инсур был тем редким, исчезающим видом эромайцев, кого интересовал исключительно противоположенный пол. И сейчас, судя по всему, он уже мысленно раздумывал в каких бы экспериментах задействовать Кая, ведь своего раба у него не было.

– Ты ведь позволишь мне…

– Нет, Инсур, никаких опытов и экспериментов, – не дала я приятелю даже закончить. – В первую очередь, Кай – живой человек, и во вторую, он – мой. И я не собираюсь одалживать его для твоих исследований или давать кому-то попользоваться. Так же, у него есть моё разрешение защищать меня и себя.

И я ни словом не солгала Инсуру. Сегодня утром, я неожиданно подумала об этом. Для меня не было секретом, что учащиеся Университета, в большинстве своём отпрыски богатых семей, чаще всего даже не считают нужным спрашивать можно ли воспользоваться чужим рабом. Увидят где-то оставленного ненадолго невольника и если приглянется забирают. И те, опять же, в подавляющем большинстве, не имеют права даже пикнуть против, не то что, защищаться. И таща Кая с собой, я подвергала его такому же риску. Потому после завтрака, я дала ему разрешение защищать себя от чужих поползновений в обмен, на то, что так же он будет защищать и меня. Парня всё более чем устроило.

– Ну тебя, – поник Инсур.

Успокаивать парня я не стала. Он эромаец и ему сложно просто понять, что рабы тоже живые люди. Они могут чувствовать, думать и даже иметь своё мнение. Так что сотрясать воздух, объясняя это, я просто не видела смысла.

– Ну ничего себе! – это уже Шерина, когда я добралась до аудитории, где должна была проходить лекция по политологии. – Ты где взяла такого шикарного раба?

– Нигде, – закатила я глаза. – Это подарок брата.

– Я конечно слышала, что нол Марас отличается отменным вкусом и у него в коллекции собраны самые красивые рабы, но даже не подозревала, что там есть настолько шикарные экземпляры, – восхитилась девушка.

На её слова я нахмурилась и внимательнее осмотрелась. И как я сразу не заметила, что Кая буквально поедают глазами и парни, и девушки? И ведь ашрианец правда отличался от основной массы, не только рабов, но и хозяев. Слишком яркая внешность, нереальная красота. Даже одежда на нём была приличная и только придающая ему шарма. Простые брюки, рубашка и что-то напоминающее кеды, тогда как большинство остальных рабов щеголяли или в тряпочках прикрывающих только самое сокровенное или в уродливых балахонах на голое тело. Лишь единицы выглядели нормально. Волосы Кай собрал в хвост, который стянул кожаным шнурком. И только черная полоска материала с имитирующая ошейник выдавала его социальное положение. Всё это манило моральных уродов как горящий огонёк мотылька.

– Мара, – вот и появилась одна из самых популярных девушек на нашем потоке, Менбель, – я гляжу ты наконец решила стать одной из нас. Ты ведь не откажешь своей подруге в такой малости, как одолжить раба на пару часиков? Обещаю быть очень аккуратной, ни одна волосинка не упадёт с его головы. В обмен могу даже предложить тебе своего Френа.

Голос Менбель источал сплошную патоку. Мне же хотелось расхохотаться на её монолог. Подруга. Давно ли? Ещё позавчера она как и все готова была травить меня, а сегодня внезапно мы стали подругами? Да ну? Сто лет бы таких друзей не надо!

– Извини, – таким же приторным голосом ответила я, – но Кай не предмет торга или обмена. Он мой и только мой.

Девица вперила в меня горящий бешенством взгляд, а потом прошипела:

– Ты ещё пожалеешь об этом.

Впоследствии, в течении дня это повторилось ещё не раз. Ко мне подходили как девушки, так и парни. Все они хотели одного – Кая. Я уже стала сильно сомневаться, что взять его с собой было хорошей идеей. Возможно, сейчас я чуть больше походила на местных, но велика вероятность, что своими отказами наживу себе ещё больше врагов. С другой стороны, есть шанс, что остальные хоть немного успокоятся. Так или иначе дело сделано, а станет лучше или хуже покажет только время. Был у дня и несомненный плюс, я ни разу не столкнулась нос к носу с Луреном. Как рассказали ребята, ему досталось от самого ректора. Одно дело измываться над рабами, совсем другое над свободными эромайцами, тем более из именитых семей.

Так или иначе день прошёл очень сумбурно. К концу я даже перестала обращать внимание на шепот за спиной. Зато не раз ловила взгляды Кая. И гадать не стоит, парень уже прекрасно знает о том, что случилось недавно и какой я аутсайдер в целом. Ну и ладно. Какое мне дело до его мнения? Ну или я старалась себя в этом убедить. Не знаю.

Вечер прошёл обыденно. Я готовилась к следующему дню занятий, а Кай приступил к своим обязанностям по дому. Утро следующего дня тоже прошло в штатном режиме. И только на подходе к Университету, в душе поселилась какая-то смутная тревога.

КАЙЛЕН

Мара уверенно шла к одной из аудиторий, я уныло плёлся следом, задаваясь вопросом: где были мои мозги, когда я согласился на это? Да, моя неподконтрольная, унизительная реакция сыграла со мной злую шутку, толкнув на этот опрометчивый поступок. Хотел доказать сам себе, что я по-прежнему я, а не тварь дрожащая. И доказал. Может, я конечно и не стал рабом в полном смысле слова, но и прежним не был. И потому чёткого ответа, в кого я превратился у меня не было.

Меня мутило от липких взглядов местных студентов. Развращённые деньгами и вседозволенностью мрази. Меня трясло от злости и отвращения, когда я наблюдал со стороны за очередным «наказанием». Каждое случайное прикосновение, вызывало дрожь омерзения. Нервы каждую секунду были натянуты до предела. Чтобы хоть немного отвлечься, стал прислушиваться к тому о чём говорят окружающие. И мои смутные догадки, что Маре здесь не очень-то комфортно, и теперь они обрели чёткую определённость. Её здесь не любили. Она была козлом отпущения, при помощи которых более сильные закомплексованные неудачники тешут своё убогое эго.

Было противно, когда к девчонке подходили другие студенты, прося одолжить меня попользоваться. К чести Мары, слово своё она держала, и всем, в том числе и своим друзьям, девушка отказывала. А ещё было куда спокойнее от осознания, что у меня есть разрешения давать отпор в случае посторонних поползновений. Правда взамен пришлось заделаться в охранники девчонки. Ей самой не смешно? Я сейчас совсем не тот воин, которым был, я телом-то своим владею кое-как. Но если хочет, пожалуйста. Пока Мара не дала мне острых поводов сожалеть о данной клятве.

И если первый день напоминал какую-то клоунаду, то сегодня стало чуть спокойнее. До тех пор, пока какая-то идиотка не заметила мои клыки, и не поняла кто я.

– Ашрианец! – неверяще воскликнула девица. – Мара, почему ты не сказала, что твой раб ашрианец?

– Разве это важно? – меланхолично отозвалась хозяйка, продолжая что-то изучать в учебнике

– Ты совсем ненормальная? – уставилась на неё сокурсница. – Это же небывалая редкость! Приручённый ашрианец! Да такому рабу цены нет!

На восторженные восклицания девушки, Мара лишь раздражённо отмахнулась. А ведь девчонка, похоже и правда не понимает, какая я редкость. Как правило мои соплеменники не покоряются поработителям и те, понимая, что приручить не удастся, просто убивают непослушных рабов. Мне не повезло. Марас оказался поразительно упёртой тварью, а от его сестрицы милости в виде смерти ожидать и вовсе не стоит. Это, как я понял, противоречит её убеждениям. Наверное, я какой-то деффектный ашрианец, но даже не смотря на всё пережитое, сейчас в более спокойной обстановке, я понял, что хочу жить, несмотря на все принципы и убеждения вбиваемые в голову с детства. Скорее всего, отец лично бы отрёкся от меня, узнай как низко пал его сын, что я добровольно принёс клятву на крови.

К сожалению, сплетни имеют свойство разносится с поразительной скоростью. И уже к обеду, весь Университет знал кто я такой. И внимания к моей персоне и к Маре соответственно стало ещё больше.

– А ты не так проста, да, Мара?

Парень, высокий брюнет, словно из ниоткуда налетел на девушку, заключив её в ловушку из рук у стены.

– Лурен, – выплюнула девушка. Похоже этого парня она явно недолюбливает. – Чего надо?

– Смелая стала? – прошептал ей на ухо парень.

Я же не знал, что мне делать? Прийти на помощь? Так вроде, пока непосредственной опасности нет. Но и просто стоять было совсем не по себе.

– Куда мне до тебя, – с издёвкой отозвалась Мара. – Ты ведь у нас герой, который самоутверждается за счёт тех, кто не может дать сдачи.

– Любого другого я бы уже заставил горько пожалеть о такой дерзости, – прошипел брюнет. – Но именно в тебе, мне нравится такая вот непокорность. Потому я прощу тебе это неуважение в обмен на поцелуй.

Парень было потянулся к Маре, девушка же замерла вжимаясь в стену смотря на него огромными глазами в которых не было и намёка на тёплые чувства.

– Думаю, хозяйка не хочет этого, – ровно произнёс я, схватив брюнета за плечо и разворачивая к себе лицом. – Вам лучше уйти.

– Да как ты смеешь, ничтожество! – парня аж перекосило от бешенства. – Забыл своё место, раб?!

Чёрные как Бездна глаза, сверкали злобой, лицо побагровело и я уже был готов к тому, что сейчас получу, как Мара пришла в себя.

– Кай сделал лишь то, чего я от него требую. Он защитил меня, так что все свои претензии, Лурен, можешь высказать мне, – произнесла девушка. – И да, оставь и своё прощение, и свои поцелуи при себе.

Несколько мгновений, этот Лурен сверлил Мару мрачным, многообещающим взглядом. После чего круто развернувшись на пятках, скрылся в лабиринте коридоров. Мара привалившись к стене, тяжело и как-то обречённо выдохнула.

– Спасибо тебе, Кай, – тихо произнесла девушка, посмотрев на меня, а потом взгляд её упал в пол. – И прости меня. Похоже, из-за меня, у тебя могут быть проблемы, – на её слова я лишь вопросительно выгнул бровь. – Лурен скользкая и мстительная тварь. Просто будь осторожен.

Так-так. А ведь хозяйка и сама очевидно боится этого парня. Во что я ввязался защитив её от посягательств этого брюнета? Зато, теперь жаловаться на скуку, похоже мне точно не придётся.