Текст книги "Моё небо (СИ)"
Автор книги: . Анна Дарк
сообщить о нарушении
Текущая страница: 27 (всего у книги 38 страниц)
Глава 44. Я вернулся домой
АНИЭЛЛА
Эта ночь выдалась непростой. Все попытки заснуть летели в тартарары. Мысли, тяжёлые и тоскливые, не давали покоя, причиняли боль. Я прощалась с Каем. Со своей так и несбывшейся любовью. И здравый смысл, требующий гнать все мысли о нём прочь, не помогал. В итоге заснула я только под утро и сейчас встала совершенно разбитая. Всё, чего мне страстно хотелось, – это послать всё к чёрту и спать, спать, спать.
Увы, не всегда наши желания сбываются или мы можем позволить себе им следовать. Сегодня был не просто важный день, я бы назвала его переломным. Именно сегодняшним вечером мы собирались воплотить в жизнь план «Убить Кая». Вызывать подозрения у окружающих категорически нельзя, потому я обязана явиться в Университет и делать вид, словно всё как обычно, а после под прицелом большого количества глаз удалиться с парнями в сторону дома Эслана. Но сначала надо заставить себя хотя бы чуть-чуть ожить.
Душ немного взбодрил, на очереди был завтрак. Оглядев скудный запас продуктов, невесело хмыкнула. Я никогда не была фанатом кухни, но дома всё же занималась готовкой. Здесь и сейчас у меня просто не было на это времени, да и желания тоже. Оттого я перебивалась всякой сухомяткой или заказывала еду на дом.
Невольно снова вспомнила Кая. Когда он жил тут, проблем с пропитанием не было. Многие мужчины и женщины считают, будто кулинария не мужское занятие, но ашрианец никогда не гнушался подобным. Да и готовил куда лучше меня, что в моих глазах было его очередным плюсом. Так, хватит думать о нём. И так всю ночь душу травила. Решительно, но не очень продуктивно старалась гнать мысли о любимом прочь, остервенело вгрызаясь в бутерброд. Вкуса я не чувствовала, но есть надо независимо от желания.
Звонок в дверь прервал мою неказистую трапезу. Интересно, это Эслан или Лурен решили взять меня в оборот с самого утра? Я всегда знала, когда человеку плохо, оставаться в одиночестве и накручивать себя ещё сильнее – последнее дело. И пусть разум твердил, что общество людей мне сейчас просто необходимо, чтобы перестать дальше сходить в ума, но душа была против. Бывает такое желание скрыться от всего мира и с наслаждением заядлого мазохиста страдать. Только права на это у меня нет, да и ребят подводить не хотелось.
Кстати, чудовищный звонок я наконец-то сменила. Теперь вместо безобразной какофонии звуков по дому разносилось классическое «дин-дон». Доплетясь до двери и распахнув её, я ощутила, как мир перед глазами качнулся, ноги ослабели, сердце заколотилось как сумасшедшее. Вакханалию, воцарившуюся в чувствах и душе, описать невозможно. А всё потому, что за порогом стоял мужчина, которым бредила последние дни и болела все эти месяцы. Там стоял Кай.
КАЙЛЕН
Добраться до дома Эллы оказалось несложно. Наверное, я бы мог пройти этот путь даже с закрытыми глазами. Быстро и особо не напрягаясь, обнаружил брешь в защите города, которая пропустила меня как «своего». Сиэрнар в своё время внёс меня в список людей, которые могли беспрепятственно войти и выйти из Брамера. Как и кто сделал эту дырку, я не интересовался, но знал: посторонний её даже не заметит. После, скрываясь в предрассветной тени, быстро преодолел остальную дорогу. И впоследствии маялся у порога, никак не решаясь позвонить.
Я чувствовал себя неуверенным подростком. Собственные ноги казались ватными, сердце колотилось в бешеном ритме, мысли путались и даже ладони от волнения вспотели. Будет ли девушка мне рада, пустит ли на порог? В этом я уверен не был. Я вообще слабо представлял её реакцию на моё появление. Слишком стремительно мы тогда расстались, чересчур сильно я её обидел. Оттого и отчаянно трусил сделать этот последний шаг. Боялся неприятия, что не станет слушать и сразу прогонит. Что мне тогда делать? И я даже не знаю, что больше давит: то, что на меня рассчитывает император, или то, что без Эллы я просто сдохну от сводящей с ума тоски по ней?
Разозлившись на себя за малодушие, решительно нажал кнопку звонка и принялся ждать. Шла Элла долго, а когда распахнула дверь, я мог полюбоваться совершенно кислым выражением заспанного личика девушки. Которое, впрочем, быстро сменилось, уступая место иным эмоциям. Неверие и шок явственно проступили на лице землянки. Она смотрела на меня и словно отказывалась поверить тому, что видит.
– Кай? – наконец выдавила потрясённая Элла.
– Можно войти? – спросил я, силясь установить зрительный контакт, чтобы представлять происходящее в её душе.
Оторопело кивнув, девушка отступила, пропуская меня внутрь. Я любил отчий дом, даже слишком. Возможно, именно поэтому так и не обзавёлся собственным жильём. Но сейчас, оказавшись в маленькой и уютной гостиной, осознал – скромная обитель землянки стала мне по-настоящему родной. Было полное и абсолютное ощущение, что я вернулся домой.
Молчание, повисшее между нами, ощутимо нервировало. Давило на нервы. Я понимал, что должен что-то сказать, но все заранее заготовленные фразы вылетели из головы, и я мог лишь стоять и пожирать взглядом стоящую рядом Эллу. Внутри бурлил целый вулкан эмоций и желаний. Хотелось обнять её, прижать к сердцу, снова почувствовать неповторимый вкус её губ и сказать, как же невыносимо я по ней скучал! Но я отчётливо понимал – землянка сейчас этого не примет.
– Что ты здесь делаешь? – наконец нарушила молчание девушка. – Я же отправила тебя домой! Как ты тут оказался? Зачем вернулся?
– Элла, я… – и тут она наконец посмотрела мне в глаза, и слова так и застряли в горле.
Никогда прежде Элла не смотрела на меня так. От её взгляда хотелось съёжиться и убежать, лишь бы не чувствовать этого презрительного холода. Так смотрят на предателей, на тех, в ком искренне разочаровались и больше не желают даже дышать одним воздухом. Это убивало. Поднимало волну отчаяния в душе. Неужели всё кончено, а все попытки что-то исправить обречены на неудачу? Нет! Я отказываюсь в это верить!
– Лучше скажи правду, ашрианец, – жёстко произнесла Элла, хлестанув этим «ашрианец». – Я больше не желаю играть в игры. Мне надоели твои тайны и недомолвки.
Хотелось закричать, что больше не будет никаких тайн! Что она и только она мне нужна, и приказ императора лишь повод, а не следствие, и я здесь в первую очередь из-за того, что без неё моя жизнь лишилась смысла и утратила краски, но… не поверит. Это я знал, видел, чувствовал каждой клеточкой своего существа.
– Меня прислал император, – произнесли мои губы, я решил, что такая правда сейчас предпочтительнее. Её Элла сможет принять. – Его сильно беспокоит происходящее в Эромайском Королевстве.
– Старый добрый шпионаж, – хмыкнула Элла, и на миг мне показалось, что холодная завеса в глазах дрогнула, обнажая боль.
– Это не всё, – сердце и душа, отчаянно рвущиеся к ней с того момента, как наконец разобрался в себе и узрел истину, просто не могли мириться с происходящим, вынуждая меня говорить то, чего пока не следовало. – Элла, когда я вернулся домой и встретился с Илнетой, то…
– Хватит! – резко оборвала меня землянка. – Меня не интересует, что ты делал со своей невестой. Избавь меня от этого.
– Но я… – попытался объясниться, как ощутил, что дар речи банально пропал.
Я открывал рот, но не мог издать ни единого звука! Каким-то образом Элла лишила меня голоса! Клятвы больше не было, значит, она нашла другой способ заткнуть мне рот.
– Я не желаю слушать про твою встречу с невестой, – звенящим от злости ледяным голосом цедила Элла. – Мне не нужны твои жалкие оправдания или пустые извинения. Поздно! Было время, когда я хотела знать о тебе и твоей жизни всё, но ты счёл меня недостойной таких знаний. Более того, ты утаил от меня наличие невесты, лишив этим меня возможности трезвого выбора. Заставив меня предать тем самым собственные принципы и убеждения. Смешал меня с грязью. Но так и быть, я не буду мстить тебе за нанесённое оскорбление. Это низко и мелочно. И даже позволю остаться и вести свою шпионскую деятельность. Но запомни: держись от меня на расстоянии! Ты мне больше не друг и не любовник. Теперь ты для меня никто. Просто сосед. И если решишь нарушить границы моего личного пространства, поверь, я смогу ответить.
И всё же Элла была не так холодна, как хотела казаться. Её кокон равнодушия треснул, и слова отдавали горечью, болью и обидой. Они резали меня по-живому, заставляя чувствовать себя последней тварью. Ведь ей определённо плохо, и только я виноват в этом! Я ненавидел себя сейчас за её страдания и не знал, как облегчить её муки. Если бы это могло бы хоть что-то исправить, то в ногах бы валялся, моля о прощении, но чувствовал, что это не поможет. Что же я натворил?
– На твою удачу, твоя комната ещё цела, – продолжала тем временем Элла, – да и тебя мы «убить» не успели. Так что можешь располагаться, а мне надо собираться в универ.
С этими словами девушка скрылась на кухне, оставив меня растерянным и немного оглушённым. Я изначально знал – просто не будет. Слишком сильно обидел, да и до этого не раз ранил Эллу. Но я и не представлял, как, оказывается, глубоко задел её, какую боль причинил. И пусть отчаяние активно стремилось утянуть меня в свои сети, я сопротивлялся этому бесполезному чувству. Я не имею права на подобное. Я сам всё разрушил, мне и восстанавливать. И сделаю для этого всё возможное. Если мне не удастся вернуть былые чувства Эллы, то я сделаю всё, чтобы она полюбила меня вновь.
АНИЭЛЛА
Я летела по улице и почти не видела ничего вокруг. Все мои мысли были сосредоточены вокруг высокого брюнета с сине-фиолетовыми глазами, который тенью следовал за мной.
Появление Кая стало для меня потрясением. Как бы я ни мечтала увидеть его, все же не верила в нашу встречу, во всяком случае, так скоро. И увидев парня на пороге своего дома, просто впала в ступор.
Когда первый шок отошёл, меня захлестнула радость. Абсурдная, глупая радость. На какой-то миг я словно забыла о том, как глубоко Кай меня унизил, как втоптал в грязь мои чувства и сколько раз до этого безжалостно отталкивал, унижая этим.
С трудом сориентировавшись, я всё же смогла взять себя относительно в руки и задать, на мой взгляд, самый логичный в сложившейся ситуации вопрос. Только ответ… не порадовал. Правитель Империи прислал его шпионить, вот и вся тайна его возвращения. И пусть разум мне много раз твердил, что я ему не нужна, у него есть дома любимая невеста, но мне всё равно стало невыносимо горько. Глупо было надеяться, будто Кай вернулся ради меня, но глупое сердце мечтало именно об этом. И осознав всю глубину своей ничтожности, я разозлилась.
Просто возненавидела себя за слабость и безволие. Да сколько можно?! Что должно произойти, прежде чем я наконец окончательно пойму: Кай мне не пара? Как много ещё обид и унижений нужно вынести, чтобы излечиться от любовной заразы? Ашрианца я в тот момент проклинала за само его появление. За то, что мне снова больно, и я опять чуть было не нырнула в омут с головой, забыв о чувстве собственного достоинства. Мне так отчаянно захотелось хоть немного отомстить! Вернуть ему хотя бы толику мучений, которые пережила и продолжаю переживать по его вине. И я заговорила. Хотела отхлестать словами, показать, что он больше ничего для меня не значит, а в итоге скатилась в банальную истерику. Я сначала сказала и лишь потом осознала, как жалко звучат мои слова! Я опять показала Каю свою уязвимость. А виной всему упоминание имени его возлюбленной. Услышав его, я так испугалась, что сорвалась. Наверное, я бы просто умерла, если бы он начал рассказывать о своём времяпрепровождении с ней. Потому я просто заткнула ему рот простейшим заклинанием временной немоты, пока сама не высказалась, после чего позорно сбежала.
Наплевав на остатки завтрака, поспешила собраться на учёбу, в надежде, что побыв отдельно от Кая, смогу собраться с мыслями и взять себя в руки. Каково же было моё разочарование, когда, выскочив из комнаты, я обнаружила парня в гостиной, спокойно ожидающим меня. Мне было чудовищно стыдно за свой срыв. Даже смотреть на ашрианца было невыносимо. А посмотреть было на что, он был просто нереально прекрасен. Настоящий падший ангел.
Чёрная лента, заменяющая ошейник, – символ рабства, уже красовалась на его шее. На это я лишь покачала головой. Не похож нынешний Кай на раба, и никакой ошейник и опущенный в пол взгляд этого не изменят. Аура силы и мощи, окружающая его, не дает ошибиться. Остаётся надеяться, что остальные просто решат, будто он всего лишь слишком поверил в себя из-за несносной хозяйки.
Оставаться дома ашрианец, конечно же, отказался. На мои неуверенные возражения ответил, что ему надо разведывать обстановку, а этого, сидя в четырёх стенах, не сделать. И возразить на такие аргументы нечего. Потому я сейчас и летела в направлении Университета, словно за мной демоны Ада гнались. Эмоции внутри бурлили подобно лаве. Слишком много всего было в душе, и я просто не справлялась с этим шквалом чувств.
Надо ли говорить, какие лица были у Эслана и Лурена, когда они увидели Кая? Физиономия друга, обычно смотрящего на окружающий мир с полной отрешённостью, была неописуема. Он так вытаращился на парня, что я всерьёз испугалась, как бы его глаза просто не выпали из орбит. Лурен, который шёл мимо, увидев ашрианца, засмотревшись, и вовсе со всего маху влепился в косяк.
Конечно же, у парней был миллион вопросов, и они явно рассчитывали задать их после занятий, но я буквально взмолилась позаниматься сегодня без присутствия Кая. Тот был явно недоволен ситуацией, но всё же послушался Эслана, пообещавшего завтра всё обсудить, и, смирившись, отправился домой. Сама же я мало чего могла рассказать. Я не знала толком, что к чему, кроме того, что Кай теперь официальный шпион своей страны среди эромайцев. Я не знала, что происходило с парнем на родине, и, откровенно говоря, боялась узнать. Страшилась, что моё несчастное сердце просто не выдержит его откровений про любовь к другой женщине. Уж лучше не знать. Мне известно о её существовании, а большего и не надо. Страусиная политика? Возможно. Только иначе я не могу. Женская логика во всей красе: когда Кай был далеко, я умирала от желания его увидеть, стоило ему вернуться, готова бежать на край света, лишь бы лишний раз не встречаться.
Лишь у Эслана дома я немного успокоилась. На обеспокоенные вопросы друзей отговаривалась, что всё хорошо. Увы, это было не так. Кай вернулся каким-то другим. Вроде всё тот же парень, но вместе с тем он неуловимо другой. Я не знала, что конкретно поменялось в нём за дни отсутствия, и понятия не имела, чего теперь от него ожидать. Одно мне было ясно: мои душа и сердце, вопреки всем доводам разума, снова в опасности.
Глава 45. Не верю
АНИЭЛЛА
Всех их: Эслана, Лурена и Кая, я сейчас совершенно искренне ненавидела. Лурен всегда гадом был, но Эслана я считала своим другом! Он же, сволочь такая, обрадовался Каю как родному, и вскоре моё обучение стало напоминать настоящую пытку. Всё дело в том, что сиэрнар давно подумывал помимо обучения магии заняться моей физической подготовкой и был расстроен отбытием ашрианца, так как считал их расу лучшими из воинов. И вот, Кай вернулся, и Эслан на радостях запряг его тренировать меня. Конечно же, тот не отказался. И проклятие на белобрысую голову этого русала: увидев, как мы занимаемся, он раскритиковал всё в пух и прах, заявив, что таким образом я лет десять учиться буду. И тренировки превратились в Ад. Не раз мне хотелось расплакаться от бессилия и боли в мышцах. Я чувствовала себя деревянной и чудовищно неуклюжей. Ашрианец, глядя на мою очередную неудачу, виновато морщился, Эслан хмурился, а Лурен был верен себе и комментировал мои провалы в шуточно-издевательском ключе.
Эти мучения чередовались с обучением магическому искусству. По принципу: смена деятельности – лучший отдых. Не сложно догадаться, что моим мнением по этому поводу не поинтересовались. Так продолжалось уже три дня.
И ладно бы после можно было отдохнуть, так нет, даже дома я не могла расслабиться. Нахождение под одной крышей с Каем накладывало свой отпечаток. Его присутствие я ощущала буквально кожей. И самое паршивое: мне даже высказать парню было нечего. Его поведение было выше всяких похвал. Ашрианец был вежлив, предупредителен и дружелюбен. Даже попытки завести нежеланный разговор были столь аккуратными, что у меня просто не получалось злиться. Может, конечно, я была слишком усталой для склок и разборок. Не знаю. А если его иногда и заносило конкретно в упорном желании поговорить, то заклятие немоты всегда со мной.
Каким-то образом он умудрялся делать всё то, что делал раньше: в доме снова царила идеальная чистота и пахло свежестью, сад был ухожен, и больше не было сухомятки или заказной еды. Я пробовала протестовать, ведь вернулся Кай не с пустыми руками. Его снабдили таким количеством денег, что на них можно было бы купить штук пять домишек, подобных моему. Сначала я отказывалась их брать. Из принципа. Пока Эслан не вправил мне мозги, пояснив, что в нашей ситуации не может быть лишних денег, ведь неизвестно, что нас ожидает завтра. К тому же мои протесты ашрианец просто игнорировал и продолжал молча гнуть свою линию. На фоне мучений, в которые превратилось мою обучение, сил бороться ещё и с этим просто не было, и я махнула рукой. Хочется Каю изображать домохозяйку? Да ради бога!
Но это все уже не важно. Сейчас мне казалось важным просто не сдохнуть, так болело всё тело. Ванна немного помогла, но недостаточно, чтобы я решилась совершить подвиг под названием «Дойти до кухни». К чёрту ужин. Всё, что мне сейчас нужно, – мягкая и такая желанная постель.
– Элла, – послышалось из-за двери после короткого стука, – ужин готов.
– Не, я пас, – простонала я и снова уткнулась в подушку.
В следующий миг дверь открылась и сильные руки подхватили меня.
– Ну нет, – услышала я голос Кая, – кушать надо, иначе совсем сил не будет.
– Но я не хочу, – слабо запротестовала я.
Но парень и слышать ничего не хотел. Более того, он так и не поставил меня на ноги, и я невольно замерла в его руках, проклиная себя за ощущение почти счастья от его объятий. И это не первый раз за эти дни, когда я просто не могу шевельнуться от близости крепкого и сильного тела. Каждая тренировка с Каем была испытанием моей выдержки. Я злилась на парней за эту дурацкую задумку, но ещё больше на себя за то, что реагирую на ашрианца не так, как велит мне разум.
– Что это? – опешила я, когда мы оказались в гостиной и я наконец оказалась на своих двоих.
В помещении царил интимный полумрак. Лишь несколько свечей освещали окружающее пространство. Но больше всего внимание привлекал стол, накрытый на двоих. Будь я проклята, если это можно назвать обычным ужином!
– Ужин, – отозвался Кай с улыбкой, от которой меня бросило в жар.
На какое-то мгновение захотелось обо всём забыть и поддаться этим зовущим омутам глаз и порочной, искушающей улыбке. Может, у меня и не было огромного опыта отношений, но даже я была в состоянии сложить два и два, чтобы понять: парень подбивает ко мне клинья. Зачем? Не знаю. И знать не хочу! Не хочу больше быть покорной идиоткой, отдающей на сердце на блюдечке, чтобы потом, наигравшись, Кай снова просто выбросил его за ненадобностью. Хотя, начерта ему моё сердце? Ему нужны мои тело и готовность помогать. Плевать на мои чувства, иначе бы он не унизил меня, скрыв наличие невесты.
– Неужели? – отозвалась я, и в голосе было столько горького яда, что впору весь Брамер отравить. – А по-моему, это очень похоже на попытку романтического поползновения.
– А если и так, чего в этом плохого? – ответил парень, гипнотизируя меня взглядом. – Ты уже три дня не даёшь мне и шанса сказать ни единого слова. Может, хоть в такой обстановке ты сможешь расслабиться и выслушать меня.
Выслушать? Выслушать?! Он издевается? Неужели не понимает, что я не хочу его слушать? Он вывалял мои чувства в грязи, разбил сердце и плюнул в душу, так к чему теперь разговоры? Зачем мне оправдания и извинения? Они ничего не изменят, и легче от них не станет.
– Ты ещё не понял, Кай? – отозвалась я горько, сдерживая подступающие к глазам слёзы. Как бы я была счастлива, если бы он в прошлом организовал такой ужин! Как мечтала о проявлении чувств, окромя человеческой и дружеской симпатии днём и страсти ночью! Как глупа я была… – Мне ничего от тебя не надо. Я не хочу разговоров, объяснений, извинений. Не желаю романтики, даже обыкновенная забота от тебя мне не нужна. И ты мне больше не нужен.
– Элла, – тихо и как-то потерянно произнёс ашрианец, – прости. Меньше всего я хотел сделать тебе больно. Прошу, поверь мне.
В ответ я решила показать ему банальный, но очень демонстративный пример, о котором читала в соцсетях. Лёгким движением столкнула бокал на пол, где он со звоном разлетелся вдребезги.
– Прости, – залепетала я проникновенным голосом, присев и касаясь кончиками пальцев осколков, – пожалуйста, прости. Я не хотела. Правда не хотела. Мне так жаль!
– Что ты делаешь? – прохрипел Кай, взирая на меня с ужасом в глазах.
– Прошу прощения, не видишь? – отозвалась я, вскинув голову. – Искренне. Только почему-то целым он не становится, как бы я ни старалась.
Остолбенев, парень открыл рот и тут же закрыл, звучно клацнул зубами, видимо, растеряв все слова.
– Просто оставь меня в покое, – произнесла я, встав на ноги. – Не пытайся вернуть былое. Нужно шпионить? Шпионь. Я тебе не мешаю. Но не надо больше играть со мной.
Развернувшись, хотела уйти к себе, но потом голову посетила неожиданная мысль.
– И да, спасибо за вино, – растянула я губы в подобии улыбки, прихватив бутылку. Пригодится. Поможет успокоить нервы.
Вот теперь точно пора уходить. Не успела я сделать и нескольких шагов, как ощутила на плечах горячие ладони. Потом меня развернули и прижали спиной к стене.
– Ты можешь злиться на меня, обижаться, ругаться и оскорблять. Имеешь полное право. Я заслужил, – в голосе Кая звучала печаль. – Проси меня о чем угодно, кроме того, чтобы я оставил тебя в покое. Это выше моих сил. В остальном я готов сделать всё возможное и даже больше ради тебя.
– Слова, – выдохнула я, чувствуя, как опасно подошла к тому, чтобы позорно разреветься. – Всё это только слова. Слишком громкие слова, чтобы снова затащить меня в постель. Поищи себе другую дуру, которая будет греть тебя ночами, пока ты так далеко от той, которую любишь.
– Другую? Не нужна мне другая! – горячо зашептал парень. – Та, которую я люблю, близко. Прямо передо мной. Слышишь? Потому что это ты. Я тебя люблю, Элла. Ты мне бесконечно нужна. Твой смех, улыбки, твоя рука в моей руке. Ты мой свет, воздух, которым я дышу, моя душа и совесть, мне не выжить без твоей любви. И мне бесконечно жаль, что понадобилось столько времени, чтобы это понять.
Короткий и страстный монолог Кая оглушил. Парализовал мысли. Зародил в душе глупую надежду. Но память жестока. Она же служит спасением от излишней глупости. Только я собралась ответить, как губы парня накрыли мои. И я пропала. Реальность просто растворилась в этом прикосновении губ к губам. В поцелуе с привкусом горечи и обманутых надежд. Поцелуе, обещающем наслаждение и счастье, такие же лживые и призрачные, как в прошлом. Не знаю, откуда у меня взялись на это силы, и пусть не сразу, но я смогла оттолкнуть Кая. Звук пощёчины показался раскатом грома. Ладонь вспыхнула огнём.
– Не верю, – зашипела я в лицо Кая. – Ни единому слову не верю! Если ещё хоть раз позволишь себе что-нибудь подобное, познакомишься поближе с моими магическими боевыми талантами!
Вырвавшись из объятий ашрианца, метнулась в свою комнату, где закрыла ладонями рот, глуша рвущиеся из груди рыдания. Как же это подло – лгать о любви в глаза в надежде извлечь выгоду! Потому что всё сказанное не может быть правдой, просто не может и всё тут. И всё равно эти слова и поцелуй разбередили душу, и сейчас мне было особенно невыносимо. За что он так со мной? Теперь я поняла, что изменилось в Кае после возвращения. Раньше он не был таким жестоким, не пытался так играть моими чувствами. Ненавижу! Ненавижу его за всё это!
КАЙЛЕН
Элла скрылась за дверьми городской библиотеки, а я же буквально рухнул на лавку рядом с сиэрнаром. Опустошение и гнетущая апатия царили в душе.
Я чувствовал себя вымотанным. И усталость эта была скорее морально-эмоциональная, нежели физическая. Я не думал, что девушка бросится в мои объятия, стоит мне переступить порог, но и такого не ожидал. Элла не просто выстроила дистанцию, она возвела между нами глухую стену, через которую я, как бы ни старался, никак не мог пробиться. Не помогали ни деликатные попытки начать разговор, ни жёсткий напор. В первом случае землянка ловко уходила от темы, во втором начинала злиться и просто затыкала мне рот магией.
В добавок к этому Эслан настоял, чтобы я обучал девушку искусству боя. Согласен, какими бы выдающимися ни были магические таланты, они могут оказаться бесполезны в настоящей схватке, если Элла будет неспособна банально уклониться от атаки или защитить себя от чисто физического воздействия, но учить её было пыткой. Сиэрнару не понравилось, что я пытался щадить девушку, и он требовал действовать намного жёстче, объясняя это тем, что пусть тяжело сейчас, в будущем это может спасти ей жизнь. Он полностью прав, но обращаться так с любимой девушкой – мучение. И не меньшее издевательство – прижимать к себе гибкое, горячее тело во время обучения, показывая разнообразные приёмы, сходить в эти моменты с ума от её близости и осознавать, что это максимум, что я могу получить от неё сейчас.
Днём мне приходилось бороться с лютой тоской по Элле и невыносимой тягой к ней же. И это само по себе было тем ещё испытанием. Но я не смел жаловаться. Сам всё испортил. Возможно, пройдут недели, месяцы, а то и годы, прежде чем девушка снова посмотрит на меня сияющими мягким светом любви глазами. И было бы куда проще со всем этим справляться, если бы я хотя бы ночами мог отдохнуть. Но кошмары, вернувшиеся дома, не оставляли меня. Мне снился Марас, который снова и снова насиловал и всячески унижал меня, и Элла, которая смеялась, глядя на всё это. Иногда по несколько раз за ночь я просыпался на перекрученных простынях, обливаясь потом, с отголосками ужаса в душе. Пару раз снилось наоборот, что мы с Эллой счастливы вместе, но эти сны были ещё более жестоки. Ведь когда сонный морок спадал и реальность вступала в свои права, приходило осознание – это всё нереально.
Но даже не это окончательно выбило меня из равновесия. Вчера, не в силах выносить холодной отстранённости Эллы, я решился на отчаянный шаг. Сначала хотел просто поговорить. Жаждал достучаться до девушки, заставить её услышать меня в надежде получить малейший шанс на искупление грехов. Всё изначально пошло не так. Элла на корню зарубила идею романтического ужина. Резкие слова, болезненно ранящие душу, толкнули меня на отчаянный шаг. Я признался. Сказал, как сильно люблю её, как безумно она мне нужна. И лишь когда девушка зло, с ощутимой обидой заявила, что не верит ни единому моему слову, понял, какую ошибку совершил. Слишком поспешил и всё испортил. Ведь было очевидно: рана, нанесённая мной, ещё слишком свежа, потому Элла отторгала меня всеми силами.
Вместо того, чтобы хоть немного продвинуться вперёд в покорении любимой девушки, я оказался от неё ещё дальше. И руки сами невольно опустились. Я не имел права сдаваться, но просто не знал, что мне делать. Я никогда не был силён в ухаживаниях за противоположным полом, девушки всегда сами легко шли в мои объятия, и потому сейчас был совершенно растерян. Да и роль, навязанная обстоятельствами, сильно усложняла задачу. Ну чем может порадовать раб?! Я даже пригласить её куда-то сейчас не могу!
Обо всём этом я поведал Эслану, который, как обычно, благодаря своей эмпатии тонко чувствовал окружающих. Я не любитель откровенничать, но и держать всё это в себе не было никаких сил. Похоже, я совершенно размяк в последнее время. Где моя сдержанность и хладнокровность? И вместе с тем именно сиэнару я решился довериться, ведь именно он когда-то предостерегал меня от фатальной ошибки. Насколько бы всё было лучше, прислушайся я тогда к нему! Но, может, и сейчас он что посоветует?
– Даже не знаю, что и сказать тебе, – задумчиво протянул Эслан. – Ты явно поторопился с признаниями. Ани к ним сейчас не готова. Она считает жесточайшим предательством то, что ты умолчал о невесте. Для неё это стало болезненным ударом, после которого она чувствует себя униженной и использованной. И теперь не хочет верить, а скорее, пока просто не может тебе поверить. Ей нужно время.
В ответ я лишь кивнул. Время… А есть ли оно у нас? Пусть сейчас Меченый Король пока не свершает каких-то неожиданных шагов, продолжая обшаривать города окрест столицы, наводя там ужас и панику, но меня не оставляет чувство, что это временное затишье. Даже если так, то пусть оно длится подольше.
Больше Эслан ничего не сказал, погрузившись глубоко в свои мысли. Мне тоже болтать не особенно хотелось. Может, он был и не плохим парнем, но другом назвать у меня его пока не получалось.
В подавленном настроении я скользил взглядом по прохожим, снующим туда-сюда, по сверкающим на солнце вериэлям, несущим наиболее обеспеченных обитателей этого города. Обыкновенная людская суета. Быть может, я бы даже мог представить, что нахожусь на улицах одного из городов Империи, если бы не рабы, повсюду следующие за своими хозяевами. Эти картины заставляли морщиться и отводить взгляд.
На противоположной стороне улице остановился вериэль темно-серого цвета, и я бы не стал смотреть на него дольше, чем на остальные, если бы не увидел того, кого люто ненавидел. Наружу оттуда вылез Марас. Раб, до этого степенно державший дверь, стоя на коленях, так же не поднимаясь на ноги, пополз следом за этой мразью.
В душе вспыхнула обжигающая нутро ярость. Сколько раз я мечтал разделаться с ним? Убить самым жестоким и изощрённым способом? Почти каждый день я обдумывал, что бы мог сделать с человеком, искалечившим моё тело, душу и психику. Помню, как стремился к мести, когда только вернул ипостась, но Элла тогда так просила не делать этого. Мол, пока нельзя привлекать лишнее внимание. Сжимая зубы и кулаки, я неимоверными усилиями заставлял себя соглашаться и терпеть. Но сейчас понял, что больше не хочу ждать чего-то. Марас должен сдохнуть. Кровью ответить за боль и разрушенные жизни десятков, если не сотен людей.
– Держи себя в руках, – как сквозь вату донёсся до меня голос Эслана. – Не подставляй всех нас из-за своей жажды мести.
