Текст книги "Моё небо (СИ)"
Автор книги: . Анна Дарк
сообщить о нарушении
Текущая страница: 32 (всего у книги 38 страниц)
Глава 51. Ощущение надвигающейся опасности
АНИЭЛЛА
Целитель был поражён скоростью, с которой Кай выздоравливал.
– Нелюдь, что ещё сказать, – вынес вердикт пожилой мужчина.
По его собственным словам, он лишь раз за всю жизнь видел человека, выжившего после «Чёрного пламени». И то, тот мужик полтора месяца в себя приходил, а перед этим больше недели в полной отключке валялся. А Кай в беспамятстве провёл три дня и уже на третий день после того, как впервые открыл глаза, самостоятельно передвигался по дому.
Сейчас была вторая половина этого самого третьего дня и второй день, как я решилась дать нам второй шанс. Ашрианец в лёгких брюках на заднем дворе пытался делать различные упражнения, но, судя по недовольной физиономии, получалось у него не очень.
– Рано тебе так себя истязать, – произнесла я как можно мягче.
– Я и так долго провалялся как бревно, – фыркнул Кай.
После парень попытался сделать какую-то хитроумную связку движений, но чуть оступился, мрачно выругался и, немного подумав, направился ко мне.
– Ты сейчас к Эслану? – поинтересовался он.
Ещё вчера я поставила Кая в известность, что собираюсь в Университет, а после к Эслану. Я и так много времени потратила, а именно времени нам и не хватало. Мне было даже страшно спрашивать у парней, какова сейчас ситуация с Меченным Королём. Вдруг он уже на подходе к Брамеру? А у нас даже нормального плана действий на этот случай до сих пор нет. Идеально было бы выучить всё необходимое, максимально развить магический источник и дать ему бой где-нибудь за пределами города, но об этом приходится только мечтать. Вряд ли враг даст мне пару лет, чтобы я была готова, а так… Да плохо всё, что и говорить.
– Да, надо навёрстывать, – утвердительно кивнула я.
– Я с тобой, – улыбнулся Кай, подходя ближе и даря лёгкий невинный поцелуй.
Эта мимолётная ласка отозвалась табуном ошалелых мурашек по спине. И я снова зависла, наслаждаясь прикосновениями парня. Да, иногда в голове всплывали былые сомнения, но стоило только вспомнить недавнее отчаяние и страх потери, как они таяли, словно туман на ветру. К чему все эти размышления и пережёвывание глупых обид, если каждый день для нас может стать последним? Может, уже завтра сюда явится венценосный псих и сказка закончится вместе с моей жизнью, так зачем отталкивать того, кого люблю всем сердцем и кто любит меня?
Любит. Это осознание до сих пор с трудом уживалось в голове. Я столько времени в прошлом мечтала об этом, и так горько было, когда он сказал, что меня полюбить не может. Ещё горше стало, когда узнала о другой и прогнала от себя. Но он вернулся, полный сожалений и раскаяния, с осознанием, что ему нужна только я. Как же страшно было поверить! Но после пережитого я больше не желала держать дистанцию и сторониться Кая. Да ещё и исповедь эта его, всю душу вывернувшая…
Прошлой ночью я сама пришла к нему и под пологом темноты смогла признаться. Как потом было прекрасно проснуться в крепких объятиях! А какой вчера был день! Кай был так ласков и нежен, так трепетно обнимал. Целовал, что аж ноги подгибались. При этом он ни разу не перешёл черты. Ни к чему не принуждал, не торопил, оставляя последнее слово за мной и тщательно отслеживая мои реакции на его действия. И если себя парень контролировал, то я в себе к вечеру уже сомневалась, такова была сила притяжения. Я ушла спать к себе, дабы не искушать судьбу, так ашрианец сам пришёл и с почти детской непосредственностью заявил, что одному ему не спится и вообще, когда я рядом, ему не снятся кошмары. Разве могла я его прогнать? Вот и сегодняшний день я встретила в любимых руках.
– Я быстро, – шепнул Кай, пока я приходила в себя после чувственного наваждения, и скрылся в недрах дома.
Н-да. И это я ему говорила не торопить и не давить? Да меня бы саму кто притормозил… Ведь ещё немного в таком духе, и я сама накинусь на Кая. Никогда не думала, что я такая озабоченная, но всякий раз, когда он оказывался так близко, я теряла голову и мучилась от самого настоящего первобытного голода по нему.
КАЙЛЕН
Сегодня сиэрнар был явно не в духе. Да, Элла, может, и не самая талантливая ученица, но она же старается. Я уже успел понять, что ей, уроженке техногенного мира, тяжело понять саму суть магии. Не так давно она и не подозревала, что волшебство существует. Землянке и вовсе приходилось осваивать огромные объёмы информации и учиться сложнейшим заклинаниям в кратчайшие сроки, тогда как обычно маги тратят на это многие годы. Эслан словно не желал понимать всего этого и придирался сегодня куда больше обычного.
– О, милостивый океан! – взвыл парень, закатив досадливо глаза. – Это же так просто! Элементарно! Создать две сферы: одну из воды, другую из земли, и послать их в цель! Два разных шара из двух разных элементов, Ани! А не один из жидкой грязи и сбросить его на головы себе и мне!
– Я же не нарочно, – простонала Элла, стирая грязь с лица.
– Ты всегда ненарочно и нечаянно! – всё больше заводился блондин. – Но вся проблема в том, что ты просто не желаешь стараться и выкладываться на все сто! У тебя в голове какие угодно мысли, но только не о деле!
– Не правда! – обиделась девушка. – Я стараюсь и делаю всё, что могу, пока есть силы.
– Да неужели…
– Хватит, – поспешил я вмешаться в разгорающуюся ссору. – Перегибаешь, Эслан. Возможно, у Эллы и не всё сразу получается как надо, но она действительно старается и очень устаёт. Ты требуешь слишком многого в такие короткие сроки.
– Боги, – горестно изрёк Эслан и, плюнув на чистоту незаляпанного кресла, рухнул в него и вцепился себе в волосы.
Молчание, повисшее в комнате, было тяжёлым, ощутимо давило на нервы. Обстановка была такой, словно беда уже стоит за порогом. Мне было не по себе видеть обычно сдержанного сиэрнара таким подавленным.
– Может, ты всё-таки объяснишь свой психоз? – решился я прервать эту гнетущую тишину.
– Вы просто не понимаете, – тоскливо отозвался парень, – не хотите понимать серьёзность нависшей опасности. Вы живёте и думаете, будто проблема вроде как и есть, и когда-нибудь, возможно, придётся с ней столкнуться. А, может, и вовсе обойдётся, да и вообще это всё не с вами. Занимаетесь своей жизнью и куда больше волнуетесь о собственных страстях и мелких проблемах. Только вы не правы, с каждым днём враг подбирается всё ближе, а времени всё меньше. И договориться с ним не получится. Он расправится со всеми нами без всякой жалости, просто чтобы устранить даже малейшую угрозу для себя. Ани, – Эслан перевёл на девушку тяжёлый взгляд, – я понимаю, что ты стараешься и что ты устаёшь. Тебе кажется, что я к тебе несправедлив. Я требую от тебя много, и сам это понимаю, но только потому что выбора другого нет. Сейчас тяжело, дальше будет ещё сложнее. Как только Кай окончательно придёт в себя, возобновится физическая подготовка.
– Кошмар, – уныло выдохнула Элла.
– Хочешь ты того или нет, но тебе придётся это вынести, – мрачно отрезал сиэрнар, а потом уставился на меня. – А ты будешь заниматься с ней как положено, а не играть в поддавки.
– Я сто раз говорил, тренировать её как ашрианку нельзя, – вступил я в старый спор.
– Никто и не просит тебя заниматься с Ани как с соплеменницей, – сжал Эслан губы. – Из нас всех у тебя лучшая физическая подготовка, и ты должен чувствовать границы, которые нельзя переступать. Оставь в стороне свои сантименты и лучше подумай, что будет, если твоя девушка из-за твоего желания облегчить её участь сейчас не сможет уклониться от удара или просто выдохнется раньше времени во время боя. В настоящем сражении физическая подготовка значит не меньше, а порой и больше магических талантов. Тебе ли этого не знать, Кай.
Как бы страстно ни хотелось мне возразить, сказать на отповедь было нечего. Эслан был целиком и полностью прав, задохлики в битвах не выживают. Но сделать из Эллы воительницу за несколько дней или недель? Даже при помощи магических снадобий и мазей… Да нет, невозможно. Максимум немного повысить выносливость, улучшить координацию и обучить нескольким самым распространённым приёмам. Искусству боя учатся много лет, в идеале – всю жизнь.
Только несмотря на всю правоту парня, от мысли мучить любимую физическими нагрузками, неизменно причинять ей боль, пусть и во благо, становилось тошно. Не любил водник никогда, потому и не понимает, как тяжело делать нечто подобное даже в мыслях. И я совсем не уверен, что смогу сделать это взаправду. Только внутри было железное убеждение – должен. Ради самой Эллы обязан сделать всё возможное и даже больше, чтобы, если в какой-то момент меня не окажется рядом, у неё был шанс постоять за себя.
После того, как Эслан высказался, он заставил девушку воспользоваться заклинанием очищения от грязи, а когда Элла пожаловалась, что всё равно ощущает себя грязной, сжалился и пустил её в душ. Сам же ограничился лишь заклинанием и, наведя относительный порядок в помещении, о чём-то крепко задумался.
– Скажи, – решился я немного прояснить для себя ситуацию, – у твоей нервозности сегодня есть реальные основания? Другими словами – насколько всё плохо?
– Отряды короля уже проверяют крупнейшие города Королевства, – вздохнул сиэрнар. – После придёт черёд городков наподобие Брамера. Городов, известных своими достопримечательностями. В Королевстве всего три подобных Магических Университета, и все они разбросаны по небольшим городам. Думаю, это можно считать той самой достопримечательностью, которая привлечёт сюда внимание Меченного и его отрядов. Думаю, у нас осталась неделя, а может, и вовсе несколько дней.
Подобное сообщение повергло меня в ужас. Да о какой подготовке и тренировках он толкует, если не сегодня-завтра сюда явится наш враг?
– Если всё настолько плохо, то почему ты позволил Элле столько времени торчать со мной рядом? – изумился я, вспомнив, сколько времени потеряла девушка из-за меня.
– Все мы в первую очередь люди, как бы ни отличались друг от друга, и я не исключение, – тихо отозвался Эслан. – Да и ты многое значишь для Ани… Знаешь, я не уверен, что без тебя она была бы способна бороться. Да и захотела бы этого, если бы считала меня повинным в твоей смерти? Да и просто сомневаюсь, что на тот момент существовала сила, способная оторвать её от тебя. Я даже иногда думаю, если бы Шериад явился за ней в те дни, она бы его прибила между делом, чтобы не мешал за тобой ухаживать.
Думать о днях, которые я провёл в беспамятстве из-за колдовского заклятия, было тяжело и неприятно. Несмотря на все заверения девушки, мне было не по себе, что она видела меня настолько беспомощным и жалким. Потому я старался размышлять об этом как можно меньше. Уже ничего не изменить, так стоит ли трепать себе нервы по этому поводу?
Я уже понял, как тяжело Элле было пережить этот период. Мы оба старались не затрагивать неприятную ситуацию. Слишком неудобной и болезненной была тема. И тем не менее, слова Эслана меня поразили. Вроде бы уже слышал эти заветные три слова – «Я тебя люблю». Видел отражение этих чувств в прекрасных глазах девушки, но получить подтверждение этому свершившемуся чуду от постороннего человека? Порой мне казалось, что это всё сон или горячечный бред, и я отчаянно боялся очнуться и увидеть, что моё пока ещё такое хрупкое счастье – лишь порождение воспалённого подсознания. Поэтому я жадно впитывал любое подтверждение реальности происходящего. И даже это нечаянное откровение сиэрнара согрело душу.
– Понятно, – пробормотал я, пребывая в растерянности.
Любовь Эллы заставляла солнечное счастье бежать по венам, а нависшая над ней смертельная угроза пугала до ужаса. И это вызывало дикие противоречия в душе.
– Я уже когда-то говорил тебе подобное, – снова заговорил парень, – да и по сути, это не моё дело, но рискну повториться – береги её. Не играй с её чувствами и будь откровенен с ней и с самим собой.
– Никогда, – тут уже я отозвался быстро и уверенно. – Жизнь преподала мне хороший урок, и я больше никогда не совершу былых ошибок. Она – моё всё, смысл моего существования, и я уничтожу любого, кто посмеет её всерьёз обидеть.
– Слишком громкие слова, учитывая, кто её враг, – опасливо произнёс Эслан.
– И тем не менее, пока я жив, я буду защищать её любой ценой, – убеждённо отозвался я.
Несколько мгновений сиэрнар пристально всматривался в мои глаза, после чего чуть вздрогнул, отвёл взгляд, осознав серьёзность моего заявления. Да и может ли быть иначе, когда речь идёт о той, которая стала всех ближе и роднее? Разве смогу я жить, зная, что не защитил и не уберёг? Нет, больше у меня не возникает суицидальных мыслей, как в периоды отчаяния в рабстве у Мараса. Жизнь, оказывается, может быть просто замечательной, и я очень хочу жить. Искренне надеюсь, что в будущем у нас с землянкой будет множество лет, чтобы познать всю радость взаимных чувств, но если понадобится, я, не сомневаясь ни секунды, отдам за Эллу жизнь.
Эту чуть пугающую истину я преобразовал в слова клятвы, которую мысленно дал сам себе. И на какой-то миг мне показалось, что в комнате потянуло жутким холодом, отчего всё тело покрылось мурашками. Стало немного жутко, но я быстро взял себя в руки. Похоже, череда потрясений последнего времени сделала меня излишне мнительным и сказалась на моём рассудке. Не позволю беспочвенным страхам иметь надо мной власть. В конце концов, Элла не раз говорила, что даже боги всего лишь кучка зарвавшихся засранцев, которые играют судьбами людей, как им вздумается, из-за скуки. Но это совсем не повод во всём с ними соглашаться.
Глава 52. Моё небо
КАЙЛЕН
Одного взгляда на измученную Эллу было достаточно, чтобы сердце преисполнилось сочувствия и вины. Девушка выглядела настолько вымотанной, что смотреть больно. Впрочем, это неудивительно, даже я чувствовал лёгкую усталость. И это при том, что в отличии от меня или Эслана она вообще почти не отдыхала, тогда как мы сменяли друг друга.
Сиэрнар ловко изобразил заразную болезнь, при помощи всё того же лекаря-торговца снадобьями оформил себе больничный и подбил тоже самое сделать Эллу, дабы не терять время на никому не нужный сейчас Университет. И вот уже два дня с утра до позднего вечера мы всеми силами стараемся подготовить землянку к грядущему испытанию. Занимаемся по старой схеме: занятия магией чередуем с физической подготовкой. Только сейчас всё стало гораздо серьёзнее. Сиэрнар не даёт девушке никаких поблажек. Не делает скидок на опыт или усталость, не слушает жалоб и возмущений.
Я же из-за этого ощущаю себя чуть ли не садистом-мучителем. И осознание, что всё это делается для блага любимой, слабо помогает. Это ужасно – причинять боль дорогому человеку. Пусть я и не ударил ни единого раза всерьёз, не оставлял следов на теле, но мне приходилось заставлять её выполнять движения и элементы через «больно» и «не могу». И сейчас, глядя на плоды наших с Эсланом совместных усилий, чувствовал себя распоследней скотиной.
– Да что ты пристал ко мне? – уныло произнесла девушка. – Я не хочу.
– Элла, ты как ребёнок, – вздохнул я в ответ. – Есть надо. Иначе сил вообще не будет.
– Их и так нет, – фыркнула землянка. – Вы с Эсланом на славу постарались.
Но, несмотря на ворчание, она всё же взяла вилку и принялась за ужин. На меня любимая предпочитала не смотреть, но мне удалось пару раз поймать её взгляд, где застыл упрёк. И от этого было так гадко на душе!
– Я знаю, что ты злишься, – не выдержал я этой гнетущей тишины, – но прошу, не надо.
– Кай, – устало улыбнулась Элла, отодвигая тарелку в сторону, – я не дура. Я прекрасно понимаю, вы оба хотите как лучше для меня. Но чёрт! Мне кажется, ещё день иди два в таком режиме, и я ласты склею.
– Всё настолько плохо? – поморщился я.
– Ощущение, будто болят даже волосы на голове, – отозвалась девушка и уткнулась в кружку с чаем.
– Ничего. Сейчас закончим с ужином, я сделаю тебе массаж с целебной мазью, и завтра будешь как новенькая, – постарался я ободрить любимую.
– И я снова отключусь в процессе, чтобы через какой-то миг вынырнуть в новый убогий день, – скривилась землянка в ответ.
– Элла, так нельзя, – произнёс я с максимальной серьёзностью. – С таким настроем ни успехи, ни победа тебе не грозят.
И я искренне считал, что это так. Ну как можно добиться чего-то, если изначально настраивать себя на сплошной негатив? Помимо обычных тренировок я как мог пытался объяснить Элле элементарные правила поведения в сражении. Меня пугал её пацифизм. Я боялся, что в решающий момент её мягкосердечие сыграет с ней злу шутку. Она замешкается или вовсе не сможет добить врага, что станет фатальной ошибкой, которая будет стоить девушке жизни. Потому я старался вдолбить в голову любимой элементарные истины: бей или умри, не щади врага, он тебя не помилует, и всё в этом духе. На мои лекции землянка кривилась и фыркала, мол, она не идиотка и сама всё понимает. Только, зная её, я считал необходимым проводить эти беседы в надежде, что мои слова хотя бы на подсознательном уровне отложатся в её голове и в нужный момент она не станет медлить или сомневаться.
– Всё нормально, – постаралась улыбнуться Элла. – Не обращай внимания. Это просто приступ ворчливости, со мной так бывает.
***
Если отбросить в сторону изнурительные занятия, делающие каждый новый день испытанием на выдержку и нависшую смертельную опасность, то жизнь в целом казалась мне прекрасной. Это счастье, когда можно не размышляя о том, что любимый человек скажет или как отреагирует, просто подойти, обнять и поцеловать. Видеть чувства во взглядах и прикосновениях и дарить любовь в ответ. И пусть в силу обстоятельств у нас почти нет времени и возможности радоваться обретённому счастью, но и те мгновения нежности, которые нам удаётся урвать, бесценны.
– М-м-м, ты волшебник, – промурлыкала Элла, расслабляясь под моими руками.
Это уже стало почти традицией. Пять дней девушка занимается на износ, после чего принимает у Эслана дома душ. Добравшись до собственного жилища, мы ужинаем. Затем я осторожно, с использованием целебной мази, массирую перетруженные мышцы возлюбленной. Постепенно она расслабляется и засыпает. Мне же остаётся лишь надеть на любимую верх пижамы, уложить её поудобнее и устроиться рядом.
Наверное, для взрослого мужика это странно, но я просто не могу нормально спать в одиночестве. Без Эллы то бессонница, то кошмары – верные спутники моих ночей. Рядом с моим сокровищем мне было так хорошо и спокойно, что спал я как младенец. Землянка была не против, и я этим нагло пользовался.
– Это просто опыт, – мягко отозвался я.
– Опыт? – вскинула брови Элла, садясь на кровати и прижимая покрывало к груди. – Где это ты набрался подобного опыта?
Пусть глаза девушки и сверкали лукавыми искрами, но в голосе отчётливо проскакивали нотки ревности. Невольно улыбка сама растянула губы.
– Ты явно думаешь не о том, – всё же заверил я её.
– Да? – хмыкнула землянка. – И о чём же, по-твоему, я думаю?
– Ну-у-у, например, размышляешь, кого из своих бывших я любил баловать массажем, – решил я чуть подразнить Эллу, и, судя по хмурой складке между бровей, чуть перегнул. – На самом деле это распространённая практика при тренировках, особенно на начальных стадиях или после особенно адских дней. Каждый воин-ашрианец должен знать, как правильно размять перенатруженные или сведённые судорогой мышцы. Этому учат специально.
– Вот как, – уже куда свободнее улыбнулась любимая.
После она потянулась ко мне и, обвив шею руками, поцеловала. Поцелуй быстро из невинного касания губ к губам окрасился нотками откровенности и страсти. Сердце тут же ускорило ритм, кровь начала закипать в венах. Сознание быстро затопил туман удовольствия. Далеко не сразу я понял, что сегодня всё пошло не по привычному сценарию. Но сил или желания протестовать не было. И пусть каким-то краешком сознания, той частью, которая отвечала за здравый смысл, я понимал, что Элле в первую очередь сейчас нужен отдых, а не любовные утехи, остановиться просто не мог. Слишком сильно любил её, не высказать, как истосковался по ней, и желал её так, что каждый, даже невинный, поцелуй грозил лишить меня самообладания. Как я сдерживался все эти дни? Не знаю. Наверное, это был подсознательный страх поторопиться и снова разочаровать возлюбленную. Нарушить данное ей обещание. Но сейчас, когда девушка сама так горячо целовала меня и прижималась гибким почти полностью обнажённым телом, все сознательные и противоречивые мысли покинули мою голову. Остались только страсть и дикая потребность в ней.
Элла была моей одержимостью, и я с великой радостью поддался ей. Забыв обо всём на свете, я целовал её губы, лицо, тело. Ласкал, стараясь не пропустить не единого миллиметра кожи. Ответные прикосновения обжигали острым удовольствием. Аромат волос, бархатистая нежность кожи кружили голову. А тихие сладкие стоны заставляли сатанеть.
Элла была моим раем, и с огромным наслаждением я слился с ней воедино, растворяясь во влажном жаре её естества. Мне хотелось, чтобы эти мгновения эйфории не кончались никогда. Умирая от плотского экстаза и возрождаясь от ярчайшего любовного восторга, я шептал Элле, как сильно она мне нужна, как до мучительной боли люблю её. Снова и снова овладевал ею, не в силах остановиться, ведомый первобытным инстинктом, мечтал навсегда стать с нею единым организмом. Это было для меня откровением, но именно в эти мгновения я осознал огромную разницу между простыми плотскими утехами и занятием любовью. Это иной уровень близости – любить друг друга каждым прикосновением и вздохом. Вкладывать в это сокровенное действо всю душу и сердце и чувствовать всем своим существом яркий ответ.
Элла была центром моего мира, и когда чувственное наваждение схлынуло, остались сытая усталость в теле и щемящая сердце нежность, от которой слёзы выступали на глазах. Прижимая к себе уставшую спящую девушку, я с необратимой обречённостью понимал – просто не смогу без неё жить. Эта истина немного пугала, но я принимал её как данность. Сам того не понимая, я ждал её всю жизнь, и теперь ни за что не отпущу и не отдам ни богам, ни Бездне.
АНИЭЛЛА
Если ночь была сказочной, то про утро я подобного сказать не могла. Жутко хотелось спать, тело ныло. А стоило встать, как я ощутила, что между ног неприятно саднит. Похоже, мы вчера явно перестарались. И всё равно я ни о чём не сожалела. Это просто глупо, жалеть о мгновениях пьянящего счастья.
Ещё по пробуждении я осознала, что нахожусь в комнате одна, и это глупым образом отозвалось уколом расстройства в душе. Мне так нравилось просыпаться рядом с Каем! Любоваться им, сонным и таким домашним. И сейчас у меня было иррациональное чувство, будто меня обокрали.
Приведя себя в порядок, направилась на кухню. Попытки настроиться на рабочий лад терпели неудачу. Мысли против воли возвращались во вчерашнюю волшебную ночь, из-за чего я была несколько рассеяна, а на лицо помимо воли сама наползала глупая мечтательная улыбка.
Своего любимого мужчину я нашла на кухне в очень непривычном виде. Было очевидно, что едва проснувшись, Кай поспешил решать вопросы пропитания, так как раньше делал это с вечера, потому что со мной рядом ему никак не удавалось проснуться пораньше, дабы приготовить завтрак по всем правилам. Вот и сейчас он пробовал что-то, источающее сногсшибательный аромат, нагнувшись над плитой. А вся непривычность вида заключалась в том, что он был непривычно помят и растрёпан. Мне не часто удавалось увидеть его таким. Даже когда он считал меня своей хозяйкой, а себя рабом, был всегда ухожен. Сейчас же рубашка, надетая в спешке, была затёгнута неправильно, а роскошная грива чёрных волос спутана.
– Вот чёрт, – простонал парень, увидев меня. – Не успел.
– Чёрт? – хмыкнула я, заслышав знакомое словечко.
– С кем поведёшься, – проворчал Кай. – Хотел успеть приготовить завтрак к тому моменту, как ты встанешь.
– Завтрак в постель? – игриво поддразнила я его.
– У тебя на родине так принято, верно? – растерянно произнёс ашрианец.
Он любил слушать про мой родной мир. Ему было интересно всё: от устройства и различных технических отличий до обычаев и традиций. Обожал слушать истории из моей жизни. И, судя по всему, сейчас старательно пытался вспомнить, что конкретно я рассказывала ему про романтические завтраки в постель. А судя по тому, как его мордашка с каждой секундой становилась всё более расстроенной, он мою шутку принял слишком близко к сердцу.
– Не бери в голову, – улыбнулась я, невинно касаясь его губ своими. – Ты и так меня слишком балуешь в еде.
Через несколько минут завтрак был готов и мы приступили к поглощению пищи. Нутром я улавливала от Кая странные флюиды то ли расстройства, то ли ещё чего-то в этом духе. Неужели моя попытка пошутить так выбила его из равновесия? Или случилось что-то ещё? В любом случае, зная его талант делать из мухи слона, я старалась не показывать, что меня что-то беспокоит, например, физический дискомфорт. Не дай бог надумает лишнего и в итоге начнёт избегать меня или твёрдо решит больше не прикасаться ко мне, вроде как для моего блага. Увы, похоже, актриса я никакая.
– Ты как себя чувствуешь? – озабоченно поинтересовался Кай, расположившись напротив.
– Всё хорошо, – весело отозвалась я, да, похоже, перестаралась с энтузиазмом.
– Врушка, – улыбнулся парень, но быстро снова стал серьёзным. – Элла, я видел, как ты чуть поморщилась, когда садилась. Очевидно, что чувствуешь ты себя не очень, и я ощущаю в этом свою вину.
Эх, хорошо хоть он не знает истинных причин, почему я морщилась. Во-первых, признаваться в таком неудобно, а во-вторых, опять же талант Кая к самоедству…
– Я потерял голову, – продолжал тем временем ашрианец, – сейчас ты страдаешь из-за моей несдержанности, и я…
Неожиданно мне стало дико страшно. Даже зазнобило. Больше всего я боялась потерять те ощущения чуда и счастья, которыми наполнилась моя душа после ночной феерии любви.
– Не смей! – зашипела я, и даже самой стало не по себе от звука собственного голоса. – Не говори!
– Элла, я ничуть не жалею о том, что был с тобой, – смягчился Кай и посмотрел таким ласковым взглядом, что страхи и негодование растаяли, как снег под жарким солнцем. – Это была чудесная ночь. Но в первую очередь я должен заботиться о тебе, а тебе сейчас больше всего нужен отдых по ночам, чтобы набираться сил. Я должен научиться держать себя в руках, хоть ты и сводишь меня с ума одним своим присутствием.
– А если я не хочу, чтобы ты держал себя в руках? – спросила я, проникновенно смотря прямо в невероятные и любимые глаза.
– Надо, – грустно отозвался Кай. – Обещаю, когда это всё закончится, мы отправимся в такое место, где будем только мы и природа.
Слова возлюбленного заставили вздрогнуть. Я последнее время так погрязла в собственных переживаниях, что и не вспоминала о своей изначальной первозадаче – вернуться домой. И сейчас, когда Кай размышлял о будущем, меня накрыло смятением. Я безумно скучала по дому. Мне не хватало многих привычных вещей и той простоты моего бытия, которая меня там окружала. Но оставить Кая? Как я могу в случае благополучного исхода миссии отказаться от него? Сама мысль, что он исчезнет из моей жизни, вызывала ужас! Он стал частью меня. Разве можно оторвать половину души? Но всю жизнь жить в этом средневековье… Однако, возможно, мне придётся делать судьбоносный выбор. И как бы ни сильна была моя тоска по родине, без любимого ашрианца я вовсе не представляю, как жить.
– Хорошо, – рассеянно кивнула я.
Не знаю, о чём подумал парень, но вряд ли он мог распознать мои истинные мысли. Но, протянув руку, он сжал мою ладонь и ободряюще улыбнулся.
– У нас всё будет хорошо, ведь кто нам запрещает любить друг друга? Только делать это следует с головой. Да и вообще, – подмигнул он мне, – всё просто будет хорошо. Ты мне веришь?
– Верю, – вернула я улыбку. – И знаешь что?
– Что?
– Недавно ты показал мне небо, и это было сказкой наяву. А повторить можно?
Выпалив это, я смутилась. Не прошу ли я слишком многого? Кто знает, вдруг у него какой пунктик на эту тему? С другой стороны, он же сам показал мне этот восторг полёта!
– Конечно, можно, – мягко отозвался Кай и, обойдя стол, присел напротив меня на корточки, а в его глазах плескались ласка и нежность. – Для тебя всё можно. Элла, всю сознательную жизнь я больше всего на свете любил летать. Это было для меня высшим счастьем. Но сейчас я нашёл то, что люблю ещё больше. Я нашёл тебя. И если бы передо мной был выбор – небо или ты, я бы выбрал тебя не задумываясь. Потому что ты – моя жизнь, душа и сердце. Ты – моё небо, Элла.
– Я никогда не заставлю тебя делать такой чудовищный выбор, – прошептала я растроганно, – лучше будем летать вместе.
После я, соскользнув со стула, просто крепко обняла своего любимого ашрианца. И прижимаясь к нему, я поняла, что, по сути, свой выбор уже сделала – я останусь здесь, с ним. Да и был ли он, этот выбор? Не думаю. Но как ни странно, я не ощущала ни малейшего расстройства из-за того, что не увижу родных мест, ведь дом человека там, где его сердце. А моё сердце навсегда прикарманил этот парень с сине-фиолетовыми глазами.
