Текст книги "Нулевой предел. Том 1 (СИ)"

Автор книги: Anlige Project

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 17 страниц)

Глава 14. Каха́н Га'ард

Переждав ночь, на рассвете Джелен и Икар продолжили путь, а уже днём были почти на месте:

– Эй, почти приехали, – кричала мне Джелен через окошко.

Небольшой слой снега придавило изморозью – он прекратил идти ещё вчера вечером. Меня, если честно, уже тошнит от этого стука и тряски, да ещё и холодно. Вчера весь день ехали, ну и сегодня полдня. Хорошо хоть, что почти на месте; боюсь представить, как Джелен выдерживает такие поездки, а ей ведь ещё дальше ехать.

Мы проехали ещё немного и остановились. Я вышел из повозки и вытащил шест. Обойдя повозку я увидел небольшую тропу, которая вела к воротам, огороженным забором из металлических прутьев.

– Идёшь в ворота, – указала Джелен, спрыгивая со скамьи, – дальше тропа приведёт к дому. Хозяин уже знает, что ты придёшь.

Ладно, как скажешь. Выбора у меня всё равно нет.

– И что мне там делать? Сколько я там пробуду? – спросил я, перед этим прочистив горло.

– Сколько надо! – повышая голос ответила Джелен. – Давай, вперёд.

Я неуверенно прошёл через ворота, поглядывая из-за плеча, как девушка разворачивала повозку и медленно исчезала среди побелевших деревьев. Мне не удавалось разглядеть ни одного здания на этом огромном пустыре, где ютилась разве что сухая трава. Сегодня было безветренно, но внезапно меня окатило медленно нарастающей волной неестественно тёплого ветра, а я не смог удержать равновесия и рухнул на твердый от обледенения снег. Я резко встал, чтобы не промокнуть, отряхнул снег и осмотрелся в надежде найти источник такого странного воздуха, но заметил кое-что странное. Там где раньше находились ворота теперь стоял огромный особняк. То ли он по задумке очень тёмный, то ли побит временем. Выглядит очень неуютно и зловеще, но не найдя объяснения такому резкому появлению, я направился к дому. Мне проще было думать, что я просто невнимателен, чем строить теории.

Двери протяжно заскрипели, когда я вошёл в дом, перед этим стряхнув снег со старых ботинок. Я прошёл по тёмному коридору, заглядывая в комнаты, но никого не нашёл и, завидев ступеньки, поднялся на этаж выше.

– Э-э-эй, кто-нибудь дома?

После этих слов из дверного проема кто-то резко наставил громадное копьё прямо на мою голову.

– Чего встал? – после пары секунд тишины из тьмы послышался сиплый, слегка булькающий мужской голос.

Не шевельнуться. Со страху моё сердце сначала куда-то пропало, а после быстро застучало, отдавая в уши. Собравшись с мыслями, я шестом отбил копьё в сторону и отскочил, хорошенько ударившись спиной и затылком об стену. Шипя от боли я схватился за затылок одной рукой, а другой попытался выставить шест в сторону обидчика, но оказался для этого слишком слаб.

– Сильно ударился, сынок?

Из проёма вышел низкорослый старик и рукой растрепал волосы на моей голове, как бы утешая. По виду очень старый мужчина в зелёном массивном халате держал в руке то самое копьё и ухмылялся; его очень длинные седые волосы были собраны в огромный пучок на макушке, а сам он смотрелся больным и хлипким, но в его голосе нет ни капли дрожи или слабости.

– Вы кто? – спросил я, потирая затылок.

Похоже, что он не настроен враждебно.

– А тебе разве не сказали? Я Каха́н Га'ард, – торжественно, с гордостью заявил старик.

– А… Ну это много объясняет… – неловко ответил я.

– Эх… Я ещё хоть куда, сил мне не занимать, да слеп я. Отныне ты будешь помогать мне по хозяйству.

Слепые люди копья не наставят. Это шутка?

– Как же вы наставили на меня копьё? Вы же ничего не видите…

Старик тут же огрел меня по макушке рукоятью оружия.

– Ай! – теперь я держусь за голову обеими руками.

– Это ты, – эксцентрично отвечал Кахан, – ничего не видишь, а я всего-то слепой. Эх… Пойдём, покажу твою комнату.

Старик спустился по ступенькам, а я немного постоял, вглядываясь в тёмную комнату, а затем пошёл следом.

В самом углу дома находилась небольшая комнатушке, запылённая, в некоторых местах покрыта паутиной, которая блестела от света из единственного маленького окошка. Из мебели одна лишь кровать и огромный шкаф, усеянный огромными царапинами и сколами.

– А вы точно уверены, что мы пришли в нужную ком…

Кахан прервал меня все тем же ударом по макушке.

– Да. Я по-твоему глупый?! Это твоя комната. Бывай.

Он махнул мне рукой и вышел из комнаты. Я уж хотел его догнать, но от него не осталось и следа когда я выглянул из дверного проёма. Даже звуков никаких не слышно. И что мне теперь делать? Мне никто ничего не объяснил. Ну, если уж так, то я попробую найти старика.

***

Прошерудив по всему дому, я не смог его отыскать и пошёл обратно. По пути в одной из комнат я нашёл метлу, сплетённую из сухих красноватых веточек. Думаю, он не будет против, если я подмету хотя бы у себя в комнате. Я открыл окно, замок которого долго не поддавался, и принялся сметать паутину со всех углов и собирать в кучку мелкий мусор, а после взял жухлый коврик, лежавший на полу и вытащил на улицу. От ковра летела пыль даже от лёгких шагов, так что я выбил его метлой прямо на крыльце. Сделал всё, что смог. Хотя такое ощущение, что просто поднял пыль в комнате.

– Пылишь, негодяй? – из ниоткуда послышался голос Кахана.

– О, вы наконец вернулись! – сказал я, утихнув когда понял, что его снова нет нигде вокруг.

Я всё стоял не издавая звуков в надежде услышать хоть что-то, выдающее местоположение Кахана, но безуспешно.

В попытках найти старика мне пришлось пройти по дому ещё раз. Здесь очень холодно даже учитывая то, что я до сих пор не снял плащ. В большой комнате на первом этаже есть дрова и печь, но непонятно, как её развести, возможно не нашёл нужного инструмента. Ну раз уж я помогаю с хозяйством, то могу развести печь. Ничего не было рядом, кроме одной бумажки. Похоже на страницу, вырванную из книги. По углам обрывка был текст, видимо, на эльфийском, а посередине красовался большой рисунок. На нём изображена фигура, напоминающая вытянутый треугольник. Ещё нарисованы пальцы, как будто это какая-то схема. На обратной стороне много текста и небольших иллюстраций рук и огня. Могу ошибаться, но может быть это магия подобно той, что я применял в лесу? В любом случае, даже если это всё дурацкая затея, то другого выбора у меня всё равно нет. Я аккуратно сложил дрова в печь, положил перед собой этот листок и присел, убрав под себя ноги. Как я только не махал руками, какие только жесты не исполнял своими пальцами, ничего не получалось. Даже подключив вторую руку не добился результата. Тогда я начал проверять самые абсурдные версии. Указательным пальцем правой руки я сначала начертил в воздухе основание треугольника, а затем сужая расстояние между указательным и большим пальцем снизу вверх нарисовал две другие стороны. Я выставил руку к дровам, но это снова не дало результатов, как мне казалось. Но я ошибся. Сначала мою руку охватил странный жар, а затем поток жгучих ярких искр вырвался из моей ладони. Я растерялся, но всё таки смог контролировать этот поток и дрова победоносно затрещали, а я с облегчением выдохнул и подкинул ещё немного. Не верю своим глазам, вправду работает! Меня переполняла радость, от которой я стучал руками по полу с довольным лицом и дул на жар, чтобы точно не потерять огонь.

Я ещё долго смотрел на пламя, что медленно набирало силы, но всё таки решил попробовать с магией ещё. Но пару раз начертив такой знак понял, что кроме нескольких чахлых искр у меня ничего не получается. Ну и… ладно.

– Неплохо, – прозвучал голос старика как бы сверху, отдавая эхом по всей комнате.

Меня дёрнуло от такой внезапности и я стал искать Кахана глазами. Но, как и в прошлые разы, никого не увидел.

– Хватит шутить, что я должен сделать? – возмутился я.

– Более ничего, – голос теперь у меня за спиной.

И вправду, он у меня за спиной. Как он только смог подобраться? Я даже ничего не пытался сказать, потому что не хотел ненароком спугнуть старика.

– Есть будешь? – тихо спросил Кахан.

Я только помотал головой, согласившись.

***

– А с лицом-то что?

– Ну, долгая история… Я и сам мало что понимаю, – поникше ответил я, ложкой перемешивая мясное рагу.

Я глядел в тарелку, но есть не решался. С одной стороны мне хочется есть, с другой… мне не очень хочется показывать ему лицо. Всё обезображенное и изрезанное. Хоть раны уже не так болят, но всё же на бинтах остаются нелицеприятные пятна.

– Ты через тряпочку вот эту жрать собираешься? – спросил Кахан, бодро пережёвывая еду.

– …

Да как он… вообще видит? У него ведь даже глаза постоянно закрыты. Я медленно закинул руки за шею, чтобы развязать бинт и потихоньку начал убирать его на плечи, ослабляя, а ткань неприятно отлипала от лица. Затем даже не глядя на старика начал аккуратно есть и слегка дул на горячее рагу. Тишина.

– Ну и дела, – выразительно начал Кахан, – а ну дай-ка…

Он протянул ко мне обе руки через весь стол и медленно водил ими около моего лица. Я замер и просто наблюдал глазами, а его руки внезапно сильно затряслись и в ушах слышался нарастающий, мерзкий звон. Затем резкая боль, от которой в глазах даже блеснули бенгальские огоньки. Я дёрнул головой назад и боль прекратилась. По левой щеке будто ударили раскалённой кочергой.

– Что вы делаете?! Вы вообще думаете? – в конце мой голос перешёл на хрип.

Кахан стукнул по моей голове деревянной ложкой, предварительно её облизнув.

– Неверно, – строго ответил он.

Этот стук точно был лишним – на моём глазу навернулась слеза, а я лишь шипел, держась за щеку. Ах ты… Я бросил свою ложку, целясь ему в лоб от злости. Но она застыла в воздухе, а Кахан, будто прозрел, смотрел увлечённо смотрел на неё мутными глазами, а затем начертил знак в воздухе и ложка сгорела без следа.

– Вот! – начал старик, чуть ли не вскакивая со стула. – Вот это правильно. Всегда, слышишь, все-е-егда давай отпор. Звать-то тебя как?

– Фм-м, – я лишь жалостливо фыркнул и отвёл глаза в сторону.

– Ладно тебе, не дуйся. Помнишь эту руну? – он снова провёл пальцами по воздуху и в его руке вырос маленький сгусток огня, а старик держал его, будто хвастаясь мне. – Ты сложил её сам! И ложкой меня чуть не убил, ха-ха.

– …

– Будешь дальше молчать – я тебя стукну, – уже серьёзнее продолжил Кахан.

Пока мы ехали, я размышлял о том, что моё имя не очень подходит эльфу, так что я решил представляться немного иначе:

– Икарис Кел'фет…

– Вот, ха-ха, это уже хорошо! – играючи вскрикнул старик. – Не будешь меня слушать – буду тебя стукать. Твои раны ещё можно вылечить, хоть и прошло немало времени. Но делать это буду точно не я.

Он пару раз быстро кивнул, а я озадаченно на него смотрел не понимаю, что за бред происходит вокруг.

– О-о-о, это ещё не всё! Блюди за руками.

Кахан быстро махал руками, складывал какие-то знаки, а перед ним крутилось небольшое брёвнышко, которое с каждым мгновением уменьшалось и стружка летела во все стороны, сгорая в воздухе. Несколько секунд и в его руках уже была ложка, которую он мне с гордостью вручил. Заворожённый таким трюком, я не с первого раза взялся за ложку, а потом с ребяческим восторгом крутил её и разглядывал.

– Хы, нравится? – эксцентрично спросил Кахан. – Вот если я тебя стукать не буду, ну то есть если ты будешь меня слушать, то научу так же. Ешь, времени ещё много, может попробуешь после ужина сложить эту руну? – старик положил на стол вырванную страницу, похожую на ту, что у печи.

– Да…

Я взял листок в руку и взглянул на него. Тут уже больше рисунков и текста.

– Только вот я не понимаю ваш язык… – раздосадованно сказал я.

– Ну прошлую руну ты сложил правильно… а впрочем, какая разница?

Он схватил меня за руку и от неё по всему телу растекалось приятное тепло. Мои глаза сомкнулись сами по себе и я долго пытался их открыть. Я сразу же оглянулся когда всё таки прозрел. Кахан на месте. Всё на месте. А что должно было произойти?

– И что это было? – тихо спросил я.

– Читай, – ответил Кахан, кивая на листок.

– Но я…

Снова стук ложкой по макушке.

– Читай.

Погладив место удара рукой я всё таки взглянул на страницу, пытаясь различить хоть какие-то буквы. В моих глазах всё расплывалось, а затем снова фокусировалось раз за разом. Я плотно закрыл глаза, а затем резко открыл. Не может быть. Я понимаю текст на бумаге. Такое чувство, будто я всю жизнь учил этот язык – вовсе не запинаюсь и читаю бегло.

– Это вы сделали? – восторженно спросил я.

– Да. Потом всё поймёшь. Бывай.

Он встал из-за стола и вышел из комнаты. А мне вовсе не было интересно, куда он ушёл, ведь у меня в руках настоящее сокровище – новое заклинание. Ещё долго я сидел за столом и пытался сложить руну, даже не доев рагу…

Глава 14.1. Совет

Мои безмятежные годы спокойствия прервал зов. Звенящий голос Мелиссы как в старые-добрые звал меня на Совет. Конечно, я не стал сопротивляться, ведь абсолютно любая возможность хоть на минуту покинуть Нижний Предел – сокровище. Совсем не помню, когда меня сюда заточил один из прошлых Мастеров, но кажется, будто прошла вечность или две.

Я пару раз описал руками круг и открыл портал с разрешения Мелиссы; фиолетовый мрак расступился перед светом, который испускала червоточина в Верхний Предел. Госпожа Мелисса очень корпела над своим измерением, а люди грезят мечтами попасть туда после смерти, но, естественно, кроме моего измерения, Нижнего Предела, им ничего не светит.

Когда нестерпимая белизна и свет окатили меня и портал закрылся, я принял более подходящий облик человека. Не каждый год дают кому-то покрасоваться. Даже после шести тысяч лет этого у меня не отнять.

– Хет, ты как всегда явился первый, – Мелисса язвительно обратилась ко мне.

– А ты как всегда зазря прячешь свои прекрасные глаза.

Сколько ей не говори, а она всё прячет лицо. Память меня уже подводит, но кажется, что теперь у неё на голове другой венец, который подобно всем прошлым закрывает глаза колышущимся шёлком, что видно лишь губы и подбородок.

Я присел за роскошный круглый стол, никого кроме нас двоих ещё не было. Один за другим открывались порталы и из них приходили и садились за стол остальные участники Совета. Пока я был в своих мыслях, ко мне подобрались позади и накрыли глаза руками:

– Хет… – ласковый женский голос произнёс моё имя.

– Флюр, как я давно тебя не видел, – я взял руку, что закрывала мои глаза.

Я развернулся, чтобы увидеть её. Незатейливое белое платье, длинные пепельные волосы до самого пола, над которым парили разноцветные кончики, по всей длине в локоны вплетены цветы и лозы всех оттенков, а лоб обрамлял пышный цветочный венок. Черты её лица будоражат сознание; бледная, как снег кожа; кольца на её пальцах были украшены прелестными нежными руками; бережливые изгибы тела просвечивались сквозь платье и радовали грешный глаз. Флюр – богиня жизни, её точно невозможно забыть. Весь свет на протяжении шести тысяч лет не может смириться с тем, что мы любим друг друга. Хотя, по рассказам богини людей Мелиссы, некоторые считают это романтичным.

– Сколько мы не виделись? – спросил я, пока Флюр мостилась у меня на коленях.

– Целых три года, – ответила она, обнимая меня за шею, – или двадцать два года в пересчёте на твоё время.

– Двадцать два с половиной. Есть разница.

Хихикая, Флюр поцеловала меня, а я не отводил глаз с проходящих участников, некоторых из которых не знаю или не помню.

И в Верхнем, и в Нулевом Пределе время течёт одинаково. Но пока в их мирах проходит год, для моего измерения проходит семь с половиной лет. Такую сокрушительную разницу во времени нужно самому перенести на своей шкуре, чтобы понять весь ужас. Единственное место куда я могу выбраться из заточения – Совет Верхнего Предела. В последнее время он проводится очень редко, то ли Мелисса на меня зуб точит, то ли взаправду ничего важного не происходит.

– Любовники, – Мелисса рассерженно обратилась к нам, – сядьте приличнее!

– А то что? – задерзил я, перебив Флюр, которая уж было хотела что-то сказать. – Что ты нам сделаешь?

Святая лишь слегка поникла головой, кусая губы. И правда, она ничего сделать не может. Наша мать Илариль запретила наносить друг другу хоть какой-то вред. Если кто-то вдруг провинился, то она лично решала кого и как наказать. Последний раз я видел её в году так 294, а сейчас уже…

– Счастье моё, какой сейчас год? – накручивая локон Флюр на палец, спросил я.

– Ещё месяц и будет 6208 год от рождения Святой, – прижимаясь ко мне, чуть ли не засыпая ответила Флюр, – или 331 год от Разлома.

– Уже так много… – вздыхая сказал я.

– Да… Уже 29 вит (название первого месяца зимы), ещё пару дней и вет начнётся, а там уже Новый год, – зевая, она с досадой продолжала. – Мы снова не встретим его вместе?

– Эх, и не в этот раз.

Раньше я мог выбираться хоть куда, пока никому не желаю зла. Но около тридцати лет назад новый Мастер убил Илариль и забрал её силу, которой хватит, чтобы создать такую же вселенную. Никто не верит, что Матерь мертва, но мне кажется, что всё именно так. Как самого агрессивного участника пантеона он не может меня убить, но вот заточить – пожалуйста. Поэтому мне и нужна хоть какая-то поддержка, чтобы был шанс убить это чудовище. У Мастера есть поддержка в виде целого Десхора – его личных кукол и призванных со всего света, которые отлично вербуются Десхором и исполняют его прихоти. Чтобы сократить количество призванных, мне ничего не остаётся кроме как выпускать «тварей» – умерших из Нижнего Предела. Если бы не они, то меня бы уже убили, а Нулевой Предел остался бы без защиты.

– Все здесь, – объявила Мелисса. – Тогда начнём. Для начала я всех представлю.

Да, это бы не помешало. Остальные хоть и могут помнить друг друга, а мне со своим течением времени очень тяжело.

– Тетмос Га'ард – четырнадцатый бог знаний, магии, законов природы и порядка.

Припоминаю его. Кажется, он здесь не так давно. В вычурности ему нет равных: изящные одежды, множество колец, надетые по трое на некоторых пальцах, стройный, высокий, молод и красив. И как у всех богов рода Га'ард, у него очень надменная, умная физиономия.

– Хет – бог смерти, войн и катаклизмов.

Мне кажется, что она объявила меня без должного торжества и гордости.

– Флюр – богиня жизни, процветания и милосердия.

И самое прекрасное создание на этом бренном свете.

– Мираой Дэр – третий бог земли, боевых искусств и труда.

Странный. Сначала он служит Мастеру, потом помогает Ортвину создать оружие против него. Мираой тоже заточён в своём храме на краю земли. Огромный боров, который никогда не снимает своих доспехов, его я помню. Небритый рыжий ужас всех любителей прекрасного. Род Дэр никогда не отличался красотой и изяществом.

– Моргана – богиня неба, звёзд и луны.

Помню. Постоянно молчит, никакого совета от неё не дождёшься. Не очень длинные тёмно-синие волосы как раз под стать синякам под глазами. После объявления участников она обычно спит и никому не понятно, чем она вообще занимается.

– Я, Мелисса – богиня людей, справедливости и мудрости.

Святая Мелисса. Первый человек, которого Илариль притащила в Нулевой Предел. Она до сих пор не признаётся в том, что именно из-за неё нам и всем призванным стирают память. Как и Мастер, она имеет в распоряжении целый Афрейн.

– Ортвин Ванх-Гесс, – бывший предводитель Легиона, инициатор Разлома, по совместительству Грандмастер всех известных боевых школ.

Потрёпанный безразмерный балахон, светящиеся от злости глаза и лысеющий череп. Это точно мой любимчик. Ортвин, Ортвин, как ты ещё не сдох? Ему около пятиста лет, что для обычного человека даже слишком много, а позвали его лишь потому, что он цепной пёс Мелиссы. Ванх-Гесс может по одному щелчку её пальцев убить кого угодно, сделать что угодно, быть где угодно. Когда-то этот человек руководил целой армией людей, вёл их цивилизацию, но был слишком агрессивным. За его выходки и вражду Матерь Илариль расколола сушу на континенты. Такого точно не забудешь.

– И представители государств: Аме́лия Миура – королева Авеберда, Га́нжи Данло́р – правитель Афрейна и республик, Асфе́стос Данлор – император Десхо́ра, Ифи́т Азиво́р – представитель Гельталио́са, Цея Хи́лми – владычица Крито́рия, Зе́фир Дринхи́вер – король Ха́йта.

Амелия уже старовата для человека, давно пора её заменить. Ганжи – младший сын Мастера, помню скандал, когда он с помощью Мелиссы и Ортвина убил среднего брата, чтобы захватить престол. Так что Афрейн стал последним оплотом в борьбе с Мастером и мною. Асфестос – старший сын Мастера, тот ещё ублюдок. Мало того, что он установил в Десхоре полную диктатуру и собственный порядок, так ещё и развязал войну с Афрейном. Говорят, что в искусстве магии с ним не сравнится ни один человек. Эры из Гельталиоса и Великого Крематория слишком странные, раз каждый раз посылают нового представителя, как будто их правитель меняется каждый день. А вот Цея уже почти тысячу лет правит Криторием, но не стареет ни на год, ведь на её мирной земле лучшие лекари. И, конечно же, мой любимец – Зефир. После Разлома Вельхайт идеологически поделился на восток и запад, Хайт и Десхор. Дринхивер лично возглавил все дворы Хайта, сплотил их вместе и образовал независимое государство, которое в плане технологий и науки продвинулось дальше всех остальных, а оружие и доспехи ликанов прославились на весь свет.

– Итак, все в сборе. Тогда начнём, – объявила Мелисса. – Сперва о ситуации с Десхором и Афрейном. Ганжи, Асфестос, вы бы не хотели провести переговоры, пока предоставляется возможность?

– Исключено, – гордо начал Ганжи, вскочив, – условия Десхора слишком категоричны, они ставят на кон судьбу целого мира!

– Твоё существование слишком категорично, брат, – надменно подхватил Асфестос. – Ты предал отца и братьев, променял их на эльфов. Ничего бы не случилось, если бы вы с Мелиссой отдали нам Ортвина.

Ортвин лишь сидел поодаль от стола и прятал лицо в балахоне не издавая ни звука. Не будь его и всему миру конец, но война всё равно началась лишь из-за него. Слишком опасно создавать оружие, способное убить кого-то с силой Илариль. Вдобавок от этого пострадали Моргана и Мираой, так как помогли с созданием такого оружия судного дня.

– Асфестос, – тихо ответила Мелисса, – ты же знаешь, что этого не случится.

Он лишь скалился в ответ, а затем ответил:

– Мои условия остаются неизменными. Я могу продолжать эту войну ещё тридцать лет и не отступлюсь, пока на моей глефе не окажется голова Ортвина!

– Я тебя услышала, – смиренно сказала Мелисса. – Ортвин, есть слово?

Он ничего не ответил, лишь осмотрел всех за столом, еле показывая глаза из-за капюшона.

– Ифит, прошу, – она продолжила, – передай мне необходимые бумаги.

Великий Крематорий – совершенно другой мир. Из-за жаркого климата и пустынной земли они вынуждены прятаться под землёй. Они давно опередили всех в плане развития, но одна только Мелисса знает, что именно там происходит. После Разлома все напрочь забыли про этот континент, никого он не интересует. Даже торговых путей не наладить.

Ифит такой же странный, как и все эры. Они все замотаны в странные ткани, которые колышутся даже в Верхнем Пределе так, как будто здесь дует сильный ветер. Особенно ткань на голове, как будто огонь факела, который сдувает ураганом. Ещё они от природы очень высокие, тощие и у всех ярко красные глаза – единственное, что не закрыто одеждой. Он томно встал, передал какую-то стопку бумаг и открыл портал, чтобы выйти в другую переговорную.

– Хорошо. Главы государств, даю вам время переговорить между собой. Можете пройти вслед за Ифитом.

Они встали и, по очереди поблагодарив Святую, направились в портал. Повисла угрожающая тишина, когда портал закрылся. Мелисса недовольно отстукивала длинным ногтем по столу и будто чего-то от нас ждала.

– Вам наверняка интересно, почему я вас собрала спустя такое время. Как вы знаете, от вас всех я отличаюсь только одним. Тем, – встав, она стала ходить вокруг стола, – что имею возможность находиться во всех вселенных одновременно из-за пропажи Матери Илариль…

Опять её россказни о том, что существуют миллиарды и миллиарды копий таких же миров, как наш. Но в этот раз что-то явно дало отказ. Верно не тому богу Илариль доверила свои обязанности.

– Кто-то, я ещё пока не знаю как, лишил меня этой возможности. И предвидеть этого я не могла, то ли от невнимательности, то ли это снова чьих-то рук дело. Я даю шанс объявится тому, кто хоть что-то об этом знает.

Будь у тебя хоть бесконечное множество миров и вариантов развития событий, ты всё равно не смогла найти способ спасти наш мир. В противном случае мы бы об этом узнали. Когда ты не можешь выполнить доверенную работу, её отдать в другие руки.

В наших головах с Цеей головах созрела мысль о том, что раз уж Мелисса не видит сценарий того, что этот мир всё ещё можно спасти, значит такого варианта нет. Вернее, Мелисса сама ему мешает, зная исходы всех событий она может подстраиваться в каждой копии нашего мира, которые из-за небольшой разности в событиях немного отличаются, но имеют один конец, что она лично и создаёт. Не важно почему и намеренно ли это, имеет значение лишь то, что мы решили отнять такую возможность. Мы долго вынашивали этот план и скрывали будущее магией долгие годы, чтобы наш план с Цеей пришёл в действие. Другими словами, Мелисса последние тридцать лет могла видеть будущее и перемещаться между ним, но теперь не может. Она может раскрыть наш план, только если заметит перепад магической энергии от Критория, в остальных случаях всё должно сработать.

– Никто? Так уж и быть. Может у кого-то есть что сказать?

Тишина.

– Тогда вы можете быть свободны.

Все разошлись по порталам, а мы с Флюр продолжали ворковать, дожидаясь окончания Совета. Через час люди закончили свои обсуждения и Верхний Предел должен был закрыться.

– Что, уже? – раздосадовано сказала Флюр.

– К сожалению, – ответил я, прижимаясь к ней.

Мелисса разрешает мне оставаться здесь с Флюр до окончания Совета, но заточение никто не отменял. Если Мастер наблюдает за нами с его новообретённой силой, то никому не поздоровится, если я буду нарушать условия наказания. Но Совет является веской причиной, так что по его окончанию я должен вернуться в Нижний Предел.

– Я надеюсь, что мы скоро увидимся… – всхлипывая сказала Флюр

– Я тоже буду очень ждать, любовь моя.

Поцелуй и мы разошлись по порталам. И вот пурпурная темнота, уже ставшая в плохом смысле родной. Никогда не мог подумать, что стану узником собственной клетки…